Входят Первый и Второй солдаты, за ними медсестра.

Солдаты. Здравствуйте, товарищи!

Посетители отвечают вразнобой.

Сестра. Товарищи, уже десятый час и вам пора наш медсанбат покинуть.

Берест. Катюша, спой-ка на прощанье ту песню, которую ты пела нам вчера. В ту песню влюблено всё наше войско, и эта песня – высший пилотаж!

Солдаты (хором). Катюша, спой! Ты, как Шульженко, поёшь душевно и легко.

Сестра. Ну хорошо. Перед такой атакой сержанту трудно устоять.

Став за стулом, на котором сидит Берест, поёт.

Синенький скромный платочек

Падал с опущенных плеч.

Ты говорила, что не забудешь

Ласковых, радостных встреч.

Порой ночной

Мы распрощались с тобой…

Нет больше ночек!

Где ты, платочек,

Милый, желанный, родной?

Помню, как в памятный вечер

Падал платочек твой с плеч,

Как провожала и обещала

Синий платочек беречь.

И пусть со мной

Нет сегодня любимой, родной,

Знаю, с любовью ты к изголовью

Прячешь платок дорогой.

Письма твои получая,

Слышу я голос живой.

И между строчек синий платочек

Снова встаёт предо мной.

И часто в бой

Провожает меня облик твой,

Чувствую рядом с любящим взглядом

Ты постоянно со мной.

Все встают и, обнявшись, подхватывают песню.

Сколько заветных платочков

Носим в шинелях с собой!

Нежные речи, девичьи плечи

Помним в страде боевой.

За них, родных,

Желанных, любимых таких,

Строчит пулемётчик за синий платочек,

Что был на плечах дорогих!

Занавес.

Действие второе

Дача Сталина. На лужайке лавочка. На ней Сталин и Молотов.
Недалеко, за деревьями, дача.

Молотов. Как воздух чист! Прекрасен тихий вечер. оглохнуть можно в этой тишине.

Сталин (помедлив). Вот только не хватает соловья.

Молотов. Прошёл парад Победы. И было очень много гостей, героев славных и знамён. Победы Знамя над Берлином, жаль, не открыло наш парад.

Сталин (раскуривая трубку). Там на Рейхстаге суетились, превратно поняли меня. Ведь ясно я сказал в докладе: добить, потом лишь водрузить. Они же сразу водрузили, а бой ещё гремел два дня. Хотели сделать нам подарок, а получился ералаш. Его не ночью, словно воры, на купол надо водружать, а так, чтоб хроника без страха, и наши славные герои смотрели днём, как водружают гвардейцы знамя над Берлином. И пленных немцев под конвоем к тому моменту провести.

Молотов. Дезинформировал нас Жуков, что взял Рейхстаг в конце апреля. Рейхстаг ведь только в мае взят, ну а точней – второго мая.

Сталин (усмехается). Уловка. И расчет здесь тонкий. сломить дух вражей обороны, а наших воинов подстегнуть. Он знал, узнает Сталин правду и правильно поймёт его. Я тавтологию специально применил.

Пауза.

Здесь маршал Жуков не ошибся. И мы предвидим: в мемуарах, как истина, войдёт уловка. Чины, конечно, побоятся, перечить безобидной лжи.

Молотов. Не так она уж безобидна, особенно в конце войны. Ведь сколько жизней оборвала престижа маршальская ложь.

Сталин. Война без жертвы не бывает. Известно стало нам, что знамя водрузили часу в четвёртом, в первый майский день. С восточной стороны парадного подъезда. Там бронзовый Вильгельм взирает на Восток. Под ним могучий конь с приподнятой ногою. Вот к этой-то ноге и привязали флаг. Де Голль, мне доложили, на приёме прокомментировал тот случай, как пассаж. И анекдот пошёл гулять по залам (раскуривает трубку). В долгу чтоб не остаться, наша пресса сравнила генерала с петухом.

Молотов. Не подобает Знамени Победы быть на ноге германского коня, а что касается де Голля, пусть повоюет с наше он.

Сталин. Вот именно. Да, Зинченко ошибку ту исправил и выполнил он Сталина призыв. В ночь на второе, в час затишья, он приказал перенести на купол победный уцелевший флаг. Кто перенёс, не так уже и важно. Ты видел в «Правде» снимок тот.

Молотов. Да, видел этот дом угрюмый, оскаленный колоннами, как зверь, и флаг на куполе скелетном.

Сталин. Я Жукову сказал, чтоб разобрался и старшего не строго наказал, но так, чтоб он об этом долго помнил. А старший – Берест, с ним два ассистента. Так ассистентам звёзды дать Героя, а старшего, без шума, обойти. Мы награждаем менее достойных, чтоб старшего унизить до копыт.

Молотов. Мы вместе с ним и партию унизим. Хоть это капля, капля камень точит. Он молод, энергичен, так зачем же судьбу его, как веточку, ломать?! Он трижды проявил себя в Берлине. Дом Гиммлера, а перед этим мост. Главой парламентёрской группы он проявил себя, как истинный герой. Шатилов[2] или Зинченко на встречу могли пойти, но Береста послали, и жизнь он там едва не потерял.

Сталин. Василий Митрофанович боялся свою в переговорах потерять. В Рейхстаг попасть было проблематично, не прекращался бой вокруг него, да и внутри сраженья не стихали. Пожар там дополнял кромешный ад. По этой же причине и полковник в парламентёры тоже не пошёл. И кстати, Берест проявил себя в Рейхстаге, когда ворвался первый батальон, поэтому четырежды герой он. И это важно, а почему – я позже объясню. А Зинченко, конечно, побоялся.

Молотов. А Берест, что же, не боялся? И знамя он к коню приладил, как приказал ему комбат. И маковцы так точно поступили, к коню приладили свой флаг. Тот конь крутой смотрел на Запад, и флаг был на рассвете сбит фашистским снайперским огнём. К ноге там иль к чему другому привязан был дотоле флаг, который чудом уцелел, но всё же он украсил купол. Его увидел весь Берлин, а «Правда» мир весь облетела.

Давай простим Герою промах. Да цель оправдывает средства, и цель была весьма высока, средства не так уж и низки.

Сталин (встаёт и ходит). К ногам гвардейские знамёна?! Ха! (Жест ладонью вверх) Да хорошо, что не к хвосту! (В сторону) Нога причина слабовата, и в спорах ей не устоять. А мы вообще причину уберём, пускай ломают головы потомки. (Вслух) Герои не святые и боятся расстаться с жизнью, ведь она одна. Герои потому, что страх умеют своей духовной волей приглушить. Ещё приказ начальства: «Стань героем!» И станешь, если жизнь тебе мила. Да, Берест роль полковника сыграл великолепно. Он лейтенант, но рост, телосложенье… На маршала потянет без помех.

Пройдут года и он, герой Рейхстага, повысится, естественно, в чинах и вновь взойдёт на крышу. (Пауза) Только нашу (хитро прищурясь, смотрит на Молотова).

Молотов. Товарищ Сталин, это нереально. Ему ещё учиться да учиться и потому…

Сталин (перебивает). Мы тоже академий не кончали. Чтоб прекратить наш спор, (в сторону) вопрос решённый.

Открою я тебе один секрет. На самом деле не в ноге причина, к которой Берест знамя привязал.

Пауза.

На первый взгляд причина не серьёзна, но бережённого Бог тоже бережёт. (Помедлив) Клянись на партбилете, что тайну ты, как нашу дружбу, свято сохранишь.

Молотов (в сторону). Дружить со львом и то не так опасно. (Сталину) Мой партбилет в кармане пиджака, а он остался в кабинете (кивает на дачу). Поэтому клянусь я нашей дружбой, что тайну я до гроба сохраню.

Сталин (кивает в знак согласия). За много дней до взятия Берлина встречался я с пророком… Всё сошлось! Порой я следовал советам непонятным, и он меня ни разу не подвёл.

С иконой чудотворною ход крестный вкруг города на Волге был свершён. Я атеист, поверил предсказанью, и мистика уверенность вселила, а это главное для лидера страны.

Пусть скептики болтают что угодно. Не важны действия, но важен результат, а он начало коренного перелома Второй, по счёту, мировой войны.

Ещё поведал он, что украинец захватит власть. За десять лет партийный лидер могучей сделает страну. Он воевал, политработник, тщеславен, вспыльчив и речист. Кумиров многих развенчает, врагом народа Берию объявит, а это неминуемый расстрел. Достанется, сказал он, и тебе. Кто он? Тогда мне Мессинг не ответил; я видел по глазам, что знал.

Молотов. Так это же портрет Хрущева!

Сталин. Хрущев? Какой же он герой? Героя он на Волге получил, но в героизме не уличен. Но подшофе, в рубашке с поясочком, забавно пляшет гопака.

Вернёмся к Мессингу.

Когда в моих словах угрозу он уловил своим умом, сказал, что образ тот двоится и имя образа невнятно. То хруст какой-то приглушённый, но ясно слышна буква «Б» и снова шорохи эфира. Он дважды произнёс чуть слышно: четырежды герой, четырежды герой… Кто он?

Берлин открыл мне эту тайну.

Вокруг героя много сплетен. Мы их проверили. Всё ложь!

Силён он, благороден и отважен, и уважаем, где бы ни был он. Итак, четырежды герой!!! Ты понял, кто он? Я вижу, понял. Очень хорошо. Ещё один нюанс к портрету: он прирождённый дипломат. Сиё достоинство не каждому дано.

Молотов (подавленно). Я думаю, Лаврентий не допустит. Пророк его способность не учёл.

Сталин. Ты прав. Однако подстраховка живущим не вредила никогда. Поэтому наш разговор секретный, но суть его Лаврентий будет знать, и он умеет действовать секретно. Уже проверен он десятки раз.

А ты Полине не пиши намёком. Так будет мне спокойней и тебе. (В сторону) Жемчужине брильянтом не бывать.

Молотов. Мы бренны все. Когда же мы почием, кто станет у Героя на пути?

Сталин. Шакалы льва и мёртвого боятся, и будут долго нашу волю выполнять. (Рассудительно) Умеем мы хранить секреты и от врагов, и от друзей.

Друзья не скоро разберутся за что, тем более зачем. Когда ж враги откроют тайну, родится новый анекдот, не в пользу нашим тугодумам. Но будут помнить все народы, как Сталин мудрою рукой, беду от Родины отвёл.

И, подводя итог беседе, скажу я с горечью: «Котёл» на Волге для фашистов такой же, как для нас Берлин. Я о потерях говорю.

Но нам нужна была Победа! (Пауза)

Победа именно в Берлине» (Пауза)

Победа в красный Первомай! (Пауза)

Мы за ценой не постояли, пусть это в песнях прозвучит.

Занавес

Звучит музыка Б. Окуджавы на песню «Нам нужна одна победа»

Действие третье

Окраина Ростова-на-Дону. Полузаброшенное кладбище в Александровке. Могила Алексея Прокофьевича Береста. Оградка. За ней на прямоугольном постаменте его бюст. На скамеечке сидит Ирина Алексеевна Берест.

Ирина Алексеевна. Какое лето. Эти травы растут, ну прямо на глазах. Во вторник ни одной травинки.ю в нынче вновь отава, как ковёр. Как жарко. Ветер не проснулся…

Я вспоминаю тот декабрь московский, Поклонная гора, мемориал «Рейхстаг». Мемориал был создан в спешке, а спешка мать всех наших бед.

Ваятели изобразили толпу солдат, за ними купол в клетку, без знамени. Всё так оно и было, и кто на купол знамя водрузил, история об этом умолчала, тот акт значенья не имел. На купол трое так и не взошли, а знамя водрузили над фронтоном.

Под вражеским огнём искрился купол, отец мой приказал не рисковать.

Мемориал меня привёл в недоуменье. Колонна на переднем плане, на ней поверженный орёл, и знамя развевается Победы. Два великана рядом с ними, а где же третий великан? Быть может про священную войну ваятели лишь знают понаслышке. «Зачем нам рыться в фолиантах, нам велено двоих изобразить,– ваятели нам пояснили,– в конце концов не нам решать». Я на открытие попала. Там много было знатных лиц. Был Путин, мэр Москвы, Чхеидзе – «Отца солдата» режиссёр. И не к ногам героям нашим венок цветов возложен был, а к основанию колонны, покрытой оспою войны.

Кому же почесть воздаём? Рейхстагу? Да, не подумали ваятели об этом, и спешка виновата в том.

Пауза

Сейчас сюда придут студенты; директор нынче мне звонил. И среди них Денис-провидец, так в шутку юношу зовут, а в каждой шутке доля правды. Они дней грозных следопыты; след ложный их не уведёт от истинных следов героев.

Входят Денис, Тамара и Оксана. У Дениса тяпка, у Тамары папка,
у Оксаны фотоаппарат.

Ирина Алексеевна встаёт.

Денис (подходит). Здравствуйте, Ирина Алексеевна! Я Денис Антонов – следопыт Великой Отечественной войны.

Ирина Алексеевна (пожимая руку Дениса). Очень приятно. Здравствуй, Денис.

Денис (представляет Тамару). Тамара Давыдова – наш секретарь.

Ирина Алексеевна. Здравствуй, Тома.

Тамара делает реверанс.

Денис (представляет Оксану). Оксана Клименко – наш фотокорреспондент.

Оксана делает реверанс.

Ирина Алексеевна. Здравствуй, Оксана.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: