ВОЗРОЖДЕНИЕ В НИДЕРЛАНДАХ 13

на», где сказано, что после конца греховного мира на землю снизой­дет град божий, в котором не будет ночи, а будет вечный свет, и река жизни «светлая, как кристалл», и древо жизни, каждый месяц даю­щее плоды, и город — «чистое зо­лото, как прозрачное стекло». Аг­нец — мистический символ апофео­за, ожидающего праведников. И, ви-

димо, художники постарались вло­жить в картины Гентского алтаря всю свою любовь к прелести земли, к человеческим лицам, к травам, де­ревьям, водам, чтобы воплотить зо­лотую грезу об их вечности и нетлен­ности. Ян ван Эйк был и выдающим­ся портретистом. В принадлежащем его кисти парном портрете супругов Арнольфини изображение обыкно-

14 ИСКУССТВО СЕВЕРНОГО ВОЗРОЖДЕНИЯ

венных людей, одетых по тогдашней довольно вычурной моде, в обыкно­венной комнате с люстрой, балдахи­ном, зеркалом и комнатной собачкой представляется каким-то чудесным таинством. Художник возводит в перл творения каждую деталь. Он словно бы поклоняется и огоньку свечи, и румянцу яблок, и выпукло­му зеркалу (где виднеется и его соб­ственное отражение); он влюблен в каждую черту бледного длинного лица Арнольфини, который держит за руку свою кроткую жену так, буд­то выполняет сокровенный церемо­ниал. И люди и предметы — все за­стыло в торжественном предстоянии, в благоговейной серьезности; все ве­щи имеют затаенный символический смысл, намекая на святость супру­жеского обета и домашнего очага. Так начиналась бытовая живопись бюргеров. Эта тонкая скрупулез­ность, любовь к уюту, почти рели­гиозная привязанность к миру ве­щей. Но чем дальше, тем больше выступала проза и отступала поэ­зия. Никогда уже впоследствии бюр­герский быт не рисовался в таких поэтических тонах священнодейст­вия и достоинства. Раннее бюргерство северных стран тоже не было столь «буржуазно ог­раниченным», как его поздние по­томки. Ему, правда, несвойственны размах и многосторонность итальян­цев, но и в более узких масштабах миросозерцания бюргеру не чуждо особого рода скромное величие. Ведь это он, бюргер, создал города, он от­стаивал их свободу от феодалов, и ему еще предстояло отстаивать ее от чужеземных монархов и жадной ка­толической церкви. На плечах бюр­герства лежали большие историче­ские дела, сформировавшие харак­теры незаурядные, выработавшие кроме повышенного уважения к материальным ценностям еще и стойкость, корпоративную сплочен­ность, верность долгу и слову, чув­ство собственного достоинства. Как говорит Томас Манн, бюргер был

«средним человеком в самом высо­ком смысле этого понятия». К итальянцам Возрождения такое определение не подходит: они не чувствовали себя «средними людь­ми», хотя бы и в высоком смысле. Арнольфини, изображенный Яном ван Эйком, был итальянец, жив­ший в Нидерландах; если бы его писал его соотечественник, порт­рет, наверно, оказался бы иным по духу. Глубокий интерес к личности, к ее облику и характеру — это сближает художников итальянско­го и Северного Возрождения. Но они интересуются ею по-разному и видят в ней разное. У нидерландцев нет ощущения титанизма и всемо­гущества человеческой личности: они видят ее ценность в бюргерской добропорядочности, в качествах, сре­ди которых не последнее место за­нимает смирение и благочестие, со­знание своей малости перед лицом мироздания, хотя и в этом смирении достоинство личности не исчезает, а даже как бы подчеркивается. В середине и во второй половине XV века в Нидерландах работали многие прекрасные живописцы: уже упомянутый Рогир ван дер Вейден, Дирк Боутс, Гуго ван дер Гус, Мем-линг, Геертген тот Синт Яне. Их ху­дожественные индивидуальности достаточно отчетливо различимы, хотя и не с той степенью выражен­ности индивидуального стиля, как у итальянских кватрочентистов. Они преимущественно расписывали ал­тари и писали портреты, писали и станковые картины по заказам бо­гатых горожан. Особенной преле­стью у них обладают композиции, проникнутые кротким, созерцатель­ным настроением. Они любили сю­жеты Рождества и Поклонения мла­денцу, эти сюжеты решаются ими тонко и простодушно. В «Поклоне­нии пастухов» Гуго ван дер Гуса младенец тощий и жалкий, как вся­кое новорожденное дитя, окружаю­щие смотрят на него, беспомощного и скрюченного, с глубоким душев-

ВОЗРОЖДЕНИЕ В НИДЕРЛАНДАХ 15

Ян ван Эйк. Портрет четы Арнольфини. 1434 г.

16 ИСКУССТВО СЕВЕРНОГО ВОЗРОЖДЕНИЯ

Ян ван Эйк. Портрет человека в тюрбане. 1433 г.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: