Нам нужно своей жизнью оправдать смысл слова.

Но как?

Захотеть и призвать волю, а путь есть.

Есть путь достойный и возвышающий.

Земным учителям нужно подражать Учителям Небесным, вот путь!

Земной Учитель – явление надобщественное.

Если возвышается Учитель – возвышается Ученик, возвышается общество и возвышается Жизнь.

Облик Учителя Небесного сияет на Небосклоне!

Душа Его – наше Убежище.

Душа наша пусть станет убежищем для наших учеников

Слово Небесного Учителя – озарение для нас.

Пусть слово наше тоже станет озарением для наших учеников.

Воспитывает Он нас в любви.

Научимся тоже воспитывать детей наших в любви.

Терпение Небесного Учителя творит каждого из нас.

Пусть творящее терпение наше раскроет в каждом Ребёнке его Божественную истину.

Педагогика Небесного Учителя есть прямой путь к Высшему.

Пусть наша педагогика тоже устремит молодое поколение к Высшему».

ЭПИЛОГ

Мечта о Школе

Милая, любимая моя мамочка!

Может быть, год тому назад я ещё уступила бы вашему с папой настойчивому требованию и бросила бы школу, пошла бы работать в офис какой-либо западной компании, где ваши друзья могли бы меня устроить. Там, как вы убеждаете меня, я бы со своими знаниями английского и испанского и владением компьютером, да и со своей внешностью тоже, продвинулась бы быстро и обеспечила бы себе жизнь. Я знаю о ваших скрытых мечтаниях: видеть дочь женой олигарха, ведущей светскую жизнь. Это есть мечта многих моих подруг, с которыми я училась в университете.

Не скрою, меня тоже посещала такая греховная мысль, но, к счастью, чувствую в себе своего Ангела-хранителя, который помогает мне не ошибиться в выборе пути. И я выбрала. Всего второй год я уже в школе, но за этот короткий период определилась на всю жизнь.

Милая мамочка, почему у вас с отцом такое брезгливое отношение к школе и учительской профессии? Вы же сами учителя: ты – литературы и языка, отец – химии. Заработали уже достойный восхищения стаж. Тебе, мама, присвоено звание заслуженного учителя, отец награжден значком «Отличник образования». Сколько вам объявлено благодарностей, сколько вручено грамот! Вас уважают, ценят. Этого мало?

Я иногда шучу, когда хочу проявить гордость за свои учительские корни: общий педагогический стаж в нашей семье, говорю я другим, около 400 лет, а точнее – 399! Люди удивляются и спрашивают: как это? А я объясняю, что учителями были мои прапрапрадедушки, а потом – прапрадедушки и бабушки, потом – дедушки и бабушки, а сейчас – родители.

Неужели вы хотите, чтобы я прервала нить нашей учительской династии?

Понимаю: вас с отцом напугало новое время, вы теряете веру в завтрашний день; вы видите, как учитель становится все более неуважаемым членом в обществе, как материально нуждается, как ограничен в своей деятельности и вот-вот превратится в технолога; вы тоже, как многие ваши коллеги, сетуете о распущенных нравах подрастающего поколения, о трудностях управления ими и т.д. и т.п. И вы, любящие свою единственную дочь, хотите уберечь меня от тех невзгод, которые переживаете сами, хотите, чтобы моя участь была лучше вашей.

Я понимаю вас, любимые. Но попытайтесь теперь понять меня.

В течение четырех лет в университете меня учили всяким педагогическим «наукам», до боли уже известным мне и моим однокурсникам. То, что говорили профессора педагогики и разных методик, все это мною было уже пережито, будучи ещё ученицей. Мы с друзьями часто с досадой подытоживали, что университет нам ничего не дает, кроме диплома. А диплом действительно был нам нужен, чтобы, как билет в театр, имели возможность войти в жизнь, как вы, старшие, любите говорить.

Но вот на пятом курсе к нам пришла профессор, улыбающаяся, уже в возрасте. Она сразу расположила нас к себе. Пришла со своей авторской программой об основах гуманной педагогики. Это был курс по выбору. Я записалась в группу этого профессора, вовсе не думая, что моё стабильное сознание будет перевернуто. Но профессору понадобились на это не годы, а всего один семестр. Она приходила к нам с книгами классиков педагогики, давала нам их почитать и учила выискивать подтекст. Так мы пришли к пониманию того, что в основе классической педагогики лежит Святое Писание, она есть детище христианской философии.

Мы узнали, что классические творения есть вершина педагогического сознания. Мы совсем по-другому осмыслили понятия. Теперь я знаю, что слово Учитель по своему значению занимает второе место после слова Бог. Слово Школа означает лестницу для духовного восхождения Ребёнка, и Лестница эта находится в Учителе. Тo есть я есть Школа, она во мне.

Мама, ты такие вещи понимаешь? Ты их принимаешь? А папа?

Ещё я узнала о смыслах слов «Вера», «Духовность», «Гуманность», «Миссия», «Ребёнок»... В конце концов я познала свою целостность с Ребёнком, познала то, что в Учителе уже присутствует Ученик, а Ученик уже переживает в себе своего Учителя. Каждый из нас есть Учитель для кого-то и тут же есть Ученик для своего Учителя. Восточная мудрость гласит: «Никто тебе не друг, никто тебе не враг, каждый для тебя Учитель». Здорово, правда?

Профессор давала нам задания писать рефераты и размышлять о жизни, о своих педагогических взглядах, об учениях классиков. Она проводила с нами уроки, и я поняла, что настоящий Урок – это тот, который вбирает в себя Ребёнка с его жизнью и помогает ему облагородить и обогатить в себе эту жизнь.

Мне посчастливилось, мама!

На семинаре профессор похвалила меня за реферат, и я, проявив смелость, сказала о своем педагогическом родословии. Она заинтересовалась и расспросила меня о датах жизни моих предков, о родственных связях, и вдруг сказала: «Вы, значит, потомок моего любимого известного педагога Виктора Николаевича Сорока-Росинского!»

«Это как?!» – удивилась я.

Она объяснила, и получается, что Виктор Николаевич Сорока-Росинский тебе, мама, приходится прадедушкой, а мне – прапрадедушкой. Ты, наверное, знала об этом, но надо было сказать и мне. Я помню, на книжных полках лежит у нас томик, но, к сожалению, нетронутый.

Профессор принесла мне небольшой томик Сорока-Росинского из серии «Антология гуманной педагогики» и предложила написать реферат. Вот пара прекрасных мыслей, которые я выписала из этого томика:

«Педагогика, – хотя она ещё не наука и, может быть, никогда ею не станет, – всегда была, есть и будет этической системою и, как таковая, должна регулироваться общими этическими ценностями Истины, Добра и Красоты» (выделено мною).

«Старорежимная педагогика почти целиком строилась на принципе принуждения; в ней всё – и учебные программы, и способы их прохождения, и школьная дисциплина, – всё это давалось воспитанникам сверху, как веление, подлежащее безусловному выполнению. Ученик не мог выбирать, рассуждать, желать или не желать, он должен был только выполнять».

Разве не так ли я воспитывалась в школе, отчасти и в семье тоже?

Не сердись, мама, но разве в школе вы с отцом не так воспитываете детей?

Я плакала, читая страницу о том, как он погиб.

Он погиб в том же году, когда родилась ты, мама, в 1960-м.

И вот как это было. В конце 50-х годов он вышел на пенсию, но не представлял свою жизнь без детей. Потому создал у себя дома (а квартира была у него маленькая) клуб, который назвал Академией. Он – ты понимаешь, мама! – обзванивал близлежащие школы и просил, чтобы ему присылали так называемых трудных и отстающих учеников. Он занимался с ними и делал их преуспевающими и талантливыми.

Среди них была больная девочка, которая сильно отставала в учении и стала двоечницей. Это ещё больше усугубляло её болезнь. Виктор Николаевич ежедневно занимался с нею, воодушевлял и вдохновлял ее. Наконец девочка получила первую пятерку. Учитель ликовал вместе с нею. Надо отметить победу!

«Хочешь, поведу тебя в панорамное кино?» – сказал он девочке.

Она пришла в восторг: вместе с Учителем, в панорамное кино! Это было тогда нечто необычное.

Учитель тут же поспешил заранее взять билеты. Выстоял очередь. Возвращается в спешке. Надо перейти через Садовую и выйти на улицу Макаренко. Это происходит, мама, там, где ты живешь, – в тогдашнем Ленинграде, пойди, пожалуйста, посмотри перекресток улиц Садовой и Макаренко.

Уже темно, а он плохо видит и плохо слышит. Но переполнен любовью к больной девочке. Не видит надвигающегося трамвая, не слышит тревожного звонка вагоновожатого...

Так, с билетами, зажатыми в руке, он оказался под колесами.

Таким был мой предок!

Я ещё долго буду изучать его жизнь и его труды.

А теперь сообщу о событиях, которые происходят в школе, где я работаю уже второй год. На этот раз не буду рассказывать о своих тридцати двух ребятишках (они у меня уже во втором классе), о них как-нибудь потом.

С того памятного педсовета, о котором я рассказала тебе в тот же день, общаясь с тобой по скайпу, прошло уже полгода. Как ты уже знаешь, меня выбрали в состав комиссии, которой поручили разработать проект коллективной авторской программы школы. Помнишь, я тебе рассказывала, в каких тяжёлых обсуждениях и противостояниях совет все же выбрал направление гуманной педагогики.

Знаешь, мама, о чём я думала, находясь на том бурном педсовете?

Если этот вопрос обсуждался бы в такой же традиционной школе, как ваша с отцом, какой была бы на нём твоя речь, какой была бы речь отца? Боюсь признаться себе, но вы, думаю, поддержали бы свой привычный авторитарный стиль, пошли бы против гуманной педагогики. Конечно, смутили бы вас такие идеи, как духовная общность, сотрудничество, воспитание жизни с помощью самой жизни, творящее терпение, открытость образовательного процесса, воспитание благородства и великодушия, облагораживание среды, содержательная оценка, чувство свободного выбора, самосовершенствование учителя, закон причин и следствий, закон любви... В общем, все то, что имел в виду мой прапрадедушка Виктор Николаевич Сорока-Росинский, провозглашая три понятия: Истина, Добро, Красота. Он мог присовокупить к ним ещё Веру и Любовь.

Но, родные мои, не спешите с выводами, ибо, если будете опровергать эти понятия, будете иметь дело не со мной, а с классиками – с Яном Амосом Коменским, с Иоганном Генрихом Песталоцци, с Константином Дмитриевичем Ушинским, с Василием Александровичем Сухомлинским... И с моим прапрадедом тоже.

На другой день после совета шесть учителей подали директору заявление об увольнении. До конца учебного года оставалось всего два месяца, и директор упрашивал их не бросать свои классы. Они, конечно, понимали, что найти им замену будет нелегко. Тем не менее бросили детей и ушли.

Один из них, – которому, помнишь, я задавала вопросы во время перерыва, – написал жалобу начальству. Говорят, начальник окружного департамента отказал принять жалобу, сказал, что школьный коллектив имеет право выбирать свой педагогический путь. Теперь учитель этот грозится идти дальше.

В комиссии всего 25 членов. Среди них, кроме учителей, есть члены из попечительского совета, родительского комитета, ученического самоуправления, дирекции.

На другой же день был приглашён и восстановлен в своей должности Михаил Михайлович, которого все зовут Учителем. Его встретили с радостью, многие из учителей приносили ему свои извинения. А он всем доброжелательно улыбался и был счастлив. Педсовет его тоже включил в состав программной комиссии.

Опять на другой же день председатель комиссии, – им был избран учитель истории, которого все называют Философом, – замечательный талантливый человек, собрал нас, и жизнь закипела. Знаешь, мама, как мы назвали свой проект? «Мечта о Школе»! Так предложил Учитель-мечтатель Михаил Михайлович. Он взял на себя научное руководство разработкой проекта. Каждый из нас получил задание. Мне досталась часть о мудростях классиков. Спасибо моему профессору – она очень помогла мне справиться с этим сложным делом.

Мы ещё несколько раз собирались, обсуждали разные вопросы.

О мама, если бы ты знала, сколько знаний, мудрости и идей в нашем Учителе! Он воодушевляет и вдохновляет каждого из нас.

И вот, спустя полгода, наш коллективный авторский проект «Мечта о Школе» уже готов. На днях педсовет обсудит его и, у меня нет сомнений, утвердит.

В «Мечте о Школе» есть пункт о том, что в ближайшие два-три года педагогический коллектив будет возвышен до уровня педагогического ансамбля, который и сыграет симфонию гуманной педагогики. Учителя уже настраивают свои инструменты, приводят в гармонию...

Мама, высылаю вам проект нашей авторской программы, среди разработчиков которого числится ваша дочка, самая юная коллега в школе. Только прошу, не показывай многим, пока он ещё не утвержден, почитайте вместе с отцом, и если будут какие-либо пожелания, сообщите мне. А уж если очень захочется, покажите директору вашей школы, может, тоже задумается?

Высылаю ещё «Манифест гуманной педагогики», который есть первоисточник нашей «Мечты».

О чём ещё тебе писать, мама?

Ах да, чуть было не забыла!

Мне сделал предложение учитель обществоведения.

Я влюбилась в него, он настоящий «олигарх» в проявлении Благородства и Великодушия! На каникулах приедем к вам, чтобы вы благословили нас.

И ещё вот что: наш директор – настоящий воскресший Василий Александрович Сухомлинский.

Целую вас, мои родные!

Бушети, Грузия

25.07.2012

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: