Е.Н. Вежновец, И.В. Сидорская 31 глава

и

ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНАЯ ЭКОЛОГИЯ

быть реализована и другая стратегия - поиск, занятие и обустройство новых экологических ниш. В конечном счете, с экологической точки зрения, органические изменения объясняются тем, что признаются новые территории, ниши и "требования", ответом на которые служит выборочное сохранение "наиболее приспособленных" вариантов. Но если таковые не будут признаны, то возможности "интеллектуальной ловушки" не будут в полной мере реализованы: новые ниши в дальнейшем просто никто не займет, а новые варианты будут вынуждены мигрировать на признанные территории, где они растворяются в более широких и доминирующих популяциях, утрачивая свои специфические черты. Понятие "И.Э." имеет рамочный и подходный характер, а не исследовательский и эмпирический. Оно дополняет эволюционистскую картину генезиса и роста знания принципами локализации интеллектуальной истории и функциональной адаптации концептуальных вариантов в популятивном, конкурентном окружении за счет освоения подходящих институциональных ниш. Одновременно И.Э. означает отказ от универсалистских претензий на нормативность. В критерии "эффективности", "прогрессивности" и тому подобных концептуальных изменений (а также сопоставления различных инициатив) вводятся экологические требования частной культурно-исторической ситуации. Рациональность оказывается не столько "нормативной", сколько "прецедентной". Она предполагает аппеляцию к ситуации и тем действительным нишам, в которых практически реализуются интеллектуальные принципы. Одновременно реализуется методологический принцип дополнительности, в соответствии с которым онтология рациональных инициатив складывается из нескольких независимых процедур интерпретации, несовместимых в рамках одной картины. И.Э. задает для этих взаимодополнительных проекций пространство соотнесения и конфигурирования. Одна из проекций - "интерналистская" - является рациональной, оправдательной и перспективной, другая - "экс-терналистская" - является причинной, объяснительной и ретроспективной. Первая критически оценивает интеллектуальный вклат инновации с позиций перспектив развития рациональной инициативы и постановки новых, современных проблем, вторая объясняет причины успеха или неуспеха инновации в исторически и культурно определенной ситуации. Первая интересуется рациональными аргументами и суждениями, проблемами, понятиями и теориями. Это точка зрения эпистемологии, логики и методологии. Вторая - историческими фактами, культурными, социальными и социально-психологическими механизмами. Ее язык - язык истории, социологии и психологии науки. Аналогии можно обнаружить и в биологической картине органической эволюции. Дополнительной к экологической является генеалогическая точка зрения, которая концентрирует внимание на генетических связях между предшествующими и последующими популяциями. Это более привычная и традиционная историческая точка зрения. Здесь в центре рассмотрения - история видов, их жизненный цикл, их эволюция, конкуренция с другими видами, внутривидовые трансформации,

смена видов и т.д. Возможные проекции на интеллектуальную историю здесь отчетливо видны. Для этого подхода характерны каузальное объяснение и линейные древовидные (ветвящиеся) схемы. Экологическая точка зрения предлагает рассмотреть тот же эволюционный процесс с точки зрения последовательной смены ниш, признания новых территорий и требований, которые создают новую потенциальность, новые "форумы" и новые "зоны ближайшего развития", которые могут быть заполнены или не заполнены новыми популяциями. Здесь видообразование обнаруживает на каждой стадии адаптивный или "телеономический" аспект. А объяснительная конструкция строится на функциональных понятиях "адаптации" и "успеха". Можно без труда показать ограничения данной Тулмином экологической интерпретации. Одной только органической аналогии и общей схемы явно недостаточно, чтобы сформировать развернутую эпистемологическую модель. Однако экологическая точка зрения бросая интересный свет на проблемы, формулируемые в самых различных подходах и социально-гуманитарных дисциплинах. Проблематизация может затронуть не только методологию науки и науковедческие дисциплины, но и культурантрополо-гию, социальную и политическую теорию, философию языка и теоретическую лингвистику. В плане подхода это касается не только критического рационализма и других постпозитивистских направлений, но и более широкого круга идей. Здесь можно упомянуть столь далекие от постпозитивизма идеи, как культурно-историческую концепцию Л. Выготского я деятельностный подход, особенно СМД-методологию. За рамками методологии науки И.Э. сталкивается уже не с компактными дисциплинами, чьи "видовые" характеристики достаточно отчетливо идентифицируются, а с гораздо более диффузными и гетерогенными комплексами знания. Разделение "внешних" и "внутренних" аспектов инициатив становится весьма относительным вне институциональных рамок науки, а рациональность - лишь одним, конкурирующим с другими, способом организации коммуникации и рече-языкового поведения. Эвристичным представляется направление, в котором И.Э. становится пунктом взаимодействия и диалога различных подходов, озабоченных судьбой интеллекта и рациональности в различных социокультурных средах. Онтология знания обретает здесь отчетливую связь с социальной онтологией и онтологией человека, и выраженное ценностное звучание. И.Э. становится не только исследовательским тема-тизмом, но и мотивом проектных инициатив в социально» действии. В этом плане исследовательская объективация И.Э, является вторичной по отношению к полаганию целей и рамок деятельности культурной политики, если иметь в виду сферу взаимодействия самых разных социальных агентов, реализующих ценности культуры и развития мышления. Условия интеллектуальной среды, "экологические требования" проблемных ситуаций, обустройство институциональны! ниш, интеллектуальная автономия этих ниш, а также организация эффективных "форумов конкуренции" и защитнш барьеров - все это становится предметом специального внимания и усилий.

ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ ЛЮМПЕНИЗАЦИЯ

И

Для трансформирующихся посткоммунистических обществ особо значимыми являются программы модернизации комплекса гуманитарного знания и обновления гуманитарного образования, сталкивающиеся с необходимостью решения рада экологических задач. Они направлены на изменение "экологических требований", определяющих средовые (интеллектуальные и социальные) условия существования гуманитарного мышления, знания и языка. Смысл обновления состоит не столько в замене старого знания новым, сколько в изменении условий и способов функционирования гуманитарного знания в различных социокультурных институтах. Только при существенных подвижках на экологическом уровне становится возможным парадигмальный сдвиг или шаг программируемого культурно-исторического развития. Реализация трансформационных проектов и программ развития должна быть опосредована большой работой по "обустройству территории и среды". Агенты перемен должны много вложить в налаживание элементарных каналов коммутации и артикуляции проблем, в создание мало-мальски обустроенных институциональных "ниш", прежде чем могут рассчитывать на успех обновления. Речь идет, с одной стороны, об эволюционном процессе изменения ментальных установок и той роли, которую играет в этом гуманитарное знание, формировании реальности гуманитарных понятий ("право", "политика", "собственность", "свобода" и др.) в общественном сознании, с другой стороны, о создании "экологических ниш", каналов интеллектуальных новаций, способных генерировать "жизненные формы" гуманитарного знания; а также об изменении принципов и процедур концептуального, эпи-стемического и профессионального отбора в этой сфере.

Таким образом, экологические изменения (с позиций идеалов И.Э.) можно фиксировать на различных уровнях: 1) Концептуальные изменения в популятивной системе гуманитарного знания, появление новых интеллектуальных инициатив в этой области. Изменения в системе средств "коллективного понимания". 2) Профессионально-институциональные изменения в сфере гуманитарного знания и образования. Новые учебные заведения и исследовательские центры. Изменение учебных программ. Смена поколений учебников. Развитие инфраструктуры (журналы, фонды, конференции, компьютерные сети, библиотеки), рынка образовательных и консалтинговых услуг. Консолидация профессиональных групп и сообществ. 3) Общий социокультурный фон, состояние культуры, гуманитарной среды, менталитета (рассматриваемого с точки зрения функционирования в нем гуманитарных понятий). Задачи И.Э. также должны ставиться и решаться на различных уровнях иерархии.

Можно выделить несколько важнейших задач И.Э.: А) Связь с общественностью (имеется ввиду процесс структурирования общественности и формирования сферы публичности). Распространение информации, использование сетевых и "экранных" технологий. Гуманитарную действительность необходимо сделать "видимой", "зримой" для общественности. Участие в публичных дискуссиях и обсуждениях по актуальным гуманитарным проблемам. Инициирование таких

дискуссий. Расширение горизонтов общественного сознания и повышение уровня публичных дискуссий, поднятие общей планки аргументации. Б) Выдвижение новых требований гуманитарной грамотности по отношению к общему образованию и нового уровня гуманитарной подготовки для профессионального образования. Проблематизация содержания гуманитарного образования в профессионально-педагогическом сообществе. В) Организация и поддержание "экологических ниш" с достаточно высокими "барьерами" (в условиях охло-кратизации и популизма "экологические барьеры" нужны для защиты от некомпетентности, а также для усиления роли интеллектуальных факторов по сравнению с конъюнктурными социальными факторами) для пролиферации (разрастания), отбора и адаптации интеллектуальных инициатив. Создание стимулирующего "форума конкуренции". Поддержка существующих групп и индивидов в направлении институциализа-ции их деятельности. Г) Налаживание каналов коммутации между различными агентами обновления и носителями гуманитарного знания. Коммутация понимается здесь в широком смысле: не только как связи коммуникации, но и как общая текстуальность, как топика, позволяющая осуществлять трансфер проблематики и содержания между различными языковыми практиками, различными "локусами" гуманитарного знания. Д) Изменение интеллектуальных критериев в сфере гуманитарного знания. Развитие "органона" критики и аргументативной функции языка гуманитарных наук. Прежде всего необходимо изменение способов, при помощи которых концептуальные проблемы возникают и признаются в качестве таковых; необходимо изменение типа аргументации или тех рациональных соображений, в свете которых в гуманитарных дисциплинах происходит смена понятий и подходов. Речь идет о критике таких явлений, как "новояз" (латентное присутствие тоталитаризма в языковых выражениях), рудименты диамата-истмата, сервилыюсть гуманитарных наук или их направленность на обслуживание государственно-идеологической машины, низкую роль интеллектуального авторитета по сравнению с социальными статусами и корпоративной принадлежностью.

А.Ю. Бабайцев

ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ ЛЮМПЕНИЗАЦИЯ- маргинализация интеллигенции как социального слоя в переходный период и соответствующая люмпенизация ее сознания, связанная с нарушением общественной функции генерирования и распространения нового знания и культуры. Маргинализация интеллигенции связана с уменьшением экономического потенциала этой социальной группы, а именно - уменьшением уровня личного дохода и потребления; снижением социокультурного потенциала, связанного с девальвацией высшего образования ряда профессиональных групп (врачи, преподаватели, работники культуры и науки и др.) и снижением способности к овладению новыми знаниями; уменьшением политического потенциала, определяемого нестабильностью личного статуса и ослаблением законодательной власти. Ослабление каждого из видов потенциала - экономического, социо-

и

ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ

культурного, политического - снижает объем, тип (стратегический, тактический, нулевой) и способ (интенсивный, экстенсивный, нулевой) вклада определенных социально-профессиональных групп в трансформационные процессы, происходящие в обществе. Можно считать, что представители творческой интеллигенции, живущие ниже уровня минимального потребительского бюджета, не в состоянии вносить сколь-нибудь объемный и качественный вклад в развитие общественных отношений. С одной стороны, происходит маргинализация интеллигенции как социального слоя, а с другой - повинуясь внутреннему стремлению к прогрессу, она пытается вобрать в себя что-то новое. Ощущение этого социального противоречия как трагедии ведет к люмпенизации сознания интеллигенции как наиболее чувствительного к переменам социального субъекта. Обостренная реакция на аномию (см.) ("отсутствие регуляции", "безнормность") общественных отношений объясняется особенностями психологической организации интеллигенции - склонностью к саморефлексии и глубоким переживаниям.

ИЛ. выражается ro всевозрастающем разрыве между самооценкой собственных сил и возможностей и реальным положением вещей, когда социальная незащищенность и отсутствие перспектив интеллектуального развития вносят элемент социальной покорности и безразличия в бытие интеллигенции как социального субъекта, девальвируя ее способности к осуществлению движущей и обновляющей функции в обществе.

Г.Н. Соколова

ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ- общественный слой людей, профессионально занимающихся умственным (преимущественно сложным) трудом и имеющих, как правило, высшее образование. Термин "И." появился в России в середине 19 в. и из русского перешел в другие языки. Общественные функции И. заключаются в генерировании и распространении знания и культуры. Различные представители И. примыкают к разным общественным классам, интересы которых И. осмысливает и выражает в идейно-теоретической форме.

Предпосылкой появления И. в ее первичных формах было отделение умственного труда от физического, когда возникли социальные группы, присвоившие себе монополию на государственное и общественное управление и другие формы умственной деятельности. В античную эпоху такими группами явились древнегреческие мыслители (философы, математики, жрецы и др.). В средневековой Европе их место заняло духовенство, верхушка которого входила в класс феодалов. Подлинная история И. начинается с утверждением капитализма, когда возникает общественный слой людей умственного труда, живущих за счет продажи его продуктов или своей рабочей силы. Поначалу, крупнейшие профессиональные группы И. - юристы, учителя, врачи; с машинной индустрией появляется инженерно-техническая И. С развитием крупной машинной индустрии, и особенно с началом научно-технической революции (см.) середины 20 в., темпы роста И. резко ускоряются, обгоняя другие общественные группы и

слои. В странах развитого капитализма доля И. в 1970-х составляла 10 - 20% самодеятельного населения. В менее развитых странах она многократно ниже, хотя также повышается.

Профессиональная структура И. обновляется и усложняется. Механизация и автоматизация, внедрение науки в производство обусловливают особенно быстрый рост научно-технической И. На крупных монополистических предприятиях, в новейших отраслях промышленности (электронной, химической, ракетно-ядерной и др.) удельный вес ученых и инженерно-технических работников среди занятых достигает 30 - 50%. В связи с потребностями общественного производства расширились сферы образования и медицинского обслуживания и соответственно увеличились такие группы И., как врачи, преподаватели и др. В связи с усложнением управления и усилением государственно-монополистических тенденций одной из крупнейших групп И. стали административно-управленческие работники; растущая часть И. переходит на государственную службу. Развитие средств массовой информации и "массовой культуры" породили целую "индустрию сознания", а с ней - широкие отряды И. (журналисты, специалисты кино, телевидения и радио, рекламы и др.). Особенно быстро растет доля студенчества, пополняющего ряды И. В условиях современного капитализма главной тенденцией в изменении положения И. является переход ее подавляющего большинства к работе по найму. По найму работает не только инженерно-техническая И., но и большая часть И. сферы услуг - представители таких традиционно "независимых" специальностей, как врачи, юристы, литераторы, художники и т.д. Соответственно меняется характер труда И.: работа в одиночку, по типу ремесленной, сменяется трудом по индустриальному образцу, в больших коллективах; специализации массы работников умственного труда, как правило, сужается. Эти тенденции приводят к росту удельного веса специалистов среднего и низшего звена - техников, лаборантов, медсестер, рядовых конторских служащих и др., труд которых проходит по заданным программам и носит скорее рутинный характер. В связи с этим многие социологи все чаще относят понятие "И." лишь к верхнему ее слою, занимающемуся творческим трудом.

Специфические черты И. связывают с тремя факторами: профессиональными знаниями, особенностями психологической организации (склонность к глубоким переживаниям, душевным страданиям) и способностью к критическому анализу (Г.И. Наан). Определяющее значение И. - в ее движущей, обновляющей функции в обществе. Источник значен™ и влияния И. - знание как один из главных компонентов богатства и могущества общества.

Г.Н. Сошт

ИНТЕНЦИОНАЛЬНЫЙ (МОТИВАЦИОННОЦЕЛЬ ВОЙ) АНАЛИЗпроцессов общения - новый исследовательский метод (качественный), разработанный российским у* ным Т.М. Дридзе (см.) в рамках экоантропоцентрической I семиосоциопсихологической парадигм. Основывается на эм-

ИНТЕРАКТИВНОСТЬ

И

лирически доказанном положении об универсальности ин-тенциональных (мотивационно-целевых) принципах функционирования социальной коммуникации (см.) как текстовой деятельности, а также об индивидуальной природе последней. Позволяет как изучать, так и оценивать состояния любых звеньев коммуникационно-познавательного процесса (и текста как единицы коммуникации).

Межличностная обыденная, педагогическая, деловая, научная, профессиональная, массовая и иная коммуникация; общение людей, опосредствованное любыми видами художественного артистического и/или литературного творчества; коммуникация между людьми в сфере правоотношений и в ходе выработки и принятия управленческих решений на всех видах социокультурной организации общества - все эти и другие виды коммуникации осуществляются путем обмена действиями порождения и интерпретации цельных, психологически завершенных, иерархически организованных содержательно-смысловых структур (текстов), имеющих интен-циональную (мотивационно-целевую) доминанту.

Интенция (от лат. intentio) - понятие, пришедшее из античной философии и средневековой схоластики, где оно означало стремление, намерение, цель, направленность на какой-либо предмет. Активно используется в экзистенциональ-ной и феноменологической философии. Расширительное значение приобрело в экоантропоцентрической и семиосоцио-психологической парадигмах, где это понятие операционали-зовано применительно к анализу любых проявлений человеческой активности. Для этого в основу номинации положен также имплицитно присутствующий здесь признак - "мотивация", характеризующий побуждающее начало человеческой деятельности. Соответственно интенция трактуется здесь как равнодействующая мотивов и целей (точнее - искомого результата) деятельности, общения и взаимодействия людей с окружающим их миром. Осваивая среду, делая ее своей, человек привносит в нее себя, т.е. направленность и состояние своего сознания, свое жизненное кредо. Возникает сложный, практически неизученный механизм интерференции лично-стых и этносоциокультутных, т.е. средовых детерминант, предопределяющих тот или иной исход разнообразных "соприкосновений" человека со средой.

В основе семиосоциопсихологической теории социальной коммуникации лежит представление о тексте как единице коммуникации, представляющей собой иерархию коммуникативно-познавательных программ, цементируемую общей концепцией или замыслом (коммуникативной интенцией) партнеров по общению. На искусстве выделения таких коммуникативно-познавательных программ (структур) строится метод мотива-ционно-целевого, или интенционального, анализа.

Разработана и технология выделения мотивационно-целевых структур восприятия текста, отражающих особенности "преломления" текста в сознании человека. Эта технология основана на анализе особенностей интерпретирования им воспринятого текста.

Сопоставление данных первого и второго уровней: исходной, объективно существующей структуры конкретного

текста - со структурой восприятия этого же текста респондентом - позволяет определить, понял ли человек подлинные мотивы и цели (интенционалыгость) коммуникатора, различает ли в содержании текста главное и второстепенное, запомнил ли его основные "логические и эмоциональные узлы" (речь не идет о согласии или несогласии с авторской позицией -только о понимании).

Различают адекватные, частично адекватные и неадекватные интерпретации авторских коммуникативных интенций воспринимающей стороной, причем этот феномен связывается не с врожденными качествами личности, а с особой формой тренированности человека, или - с его коммуникативными навыками, которые, как показывает исследовательская практика, поддаются корректировке.

Задача совершенствования коммуникативных навыков личности социально значимая, связанная с качественными характеристиками того пространственно-временного континуума, в котором мы все живем.

Т.3. Адамьянц

ИНТЕРАКТИВНОСТЬ(от англ. interaction - взаимодействие) - одна из ключевых категорий социологического анализа, описывающая многообразие социальных взаимодействий на различных уровнях: межличностном, групповом, институциональном.

И. как социальное взаимодействие структурируется в нескольких полях: обмена (информацией, объектами, чувствами); интерпретаций; производства впечатлений ("имиджей"); типизации/стандартизации сообщений (языка, позиций взаимодействия).

И. как характеристика социальных коммуникаций в современной социологии в большей степени используется для описания взаимодействий в мире телекоммуникаций ("масс медиа" и "новых медиа"), где к явлениям И. относятся компьютерные игры, электронная почта, общение "он-лайн" в Интернете, телефонное или Интернет-участие зрителей и телепрограммах (интерактивные опросы, голосования и проч.), технологии виртуальной реальности и др. Таким образом, И. в мире телекоммуникаций предполагает взаимодействие на нескольких уровнях:

1) интерфейс "человек-машина" - взаимодействие через команды и манипуляции; типичный инструмент - клавиатура, "мышь", пульт дистанционного управления;

2) обмен данными различных форматов (аудио, видео, графические и др.);

3) предоставление услуг: прежде всего информационных, но не только - сюда же следует отнести телемагазины, Интернет-магазины, платежи и банковские услуги (компьютерные системы банк-клиент) и др. реальные взаимодействия, осуществляемые с помощью электронных коммуникаций;

4) межличностное общение: электронная почта, так называемые Интернет-чаты (IRC - Internet Relay Chat), предполагающие общение многих пользователей на специальном Интернет-сайте или с помощью специальной программы; виртуальное общение происходит на так называемых форумах, где

и

ИНТЕР АКТИВНОСТЬ

коммуникации и их участники распределяются по интересующим их темам ("комнатам") - от религии до бытовой химии; различные виды межличностных интеракций тяготеют к взаимодополнительности;

5) интерактивные элементы средств массовой информации: например, работая с электронной версией информационного или делового издания, каждый может оставить свой комментарий/отзыв сразу после статьи; отзывы публикуются на отдельной электронной странице; сюда же можно отнести интерактивные опросы на телевидении с использованием Интернет и телефонной связи.

Учитывая всю сложность и многообразие феноменов, а также "сырость" самого понятия, И. следует рассматривать в ряде важнейших аспектов, список которых предполагает открытость и дополнительность: 1) последовательность сообщений, взаимозаменяемость отправителя и получателя; 2) модификация медиа-среды в реальном времени; 3) мгновенный (синхронный) либо отложенный (асинхронный) двухсторонний обмен; 4) особенность, качество субъектов взаимодействия; 5) контроль за процессом коммуникации (дискурсом); 6) складирование информации (например, отслеживание параметров аудитории); 7) полезность: эффективность работы групп, стимулирование поиска информации.

Последовательность сообщений определяет расположение и связи между отдельными сообщениями, так же как в диалоге последовательность высказываний определяет всю композицию диалоговой коммуникации. Однако И. - не обязательно диалог с двумя участниками; при использовании компьютерных баз данных, например, взаимодействие происходит на уровне сортировки и "перекачки" данных одним пользователем или редуцировано до уровня общения машин. Следует учитывать, что роли отправителя и получателя сообщения, таким образом, оказываются относительными и взаимозаменяемыми, поскольку для интерактивности куда важнее регулярность обмена сообщениями. Важно и то, что сам компьютер - медиум - может рассматриваться как третий участник коммуникации, поскольку он активно и со своей точки зрения способствует формированию "отзывчивой" виртуальной среды взаимодействия (установлении настроек, выборе параметров сообщения и т.д.).

Если мы рассматриваем И. в измерении передачи посланий, следует учитывать особую интенсивность и активность коммуникации, гибкость временного режима для участников и возникновение особого ощущения виртуального места, где происходит не физическая встреча людей, а виртуальная встреча сообщений и операций (текстов), ведущих себя от имени предполагаемых людей.

Если мы рассматриваем И. в измерении участников, то следует иметь ввиду вовлекающий характер И., а также значительно возрастающий контроль над коммуникативной средой, возможность вмешательства в структуру и "интерьер", полезность взаимодействия как в поиске информации, так и в решении коллективных задач; а также то, что целеполагание И. предполагает прежде всего не столько некоторую внешнюю утилитарную цель, сколько ориентацию на свободный

обмен информацией. Следует также иметь ввиду, что интерактивные коммуникации нелинейны и, следовательно, несводимы к линейной логике обмена данными. Как и сама И. не является простой сменой формы социального взаимодействия (компьютеризированный вид обычного общения), а представляет собой уникальный тип коммуникации со своей специфической динамикой, полноценным и богатым коммуникативным контекстом, включающим также и особую риторику.

Безусловно, подобное рассмотрение И. выглядит несколько абстрактно и механистично. Продуктивность самого понятия "И." состоит в его проблематизирующем теоретическом потенциале. В частности, И. предполагает идеологический по сути принцип обратной связи как естественное требование, ответ, создание прозрачной среды общения (см. Прозрачность).Не следует считать, что И. представляет из себя совершенную форму коммуникации, с точки зрения идеалов коммуникативной рациональности (Ю. Хабермас -см.), или гипертрофированную ее форму. Критический образ И. представляет ее как гипердиалог, диалог-мутант в постмодерном цифровом мире, полном нестабильностей, не-конвенциональностей, игры, стилизации и наэлектризованной риторики. Цифровая И. обнаруживает опустошительную силу цифрового ("телефатического") "общения", базирующегося на гипертрофии телеконтакта, свойственной именно нашей культуре, погруженной в "экстаз коммуникации" (Ж. Бодрий-ар-см.).

Бодрийар демонстрирует продуктивную постмодернистскую проблематизацию позитивного интерактивизма: "Здесь играют в то, будто говорят друг с другом, слушают друг друга, общаются, здесь разыгрывают самые тонкие механизмы постановки коммуникации. Фатическая функция, функция контакта, речь, выдерживающая формальное измерение речи: эта отдельно взятая функция, впервые описанная Малиновским на меланезийском материале и занесенная позже Якобсоном в его таблицу языковых функций, до предела гипертрофируется в сетевом телеизмерении. Контакт ради контакта становится родом пустого соблазна языка, когда ему уже просто нечего сказать... это мы нуждаемся в функции "контакта", тогда как в иных культурах она не имеет ни смысла, ни какого-либо специального обозначения. Таблица Якобсона, его аксиоматика коммуникации и сообщения современны тому излому языковой судьбы, когда вообще перестает сообщаться что-либо" (Бодрийар Ж. "Соблазн").

Где проходит грань между интерактивной "моделью симуляции коммуникации", за которыми скрывается схематизм коммуникативной модели "источник - сообщение - приемник", и предполагаемым в интеракции обмене с его "обоюдностью, антагонизмом партнеров и амбивалентностью ш обмена"? Ведь "обратимость не имеет ничего общего с обоюдностью". Поэтому велика вероятность недооценить или даже не заметить "кибернетическую иллюзию" обратной см-зи ("feed-back") и полноценного взаимодействия. И. возникает на "изломе языковой судьбы", когда формальная интенсивность коммуникации замешает содержательные процессу

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: