Чувство собственного достоинства

Женщина пришла с тремя друзьями. Все они были серьезные и держались с достоинством интеллиген­тов. Один быстро все схватывал, другой был слиш­ком нетерпелив, а третий заинтересован, но его за­интересованность не была постоянной. Они состав­или хорошую компанию, поскольку все разделяли проблему своей подруги, никто ей не давал совета и не высказывал своего мнения. Они все хотели помочь ей сделать то, что она считала правильным, а не просто действовать согласно традиции, обще­ственному мнению или личной склонности. Труд­ность состояла в том, чтобы определить, как посту­пить правильно. Сама она не была в себе уверена, чувствовала себя обеспокоенно и была запутанна. Но действовать надо было немедленно. Решение надо было принимать, и она не могла дольше отклады­вать это. Это был вопрос освобождения от опреде­ленных взаимоотношений. Она хотела быть свобод­ной и несколько раз повторила это.

В комнате стояла тишина. Сильное волнение спа­ло, им нетерпелось вникнуть в проблему без ожида­ния результата и определения правильного поступ­ка. Как только проблема раскроется, правильное решение придет само собой, естественно и во всей полноте. Было важно открыть суть проблемы, а не найти единственно верное решение, поскольку лю­бой ответ был бы только следующим умозаключе­нием, еще одним мнением, еще одним советом, ко­торые никоим образом не решат проблему. Нужно понять саму проблему, а не как отреагировать на проблему или что делать с ней. Важен был пра­вильный подход к проблеме, потому что сама про­блема содержала в себе правильное решение.

Вода в реке танцевала по созданной солнцем до­рожке света. Белый парус пересек эту дорожку, но танец не нарушился. Это был танец искрящегося восторга. В деревьях было полно птиц, щебечущих, чистящих свои перышки и улетающих только для того, чтобы возвратиться снова. Несколько обезьян отрывали нежные листья и набивали ими свои рты. Под их весом тонкие ветви сгибались в вытянутые дуги, но все же обезьяны держались с легкостью и не боялись. С какой непринужденностью они пере­двигались с ветки на ветку! Хотя они и перепрыги­вали, этот прыжок туда-сюда был мгновенным дви­жением. Вот они тут же вновь сидели со свешиваю­щимися хвостами и тянулись за листьями. Живот­ные находились далеко наверху и не замечали про­ходящих внизу людей. Когда наступила темнота, прилетело около сотни попугаев, чтобы усесться на ночь среди густой листвы. Было видно, как они при­летали и исчезали в листве. Молодая луна была едва видна. Вдалеке гудел поезд, пересекая длинный мост через изгиб реки. Эта река была священна, и люди приезжали издалека, чтобы смыть свои грехи, ис­купавшись в ней. Любая река прекрасна и священ­на. А красота этой была в ее широте, крутых изги­бах и островах песка на глади воды, в тихих белых парусниках, которые каждый день ходили по реке.

«Я хочу освободиться от определенных отноше­ний», — сказала она.

Что вы подразумеваете под желанием освободить­ся? Когда вы говорите: «Я хочу освободиться», вы подразумеваете, что вы не свободны. Каким обра­зом вы не свободны?

«Физически я свободна. Я свободно прихожу и Ухожу, потому что физически я больше не жена. Но я хочу быть полностью свободной. Я не хочу иметь ничего общего с тем самым человеком». Каким образом вы связаны с тем человеком, если вы уже физически свободны? Вы связаны с ним ка­ким-то иным способом?

«Я не знаю, но у меня большое чувство обиды на него. Я не хочу иметь какое-либо отношение к нему».

Вы хотите быть свободной, и все же у вас боль­шое чувство обиды на него? Тогда вы не свободны от него. Почему у вас есть это чувство обиды на него?

«Я недавно обнаружила, каков он на самом деле: подлый, полный эгоист. Я не могу рассказать вам, как я в нем разочаровалась! И это его я ревновала, боготворила, преклонялась ему! Обнаружив его глу­пость и коварство, после того как я считала его иде­альным мужем, любящим и добрым, я очень обиде­лась на него. Мысль о том, что я имела с ним отно­шения, заставляет меня чувствовать себя грязной. Я хочу быть полностью свободной от него».

Вы можете быть физически свободной от него, но пока у вас большое чувство обиды на него, вы не сво­бодны. Если вы ненавидите его, вы привязаны к нему. Если вы стыдитесь его, вы все еще порабощены им. Вы сердиты на него или на саму себя? Он — то, что он есть, и зачем злиться на него? Ваше чувство обиды действительно относится к нему? Или, увидев то, что есть, вы устыдились себя саму из-за того, что были связаны с ним? Конечно, вы обижены не на него, а на ваши собственные суждения, на ваши собственные дей­ствия. Вы стыдитесь самой себя. Не желая понять это, вы обвиняете его в том, каков он есть. Когда вы пой­мете, что ваше чувство обиды на него — это бегство от вашего собственного романтичного обожествления,

тогда он уйдет из вашей памяти. Вы стыдитесь не его, а себя, за то, что были близки с ним. Именно на себя саму вы рассержены, а не на него. «Да, это так».

Если вы действительно понимаете это, пережи­ваете это как факт, то вы свободны от него. Он больше не является объектом вашей враждебности. Ненависть привязывает, так же как и любовь.

«Но как же мне освободиться от моего собствен­ного стыда, от моей собственной глупости? Я очень ясно понимаю, что он тот, кем он является, и его нельзя винить. Но как мне освободиться от стыда, чувства обиды, которое медленно назревало во мне и вылилось во всей полноте в этой стрессовой ситу­ации? Как мне стереть прошлое?»

То, почему вы хотите стереть прошлое, имеет большее значение, чем знание, как стереть его. На­мерение, с которым вы подходите к проблеме, бо­лее важно, чем знание, что делать с ней. Почему вы хотите стереть память об этих событиях?

«Мне не нравится вспоминать обо всех прошед­ших годах. Они оставили неприятный осадок в моей душе. Разве это не достаточно важная причина?»

Не совсем, не так ли? Почему вы хотите стереть те воспоминания? Конечно же, не потому, что они оставили неприятный след в вашей душе. Даже если бы вы были способны с помощью каких-то средств стереть прошлое, вы могли бы снова сделать такие поступки, которых вы будете стыдиться. Простое избавление от неприятных воспоминаний не решает проблему, не так ли?

«Я думала, что решает. Но в чем тогда проблема? Разве вы не излишне усложняете все? Все это и так уже достаточно запутано, по крайней мере, моя жизнь. Зачем добавлять сюда еще один ненужный груз?»

Мы добавляем еще один ненужный груз или мы пытаемся понять то, что есть, и освободиться от него? Пожалуйста, немного потерпите. Что это за убежде­ние, которое побуждает вас стереть прошлое? Оно может быть неприятным, но зачем же вы хотите сте­реть его из памяти? В вас есть некая идея или картин­ка о вас самих, которым эти воспоминания противо­речат, и поэтому вы хотите избавиться от них. У вас есть определенная оценка вас самих, не так ли?

«Конечно, иначе...»

Все мы помещаем себя на различные уровни, а затем постоянно падаем с этих высот. Именно этих падений мы и стыдимся. Чувство собственного дос­тоинства — причина нашего позора, нашего паде­ния. Именно это чувство собственного достоинства нужно понимать, а не падение. Если нет никакого пьедестала, на который вы помещаете себя, какое тогда может быть падение? Почему вы помещаете себя на пьедестал, названный уважением к себе, человеческим достоинством, идеалом и тому подоб­ным? Если вы сможете понять это, то не будет ни­какого стыда из-за прошлого. Все полностью прой­дет. Вы будете той, кто вы есть, без пьедестала. Если пьедестала нет, нет той высоты, которая зас­тавляет вас смотреть вниз или вверх, то вы есть то, чего вы всегда избегали. Именно это недопуще­ние того, что есть, того, чем вы являетесь, вызывает смущение и антагонизм, стыд и негодование. Вы не должны говорить мне или другому, какая вы есть, но надо самой осознавать то, какая вы, независимо от того, приятно это или неприятно. Живите с этим, не оправдывая и не сопротивляясь. Живите с этим, не называя это, так как само определение — осуж­дение или отождествление. Живите без страха, так как страх мешает общности, а без общности вы не сможете жить с этим. Иметь общность означает любить. Без любви вы не можете стереть прошлое, в любви нет никакого прошлого. Любовь и время несовместимы.

Страх

Она проделала длинный путь, проехав полмира. У нее был настороженный взгляд, в нем была ка­кая-то недоверчивость, она как будто приоткрылась, чтобы тут же закрыться при любой попытке любо­пытства извне. Она не была робка, но не хотела раскрывать свое внутреннее состояние. И все-таки ей хотелось поговорить о себе и своих проблемах, ради этого она преодолела это расстояние. Она ко­лебалась, сомневалась в своих словах, была отчуж­денной, и в то же самое время ей нетерпелось рас­сказать о себе. Она прочла много книг по психоло­гии, и, поскольку никогда не была у психолога, то могла сама полностью исследовать себя. Она сказа­ла, что фактически с детства привыкла анализиро­вать свои собственные мысли и чувства. Почему вы настолько поглощены самоанализом?

«Я не знаю, но я всегда поступала так с тех пор, как я себя помню».

Действительно ли анализ — это способ защи­тить себя от нас самих, от эмоциональных взрывов и последующих сожалений?

«Я совершенно уверена, именно поэтому я ана­лизирую, постоянно спрашиваю себя. Я не хочу попасть в ловушку внутреннего беспорядка. Это слишком отвратительно, и этого я не хочу допус­тить. Теперь я понимаю, что использовала анализ как средство сохранения, чтобы не впасть в обще­ственную и семейную суету».

Вам удавалось избежать быть пойманной в эту ловушку?

«Я не совсем уверена. По некоторым направле­ниям мне это удавалось, по другим — думаю, что нет. Рассказывая обо всем этом, я понимаю, какую необычную вещь я сделала. Я никогда прежде не смотрела на это все так ясно».

Почему вы защищаете себя так умно и от чего? Вы говорите: от беспорядка вокруг вас. Но что находится там, в этом беспорядке, от которого вам приходится защищать себя? Если это беспорядок и вы ясно видите это таким, тогда вам не стоит охранять себя от него. Мы охраняем себя, только когда есть страх и непонимание. Итак, чего вы боитесь?

«Я не считаю, что боюсь. Я просто не хочу запу­таться в горестях существования. У меня есть про­фессия, которая поддерживает меня, но я хочу быть свободной от остальной части запутанных ситуаций, и я думаю, что уже свободна».

Если вы не боитесь, то почему вы сопротивляе­тесь запутанным ситуациям? Каждый сопротивля­ется чему-то, только когда не знает, как поступить с этим. Если вы знаете, как работает двигатель, вы свободны от него. Если что-нибудь случится, вы можете починить его. Мы сопротивляемся тому, чего не понимаем. Мы сопротивляемся беспорядку, злу, страданию, только когда мы не знаем его устрой­ство, из чего оно состоит. Вы сопротивляетесь бес­порядку, потому что не знаете о его устройстве, его составляющих. Почему вы не осознаете это?

«Но я никогда не думала об этом в таком смысле».

Только когда вы находитесь в прямых отноше­ниях со строением беспорядка, вы сможете знать о работе его механизма. Только, когда есть общность между двумя людьми, они понимают друг друга. Если они сопротивляются друг другу, никакого понима­ния нет. Общность или взаимоотношения могут су­ществовать, только когда нет страха.

«Я понимаю, что вы имеете в виду».

Тогда чего вы боитесь?

«Что вы подразумеваете под страхом?»

Страх может существовать только во взаимоот­ношениях, страх не может существовать отдельно, в изоляции. Нет такого понятия, как абстрактный страх, есть страх известного или неизвестного, страх того, что сделано или что можно сделать, страх про­шлого или будущего. Связь между тем, чем каждый является и чем желает быть вызывает страх. Страхвозникает, когда факты трактуются вами самими с помощью таких понятий, как поощрение и наказа­ние. Страх приходит с ответственностью и желани­ем освободиться от нее. В контрасте между болью и удовольствием существует страх. Страх существу­ет в противоречии противоположностей. Поклоне­ние успеху порождает страх неудачи. Страх — это умственный процесс борьбы за становление. Когда становишься добрым, возникает страх зла, когда ста­новишься единым с кем-то, появляется страх оди­ночества, когда становишься великим, появляется страх быть незначительным. Сравнение не есть по­нимание. Оно вызвано страхом неизвестного по от­ношению к известному. Страх — это неуверенность в поиске безопасности.

Усилие стать кем-то — это начало страха, стра­ха быть или не быть. Ум, осадок от переживания — это всегда страх неизвестного брошенного вызова. Ум, который является именем, словом, памятью, может функционировать только в пределах сферы известного. А неизвестное, являющееся вызовом от мгновения до мгновения, отвергается или перево­дится умом в понятия известного. Это отвержение или перевод вызова в иную категорию есть страх, поскольку ум не может иметь никакой общности с неизвестным. Известное не может сообщаться с не­известным. Известное должно раствориться для того, чтобы появилось неизвестное.

Ум — это породитель страха. И когда он анали­зирует страх, ища его причину, чтобы быть свобод­ным от него, ум только далее изолирует себя и таким образом, увеличивает страх. Когда вы исполь­зуете анализ, чтобы противостоять беспорядку, вы увеличиваете силу сопротивления, а сопротивление беспорядку только увеличивает страх этого беспо­рядка, что мешает свободе. Свобода есть в общнос­ти, а не в страхе.

Счастье творчества

Этот город расположился у великолепной реки. Широкие и длинные ступеньки ведут к самому краю воды, и, кажется, весь мир живет на этих ступень­ках. С раннего утра до поздней ночи на них всегда толпятся и шумят. Выступающие ступеньки, на ко­торых люди сидят и теряются в своих надеждах и тоске, в своих богах и мольбах, находились почти на одном уровне с водой. Звонили колокола храма, му­эдзин зазывал для молитвы. Кто-то пел, и собралась огромная толпа, слушающая в благодарной тишине.

Вдали от всего этого, за изгибом, чуть выше по реке, виднелись высотные здания. С полосками де­ревьев и широкими дорогами они протянулись на не­сколько миль по суше. А миновав вдоль реки узкий и грязный переулок, можно очутиться в этом разбро­санном местами царстве знаний. Здесь так много сту­дентов со всей страны, нетерпеливых, активных и шумных. Преподаватели напыщенны и плетут инт­риги ради места и жалованья получше. Никто, ка­жется, почти не обеспокоен тем, что происходит со студентами после того, как они уезжают отсюда. Преподаватели передают определенные знания и мето­дику, которые умные быстро схватывают, они окан­чивают высшее учебное заведение, и на этом все. У преподавателей есть постоянные рабочие места, они имеют семьи и гарантию безопасности; но когда сту­денты разъедутся, они столкнутся лицом к лицу с неразберихой и неуверенностью в жизни. Такие зда­ния, такие преподаватели и студенты существуют по всей земле. Некоторые студенты достигают славы и положения в мире, другие размножаются, борются и умирают. Государство нуждается в компетентных специалистах и управленцах, чтобы вести и править, и всегда существуют армия, церковь, и бизнес. Все во всем мире — то же самое.

Для того чтобы получить навыки, умения и иметь работу, профессию, мы проходим процесс набива­ния поверхностного ума фактами и знаниями, не так ли? Ясно, что в современном мире хороший спе­циалист имеет больше шансов заработать средства к существованию, но что затем? Разве тот, кто яв­ляется более квалифицированным специалистом, бо­лее способен выстоять перед сложными жизненны­ми проблемами, чем тот, кто не является специали­стом? Профессия — это только одна сфера жизни, но существуют также те сферы, которые скрыты, неуловимы и таинственны. Делать акцент на одном и отрицать или пренебрегать остальным — значит неизбежно прийти к совершенно однобокой и веду­щей к распаду деятельности. Вот именно то, что сегодня имеет место в мире, с сопутствующим это­му вечно возрастающим конфликтом, замешательством и нищетой. Конечно, имеются несколько ис­ключений — это творческие личности, те счастли­вые, которые находятся в контакте с чем-то, что не искусственно создано человеком, которые не зави­сят от творений ума.

Вы и я имеем свойственную нам способность быть счастливыми, творческими, быть в контакте с чем-то, что вне тисков времени. Счастье творчества — не дар, припасенный для немногих, так почему же подавляющее большинство не знает этого счастья? Почему некоторые поддерживают связь с чем-то глубоким вопреки материальному положению и не­счастным случаям, в то время как другие подверга­ются разрушению из-за них? Почему некоторые эластичны, гибки, в то время как другие остаются упорными и погибают? Вопреки знаниям, некото­рые держат дверь приоткрытой для того, что ника­кой человек и никакая книга не могут заменить, в то время как другие душат себя техническими при­емами и полномочиями. Почему? Совершенно ясно, что ум хочет, чтобы его поймали и сделали уверен­ным благодаря определенной деятельности, игнори­руя более важные и глубокие вопросы, поскольку тогда он окажется на более безопасной почве. По­этому его образование, его упражнения, его дей­ствия поощряются и поддерживаются на том же уровне, и находятся оправдания для того, чтобы не продвинуться за пределы этого.

Прежде, до того как так называемое образова­ние окажет свое пагубное воздействие на детей, многие из них находятся в контакте с неизвестным,что проявляется разными способами. Но окружаю­щая среда скоро начинает сжиматься вокруг них, и после определенного возраста они теряют тот свет, ту красоту, которых не найти ни в какой книге или школе. Почему? Не говорите, что для них жизнь — это слишком много, что они должны выстоять перед суровыми фактами, что это их карма или грехи от­цов, — все это чушь. Счастье творчества — оно для всех, а не только для избранных. Вы можете выра­зить его одним способом, а я — другим, но оно — для всех. Счастье творчества не имеет никакой ры­ночной стоимости, оно — не товар, который можно продать лицу, предлагающему самую высокую цену, это то единственное, что может быть для всех.

Действительно ли творческое счастье осуществи­мо? То есть может ли ум находиться в контакте с тем, что является источником всего счастья? Может ли открытость быть поддержана, несмотря на зна­ния, умения и навыки, несмотря на образование и давление в нашей жизни? Она может быть, но толь­ко тогда, когда обучающий обучается этой реально­сти, только когда тот, кто преподает, сам находится в контакте с источником творческого счастья. Так что наша проблема — не в ученике, ребенке, а в преподавателе и родителе. Образование — пороч­ный круг, но только когда мы не видим важность, существенную необходимость за всем этим наивыс­шего счастья. В конце концов, быть открытым для источника всего счастья — самая искусная религия, но чтобы понимать счастье, вы должны направить особое внимание на него, как вы делаете это по отношению к бизнесу. Профессия учителя — не про­сто обычная работа, а выражение красоты и радос­ти, которое нельзя измерить в понятиях достиже­ний и успехов.

Свет настоящей реальности и ее благодать раз­рушаются, когда ум, который является местом на­хождения «я», берет на себя бразды управления. Са­мопознание — вот начало мудрости, без самопозна­ния учение ведет к невежеству, борьбе и горю.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: