У ИСТОКОВ ВТОРОЙ ВОЛНЫ В ОСМЫСЛЕНИИ ПОСТМОДЕРНА

В статье представлена вторая волна рефлексии по поводу постмодерна, акцент сделан на анализе теоретических подходов, заявленных в 80-х гг. XX в. В качестве базового подхода обозначена концепция Фредрика Джеймсона, согласно которой постмодерн является следствием социально-экономических изменений, произошедших в Западной Европе в середине XXв., а именно наступления эпохи позднего капитализма.

The second wave of reflection on postmodem is represented in the article, the accent is made on the analysis of theoretic approaches, announced in 80's of 20 century. The conception of Fredric Jameson is introduced as a basic approach, according to which postmodern is an effect of socio-economic changes in Western Europe occurred in the mid-20th century, meant the later capitalism epoch.

Сегодня мы живем в атмосфере бесконечных изменений, когда континуальность бытия заменена на дискретность. «Изменения» являются самой точной характеристикой той эпохи, дальнейшее разворачивание которой мы сегодня наблюдаем. Имя этой эпохе – постмодерн, охватывающий собой абсолютно все жизненные реалии человека, что превращает его из направления в художественной культуре XX в. в парадигму социокультурного развития Западной Европы и мира в целом. С другой стороны, можно говорить об особом постмодернистском дискурсе как об общей системе формулировки и высказывания идей во второй половине XX в. и структурирующей саму социальность. Поскольку речь идет о магистральном движении мировой цивилизации, возникает вопрос об общих основаниях постмодерна. Поиск общего начала, объеди-

Малишевская Наталья Александровна — кандидат филологических наук, старший преподаватель кафедры иностранных языков гуманитарного факультета Ростовского государственного университета путей сообщения (Ростов-на-Дону).

няющего разнородные и разнонаправленные тенденции современного мира, оказывается сложнейшей задачей.

Несмотря на огромное количество аналитических работ, в том числе посвященных превращения постмодерна в пост-постмодерн [3, 55-72], он остается явлением спорным как с точки зрения своего появления, так и с точки зрения собственного расширения. Автор настоящего исследования убежден в том, что прощаться с постмодерном рано, т.к. он демонстрирует стратегию саморазвития и дальнейшего саморазворачивания.

Литература, посвященная анализу культуры постмодерна, достаточно обширна и носит преимущественно теоретический характер. Первая волна в осмыслении постмодерна, изучение его отдельных феноменов, связанных с разворачиванием культуры постмодерна, возникла в середине XX в. и носила характер самообоснования. Впервые термин «постмодерн» появляется в работах А. Тойнби, Ч. Дженкса, а затем входит в категориальный аппарат европейских философов Ж.-Ф. Лиотара, Р. Барта, Ю. Кристевой, Ц. Тодорова, Ги Дебора и Ж. Бодрийяра, Ж. Дерриды, У. Эко, присутствует в работах школы шизоанализа Ж. Лакана, у Ж. Де-леза и Ф. Гваттари, представителей критической школы Т. Адорно, М. Хоркхаймера, Ю. Хабермаса. Ж.-Ф. Лиотар осуществил основополагающую разработку постмодернистской философии и осветил основные принципы культуры постмодерна. Однако до настоящего времени не сложилось единого мнения о том, как рассматривать постмодерн – в качестве эффекта отрицания и критического осмысления предыдущего этапа модерна (У. Эко, Ж. Бодрийяр, П. Козловски) или как его логическое продолжение (Ю. Хабермас, М. Хоркхаймер, Ж.-Ф. Лиотар, Ф. Джейми-сон). Не ясен вопрос и о возможном кризисе и завершении постмодерна.

Потребность в дальнейшем осмыслении постмодерна связано, на наш взгляд, с соотнесением этого концепта с изменениями, происходившими в социально-экономической сфере западного общества, а его появление можно рассматривать как прямое следствие развития капитализма (в терминологии марксизма). Таким образом, мы фиксируем вторую волну в исследованиях постмодернистского дискурса, причин его возникновения и особенностей процедуры развертывания в середине 80-х гг. XX в. В данном процессе выдающуюся роль сыграл американский культуролог Фредрик Джеймсон. Именно провал марксизма как политической экономии, который стал очевиден после проекта Н.С. Хрущева, повлек за собой анархизм Запада в 1960-х гг. и культурную революцию в Китае 1970-х. Результатом этого провала стало торжество потребительского общества, бегство от свободы и, как утверждает Ф. Джеймсон в своей статье «Теории постмодерна», появление постмодернизма [6, 23].

Само понятие постмодерна предполагает, что радикальные изменения связаны с представлением о спаде или даже исчезновении модерна. Особенно заметны изменения в эстетике. Между тем, изменения не могут быть представлены только как культурные. По сути, они провозглашают появление нового типа общества. В различных теориях это общество обозначено как постиндустриальное, потребительское, информационное и т.д. Сам же Ф. Джеймсон апеллирует к работе Эрнеста Менделя «Поздний капитализм», заимствуя у последнего обозначение нового типа социальных отношений [7, 35]. Мендель выделил три фундаментальные стадии капитализма, каждая из которых является диалектическим развитием предыдущей. Это рыночный капитализм, стадия монопольной экономики или империализма и мультинациональная стадия, или стадия чистого капитализма, которую в других теориях представляют как постиндустриальную [9]. Джеймсон привязывает свою периодизацию к периодизации Менделя, обозначая стадии реализма, модернизма и постмодернизма. Парадокс состоит в том, что хотя различные докапиталистические модели производства достигают своей способности воспроизводить себя через различные формы солидарности (единения) или коллективного согласия, логика капитала, напротив, выглядит атомистической, индивидуалистской. Джеймсон полагает, что сам концепт дифференциации является системным, т.е. превращает игру различий в новую разновидность идентичности на более абстрактном уровне. С его точки зрения, наше представление об огромной коммуникационной или компьютерной сети является ошибочной и представляет собой ни что иное, как искаженную образность системы современного мультинационального капитализма. Поэтому технология «осуществления» современного общества притягательна не сама по себе, а потому что предлагает привилегированный, репрезентативный способ описания сети власти и контроля. Лучше всего этот процесс представлен в развлекательной литературе. Постмодерн оказывается вовсе не специфическим культурным концептом, а концептом, смоделированным для обозначения «способа производства», в котором культурное производство обнаруживает свое специфическое функциональное место и чья симптоматика вытекает из культуры [8, 18-19].

Джеймсон утверждает, что эстетическое производство, т.е. производство культурных благ, интегрировано в производство предметов потребления. В работе «Постмодернизм или культурная логика позднего капитализма» (1991) он указывает, что безумная экономическая гонка в производстве новых видов и без того только что появившихся товаров при большой скорости оборота устанавливает растущую необходимость для

эстетических новаций и экспериментов, так что, например, вся американская культура постмодерна является внутренним и надстроечным выражением целой новой волны американского военного и экономического господства в мире. Джеймсон приходит к выводу, что разница между модерном и постмодерном может рассматриваться только в свете концепции доминирующей культурной логики или господствующей нормы. Исчезает то, что можно обозначить как индивидуальный стиль: объекты изображаются как товары, а человек сам становится товаром и трансформируется в собственный образ.

Джеймсон утверждает, что Маркс в своем «Манифесте» убеждает сделать невозможное, т.е. думать об определенном пути развития культуры одновременно и положительно и отрицательно [7, 20].

Эссе Ф. Джеймсона «Постмодернизм», также как и очень важная для нас работа «Архитектура и критика идеологии» (1985), обосновывает проблему «текстуального детерминизма»: странная квази-ирония Сартра — логика «проигравшего победителя» — пытается обосновать любую попытку описать «систему», тотальную динамику как определяющую в движении современного общества. Чем более властной видится усиливающаяся тотальная система или логика — примером служит работа Фуко о тюрьмах — тем более безвластным чувствует себя наблюдатель/читатель. В той степени, в которой теоретик побеждает, конструируя все более закрытую и ужасающую машину, в той же степени он проигрывает, т.к. критическая способность его работы оказывается парализованной, и импульсы отрицания и мятежа, не говоря уже об импульсах трансформации, воспринимаются как тривиальные в лице собственной модели. Применительно к этой проблеме характеристики постмодерна, представленные в эссе, могут рассматриваться как подчеркивающие беспокойство и безнадежность ответов [5, 5-6].

Отметим, что среди «мотиваций» «постмодернизма» есть определенная демотивация или дисмотивация, разрыв связи терминов, которые в дискурсе Джеймсона приобретают антиномичную логику, «необходимость», «историю», «завершение». Возможно, самый хрестоматийный пример — противопоставление модернистской «пародии» и постмодернистского «пастиша»: первый мотивирован критическим отношением к оригиналу, последний просто подражает сложившимся культурным стилям в «нейтральной практике мимикрии, вне всяких пародийных мотивов, отрезая сатирический импульс чистой пародии» [5, 17].

То, что мы ранее называли сферой постмодернизма (или мульти-национальным) — не просто культурная идеология или фантазия, а историческая (и социоэкономическая) реальность как третье великое рас-

пространение капитализма по всему миру (после этапов его ранних захватов национального рынка и старой империалистической системы каждый из которых имел собственную культурную специфику и выработал новые виды пространства, подходящего для его динамики). Искаженные и безвозвратные попытки нового культурного производства исследовать и выразить это новое пространство должны быть рассмотрены, как и другие подходы к отображению новой реальности. Как ни парадоксально это звучит, их нужно рассматривать как особую новую форму реализма, в то время как они также могут быть описаны как попытки выделить и переключить нас от этой реальности или скрыть ее противоречия и превратить их в различного рода формальные мистификации.

В эссе «Простой модерн» Джеймсон выделяет четыре основных тезиса модерна.

1. Его невозможно подвергнуть периодизации.

2. Модерн — это скорее не концепт, а нарративная категория.

3. Один из возможных способов не описывать его — подвергнуть субъ-ективации (субъективность непредставима). Только ситуация модерна может быть описана.

4. Не существует осмысленной «теории» модерна, т.к. она имеет дело с терминами гипотезы, разрушающей связь постмодерна и модерна [10, 94].

В эссе «Постмодернизм и общество потребления» [11, 1-21] Джеймсон соглашается с общепринятой точкой зрения, что большинство разновидностей постмодернизма возникли как специфические реакции против установленных форм так называемого высокого модернизма, или против того факта, что высокий модернизм захватил университеты, музеи, художественные галереи и т.д. Второй характерной чертой возникающих «i/остмодернизмов» является устранение некоторых ключевых барьеров или разделений, наиболее примечательна из них эрозия прежнего различия между высокой культурой и так называемой массовой. Более того, вакнейшим инструментом в этом процессе является включение модернистских текстов в существующий ряд высокого искусства и его коммерциализированных форм, в результате оказывается очень сложно вычленит!, одно из другого. Наконец, обнаруживается, что сегодня мы имеем то, что можно просто обозначить как «теорию», куда можно отнести как те>нический дискурс профессиональной философии, так и дискурсы политологии, социологии или литературной критики. Эта новая разновидность дискурса, ассоциирующаяся у Джеймсона с Францией и так называемой Финцузской теорией, широко распространяется и отмечает собой конец собственно философии.

Таким образом, для Фредерика Джеймсона постмодерн – не просто одно из слов для описания некоего частного стиля. Это также, по крайней мере, периодизирующий концепт, чья функция — сополагать появление в нашей культуре новых формальных особенностей с появлением нового типа социальной жизни и нового экономического порядка, того, что часто называют по-разному: модернизацией, постиндустриальным, или потребительским, обществом, обществом масс медиа или спектакля, транснациональным капитализмом [1].

Этот новый момент в развитии капитализма Джеймсон датирует концом 1940-х гг., когда фиксируется бум производства в США, и началом 1950-х гг. в Европе, во Франции начало нового периода относится к утверждению Пятой Республики. 1960-е гг. отмечены во многих смыслах как ключевой трансформационный период, когда новый порядок переживает кризис, вызванный как внутренними потрясениями, так и внешним сопротивлением. Именно в это время формируются основные положения, ныне считающиеся характеристиками, внутренне присущими постмодерну.

В качестве доминантных принципов постмодерна Джеймсон обозначил трансформацию реальности в образы и фрагментацию времени в серию вечных настоящих. В этом смысле важнейшей характеристикой постмодерна является то, что сама социальность стала фрагментироваться таким образом, что каждая группа начинает говорить на своем собственном идентифицируемом языке, каждая профессиональная сфера развила свой приватный код или идиолект и, наконец, каждый отдельный человек становится неким языковым островом, отделенным от всех остальных.

В качестве еще одной базовой характеристики постмодернизма выступает его особый способ обращения со временем, который иные могли бы назвать «текстуальностью» или «écriture» (письмом), но который Джеймсон считает продуктивным обсуждать в терминах современных теорий шизофрении. Он неожиданно соглашается с Ю. Хабермасом в том, что буржуазная революция оказалась «незавершенным проектом/ в смысле неоконченности определенного (будем его называть модернистским) типа интеллектуального развития. \

Пересмотр основных характеристик постмодерна и новый виток рефлексии по поводу ситуации «пост» наблюдается с 90-х гг. XX в. Совре- \ менный анализ постмодерна осуществляется по следующим направлениям. В первом случае постмодерн представляется как новая магическая эпоха. В этой связи репрезентативной является концепция Л.Г. Ионина, представленная в работе «Новая магическая эпоха» [1, 221-23)1. Он фиксирует постмодерн как отражение поворота в ментальном климате эпо-

хи, где нет различия и иерархии между рациональным и иррациональным, и миф, как и магия, претендуют на равноправное существование с наукой. В качестве подтверждения этой гипотезы Л.Г. Ионин обращается к ключевым характеристикам современного общества: моделирование ситуации и попытки прогнозировать будущее на основе созданных самим человеком моделей; автоматизация процессов, глобализация, влекущая за собой унификацию и стандартизацию; сжатие или исчезновение пространства; разворачивание утопического мышления, одной из форм которого выступает модернистская утопия.

Другим направлением в анализе ситуации постмодерна представляется гипотеза о потмодерне как о виртуальной форме реальности, являющейся следствием информационных технологий, о философии computer science. Эту версию можно встретить, например, в статье В. Кутырева «От какого наследства мы не отказываемся» [4]. Если в первом случае речь идет об инструментальном отношении человека к миру, то во втором случае человек «умирает». Отсутствие – автора, субъекта, человека — является специфицирующим признаком, сутью актуального «постсовременного» философствования [4, 35].

Обращение к совокупности стилей и приемов, с помощью которых постмодерн оперирует социокультурным контентом, дает возможность исследовать его не как ситуацию, ограниченную пространственно-временными характеристиками, а как дискурс. Такая инструментальность предполагает анализ постмодернистской философии сквозь призму литературного дискурса и, в более широком смысле, отсылает к эстетике.

Мы рассматриваем возникновение постмодерна через призму предыдущей эпохи модерна и предполагаем, что постмодерн не является результатом отторжения и критики предыдущей эпохи, а наоборот, является ее закономерным продолжением. Для настоящего исследования принципиальное значение имеет обращение Ж.-Ф. Лиотара к концепту «хэппенинга», что позволяет раскрыть другой принцип – перфоманс, т.е. театрализация как ведущая тенденция постмодернистского дискурса. Анализ перфомативных практик современной культуры выводит нас на фундаментальный принцип осуществления культуры — игру.

Понятие игры описывается как способ коммуникации у Э. Берна, как способ эстетизации мира у Ф. Шеллинга, как бытие языка у Л. Витгенштейна. Однако внимание к игре как форме культурной деятельности связано с работой Й. Хейзинга «Homo Ludens», опубликованной еще в 1938 г. Теория игры как одного из культурных идеалов и трансценден-тальных ценностей является уникальным явлением, отразившим состояние аналитической интеллектуальной традиции в гуманитарных иссле-

дованиях XX в. Следует сказать, что игра не теряет своей онтологичнос-ти по отношению к культуре. Однако в постмодерне она выступает в качестве тотальной культурной формы. Именно игра превращает постмодерн из ситуации в западной культуре середины XX в. в дискурс, т.е. совокупность актов, формирующих культуру. На игровые элементы как концептуально важные для современной культуры обращали внимание Ги Дебор в работе «Общество спектакля», Ж. Бодрийяр в цикле исследований, посвященных тенденциям развития современного общества. Принципиальной для нашей концепции является позийия Ж. Бодрийяра, рассматривающего игру как практику, трансформирующую социальность.

Если рассматривать игру как фундаментальный принцип организации социокультурной реальности, возникает сомнение: не принимаем ли мы дискурсивные игры постмодерна как возвращение принципов эпохи модерна? В этом ключе также оказываются сомнительными как идея о формировании новой магической эпохи, так и гипотеза о превращении социокультурной реальности в компьютерно-виртуальную.

ЛИТЕРАТУРА

Х.йжеймсон Ф. Постмодернизм и общество потребления//Логос, http://www.ruthenia.ru/ logos/number/2000_4/10.htm

2. Ионин Л.Г. Новая магическая эпоха // Постмодерн — новая магическая эпоха:Сб. ст. / Под ред. Л.Г. Ионина. Харьков, 2002. I

3. Коннор С. Постмодернизм на пенсии // Культура «Пост» как диалог культур и цивилизаций. Воронеж, 2005.

4. Кутырев В.А. От какого наследства мы не отказываемся // Человек. № 1,2. 2005.

5. Helmling S. Postmodern Culture Failure and the Sublime: Fredric Jameson's Writing in the '80s // Postmodern Culture. 2000.

6. Jameson F. Theories of the Postmodern // Jameson F. The cultural turn. Selected writings on the postmodern 1983-1998. Vesso, London, 1998.

7. Jameson F. Marxism and Postmodernism // Jameson F. The cultural turn. Selected writings on the postmodern 1983-1998. Vesso, London, 1998.

8. Jameson F. Postmodernism and Consumer Society // Jameson F. The cultural turn, Selected writings on the postmodern 1983-1998. Vesso, London, 1998.

9. Mandel E. Late Capitalism. London, 1975.

10. Jameson F. A singular modernity. Essay on the onthology of the present. Vesso, 2002.

11. Jameson F. The cultural turn. Selected writings on the postmodern 1983-1998. Vesso, London, 1998.

©ЛИЧНОСТЬ. КУЛЬТУРА. ОБЩЕСТВО. 2007. Вып. 4(39)

A.B. ОГОРОДОВА

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: