Сестра целует Береста в щёку и убегает.

Действующие лица

Берест Алексей Прокофьевич, лейтенант, 24 года, высокий, крепкого телосложения

Берест Ирина Алексеевна, его дочь

Неустроев Степан Андреевич, капитан

Гусев Кузьма Владимирович, старший лейтенант

Щербина Пётр, младший сержант

Субботин Василий Ефимович, старший лейтенант, поэт

Хирург, майор медсанбата

Катя, медицинская сестра

Первый солдат

Второй солдат

Особист, майор

Санитары

Сталин И.В.

Молотов В.М.

Денис, студент, 20 лет, худощавый, в очках

Тамара, школьница, 10-й класс

Оксана, школьница, 9-й класс

Первое действие происходит в Берлине, май 1945 г.

Второе действие происходит в Москве, август 1946 г.

Третье действие происходит в Александровке (окраина г. Ростова-на-Дону), июль 2011 г.

Действие первое

Палата медсанбата. Три кровати, возле каждой тумбочка. На одной тумбочке сирень в баночке. Посреди палаты стол и четыре стула.

Берест за столом пишет письмо. Два солдата беседуют, сидя на кроватях. Входит медсестра и раздаёт лекарства

Сестра. У нас тут все ходячие? На ужин.

Первый солдат. Опять, наверно, каша. Нам эти каши, Катя, надоели. Налила нам хотя бы по 100 грамм.

Сестра. Горохов? Кстати. Вам хирург микстуру сегодня при обходе прописал. (Даёт ему пузырёк с микстурой) И вы, товарищ лейтенант, вчера с соседом…

Первый солдат (перебивает). Так это мы медали обмывали. Положено их трижды обмывать.

Второй солдат. И здесь глаза, и нос, и уши.

Сестра. Причём здесь нос? Но вы так пели, что разбудили весь санбат.

Первый солдат. Мы пели про тебя, Катюша, и про платочек пели мы. В тебя и в Клавдию мы оба влюблены. (Поёт).

Расцветали яблони и груши,

Проплыли туманы над рекой.

Второй солдат (поёт).

И между строчек синий платочек

Снова встаёт предо мной

Сестра. И те туманы заползли в палату. А доктор запрещает здесь курить.

Берест. Сестрица, милая, нога болит сегодня; так принеси мне ужин, будь добра.

Сестра. Конечно принесу, Алёша, а ты сиди поменьше, лучше полежи, нога ведь затекает при сиденье.

Сестра уходит.

Второй солдат (к Бересту). Сестра так ласкова с тобой, ты не заметил?

Берест. Она со всеми так, на то и медсестра, и для неё мы, как родные братья.

Первый солдат. Увидев твой портрет в газете, она на тумбочку букетик тебе поставила тайком.

Берест. Не я ей ту газету показал.

Второй солдат. А знаешь, Алексей, поведал мне знакомый, представлен ты к награде, как Герой. Он видел список и среди Героев запомнилась фамилия твоя, она почти что первою была.

Берест. В том пекле кто об этом думал? Да и какой же я герой? Когда всё кончилось в Рейхстаге, мои поджилки все тряслись, дрожал я, как осины лист.

Второй солдат. Хватил сполна адреналина, и тут лекарство – 200 грамм.

Первый солдат. Микстура эта для солдата и перед боем помогает, снимает стрессы, как рукой.

Голос медсестры. Палата номер шесть, ваш ужин остывает.

Второй солдат (вставая). Палата номер шесть… Такой рассказ, с намёком, в училище я некогда читал. В аду Рейхстага трое суток (пауза). И запросто сойдёшь с ума, не скоро сердце успокоишь.

Солдаты уходят

Берест (складывает письмо в треугольник и задумчиво). Примета есть. Лишь после боя письмо на родину пиши. Письмо солдата, как живое. Там, родные, в немых словах, что на бумаге, тревогу чувствуют и радость. Цензуре это не дано.

Сестрички, милые, я жив, чуть поцарапан, как только подлечусь, к вам сразу прилечу.

Поднимает на ладонях письмо.

Лети, письмо моё, как ласточка весною, и щебетом сестричек успокой.

Письмо взлетает и медленно улетает вверх.

Входит майор в шинели нараспашку.

Майор (подходит). Алексей Берест?

Берест (улыбается). Он самый. Я тоже сразу вас узнал. Когда часы трофейные я в доме Гиммлера солдатам раздавал, вас обошёл; вас не было в ударном батальоне.

Майор. Я первый раз вас вижу, лейтенант, и о часах впервые слышу.

Берест. Как жаль, а ведь могли мы быть друзьями. Позвольте ваши документы.

Майор, не выпуская из рук, показывает раскрытое удостоверение.

Ого, серьёзный документ! Так вам бы сразу и к комбату, а я всего лишь замполит.

Майор (небрежно прячет документ). И до него дойдёт черёд. Теперь же отвечай по существу. Где переводчик Прыгунов? Кто разрешил тебе его в заложниках оставить у фашистов? Его средь пленных не нашли.

Берест. Я был главой парламентёров, а это власть, куда ни кинь, а пленных проверяли особисты, я в это время отсыпался здесь. Известно это всем, так что ты хочешь?

Майор. Ты мне не тыкай, с тобой свиней не пас я.

Берест. Ступай тогда до тех, с кем ты хавроний пас, а к выпасу свиней я не причастен.

Майор (гневно). Ах вот ты как заговорил! За это ты ответишь по заслугам! (Грозит кулаком)

Берест встаёт с угрожающим видом.

Входит сестра.

Сестра (к майору). Как в неурочный час вы здесь и без халата? Они в приёмной на виду висят.

Майор. Ты не могла б халат мне принести?

Сестра. Увидит вас хирург в таком наряде, и мне наряд вне очереди даст. Идите подобру, чтоб санитаров от повседневных дел не отрывать.

Майор (вскакивает и гневно). Ну хорошо! Попляшешь у меня.

Хватает портфель и уходит.

Сестра. Нашёлся командир! Смотри какой! Он впопыхах вот это обронил.

Поднимает и отдаёт Бересту удостоверение.

Берест. Катюша, он опасный человек, так помоги его мне обезвредить.

Берест что-то говорит на ушко, она, в знак согласия, кивает головой.

Сестра (громко). Алёша, я в драмкружке подруг своих превосходила и если б не война… Майор, наверное, под мухою слегка.

Уходит.

Берест. Посмотрим на её талант. Война закончена, дороги ей открыты; и убедимся в героизме просителя златых часов.

Входит майор в халате поверх шинели.

Майор (подходит и садится). Ты с Прыгуновым был давно знаком?

Берест. Так это что, беседа иль допрос?

Майор. Здесь я вопросы задаю! И повторяю: давно знаком ты с Прыгуновым?

Входит сестра, за ней два санитара.

Сестра. Майор, по телефону приказали мне вашу личность уточнить.

Майор (гневно). Что?! Да как ты смеешь! (вскакивает)

Санитары становятся по бокам майора.

Сестра (строго). Ваши документы.

Майор. Ну погоди! Не знаешь ты меня.

Ищет по карманам, выкладывая документы на стол. К Бересту.

Куда-то задевалось… я ж вам показывал, товарищ лейтенант.

Берест. Я видел только ваши кулаки.

Майор (порывается уйти). Я там, быть может, потерял.

Санитар (строго). Стоять. Тут хитрость не пройдёт.

Майор (подаёт сестре книжечку). Удостоверение личности.

Сестра (смотрит то на удостоверение, то на майора). Оно не ваше, гражданин. Здесь без очков, а вы в очках, здесь без усов, у вас усы а-ля Адольф.

Санитар (дёргает майора за усы). Усы, наверно накладные, приклеил и не оторвёшь.

Майор. Поосторожнее, прошу. Я их недавно отрастил.

Сестра (санитарам). Обыскать! Изъять оружие и к стенке.

Санитары обыскивают майора и выкладывают на стол пистолет «Вальтер», кольца, браслеты, часы.

Сестра. У вас здесь (показывает на удостоверение) значится ТТ, а это не ТТ а «Вальтер», а это (показывает на кольца) пахнет мародёрством. Всё ясно. В комендатуру проводить, а при попытке к бегству…

Майор (плаксивым голосом). Товарищ лейтенант, ну подтвердите, что в доме Гиммлера вы видели меня. Женат я, трое деток, пожалейте…

Берест. Я обознался, и вы это подтвердили.

Санитар (складывает в портфель принадлежности майора). Пошли, не вздумай удирать, хотя побег твой я уже предвижу.

Сестра. Солдаты, возвращайтесь поскорей, а пистолет забросьте в реку.

Санитары уводят майора.

(К Бересту) Они инструкцию исполнят непременно: майора накачать и отпустить, портфель же сдать в комендатуру. Он скоро там и сам окажется, в Берлине комендантский час.

Берест (отдаёт сестре удостоверение особиста). Сожги его, а пепел убери. Что здесь сейчас произошло, ни слова, иначе нам несдобровать, и санитарам в том числе. А ты, Катюша, молодец!

Сестра целует Береста в щёку и убегает.

Голос сестры (строго). Во время ужина пускать запрещено. Придётся подождать вам полчаса.

Мужской голос. Полковник нам дал разрешение отсутствовать не больше полчаса. Так что же, просидев в приёмной, не солоно хлебавши и домой?

Голос сестры. Ну хорошо, я доложу хирургу, но он у нас, все знают, очень строг.

Мужской голос. Она ушла. Ворвёмся, как в Рейхстаг. Халаты взяли? Ну тогда вперёд!

Берест. Наверное майор явился с подкрепленьм, ну я сейчас устрою им Рейхстаг. (Берёт палку)

Быстро входят в халатах Неустроев, Гусев и Щербина.
Берест, держа палку, как шпагу, встаёт.

Неустроев (шутливо). Явились мушкетёры к королю.

Гусев. Не к королю, а к Ришелье явились, ведь раньше кардинал, как нынче замполит. Но почему он «шпагу» обнажил?

Смех.

Берест (весело). Да ладно вам жеманничать, садитесь. Визиту вашему я рад.

Все садятся.

А как прошёл концерт, понравился он вам?

Щербина. Концерт хорош, но как твоё здоровье? Лечись, лечись, да только поживей, а то засохнет скоро батальон без нашего наставника-героя.

Гусев. Ты посвежел, и сон вернул тебе румянец, и наших нет проблем. Лежи и отдыхай. Наш полк в полуподвале разместился и там прошёл концерт бригады фронтовой.

Щербина. Нам Селиванов спел «В лесу прифронтовом» и песню украинскую, ты помнишь? (Поёт.)

Дывлюсь я на нэбо, та й думку гадаю,

Чому я нэ сокил, чому не литаю…

Берест (задумчиво). У этой песни есть одна легенда. В гражданскую войну разведчиков отряд был окружён в лесу. Патронов мало, ночи не дождаться, порубят их лихие казаки. И от тоски такой красногвардеец запел ту песню, что сейчас ты пел. Звучал так дивно тенор чистый, что замолчал тревожный лес. Сам есаул слезу украдкою смахнул, защёлкнув кобуру. А песня к облакам летела и птах под ними трепетал. И лишь затихло эхо песни, сняв окружение отряда, ушли тихонько казаки. Они отряд тот пощадили, их песня за душу взяла.

Пауза.

Гусев. Стихи читали нам артисты и русский пляс дробил бетон. А юмористы отмочили (хочет), от смеха умирали мы.

Берест. О чём же сценка, расскажи мне, и я желаю хохотнуть.

Гусев. Пусть Пётр расскажет; он умеет изображать такой сюжет.

Щербина (встаёт и хитро улыбаясь). Ведёт наш автоматчик «языка», а тот, придерживая брюки, плетётся н три шга впереди. Все пуговицы с брюк фашиста отрезал, словно бритва, нож. А тут дозор наш: «Хенде хох!». Приказ внезапный фриц исполнил, и сразу падают штаны. И фриц от страха обмочился, вода с-под ног текла ручьём. Он задом сел на эту лужу и тоже крикнул: «Хенде хох!».

Дружный смех.

Берест (задумчиво). Да, те эстрадные артисты, как сокол бьёт добычу влёт, так и они конфузы наши умеют в юмор воплотить. Над кем смеёмся? Над собою. Я поясню вам сценки суть…

Неустроев. Потом, потом (достаёт бутылку водки)… давайте выпьем за Победу! Сержант, закуску доставай.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: