Сделай Сам Свою Работу на 5

О приемлемом и неприемлемом языке христианской проповеди





 

Когда "православный рокер" Константин Кинчев на языке "металла" пытается заговорить о высоких и чистых материях, и даже о Боге, это напоминает попытки булгаковской ведьмы Маргариты, вступающей в разговор с ребёнком, "смягчить свой осипший на ветру преступный голос". В этом нет ничего удивительного. Кинчев идёт не­простым путём, постепенно поднимаясь из того плачевного (духовного состояния, в котором он находился ещё несколько лет назад. Он сам свидетельствует о происшедшей с ним 1 перемене и старается языком своего творчества рассказать о ней другим. Да, современный человек одичал, и для кого­-то это единственно понятный язык. Но может ли Церковь освящать своим благословением этот язык? А ведь наделе мы становимся свидетелями того, что свя­щенники, сотрудничающие сегодня с Константином Кинчевым, благословляя рок-концерты, в которых он участвует, невольно как бы уже освящают и его музыкальное кредо, Heavy Metal, который в таком варианте становится просто 'жанром музыкального творчества", вполне приемлемым для православного человека. И это касается не только Кинчева и не только Heavy Metal. Просто пример Кинчева очень яркий в этом отношении. О. Сергий (Рыбко) называет рок "путём к Богу" для мно­гих и многих. Но "путь к Богу" —это слишком высокое понятие. Оно подразумевает и то, что никому не зазорно пойти [этим путём к Богу. Так л и это?



Если человек приходит к Богу благодаря некоему внешнему импульсу, это ещё не свидетельство безупречности импульса. Апостола Павла, если так рассуждать, привела к Богу его искажённая ревность о богоугождении. И она же сделала его соучастником убийства апостола и перводиакона Стефана. Что же, назовём тогда путём к Богу талмудический иудаизм? Нет. Кого-то, возможно, к Богу привёл кощунст­венный фильм Скорсезе "Последнее искушение Хрис­та", а кого-то — события вокруг кощунственной выставки "Осторожно — религия!".

Но даже если не брать такие крайние случаи, Церковь всё равно не может освящать, например, курилки или органи­зовывать их по благословению правящего архиерея, хотя в курилках и ведутся порой умные и полезные разговоры и хотя именно там порой рождаются смелые, полезные и добрые начинания. Церковь не может приветствовать, на­пример, проповедь на языке, изобилующем нецензурщи­ной, даже если это и приводит кого-то к Богу. Например, в тюрьме этот язык понятнее, чем любой другой. И всё равно —нет, потому что гнилое слово мерзко пред Богом. Так вот, рок — это дерево, у которого корень гнилой, даже если и верхушка иногда зелёная, и подпитывается это дере­во водой из ядовитых источников.



Если Церковь благословляет рок-проповедь, она как бы расписывается в том, что не имеет сегодня другого языка, годящегося для проповеди о Христе среди молодых, и в том, что традиционный язык Церкви сегодня уже не спо­собен доходить до сердец людей. Но это не так: Церковь по своей природе такова, что она не зависит от меняющихся декораций суетного мира, потому что она основана на "не­движимом камне заповедей Божиих" и глава её — Христос, который "с нами до скончания века". Его силой в Церкви всё и совершается.

Церковь обладает и своим сакральным языком, сфор­мировавшимся по действию Духа Святаго. Это язык хрис­тианской проповеди, богослужения, Священного Писания и Священного Предания. В нём зафиксированы те художест­венные формы, которые наиболее соответствуют духу Церк­ви. Этот язык соответствует высоте того содержания, кото­рое он несёт, высоте Евангельской проповеди. Это тот же случай, что и с роком, только наоборот: яркий пример того, как Дух творит себе формы. Эти формы — изобразительные (в иконе), музыкальные (в церковном пении), литургичес­кие (в богослужении) —проекция горнего мира, проекция Славы Божией в категориях нашего мира, которые доступ­ны нашим органам чувств. Именно они способны зажечь в сердцах людей не дымный и страстный пожар, как это происходит в случае с рок-стихией, а чистый и благодатный, всё преображающий и обновляющий огонь Христова Воскресения.



Обращаясь к рокерам и вообще к молодым людям, миссионеры должны стараться научить этому языку своих слушателей, объяснить что этот язык и содержание, которое он передаёт, отстоит от их нынешних пристрастий как Небо от Земли.

 

 

III. О "РОК-МИССИИ"

Говоря о современном "рок-миссионерстве" в нашей Церкви, нужно отметить, что никакого единодушия у на­ших "миссионеров" на сегодняшний день не наблюдается. О. Сергий (Рыбко), а вслед за ним его единомышленники, слушают рок, уверяя всех, что это нисколько не вредит их духовной жизни. О. Андрей Кураев же говорит о рок-среде как о поле деятельности миссионера "за церковной огра­дой". Справедливости ради нужно сказать, что сам о. Анд­рей не слишком последователен в этом отношении. В дру­гом месте он говорит совершенно иное: "Границу между музыкой и Церковью, пожалуй, можно сравнить с грани­цей между философией и богословием, они очень связаны, их разлучать нельзя. Думаю, что антропологически нельзя сказать, что за порогом Церкви не может быть для человека рок-музыки" [21].

О. Андрей Кураев говорит и о том, что его миссионерское кредо — "приватизировать всё, что плохо лежит", но при этом он сам же признаётся, что рок никогда не понимал и не любил [6]. Так, может, лучше оставить эту "приватиза­цию" тем, кто в роке действительно разбирается и может осознать скрытые опасности и побочные эффекты? "При­ватизационный подход", как мы уже видели, в своё время подвёл католиков к "приватизации" вуду, видимо, из тех же соображений. Может, иногда и вовсе лучше оставить это "неприватизированное" там, где оно лежит, и предоставить его хозяевам совершенствовать своё творчество и совершенствоваться самим? Вот тут-то как раз трезвый и нели­цеприятный совет духовного лица был бы очень уместен.

А вместо этого мы сегодня становимся свидетелями того, как священноинок игумен Сергий (Рыбко) выгораживает рок-идола гитариста Джимми Пейджа, печально известного своими оккультными опытами: тот, дескать, не имеет никакого отношения к оккультизму, потому что, по его собственному признанию, "интересуется только теннисом и красивыми девушками" [1]. Но такое сомнительное в устах православного священника "алиби" может вызывать только недоумение. Церковь, идущая по такому пути, пре­вращается в "соль, которая ничего не сможет осолить", потому что распахивает двери "миру сему", погрязшему в гре­ке и страстях. Эта Церковь становится не нужной никому, даже тем, кого она успела "катехизировать", потому что уже Не способна открыть людям истинный лик Христа, "Света, В котором нет никакой тьмы", а значит, не способна указать верный путь ко спасению.

Говорят, Христос общался с падшими людьми, шёл к ним с любовью и прощением. Но Он никогда при этом не пота­кал их страстям.

Христос кроток и смирен. Рок — мятежен, горделив и са­модостаточен. Христос предлагает человеку стать наслед­ником Его Царства, а рок сулит все сомнительные удоволь­ствия мира; он сам одно из этих удовольствий, и природа рок-удовольствия коренится в ложной духовности.

Христианство несёт человеку и человечеству благовестие о спасении человеческого рода, об избавлении от рабства греху и смерти. К христианину обращено слово Божие: "Будьте святы, потому что Я Свят" (1 Пет. 1, 16). Это не ал­легория, это путь христианской жизни. Если человек не идёт этим путём или не понимает, куда идти, он ничего [не достигает в духовном смысле, только годами тешится иллюзией своей "православности". Тем более, если человек вводит в свою душу иных богов -тогда он вообще теряет всё.

Рок-культура —это детище иных богов. Она вобрала в себя многочисленные оккультные веяния, она пропитана духом мира сего и неспособна оградить человека от его растлеваю­щего влияния. Рок от начала до конца существует в катего­риях ветхого человека. Рок формирует личность слушателя применительно к этим категориям, вводит его в страстные переживания души, повреждённой грехопадением и кос­неющей в этом состоянии. Хорошо, если при этом предпо­читают Шевчука и Кинчева Осборну, но абсурдно говорить о том, что Шевчук и Кинчев уже могут кому-то передать вер­ное знание о Боге. Скорее, могут сбиться сами, слишком ув­лекшись идеей христианской проповеди.

То, что юные поклонники Константина Кинчева счи­тают его серьёзным православным христианином, кото­рый успешно сочетает своё занятие роком с православной жизнью, -хуже, чем если бы они видели в нём просто че­ловека, которым они восхищаются, которого любят и ко­торому доверяют, который познал, что Истина в Правосла­вии, но не имеет пока сил жить в соответствии с высокими требованиями, которые эта Истина предъявляет человеку. Тогда сохранялась бы верная перспектива. Но пока что это­го не наблюдается.

 

 








Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.