Человек, который спрашивал, сказал: «Но мы все делаем это. В чем здесь особенность?»

Басе снова ответил. Он сказал: «Когда я хочу есть, «я» ем, когда я хочу спать, «я» сплю». И в этом разница. Когда вы голодны, ест ваш робот, когда вы хотите спать, спит ваш робот. Басе сказал «я», и в этом было отличие.

Если вы становитесь более осознающими в вашей каждоднев­ной работе, в вашей обычной жизни, ваша осознанность будет рас­ти. И при наличии этой осознанности вы не будете просто механической вещью. В первый раз вы становитесь личностью - теперь вы не один. Личность имеет лицо, а механическая вещь имеет много масок, - но не лицо.

Вы личность, человек - живой, бдительный, сознательный - вы можете иметь подлинное существование. Если вы механическое устройство, то вы не можете иметь подлинного существования. Каждый момент будет изменять вас; каждая ситуация будет изме­нять вас. Вы будете просто плавающим предметом без какого-либо внутреннего ядра, без какого-либо внутреннего бытия. Осознан­ность дает вам внутреннее присутствие. Без нее вы ощущаете, что вы есть, но вас нет.

Кто-то спросил Будду: «Я хочу служить человечеству. Скажи мне, как я могу сделать это».

Будда посмотрел на человека очень глубоко, проникающе, с глубоким состраданием, а затем сказал: «Но где же ты? Кто будет служить человечеству? Тебя еще нет. Сначала будь, а когда ты бу­дешь, у тебя не будет потребности спрашивать меня. Когда ты бу­дешь, ты будешь делать то, что просто случается с тобой, то, что стоит делать».

Гурджиев замечал, что каждый приходит с сознанием того, что он есть, что он уже есть. Кто-то пришел к Гурджиеву и спросил: «Я очень безумный внутри. Мой ум все время в конфликтах, в проти­воречиях, поэтому скажите мне, что я могу сделать, чтобы раство­рить свой ум, иметь душевный мир, внутренний покой».

Гурджиев ответил: «Не думайте об уме, вы ничего не можете с ним сделать. Самое главное - присутствовать. Прежде всего, вы должны быть; тогда вы сможете сделать что-нибудь. Вас нет».

Что он имел в виду этим «вас нет»? Это означает, что вы робот, механизм, работающий в соответствии с законами механики. На­чните быть бдительными. Накапливайте осознанность на всем, что вы делаете - и начинайте с простых вещей.

Второй вопрос:

Объясните, пожалуйста, значение дикши - посвящения в мантру, подготовки к этому и самого процесса посвящения. И в чем причина того, что каждый посвященный должен хранить секрет мантры?

Прежде всего, постарайтесь понять, что такое посвящение, что такое дикша. Это глубокое общение, глубокая передача энергий от мастера к ученику. Энергия всегда течет по направлению вниз. Каж­дая энергия течет вниз - точно так же, как это делает вода. Мастер - тот, кто уже достиг, тот, кто уже знает, тот, кто уже стал - является величайшим пиком энергии, чистой энергии... Эверестом энергии. Эта энергия может стекать вниз к кому угодно, кто является восп­риимчивым, покорным, отказавшимся от самого себя. Для приня­тия этой энергии необходима эта позиция отказа от самого себя - позиция восприимчивости и глубокой покорности. В противном случае вы сами являетесь вершиной; вы не являетесь долиной, низиной. Тогда энергия не сможет течь к вам вниз.

Вы являетесь другим типом вершины, вершиной эго, - а не энергии, не существования, не блаженства, не сознания. Вы являе­тесь сгустком эго, «ячеством». Вы являетесь пиком, и при наличии этого пика невозможно никакое посвящение. Эго является барье­ром, потому что эго покрывает вас, и вы не можете отречься от самого себя.

Чтобы стать учеником, чтобы быть посвященным, человек дол­жен тотально отказаться от самого себя. Не существует никакого частичного самоотречения. Самоотречение подразумевает тоталь­ность. Вы не можете сказать: « Я частично отказался от себя» - это не имеет смысла. Тогда вы все еще здесь со своим эго. Эго должно капитулировать, и когда вы сдаете свое эго, вы становитесь воспри­имчивыми, открытыми. Вы становитесь подобными долине, тогда вершина может стекать в вас. И я не говорю символически, это так реально.

Любили ли вы когда-либо? Тогда вы могли почувствовать, что любовь действительно течет между двумя телами, это реальное те­чение. Энергия передается, переносится, принимается, отдается. Но любовь имеет место на одном и том же уровне. Вы оба можете оставаться вершинами эго, и все же любовь может иметь место.

Но по отношению к мастеру вы не находитесь на том же самом уровне. И если вы пытаетесь быть на том же уровне, посвящение становится невозможным. Любовь возможна, но посвящение ста­новится невозможным. Посвящение возможно только тогда, когда вы находитесь на более низком уровне - вы просто покорны, отрек­лись от себя, открыты для восприятия, стали женщиной, стали подобными матке, пассивными, способными к восприятию. В про­цедуре посвящения мастер является мужским фактором.

Секрет посвящения в настоящее время полностью утерян, по­тому что, чем более мы становимся образованными, цивилизован­ными, окультуренными, тем более мы становимся эгоистичными. И в настоящее время самоотречение становится практически не возможным. Оно всегда было трудным делом, но теперь это невоз­можно.

Посвящение есть передача внутренней энергии, реальной энер­гии, и мастер может ввести ее в вас и может преобразовать вас, если вы готовы и восприимчивы. Но тогда необходимо глубокое доверие - больше доверия, чем это необходимо в любви, - потому что вы не знаете, что может случиться. Вы в полной темноте.

Только мастер знает, что может случиться и что он делает. Он знает; вы знать не можете. И есть вещи, которые могут случиться и о которых невозможно рассказать, потому что с человеческим умом имеется много проблем. Одна из проблем заключается в следую­щем: если о чем-то рассказать до того, как оно случится, то это изменит все случившееся. Об этом нельзя говорить.

Так что очень многое мастер не может вам сказать. Он может сделать это для вас, но он не может сказать вам об этом. Это делание и есть посвящение. Он фактически входит в вас - в ваше тело, в ваш ум. Он очищает вас, изменяет вас. Единственное, что при этом требуется, это ваше тотальное доверие, потому что без этого в вас нет проходов, и он не сможет войти в вас: ваши двери закрыты.

Вы всегда защищаете самого себя. Жизнь есть борьба - борьба за выживание. Эта борьба дает вам прикрытие. Вы закрыты, вы боитесь; вы опасаетесь стать уязвимыми. Кто-то может войти в вас, кто-то может что-нибудь сделать внутри вас. Поэтому вы съежива­етесь, вы остаетесь закрытыми - вы просто прячетесь, вы постоянно защищаетесь. При посвящении вы должны потерять эту защиту; это оружие защиты должно быть отброшено. Вы становитесь уязви­мыми, и тогда мастер может войти в вас.

Это подобно, например, глубокому любовному акту. Вы можете изнасиловать женщину, но вы не можете изнасиловать ученика. Вы можете изнасиловать женщину, потому что это телесное изнасило­вание, а тело может быть изнасиловано, в него можно войти без согласия. Вы можете изнасиловать женщину вопреки ее желанию. Это насилие. Тело является материальным; над ним можно совер­шить насилие.

Нечто подобное этому происходит и при посвящении. Мастер входит в вашу душу, а не в тело. Пока вы не готовы и не восприим­чивы, это вхождение невозможно. Ученик не может быть изнасило­ван, потому что это не телесная проблема. Это проблема души, и вы не можете насильно войти в душу. По отношению к ней невозможно никакое насилие.

Поэтому, когда ученик готов и открыт, как любящая женщина, приглашающая и восприимчивая, готовая, глубоко расслабленная - только тогда мастер может войти и работать. За какие-то мгнове­ния может быть проделана работа, рассчитанная на века. Вы, воз­можно, не сможете сделать и за многие жизни то, что может быть сделано за эти мгновения. Но тогда вы должны стать уязвимыми, тотально доверяющими. Вы не знаете, что должно случиться и что он будет делать внутри вас.

Женщина боится, потому что половой акт для нее является путешествием в неизведанное. До тех пор, пока она не полюбит мужчину, до тех пор, пока она не будет готова страдать, выносить ребенка, носить ребенка в течение девяти месяцев, а затем сделать жизнь обязательством по отношению к нему, пока она глубоко не полюбит, она не позволит мужчине войти в ее тело, - потому что это не только ее тело, но и вся ее жизнь. Когда она находится в состоянии глубокой любви, тогда она готова страдать, жертвовать собой. А жертва и страдание при глубокой любви есть блаженство.

Но проблема с учеником является более глубокой. Это не явля­ется вопросом только физического рождения, рождения нового ре­бенка, это является вопросом его повторного рождения. Он сам собирается повторно родиться. В некотором смысле он умрет и будет рожден в некотором другом смысле. И это возможно, если мастер войдет в него, но мастер не может насиловать его. Никакое насилие невозможно, ученик должен только способствовать этому. И в этом проблема - очень большая проблема духовного учени­чества, потому что ученик все время защищает себя, все время создает все новую и новую защиту вокруг себя. Он ведет себя с мастером точно так же, как он ведет себя с кем-нибудь в миру; все время работают одни и те же защитные механизмы. И тогда беспо­лезно теряется время, расходуется энергия и откладывается на бу­дущее то, что может произойти прямо сейчас. Но это естественно, и иногда даже с очень великими мастерами ученики упускают свой шанс.

Ананда, один из величайших и ближайших учеников Будды, не мог достигнуть освобождения, пока Будда был жив. Будда был ря­дом с Анандой в течение сорока лет, а Ананда не мог достигнуть. Но многие, кто пришел после Ананды, достигли, и тогда это стало проблемой. А Ананда был одним из ближайших. Он спал в одной комнате с Буддой, он ходил за Буддой в течение сорока лет непре­рывно. Он был тенью Будды; так много, как он знал о Будде, воз­можно, не знал и сам Будда.

Но он не мог достигнуть; он оставался тем же самым. А единст­венным барьером была очень обычная вещь: он был старшим, дво­юродным братом Будды. Это порождало эго.

Будда умер... собрался большой совет по поводу записи всего, что говорил Будда. Это должно было быть записано. Скоро тех, кто жил рядом с Буддой, не станет, поэтому все нужно было записать. Но совет не позволил сделать это Ананде, хотя только он знал все великие переживания, все высказывания Будды, его жизнь, его био­графию. Все это было известно Ананде; он один знал так много.

Но совет решил, что Ананда не может быть допущен к этому, потому что он был еще непросветленным. Он не мог записывать высказывания Будды, потому что невежественному человеку нель­зя верить. Он не будет вводить в заблуждение специально, но свиде­тельства невежественного человека не всегда являются достоверными. Он может считать, что что-то происходит, он может относиться к этому искренне - в пределах своего понимания, - но он является человеком, который еще не пробудился. Всему, что он видел и слышал во сне, верить нельзя, поэтому записи могут вести только те, кто пробудился - так решил совет.

Ананда плакал за дверью. Дверь была закрыта, а он оставался у двери в течение двадцати четырех часов, плача, вскрикивая и при­читая. Но они не разрешили ему вести записи. Он плакал в течение двадцати четырех часов, а затем он осознал, что же было барьером - почему он был не в состоянии достичь, пока Будда был жив.

В своей памяти он вернулся назад. Жизнь рядом с Буддой в течение сорока лет! Он вспомнил первый день, когда он пришел к нему для посвящения. Но он имел одно условие, вот почему он упустил все посвящение. Он не мог стать посвященным, потому что было выдвинуто условие.

Он пришел к Будде и сказал: «Я пришел к тебе, чтобы стать твоим учеником. Когда я стану твоим учеником, ты будешь моим мастером, и я должен буду следовать всему, что ты скажешь, я дол­жен буду подчиняться. Но сейчас я еще твой старший брат, я могу приказывать тебе, и ты должен будешь подчиняться. Ты не мастер, а я не ученик. Когда я буду посвященным, ты будешь мастером, а я буду учеником. Тогда я не в состоянии буду что-либо сказать, так что прежде, чем я стану учеником, вот мои три условия. Согласись с этими тремя условиями, а затем посвяти меня».

Условия были не очень большими, но условие есть условие, и тогда самоотречение не является тотальным. Это были очень ма­ленькие условия, очень «любящие» условия. Он сказал: «Во-первых, я всегда буду с тобой. Ты не можешь приказать мне идти куда-либо. Пока я жив, я буду твоей тенью; ты не можешь велеть мне удалиться. Дай мне обещание, - потому что позже я буду просто учеником, и если ты прикажешь мне удалиться, я вынужден буду подчиниться. Это будет обещание, данное старшему брату, - что я всегда буду с тобой. Ты не можешь приказать мне идти куда-либо в другое место. Я буду просто твоей тенью; я буду спать в той комнате, в которой спишь ты.

Во-вторых, когда бы я ни сказал: «Прими этого человека», ты должен будешь принять его. Какие бы причины у тебя ни были, чтобы уклониться от встречи, ты должен будешь согласиться. Если я захочу, чтобы кто-либо получил твой даршан - духовное присут­ствие, - ты должен будешь дать его.

И, в-третьих, если я скажу, что кого-то нужно посвятить, ты не сможешь отказаться. Гарантируй мне выполнение этих трех усло­вий. Обещай мне и затем посвяти меня. Я больше ничего не попро­шу, потому что я буду просто твоим учеником».

Когда он вспомнил это, плача и причитая перед дверью совета, когда он вернулся назад в своей памяти, он вдруг осознал, что посвящение не произошло, потому что он не был восприимчивым. Будда согласился и выполнял эти три условия всю свою жизнь. Но Ананда упустил посвящение, ближайший ученик упустил.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: