Мистико-апокалиптические воззрения Р.Штайнера.

Мистика на заре духовной жизни нового времени»

Рудольфа Штайнера.

Данный труд антропософа №1 увидел свет в 1901 году, где уроженец Кральевича изложил сущность средневековой мистики, её связь с силами познания прошлого, путь их преобразования в новое Духо-познание.

Приступая к написанию своей работы, Р.Штайнер задался вопросом: почему в период с 13 по 18 век встречаются друг с другом особая форма мистики и начало современной естественнонаучной мысли?

Своей книгой Р.Штайнер попытался ответить на этот вопрос, где достаточно объективно представил личности мистиков. По замечанию Р.Штайнера они являлись последними представителями чуждого современному сознанию способа исследования и мысли, их душевный настрой в способе исследований исчез, а его место заступило современное изучение природы.

Изложением сущности средневековой мистики Рудольф Штайнер в своём труде показал её отрыв от своей почвы, от древнего способа представлений. Сформировавшись как самостоятельная, мистикане смогла сохраниться, ибо для этого ей не хватило душевных импульсов, которые благодаря исследованиям получались в древние времена, когда человек и его сознание находились в полном и гармоничном соответствии с окружающим миром и силами природы (анимистическое видение мира). То есть, человек исследовал те необъяснимые планы сознания и учился использовать в своих интересах обитавшие на этих планах силы. Работавший над этим трудом, Р.Штайнер убеждён, что только тот сможет достичь полного понимания фактов природы, кто познает дух в смысле истинной мистики.

Во «Введении» Р.Штайнер писал о магических формулах, действующих по новому на протяжении столетий истории духа. Магия была искусством обогащения и интенсификации психической жизни человека средневековья. Всем мистикам, от М. Экхарта до А. Силезского и В. Вайгеля, присуще ощущение того, что в самопознании человека восходит некое солнце. И то, что открылось сознанию Б.Спинозы на эфирных высотах чистой мысли, это жило в данных мистиках как непосредственное ощущение. Самопознание выступало для них путём к вечной и бесконечной сущности Бога, как опыт собственной внимательной интроекции.

В самопознании, по замечанию Р.Штайнера, они видели раскрытие чувства, которое дарует не существующие для людей созерцания. У кого это чувство не раскрылось, тот воспринимает только слова, или отвлечённые мысли, а тот, что для глубокого взора, есть основа внутренней жизни. При ином роде познания человек имеет предмет вне себя, а при самопознании он сам находится внутри предмета.

В самопознании они видели раскрытие чувства, не описываемое в рамках логики. Независимый от человека мир является для нас живым вследствие того, что он сообщается нашему духу, и должно быть выражено на свойственном человеку языке. Когда человек видит какую-нибудь вещь, она остаётся вне его, а когда он воспринимает себя, он вступает в своё восприятие.

Восприятие самого себя есть пробуждение своего «Я». Человек связывает сущность вещей со своей сущностью. Пробуждая естественное «Я», воспринимая своё внутреннее содержание, человек пробуждает к высшему бытию так же и то, что он извне включил в свою сущность.

В своём познании человек мог бы обнять мир, и он был бы тем, чем мир должен стать в нём, если бы познание не было в нём пробуждено к высшему бытию. С пробуждением «Я» совершается духовное рождение вещей мира. В связи с этим Р.Штайнер приводит пример с деревом. Человек, считал Р.Штайнер, воспринимает его (то есть дерево
) через свой дух, своим внутренним светом освещает то, что он постиг, и в человеке дерево становится чем-то большим, чем вне него. То, что исходит от дерева через врата внешних чувств, включается в некое духовное содержание. Идеальный противообраз дерева находится в человеке, и тот говорит о дереве бесконечно многое, чего не может сказать человеку вне него. Только из дерева сияет человеку то, что оно есть, и дерево уже не отдельное существо, а становится членом всего живущего в человеке духовного мира не повторением в мыслях, а реальной частью мирового процесса является то, что совершается во внутренней жизни человека. Мир не был бы таким, каким он является, если бы в человеческой душе не совершался этот принадлежащий миру процесс. И если наивысшее, доступное человеку есть божественное, то это божественное должно быть не только образно повторенным в человеческом духе, а пробуждается в человеке. Только такое действо свободно, по Р.Штайнеру, которое в каждой своей части проникнуто огнём самонаблюдения. Самонаблюдение поднимает индивидуальное Я до Я всеобщего, а свободное действие есть то, что вытекает из вселенского Я. Несвободно действие, совершаемое человеком как индивидуумом, но свободно то, которое он совершает после своего духовного возрождения. Таким образом, индивидуальное восходящее развитие человека состоит в превращении несвободного воления в воление, носящее характер свободы. Свобода выступает не изначальным фактом человеческого существования, а его целью.

Весьма характерен описанный Р.Штайнером словесный портрет Мейстера Экхарта (1260-1327/28). М. Экхарта подозревали в покровительстве опасным и закоренелым сектантам, Братьям свободного Духа, - немецкой разновидности альбигойства.

Р.Штайнер отмечал, что мир представлений этого мистика насквозь пронизан огнём того ощущения, что в духе человека предметы возрождаются как высшие существа. М. Экхарт по религиозным убеждениям принадлежал к доминиканцам и являлся почитателем Фомы Аквинского. Содержание христианства М. Экхарт хотел по-своему воспроизвести, его представления о природе божественного крайне абстрактны и отличаются предельным апофатизмом. Не то, что прозревает дух, является верховной истиной, а то, что извне пришло к этому духу. В богопознании М. Экхарт доверял опыту внутреннего чувства. По Р.Штайнеру, М. Экхарт советовал углубляться в себя, то есть погружаться в самосозерцание, и из глубины существа познающего навстречу ему воссияет Бог. Сообщаемое внутреннее просветление, по М. Экхарту, есть вхождение Бога в душу. Душа, отдающаяся внутреннему просветлению, познает в себе не только то, чем она была до просветления, но и то, чем она становится через это просветление.

Р.Штайнер объединяет под заголовком «Друзья божьи» таких мистиков как И. Таулер, Г. Сузо и И. Рэйсбрук. В жизни и деятельности этих глубочайших натур, по замечанию Р.Штайнера, настойчиво обнаруживает себя душевное движение, которое обусловлено тем путём духовного восхождения, который был ведом М. Экхарту. Эти мистики хотят идти этим путём, но цель его отодвигается для них в божественную даль.

И. Таулер (1300-1361) пробивался к действительному созерцанию духовного, и не смешивает постоянно чувственно-природное с духовным. По И. Таулеру, у человека как бы три личности:

1. Животный человек (внешние чувства);

2. Разумный человек (разум);

3. Богообразный человек (ум).

По Р.Штайнеру, И. Таулер никогда не поместил бы «чисто» духовные силы в саму природу, так как знал, что там, где человек воспринимает внешними чувствами, нельзя отыскать «творческих мыслей». И. Таулер был убеждён, что человек есть чисто природное существо. Ставя задачи нравственной жизни, И. Таулер ощущал противоположность между природным существом человека и созерцанием Бога. Человек, по И. Таулеру, застаёт себя как творение природы, и он не может выйти за пределы природной тварности, и принужден оставаться в ней. Однако внутренняя его жизнь выводит его за её пределы.

И. Таулер не ищет Бога, действующего наподобие природной силы, но в нём живёт познание, что само понятие творения у учителей церкви есть лишь идеализированное творчество человека. И. Таулер стремится не к тому, чтобы мыслить Бога, но к тому, чтобы мыслить божественно. Познание природы не обогащается через знание Бога, но преображается. Познающий Бога знает не иное, чем познающий природу, но знает по-иному. И. Таулер пришёл к мысли о Божестве, никогда всецело не восходящем в человеческом мире. И. Таулер хочет только углубить, одухотворить католичество своим воззрением.

О Генрихе Сузо (1295-1365) и Иоанне Рэйсбруке (1293-1381) Р.Штайнер свидетельствовал как о мистиках, обладавших духовным складом, охарактеризованный антропософом как гениальность души. Сердце Г. Сузо пламенно устремляется к первосуществу. Оно объемлет отдельного человека, как и весь мир, хочет в забвении себя в нём раствориться. Г. Сузо испытывает томление по существу Вселенной как о природном влечении, которое пьянит его душу жаждой уничтожить своё обособленное бытие и вновь возродиться во вселенной деятельности бесконечного существа. Всё телесно-временное в христианском представлении и мире стало для Г. Сузо духовно-идеальным процессом внутри его души. К истине, по Г. Сузо, приходят только через разумение, а не через какое-либо откровение. Г. Сузо и М. Экхарт, по Р.Штайнеру, являются противниками спиритического воззрения, нашедшего своих последователей в 11 веке.

И. Рэйсбрук боролся против тех, кого причислял к еретическим мистикам. Для него еретиками были все, кто в силу поверхностного рассудочного суждения считал вещи за истечение единого первосущества. Еретик тот, кто видел в мире лишь многообразие, а в Боге, - единство этого многообразия. И. Рэйсбрук считал, что не рассмотрением самих вещей приходят к первосуществу, а лишь поднимаясь от этого низшего способа рассмотрения к высшему. И. Рэйсбрук восставал и против тех, кто в единичном человеке, в его тварности хотел видеть высшую его природу. По И. Рэйсбруку, вещи различны лишь по видимости, по существу же они все одинаковы. И мистик не отвращается от чувственных вещей, а принимает их за то, что они суть, и никакое суждение рассудка не может сделать их иными. В духе И. Рэйсбрук выходит за пределы внешних чувств и непоколебимой веры в то, что он может развиться до видения этого единства.

Поэтому И. Рэйсбрук, как М. Экхарт, приписывает человеческой природе божественную искру, которая в нём может быть доведена до самовоссияния. И. Рэйсбрук верил, что для мистического созерцания должна воссиять высочайшая мудрость, душевная жизнь, которая вживается в самого Бога.

О кардинале Николае Кузанском (1400-1461) Р.Штайнер отзывался, исходя из тех характеристик, данных последователями этому умнейшему человеку своей эпохи. Р.Штайнер отмечал, что Н.Кузанский был наделён способностью пробуждать это знание к внутренней жизни. Такое знание не только объясняло внешний мир, но и сообщало человеку ту духовную жизнь, по которой он должен томиться из глубочайших основ своей жизни.

В отличие от М. Экхарта и И. Таулера, характеризуемые Р.Штайнером как верующие люди, ищущие высшей жизни, исходя из содержания веры, Н.Кузанский есть мыслитель учёный, который хочет от использования вещей мира подняться на ступень более высокого созерцания. Истина в том, что большинство людей не в состоянии постичь чисто мысленное там, где речь не идёт о измеримом и численном. Самым важным понятием в духовной жизни Н.Кузанского, по Р.Штайнеру, является понятие «учёное незнание». У него оно выступает познанием, представляющим более высокую ступень, нежели обыкновенное знание. В знании дух занят вещами, мыслимыми вне него. То, что дух вырабатывает в себе относительно вещей, является сущность вещей. Человек видит дух через чувственную оболочку. Сущность же вещей входит в дух. Таким образом, дух взирает не на вещь вне его, но на вещь, как на часть его самого, самовзирание. Он имеет дело не со «знанием», а с «не-знанием». Человек уже не занят пониманием чего-либо посредством духа, ибо «созерцает помимо понимания» свою собственную жизнь. Под «учёным не-знанием» Н.Кузанский разумеет возрождённое знание, по-другому обозначаемое как внутреннее переживание. Духовная жизнь человека есть непрерывное движение между знанием и созерцанием.

Весьма примечательными являются мысли Р.Штайнера об Агриппе Неттесгеймском и Т.Парацельсе. Эти мудрецы и маги углубляются в природу, стараются исследовать её законы всеми доступными средневековыми средствами. В таком познании природы они видят истинную основу высшего познания, которое они старались развить из самого естествознания, заставляя его вновь родиться в духе.

Агриппе Неттесгеймскому (1487-1533) было присуще бесспорное, неутомимое стремление честно усвоить себе всё современное ему знание, и углубить его в смысле высшего познания мира. У тех, кто занимается спиритизмом, отсутствует способность духовного постижения, так как свою потребность в существовании духа им удовлетворяется просто чувственными существами. А. Неттесгеймский хотел объяснить явления природы не духовными существами, таящимися в чувственном мире, но видит в природе только природное, и в духе – только духовное.

Восхождение к высшему знанию, по А. Неттесгеймскому, имеет 3 ступени:

1. Элементарная природа (вещества мира, его физические, химические и иные силы);

2. Мир как целое;

3. Духовно-душевный мир (отдельный процесс рассматривается в связи со всем мирозданием).

Теофраст Парацельс (1493-1541) везде желает дойти до глубочайших основ естествознания, хочет сам непосредственно читать то, что изложено в книге природы.

Правильных воззрений можно достигнуть только тогда, если сам переживаешь восхождение от природного к высшему познанию. Человек – это мир, но на свой лад. Он именно это, что и мир, но как отдельное существо, как его повторение. В этой противоположности Парацельс ощущает микрокосм (человека) и макрокосм (вселенную). Для него человек, - это мир в малом. В природной основе бытия для Парацельса таится глубокая связь между человеком и всей Вселенной, но она закрыта благодаря существованию духа.

Природа человека, по Парацельсу, состоит из 3 слагаемых:

1. Чувственно-телесная природа (организм) – элементарное тело (в оккультизме);

2. Заслонённая духом природа (звено в цепи всего мира) – астральное тело (в оккультизме);

3. Дух человека (душа).

Парацельс не ищет Бога или духа в природе, так как эта природа для него божественна. Парацельс производит все вещи из первичной влаги и считает разделение первоматерии (великого лимба) на воду, землю, огонь и воздух. Все тела состоят из соли, серы и ртути. Сама наша душа должна дружески сочетаться с природой и в доверчивом общении подслушивать откровения её тайн. Такой дружбы с природой и искал Парацельс.

Интересны воззрения Р.Штайнера о таких мистиках, как Валентин Вейгель и Якоб Бёме.

Р.Штайнер считал В. Вейгеля (1533-1588) приверженцем идеи Парацельса о природе, родственным ему мыслителем. Однако, в отличие от Парацельса, В. Вейгель применил свои представления к собственной природе человека.

Может ли человек познать что-либо через вероучение?

На поставленный вопрос В. Вейгель отвечает тем положением, что это возможно в случае, если человек сможет отдать себе отчёт только тогда, когда узнает, какон познает. При чувственном познании противостоят друг другу орган чувства и вещь. Сущность природного (чувственного) познания В. Вейгель сравнивал с книгой. Сама по себе книга не может дать человеку ничего, но если он читает её, то должен извлечь из себя то, что составляет процесс чтения.

Р.Штайнер считал, что всякое познание исходит из человека в предмет, но при этом познаётся не то, что есть в предмете, а то, что есть в самом человеке. В. Вейгель же считал, что если познание и исходит из человека, то в нём проявляется сущность самого предмета. В. Вейгель собственным путём приходит к тем же выводам, что и Н.Кузанский. Всё, что имеют сказать нам внешние вещи, - был убеждён В. Вейгель, - может проистекать только из нашего внутреннего мира. Человек не остаётся пассивным, а стремится к тому, чтобы чувственная вещь воздействовала на него, если он хочет её познать. Человек должен быть деятельным и извлечь познание из самого себя. Предмет только пробуждает это познание в духе, а человек поднимается к высшему познанию, когда дух становится сам своим объектом. Никакое познание не может войти в человека извне. Высшее познание не может прийти извне, а пробуждается внутри человека. Не может быть внешнего откровения, но только внутреннее пробуждение.

В противоположность чувственному В. Вейгель называет высшее познание «светом благодати», которое есть самопознание духа в человеке, или возрождение знания на высшей ступени содержания.

Якоб Бёме (1575-1624) в представлении Р.Штайнера есть человек, слова которого обладают крыльями, сотканными из блаженного ощущения слияния в нём знания, как высшей мудрости. Я. Бёме чувствует себя орудием великого духа Вселенной, границы его личности не есть для него границы духа, ибо та существует для него повсеместно. В душе Я. Бёме загадка мира есть пробуждающаяся его к познанию тревога. Я. Бёме считал, что своим духом погружён в божественную гармонию, но видит в божественных творениях лишь дисгармонию. Бог для него был «пропастью», где рождается «основа». Человеку присущ свет мудрости, но он подвержен заблуждению. Он стремится к добру, но на протяжении всего человеческого развития звучит диссонанс зла. Как понять дисгармонию в гармоническом мировом целом? Этот вопрос не давал Я. Бёме покоя, и занимал центральное место в мире его представлений. Дисгармония объяснима лишь из самой гармонии, а зло – из самого добра.

Кто познал источник зла в человеке, тому и открыт источник зла в природе. По Я. Бёме, первосущество изживает своё бытие не в самом себе, так как многообразие мира принимает участие в этом бытие. Зло вытекает не из добра, а из того, как живёт добро. Из «безначальности» мрака излучается свет, а из «безначальности» этически безразличного рождает себя добро. Хотя для Я. Бёме первосущество не имеет в виду и его противоположности. В духе Я. Бёме видеть добро и зло в каждой вещи и в каждом процессе мира, но не в его (Я. Бёме) духе искать первосущество в смешении добра со злом. Первосущество должно было поглотить зло, но зло не составляет части первосущества. Я. Бёме ищет первооснову мира, но сам мир возник через первооснову из безначальности. Для Я. Бёме существует 7 природных форм: соль, ртуть и сера; огонь; вода; живые существа, одарённые внешними чувствами; дух.

Небезынтересны и воззрения Р.Штайнера о Д.Бруно и А. Силезском.

О Джордано Бруно (1548-1600) Р.Штайнер отзывался как о человеке, поставившем перед собой задачу внутренней глубиной охватить дух чувственного мира, наполняющего пространства Вселенной. Целью философии этот мыслитель считал познание не сверхприродного бога, а природы, являющейся «богом в вещах». Д.Бруно в своём сочинении «О причине, о начале и о едином» мыслил вещи одушевлёнными, но в различной степени. Д.Бруно не пережил в себе духа в действительности, и мыслит его наподобие человеческой души, в которой дух выступал перед ним. Дух, согласно Д.Бруно, есть подобное человеческой душе существо. По Р.Штайнеру, Д.Бруно обладал смелостью мыслить небесные светила, как аналогичные Земле миры, и тем самым расширил взгляд естественнонаучного мышления за пределы Земли. Как замечал Р.Штайнер, Д.Бруно больше не мыслил мировых тел как телесных духов, но продолжал мыслить их как душевных духов. Он осмелился указать на то, что вечные звёздные миры являются частью бесконечных космических далей.

Воззрения мистика Ангела Силезского (1624-1677), по Р.Штайнеру, являются непосредственным и естественным раскрытием его личности. По особой воле провидения он как бы был призван стать воплощённой мудростью. По А. Силезскому, познающим является лишь тот, кто пробуждает в себе к видению око Вселенной. В истинном свете видит свою деятельность тот, кто чувствует направление в ней этой деятельности рукой Вселенной. Когда в человеке говорит дух, то в созерцании духа Вселенной исчезает внешнее и внутреннее; духовное пространство и время. На высшей ступени познания человеку вновь даруется невинность природы. Человек выполняет поставленные ему задачи в чувстве вечной необходимости.

В заключение своего труда Р.Штайнер приводит своё мнение, касающееся характеристик описанных в нём мистиков. По замечанию Р.Штайнера, И.В.Гёте старался проследить железные законы природной деятельности. И.Г.Фихте осветил также и самую сущность человеческого Я и показал человеческой душе, где она должна искать себя, и что она такое. Г.Гегель распространил царство мысли на все области бытия и мышлением пытался постигнуть закономерность внешнего чувственного бытия природы так же, как и высочайших созданий человеческого духа. Р.Штайнер обвинял естествознание в том, что оно не придало природе ничего, что ей не принадлежит, а только отняло у той то, что ей не принадлежало. Изгнало из неё всё, что надо искать не в ней, но что находится внутри человека. Оно больше не допускает творения органических форм человекоподобным Богом, прослеживает их развитие в чувственном мире по чисто природным законам. Все мистики, по Р.Штайнеру, искали духовное во внутреннем мире человека. Истинное самопознание ведёт человека к тому, чтобы не искать в природе ничего, кроме естественных процессов. Р.Штайнер не искал никакого духа Божия в природе, потому что он слышит в самом себе сущность человеческого духа.

Выводы к 2.1.

Средневековая мистика в рассмотренном труде Р.Штайнера была историческим следствием принижения разума. В связи с этим следует особо подчеркнуть, что догматически принятые установки в жизни человека средневековья превалировали над логическими размышлениями, контролировали сам процесс возникновения философского и мистического знания в частности. Рассмотренные Р.Штайнером мистике на заре Нового времени питали больше доверия к таинственным знакам и символам, мистическим видениям и предсказаниям, предпочитая мистическое экстатическое состояние самостоятельному критическому мышлению. Для них вся природа представала символом высшего мира, нежели объектом научного размышления. Поэтому многие из них (М. Экхарт и Д.Бруно) искали соблазн отклонения от слова и буквы Библии, за что и подверглись гонениям со стороны римско-католической церкви. Тем не менее, нам надо отдать должное мистикам Р.Штайнера как личностям, принесшим новые настроения в религиозную атмосферу религиозного мировоззрения.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: