Потаенная Страна, Дзон-Бхара, в двенадцати милях к северу от Дзона, конец зимы 6491–6492 солнечного цикла

Зима отступала, на холмах и полях таял снег. Всюду звенели ручьи, на реках трескался лед.

Тунгдил, жадары и Черный Эскадрон ехали по весенней грязи, моросящий дождь пропитывал одежду, капли оседали на доспехах.

Как бы то ни было, путники неуклонно приближались к цели – Дзону, родному дому северных альвов.

– Что-то кордрион давно не появлялся, – заметил Боиндил. – Может, он утратил интерес к преследованию?

– Пока жив его детеныш, чудовище будет продолжать поиски, – успокоил Тунгдил.

Бешеный вздохнул. При сложившихся обстоятельствах они продвигались довольно быстро. Благодаря Харгорину Смертоносному путники сумели подобраться к столице альвийского королевства. Ни один из патрулей их не остановил – все знали Черный Эскадрон и его командира.

Боиндил заметил вдалеке отряд всадников – альвов на огненных быках. «Рано я обрадовался, – ухмыльнулся он. – Посмотрим, может, представится возможность помахать молотом».

– Говорить буду я, – сказал Тунгдил Харгорину. – Они все равно захотят выяснить, что это за штандарт.

Альвы, подъехав ближе, остановились. Командир отряда поднял руку, подавая солдатам знак опустить копья. Его бык сделал еще пару шагов вперед и фыркнул. Смертоносный успел назвать Златорукому имя этого альва.

– Мы думали, что ты приедешь один, Харгорин Смертоносный. Но нам сообщили, что среди твоих солдат находится какой-то гном со странным знаменем. – Он смотрел на Тунгдила, внимательно вглядываясь в руны на доспехе гнома.

Боиндил присмотрелся к альву. Из-под тиониевого шлема выбивались, ниспадая на плечи, длинные светлые волосы. Лицо было таким же, как у всех представителей его народа, – красивым и жестоким, с черными пустыми глазницами. «Хотел бы я как-нибудь повстречать толстого альва. Толстого неуклюжего альва с кривыми зубами, уродливого, словно орчиха. Да, и пусть он еще шепелявит!» – Бешеный хихикнул. Его лицо было скрыто забралом. Ни он, ни Слин, ни Балиндар, ни жадары ничем не отличались от всадников Черного Эскадрона. От успешности маскировки зависело будущее.

– Приветствую тебя, Утсинтас. – Голос Тунгдила стал вдруг необычайно низким и звучным, он вызывал уважение.

Боиндил еще никогда не слышал, чтобы Златорукий так разговаривал.

– Я Тунгдил Златорукий, Верховный король гномьих племен Потаенной Страны, сын племени Лоримбура.

– Так ты… – Утсинтас раскрыл рот от изумления.

– Отведи меня к Дзон-Аклан. – Гном продолжал говорить как ни в чем не бывало. – Мне нужно кое-что обсудить с альвами. Немедленно.

Утсинтас молча открывал и закрывал рот. Боиндил ухмыльнулся. «Да, нечасто услышишь, чтобы кто-нибудь так разговаривал с альвами».

Златорукий подъехал к альву немного ближе.

– Ты меня понял, Утсинтас? Или тебе незнакомо мое имя? Неужели ты настолько молод, что никогда не слышал о гноме, который сжег старый Дзон?

– Конечно, я знаю это имя. – Альв, замявшись, посмотрел на штандарт. – Что это значит? Это не альвийская руна и не гномья, хотя похожа и на то, и на другое.

– Эта руна означает, что я и король, и полководец в стране по ту сторону Черного Ущелья. – Тунгдил уже подъехал к огненному быку вплотную. Его пони нисколько не боялся громадного чудовища с острыми рогами.

– Так, значит, ты утверждаешь, что ты действительно Тунгдил Златорукий? Что ты вернулся из Черного Ущелья? Как это возможно? – Постепенно альв приходил в себя.

– Магический барьер исчез ненадолго, и мне удалось выбраться. – Тунгдил помрачнел. – А теперь я должен поговорить с Дзон-Аклан. Ты хочешь, чтобы я проехал мимо тебя, или ты проводишь меня и Харгорина Смертоносного?

Боиндил чуть не расхохотался. «Мой книгочей сделал из него мальчика на побегушках».

– Не должно, чтобы иные создания входили в священный город.

– Я был в Истинном Дзоне задолго до тебя, Утсинтас.

Всадники эскадрона зашушукались, это еще больше пристыдило альва.

– Ты можешь стать тем, кто содействовал заключению союза между Третьими и твоим народом. – Будто невзначай Златорукий опустил ладонь на Кровопийцу. – Я отправляюсь в Дзон. С тобой или без тебя.

Утсинтас внимательно посмотрел на Тунгдила… и кивнул.

– Я проведу тебя. – Он повернулся к Харгорину. – Вы останетесь здесь.

– Нет. По традиции меня должна сопровождать моя гвардия. По меньшей мере тридцать гномов, – заявил Златорукий. – И не смей больше перечить мне!

Утсинтас вновь задумался.

– Тридцать гномов. Не больше.

Тунгдил подал знак жадарам, Бешеному, Слину и Балиндару выехать из войска.

– Это лучшие воины Харгорина. Они принесли мне клятву верности и достойны увидеть великий Дзон.

Утсинтас обвел их настороженным взглядом.

– Вы пойдете за мной и не будете отклоняться от пути. Тот, кто попытается покинуть нас по дороге, будет покаран смертью. Это и тебя касается, Тунгдил Златорукий.

– Ты не сможешь убить меня, – мрачно улыбнулся Тунгдил.

Избранные гномы последовали за Верховным, Харгорин и его эскадрон остались ждать.

Боиндил едва сдерживался, чтобы не поговорить со Слином. Тунгдил великолепно играл свою роль!

Они молча проехали последние мили равнины до кратера, в котором располагался второй Дзон.

Вокруг стояли жутковатые скульптуры – прекрасные и вселяющие ужас. Они были созданы из костей, соединенных либо золотой проволокой, либо проволокой из тиония и других благородных металлов. Засохшие деревья были украшены черепами, на ветру медленно вращались лопасти мельницы, сделанные из кожи. Какой именно кожи, Бешеному даже думать не хотелось.

Чем ближе они подъезжали к городу, тем мрачнее становились произведения искусства и тем меньше были расстояния между скульптурами. Казалось, гномы погружаются в царство кошмаров. Альвам нравилось подчеркивать бренность сущего, его конечность и смертность, на гномов же это производило гнетущее впечатление.

Боиндилу все труднее было молчать. В такой страшной обстановке язык развязывался сам собой. Гному хотелось поговорить с книгочеем, узнать, что думают об этом Балиндар и Слин. Но еще до встречи с альвами они договорились хранить молчание.

Жадары получили отдельное задание: они незаметно оставят в городе, а может быть, даже во дворце Дзон-Аклан яйцо кордриона.

«Интересно, возвели ли теперешние правители Дзона такую же костяную башню?» – подумалось Бешеному. Старая башня была сделана из костей убитых врагов, но хватило ли двухсот солнечных циклов, чтобы собрать достаточное количество материала? Гном выпрямился в седле, но над краем кратера ничего не возвышалось.

Когда же он увидел очередное «произведение искусства», то едва сдержался, чтобы не сразить Утсинтаса и его спутников молотом. Из-под шлема Слина раздался тихий стон. На высоких стенах были выбиты барельефы, изображавшие победу альвов над врагами. И если изображения альвов были отделаны серебром и тионием, то изображения врагов… Создатели этого архитектурного сооружения использовали настоящие тела. Бешеный увидел полусгнившие трупы гномов.

– Тут их не меньше ста! – Балиндар едва сдерживался. – Дети Кузнеца не заслужили такое! – уже тише произнес он. – Пасть на поле боя, чтобы потом служить усладой для глаз ушастых, словно жалкие орки… Это не сойдет им с рук! Мы отомстим…

– Молчите! – едва слышно произнес Тунгдил. – Иначе вы все испортите из-за глупой мести.

– Ста? – Утсинтас повернулся. Судя по всему, продолжения разговора он не услышал. – Создателю стены каждые четверть солнечного цикла нужны новые тела, чтобы поддерживать барельеф в таком состоянии. Зимой это делать легче, потому что на морозе плоть не так быстро разлагается. Найти людей для этого произведения несложно, их много повсюду. А вот отыскать гномов уже труднее. В первую очередь мы собираем жатву среди Четвертых. Их легче сразить.

– Жатву? – вырвалось у Боиндила.

Утсинтас улыбнулся.

– Как странно, что Жаждущий возмущается. В конце концов, именно вы предоставляете нам материал для этого произведения искусства.

– Он сегодня встал не с той ноги, – пояснил Тунгдил. – Мне целый день приходится мириться с его плохим настроением.

– Если ты хочешь избавиться от него… – Альв многозначительно указал на барельеф.

– Эй, да я тебя так молотом пришибу, что ты сам на этом барельефе отлично смотреться будешь! – рявкнул Бешеный.

Ему очень хотелось стереть самодовольную ухмылку с физиономии альва.

– Довольно! – прикрикнул на него Златорукий. – Иначе я приму предложение Утсинтаса.

Боиндил с изумлением заметил, что эти слова прозвучали вполне искренне. В голосе Тунгдила не было и нотки фальши.

Вскоре отряд добрался до серпантина, ведущего в кратер.

Бешеный пораженно охнул, увидев простиравшийся внизу город. Он заметил, что стены кратера созданы искусственно, их длина составляла около двенадцати миль, а глубина – не меньше трех миль, а то и больше.

В глубине кратера царила тьма. Альвы чем-то обработали дно, казалось, что он больше, чем на самом деле. Вокруг возвышенности в центре стояло около двухсот домов разнообразнейшей формы. Строители использовали темную и белую древесину, играя на контрасте цветов. Крыши некоторых сооружений были заостренными, другие же – наклонными, почти плоскими, со встроенными балконами. Были здесь здания, напоминавшие шестиугольные башни, и даже постройки с невероятным количеством углов.

«Интересно было бы заглянуть внутрь, – подумалось Боиндилу. – Как выглядят их стулья? Столы? Шкафы? Черноглазым небось постоянно приходится носить шлемы, иначе они себе шишки об эти углы понабивают».

В промежутках между домами стояли скульптуры.

Холм в центре кратера был около мили высотой и в две мили шириной. На нем покоилось прямоугольное продолговатое строение из темно-серого мрамора с блестящим куполом из черного стекла.

На дальнем краю холма стояла массивная башня, квадратная в плане, со стенами длиной двадцать метров и не меньше сотни метров в высоту. От ее вершины к краям кратера протянулись какие-то металлические тросы, охватывавшие весь город.

«Зачем они нужны?» – в Бешеном в очередной раз проснулось любопытство, но, чтобы рассмотреть странную конструкцию, нужно было подойти поближе.

– Это не похоже на тот Дзон, что я видел. Вы многое изменили, – сказал альву Тунгдил. – Дома кажутся затерянными в кратере.

– Это лишь начало, – ответил Утсинтас. – Когда мы победим Пятых, в городе поселится больше альвов.

– Но кордрион из Серых гор никуда не денется. Он будет пожирать все, что повстречает на своем пути, – возразил Златорукий.

– С ним мы быстро сумеем справиться, но сперва он должен уничтожить всех этих землекопов. Так мы не станем зря растрачивать силы. А вон оттуда городом правят Дзон-Аклан. – Утсинтас указал на мраморное здание.

– В старом городе холм был выше, да и кратер изменился. Почему?

– Об этом спроси одного из Дзон-Аклан. Он решит, нужно тебе это знать или нет. – Альв вывел огненного быка на широкую дорогу.

Боиндил заметил, что с каждым поворотом серпантина вокруг становилось темнее. Мрачное настроение этого города, казалось, проникало и в его душу.

Поверхность кратера казалась черной из-за того, что все здесь было усыпано мелкими темными камешками. Бешеный предполагал, что альвы просто размололи здешнюю горную породу.

Гномы прошли по широкой улице к холму, на котором возвышался дворец.

Равнорукий беспокоился, как жадары исхитрятся оставить здесь кокон – альвы непрерывно следили за ними. Жутковатая обстановка действовала гному на нервы, подрывая уверенность в успехе.

Боиндил поднял голову к небу, казавшемуся невероятно далеким. «Враккас, ты знаешь, что я люблю бывать под землей, но здесь мне так тревожно, что хочется выйти на солнце. Укрепи мой дух», – мысленно взмолился он.

Путники проехали мимо скульптур, созданных во славу Тиона, Бессмертных и прежних жителей Дзона, которых уничтожило заклинание изгнания скверны.

Словно по чьей-то команде, Утсинтас и его товарищи остановились и склонили головы перед одним из памятников.

– Проявите почтение, – потребовал командир отряда. – Поклонитесь.

– Почтение к мертвым альвам? – Тунгдил едва не расхохотался.

– Почтение к духам, – тихо ответил Утсинтас. – Они остались здесь, чтобы охранять Лунное озеро от эльфов. Когда сюда пришли Дзон-Аклан, духи говорили с ними и потребовали создать то, что вы видите, в знак благодарности за их помощь.

К удивлению Бешеного, книгочей поклонился. Всем гномам ничего не оставалось, как последовать примеру Верховного короля.

– Помню, когда я пришел в старый Дзон, чтобы сжечь город дотла, мне постоянно казалось, что я не один, – сказал альву Златорукий. – Тогда я подумал, что это ветер играет со мной злую шутку.

– Нет, это были духи, – повторил Утсинтас, подгоняя огненного быка. – Давайте поторопимся. После захода солнца Дзон-Аклан никого не принимает.

Процессия подъехала к подножию холма. Наверх вела лестница из серого мрамора, слева и справа от нее текли багровые ручьи, на каждых тридцати метрах подъема были установлены фонтаны из такого же серого мрамора, из них била красная вода.

Огненные быки и пони прошли по ступеням треть пути, потом пришлось спешиться.

Боиндилу было трудно подниматься, потому что высота ступеней была рассчитана на альва, а не на приземистого гнома.

Нельзя было не признать, что здесь каменотесы поработали на славу. Архитектурное сооружение было совершенно, чего и следовало ожидать от альвов.

Чтобы придать лестнице шикарный вид, каждую вторую ступеньку отполировали и украсили драгоценными камнями. Некоторые ступени полностью состояли из прозрачного кристалла, так что видны были бурлившие под ними багровые воды.

– Все очень красиво, – отметил Тунгдил. – Хотя башня из эльфийских костей нравилась мне больше.

– Дзон-Аклан не хотели сравнивать себя с Бессмертными, это может себе позволить только король Эфатон, а он живет в другом городе. – Утсинтас вышел на площадь перед дворцом.

Тунгдил и остальные последовали за ним. Впереди виднелся мраморный фасад дворца сорока метров высотой. Боиндил подумал, что вряд ли до крыши этого здания отсюда долетит арбалетный болт.

Темный купол переливался и поблескивал.

– А какой дворец выстроил король? – полюбопытствовал Златорукий.

– Насколько мне известно, у него нет дворца. Но я никогда не бывал на землях нашего короля. – Утсинтас провел путников к воротам, скрывавшимся за рядом мощных колонн, которые поддерживали гигантский навес.

Бешеный опять ухмыльнулся. «Тебя не пускали туда, потому что южные черноглазые вас не любят», – подумалось ему. И вдруг гном понял, что в Дзон-Бхара так много патрулей вовсе не из-за движения Сопротивления в Гаурагаре. Северные альвы чурались своих собратьев и старались держать их на расстоянии. «Могу поспорить, что еще ни одному южному альву не довелось побывать в этом кратере».

Как бы то ни было, альвы не утратили любви к украшениям: стены были покрыты необычным узором из костей разных форм и размеров. Узор был выполнен так, что зрителю волей-неволей приходилось поворачиваться к воротам, чтобы ничего не упустить. Сами створы, семи метров высотой и четырех шириной, были обиты раздробленными костями, кусочки были тщательно подогнаны друг к другу. Кое-где из этой мозаики выдавались черепа. В украшении ворот использовались головы представителей всех рас Потаенной Страны, кроме альвов.

У входа застыли четыре стражника. Перед гостями открыли дверь.

Впереди простирался темный коридор с высокими потолками. Стены здесь были увешаны красными стягами. Ни пугающих картин, ни костей, ничего подобного.

«Хм, это не то, чего я ожидал». В некотором недоумении Бешеный последовал за Тунгдилом и Утсинтасом. Они прошли несколько поворотов и остановились перед темной дверью.

– Я сообщу Дзон-Аклан о том, кто хочет его видеть. – Утсинтас постучал в дверь.

К ним вышел альв в длинной мантии, и Утсинтас скрылся в зале.

Боиндил уже не мог сдерживаться.

– Поверить не могу! – прошептал он, поднимая забрало и отирая пот со лба. Подъем на холм утомил гнома. – Я в самом сердце королевства черноглазых!

Тунгдил поспешно захлопнул его забрало.

– Молчи. За нами могут наблюдать.

– Но у меня язык загорится, если я не… – Он опять открыл лицо.

– Да заткнись же ты! – прошипел Балиндар, толкая Бешеного под бок. Забрало со щелчком упало. – Ты нас всех со свету сживешь своей болтовней!

– Толкни меня еще раз, Пятый, и я…

В дверном проеме показался Утсинтас. Он провел гномов через комнату к другой двери, на этот раз темно-красной. Там их ждали семь альвов в длинных черных мантиях. Похоже, хозяев нисколько не беспокоило то, что, если дело дойдет до боя, у гномов будет численное превосходство.

Эти альвы отвели Тунгдила и его сопровождающих к правителю Дзона.

Гномы прошли в зал, где и стены, и пол, и потолок были черными. В лампадах горел синеватый огонь, с потолка свисали багровые стяги, пахло благовониями.

Все остановились перед поднятым на пьедестал троном, обитым белым бархатом. На троне сидел темноволосый альв в полном боевом облачении. В правой руке он держал белый веер, закрывавший лицо.

«Выдать бы каждому из этих альвов по номеру, чтобы не путаться», – с ухмылкой подумал Боиндил.

Остановившись, Тунгдил склонил голову.

– Я…

– Я знаю, кто ты, пускай теперь ты и носишь другое имя, – перебил альв.

Бешеный сглотнул, чувствуя, как у него мурашки побежали по спине. Покосившись на выход из комнаты, он покрепче сжал молот.

Поднявшись, альв сбежал по ступеням.

– Я и не думал, что когда-нибудь нам придется встретиться вновь.

Златорукий прищурился. Судя по всему, гном отчаянно пытался вспомнить, кто перед ним.

– Сколько же времени прошло? Двести солнечных циклов? – Альв опустил веер и приветливо улыбнулся Тунгдилу.

На его шее виднелась небольшая ранка, как от арбалетного болта, на щеке багровел свежий шрам.

– Тиригон! – Просияв, гном распахнул объятия.

И тут произошло что-то совершенно необычайное, по крайней мере с точки зрения Боиндила. Альв наклонился и прижал Златорукого к плечу, словно старого друга. Оба рассмеялись.

– Мне называть тебя Балодилом? Или все же Тунгдилом?

Гном, стоявший за Бешеным, охнул. Боиндил удивленно оглянулся. Судя по всему, этот совершенно неуместный звук издал один из жадаров.

– Тише ты, – прошептал Равнорукий. – Книгочей знает, что делает.

Но Боиндилу было не по себе. Альв слишком уж тепло говорил со Златоруким, и оба они выглядели так, будто только что вышли из царства зла. Это пробудило в Бешеном былые сомнения.

Жадар, всхлипнув, кивнул.

Повернувшись, Боиндил успел заметить, как Тунгдил еще раз пожал альву руку. Наверное, они были знакомы еще по Черному Ущелью.

Бешеный задумался о том, как черноглазым удалось пройти сквозь барьер до Тунгдила, но неожиданно другая мысль пришла ему в голову. Гном чуть не охнул. Он вспомнил, когда он в последний раз слышал имя Тиригона. Именно так звали альва, который, по легенде, уничтожил последних эльфов Потаенной Страны. «Что же он сделает, если кто-нибудь из нашей группы выдаст себя?»

Глава 15

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: