Типы научной рациональности и типы правопонимания

Теория права и государства

Тема 1. Теория государства и права как наука

Понятие научного знания

Общая теория права входит в систему современного социально-гуманитарного знания. Для того чтобы понять, что составляет предмет изучения данной научной дисциплины и определить ее место в структуре современной науки, необходимо уяснить

• во-первых, специфику научного знания как такового, рассмотренного в его исторической эволюции;
• во-вторых, особенности социально-гуманитарного знания;
• в-третьих, особенности современного этапа его развития.

Рассмотрение теории права в более общем контексте развития научного знания как такового позволяет также уяснить общие закономерности и тенденции в динамике теоретико-правового знания как особой исторически и культурно обусловленной деятельности, направленной на получение новых знаний о феномене права.

Научное знание как социокультурное явление.Научное знание рассматривается в качестве одной из высших ценностей современного человечества, без которой невозможно представить его дальнейшее развитие.

Однако столь высокое место в иерархии культурных ценностей наука занимала далеко не всегда и не во всех культурах. В первом приближении науку можно определить как высокоспециализированную деятельность, ориентированную на постоянный рост информации об окружающем нас мире и ее практическое использование с целью его преобразования. В таком понимании наука есть специфический социокультурный феномен, возникновение и стремительное развитие которого оказалось возможным только в западной цивилизации.¹Избранный ею в XVI–XVII вв. путь цивилизационного развития получил название техногенного. Для него характерна интеграция науки и техники, обусловившая формирование современного технологически зависимого общества. Техногенный тип цивилизационного развития основан на постоянно ускоряющемся преобразовании природной среды, что обусловливает также и стремительные темпы социальных изменений.

Формирование в западноевропейском культурном регионе в XVI–XVII вв. техногенной цивилизации оказалось возможным благодаря уникальному сочетанию определенных социокультурных факторов. Они обусловили процесс модернизации традиционного аграрного общества эпохи Средневековья и становление нового индустриального, или капиталистического, общества, а также его последующую эволюцию в постиндустриальное и современное информационное общество.

Главной ценностью формирующегося индустриального общества стал идеал активной суверенной личности, вследствие чего данный тип общества называется также индивидуалистическим. Деятельность, направленная на преобразование окружающего мира, как природного, так и социального, и обеспечивающая над ним власть, рассматривается в таком типе общества как главное предназначение человека. При этом окружающая действительность понимается исключительно как арена деятельности человека, как сфера приложения его преобразовательных сил. Инновация, под которой понимается результат творчески преобразующей активности человека, считается в данном типе общества самодостаточной ценностью. Индивидуалистические идеалы индустриального общества нашли выражение во всех сферах его жизни и обусловили формирование саморегулирующейся рыночной экономики, основанной на свободе частного предпринимательства, идеологии неотчуждаемых прав и свобод человека, а также демократической политической культуры. Произошедшее в эпоху европейского Ренессанса возрождение ценностей полисной культуры античного общества способствовало развитию представлений о длительности западноевропейской демократической традиции.

От западной цивилизации, пошедшей по пути модернизации, радикально отличаются традиционныецивилизации Востока. Свойственный традиционным обществом консерватизм (постоянство) видов деятельности, исторически обусловленный аграрным характером экономики, медленные темпы их эволюции, господство регламентирующих традиций ограничивали проявление преобразующей активности человека. Принципу целенаправленно преобразующего деяния, характерному для западной цивилизации, здесь противостоит принцип невмешательства человека в протекание природных процессов и адаптации к сложившейся социальной среде. Данный принцип задает принципиально иной вектор человеческой активности в традиционных обществах: она направлена не на изменение внешнего мира, а на изменение самого человека. Формами человеческой активности здесь являются прежде всего самосозерцание и самодисциплина, которые обеспечивают следование традиции. Инновационная деятельность не воспринимается здесь как ценность, напротив, она имеет ограничения и допустима лишь в рамках веками проверенных традиций. В традиционных обществах личность осознает себя таковой только через принадлежность к какой-либо определенной корпорации, будучи необходимым элементом в исторически сложившейся и строго определенной системе корпоративных связей. Вследствие этого традиционные общества Востока получили также названиеколлективистских. Следует отметить, что современные процессы распространения техногенной цивилизации обусловили и определенные изменения в культуре традиционных обществ.

Таким образом, только в культуре техногенной (западной) цивилизации, главной ценностью которой является идеал автономной личности, целенаправленно преобразующей окружающий мир с целью достижения господства над ним, научное знание приобретает особое ценностное значение. Научное знание рассматривается как необходимое условие преобразования мира во все более расширяющихся масштабах. Оно создает уверенность в том, что человек способен, раскрыв законы природы и социальной жизни, регулировать природные и социальные процессы в соответствии со своими целями. Доминирование ценности научного знания и активное влияние последнего на другие сферы культуры становятся характерным признаком техногенной цивилизации.²

Специфика научного знания.Научное знание есть прежде всего знание рациональное (лат. ratio — разум), стремящееся к достоверному объяснению и пониманию окружающей действительности. Рациональность научного знания выражается в теоретическом моделировании реальности с помощью понятий, отличающихся определенностью и однозначностью смыслового содержания. Научная теория — обусловленная научной парадигмой логически непротиворечивая система определенных абстракций, при помощи которых раскрывается сущность изучаемого объекта. Иначе говоря, научная теория — это система мысленных образов, полученных путем отвлечения от тех или иных несущественных свойств объекта с целью выделения его существенных признаков. Научная теория, представляющая собой рациональную модель действительности, должна удовлетворять требованиям логической непротиворечивости, обоснованности (доказательности) и систематизированности. Козлов В. А. Проблемы предмета и методологии общей теории права. Л., 1989. С. 37

Именно рациональностью научное знание отличается от других видов познания — мифологического, религиозного, обыденного, художественного, в которых доминирует эмоционально-ценностное и образное восприятие реальности, часто не имеющее словесного (вербального) выражения. Глубоко личностный, индивидуальный характер эмоционально-ценностного и образного постижения действительности является фактором, затрудняющим процесс передачи информации другим субъектам и требующим от них определенных эмоциональных усилий для ее адекватного восприятия. Рациональное знание, напротив, в силу своего понятийного и вербального характера обладает свойством общезначимости, и может быть без ущерба для полноты информации передано другим субъектам и адекватно ими воспринято.

Представляется, что специфика научного познания может быть выражена в следующих основных признаках.

1. Главной целью научного познания является получение наиболее общих и достоверных знаний о познаваемом объекте. Общность научного знания об объекте означает не отсутствие конкретности, а то, что данное знание объясняет все возможные формы и виды исследуемого явления. Именно поэтому теория права не может строиться как, например, теория современного российского права. Для научного познания характерна также установка на постоянный рост нового знания, вследствие чего главной ценностью данного типа познавательной деятельности является научная новизна получаемого знания.

2. Научное познание, являясь высокоспециализированной деятельностью, требует особой подготовки познающего субъекта, в ходе которой он воспринимает стиль научного мышления конкретного научного сообщества и принятые в нем стандарты изложения научного знания, осваивает исторически сложившиеся методы научного исследования, знакомится с нормами профессиональной этики ученого.

3. В отличие от эстетического, в научном познании индивидуальные особенности личности ученого не отражаются непосредственно в полученном им знании.

4. Научное познание всегда осуществляется на основе сознательно избранных ученым методов (греч. methodos — правильный путь), позволяющих обнаружить объект и максимально полно исследовать его свойства.

5. Результаты научного познания отличаются обоснованностью, доказательностью, логической непротиворечивостью, систематизированностью.

6. Для научного познания характерен специфический язык, который отличается определенностью иоднозначностью смыслового содержания используемых в нем терминов и понятий.

Таким образом, научное познание — культурно обусловленная высокоспециализированная деятельность субъекта, целью которой является получение при помощи специальных методов новых достоверных знаний о познаваемом объекте, удовлетворяющих принятым в научном сообществе критериям научности и стандартам изложения научного знания.

Типы научной рациональности. Процесс научного познания обусловлен не только особенностями изучаемого объекта, но и социокультурным контекстом, в который включен познающий субъект. Стандарты изложения научного знания, критерии научности, способы видения реальности в науке, стили научного мышления формируются в контексте культуры, испытывая воздействие различных ее явлений, и меняются с изменением типа культуры. Таким образом, научная рациональность представляет собой исторически развивающееся явление, обусловленное мировоззренческими доминантами культуры, а потому можно выделить исторические типы, или модели, научной рациональности. Специфические особенности типа научной рациональности находятся в зависимости от господствующей в научном сообществе научной парадигмы и формируются в рамках научной картины мира.

Современная философия науки исходит из того, что стандарты изложения научного знания, критерии научности, способы видения реальности в науке, стили научного мышления определяются 1) фундаментальными ценностями культуры соответствующей исторической эпохи, 2) не всегда эксплицируемыми мировоззренческими основаниями науки, 3) разделяемой членами научного сообщества научной парадигмой и другими условиями, задающими основания легитимации знания в качестве научного.

По определению американского ученого Т. Куна, научная парадигма (греч. paradeigma — пример, образец) — это культурно обусловленная система теоретических,методологических и ценностных (аксиологических) установок,принятых в качествеобразца решения научных задачи разделяемых всеми членами научного сообщества.Та или иная научная парадигма лежит в основании «здания» любой науки, является ее «фундаментом». Научная парадигма выполняет функцию исследовательской программы: она определяет направления научного поиска, т. е. стратегию эмпирических и теоретических исследований, и тем самым организует научный процесс.

Научная парадигма выступает организующим принципом, в соответствии с которым выстраивается научная картина мира. Научная картина мира — это обусловленная научной парадигмой система обобщенных и систематизированных научных представлений об исследуемой реальности. Первым уровнем обобщения научных знаний являются дисциплинарные научные картины мира (физическая, химическая, биологическая и т. д.). Следующим уровнем являются соответственно естественнонаучная и социально-гуманитарная картины мира. Вобщей научной картине мира обобщаются наиболее важные характеристики предмета научного познания как целого, взятого на определенной стадии его исторического развития.

В развитии научного знания можно выделить, во-первых, эволюционные периоды, т. е. периоды поступательного развития науки, когда научная картина мира пополняется новыми научными знаниями, не противоречащими принятой научным сообществом парадигме; во-вторых, — революционные периоды, когда в результате научной революции происходит замена прежней научной парадигмы и соответствующих ей научной картины и типа научной рациональности новой.

Научные революции происходят как результат осознания научным сообществом или какой-то его частью того, что:

1. существующая научная картина мира перестала быть адекватной теоретической моделью исследуемой реальности и не справляется с функцией интеграции научных знаний;

2. научная парадигма утратила эвристическую ценность, т. е. не способна более определять направления научного поиска и организовывать научный процесс;

3. все элементы структуры научного знания (научная парадигма, научная картина мира, тип научной рациональности) не согласуются с новыми мировоззренческими доминантами культуры.

Соответственно среди причин научных революций, приводящих к смене научной парадигмы, научной картины мира и типа научной рациональности, можно выделить как внутринаучные, т. е. обусловленные развитием самого научного знания, так и социокультурные, когда изменения, происходящие в других сферах духовного опыта, прежде всего философии и религии, приводят к изменению также и научного объяснения мира. К числувнутринаучных причин научных революций следует отнести:

1. совершенствование методов исследования, что приводит к открытию новых объектов, а также к изменению способов научной интерпретации ранее исследованных объектов;

2. невозможность концептуального объяснения в рамках существующей научной картины мира новых фактов;

3. стремительное умножение теорий, конкурирующих между собой по способности увеличивать эмпирическое содержание науки, т. е. область объясняемых и предсказываемых ею фактов.

К числу социокультурных причин, приводящих к революционной смене научных парадигм, относятся прежде всего изменения в системе ценностей, составляющих фундамент культуры соответствующей исторической эпохи, что сопровождается сдвигами в религиозном, философском, эстетическом и обыденном сознании, обусловливая и необходимость изменения научного видения реальности. Например, характерное для античности обожествление природы было главным препятствием для развития экспериментального естествознания. Именно лишение природы священного статуса в христианской культуре Средневековья открыло возможность ее экспериментально-математического изучения. Так, Галилей сравнивал эксперимент с пыткой, после которой природа готова будет ответить на все интересующие исследователя вопросы. Очевидно, что в античной культуре подобное «пытливое» отношение к природе было невозможно.

Новые представления о научном знании первоначально выдвигаются как гипотезы, разделяемые незначительной частью научного сообщества (так называемая наука переднего края). Гипотетическое научное знание проходит этап обоснования и может весьма длительное время конкурировать с прежними научными представлениями. Утверждение новой научной парадигмы и соответствующей ей научной картины мира происходит не только благодаря тому, что она эффективно функционирует в качестве исследовательской программы, продуцируя новые научные теории, но также и потому, что она получает философско-мировоззренческое обоснование в системе культуры. Развиваемое в рамках научной парадигмы новое видение реальности получает признание, лишь будучи согласованным с фундаментальными ценностями культуры соответствующей исторической эпохи.

Научные революции не отменяют окончательно старую картину мира, так как наряду с гипотетическим она содержала в себе и достоверное знание об исследуемой реальности, которое и включается в новую научную картину мира как ее часть (так называемое твердое ядро науки). Знание, не отвечающее новым парадигмальным критериям, оказывается вытесненным за пределы науки и оказывается историей науки. История науки представляет собой вытесненное за пределы актуальной науки устаревшее знание, которое, правда, при определенных обстоятельствах, может быть снова актуализировано на новом уровне и в новом контексте. Таким образом, корпус науки состоит из трех частей: «науки переднего края», «твердого ядра науки» и истории науки (В. В. Ильин).

Типы научной рациональности и типы правопонимания

Научное знание, сформировавшееся в контексте европейской культуры Нового времени, представляет собой историческое явление, в развитии которого можно выделить два больших этапа: классический (XVII — конец XIX в.), соответствующий индустриальному обществу; постклассический, или неклассический (конец XIX — середина XX в.), — характерный для постиндустриального общества, а также соответствующий современной ситуации перехода к информационному обществу. Необходимо отметить, что ряд авторов, в частности, В. С. Степин, обосновывают необходимость выделения трех этапов в развитии научного знания: классического, неклассического и современного постнеклассического, начало которого относят к 70-м годам ХХ в. Вместе с тем, представляется, что такая периодизация может быть проведена только в отношении более развитых естественных наук. Для наук социально-гуманитарных, в которых зачастую доминирует классический стиль научного мышления, такая периодизация не является актуальной.

В каждом типе научной рациональности формируются специфические представления

1. о познаваемом объекте — природе, человеке и обществе;

2. о познавательных возможностях субъекта, познающего объект;

3. о познавательном субъект-объектном отношении, т. е. о том, в каком отношении находится познающий субъект к познаваемому объекту;

4. об используемых субъектом методах научного познания;

5. о характере результатов научного познания, полученных субъектом.

Охарактеризуем каждый из типов научной рациональности в соответствии с этими пятью критериями.

Классический тип научной рациональности сформировался в европейской культуре как результат первой научной революции XVII в., которая отменила картину мира, господствовавшую еще со времен античности. В конце XVIII — первой половине XIX в. происходит вторая научная революция, определившая переход к новому состоянию научного знания — дисциплинарно организованной науке. Таким образом, первая и вторая научные революции знаменовали собой возникновение и дисциплинарную организацию классической науки и ее стиля мышления.

1. Объект познания трактовался в классической науке как разумно устроенный, механически упорядоченный и линейно развивающийся согласно действующим в нем причинно-следственным закономерностям. Объект научного познания — простая статичная система, представляющая собой механическую совокупность образующих ее элементов. Доминирующий в классической науке образ часов — простой механической системы — точно передает специфику классического представления об объекте познания; окружающий человека мир устроен как часы: однажды заведенные искусным механиком — Богом, они идут по законам механики. Как простую механическую систему рассматривали не только физические, но и биологические, а также социальные объекты, в том числе право, что было характерно для классических типов правопонимания.

При этом содержание объекта познания в классическом типе научной рациональности мыслилось как абсолютно доступное рациональному познанию, и могло быть сведено к некоторому числу законов, фиксирующих каузальные, причинно-следственные связи между элементами объекта как механической системы. Этот простой гармоничный, механически устроенный мир мыслился как абсолютно доступный для рационального познания; в нем не допускалось существование какого-либо непознаваемого человеческим разумом иррационального остатка. Рациональность мира рассматривалась как его сущностная основа.

Таким образом, в представлениях классической науки об объекте познания доминировали механицизм идетерминизм.

2. В классическом типе научной рациональности предполагалось, что субъект познания в акте научного познания должен действовать как своего рода «чистый разум», не детерминированный никакими предпосылками. Согласно представлениям классической науки, объективность и достоверность результатов научного познания могла быть достигнута только упразднением (заключением в скобки) всех индивидуальных особенностей личности, обусловленных его социальной ролью, конфессиональной и национальной принадлежностью и т. д. Таким образом, формируется идеал чистого, абстрактного сознания, освобожденного от следов индивидуальности, личного опыта, которое становится способным к выявлению общезначимого и воспроизводимого содержания.

В социальных науках из теоретических описаний исключается и социальная позиция исследователя, которая обусловливает определенную ограниченность его точки зрения. Причем, именно такое исключение и рассматривается как одно из условий объективности полученных знаний. Предполагается, что ученый обладает объективным видением, благодаря наличию у него научного метода, а вопрос о том, насколько сам метод может изменять наблюдаемую картину реальности, и чем обусловлен выбор того или иного метода, обычно не ставится.

3. В познавательном отношении наблюдающий субъект мыслится как дистанцированный от наблюдаемого объекта и не влияющий на него. То есть познающий субъект занимает позицию абсолютного наблюдателя. Таким образом, уверенности в относительной простоте мира и его безграничной познаваемости соответствовало представление о том, что субъект в акте научного познания находится вне познаваемого им объекта и не оказывает на него никакого влияния. Данное противопоставление объекта познания (окружающей человека действительности) и субъекта познания (человека), который должен действовать как «чистый разум», исключив из акта познания какую-либо субъективность, рассматривалось в классической науке как гарантия объективности научного знания.

Отсюда и вытекает задача познания: согласно представлениям классической науки возможно описание объектов такими, какие они есть «сами по себе», причем исключительное право подобного «объективного» взгляда принадлежит именно ученому, который в силу своей абсолютной позиции обладает своего рода монополией на истину. Классическая точка зрения состоит в том, что наука возможна тогда, когда ученый существует как абсолютный наблюдатель — лицо «не участвующее», а потому имеющее возможность выносить универсальные, общезначимые суждения. Социальная антропология права современного общества / под ред. И. Л. Честнова. СПб., 2006. С. 38-39

4. Используемые познающим субъектом инструменты, методы познания рассматривались как универсальные, абсолютные и неизменные, при умелом использовании которых субъект всегда будет способен открывать все новые и новые интересующие его свойства объекта.

Задаче познания вещей «самих по себе», как они явлены в своей сущности, и подчинен классический научный метод. Во-первых, метода «не должно быть видно», т. е. из теоретического описания нужно исключить все, что относится к средствам познавательной деятельности. Во-вторых, предполагается, что может быть найден наилучший метод, который в любых условиях гарантирует построение теории на основе фактов. В этом проявляется еще одна характерная черта классической методологии — миф о существовании единственно правильного метода, который и является ключом к истине.

Таким образом, для классической науки характерен методологический монизм, т. е. представление о том, что все науки пользуются единым универсальным методом, различаясь лишь в том, в какой мере каждая из них приблизилась к осуществлению общей для всех наук цели. Классическая методология науки постулирует возможность познания истинной, «объективной» природы вещей с помощью единственно-верного научного метода, соответствующего изучаемому объекту.

5. В рамках классического типа научной рациональности предполагалась возможность получить абсолютно точную картину исследуемой реальности — при использовании правильных методов и упразднении из процесса познания всех индивидуальных особенностей личности, т. е. субъективности. Научная теория — зеркальное отражение реальности. При этом считалось, что объективная, абсолютная истина существует «сама по себе», как объективная реальность, и никак не связана с человеком, формулирующим ее в определенной языковой форме. Язык в классической науке рассматривался в качестве инструмента логического мышления, с помощью которого можно отобразить весь мир в мыслительном образе, адекватном своему объекту.

Указанные фундаментальные свойства объекта и субъекта познания, характерные для классической науки, были присущи не только естественнонаучному, но и социальному, в том числе теоретико-правовому знанию.

Основополагающим свойствам классической социальной теории становится фундаментализм. Фундаментализм классической социальной теории означает прежде всего абсолютизацию какого-либо одного принципа объяснения социальной реальности. Например, общественный договор у Ж. Ж. Руссо, географическое положение и климат у Ш. Л. Монтескье, производственные отношения у К. Маркса и т. п. При этом важно подчеркнуть, что рациональные основания такого выбора не выявляются. Они просто постулируются как самоочевидные и иллюстрируются на примерах. В правоведении классического периода также господствует фундаментализм, что приводит к формированию так называемых «одномерных» правовых концепций (естественно-правовая, этатистская).

Историческим типам научной рациональности соответствуют исторические типы правопонимания. Тип правопонимания отражает парадигмальные черты современной ему научной картины мира и, несмотря на реальное многообразие вариантов правопонимания, принадлежащих к одному историческому типу научной рациональности, их объединяют общие онтологические, гносеологические и аксиологические установки, формирующие типичные теоретические представления о правовой реальности. К классическим типам правопонимания можно отнести юснатурализм (естественно-правовой подход) и этатизм.

В рамках юснатурализма право по аналогии с объектом естественных наук рассматривается как своего рода объективная реальность, в создании которой субъект не принимает никакого участия и которая может быть познана индивидуальным разумом без какого-либо иррационального остатка. Объективность естественного права в юснатурализме в известном смысле уподобляется объективности мира природы: постулировалось, что разум, формулируя универсальные номы естественного права, лишь открывает содержание, которое уже заложено в человеческой природе, а потому существование естественного права предполагалось не зависящим от знания о нем человека.

Юснатурализму была свойственна уверенность в том, что человеческий разум обладает способностью безошибочно открывать не что-нибудь, а именно «подлинное», «естественное» право, обладающее свойствами социокультурной общезначимости. Эта вера в объективность рационального знания о естественном праве соответствовала представлениям классической науки о том, что познающий субъект может действовать как «чистый разум», «сознание вообще», исключив из акта познания какую-либо субъективность. Объективность открываемого разумом естественного права гарантировалась не только упразднением из процесса познания всех индивидуальных особенностей личности, но и правильным использованием дедуктивно-аксиоматического метода. Таким образом, заняв выгодную позицию «абсолютного наблюдателя», игнорирующего факт собственной вовлеченности в структуры повседневной жизни и не принимающего в расчет погрешности социокультурной обусловленности знания, этот абстрактный субъект, «человек вообще», оказывался способным выносить универсальные суждения о содержании естественного права и становился обладателем монополии на истинное знание о праве.

Естественное право, являясь выражением разумности мироздания, предполагаемой классической наукой, предстает как право разумное и открывается человеку через его разум. Интерпретируемое как «сумма естественных законов в смысле точного естествознания»,³ естественное право соответственно наделялось свойствами постоянства и неизменности. Подобно претензиям классической науки получить единственно истинную и абсолютно точную картину реальности естественному праву как истинному праву приписывались свойства универсальности, социокультурной общезначимости.

Этатистская трактовка права как совокупности эмпирически верифицируемых правовых норм, т. е. определение целого (права) через сумму его частей (правовых норм), соответствовала представлениям классической науки об объекте познания как простой статичной механической системе. Однако, очевидно, что ограничение познания изучением эмпирических фактов само по себе еще не ведет к научной обоснованности получаемых выводов. Так, по мнению Л. И. Петражицкого, проблема научности эмпирического познания заключается прежде всего в неясности критерия, в соответствии с которым производится отбор фактического материала, подлежащего исследованию. При исключительно эмпирическом подходе, как отмечал ученый, возникает парадоксальная ситуация: получается, что «до отыскания и научного обоснования такого критерия исследователям уже известно, что такие-то явления право или даже “несомненно право”», в то время, как «дело идет еще об отыскании таких признаков, по которым можно было бы с научной основательностью известные явления относить или не относить к праву».⁴ Иными словами, для того чтобы ограничить предмет теории права совокупностью установленных государством правовых норм, как это делает догматическая юриспруденция, необходимо сначала определить, что в этих нормах есть правового. Иначе определение свойств целого (права) через невыясненные свойства частей (правовых норм) предстает логически некорректным.

Представления о системе права позитивисты выстраивают по принципу, лежащему в основе классической механической картины мира — принципу связи причины со следствием. Нормы права рассматриваются как детерминанты, или причины, вызывающие строго определенные последствия в сфере юридической практики. Последствия применения нормы права заранее логически заложены в самой норме, которая выступает в качестве причины, обусловившей появление данных последствий. Так формируется жесткая логическая связь между нормой — причиной и действием — следствием, связь необходимая, безальтернативная, осуществляющаяся почти механически. Не случайно этатизм часто называют юридическим детерминизмом (Г. В. Мальцев).⁵ Н. Н. Алексеев, создатель феноменологической теории права, также отмечает, что этатизм «склоняется к мысли, что высшие предписания и нормы, вытекающие из воли государства, являются как бысвоеобразными законами природы, требующими чисто фактического подчинения».⁶

Как и в юснатурализме, в этатистском подходе право также «оторвано», «отчуждено» от человека и интерпретируется как сила, действующая по аналогии с силой природы. Предполагаемая этатизмом возможность существования права без субъекта коррелирует с классическим пониманием окружающего мира как существующего самого по себе и лишь рационально постигаемого в качестве внешнего объекта. В соответствии с классической трактовкой объекта познания как замкнутой системы право рассматривается этатистами как логически завершенная и беспробельная система, содержащая весь необходимый материал для правильных логических конструкций и строго рациональных выводов. В рамках этой замкнутой системы на каждый юридический вопрос может быть найден один, и только один верный ответ, что соответствует претензиям классической науки достичь такого знания об объекте, которое имело бы характер абсолютной истины. Честнов И. Л. Правопонимание в эпоху постмодерна. СПб., 2002. С. 105-106

В конце XIX — начале XX в. происходит третья научная революция, результатом которой стало возникновение неклассического типа научной рациональности. На его формирование в значительной степени повлияли революционные естественнонаучные открытия. К наиболее значимым открытиям можно отнести такие, как делимость атома, обоснование квантовой теории и теории относительности — в физике; нестационарность Вселенной — в астрономии; выявление генетического кода — в биологии. Огромное значение для формирования новой научной картины мира имело также бурное развитие психологии, психоанализа и лингвистики.

Неклассический тип научной рациональности формировался в условиях перехода от индустриального к постиндустриальному обществу, в котором на первое место по значимости выходит не материальное производство, а потребление разнообразных услуг.

1. В неклассическом типе научной рациональности видение объекта науки усложняется. Объектом научного познания в неклассической науке являются большие самоорганизующиеся системы, в развитии которых присутствуют уже не жесткие причинно-следственные, а вероятностные закономерности, что обусловлено неупорядоченным (стохастическим) характером взаимодействия элементов системы.

2. Сложность «устройства» объекта научного познания, открытая неклассической наукой, ограничивает возможности его исчерпывающего рационального описания и объяснения, а классические представления о рациональности мира как его сущностной основе подвергаются критике.

3. В неклассическом типе научной рациональности пересматривается характерное для классической науки познавательное отношение, основанное на противопоставлении субъекта и объекта познания: теперь субъект познания рассматривается уже не как дистанцированный от изучаемого объекта, а как находящийся внутри объекта как сложной системы. Современные социальные методологии обнаруживают тот факт, что в обществе нет точки, из которой его можно было бы обозревать как целое. Таким образом, происходит отказ от позиции абсолютного наблюдателя.

4. В неклассической науке признается, что используемые в процессе научного познания методы оказывают влияние на познаваемый объект. Если в классической науке идеал научного описания предполагал характеристику объекта «самого по себе», без указания на средства его исследования, то в неклассической науке в качестве необходимого условия объективного описания выдвигается требование четкой фиксации особенностей средств познания, которые используются субъектом. Таким образом, для неклассического типа научной рациональности характерны такие типы научного описания и объяснения, которые в явном виде содержат ссылки на средства и операции познавательной деятельности.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: