Рефлексия и нравственность

По мере развития внимательного мозга в нем вырабатывается способность к различению, и мы понимаем, что голое, первичное «я», которое раскрывается в процессе внимательного осознавания, содержит в себе глубокое откровение: под трескотней ума во всех нас содержится одна и та же единая человеческая сущность. Под нашими мыслями и чувствами, предрассудками и убеждениями находится основополагающая самость, представляющая собой часть какого-то большего целого.

У нас нет нужды пробуждать ощущение чего-то, существующего вне сознания, – нам надо просто осознать реальность того, что мы – часть одного биологического вида, одной единой совокупности живых существ, часть природы. Это обнаженное осознавание, это чистое «я», универсально и разделяется всеми нами. Мы делим друг с другом нашу «чистую самость», эту сущность-ядро, лежащее под напластованиями приспособительных адаптаций, убеждений и воспоминаний. Из этого естественного сознавания внимательной и сознательной жизни, из этого различения, вытекает поток активного анализа – возможно, не оформленного речью, – на основании которого мы делаем вывод, что уважение индивидуальных прав всех людей, а по сути всех живых существ, если не всей природы нашей планеты, – безусловно правильно.

Что касается «нейробиологической» стороны дела, то стоит особо отметить активную роль срединной префронтальной коры в морали и нравственности. Эта область активируется, когда мы представляем себе этические проблемы и когда совершаем нравственно окрашенное действие. Мы ощущаем себя и других, ощущаем правильность и нравственность поступков через интегративные нейронные сети, работающие в нашей центральной нервной системе.

Как сонастройка с собой и приобретение опыта в русле любопытства, открытости, признания и любви естественны для пребывания в потоке внимательного осознавания, так и сонастройка с большим миром живых существ, пронизанная любовью, неотъемлема от рефлексивного погружения в нашу собственную глубинную самость. Эта дорога – часть пути рассеивания иллюзии нашей отдельности.

Если внимательность способствует образованию резонансных контуров, то можно представить себе, что, достигнув этого состояния, мы сможем лучше настроиться и на себя, и на других. Очень скоро эти социальные контуры создадут состояния сочувственного отношения и сопереживающего воображения. Мы ощутим боль другого и поспешим облегчить ее делом. Мы будем воспринимать и ощущать сигналы других и создавать в нашем сознании образ их сознания. Сострадание и сопереживание можно рассматривать как естественный результат практики внимательности, если она воспринимается как процесс вовлечения в отношения, основанный на внутренней сонастройке. Становясь друзьями самим себе, мы открываемся для глубоких отношений с другими.

Концепция различения включает также анализ правильного действия, отличный от осуждения, анализ, предполагающий определение моральной направленности, имеющей глубинную универсальную структуру. Мы можем, конечно, дискутировать по поводу философских аспектов такого взгляда, но позвольте мне все же представить собственный взгляд. Внимательное осознавание дает нам возможность глубоко прочувствовать основополагающие приспособительные паттерны социального и аналитического сознания, которые формируют нашу личную и «групповую» идентичность. Эти вторичные потоки информации образуют нисходящие структуры автобиографического «я», которые часто оказывают на нас неосознаваемое формирующее влияние. Эта идентичность создает базисную перспективу, управляющую нашим отношением к миру и друг к другу.

Различение в его простом, обнаженном видении сутевой глубинной самости порождает ощущение того, что мы на самом деле способны испытывать сочувствие и сострадание: мы действительно способны быть добрыми и заботливыми в отношении других и самих себя. Но возможен и деструктивный путь: мы можем быть жестокими и безжалостными. Именно на этой развилке работает нравственный компас, проясняющий практику внимательного осознавания.

Такова суть учений всех духовных лидеров – от Христа до Будды, Моисея и Мухаммеда. В современной жизни эти учения могут оставаться незримыми. Это путешествие по граням внимательного мозга показывает также, что сострадание друг к другу – биологический императив, выходящий за рамки того или иного духовного учения. Это универсальный урок, который отчаянно нужен нам в нашем взаимодействии друг с другом на глобальном и местном уровнях.

Эта проблема поднимает фундаментальный вопрос, который обсуждается в посвященной счастью книге Матье Рикара, бывшего микробиолога, а ныне буддийского монаха: «Ощущение счастья делает вас добрее или ваша доброта делает вас счастливым?» Действительно, современные исследования, посвященные «счастью» и осмысленной жизни, показывают, что склонность думать и заботиться о других – мощный предиктор собственного счастья. Доброта создает глубоко осмысленное ощущение благополучия внутри того, кто его творит, и тех, кто его окружает.

Но что вы получаете от такого внимательного и сознательного проживания жизни? Почему в мире столь мало людей, способных к различению, думающих о жизни, делящихся своей добротой с другими – день за днем, год за годом?

Вторичные влияния памяти и идентичности могут вести к автоматизму в жизни, где убеждения и верования рассматриваются как окончательная и неопровержимая реальность, и создавать мотивацию навязывать эти убеждения другим. Люди, и это общеизвестный факт, способны на импульсивное и разрушительное поведение. В обществе отсутствует осознавание, что эти убеждения являются проявлениями деятельности ума; отсутствует видение более глубокой, первичной самости, лежащей ниже уровня страха и проекций, враждебности и ненависти. Разрушение может быть следствием бездумного нисходящего порабощения, которое господствует на нашей планете уже много тысячелетий. Когда мы чувствуем, что нашей жизни угрожает реальная опасность, как утверждают исследования «главных черт смертности», мы оперативно и на всю мощность включаем наши врожденные нисходящие классификаторы, помогающие понять, кого мы считаем членами своей группы и поэтому хорошо к ним относимся, а кого – представителями чужой группы, и к ним относимся с подозрением, готовы на них напасть. При интенсивно активированных нейрональных структурах, сигнализирующих об угрозе, лимбическая система подавляет деятельность коры, и мы, не сомневаясь, верим в справедливость своих оценок. «Они» не правы.

В наше время господства тираний и высоких технологий особенно ощущается отчаянная потребность во внимательном осознавании этих нейронных механизмов и в рефлексии, необходимой для освобождения от автоматических реакций. Рефлексия уже не роскошь – она необходима для нашего выживания.

Рефлексивная интеграция

Осознавание – навык, которому можно научиться. То, как мы формируем осознавание в себе и друг в друге, имеет потенциал изменять наш мозг – в лучшую или худшую сторону.

Внимательность – это намеренное, сознательное переживание, помогающее использовать то, что я называю ступицей нашего метафорического колеса сознавания. Этот рефлексивный центр нашего сознания имеет множество измерений. Три из них включают восприимчивость, самонаблюдение и рефлексивность. Быть восприимчивым, открывать осознаванию все, что возникает на ободе колеса, – значит создавать просторный ментальный центр притяжения, который дает возможность телу, сознанию и отношениям достичь состояния динамического равновесия. Второе измерение – самонаблюдение, в ходе которого мы активно отмечаем и оцениваем содержание сознания как ментальные события, не тождественные нам самим или нашей самости, как то, что не представляет собой всю цельность и тотальность того, кто мы есть. Это различение – ключевой элемент внимательного осознавания, который освобождает наш путь от помех. Так же важно и третье измерение – рефлексивность. Это автоматический способ, с помощью которого рефлексивный ум производит осознавание самого сознавания как такового.

В сочетании все три измерения рефлексии позволяют нам достичь равностного отношения и беспристрастности и устранить автоматизм в оценках, сохранив способность к различению. Вместе это обеспечивает согласованную работу всего множества граней внимательности. Научные исследования выделили в качестве основополагающих граней внимательности следующие аспекты: нереактивность; осознавание действий; нецепляние за предвзятые суждения; способность описывать и обозначать содержания нашего внутреннего опыта; и – по крайней мере у практиков медитации – высокая роль наблюдения во внутренней жизни. Эти многообразные грани внимательности проявляют положительную корреляцию со специфическими сторонами функции мозга, которые были рассмотрены нами выше.

Рассматривая внимательность как форму отношений с самим собой, мы можем выявить нити, соединяющие детско-родительскую привязанность, функцию срединной префронтальной коры и внимательное осознавание. Девять функций, возникающих из активности срединной области префронтального участка мозга, представляют собой одновременно процессы и результаты практик внимательного осознавания. Семь из этих девяти функций представляют собой также исход надежных детско-родительских отношений. Эти тесные связи исполнены межличностной сонастройкой, которая позволяет ребенку ощущать, что его чувствуют. Наше главное утверждение заключается в том, что внимательность – форма внутриличностной сонастройки, в рамках которой мы начинаем устанавливать резонанс со своим же внутренним состоянием.

В различных взглядах на внимательность, высказываемых психиатрами и педагогами, а также представителями традиционных и современных созерцательных практик, можно найти общее основание, если подумать о внимательном мозге.

Традиционное обучение, закрепляющееся в результате повторения опыта и усиленное его эмоциональной ценностью, подавляет восприятие и гасит восходящие процессы. Таким образом, начинают преобладать нисходящие влияния нейронных сетей, которые подчиняют себе первичный поток и создают ограниченность нашего субъективного опыта. Мы отчуждаемся от ощущений, удаляемся от непосредственного переживания, замыкаемся в рамках нашей прежней истории.

Обходя сад, мы перестаем улавливать аромат цветов. Если не прибегать к метафорам, то можно сказать, что запечатленные эмоциональные реакции и словесно-описательные пакеты информации отдаляют нас от восприятия сенсорных переживаний. Еще больше нас ограничивает наша личностная идентичность, создающая внутренний фиксированный образ, представление о том, «кто мы». Наша жизнь ограничивается скрытыми верованиями и паттернами, которые мы называем «личностью», или «идентичностью».

Стать рефлексивным – значит заглянуть за стены этой нисходящей тюрьмы. Рефлексивное мышление пользуется образностью как текучим языком сознания, разрушающим автоматические влияния, которые ограничивают нас, взрослых людей, ригидными, закостенелыми итоговыми описаниями навязанного нам чужого опыта. Исходя из такого взгляда, мы предлагаем практический метод стимуляции личностного роста – как внутреннего, так и в отношениях с другими людьми, но такой взгляд требует как минимум уважать роль образности в придании большей гибкости нашей жизни.

Внимательное и сознательное обучение предполагает гибкость сознания и создание должного отношения к неопределенности и важности контекста и перспективы. Сила такого подхода к внимательности заключается в том, что он побуждает учащегося стать активным и заинтересованным участником учебного процесса. Осознание, что мое собственное состояние сознания имеет большое значение, играет в этом подходе к обучению центральную роль и помогает устранить старые ригидные воззрения и умонастроения, которые либо лишают самость свободы, либо вовсе выбрасывают ее из процесса обучения.

В том, что касается сонастройки между родителями и детьми, то и здесь в сути надежной, безопасной привязанности мы видим те же грани. Рассматривая внимательность как форму внутренней сонастройки, мы можем предположить, как эта рефлексивная форма осознавания создает гибкость в чувствах и мышлении. Когда в нашей жизни доминируют словесные капсулы, служащие выжимками чужого опыта, нам становится трудно настроиться на внутренний слой непосредственно и чувственно воспринимаемой реальности. Когда словесные описания и заблаговременно созданные ментальные модели быстро формируют наше представление о мире и о себе, мы не можем стать гибкими, потому что проживаем жизнь, ограниченную прошлым и не связанную с настоящим.

Сонастройка сама по себе требует, чтобы мы освободились от нисходящих ограничений и насколько возможно «близко» подошли к «настоящему» переживаемому «я». Однако из-за того, что мозг постоянно фильтрует нейрональную активность и создает ансамбли и паттерны согласованно работающих нервных клеток, формирующих картину, далекую от «настоящей реальности», можем ли мы – когда и где – сказать, что достигли положения «здесь и сейчас»?

Мы испытываем радостное чувство всякий раз, когда фокус нашего внимания оседлывает волну целенаправленного потока нашего намерения и задерживает нас в текущем мгновении, и тогда мы знаем, что присутствуем в настоящем. Красота состояния внимательности заключается не в том, что благодаря ему вы смогли попасть в какое-то определенное положение, а в том, что реальность рефлексии стала домом вашего сердца. Рефлексия открывает путь за вторичные стены, обходит слова и миры идентичности, и мы получаем возможность спокойно отдохнуть в открытом присутствии нашего раскрепощенного ума и свободного сознания.

Присутствие – это не просто ощущение, хотя оно, конечно, может восприниматься и как простое чувственное восприятие. Присутствовать – значит заниматься рефлексией в описанном нами выше смысле: быть восприимчивым, самонаблюдающим и сознающим свое сознавание. Мы открыты тому, что существует, а не просто неким выводам памяти о том, что должно существовать. Мы наблюдаем нашу самость и достигаем беспристрастности путем активного осознавания: гибко чувствуя, называя, уравновешивая работу правого и левого полушарий, приближаясь к вещам, а не удаляясь от них. Это и есть активная рефлексия во взаимодействии с бурными потоками нашего непредсказуемого сознания в полном неопределенностей мире. В эту рефлексию включено и наше метасознавание – автоматическое осознавание сознавания, создающее глубокое понимание того, что приливы и отливы в нашем сознании суть привычки ума, а не наша самость во всей ее цельности и тотальности.

Внутренняя сонастройка возникает, когда мы ощущаем первичное «кто» за вторичной болтовней нашего вечно озабоченного нисходящего ума. Именно эта внутренняя сонастройка с первичной самостью создает мощное ощущение возвращения домой после долгого изнурительного пути. Как любят говорить поэты, мы давно утратили тех, кто так долго любил нас, но на кого мы не обращали никакого внимания. Это любящее нас существо есть наша первичная самость. Обретение самости – главный праздник жизни, на который приглашает нас внимательность.

Когда мы практикуем рефлексию о своих внутренних состояниях, резонансный нейрональный контур, эволюционно развившийся для того, чтобы соединяться с сознанием других людей, активирует предвосхищающую установку, направляющую наш мозг на чувствование глубинной природы нашего интенционального, или сознательного, мира. Связывая восприятие и действие, мы из мгновения в мгновение создаем нейрональные карты наших намерений и сенсорного опыта, одновременно с этим создавая внутренний резонанс, представляющий собой суть сонастройки.

Внутренняя рефлексия призывает нас отдать должное бессловесному миру ощущений и образов. В нашей суматошной жизни многое часто легче сказать, чем сделать. Но здесь речь идет не о том, чтобы «делать», мы говорим о том, чтобы быть – быть человеком. Быть человеком – значит пребывать в таком состоянии сознания, которое надо все время учитывать. Внимательность предлагает нам новый образ жизни – как «обходную» форму обучения, предпочтение процесса содержанию, «перпендикулярный» способ видения реальности и способность отпускать, а не цепляться.

Это очень трудно для нас – видеть жизнь как глагол, а не как существительное. Мы не можем стоять на месте в бурном потоке реки жизни, не можем надеяться на гарантированные факты, не можем рассчитывать на универсальность общепринятых правил. Нам надо учиться не только терпеть многозначность, но и ценить ее секреты. Бытие – это движущаяся цельность, которая беспрерывно ведет нас своими извилистыми тропами. Понимание этой динамической природы нашей преходящей жизни освобождает нас из тюрьмы бесплодных попыток убежать от реальности. В процессе внимательного осознавания, находясь внутри рефлексивной ступицы нашего сознания, мы можем с распростертыми объятиями принять истину, впустить ее в свое сердце и в свою коллективную жизнь.

Это очень трудно выразить словами, но, наверное, это чувство лучше всего описать так: бытие – это просто. Все, что нас окружает, мы – вы, я, наши пациенты, ученики, родственники, друзья, незнакомцы, противники – можем содержать полноту опыта и лететь на гребнях волн потоков осознавания в рефлексивном пространстве ступицы колеса нашего сознающего себя ума. Это пространство можно разделить с другими, колесо нашего индивидуального сознавания может стать и коллективным, групповым, наполненным благоговением. Это коллективное пребывание в общем сознании поможет нам понять, что наша отдельность – иллюзия, порождение нашего ума, изобретение нейронных сетей.

Доброта для наших отношений на этой прекрасной и ненадежной планете – то же самое, что дыхание для жизни. С помощью рефлексии мы можем помочь друг другу понять, что самость – это нечто более глубокое, чем личная идентичность, и все мы обладаем одинаковой «я-ковостью», или чистой самостью бытия. С такой рефлексивной внимательности может начаться путь к исцелению нашего всемирного сообщества по одному сознанию за раз, по одному отношению за раз и по одному мгновению за раз.

Словарь терминов

Девять функций префронтальной области (nine middle prefrontal functions ) – выделяются на основании анализа научной литературы. Это девять функций, реализуемых совместной активностью зон срединной префронтальной коры как части более обширных нейрональных взаимосвязей. Эти сложные функции зависят от активности именно этой области, хотя вовлекают и активность других, отдаленных участков коры, интегрирующих общую нейрональную активность. К этим функциям относят: регуляцию телесных функций, сонастроенное общение, эмоциональное равновесие, гибкость реакций, эмпатию (сопереживание), прозрение (озарение, инсайт), модуляцию страха, интуицию и нравственность.

Инвариантные репрезентации (invariant representations ) – термин, введенный в науку Хокинсом и Блейкли для обозначения нисходящих влияний, оказываемых корой (через призму предыдущего опыта) на поступающую в нее из нижележащих отделов мозга информацию; влияние осуществляется путем нисходящей передачи нервных импульсов из верхних слоев корковых колонок.

Интеграция (integration ) – связывание, или соединение, различных дифференцированных элементов. Нейрональная интеграция – это синаптическое соединение отдаленных и функционально отличных областей мозга в единое функционирующее целое.

Колесо осознавания (wheel of awareness ) – наглядная метафора сознания, представленного колесом со ступицей, спицами и ободом, представляющими разные аспекты внимания (см. ниже и рис. в главе 4 и главе 6).

Нейрорецепция (neuroception ) – термин, введенный Стивеном Порджесом для обозначения того, как мозг воспринимает опасные и безопасные состояния («нейрональная» + «рецепция» = «нейрорецепция»). Когда ситуация оценивается как безопасная, активируется система социальной вовлеченности, что приводит к возбуждению «умной», миелинизированной части блуждающего нерва – происходит расслабление мимической мускулатуры, а сознание становится восприимчивым. Это состояние Порджес определяет как «любовь без страха».

Обод (rim ) – бесконечное количество возможных элементов, которые могут войти в поле внимания. Обод можно разделить по меньшей мере на четыре сектора, включающие пять сенсорных чувств (данные окружающего мира), шестое чувство (информация из организма), седьмое чувство (элементы самого сознания – мысли, чувства, образы, воспоминания, убеждения и вера, намерения) и восьмое чувство (отношения – с другими, с чем-то бо льшим, чем обыденная самость, или ощущение сонастройки с собой).

Потоки осознавания (streams of awareness ) – поток информации, формирующей сознание. Этот поток фильтрует данные, доходящие до ступицы колеса сознания. К этим потокам относят по меньшей мере четыре: ощущение, наблюдение, концепцию и (неконцептуальное) знание.

Резонансные контуры (resonance circuits ) – нейрональные области, которые активируются при межличностном взаимодействии, обеспечивая сонастройку и взаимное влияние одной личности на другую. В формировании резонансных контуров участвуют зеркальные нейроны, верхняя височная кора, кора островка и срединная префронтальная кора (приложение).

Рефлексивная связность (reflective coherence ) – интегрированное состояние, создаваемое в процессе рефлексии. Суть заключается в том, что рефлексия может превратить сцепленное, залипающее и ригидное состояние, характеризующееся низкой интеграцией и хаотичностью, в состояние связное, более гибкое и адаптивное.

Рефлексивное мышление (reflective thinking ) – термин Стивена Косслина, введенный для обозначения обработки образной информации. Эта обработка более гибкая, нежели описательное (дескриптивное) мышление, определяющее, насколько долговременная память ограничивает текущее восприятие. Дескриптивное мышление опирается на концептуальные конструкты, включающие слова. Оно менее гибкое, чем образность, характеризующая рефлексивное мышление.

Рефлексия (reflection ) – в настоящей книге так обозначается процесс, включающий по меньшей мере три элемента: восприимчивость, самонаблюдение и рефлексивность (осознавание сознавания).

Система самововлечения (self-engagement system ) – механизм, предложенный нами для объяснения того, как внимательное осознавание создает состояние, напоминающее «любовь без страха» Порджеса (см. «Нейрорецепция») при сонастройке с собой в ощущении любопытства, открытости, признания и любви при непосредственном чувственном восприятии происходящего в настоящем.

Спицы (spokes ) – направление внимания от обода к ступице (экзогенное внимание) или от ступицы к ободу (эндогенное внимание). Имеет место качественная разница между спицами, пропущенными через фильтр потоков осознавания (см. выше), связывающими даже одни и те же элементы обода с осознаванием ступицей, и эта разница определяет, как мы переживаем собственное сознавание.

Срединная префронтальная область (middle prefrontal regions ) – термин используется для описания большого участка коры, включающего переднюю поясную кору, орбитофронтальную («глазнично-лобную») кору, медиальную и вентральную префронтальную кору. Обычно эти участки коры работают совместно с корой островка.

Ступица (hub ) – центральный аспект сознавания, служащий источником организующего, или управляющего, внимания . Существуют различные аспекты процесса осознавания, которыми ступица может пользоваться для восприятия элементов обода, внимание к которым привлекают внешние стимулы (экзогенное внимание ) или исходящие из организма (эндогенное внимание ). Сознание может вступать в восприимчивое состояние, при этом у ступицы появляются пространственные свойства, и она становится восприимчивой ко всему, что появляется на ободе, но – в состоянии внимательного осознавания – продолжает сохранять рефлексивное состояние сознавания. Различение, возникающее в связи с рефлексией, позволяет идентифицировать паттерны личности и другие виды активности сознания как нечто преходящее и временное, а не как тотальность собственной личности и бытия.

Треугольник душевного здоровья (triangle of well-being ) – связное сознание, отношения, пронизанные эмпатией, нейрональная интеграция. Эти три элемента не могут быть сведены друг к другу и образуют три взаимодействующих компонента психического здоровья и благополучия.

Чистое «я», «я-ковость» (ipseity ) – термин используется для обозначения сущностного, «обнаженного» ощущения самости, лежащей под наслоениями личностной идентичности. Предложен Лутцем, Данном и Дэвидсоном. Чистая самость, чистое «я» – термин, введенный нами для обозначения обнаженного ощущения бытия, которого можно достичь с помощью практик внимательного осознавания, опираясь на просторные ступицы колеса сознания.

Акронимы

Автор в своих работах на родном для него английском языке использует ряд акронимов для мнемонического запоминания важных концепций, связанных с практикой внимательности и внимательного осознавания. Для удобства и более углубленного изучения мы приводим их здесь. В книге они давались в расшифрованном виде из-за невозможности сохранить акронимы. – Науч. ред.

COAL – curiosity, openness, acceptance, love – любопытство, открытость, принятие и любовь. Состояние внимательности, для которого характерна открытость и восприимчивость ко всему, что возникает в поле осознавания.

COHERENCE – connection, openness, harmony, engagement, receptivity, emergence, noesis, compassion, empathy – соединенность, открытость, гармоничность, вовлеченность, восприимчивость, эмерджентность, ноэтичность (разумность), сострадание и сопереживание (эмпатия). Это качества, которыми можно описать связное, или когерентное, состояние интегрированной системы.

FACES – flexible, adaptive, coherent, energized, stable – гибкий, адаптивный, связный, энергичный, стабильный. Когда система становится интегрированной, ее функционированию свойственны эти качества.

Four R – «четыре R» – термин, указывающий на идею, что мы можем создать фундаментальное образование, в котором рефлексия (reflection ) добавляется к базисному перечню из reading (чтение), (w)riting (письмо) и (a)rithmetic (арифметика). Пятым R может стать resilience (гибкая адаптивная устойчивость), а шестым – relationships (отношения).

ISO – internal state of the other – внутреннее состояние другого (ВСД). ВСД – репрезентируемые в симуляции аффективные, интенциональные и физиологические состояния, воспринимаемые в другом, которые могут встраиваться нами в себя. ВСД может восприниматься через сигналы от другого человека, если в это мгновение образуется ощущение того, что «тебя чувствуют», – того, что твое сознание отражено в сознании другого.

MAPs – mindful awareness practices – практики внимательного осознавания. Этот термин предложен Сью Смолли из Центра исследования внимательного осознавания Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. Он описывает широкий спектр занятий и практик, которые могут воспитывать и культивировать внимательность в нашей жизни.

NOTO – narrative of the other – нарративное повествование о другом. Тот способ, при помощи которого мы формируем у себя истории о других людях, позволяя нам учитывать их в своем сознании, даже когда мы лично в этот момент не присутствуем с тем или иным человеком. Мы чувствуем себя отраженными в сознании другого благодаря нарративным повествованиям, которые мы слышим из уст других. Эти повествования рассказывают нам, как другие нас видят, дают нам понять их перспективу изнутри.

SAM – scan, alert, and motivate – сканирование, предупреждение и мотивирование. Эти процессы функционируют с целью обеспечения безопасности. Они излишне активны у лиц с обсессивно-компульсивным расстройством (расстройством навязчивых состояний) и другими заболеваниями.

SIFT – sensations, images, feelings, thoughts – это некоторые из базовых элементов, которые мы можем расположить в поле своего осознавания по мере того, как через наше сознание просеивается (англ. sift ) поток переживаний, с целью способствовать развитию широкого осознавания, выходящего за пределы преобладания в сознании исключительно ограниченного словами мышления.

SNAG – stimulate neuronal activation and growth – стимуляция активации и роста нейронов. В течение повседневной жизни, образовательных процессов или психотерапии то, как мы сосредотачиваем свое внимание и используем свой ум, будет напрямую расчищать (англ. snag ) в мозге пространство для того, чтобы развивать нейропластичность в активируемых областях.

SOCK – sensation, observation, concept, knowing – ощущение, наблюдение, концепции, неконцептуальное знание. Это четыре потока осознавания, каждый из которых вливается в реку сознания в долине настоящего мгновения. Интеграция четырех потоков, возможно, является фундаментальной частью переживания внимательности.

Приложение

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: