Сделай Сам Свою Работу на 5

ВЕРНАЯ МЫСЛЬ, НЕВЕРНЫЙ МАТЕРИАЛ





Однажды мулла целый день высаживал в своем саду рассаду.

Когда он остановился, чтобы полюбоваться своей работой, его поразила внезапная мысль.

В наступающей темноте, при свете фонаря, он стал выдерги­вать растения из земли и заворачивать их в мешковину.

Мимо, вдоль полей, возвращались домой его друзья. «Насреддин, что ты делаешь?», – спросили они.

«Действую из соображений осторожности. Я понял – до­вольно поздно, но, как вы видите, не слишком – что свое добро лучше держать дома под надлежащим присмотром».

В каждом человеке вторичное ('командующее') 'я' – это ложное 'я', но он принимает его за реальное. Оно находится в таком же отношении к реальному существу человека, как лицо человека к самому человеку. Каждому, говорит Руми в Fihi ma Fihi, нравится зеркало, и он влюблен в отражение в зеркале, отражение своих свойств и достижений, хотя и не знает реальной природы своего лица.

Он воображает, что вуаль, которую он видит на стекле, является его лицом. «Сними покров со своего лица, чтобы ты мог увидеть меня как отражение твоего реального лица. для того чтобы ты понял, что я есть зеркало»

Курс обучения школы, 'изнутри самой школы' как вы вы­разились, основан на том. что учитель способен быть таким зеркалом. Поэтому он способен оценивать по достоинству особенности и нужды учеников. Он зачастую подражает ученику чтобы позднее тот смог увидеть свое отражение и среагировать соответственно.




Знать о ком-то все

В: Не достаточно ли общения с человеком знания, чтобы при­обрести какую-то часть его? Разве Учителю не нужен Ученик?

О: Вам следует вспомнить, по меньшей мере, те случаи, когда вы ничего не говорили о том, что у вас на уме.

Не приходило ли вам в голову, что люди, коих вы, возможно, знаете, не обсуждают с вами известные им вещи, даже если эти вещи, возможно, постоянно вас интересуют?

Вы можете 'знать человека хорошо', даже ежедневно с ним встречаться, 'разделять его мнения', обмениваться идеями. В то же время, вы можете понятия не иметь о том, что он обладает определенным знанием и даже способностью передавать его, если условия правильные.

Возможно, он не кажется вам загадкой, но может быть скрыт столь же глубоко, как и любая вещь на свете.



Представление о том, что знаешь о человеке все из-за на­личия общего жизненного опыта доверительных отношений, – неверно. Оно основано на неправильном представлении о том, что люди, что бы они ни обсуждали, не могут при этом избежать контакта друг с другом.

Знание автоматически 'не подхватишь', его не сообщить одними словами, также не передашь его никаким обычным обучением.

Следовательно, нельзя учиться реальному знанию, просто общаясь с кем-то, кто им обладает, – в особенности, если вы даже не знаете, что оно у него есть, и если вы правильно не сфокусированы на учебу.

Необходимо, чтобы кто-то (или что-то) сначала передал вам, как ощутить присутствие знания. Без подготовки нет обучения.

Что касается потребности в Учителе, великий учитель Джами в Lawaih говорит (эссе XXI): «У Абсолютного нет потребности в относительном, кроме как для проявления себя, но относитель­ное нуждается в Абсолютном для самого своего существования». Подобным образом, в ситуациях учения учитель считается важ­нее ученика.

То есть, именно так ученик должен относиться к учителю. Сам же Учитель может считать, что важнее учащийся, но это дело Учителя, и нет смысла обсуждать его позицию, когда речь не об обучении, а о учебе.


Замечания о Пути дервиша

В: Не могли бы вы изложить особо важные моменты, которые следует изучать тем, кто интересуется дервишеским, суфийским путем? Как происходят приписываемые суфиям чудеса?

О: I. Человеческая среда производит определенные трудноуло­вимые изменения в индивидууме, которые проникают во все его существо. Вместо того, чтобы подвергаться лишь этим из­менениям, человек имеет шанс заполучить доступ к той форме своего я, которая, в сравнении с имеющейся, бесконечно вы­ше. Используется такой технический термин: человек сейчас «проснулся только наполовину».



II. Хотя это изменение увеличивает осведомленность че­ловека о его судьбе, оно не мешает обычным человеческим отношениям. Наоборот, оно обогащает их.

III. Для того, чтобы ученики приняли участие в этом процес­се, необходимо совпадение следующих обстоятельств: наличие учителя с доктриной, применения доктрины способом, при­годным для учеников, и правильных внешних обстоятельств. Возможность есть только при наличии всех указанных факторов.

IV. Вот один способ передать представленное здесь послание: существует более глубокая правда и более широкое измерение, в котором человек частично уже пребывает, хотя обычно он безразличен к нему. Есть надежда, что он сможет стать столь же осведомленным о нем, как и о привычном ему мире.

V. Развитие способностей, относящихся к этому измерению позволяет человеку достичь наивысших успехов и в легко воспринимаемом мире и в других сферах, и мешает ему стать орудием простого обусловленного существования, со всеми его тревогами и бессмысленностью в итоге. Человек имеет склон­ность быть несчастным не из-за того, что он знает, а из-за того, чего он не знает.

VI. Только через настройку группы людей, обладающих воз­можностью такого достижения, правильно сгармонизированных в настоящее сообщество (при наличии или отсутствия контакта на физическом плане), может прийти настоящее понимание и следующий этап в развитии человека.

VII. Единство и целостность этой группы существенны не только для коллективного, но и для индивидуального прогрес­са. Поддержка группы подходящих людей – это, фактически, почти единственная возможность для человека осознать свою индивидуальную значимость.

VIII. Эта доктрина и способ ее применения известны и рас­пространяются с незапамятных времен. Фактически, они явля­ются достоянием и судьбой человека. Они связывают прошлое, когда этот процесс развития был известен гораздо шире, через на­стоящее, где он используется лишь немногими, с будущим, когда Великая Работа будет совершенно законной целью человечества.

IX. 'Новый Человек', 'Реальный Человек', 'Совершенный Человек' – все это термины, используемые в различных фор­мулировках, во все времена, для этой деятельности, которая называлась 'тайной', 'скрытой' или 'посвятительской', по при­чинам иным, чем представляют себе люди.

Людей интересуют чудеса, тогда как было бы гораздо луч­ше, если бы их интересовала истина. Чудеса – это побочный продукт: часть особой, связанной с высшим измерением, де­ятельности, в которую вовлечены определенные люди. Это вовлечение происходит потому, что с ростом знания или способ­ностей приобретаются и дополнительные функции, также как и при обычном образовании, только в этом случае, в соответ­ствующей сфере.

Вот пример, среди многих тысяч других, такой деятельно­сти, где суфий оказывает услугу с помощью экстрасенсорного восприятия. Этот пример показывает, как 'чудеса' связаны с обя­занностью. Ибн Араби рассказывает в Ruh al-Quds, как однажды вечером он ощутил побуждение увидеть Абу-Абдуллаха ал-Кхайата ('Портного') из Севильи и проделал весьма дальний путь, чтобы встретиться с ним. Ал-Кхайат сказал: «Почему ты так долго? У тебя есть с собой то, что мне нужно». Ибн Араби достал пять дирхемов, которые были у него в кармане и отдал их. Ал-Кхайат объяснил, что эти деньги нужны ему для одного бедного человека по имени Али ал-Салави.


Встречи, группы, классы

В: К встречам, группам и классам проявляется большой интерес. Являются ли эти формы целью суфийского учения?

О: Люди, не понимающие, как действуют высшие учения, или приученные думать о них поверхностно, разумеется, приходят в замешательство, когда встречают письменные или устные материалы, которые не согласуются с привычными образцами.

Нигде это не проявляется столь поразительно, как в вопросе общения и взаимоотношений.

Выслушав несколько сотен людей, объясняющих, что они чувствуют, и прочитав несколько дюжин писем 'искателей', несомненно, даже машина увидела бы тот шаблон поверхностных предположений, по которому позволяют себе действовать даже наиболее ревностные из них.

Люди, живущие в одной местности, думают, что их волей-неволей следует группировать вместе. Кто нерасположен читать книги, агитирует за 'личные контакты'. Живущие в отдаленных местах жаждут путешествий, посещений, материалов, чтобы по­глощать их. Те, с кем вы не поддержали формальный контакт, расстраиваются, горюют, начинают интересоваться источниками более легкого удовлетворения. Люди ревностно (если неосо­знанно) лелеют 'культ Центра', отличительной чертой которого является верование, что «если бы я только смог попасть в такое-то место, все было бы хорошо».

В сущности, никто из этих людей не имеет сколько-нибудь правильного понятия о том, как возникает реальное сообщество, как оно развивается, как оно проявляется в местных условиях, чем оно могло бы стать в будущем, – как можно получить пользу из того, что делается.

Если разослать людям проспекты с описанием того, как ведется дело в местном классе или группе, то все они захотят быть в каком-нибудь классе или группе. Это точно так, как упомянуть о леденце в разговоре с ребенком: возможно, он думал о чем-то другом, но это ключевое слово может завладеть его мыслительным аппаратом так, что исключит все остальное.

Перенесите на минуту, в качестве упражнения, эту ситуацию в другую область и вы увидите, что такое поведение столь примитивно, столь незрело, растрачивает, к несчастью, столь много энергии, или понимания в любом деле, что, очевидно, что-то для таких людей нужно сделать. Любой, кто проявляет склонность к такому шаблонному поведению, не в состоянии при этом получать пользу ни от какого высшего знания. Однако, он является подходящей добычей для тех или иных людей или организаций, предлагающих мгновенное снятие напряжений путем потворствования инфантильному поведению индивидуума.

Реальное высшее сообщество, к которому вы могли бы при­надлежать, организовано особым образом и имеет свои особые' жизнь и общение. Ему необходимы, как местные, так и иные группирования» и оно работает через их посредство. Его члены изучают, привлекают, сохраняют и распределяют потоки знания независимо от того, в какую форму облечены их занятия. Для некоторых людей в некоторое время важно быть 'изолирован­ными' от других. Такая 'изоляция', рассматриваемая живущими в отдаленных местах как проклятие, вообще-то является не­оценимым преимуществом, выпавшим на их долю, и ничем иным. Как только наступает время для более близких контактов в обычным смысле, тогда появляются средства для их дости­жения. Но если индивидуум хочет просто быть членом стада, суфии удерживаются от потворствования этому желанию.

В отношении высшего учения индивидууму нужно научиться различать 'желания' и 'нужды'. И научиться этому можно, только пройдя базовое обучение. Когда ребенок, еще не понимающий этого различия, говорит, что ему что-то нужно, это часто означает, что он этого 'хочет'. 'Мне нужен леденец' нисколько не отражает ситуацию. Лишь опыт может показать различие между желаниями и нуждами.

У людей имеется встроенная потребность в 'объединении'. Любой, кто знает об этом и потворствует этому, весьма легко может стать богатым, известным, уважаемым и т. д.

Играть на этой склонности не только неправильно в прин­ципе, но и непродуктивно в нашей работе, потому что означало бы, что мы делаем одно, притворяясь, что делаем другое.

Помните, что поскольку эта работа и это сообщество действу­ют некоторым существенно особым образом, то они не нуждают­ся в примитивной организации и в подпитывании невротических или инфантильных требований, замаскированных под 'нужды'.

Более того, как только мы это прояснили, и как только индивидуумы и группы осознали, что им не нужно увлекаться социальным маскарадом, это сообщество и эта работа неизбежно сделают возможным появление всего необходимого: деятельно­сти, контакта, занятий и учебы.

Короче говоря, такое сообщество не является ни стадом бабуинов, ни военизированным отрядом, опирающимся ради продолжения своей деятельности на желание и страх, на награду и наказание.

Такое сообщество действует согласно некоему чувствитель­ному образцу. Этот образец является его защитой и его силой. Если вы пытаетесь организовать себя или других по более низ­кому образцу, вы теряете связь с этой работой. Коротко говоря, вы отстраняете себя от высшего развития, отдав предпочтение стабильной жизни, проводимой в развлечениях, точно так, как некоторые проводят свое время в залах ожидания.

Работайте тем способом и с теми материалами, которые указаны учением. Планируйте как угодно, если вы действительно знаете план.

Суфийский авторитет Абу-Наср аль-Сарадж в Kitab al-Luma иллюстрирует необходимость в плане и приоритетах в учебе. При этом он цитирует слова Баязида, одного из наиболее выдающихся суфиев, который обучал Абу Али из Синда формальным ритуалам ислама, в то время как Абу Али, в свою очередь, обучал его основанной на опыте науке суфизма.

А один из учеников Баязида сообщал, что не слышал ни слова от своего мастера в течении тринадцати лет – времени, которое он провел с ним...

Неправильное понимание надобности или ненадобности по­стоянного общения с мастером как некоего рода волшебного ключа обязано, по меньшей мере частично, вырожденному по­ведению тех весьма многочисленных группирований, которые первоначально были суфийскими, но по прошествии столетий превратились просто в культы.

Многие суфии прошлого настаивали на уединении и ано­нимности, отказываясь общаться с людьми.

Му'ин ад-дин Чишти, который ввел чиштизм в Индии, (похоронен в Аджмере) – замечательный тому пример. Хотя некоторые из созданных им образцов позднее были переняты последователями, воображавшими, что они следуют его учению, его склонность к уединению была оставлена без внимания.

«Он, обычно, не позволял, – говорит д-р Шариб, – чтобы в путешествиях его сопровождал более чем один дервиш. Он останавливался в безлюдных и пустынных местах. Иногда он останавливался на кладбищах. Как только люди узнавали, где

он остановился, он тут же покидал это место. Он ненавидел известность».

Несомненно, для учебных группирований есть огромный риск стать в миниатюре племенами или семьями, культа­ми и структурой для получения социального удовлетворения, а не учебы, не говоря уже о понимании.

Такой образец утверждается, и часто весьма явно, в большин­стве кажущихся религиозными общин и деятельности. По этой причине шейх Абдулла Ансари называл молитву «лишь воздер­жанием от пищи», формальную молитву – «делом стариков и старух», паломничество – «одним из удовольствий этого мира».

Ансари подчеркивает, что люди могут научиться от групп и собраний только в той степени, в какой они преодолели четыре ловушки:

Неблагодарность при удаче.

Нетерпение при неудаче.

Недовольство своей судьбой.

Колебание в служении своим товарищам.


Внутренние измерения

Во всех материалах, используемых в нашей работе, есть вну­тренние смысловые измерения. К этим материалам я отношу как то, что выполняется и переживается, так и то, что написано, сказано, увидено и можно потрогать руками.

Раскрытие внутренних измерений, как и во всех сохранив­ших свою силу традициях, должно иметь место тогда, когда оно может быть эффективным. Это не детективное расследо­вание, решение головоломки или замаскированное развлечение. Напротив, эти элементы должны оставаться на своих, весьма второстепенных местах.

Внутренние измерения присутствуют, чтобы передать опреде­ленный опыт в момент их раскрытия. Этот опыт снабдит ученика неким элементом, нужным для того, чтобы способствовать его дальнейшему развитию.

Раскрытие внутренних измерений просто ради раскрытия является не просто поверхностным, оно лишает процесс его развивающей ценности.

Возьмем в качестве иллюстрации один незамысловатый пример.

Я говорю: «Это наша работа[38]». Это слово связывается в уме с определенными значениями. 'Работа' означает дей­ствие. Но если я открою вам, что на самом деле слово 'работа' также означает, скажем, 'Всемирную Организацию по Изучению Знания' и составлено из начальных букв этого выражения, вы увидите в этом целый ряд других возможностей. Но просто делать это, не имея конструктивных целей, – банально.

Именно поэтому 'раскрытие секретов' является стадией, следующей за ознакомлением с материалами и понятиями. 'Рас­крытие' должно иметь – и имеет место – на уровне и при обстоятельствах, соответствующих цели: развитию человеческой природы.

Нетерпение в этом процессе просто превратит вас в пустого человека, играющего словами, вещами и понятиями. Если вы играете с чем-то сложным, обращаясь с этим как с простым, оно не проявит своих истинных качеств. Например, электронный прибор, который, возможно, крайне чувствителен, эффективен и дорог, может выглядеть просто как предмет для детской игры. Используя его для игры, вы будете играть, но не обманывайте себя, что при этом задействуется ваша более эффективная часть, только потому что это не деревянный диск, и игра доставляет удовольствие или угнетает вас.

Едва ли в обращении найдется вторичная книга по метафи­зике, в которой автор сумел избежать этой тенденции, и еще менее вероятно, что ее смысл не искажают читатели.

Мало удивительного в том, что обыкновенные люди смеются над метафизиками, и что большинство последних преуспели, главным образом, в обучении себя и других играть в развлека­тельные игры с тем, что на деле могло быть жизненно важным материалом.

Это надо повторять в различных формах потому, что внутри и вне людей всегда присутствуют тенденции 'играть', кото­рые можно нейтрализовать только с помощью иного материала, соответствующего качества и количества, и описаний его ис­пользования.

Помните, что простое изучение и впитывание предостереже­ний, подобных этому, дает вам защиту и средства для удержания ощущения истины, гораздо в большей степени, чем вы можете вообразить.

Внутренние измерения, правильно переданные, являются наиболее полезной частью имеющихся у нас материалов. При неправильном и поверхностном использовании они полностью бесполезны.

СОЖЖЕНИЕ КААБЫ

Чтобы привлечь внимание к основному, суфии выступают против производного или вторичного. Аттар рассказывает, что Шибли носил по улицам горящие угли, говоря, что собирается поджечь Каабу, главную святыню ислама, чтобы предметом заботы людей была не она, а – Господин Каабы.


Объяснение

В: Основываясь на ваших заметках и произведениях, я наблюдал поведение людей по отношению к 'высшему знанию' и нашел его таким, как вы описываете. Люди воображают, что раз другие говорят об этом знании, то и они являются кандидатами на его получение, и, на самом деле, не слушают тех людей, кто сообщает как к нему подступиться. К тому же они проявляют избирательность в учебе, полагая, что те крошки и кусочки, которые привлекают их, дадут то, чего они хотят, и не считают необходимой целостную учебу. Они соперничают друг с другом в 'переживаниях', эмоциональных стимулах и даже личной чести и второстепенных, социальных преимуществах, утверждая, в то же время, что ищут 'высокое'. Каково ваше объяснение, если таковое имеется, этого абсурдного поведения?

О: Нет нужды в 'моем объяснении', потому что вам надо лишь спросить себя, что означает для нормальных людей такого рода поведение, и где оно проявляется.

Достаточно спросить антрополога или историка в области образования или науки, и они поведают вам, что такое поведение характерно для недостаточно развитых людей, ущербных или невежественных, столкнувшихся с введением чего-то 'нового' для них.

Такой анализ не под силу лишь тем, кто не увидел эту закономерность и кого вводят в заблуждение поверхностные вещи такие, как названия, которые дают себе различные культы.

Если бы те люди, о которых вы говорите, искали, скажем, научное знание или денег, вы бы сами сразу сказали, что они, в худшем случае, дикари или невротики; а в лучшем случае, у них фактически нет базовой информации или подготовки, позволяющей им подступиться к тому, в чем, как они вообра­жают, они столь сильно нуждаются. Важная задача – сделать доступной эту базовую информацию, так, чтобы люди могли выйти на линию старта, а не ходить вокруг да около.

Западная культура гордится своей способностью отличать одну вещь от другой. Вот благоприятная возможность для людей этой культуры проявить этот, в целом, желательный талант, тренировку и умение. Когда они проявляют его в достаточном количественном и качественном отношении, может начаться реальная учеба, и остановить ее будет невозможно.

На Востоке же существует обычай, когда учитель обращает внимание на некоторую черту человеческого поведения тем, что сам проявляет ее, и это шокирует других или служит им напоминанием. Делается это для того, чтобы при прямых нападках у людей не возникало защитной реакции.

Такое поведение сохраняет и передает тот смысл, что уча­щимся не следует льстить себе тем, что, в силу своей занятости делом духовным, они важные персоны, – нет, они нуждаются в должном смирении.

Когда я был маленьким, то однажды, зайдя в рабочий кабинет моего отца, оставил дверь открытой. Вместо того, чтобы велеть мне закрыть ее, он сказал:

«О, я, кажется, забыл закрыть дверь. Будь так добр, закрой ее».

Память об этом эпизоде вот уже более сорока лет живет во мне.

ХИРИ И ЗОЛА

Абу Осман ал-Хири поступил так же, когда кто-то высыпал золу из окна прямо на него. Люди, бывшие с ним, хотели упрекнуть человека, сделавшего это. Но Хири лишь сказал: «Мы должны быть тысячу раз благодарны за то, что лишь зола упала на человека, заслуживающего горячих углей!»

В: Почему в ваших публичных выступлениях вы так мало гово­рите о Боге?

О: Более обычная жалоба (показывающая, что нельзя удовле­творить каждого) состоит в том, что я слишком подробно останавливаюсь на вопросах религии. Но о причине, по которой я говорю о Боге меньше других, лучше всего сказать так, как, сообщают, сказал Ибн Араби: «Недостойно говорить о чистоте, когда убираешь хлам; чистота – это результат необходимой предварительной работы». Конечно, я согласен, что Ибн Араби был вынужден предстать перед инквизицией за свою 'любов­ную поэзию', которая ныне признана величайшей мистической литературой...

Сообщают также, что Рабийя сказала: «Упрекать человека очищающего яблоко, в том, что его интересует кожура, – сущее невежество, хотя может казаться, что это описание данной ситуации».

Суфийский учитель моего знакомого, в моем присутствии, на чью-то просьбу поговорить о Боге сказал: «Было бы оскор­бительно для Бога говорить о Нем вам; и слишком много чести для меня предполагать, что я отважусь говорить о Боге».

'Бог' большинства людей – это их тщеславие, их само­мнение, эпитет, который они используют для эмоциональных и интеллектуальных целей. Лучше говорить о чем-то (тем более о Боге), если нет уверенности, сдержанно.

Использование слова 'Бог' должно зависеть от уровня пони­мания того человека, который использует этот термин, а также того человека или тех людей, кто слушает или читает это сло­во. Как сказал Шабистари в четырнадцатом веке, в суфийском руководстве Тайный Сад:

«Если бы мусульманин знал, что такое идол, он знал бы, что есть религия в идолопоклонстве. Если бы идолопоклонник знал, что такое религия, он понял бы, где сбился с пути. Он видит в идоле лишь дело рук человеческих. Вот почему, в соответствии с Исламом, он язычник».

«У человека, – говорит Руми, в Fihi ma Fihi ('В ней то, что в ней'), – есть три духовных состояния. В первом он не обращает на Бога никакого внимания вообще, он поклоняется и служит чему угодно: женщине, мужчине, богатству и детям, камням и праху. Богу он не поклоняется. Когда он приобретает немного знания и становится более сознательным, тогда он служит только Богу. Далее, прогрессируя в своем развитии, он замолкает: он не говорит более ни "Я не служу Богу", ни "Я служу Богу", ибо он вышел за рамки этих состояний»[39].

 


[1] В настоящей книге, под учеными, в подавляющем большинстве случаев, понимается ученый, чья деятельность связана с изучением Востока – востоковеды, филологи, философы и т.п., но, если особо не оговорено, слово 'ученый' означает ученый-филолог. (Прим. перев.)

[2] 'Персидские Четверостишия устада Кхалияуллаха Кхалили, на трех языках, Баг­дад: Ал-Мааруф Прес, 1975, 22/23.

[3] В оригинале: "What is rabies and what can you do about it?" He wrote as his answer:

"Rabies is Jewish priests, and there is nothing you can do about it!" (Прим. перев.}

[4] Юмористические истории не только содержат ценные для понимания структуры. Их использование помогает также отсеять людей без чувства юмора. Суфии считают, что люди, не развившие или подавившие свою способность наслаждаться юмором, не обладают также, в таком обделенном состоянии, способностью учиться в суфийской среде.

[5] R. Horton, African traditional thought and Western science, in: Africa, 37, 1967, International African Institute

[6] Fihi та Fihi ('В ней то, что в ней'), ДжалалуддинРуми Балхи.

[7] Записано в Tadhkirat al-Awliyya Фаридудуддином Аттаром

[8] Daily Telegraph (London) 9 September 1977, p.19 col. 3.

[9] Dr.Z-H.Sharib, Khwaja Ghiarib Nawaz, Lahore: Ashraf 1961, p. 114.

[10] В Tadhkirat al-auliyya Атгара. Баязид умер в 875 году Христианской эры.

[11] The Elefant in The Dark (Geneva University Lectures), London; Octagon, 1974, р. 69, содержит эту историю.

[12] Daily Telegraph (London) Monday, 9 May 1977, р. 6, col.8.

[13] Katib Chelebi, The Balance of Truth, tr. G.L.Lewis, London Allen & Unwin 1957.

[14] Cf. L. Rushbrook Willians Sufi Studios East & West? London Octagon and New York;

E. P. Dutton Inc., 1973 and 1974.

[15] См. Окрасьте винам ваш молитвенный коврик в этой книге.

[16] В моих The Sufis, London and New York:Doubleday & Co/ Inc., and Octagon.

[17] Idries Shah, The Sufis? London 1964.

[18] Daily Express (London)6 October 1971, р. 1.

[19] Daily Express (London) 29 November 1969, р, 1, cols. 5-6.

[20] The Times (London) 21 August 1971, p. 1, col.8 (via/ Reuter).

[21] The Times (London) 14 April 1966, quoting Reuter, April 13.

[22] Daily Telegraph (London) 25 January 1969, p. 23.

[23] Daily Telegraph (London) ) 29 January 1976, p. 19. col. 1

[24] Tadhkirat al-Awiyya

[25] Настоящий перевод на русский язык осуществлялся без прямого участия суфийского мастера. {Прим. перев.)

[26] Fihi ma Fihi, издано профессором Фурузанзафаром в Тегеране, 1952.

[27] В настоящей книге, если это особо не оговорено слово ‘ученый’ означает ученый-филолог (Прим. перев.)

[28] J. W. Day, Kings and Sandringham Thought the Ages. Ipswich, 1977.

[29] Sunday Express (London) 7 September 1969, p. 21.

[30] Цитируется в Tadhkirat al-Awliyya Аттара.

[31] Quatrains (Persian) Baghdad: Al-Maarif Press 1975, 70/71

[32] Ibid., 32/33

[33] Хотя Гитлер, умерший в 1945 г., почти во всем мире считается чудовищем, для многих людей шоковый эффект от именования его 'великим' стерся через поколение. Один немецкий учитель обнаружил, что в 1977 г. его многие юные соотечественники мало знают о бывшем вожде. Многие из них на самом деле думают, что он былвеликимчеловеком. Time (New York) 18 April 1977, p. 13.

[34] Кхалилуллах Кхалили (на персидском): Четверостишия, Багдад, Al-Maarif Press, 1975, 47/48.

[35] Daily Telegraph (London) 27 October 1976, p. 17 col. 4.

[36] The Times (London) 18 November 1976, p. 8, col. 2/4.

[37] Alan I. Mackey, The Harvest of a Quiet Eye, The selection of a Scientific Quotations, London Institute of Physics, 1977.

[38] В оригинале слово Work расшифровывается как Wold Organization for Research into Knowledge (Прим. перев.)

[39] Руми, Fihi ma Fihi, издание профессора Фурузанфара, перевод A. J. Arbery (как Discourses of Rumi) London: John Murrey, 1961, pp. 205-206.

 








Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.