|
Старшая преподавательница балета 5 глава
Когда я обматывала последнюю ленточку вокруг голени, в студию вошли Анжела, Виолетта и Элиза. Сев рядом со мной, они начали растяжку. Наверное, после моего поспешного ухода из обеденного зала они решили, что лучше не обсуждать со мной нашу с Таней стычку, так что вместо этого темой разговора стали разнообразные боли из-за вчерашних занятий. Очень скоро в студию уверенным шагом вошла мадам Кокс, за которой по пятам снова следовал кроткий мистер Вулстон, тихо проскользнувший к своей банкетке у пианино.
Мадам Кокс хлопнула в ладоши.
- Тише, пожалуйста! – сказала она своим глубоким голосом. Сегодня на ней была надета длинная бордовая юбка и чёрный леотард с длинными рукавами, а тёмные волосы снова были убраны в высокий пучок.
- Доброе утро, класс! – сказала она, как только мы все замолчали.
С трудом поднявшись на ноги, я умудрилась всего на пару мгновений позже других произнести: «Доброе утро, мадам Кокс».
Она осмотрела класс. Её глаза остановились на мне. Нахмурившись, она окинула меня оценивающим взглядом, а затем снова повернулась к остальным.
- К станку, пожалуйста! – приказала она, снова хлопая в ладоши. – Мистер Вулстон, - она кивнула аккомпаниатору, и он заиграл. – А мы начинаем с плие на раз, два, три, четыре…
То, что ещё вчера казалось мне простым, теперь стало крайне болезненным. По привычке я напрягла пресс, опускаясь в плие, чтобы держаться прямо, но, естественно, сегодня это было не лучшей идеей. Я попыталась не дать боли отразиться на моём лице. Пока мы делали те же тандю (сокр. от батман тандю, фр. battement tendu) и рон-де-жамбы (ronde de jambs, фр., круг ногой), что и вчера, я постоянно чувствовала на себе взгляд мадам Кокс.
- Хорошо, теперь поменяли ноги и сначала, два, три, четыре!
Прошло не так уж много времени, прежде чем она, контролируя выполнение упражнения, дошла и до меня.
- Разве вы сегодня должны заниматься, мисс Свон? – спросила она меня. К счастью, для выполнения тандю не требовалось слишком сильно напрягать мышцы живота, так что я смогла притвориться уверенной.
- Да, мадам, - сказала я ей. Мне не стоило удивляться. Мадам Эсме или мадам Райт, наверное, оповестили всех учителей о произошедшем.
Она подарила мне скептический взгляд, такой долгий, что я уже начала нервничать. Похоже, она видела меня насквозь.
- Очень хорошо, - наконец проговорила она. - А теперь арабески, будьте так любезны! – и она вернулась к своему обычному месту в передней части студии.
Я подняла ногу в арабеск. И тихо застонала, когда боль снова пронзила тело. Мой взгляд тут же метнулся к тому месту, где стояла мадам Кокс, но она, к счастью, смотрела на Виолетту, которая потеряла равновесие, когда пыталась удержать ногу поднятой. Я с облегчением вздохнула, пытаясь расслабиться и преодолеть боль, хотя костяшки на моей руке, судорожно сжимающей станок, были белыми от напряжения.
Урок хореографии медленно шел своим чередом, и почти каждое движение вызывало волну боли в моём теле, но со временем я стала ожидать её, и она превратилась лишь в часть каждого движения. Когда мадам Кокс наконец объявила об окончании занятия, я практически свалилась на пол от изнеможения. Слишком много сил мне потребовалось даже просто для того, чтобы не дать боли отразиться на лице.
Пока мы с Анжелой шли на гимнастику, я мысленно давала себе напутствия. Мне нужно игнорировать это. Нужно перестать думать о боли, или она помешает выполнению упражнений, и учителя всё заметят. А я не хочу, чтобы они обращали внимание на то, что я «ранена», потому что тогда они, скорее всего, потребуют, чтобы я не посещала сегодня занятия, а я и так отставала от остальных. Единственное, что я согласна была пропустить, это па-де-де; я не могла снова столкнуться с тем, что кто-то будет касаться меня, только не сейчас, когда моя талия настолько чувствительна.
Но руки Эдварда не причинили бы мне ни капли боли… встряхнув головой, я выкинула из неё эту мысль. Конечно же, причинили бы. Любому человеку, выполняющему поддержку, пришлось бы сделать упор на мой живот… но потом, вспомнив, насколько простым всё казалось рядом с ним, я почти смогла обмануть себя и поверить, что с Эдвардом мне было бы не больно.
Остынь, - напомнила я себе. Думать о танцах с Эдвардом просто нелепо, ведь после всего, что наговорила мне этим утром Таня, не стоит даже мечтать о том, чтобы в будущем танцевать вместе с ним.
- О Боже, мастер Абрего достал кольца! – застонала Анжела. Я осознала, что мы вошли в гимнастический зал. И мастер Абрего, этот смуглый испанец, на самом деле стоял, держа два кольца, свисающих с высокого потолка.
- Здравствуйте, класс, - сказал он с сильным испанским акцентом. – Сегодня мы будем работать над верхней частью тела, sí?
- Мастер Абрего, - застонала Элиза, - мы уже прорабатывали это на общей физической подготовке.
Он лишь засмеялся, и его козлиная бородка вздёрнулась вверх.
- Тогда у вас, сеньорита Прайс, должно очень хорошо получиться! – хлопнув в ладоши, он вновь вошёл в образ серьёзного инструктора по гимнастике. – Vamos! (исп. приступим)
- Боже, - пробормотала ворчливо Виолетта, - кольца даже не входят в женские гимнастические дисциплины! Вот отстой!
Я пожала плечами.
- Думаю, нам лучше просто сделать это, - казалось, что мои мысленные напутствия сработали. Конечно, я не выполняла всё с блеском. Мастеру Абрего нужно было лишь совершенство, а мои действия были просто жалкими. Но он, кажется, отнёс моё слабое выполнение заданий к недостатку тренировок, а не к тому, что мне было страшно напрягать мышцы живота.
- Vamos, мисс Свон! – кричал он мне, - используйте свои мышцы! Напрягите их! – Но я снова свалилась с колец.
- Простите, сэр… - начала я, но быстро поняла, что мои извинения делу не помогут.
Мастер Абрего яростно фыркнул.
- Следующий!
- Могу поспорить, Таня хороша и в этом, - громко прошептала Лорен Джессике.
Я приложила все усилия, чтобы не подойти и не врезать ей, хотя моя ладонь непроизвольно сжалась в кулак. Мне нужно быть стойкой.
Занятие всё тянулось и тянулось, но в конце концов часы всё-таки показали пятнадцать минут двенадцатого. Не передать, с каким облегчением я схватила сумку и пошла в обеденный зал, чтобы перекусить.
- Боже, это было ужасно, - пробормотала Виолетта. - Моя любовь к гимнастике практически сошла на нет.
- Для меня всё не так уж и поменялось, - застонала Элиза, - я никогда не питала к ней тёплых чувств.
- Что дальше? – спросила Анжела.
- Характерный танец, - ответила я ей, уже сверившись с расписанием, чтобы понять, какие пытки меня ожидают дальше. Это был всего лишь мой второй день, а я уже с ужасом ждала каждое из занятий.
Наконец подошло время обеда, а вместе с ним и моего ужаса перед обеденным залом. Никто не забыл о том, что случилось этим утром. Несмотря на то, что на меня было устремлено множество глаз, я автоматически кинула взгляд на стол Эдварда Мэйсена. Ни Эдварда, ни Тани не было видно. Я выдохнула, только в этот момент осознав, что, войдя в зал, задержала дыхание.
- Рада, что их здесь нет? – подметила Анжела, видя, куда устремлён мой взгляд.
Я кивнула.
- Очень.
Когда мы брали тарелки и шли к своему столу, я знала, что люди смотрят на меня. Белла Свон, та, которую практически уничтожила Таня Денали, лучшая балерина академии. Та, которая танцевала с Эдвардом Мэйсеном, одним из лучших танцовщиков Америки. Для них я была источником пикантных сплетен, но они ничего обо мне не знали.
- Интересно, попадёшь ли ты после всего этого в журнал Dance, - сказала Виолетта. И, кажется, она ничуть не шутила.
- Сомневаюсь, - рассмеялась я, хотя здесь, казалось, всё было возможно.
- Эдвард знаменит, ты же знаешь это, верно? – сказала Элиза. – А Таня – сестра Кейт и Ирины Денали. О них-то ты, по крайней мере, слышала?
- Да, - вдруг осознала я. Денали. Мне следовало сразу провести параллели. Кейт и Ирина Денали были знаменитыми танцовщицами в American Ballet, их имена были известны всем. Боже, даже моя мама знала, кто они такие. Однажды я их даже видела, когда American Ballet приезжали в театр Сиэтла.
Анжела кивнула.
- Таня – их младшая сестра.
- Тогда понятно, почему она так хороша, - я сдула прядь волос, упавшую на лицо. Анжела, Виолетта и Элиза обменялись дерзкими, саркастичными улыбками.
Анжела наклонилась чуть ближе ко мне.
- Таню называли неудачей их семьи. Её сёстры всего на год и на два старше неё, а уже выступают с American Ballet как минимум четыре сезона. Таня отстаёт на год, и она уже один раз пробовалась в AB, но не прошла.
- Но даже в восемнадцать лет попасть в любую балетную труппу – это уже крайне хорошо, - сказала я.
Анжела пожала плечами.
- Стандарты её семьи очень высоки.
- Именно поэтому она и была так зла этим утром! – вставила взволнованно Виолетта. – Эдвард – её билет в American Ballet!
- А ты, - подтолкнула меня локтем Элиза, широко улыбаясь, - стала для неё угрозой, станцевав с Эдвардом.
- О Боже, - застонала я, - я не хотела вставать у неё на пути…
- Ох, брось, - фыркнула Элиза, - Таня Денали слишком самовлюблённая, и ей пойдёт на пользу такой удар в спину с твоей стороны.
- Да, - согласилась Анжела, - даже я должна признать, что её нельзя назвать скромной.
- Дива, - проговорила Виолетта. – Теперь тебе просто нужно не сворачивать со своего пути, и она потеряет все свои шансы попасть в AB.
Я нахмурилась, глядя на неё.
- Почему я должна препятствовать её попаданию туда? Если это то, чем она хочет заниматься, то это не наше дело.
Виолетта выглядела огорошенной.
- Но она же такая сука!
Я пожала плечами.
- Она просто не очень приятная, - меня удивило, что моралистка Белла решила показаться на свет после утренней стычки с предметом обсуждения. – И, кроме того, если она попадёт в труппу, то она будет вести себя как сука уже не здесь, - что ж, возможно, моралистка Белла была не такой уж и доброй.
- И всё же… - начала Виолетта.
- Брось, Ви! – сказала Элиза. – Белла права. Таня нам ничего не сделала. Только Белле, а это её дело.
Виолетта выглядела как ребёнок, который попался на краже печенья из коробки.
Пожалев её, я улыбнулась.
- Ладно, пора идти на историю балета.
Виолетта неожиданно оживилась.
- Омойбог! А потом у нас па-де-де! – завизжала она, хватая свою тарелку. – Интересно, будет ли там Эдвард!
Я постаралась не застонать. Дерьмо. Па-де-де. Что я буду делать, если там будет Эдвард? Будет ли он опять просто игнорировать меня? Придется ли ему говорить со мной как учителю? О Боже… Мы поставили тарелки на стойку и вышли в вестибюль. Мне всё равно нужно было присутствовать на занятии, несмотря на то, что танцевать я не буду. Мне всё равно придётся сидеть там, рядом с ним, пытаться вести себя так, будто его большие, тёплые ладони не касались меня накануне, будто его руки не поднимали меня ввысь, помогая взлететь, а глубокие зелёные глаза не вглядывались в мои.
Это будет ад.
История балета прошла чересчур быстро для такого скучного предмета. И всё это время в моей голове вертелся вопрос: будет ли там Эдвард? И что я буду делать, если он окажется в студии?
В сущности, нам с ним не о чем было разговаривать. Да и зачем? Я танцевала с ним, демонстрируя классу элемент, потом он вышел из студии по причине, которая, может быть, даже не связана со мной. А утреннее происшествие… что ж, он был слишком занят, выводя Таню в коридор. И, разумеется, выглядел злым и был полностью сконцентрирован на ней. Я не имела отношения ко всему этому… но, конечно же, я знала, что это неправда. И, вкупе с любопытством, которое он вызывал во мне, этого было достаточно, чтобы сбить меня с толку до полного отчаяния. Хотелось ли мне видеть его?
Прежде чем я поняла, что происходит, мы уже вернулись в ту же студию, где проходили вчерашние занятия. И в моей голове тут же вспыхнули воспоминания о том, как он протянул мне руку, предлагая станцевать с ним, прямо там, в центре студии. О том, как он стоял у пианино и внимательно наблюдал за мной этими зелёными глазами, зная, что со мной что-то не так, когда даже мадам Райт или Майк ничего не замечали. И эта дверь, через которую я только что вошла, вызвала воспоминание о том, как он вылетел отсюда после всего произошедшего.
Очевидно, остальные тоже погрузились в воспоминания, потому что, растягиваясь и разминаясь, они постоянно кидали взгляды в мою сторону. Я закусила губу, пытаясь справиться со своими нервами, и села у пианино, в стороне от всех остальных.
Пришла мадам Райт, вероятно, впервые появившись вовремя, и достала из угла свой небольшой табурет. Миссис Герран заняла своё место у пианино. Виолетта кинула на меня полный радостного волнения взгляд, становясь рядом со своим партнёром, явно показывая, что она всё ещё ждёт появления Эдварда. Я же подтянула колени к груди, игнорируя боль в животе, и погрузилась в ожидание.
- На исходные позиции, пожалуйста, - рявкнула мадам Райт со своего табурета. Сегодня она выглядела очень хмурой. Её лицо и так было багровым, когда ученики обменялись взглядами. Все пары уже стояли на исходных позициях. И когда мадам Райт осознала это, она сжала губы ещё плотнее.
- Играйте, - скомандовала она миссис Герран. – Начнём с tour lent. И раз, два, три, четыре, раз, два, три, четыре, - после этого она не утруждала себя счётом и лишь со скучающим выражением лица наблюдала за тем, как мой класс пытался понять, хочет ли она, чтобы они опустились из заключительного арабеска.
- А… мэм, - набрался смелости и спросил Тайлер Кроули. Её пухлое лицо повернулось к нему. –Долго еще нам так стоять?
Она медленно осмотрела его с ног до головы, как носорог, решающий, нападать или нет. Весь класс задержал дыхание.
- Откуда мне знать? – наконец выпалила она. – Может, нам следует пойти и спросить у мистера Мэйсена, ведь он, кажется, пользуется бóльшим авторитетом, чем я! – её лицо выглядело так, будто вот-вот взорвётся.
Что ж, теперь нам хотя бы была известна причина её мрачного настроения. Я вспомнила, как Эдвард вчера сказал ей заткнуться, открыто уничтожив этим всю власть над классом, которой она, возможно, обладала до этого.
Но ученики, всё ещё держащие арабески, выжидающе смотрели на неё. Я видела, как Джессика слегка скривилась от боли. Её лодыжка всё ещё была не в лучшем состоянии. Мадам Райт поморщилась.
- Ладно, можете опускать ногу.
Занятие продолжалось, и мадам Райт отдавала сбивающие с толку несвоевременные команды, в половине случаев не утруждаясь даже посмотреть на учеников. Но моё внимание было скорее обращено на дверь, ведь я ждала, когда в студию войдёт Эдвард. Но он не пришёл. Стрелки часов, висящих над зеркалами, медленно двигались по кругу, пока не указали на половину шестого.
Он не пришёл. Не пришёл…
- Занятие окончено, - пробормотала мадам Райт, крутанувшись на табурете, подскочила с него и с топотом направилась к двери. Миссис Герран поправила очки на носу и встала, забирая с собой ноты. Это напомнило мне вчерашний день, только вот во всей этой сцене не хватало главного героя.
Анжела, Виолетта и Элиза сели рядом со мной и начали снимать пуанты.
- Боже! – воскликнула Элиза. – Что это с ней?!
- Она всегда была плохим учителем, - сказала Анжела. - И, думаю, её гордость уязвлена.
- Ей нужно смириться с этим. Она же преподаватель!
- Почему Эдвард не пришёл? – простонала Виолетта, которую, казалось, он интересовал намного больше, чем мадам Райт.
Анжела нахмурилась.
- Да, я тоже об этом думала. Раньше он никогда не пропускал занятия.
- Должно быть, ты спугнула его, Белла, - пошутила Элиза.
Я поморщилась, подумав о том, что это было намного ближе к правде, чем мне хотелось бы. Вне всякого сомнения, именно вчерашнее занятие перевернуло всё с ног на голову.
Лежа на кровати, я сгибала и разгибала ноги, когда услышала, что из чемодана доносится сигнал моего мобильного телефона. Подскочив с кровати, чтобы достать его, я спровоцировала ужасный приступ боли в животе. Я застонала, подняла крышку чемодана и начала рыться в нём в поисках телефона. Наконец я достала его и посмотрела на имя звонившего. О, нет. Чарли.
Я резко открыла телефон. И тут же услышала голос Чарли.
- Белла! Ты в порядке?
- Да, пап, - сказала я ему, нахмурившись.
- Я сейчас просматриваю рейсы; мы сможем забрать тебя домой, в Форкс, всего через несколько часов.
- Что? – неуверенно пробормотала я, - папа, о чём ты говоришь?
- Не могу поверить, что этот мальчишка так поступил с тобой, - вскипел Чарли, - да я за это заставлю его предстать перед судом.
- Пап, успокойся.
- Мне позвонила какая-то француженка, которая сказала, что паренек из твоего класса чуть не задушил тебя вчера!
О Боже.
- Папа, это была случайность.
- Я знал, что отправить тебя в эту школу было очень плохой идеей.
- Папа, прекрати, - сказала я ему. - Я в порядке и никуда не уеду.
- Боже, Белла, мне так жаль, я должен был понимать, насколько всё это опасно.
- Папа, я не уеду из академии, так что, пожалуйста, остановись!
На том конце провода возникла пауза.
- Белла, разве ты не ранена?
Я вздохнула.
- Нет, пап. Я в полном порядке, - если бы он увидел мой живот, то, наверное, привёз бы с собой ФБР. Таков уж был Чарли.
- Но Беллз…
- Папа, пожалуйста. Ты слишком бурно реагируешь. Всё в порядке. Мне здесь нравится, я хорошо провожу время. Ты же знаешь, как я люблю балет, а здесь я могу заниматься им круглые сутки.
- Белла, вчера ты могла бы получить серьёзную травму. Балет не безопасен.
Я застонала. Снова он за своё? Только не это!
- Как и работа полицейского. Пожалуйста, давай не будем спорить. Я остаюсь здесь.
- Мы с твоей матерью просто хотим защитить тебя, Белла, - теперь его голос звучал не так решительно.
- Я знаю, папа, - сказала я мягко, - но пожалуйста, поверь мне. Всё в порядке.
- Хорошо… - сказал он неохотно. – Тебе хватает времени на школьные задания?
Я хлопнула ладонью по лбу. Чёрт! Мама снабдила меня целой кипой заданий для школы заочного обучения. И предполагалось, что я буду посылать их туда каждую неделю. Только это позволило убедить моих родителей, что я смогу поехать в академию. А теперь, учитывая затруднение в лице Майка, было очень важно, чтобы родители продолжали думать, что всё в порядке.
- Эм, да, я уже кое-что сделала.
- Хорошо, - сказал он. – По телевизору сейчас идёт игра, так что я, наверное, пойду. Позвони мне, если что-то будет не так, и мы заберём тебя оттуда сразу, как сможем. Слышишь меня?
- Поняла, - сказала я. Мы попрощались, и я повесила трубку. После чего снова упала на свою кровать.
Он не спросил меня ни о балете, ни о занятиях. По правде говоря, ему не было до всего этого дела. Он вообще не видел смысла в балете.
Устало потерев глаза, я направилась на ужин, чувствуя себя выжатой, как лимон.
Глава 7
Следующие четыре дня прошли без происшествий. Я привыкала к стуку мадам Эсме в дверь в полседьмого утра. Привыкала к Лорен, вмешивающейся в наши разговоры со своими сварливыми комментариями, которые я училась игнорировать. Привыкала к быстрым командам мадам Кокс, да и выносливость моя постепенно росла. Привыкала к неприятной боли в животе, хотя в итоге поняла, что она проходит. Синяки бледнели. Я даже привыкала к постоянным взглядам окружающих. Вот они, правда, не проходили, несмотря на то, что ничего не случалось. Но одного мне не хватало.
Эдварда.
Я не видела его с того момента, как он увел от меня Таню в среду утром во время завтрака. В четверг я смотрела на дверь студии, но он не пришел. Я смотрела и в пятницу – все так же, ничего. На субботнем укороченном занятии он тоже не появился. Больше того, я не видела его ни в обеденном зале, ни в коридорах. Как будто он вообще исчез с лица земли.
Я уже задумывалась, не покинул ли он академию, не отправился ли учиться куда-нибудь еще. Без сомнения, было множество школ, которые приняли бы его. Это не заняло бы у него много времени. Он мог уже прямо сейчас быть в другой школе… а это значило, что я больше никогда его не увижу… никогда не смогу удовлетворить свой неподобающий интерес к нему…
Я пыталась приказать себе не думать о нем, ведь целью моего приезда сюда был балет, а Эдвард стоял у меня на пути. Но, конечно же, после того как я танцевала с ним во вторник, я знала, что никогда не станцую лучше, чем тогда, с Эдвардом Мэйсеном. И поэтому вряд ли могла запретить себе смотреть на дверь студии, гадая, придет ли он.
Я все еще не принимала участия в занятиях па-де-де. Правда, не то чтобы много потеряла из-за этого. Мадам Райт просто сидела на своем табурете – при этом швы на ее брюках выглядели так, будто готовы треснуть при малейшем движении, – и ничего не делала. Хотя ее гордость, похоже, была исцелена, она все равно не давала себе труда учить нас хоть чему-нибудь. Это больше напоминало повторение, а поскольку у всех было мало опыта в парном танце, заучивание не могло помочь добиться совершенства.
Анжела и Элиза день и ночь плакались, что им необходимо, чтобы Эдвард вернулся.
- Она бесполезна! Это Эдвард научил нас всему, - снова сказала Анжела, когда мы ужинали воскресным вечером.
Воскресенье было единственным выходным, так как в субботу утром у нас все же было три часа занятий. Сегодня Анжела, Элиза и Виолетта водили меня на большую прогулку по территории академии – от главных ворот к озеру и лесу в дальней части поместья. Некоторые студенты – те, что жили поблизости, – на воскресенье разъехались по домам, но Форкс был слишком далеко отсюда.
Кроме того, Эдвард держал всех в строгости, - добавила Элиза, откусывая от своей булочки. – А теперь Лорен не закрывает свой чертов рот.
- Лучше бы ты его не отпугивала, Белла, - сказала Виолетта. – Он всегда выглядел так сексуально, когда учил нас.
- Мы не знаем, в Белле ли причина, - возразила Анжела.
Виолетта улыбнулась.
- Ну, он был идеально пунктуален, пока Белла не появилась и не станцевала с ним.
- В любом случае, - заключила Анжела, - если он вскоре не появится, нам придется сказать мастеру Карлайлу, что он должен сменить нам преподавателей.
Зал внезапно затих, когда человек, которого Анжела только что упомянула, встал со своего места.
- Добрый вечер всем, - голос Карлайла прозвучал на весь зал. – С удовольствием объявляю, что в воскресенье, ровно через неделю, состоится прославленное ревю академии Force de la Beauté.
По залу пронеслось взволнованное перешептывание.
- Танцевальное ревю? – спросила я Элизу.
Она улыбалась, как полоумная.
- Скорее, танцевальное сражение. Курс против курса. Главные педагоги против выпускников и тому подобное.
- Программа шоу вскоре будет вывешена в вестибюле и классных комнатах, - Карлайл оглядел нас всех. – Готовьтесь быть побежденными, Mon amis. (Прим.пер.: с фр. Друзья мои)
Эммет Каллен и Джаспер Хэйл издали боевой клич за своим столом.
- Классно, отец! – крикнул Эммет.
Карлайл только рассмеялся:
- Все свободны.
Виолетта подпрыгнула, завизжав:
- О Господи! Это будет грандиозно!
- Знаю! – закричала Элиза, и они начали прыгать вместе.
Анжела улыбалась.
- Звучит как нечто внушительное, - заметила я.
Она кивнула.
- Так и есть.
Это подтвердилось на следующий день, когда мадам Кокс собрала нас вокруг себя после получаса упражнений у станка. Мы с Анжелой обменялись взглядами. Мадам Кокс не казалась склонной к длинным речам и групповым собраниям.
- А теперь вот что, - сказала она. - Мне сообщили, что Танцевальное ревю состоится в воскресенье.
Ученики явно стали слушать внимательнее. Мадам Кокс со значением приподняла бровь.
- Ученики мастера Родригеса побеждали этот класс четыре года подряд, - она позволила уголку своего рта приподняться в крошечном намеке на улыбку. – Мы не должны позволить им победить в пятый раз.
Виолетта завизжала и радостно захлопала в ладоши:
- Вперед, мадам Си! (Прим.пер.: фамилия мадам Кокс по-английски пишется Cox, то есть начинается с буквы C – си)
Улыбка мгновенно исчезла, уступив место обычному, почти сердитому, выражению лица преподавательницы.
- Держите себя в руках, мисс Прайс. Теперь вот что. У нас очень мало времени. От каждого из вас на весь остаток недели требуется абсолютная сосредоточенность, - она кивнула. – Отлично, я хочу, чтобы вы разделились на правую и левую половины, - она хлопнула в ладоши. – Поторапливайтесь! – Мы поспешили встать, как она сказала, пытаясь разделиться поровну. – Мисс Свон, а вы займете центральное положение. – Я остановилась на полпути.
- Центральное? – задохнулась я.
- Да, мисс Свон, - сказала она раздраженно, - и побыстрее, будьте любезны. – Мое сердце решило, что, пока я иду к центру студии, биться ему не обязательно. Уверена, что мое лицо приобрело насыщенный красный оттенок. – Итак, у нас будет три, самое большее, три с половиной минуты на сцене. Мы начинаем с соло мисс Свон в течение первых нескольких тактов, - мистер Вулстон, вступление, пожалуйста. – Пианист начал играть. Мелодия была бравурной, но местами робко затихала. Мои ноги хотели двигаться в такт, руки – взмыть вверх. Однако я подумала, что лучше этого не делать.
Когда прозвучали первые быстрые ноты, мадам Кокс прервала его.
- Так, здесь у нас вступают мисс Мэллори и мисс Вебер. Да, да, шаг вперед, теперь я хочу, чтобы вы встали по обе стороны от нее, так, очень хорошо, - Мы с Анджелой обменялись взглядами. Она взволнованно улыбнулась мне, явно одобряя то, что я буду солировать. – А в следующем такте выйдут еще пятеро, и так далее, и так далее. Я хочу, чтобы вы образовали перевернутый треугольник, - мои одноклассники продолжали присоединяться, разбираясь, где встать. – Хорошо, хорошо, правильно, и вот теперь мы начинаем наш общий танец.
Следующий час мы провели, снова и снова повторяя быстрый рисунок танца. Он включал так много пируэтов, что я просто чувствовала, как изнашивается атлас на моих пуантах.
- Вращаемся и сразу переходим в арабеск, и вниз, и шаг, и вверх, и три-четыре. Я хочу, чтобы ваши ноги были прямыми! – Капли пота выступили у меня на лбу, когда мы пересекли всю студию, делая пируэты, потом удержали очередной арабеск, опустились и снова вернулись к началу комбинации.
Только через полтора часа она наконец позволила нам сделать пятиминутный перерыв.
- Мисс Свон, подойдите, будьте любезны, - что ж, перерыв, похоже, был объявлен не для всех. Я подошла и встала перед мадам Кокс. Мои ноги ныли, пот градом стекал по спине. Я была рада, что снова могу носить свои открытые леотарды – в купальнике с рукавами такого рода тренировка стала бы просто адской. – Ваше соло будет начинаться с арабеска, который вы на днях так прекрасно держали, - сказала она мне. Ее не интересовало, хочу ли я это соло, я просто получила его.
- Арабеск? – не удержавшись, пролепетала я.
- Да, мисс Свон, - подтвердила она. – А теперь я научу вас вашим движениям, и вы должны будете репетировать их каждый час бодрствования до субботы. Понятно?
- Да, мадам, - кивнула я.
- Хорошо, значит, как я и сказала, вы начинаете с арабеска… - она жестом показала, что я должна сделать его. Я встала на пуанты, подняв отведенную назад левую ногу. – И держите на раз-два-три, а потом поднимаете руки… хорошо, теперь медленно назад и меняете ногу, дотронувшись носком до колена. И наклоняетесь влево, и держите… а теперь прямо в пируэт-пируэт-пируэт, и прыжок влево, потянуться влево и прыжок вправо, потянуться вправо, и назад, в центр, для выхода остальных. Сохраняйте третью позицию. Ладно, а теперь я хочу пройтись с вами немного по всей композиции. Итак, пока мисс Вебер и мисс Мэллори делают свои пируэты, думаю, вы будете выполнять couru на восемь счетов…
Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:
©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.
|