Эволюционизм и креационизм.

Эволюционизм
1) Гипотеза об универсальной эволюции, или макроэволюции (от неживой материи к живой и далее). Если универсальная эволюция предполагается происходящей сама по себе случайно или в силу непознанных законов материи, то она до сих пор ничем не подтверждена, противоречит библейскому теизму и согласуется с (или даже навязывается) верой в основную посылку атеизма и монистического материализма «Бога нет».
К универсальной эволюции (особенно к эволюционной геологии) обычно добавляется свойство униформизма, неверно понимаемое не как непреложность законов природы самих по себе, а как неизменность темпов протекания природных процессов, которые в действительности могут зависеть от большого количества различных факторов.
2) Самозарождение живого в неживом. Ничем не подтверждено.
3) Такое самозарождение произошло только однажды.
4) Должно быть много переходных форм в макроэволюционной схеме (от рыб к амфибиям, от амфибий к пресмыкающимся, от пресмыкающихся к птицам, от пресмыкающихся к млекопитающим).

5) Сходство живых существ является следствием «общего закона эволюции».
6) Объяснимые с точки зрения биологии эволюционные факторы (естественный отбор, спонтанные мутации) рассматриваются как достаточные для объяснения развития от простейших форм к высокоразвитым (макроэволюция).
7) Геологические процессы интерпретируются в рамках очень длительных временных периодов (геологический эволюционный униформизм).

Креационизм
1) Вся вселенная, земля, живой мир и человек сотворены Богом в порядке, описанном в Быт.

2) Бог сотворил по разумному плану и одноклеточные и многоклеточные организмы и вообще все виды организмов флоры и фауны, а также венец творения - человека.
3) Сотворение живых существ произошло однажды, поскольку они далее могут воспроизводить сами себя.
4) Сходство живых существ объясняется единым планом Творца.
5) Геологические процессы интерпретируются в рамках кратких временных периодов (теория катастроф).
6) Процесс отложения ископаемых останков живых организмов происходит в рамках катастрофической модели происхождения.
Положения, общие для современных эволюционистов и креационистов
1) Наша Вселенная не вечна; она имела начало конечное время тому назад.
2) Человек — наивысшая форма жизни на земле и, по крайней мере, часть самых древних ископаемых останков человека такова же, как и современных людей.
3) И эволюционисты, и креационисты признают, что в мире живого ещё много необъяснённого.
4) Обе доктрины являются мировоззренческими толкованиями (с разных позиций [с одной стороны, атеизма, пантеизма, дуализма и политеизма, а с другой стороны, монотеизма, (христианства, иудаизма и ислама]) данных, полученных наукой. Ни одна из них не может быть построена при помощи только научного метода, основанного на наблюдении, повторяемости наблюдаемых явлений и воспроизводимости их в лабораторных условиях.

59. Ветхозаветные пророки: суть явления. Классификации, "пророческое движение".

В Ветхом завете упоминаются многочисленные пророки, создавшие обширную литературу, из которой сохранились лишь осколки — несколько десятков цитат из утраченных речений и 15 целых пророческих книг в Ветхом завете.
Среди пророческих сочинений Ветхого завета первой помещается «Кинга Исайи», которая состоит из трех разновременных сборников. Первый (гл. 1 — 39) создан в VIII в. до н.э. и связан с реальным лицом — Йешайаху, сыном Амоца, и кружком его учеников, но содержит также главы и отрывки более позднего времени. Второй сборник (гл. 40—56), в котором высказывается надежда па разгром Вавилона и упоминается персидский царь Кир II, датируется около 540 г. до н. э., а в третьем сборнике (гл. 56 — 66} отражены проблемы возникающей в период после пленения новой гражданско-храмовой общины. Общность стиля и языка, родство идей и концепций позволяют предположить, что все три сборника создавались в рамках одного пророческого сообщества, которое хранило и развивало взгляды учителя Йештайаху, сына Амоца.
«Книга Езекиила» приписывается «священнику Йехезкеэлу, сыну Бузи», однако этому пророку (начало VI в. до н.э.) принадлежат, как полагают, лишь поэтические видения (гл. 1—4, 8—9 и др.), а прозаические отрывки и программа государственного устройства (в гл. 40—48) были, возможно, созданы его учениками в конце VI в. до н.э.(Многослойными являются также книги так называемых «малых» пророков, и в каждой из них следует выделять основпое ядро и более поздние дополнения и вставки.
Несмотря на разновременность ветхозаветных пророческих книг, в них можно выделить идеи, характерные для всего пророческого движения. В отличие от жрецов остального древнего мира, чаще всего «пророчествовавших» в ответ на конкретный запрос, большинство ветхозаветных пророков выступали с речами по собственной инициативе. Пророки были якобы избранными богом Яхве. Возвышаясь над людьми, пророк, однако, оставался человеком, подвергавшимся всем человеческим страданиям и невзгодам; утверждается даже мысль о том, что для истинного пророка Яхве страдания — необходимость.
Главный мотив всех ветхозаветных пророческих речений — это страстный призыв к признанию Яхве единственным богом, к полному отказу от поклонения другим богам. Вначале Яхве признавался не вообще единственным божеством, а ревнивым богом одного (их собственного) народа, не допускающим соперников на своей земле. Но иногда пророческая мысль доходила до признания универсальности бога как творца всего сущего и защитника всех народов и стран.

Пророки отнюдь не отвергали важности выполнения религиозных ритуалов, но считали, что только сочетание строгой обрядности с соблюдением этических норм является залогом «праведной жизни».
С требованием «праведной жизни» неразрывно связана столь характерная для ветхозаветных пророков критика социальной несправедливости. Осуждение неправедного богатства и роскоши, насилия и произвола, угнетения и бесправия звучит, например, в «Книге Амоса»: «Выслушайте это, алчущие поглотить бедных и погубить нищих..,— клялся Яхве: ...поистине вовеки не забуду ни одного из дел их»; или в словах «Книги Исайи»: «Горе вам, прибавляющие дом к дому, присоединяющие поле к полю!..» В древневосточной литературе мало столь резких и непримиримых высказываний о царях, как гневные проповеди ветхозаветных пророков против некоторых властителей обоих царств. Однако неправильно считать пророков отрицателями государственности и царской власти вообще, ибо, осуждая произвол и преступления отдельных царей, пророки всегда отстаивали мысль о незыблемости основанного, как им казалось, на справедливости и воре в Яхве государства Давидидов.
Провозглашение единобожия и признание относительной «автономности» человека, подчеркивание значимости этических норм и резкий протест против социальной несправедливости, антигородская установка и идеализация родо-племеппого уклада, но также жесткая непримиримость и суровая нетерпимость пророков к инаковерующим наложили свой отпечаток на весь Ветхий завет и оказали огромное влияние на последующее развитие мысли древности и средних веков, в том числе и мысли оппозиционной, «еретической» и даже революционной.

60. Отношение к власти в Библии и Коране.(уточнить на консультации)

Суть власти.
Первая позиция.Власть есть нечто, присущее самой природе человеческого общества. Человечество и власть идут рука об руку с древнейших времен до наших дней и так будет продолжаться и в будущем. Природа и суть власти неизменны с древности до наших дней.

Вторая позиция.Власть — условно необходимое человеческому обществу начало, но она может быть организована по-разному и заменена на приемлемые для данного общества и времени формы. Единого рецепта универсальной власти не существует. Будущее власти в исторической перспективе неясно.
"Власть не от Бога - не власть"

Отношение к власти в Ветхом Завете:

Первая позиция.Говорить об отношении авторов Ветхого Завета к власти некорректно, так как Ветхий Завет — сборник разнохарактерных текстов, писавшихся на протяжении полутора тысяч лет авторами разного социального статуса и происхождения.

Вторая позиция.Ветхий Завет — единое по сути произведение, над которым тщательно потрудились редакторы, предварительно отобрав более-менее схожие по идеологии тексты. Поэтому мы можем проследить и выявить отношение его редакторов к власти.

В большинстве случаев Бог ставит правителей на их относительные места в том смысле, что Он допускает, чтобы люди достигали относительных положений власти по отношению друг ко другу, но всегда ниже Него.

В Коране отношение к власти представлено в суре 67 «Власть»: «Благословен Тот, в Чьей Руке власть, Кто способен на всякую вещь, Кто сотворил смерть и жизнь, чтобы испытать вас и увидеть, чьи деяния окажутся лучше. Он - Могущественный, Прощающий … »

С самых первых дней своего существования мусульманская община уже представляла из себя прообраз будущего государства и была наделена готовым инструментом власти. В Мекке не было никакой единой власти и наблюдалось строгое разделение по признаку крови. Вместо законов применялись традиции, споры решались не судом, а советом.

Возможно, такое отсутствие задатков государственности, рожденное духом и ветром пустынь, и позволило арабам столь быстро определиться с источником власти в своей новой общине. Не имея ярко выраженных традиций управления и подчинения кому бы то ни было, они предпочли подчиниться силе более высшей, чем все земные, — власти единого всемогущего Бога. Этим они отчасти облегчили себе задачу нахождения той опоры, в которой они так сильно нуждались в первые дни существования ислама. Вместо болезненной и долговременной эволюции власти они получили её уже в готовом виде от посланника Господа и им оставалось только во всём строго следовать букве и слогу Корана.

Мухаммед, «печать пророков», никогда не проявлял ни малейшего притязания примерять на себя светские титулы «мелика» — царя или «эмира» — военного предводителя. Эти роли были ему неинтересны, поскольку он ясно осознавал их никчемность перед лицом своей пророческой миссии. Лишь под давлением обстоятельств он был вынужден сделать шаги от вдохновенного Пророка к главе общины и военному лидеру, оставаясь при этом, в первую очередь, вероучителем. После смерти Мухаммеда не могло быть и речи о том, чтобы кто-нибудь смог заменить его в этой самой главной его роли. Пророческая миссия была окончена и не могла иметь продолжения. Но место на вершине власти также не могло оставаться без лидера. И тогда из числа ближайших сподвижников Мухаммеда был избран его «заместитель» — халиф.

Принявшие ислам народы, у которых тысячелетиями бытовали утверждения о божественном воплощении в человеке, с большой охотой склонились к притязаниям потомков Али на верховную власть и передачу её от отца к сыну, поскольку это в целом соответствовало их представлениям о природе власти.

Принятие теократического начала верховной власти было идеальным решением в первые дни становления исламского государства. Оно позволило первым мусульманам немедленно перейти к практической стороне дела по обустройству халифата, руководствуясь готовыми положениями, содержащимися в Коране.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: