Данный перевод выполнен специально для сайта www.jrward.ru. 25 глава

– Меня страшит будущее, – пробормотал Сэкстон. – Такая система ценностей плохо скажется на вампирах вроде меня. Или на женщинах. Мы добились такого прогресса за последние два года — вытащили расу из Каменного Века. Но сейчас? Все сотрется начисто… запомните мои слова.

Роф подскочил.

– Мне нужно идти.

Широкими шагами он подошел к Бэт и протянул руку, чтобы она могла взять его за руку и провести в верном направлении последние несколько дюймов.

Сжав его ладонь и потянув его на себя, Бэт наклонила голову в одну сторону, чтобы Роф поцеловал ее яремную вену, затем в другую, и наконец, подставила губы, чтобы Роф коснулся поцелуем и их.

В следующее мгновение они с Джорджем ушли.

Глядя ему вслед, Бэт было тяжело видеть мужа таким измученным, бледным и осунувшимся, хотя физически это, скорее всего, последствия перенесенной ею жажды. Умственно и эмоционально? За это ответственна длинная череда людей.

В том числе и она.

– Должен быть какой-то выход, – сказала Бэт, ни к кому конкретно не обращаясь.

Боже, она надеялась, что ее хеллрен направлялся не в спортзал. Последнее, что нужно ее мужу – еще больше тренировок, сейчас его телу требуются еда и отдых.

Но она слишком хорошо знала это выражение его лица.

Глава 45

Кор никогда не умел обращаться со словами. Совершенно не обученный литературе, по сути – он был невеждой… Тро постоянно употреблял слова, и на английском, и на родном языке, которых Кор не понимал.

Но, даже обладая столь низким уровнем знаний, можно было предположить, что сказанные ему три простых слова, взятые по отдельности, не несут никакой двусмысленности.

Однако его мозг упорно отказывался понимать их.

– Что ты сказала? – грубо спросил он.

Когда Лейла повторила сказанное, в ее запахе появился оттенок страха.

– Я стану твоей.

Кор закрыл глаза и сжал кулаки. Его тело уже перевело слова Избранной и ответило по-своему, мышцы дернулись в ее сторону, чтобы схватить, повалить на холодную землю и накрыть собой, сделать ее своей.

– Ты не ведаешь, о чем говоришь, – услышал он свои слова.

– Я все понимаю.

– Ты беременна.

– Я…– Даже с закрытыми глазами Кор мог видеть, как она с трудом сглатывает ком в горле. – Означает ли это, что ты меня не хочешь?

Он потратил мгновение на вдох, его легкие горели.

– Нет, – простонал Кор, – это не так.

Действительно, как только он представил ее с другим, его грудь пронзила боль, столь сильная, что он побледнел. И, несмотря на то, что семя другого мужчины росло в ее чреве, Кор хотел взять ее, сделать своей и удержать рядом.

За исключением одной вещи…

Открыв глаза, Кор оглядел каждую деталь ее внешности, от высоко собранных волос до красивых тонких черт ее лица и стройной шеи, которую он желал поцеловать. И, конечно, посмотреть было еще на что, но именно ее лицо он хотел видеть пред своим мысленным взором.

С самого начала это было похоже на безумие – с тех самых пор, как он оказался с ней под кленом на том лугу, с тех пор, как она протянула ему свое запястье, а затем его оторвали от ее неиссякаемого источника, Кор заразился этой болезнью.

– Ответь мне вот на что, – его взгляд не отрывался от нее, фиксируя каждую черточку ее испуганного, застывшего лица.

– Что? – спросила Избранная, когда Кор замолчал.

– Если бы не произошедшие события, ты когда-нибудь предложила бы мне себя?

Она потупила взгляд. Крепче обхватила себя руками. Повесила голову.

– Ответь мне, – проговорил он нежно. – Скажи мне правду, вслух, так, чтобы мы услышали ее.

– Но сделанного не воротишь и …

Кор протянул руку и приподнял ее подбородок легчайшим прикосновением.

– Скажи это. Ты сама должна услышать правду, и я уверяю тебя, в меня попадали стрелы больнее этой.

У нее на глазах выступили слезы, сейчас они мерцали подобно лунному свету, отражающемуся на поверхности озера.

– Нет. Не предложила бы.

Кор покачнулся, словно от удара. Но, как и обещал, он стоя вытерпел агонию.

– Тогда мой ответ – нет. Даже если бы был способ стереть все действия, направленные против твоего Короля – а его нет – я никогда не возьму тебя против твоей воли.

– Но я сама решила. Это мой выбор.

Кор сделал шаг назад.

– Тебе нужно возвращаться в… – он огляделся, все еще без чувства ориентира в тумане. – Туда, где ты там живешь.

– Ты хочешь меня, – сейчас голос Избранной звучал спокойно и уверенно. – Я чувствую это.

– Разумеется, хочу. Но не как жертвенного агнца на заклание. Я мечтаю… не об этом.

– Разве мотив имеет значение?

– Некоторые подарки причиняют боль сильнее, чем оскорбления, – Кор собрался отвернуться, но понял, что не может сдвинуться с места. – Тем более, что с твоим Рофом ничего нельзя поделать. Он был свержен с престола.

– Если ты сместил одного законного Короля, то в состоянии сместить и другого. Ты можешь вернуть его обратно.

– Ты меня переоцениваешь.

– Пожалуйста.

Ее настойчивость разозлила его, хотя Кор считал это хорошим качеством.

– Почему для тебя это так важно? Твоя жизнь не изменится. Ты все также будешь в безопасности здесь… или где бы то ни было. Братство по-прежнему функционирует…

– Они придут за тобой.

– В таком случае мы убьем их. Надеюсь, они умеют красиво проигрывать.

Неужели он и в самом деле сказал это? Чтобы она не переживала, Кор готов был оставить их и Рофа в живых, при условии, что они не встанут на его пути.

Лейла покачала головой.

– Их верность не позволит этого, – она прижала ладони к щекам, словно представляя те ужасы. – И снова начнется война. Из-за тебя.

– В таком случае ненавидь меня. Так будет лучше для нас обоих.

Избранная долго не отрывала от него взгляд.

– Боюсь, что не в состоянии сделать это.

Кор сделал все возможное, чтобы проигнорировать бешеный стук своего сердца.

– Мне следует уйти.

– Как ты нашел это место?

– Я следовал за тобой. Ты была в машине, возвращалась из клиники. Я беспокоился о тебе.

– А почему… ты пришел сегодня?

– Я должен идти.

– Не уходи.

На секунду Кор представил, что она сказала эти слова только для него, и говорила серьезно. А не в надежде увлечь его на свою сторону.

Но безумие длилось не долго. Особенно когда он представил, как перепугал того раненого мужчину в заброшенном ресторане, просто потому что мог это сделать, а затем вспомнил, как извлек позвоночники тех лессеров и преподнес их кому-то из аристократии. Будто они что-то значили. После чего Кор вспомнил обезглавленных убийц. Как вонзал кинжал в их брюхо. Отрывал их конечности…

В его прошлом было так много насилия.

Также мерзостей, с которыми он столкнулся в лагере Бладлеттера.

К тому же, его лицо.

Кор собирался спуститься с горы. В отличие от нее, он не мог дематериализоваться: неоднократно пытаясь таким образом ускорить подъем, Кор потерпел поражение.

Да, он собирался оставить Избранную позади. По всем тем причинам, что высказал ей, и по тем – что сохранил при себе.

Вместо этого Кор услышал свой голос:

– Жди меня под кленом. Завтра в полночь.

– С какой… – Лейла плотнее запахнула парку, будто боялась, что ее съедят живьем, – целью?

– Не для того, о чем ты беспокоишься.

На этот раз он повернулся и начал спускаться, а когда его мысли немного прояснились, остановился.

– Избранная. Ты знаешь, как добраться домой?

– О, да… конечно, – хотя по мере того, как она оглядывалась вокруг, выглядела она все более смущенной. – Да, это прямо…

Лейла остановилась не для того, чтобы скрыть свои слова. Она действительно понятия не имела, где находится.

Закрыв глаза, Кор выругался. Он не должен был сюда приходить, никогда.

Что если он оставит ее здесь одну, а Избранная не найдет пристанища до восхода солнца? Что если они на полпути к ее дому?

Положив руки на бедра, Кор запрокинул голову и посмотрел на небо, надеясь, что оно наделит его толикой здравого смысла, потому что свой он потерял, это точно.

Из всех способов умереть, подумал он…

Никогда бы не подумал, что это произойдет из-за женщины.

***

Скользя взглядом по толпе голов в «Железной Маске», Трэз не горел желанием снова вернуться в седло. Бизнес всегда был для него важен… ну, сначала этим занимался Рив; затем, когда Преподобный вышел из игры, или, точнее, взорвал себе путь наружу, все клубное предприятие перешло к нему. Неважно, кому принадлежал клуб, ему или Риву, Трэзу нравилось заправлять всем, иметь дела с людьми, планировать новые точки, наблюдать, как растут его доходы. Безусловно, люди – те еще занозы в заднице, но они встречались повсюду, неважно, едешь ли ты в машине, делаешь покупки или пытаешься заработать на жизнь.

Хотя наркотики и алкоголь – в действительности не слишком хорошо влияли на жизнь, плевать…

Но сегодня, наблюдая, как дюжина или около того работающих девочек гуляют по клубу, сидят на коленях, флиртуют и уводят мужчин в приватные уборные… его тошнило от всего этого.

Особенно, когда Трэз подумал о том, что согласился сделать для с'Экса.

Боже, было бы так заманчиво убедить себя в том, что он нашел решение проблемы… что, сделав палача счастливым, все закончится.

Неверно.

Дело в том, что он все думал, что будь у него больше времени, он обязательно нашел бы выход.

– Какова вероятность, что ты ищешь меня?

Перед ним стояла человеческая женщина с длинными черными волосами – естественно, многие из них носили такие прически – и она могла похвастаться изгибами покруче, чем у гоночного трека. Вероятно, она была такой же резвой. К тому же, с неестественно бледной кожей, словно обсыпанной мукой, и губами с помадой цвета крови, она была подражательницей вампиров в мире позеров, вся такая в образе, возможно рожденном из биполярного эмоционального ландшафта.

Не то, чтобы он подводил всех под одну гребенку.

– Нет, – ответил Трэз. – Я не искал тебя.

– Ты уверен? – Она сделала небольшой разворот, сверкая упругой задницей. – Ведь я стою твоих поисков.

Мысленно Трэз видел только свою Избранную, распростертую рядом с ним, такую красивую и невинную.

– Прости, – пробормотал он, отвернувшись и уходя прочь.

Оставив его с ай'Эмом на кухне, Селена так и не вернулась: когда всех созвали в гостиной, чтобы объявить об отвратительной новости, касающейся Короля, Трэз надеялся увидеть ее там. Но нет.

Ему хотелось отправиться в дом Рива, чтобы увидеть ее. На его взгляд, вопрос об их отношениях оставался открытым, и у него возникло предчувствие, что от разбора полетов ему станет только хуже.

Как и ей.

Ему и в самом деле нужно просто оставить ее в покое...

Поймав на себе взгляд профессионалки, стоявшей напротив него,– брюнетки, облаченной в облегающую красную кожу, Трэз быстро оглядел ее с ног до головы.

Да, подумал он. Покатит.

Когда он жестом поманил ее, женщина, сияя от радости, направилась к нему сквозь толпу.

– Привет, босс.

Черт, он ненавидел это.

– У меня есть частный клиент, которому нужно оказать специфические услуги. Интересует?

– Конечно, – она огляделась. – Он сегодня здесь?

– Выездная работа. Завтра в полдень. Собираюсь позвать еще двоих.

– Супер. Только не обращайся к Уилоу. В последнее время она как заноза в заднице.

– Договорились.

– Босс, спасибо, что подумал обо мне, – она улыбнулась, игриво ударяя его бедром. – Твой приятель потрясно проведет время, обещаю.

Когда она отошла, Трэз подумал что может быть, скорее всего… и да, он определенно вывалит свой ужин на полированный черный пол.

В поисках свежего воздуха, Трэз направился к выходу, делая вид, что проверяет работу Ивана и новичка, которые стояли во главе очереди. А затем просто пошел, куда глаза глядят, хотя он был без пальто, а его Феррагамо не были предназначены для ходьбы по скользкому тротуару.

В своем уединении Трэз был далеко не один: мысли о Селене, брате, родителях заполняли пространство вокруг него, от чего он на полном серьезе подумывал напиться к черту.

ай'Эм предупредил его, что это дерьмо с с'Эксом – дурная затея. А потом сразу же вернулся на кухню, готовить каччиатори[132].

Но, принимая все во внимание, тот разговор прошел куда лучше, чем некоторые из предыдущих...

– Хочешь немного крэка? Герыча?

Приподняв бровь, Трэз оглянулся на белого парня, слонявшегося вдоль дальней стены тату-салона. Ну, супер.

Он только собрался открыть рот и послать парня куда подальше, как ветер сменил свое направление, и ему в лицо ударил запах сладкой присыпки, запах лессера.

Трэз остановился как вкопанный.

– Так что же ты выберешь? – спросил убийца.

Трэз посмотрел по сторонам без особой причины… не считая того, что он внезапно собрался купить то, чем никогда не воспользуется, у кретина, который понятия не имел, что разговаривает с врагом.

Шагнув в темноту, Трэз засунул руку в карман слаксов якобы для того, чтобы вытащить бумажник.

– Сколько?

– Что именно?

Продолжив игру, он снова огляделся, притворяясь взволнованным. Вблизи сомнений не было – парень, действительно, оказался лессером, приторное зловоние было в сотни раз хуже немытого целую неделю человека, работающего на потогонном[133] предприятии – который с головой окунулся в детскую присыпку.

И контрабандой провозит подмышками дохлых енотов.

– Оба. Эй, не возражаешь, если мы отойдем подальше?

Начав перечислять стоимость товара, убийца отвернулся и двинулся в переулок за салоном. Он не успел приступить к моменту передачи наличных из рук в руки.

Трэз легко перехватил контроль: подошел к ублюдку сзади, схватил за голову и крутанул ее так, что держаться она стала только благодаря коже. Обхватив мертвый груз за туловище, он толкнул убийцу за стопку поддонов и прошелся по карманам.

Десять пакетиков с порошком. Двадцать пакетиков или около того крэка – мелкий торгаш. Приблизительно семь сотен наличкой.

Не высшая лига. На самом деле, ничего удивительного для этой части города. За исключением участия лессера в наркоторговле.

Швырнув живой труп на землю, Трэз достал телефон и набрал номер. На третьем гудке на звонок ответили.

– Бутч? – сказал он. – Привет, дружище, как ты? Угу. Да. Хорошо. – Он уставился на убийцу, думая, что вялые подергивания его рук и ног ужасно напоминали муху на стекле. – У меня тут друг, с которым я хотел бы тебя познакомить. Не, такого не стоит звать домой на ужин. Да, он никуда не денется. Не торопись.

Закончив разговор, Трэз посмотрел на пакетики в своих руках. Они были отмечены знаком смерти… на Древнем языке.

Кто-то из расы распространяет, вот так новость. И вампиры спелись с врагами ради наживы.

Следующий вопрос? Кто это, черт возьми?

Глава 46

Перед самым рассветом Бэт решила, что ей просто необходимо покинуть их с Рофом комнаты. Он еще не вернулся, а от перспективы провести хотя бы минуту наедине с хаосом, царившим в ее мыслях, хотелось броситься с моста.

Первая остановка? Комната Лейлы, но Избранной там не оказалось. Наверное, это к лучшему, ведь она бы только доставала бедную женщину расспросами о симптомах ранней беременности… а это неадекватно по двум причинам: во-первых, если она забеременела, то на каком она сейчас сроке, максимум сутки? И второе, Лейла чуть не потеряла своего малыша.

Нежелательная компания… если Бэт не хотела довести себя до полного безумия.

Пройдя по коридору со статуями, она подумала… кухня. Да, кухня вполне сойдет для пункта «два» в ее программе… она ведь не хотела надоедать Рофу в качалке тренировочного центра.

Очевидно, ему нужно побыть одному.

Спустившись по парадной лестнице, она поняла, что не могла не воспринимать реальность двояко. Первый слой – тот, что был перед ней: Роф и свержение с престола, гнетущая весь дом тишина, беспокойство о будущем расы. А второй слой – внутренний, физический уровень: боль в районе таза… это имплантация[134]… или предстоящая менструация как синоним провала? Ноющие груди… симптом зачатия… или последствия секс-марафона? Жар в теле… остаточное явление гормонального дисбаланса… или чепуха, не стоящая внимания?

Только критичность положения, в котором они оказались благодаря действиям Совета, не позволяла ей полностью погрузиться в ощущения своего тела. А тем временем, в глубине души, она не знала, надеялась ли на беременность… или молилась, чтобы этого не произошло.

На самом деле, это ложь.

Положив руку на живот, она поняла, что надеется, чтобы этого не произошло. Для Рофа только одно может быть хуже, чем потерять трон… это после свержения узнать о том, что он станет отцом.

Если сейчас он чувствовал себя так, будто потерял наследие своих родителей, то подобная новость, словно брошенный ему камень, когда он едва держится на ногах: без сомнений, он решит, что подвел и своего ребенка.

Внизу она пересекла фойе и через столовую вошла в кухню.

Боже, здесь до жути безлюдно… кухня всегда была полна народу, даже в перерывах между Большими Трапезами. Зайти сюда после того, как опустились ставни, и ничего не увидеть на плите, в духовке или столах… пугающее зрелище.

Черт… что будет дальше?

Братство разделится? Куда они с Рофом отправятся? Технически, они не могли оставаться в тех шикарных покоях на третьем этаж, ведь они больше не были Первой Семьей.

По правде… она с радостью съедет оттуда.

Хотя причина для переезда – полный отстой.

Открыв «Саб-Зиро», она увидела… целую кучу еды, которую есть не хотела. Но ей положено быть голодной, разве нет? Она перекусила только тем, что принес Фритц, и сколько часов назад это было? И, разумеется, во время жажды она ничего не ела.

Ей нужно в туалет.

Она заскочила в уборную рядом с кухней, справила нужду, вымыла руки и решила дать холодильнику второй шанс.

Кто-то только что поставил большую кастрюлю на нижнюю полку. Быстрый взгляд под крышку… курица по-охотничьи. Как правило, блюдо – пальчики оближешь, особенно если готовил айЭм. Но когда она уловила запах, ее желудок яростно воспротивился. Та же песня с оставшейся ветчиной. Тарелкой болоньеза с лунгуини в пластиковом контейнере.

Томатный суп…

Заглянув в морозильную камеру, она достала коробку простых замороженных вафель… а потом вернула на место.

– Фу.

Мороженое – сто процентов «нет». Ее тошнило от одной мысли о кремообразной жиже. Она с сомнением посмотрела на свое тело:

– Есть там кто? – Обратилась она к своему животу.

Окей, официально подтверждение: она рехнулась.

Поход в кладовую – для нее оказался попыткой найти что-то съедобное в прачечной, и, снова вернувшись к холодильнику, она заставила себя достать банку огурцов.

– Соленые огурцы, - пробормотала она. – Соленые. Какое клише.

Но когда она открутила крышку и посмотрела на плавающие в рассоле кусочки, то поморщилась и поставила банку на место.

Последнюю надежду она возлагала на ящик с овощами…

– О да, – выдохнула она, выбросив руку вперед. – О да, да, да…

Она взяла связку органической моркови, подошла к ящику с ножами, хотя в ее голове не укладывалось, что она собиралась наброситься на этот бета-каротин.

Она ненавидела морковь. Хорошо, не то, чтобы совсем… встретив морковь в салате, она не стала бы выбирать ее по крупинкам. Но она ни разу не доставала ее из холодильника по своей воле.

Встав у раковины, она отрезала одну морковь, достала нож для чистки овощей и стряхнула в раковину из нержавеющей стали ярко-оранжевую кожицу. Быстро сполоснула. Разрезала по середине. Вдоль, на две половины. И вуаля, легка овощная закуска.

Хруст. Хрум. Проглотила.

Морковь была такой свежей, что хрустела при каждом укусе, а фруктово-землянистый вкус был лучше шоколада.

Еще одну, подумала Бэт, закончив последнюю четвертинку. Но когда она прикончила морковь-номер-два, то подумала… о следующей.

Уплетая третью, она размышляла о декларации Совета. Она хотела что-нибудь предпринять, и это было очевидно. Хотя расовая принадлежность ее матери – не ее вина, Бэт чувствовала ответственность за то, что на пороге Рофа оказалось это мерзкое письмо.

Если бы она могла придумать, как обойти…

У Совета, с другой стороны, дела шли в гору. Была назначена дата присяги этому парню, Икану… и Ривендж узнал об этом, потому что секретарь совета, непроходимый тупица, забыл убрать его э-мейл из списка рассылки.

Оно назначено на грядущую полночь.

Бэт посмотрела на парные духовки. Синие электронные часы показывали 4 : 54. Значит, у них в распоряжении девятнадцать часов.

Что можно придумать за девятнадцать часов?

Вернувшись к своему запасу, она…

Услышав сигнал охранной системы, уведомляющей об открытии и закрытии внешней двери, она сильно удивилась. Нахмурившись, Бэт вышла из кладовой, толкнула откидные дверцы кухни и…

Лейла выходила из библиотеки, и выглядела она так, будто побывала в автокатастрофе: волосы взлохмачены, лицо белое как снег, ладони прижаты к щекам.

– Лейла, – позвала ее Бэт. – Ты в порядке?

Избранная подпрыгнула так высоко, что ей пришлось обеими руками удерживать равновесие.

– Ой! Ой… да. Да, я в порядке. Прекрасно, просто прекрасно. Спасибо. – Женщина внезапно нахмурилась. – А ты? Ты…

Эту фразу можно закончить по-разному, зная как обстоят дела: Ты… планируешь самоубийство? Ты… решила передохнуть от нытья? Ты… тоже беременна?

– О, да, в норме. Да, все хорошо. Точно.

Она тоже умела увиливать.

– Что ж, я собираюсь наверх. Лягу спать. Приму душ, а потом в кровать. – Лейла снимала парку, улыбаясь при этом также искренне, как это свойственно Кортни Стодден[135]. – Увидимся в… ну, позже. Увидимся позже. Ну пока. Пока!

Избранная поднялась по лестнице так быстро, будто ее преследовали, хотя позади никого не было.

Бэт вернулась на кухню, чувствуя себя скверно от того, что не уделила достаточно внимания очевидному смятению женщины, но грустная правда была такова, что ей хватало проблем на собственной тарелке... там не было места для посторонних бургер-драм и поджаренных мозгов.

Вернувшись к раковине, она почистила еще одну морковь. Разрезала пополам и повернула, чтобы…

Решение свалилось на нее с такой ошеломляющей ясностью, что она чуть не отрезала себе палец.

Отложив нож, Бэт взяла две половинки… и прижала их так, чтобы они идеально прилегали друг к другу.

Потом целенаправленно разделила их. Снова соединила. И опять разделила.

В любом виде… это все еще две половинки моркови.

Бросив овощи в раковину, она побежала что было сил.

Это большая лазейка, которая сбережет их обоих.

***

Материализуясь на дворе их пригородного жилища, Кор мгновение собирался с мыслями… хотя солнце уже припекало с востока.

К слову о тех сигналах… он едва успел вернуть Лейлу вовремя. И даже сейчас он сомневался, что преуспел.

Но он сделал все возможное.

Как только он понял, что она также сбита с толку и дезориентирована этим туманом, как и он, Кор взял ее за руку и повел вверх по склону. Он не стал спрашивать, на самом ли деле убежище Братства располагалось на вершине горы… в этом плане он полагался на те же принципы, руководствуясь которыми было построено их более подобающее место обитания в Старом Свете.

Чем выше локация, тем неприступней крепость.

Подгоняя Избранную так быстро, насколько это было возможно, он привел их прямо к опорной стене двадцать футов высотой… очень хороший знак того, что они были близко к ее дому. Проблема состояла в том, что Избранная была слишком взволнована, чтобы дематериализоваться через нее.

Разрываясь от выбора между правым и левым направлениями, он прекрасно осознавал, что от его решения зависит безопасность женщины. Во стольких смыслах.

Он ясно осознавал, что даже если сможет соорудить некое подобие укрытия, что-то способное оградить их от солнечного света в течение всего дня, ее отсутствие будет замечено и возникнут вопросы, когда она вернется на закате. Как она ответит им, не усложнив свою жизнь раз и навсегда, он не знал.

Он выбрал право… в теории, он хотел поступать правильно по отношению к ней, такое направление он и выбрал.

Когда они вышли к хорошо подстриженному, ухоженному кусту… и веренице идентичных собратьев, стало очевидно, что они на пути к главному зданию. Он не повел ее до конца.

Он дошел до первых клумб, а потом отпустил ее руку и прошипел, чтобы она шла быстро… очень быстро.

Его время тоже было на исходе.

Кор лишь мгновение наблюдал, как она бежала вперед, а потом Лейла скрылась в тумане, и он более не слышал даже ее шагов.

Словно она исчезла навсегда.

Какая-то его часть хотела сесть там и позволить солнцу спалить его, но он заставил себя двигаться вниз, пока не уперся – буквально – в дорогу в виде глубокой борозды.

Хотя он видел всего на пять футов впереди себя, поверхность дала ему возможность двигаться вертикально по неровной земле. Он бежал со всех ног, и гравитация была ему подругой, его беспокоило одно – что кто-то поедет в гору и заметит его в свете фар.

Но этого не произошло. Он спустился вниз и, наконец, вырвался из земель, покрытых туманом, сбивающим с пути.

Но его не отпускал тот ужас, который он ощутил, когда впервые проник во мглу. Что, если Лейла не успела вовремя? Что, если кто-то заметил ее и начал задавать вопросы? Что, если…

Он проверил телефон – безуспешно – а потом был вынужден закрыть глаза и сосредоточиться, молясь, чтобы хватило сил и концентрации для дематериализации.

Ему удалось исчезнуть лишь потому, что не мог умереть в незнании, что стало с Избранной.

Кор снова достал телефон, ведомый надеждой на то, что она звонила, и он пропустил звонок, когда спускался с горы. Увы… нет.

Он приблизился к двери в колониальном стиле, от слабого сияния в небе покалывало кожу, как бы предупреждая, а глаза увлажнились… но все исчезло как только он вошел в дом.

Чтобы стать свидетелем вопиющей пьянки.

Для полноты картины не хватало женщин. В воздухе витал запах рома и джина, всюду раздавался искренний смех, наполненный мужской агрессией, присущей празднованию победы.

– Ты возвращаешься! – закричал Зайфер. – Он возвращается!

Вопли были достаточно громкими, чтобы поднять соседей на ноги, живи кто поблизости с ними. Но, в их ситуации, они просто пронеслись по дому.

– И у нас есть новости, – сказал Тро с удовлетворением, приправленным алкогольным опьянением. – Коронация назначена на полночь следующего дня. В библиотеке Икана. Разумеется, мы приглашены.

Его подмывало послать всех к чертям. Но он возобладал над своим голосом. С кивком, он скрылся на верхнем этаже.

К счастью, солдаты привыкли, что он любил раздумывать в одиночестве… и они оставили его в покое.

Он закрыл дверь своей комнаты, лишь приглушая шум первого этажа, но не полностью пресекая его. Однако он привык мысленно отгораживаться от своих людей.

Подойдя к кровати, он сел на ком спутанных простыней и покрывал, разоружился и достал сотовый. Держа его в ладонях, он смотрел на экран.

Он не мог связаться с ней: каким бы телефоном она ни пользовалась, номер был зашифрован.

Кор откинулся на кровать и уставился в потолок, зная, что пустота была откровением.

Мысль, что Избранная могла быть мертва, и он не узнает об этом, ранила его так сильно, что казалось, будто его личность разбилась на две части.

И больше никогда не станет целой

Глава 47

Где он?

Слоняясь по кухне Эссейла, теребя то малое, что она упаковала наверху, Сола непрестанно оглядывалась через плечо, ожидая, что он выйдет из-за угла и попытается уговорить ее остаться.

Но он уже сделал это, разве нет?

В душе.

Блин, воспоминания об их близости впервые не вызывали возбуждения. От них ей хотелось плакать.

– Я не понимаю, зачем нам уезжать так рано, - сказала ее бабушка, поднявшись на кухню из подвала. – Еще даже не рассвело.

На бабушке было желтое домашнее платье, но она приготовилась к поездке – надела парадные туфли и взяла сумочку в тон, с ремешком из искусственной кожи. Позади нее стояли охранники Эссейла, похожие как две капли воды, у каждого по чемодану в руке… и они не выглядели счастливыми. Хотя, да ладно, их лица едва ли созданы для веселых ужимок.

– Вовэ, нас ждет двадцати трех часовая дорога. Нам пора выдвигаться.

– Остановок не будет?

– Нет. – Она не могла рисковать, когда с ней бабушка. – Ты сможешь сесть за руль в середине пути, днем. Ты же любишь водить.

Ее бабушка издала звук, который остальные могли бы принять за громкое и звучное «Ять».

– Нам стоит остаться здесь. Здесь хорошо. Мне нравится эта кухня.

Женщина была в восторге не от кухни. Черт, ее бабушка может готовить и на газовой туристической печке, безо всяких вопросов… и ей уже приходилось.

Он не католик, хотела сказать Сола. На самом деле, он наркоторговец-атеист. Скоро станет главным поставщиком…

«А если она беременна?» – внезапно задумалась Сола. Ведь она не принимала таблетки два дня. Не будет ли это…

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: