БЛАГОСОСТОЯНИЕ ГОСУДАРСТВА И ДОХОДЫ НАСЕЛЕНИЯ

Смена экономического строя и соответствующее резкое ухудшение социально- экономических условий в стране оказали отрицательное влияние на здоровье населения. В 1990-1995 гг. валовый внутренний продукт (ВВП) страны и доходы населения резко упали, и большинство граждан РФ с трудом приспосабливались к рыночным условиям. С 1995 г. экономическая ситуация в стране начала постепенно улучшаться, а с 1999 г. отмечен устойчивый рост экономики. При этом расходы на здравоохранение в сопоставимых ценах падали с 1990 г. вплоть до 1999 г. и достигли уровня 1990 г. только в 2006 г.

Динамика изменения (прироста/спада) ВВП и государственных расходов на здравоохранение в постоянных ценах (за 100% принят 1991 г.) представлен на рис. 2.30. Государственные расходы РФ в 1991-2000 гг. получены из расчетов, сделанных Институтом экономики переходного периода в 2007 г. Данные Росстата 2000-2004 гг. получены сложением расходов бюджетной системы РФ (расходы федерального бюджета и консолидированных бюджетов субъектов РФ) и расходов территориальных фондов обязательного медицинского страхования (ТФОМС) и Федерального фонда обязательного медицинского страхования (ФОМС; за вычетом субвенций в ТФОМС во избежание двойного счета). С 2005 г. в данных Росстата расходы бюджетной системы включают расходы внебюджетных фондов, поэтому взяты прямые данные Росстата.

Для повышения точности расчетов уточнен индекс-дефлятор: относительные изменения ВВП в процентах к предыдущему году в постоянных ценах — наиболее точная характеристика изменения ВВП за вычетом инфляции. Для получения точ­ного значения индекса-дефлятора величина ВВП в текущих ценах за два смежных года делили на изменение ВВП в постоянных ценах. Полученный индекс исполь­зован для получения расходов здравоохранения в постоянных ценах.

Только к 2005 г. уровень финансирования здравоохранения РФ превысил в сопоставимых ценах уровень 1991 г., а всего этот рост за период с 1991 по 2011 г. составил 26,8% в ценах 1991 г. При сравнении динамики ВВП и государственных расходов на здравоохранение в постоянных ценах (1991 — 100%) видно, что в период 2005-2007 гг. затраты на здравоохранение были на 15% выше, чем вели­чина ВВП. Однако уже в 2008 г. расходы на здравоохранение снизились по отно­шению к 2007 г. и в последующие годы (2009-2010) перестали расти.

Следует отметить, что в РФ сложилась высокая степень неравенства в рас­пределении национального дохода между различными группами населе­ния. На это обращают внимание и международные эксперты. По словам нобе­левского лауреата в области экономики Джозефа Стиглица (2001), «по уровню неравенства Россия сравнима с самыми худшими в мире латиноамериканскими обществами, унаследовавшими полуфеодальную систему». Существующая пло­ская шкала налогообложения, уход от уплаты налогов наиболее обеспеченных категорий населения не позволяют сформировать достаточные объемы средств в бюджете РФ, в том числе и средств на солидарную систему здравоохранения.

Распределение доходов между различными группами населения РФ представ­лено на рис. 2.31. Доходы населения РФ в сумме составляют 21 трлн рублей в год. Для анализа население страны разбито на 10 одинаковых по численности групп (или на 10-процентные децильные группы) в порядке возрастания их денежных 50-100% доходов.

На десятую (самую богатую) децильную группу официально приходится 30,6% доходов, а на самую бедную — 1,9%. Соотношение между доходами самой богатой и самой бедной групп — децильный коэффициент — в РФ составляет 16. В скандинавских странах он равен 3-4, в ЕС — 5-6, в Южной Африке — 10, в Латинской Америке — 12. Граждане первых двух групп составляют 20% населения РФ, и все они живут ниже или около прожиточного минимума.

Для анализа доходов самой богатой децильной группы ее население разделено на 100 равных частей, или центильных групп (по 1%). Самая бедная из богатых — 91-я группа — имеет около 2% официального дохода всего населения. Самая богатая из богатых (или 1% населения страны) — 100-я группа — имеет с учетом незадекларированных доходов 50-100% официального дохода всего остального населения страны. И почти весь этот доход — «теневой» для официальной ста­тистики и налоговых органов и получается в иностранной валюте. Неучтенные доходы сверхбогатых граждан подсчитаны на основании данных Росгосстраха, где указано, что 0,4% семей (200 тыс. семей) имеют ежегодные доходы более 30 млн рублей, а 0,2% семей (100 тыс. семей) владеют 70% национального богатства.

В РФ для справедливого распределения национального богатства среди насе­ления, в том числе наполнения солидарной системы здравоохранения, необходим пересмотр плоской шкалы системы налогообложения доходов (13% для всех раз­меров доходов) и усиление контроля государства над уклонением от уплаты нало­гов, как принято в развитых странах. Например, в странах ЕС и США существует прогрессивная шкала налогообложения населения, и богатые отдают бблыиую долю (50-60%) своих доходов, чем бедные, а любая неуплата налогов жестко кон­тролируется и наказывается государством.

Динамика среднедушевых денежных доходов населения России (столбцы на рис. 2.32) и средних потребительских цен на товары первой необходимости: хлеб (включая хлебобулочные изделия из пшеничной муки первого сорта) и медицин­ские услуги (первичный прием к врачу-специалисту и анализ крови, до 2000 г. входил и анализ мочи) с 1993 по 2010 г. представлена на рис. 2.32.

Для более точного сравнения принята общая единица измерения с учетом ее роста — доллар. оцененный по паритету покупательной способности ($ППС) — количество единиц валюты, необходимое для покупки стандартного набора товаров и услуг, который можно приобрести за одну денежную единицу базовой страны (доллар США). По данным Росстата, в 1993 г. — 0,14 рубля/доллар США; 1996 г. — 2,21; 1997 г. - 2,53; 1998 г. - 2,83; 1999 г. - 5,29; 2000 г. - 7,15; 2001 г. - 8,19; 2002 г. - 9,27; 2003 г. - 10,41; 2004 г. - 11,89; 2005 г. - 12,74; 2006 г. - 12,63; 2007 г. - 13,97; 2008 г. - 14,34; 2009 г. - 14,49; 2010 г. - 15,98.

Из рис. 2.32 видно, что цены на медицинские услуги резко выросли по срав­нению с динамикой доходов населения в период с 1993 по 1998 г. Затем их рост, вплоть до 2007 г., совпадает с динамикой роста доходов населения, а с 2008 г. опережает их.

Таким образом, можно сделать вывод, что из факторов, повлиявших на ухуд­шение здоровья населения РФ в 1990-2011 гг., преимущественную роль сыграли нездоровый образ жизни (высокая распространенность алкоголизма, курения и наркомании), плохие условия труда на производстве. Основная причина сложив­шейся ситуации — недостаточная государственная политика, направленная на улучшение здоровья населения. Активная государственная политика (в том числе ограничительные и запретительные меры), направленная на улучшение здорового образа жизни, приведет к существенному улучшению здоровья населения в корот­кие сроки (пример — антиалкогольная кампания в РФ, см. рис. 2.5).

2.6. СОВРЕМЕННЫЕ ПОДХОДЫ К ИЗУЧЕНИЮ СОЦИАЛЬНОЙ ОБУСЛОВЛЕННОСТИ ОБЩЕСТВЕННОГО ЗДОРОВЬЯ. КАЧЕСТВО ЖИЗНИ, СВЯЗАННОЕ СО ЗДОРОВЬЕМ

Для получения более полной картины состояния здоровья населения важны показатели, характеризующие социальную обусловленность общественного здоро­вья. Они аккумулируют в себе группу социальных, культурных, психологических и информационных факторов, которые объективно влияют на отношение граждан к здоровью и, следовательно, определяют состояние и динамику общественного здоровья на уровне отдельных социальных групп и популяции.

Социальная обусловленность общественного здоровья — комплекс факто­ров, характеризующих образ и условия жизни граждан, социальную организацию на уровне общества, локального сообщества и социальной микросреды, влияющих на состояние и динамику общественного здоровья.

Социальная обусловленность — объективная зависимость состояния здоровья, поведения и отношения людей к здоровью от социального неравенства, типов культуры, социальных стереотипов и устойчивых наборов социальных ролей в локальном сообществе.

Статистический анализ социальной обусловленности общественного здоровья принципиально нов для исследователей и практиков здравоохранения, выходит за рамки устоявшегося набора показателей государственной и ведомственной статистики и возможен при использовании методов социальной статистики и при­кладной социологии.

Акад. РАМН Ю.П. Лисицын отмечает, что оценка социальной обусловленно­сти — не дополнение к общепринятым статистическим показателям здоровья, а причинно-следственный анализ их природы, подход, пока недостаточно приме­няемый в статистике здоровья и здравоохранения.

Для статистического анализа социальной обусловленности общественного здо­ровья используют специальные показатели.

Ценностное отношение граждан (групп, населения) к своему здоро­вью — показатель, который выявляет глубокие различия в ценностном отноше­нии к здоровью между отдельными социальными группами и слоями населения.

Проблему общественного здоровья и место здоровья в системе ценностей нельзя понять вне смысла, который граждане, представляющие разные социальные груп­пы, вкладывают в это понятие. На обыденном уровне оно семантически тяготеет к текущему самочувствию, и большинство людей воспринимает проблему здоровья сквозь призму бедствия — острая боль, страдание. К сожалению, в индивидуаль­ных и групповых системах ценностей здоровье нередко выпадает из ценностного ядра под давлением окружающей социальной и культурной среды.

При отсутствии развитого ценностного отношения к здоровью граждане в повседневных ситуациях, затрагивающих интересы здоровья, часто не в состоянии оценить существующие риски и выбирают решения, ведущие в действительности к непосредственной или отложенной во времени потере части потенциала здоровья, например желание проводить время перед телевизором в ущерб столь необходи­мой для нормального функционирования организма двигательной активности.

По результатам исследования, проведенного в Российской Федерации в 2010 г. (Медик В.А., Осипов А.М.), выявлены некоторые различия в ценностном отноше­нии к здоровью между мужчинами и женщинами. Постоянно заботятся о своем здоровье почти 50% опрошенных женщин. Напротив, мало или совсем не заботят­ся о здоровье более 55% мужчин.

При отсутствии мотивированного и развитого ценностного отношения здоро­вье не воспринимается населением как необходимый жизненный ресурс; в связи с этим, как правило, отсутствует индивидуальное и корпоративное планирование сохранения здоровья. Мировой опыт показывает, что наличие у человека разви­того ценностного отношения к здоровью играет ведущую роль в снижении смерт­ности от социально значимых заболеваний.

Система здравоохранения, опираясь лишь на свои возможности, не в состоянии изменить ценностное отношение населения к здоровью. Для решения этой задачи необходимо подключение других социальных институтов общества (политиче­ская власть, законодательство, образование, средства массовой информации). Статистический анализ состояния и динамики ценностного отношения населения к здоровью — необходимая составляющая при принятии эффективных решений по охране здоровья граждан.

Информированность населения об имеющихся заболеваниях — показа­тель, который в сочетании с определенным ценностным отношением граждан к здоровью выступает как личностное основание мотивации и поведения для сохра­нения здоровья. Анализ этого показателя по результатам медико-социологичес­ких исследований позволяет сделать выводы:

• около 1/4 взрослого населения (по отдельным социальным группам — до 1/2) ничего не знают о своих заболеваниях;

• более 3/4 пациентов не знают о половине своих заболеваний и не получают соответствующего лечения.

Для изучения информированности населения об имеющихся заболеваниях используют индекс информированности населения о заболеваниях — отно­шение числа известных пациенту заболеваний к числу заболеваний, установлен­ных при обращении в лечебное учреждение.

Самооценка здоровья (удовлетворенность его состоянием) — статистиче­ски значимый индикатор ценностного отношения граждан к своему здоровью и их поведения для его сохранения.

Анализ результатов проведенного в 2010 г. в России исследования (табл. 2.13) показывает, что позитивно оценивают свое здоровье около 1/3 респондентов, негативные оценки дают 10,8% опрошенных. Причем женщины более критичны в оценке своего здоровья: как «плохое» и «очень плохое» его оценили 12,8% жен­щин и 8,2% мужчин.

Самооценка здоровья из-за недостаточной информированности населения об имеющихся заболеваниях часто расходится с объективными данными и с пове­денческими стратегиями в отношении к здоровью. Более 1/3 больных, имеющих инвалидность, считают свое здоровье удовлетворительным. Такая самооценка здо­ровья приводит к неадекватной поведенческой стратегии населения в отношении к здоровью.

Самооценка здоровья выражает соотношение двух характеристик: текущего самочувствия и жизненных притязаний. Она связана с внешними информацион­ными и культурными (социально-нормативными) влияниями, что подчеркивает необходимость коррекции самооценки для оптимизации поведенческих стратегий в отношении к здоровью.

Поведенческие стратегии населения в сфере здоровья характеризуют относительно устойчивые социально-ролевые модели, в которых граждане и группы так или иначе используют ресурсы собственного здоровья и системы здра­воохранения. Принципиально важные характеристики этих стратегий — привер­женность здоровому образу жизни и основные типы взаимодействия населения с существующей системой здравоохранения.

Результаты проведенных медико-социологических исследований свидетель­ствуют о том, что в поведенческих стратегиях населения в отношении к здоровью преобладает ориентация на самолечение и игнорирование медицинской помощи в случае болезни. Выделяют три основные поведенческие модели людей:

• всегда обращаются за медицинской помощью;

• обращаются только в тяжелых случаях;

• практически не обращаются за медицинской помощью.

Обращение пациентов за медицинской помощью при любом заболевании — оптимальная поведенческая модель; она свойственна, по данным проведенных медико-социологических исследований, 1/5 части взрослого населения.

Две последние поведенческие модели — по сути игнорирование медицинской помощи. Оно проявляется в двух формах отказа: мягкий и жесткий. Мягкий отказ — обращение к медицинской помощи только при тяжелом течении болезни — свой­ствен 2/3 взрослого населения. Жесткий отказ — ориентация на самолечение в любых ситуациях — свойствен в среднем каждому восьмому взрослому.

Принципиально важно определить пороговые значения распространенности той или иной стратегии как социальной нормы. В данном случае можно обратить­ся к распространенной «концепции двух третей», согласно которой социальная норма, охватывая в социуме большинство индивидов, имеет тенденцию к активно­му распространению. Если, по данным репрезентативного исследования, стратегия отказа превышает 2/3 популяции, эта норма объективно становится культурным барьером, препятствующим эффективному использованию населением возмож­ностей действующей системы здравоохранения. Преодоление этого барьера потре­бует значительных ресурсов, а его недооценка может снизить эффективность использования потенциала общества в охране здоровья граждан.

Государство с развитой экономикой ориентирует здравоохранение на предо­ставление разным социальным группам и слоям населения равного доступа к каче­ственной медицинской помощи в объеме социальных гарантий, предусмотренных законодательством. В таком случае один из основных критериев социальной обу­словленности общественного здоровья — показатель восприятия населением доступности медицинской помощи, который измеряют с точки зрения реаль­ных временных и материальных затрат различных социальных групп населения при получении гарантированной (бесплатной) медицинской помощи. Этот показа­тель - массовая социальная оценка, которую следует учитывать как субъективную предпосылку той или иной поведенческой стратегии в отношении к здоровью.

В то же время объективным индикатором доступности медицинской помощи в случае, например, сельского населения (как особой социальной группы) может служить показатель средней удаленности местных лечебных учреждений от полу­чателей медицинской помощи или среднего времени, затрачиваемого сельскими жителями на получение медицинской помощи. Причем это время должно вклю­чать в себя не только проезд, но и вынужденное ожидание пациентов в очередях медицинских учреждений.

Восприятие доступности медицинской помощи тоже может быть измерено средствами стандартизированного опроса.

Показатель восприятия населением доступности медицинской помощи целесо­образно применять дифференцированно к ее отдельным видам: первичной меди­ко-санитарной, специализированной, скорой и др. В общественном мнении вос­приятие доступности медицинской помощи на уровне регионального сообщества, как показывает многолетний мониторинг медико-социальной ситуации, остается в целом стабильным. Однако при этом отмечают некоторые различия. Если доступ­ность ПМСП критично оценивает лишь каждый девятый взрослый, то в отно­шении доступности специализированной медицинской помощи о постоянных и эпизодических затруднениях говорит каждый третий взрослый.

Социально-экономические слои населения с низким уровнем материального благосостояния в 2,5 раза чаще в сравнении с благополучными слоями испытыва­ют затруднения в получении качественной медицинской помощи (табл. 2.14).

Таким образом, анализ показателей социальной обусловленности в комплексе с другими показателями, характеризующими общественное здоровье, может слу­жить информационной основой для разработки стратегии в области сохранения и улучшения здоровья населения Российской Федерации.

КАЧЕСТВО ЖИЗНИ, СВЯЗАННОЕ СО ЗДОРОВЬЕМ

Для оценки уровня социально-экономического благополучия граждан, соци­альных групп населения, популяции, доступности им основных материальных благ часто используют понятие «качество жизни». ВОЗ (1999) предложила опре­делять это понятие как оптимальное состояние и степень восприятия отдель­ными людьми и населением в целом того, как удовлетворены их потребности (физические, эмоциональные, социальные и пр.) в достижении благополучия и самореализации. Исходя из этого можно сформулировать следующее определе­ние: качество жизни — интегральная оценка гражданином своего положения в жизни общества, системе общечеловеческих ценностей, соотношение этого положения со своими целями и возможностями. Иными словами, качество жизни отражает уровень комфортности человека в обществе и базируется на трех основных компонентах:

• условия жизни — объективная, не зависящая от человека сторона его жизни (природная, социальная среда и др.):

• образ жизни — субъективная, создаваемая самим гражданином сторона жизни (общественная, физическая, интеллектуальная активность, досуг, духовность и др.);

• удовлетворенность условиями и образом жизни.

В настоящее время все большее внимание уделяют изучению качества жизни в медицине, что позволяет глубже вникнуть в проблему отношения больного к своему здоровью. Появился специальный термин «качество жизни, связанное со здоровьем», под которым подразумевают интегральную характеристику физи­ческого, психологического, эмоционального и социального состояния больного, основанную на его субъективном восприятии.

Современная концепция изучения качества жизни, связанного со здоровьем, основана на трех составляющих.

• Многомерность. Качество жизни, связанное со здоровьем, оценивается ха­рактеристиками, связанными и не связанными с заболеванием, что позволяет дифференцированно определить влияние болезни и лечения на состояние больного.

• Изменяемость во времени. Качество жизни, связанное со здоровьем, меня­ется во времени в зависимости от состояния больного. Данные о качестве жизни позволяют осуществлять постоянный мониторинг состояния больно­го и в случае необходимости проводить коррекцию лечения.

• Участие больного в оценке своего состояния. Оценка качества жизни, связанного со здоровьем, сделанная самим больным, — важный показатель его общего состояния. Данные о качестве жизни, наряду с традиционным врачебным заключением, позволяют составить более полную картину болез­ни и прогноз ее течения.

Методология исследования качества жизни, связанного со здоровьем, включа­ет в себя те же этапы, что и любое медико-социальное исследование. Как прави­ло, объективность результатов исследования зависит от точности выбора мето­да. Наиболее эффективный метод оценки качества жизни — социологический опрос населения с получением стандартных ответов на стандартные вопросы. Вопросники используют общие, применяемые для оценки качества жизни, связан­ного со здоровьем населения в целом, независимо от заболевания, и специальные, используемые при конкретных заболеваниях.

Корректное для получения достоверной информации исследование качества жизни, связанного со здоровьем, возможно только при использовании вопро­сников, прошедших валидацию, т.е. получивших подтверждение того, что предъ­являемые к ним требования соответствуют поставленным задачам.

Преимущество общих опросников — их достоверность установлена для раз­ных заболеваний, что позволяет проводить сравнительную оценку влияния раз­личных медико-социальных программ на качество жизни больных, страдающих как отдельными заболеваниями, так и относящимися к различным классам. Недостаток таких статистических инструментов — низкая чувствительность к изменениям состояния здоровья с учетом отдельно взятого заболевания. Общие опросники целесообразно применять при проведении эпидемиологических иссле­дований для оценки качества жизни, связанного со здоровьем, отдельных социаль­ных групп населения, популяции в целом.

Примеры общих опросников — SIP (Sickness Impact Profile) и SF-36 (The MOS 36-Item Short-Form Health Survey). SF-36 — один из наиболее популярных опро­сников. Это связано с тем, что он, будучи общим, позволяет оценивать качество жизни больных с различными заболеваниями и сравнивать этот показатель с таковым в здоровой популяции. Кроме того, SF-36 позволяет охватывать респон­дентов 14 лет и старше, в отличие от других опросников для взрослых, в которых минимальный порог — 17 лет. Преимущество этого опросника — краткость (всего 36 вопросов), применять его удобно.

Специальные опросники применяют для оценки качества жизни больных с тем или иным заболеванием, эффективности их лечения. Они позволяют уловить изменения в качестве жизни больного, произошедшие за относительно короткий промежуток времени (обычно за 2-4 нед). Специальные опросники применяют и для оценки эффективности схем лечения конкретного заболевания. В частности, их используют при клинических испытаниях фармакологических препаратов. Существует много специальных опросников — AQLQ (Asthma Quality of Life Questionnaire) и AQ-20 (20-Item Asthma Questionnaire) для бронхиальной астмы, QLMI (Quality of Life after Myocardial Infarction Questionnaire) для больных с острым инфарктом миокарда и т.д.

Координацию разработки и адаптации опросников к различным языковым и экономическим формациям проводит международная некоммерческая организа­ция по изучению качества жизни — Институт MAPI (Франция).

Единых критериев и стандартов норм качества жизни, связанного со здоро­вьем, не существует. Каждый опросник имеет свои критерии и шкалу оценок. Для отдельных социальных групп населения, проживающих на различных админи­стративных территориях, в разных странах, можно определить условную норму качества жизни больных и в дальнейшем проводить сравнение с ней.

Анализ международного опыта использования разных методик изучения каче­ства жизни, связанного со здоровьем, позволяет поставить ряд вопросов и указать на типичные ошибки, которые допускают исследователи.

Прежде всего возникает вопрос: уместно ли говорить о качестве жизни в стране, где многие люди живут за чертой бедности, государственная система здравоох­ранения финансируется не в полном объеме, а цены на медикаменты в аптеках недоступны для большинства больных? Вероятно, нет. Доступность медицинской помощи рассматривается ВОЗ как важный фактор, влияющий на качество жизни больных.

Еще один вопрос, который возникает при изучении качества жизни: «Обяза­тельно ли проводить опрос самого больного или можно опросить его родственни­ков?». При изучении качества жизни, связанного со здоровьем, необходимо учи­тывать, что имеются значительные несоответствия между показателями качества жизни, оцененными самим больным и «сторонними наблюдателями», например родственниками, друзьями. В первом случае, когда родные и близкие излишне драматизируют ситуацию, срабатывает так называемый синдром телохраните­ля. Во втором случае проявляется «синдром благодетеля», когда они завышают реальный уровень качества жизни больного. В большинстве случаев только сам пациент может определить, что хорошо, а что плохо, при оценке своего состояния. Исключения составляют некоторые опросники, применяемые в педиатрической практике.

Распространенная ошибка — отношение к качеству жизни как к критерию сте­пени тяжести заболевания. Не стоит строить заключение о влиянии какого-либо метода лечения на качество жизни больного, основываясь на динамике клиниче­ских показателей. Качество жизни определяется не тяжестью течения болезни, а тем, как пациент ее переносит. Так, некоторые больные при длительно текущей болезни привыкают к своему состоянию и перестают обращать на него внимание. У них наблюдают повышение уровня качества жизни, что, однако, не означает ремиссию.

Большое число программ клинических исследований направлено на выбор оптимального алгоритма лечения заболеваний. При этом качество жизни рассма­тривают как важный интегральный критерий эффективности лечения. Например, его используют для сравнительной оценки качества жизни больных, страдающих стабильной стенокардией напряжения, прошедших курс консервативного лечения и перенесших чрескожную транслюминальную коронарную ангиопластику, до и после лечения. Этот показатель используют и при разработке реабилитационных программ для больных, перенесших тяжелое заболевание и операцию.

Данные о качестве жизни, полученные до лечения, используют для прогноза заболевания, его исхода и, таким образом, помогают врачу в выборе наиболее эффективной программы лечения. Оценка качества жизни как прогностического фактора полезна при стратификации больных в клинических исследованиях и выборе стратегии индивидуального лечения больного.

Исследования качества жизни больного играют важную роль в контроле каче­ства оказываемой населению медицинской помощи. Эти исследования — допол­нительный инструмент оценки эффективности медицинской помощи на основе мнения главного ее потребителя — больного.

Таким образом, исследование качества жизни, связанного со здоровьем, — новый и эффективный инструмент оценки состояния больного до, в ходе и после лечения. Большой международный опыт изучения качества жизни больных пока­зывает его перспективность во всех разделах медицины.

ДЕМОГРАФИЧЕСКИЕ ПРОГНОЗЫ И ВНЕШНИЕ ВЫЗОВЫ СИСТЕМЕ ЗДРАВООХРАНЕНИЯ РФ ДО 2020г

Росстат России (2011 г.) дает три варианта прогноза численности населения и демографических показателей РФ к 2018 г.: пессимистичный (низкий), средний и нормативный (высокий).

Пессимистичный прогноз — это экстраполяция существующих демографиче­ских тенденций на будущие периоды, средний (наиболее реалистичный) — частич­но реализуются меры по демографической политике, нормативный - отражает цели, поставленные в «Концепции демографической политики до 2025 г.» и «Концепции долгосрочного социально-экономического развития РФ до 2020 г.».

По пессимистичному варианту прогноза Росстата (т.е. варианта без каких-либо целенаправленных действий по улучшению ситуации) численность населения РФ к 2020 г. сократится на 2,6 млн человек — будет 140,5 млн человек. По норматив­ному (высокому) варианту прогноза, т.е. с учетом мероприятий государственной политики, направленной на улучшение ситуации, число граждан РФ возрастет на

3,8 млн человек и составит 146,9 млн.

Млн человек Рис. 2.33. Динамика численности населения трудоспособного возраста в 1980-2011 гг. и прогнозы до 2020 г. по различным сценариям Росстата

Главная демографическая проблема России в ближайшие 10 лет — это ката­строфическое сокращение числа граждан трудоспособного возраста. В 2011 г. тру­доспособное население РФ (мужчины — 16-59 и женщины 16-54 лет) составило 87 млн человек — 61% общей численности населения. Дети от 0 до 15 лет соста­вили 16%, лица старше трудоспособного возраста — 23%. На рис. 2.33 показана динамика численности населения трудоспособного возраста в период 1980-2011 гг.

и прогнозы до 2020 г. по различным сценариям Росстата.

Численность населения трудоспособного возраста в 1981-1990 гг. выросла незначительно — на 0,9 млн человек (с 83 до 83,9 млн). В следующие 15 лет (1991-2006 гг.) темпы роста существенно повысились, и население трудоспособ­ного возраста увеличилось на 6,4 млн человек — до 90,3 млн. Однако, к 2011 г. численность населения трудоспособного возраста начала значительно снижаться на 0,8-1,1 млн человек ежегодно. В результате к 2020 г. численность населения трудоспособного возраста уменьшится на 7-8 млн человек (до 54-56%) (в зависи­мости от сценария Росстата).

ОПЖ при рождении по пессимистичному прогнозу к 2020 г. снизится до 69,4 года, а по нормативному (высокому) — увеличится до 74,5 года. Смертность населения по пессимистичному прогнозу увеличится на 14% и составит 15,4, по нормативному (высокому) — уменьшится на 14% и составит 11,6. Даже норматив­ный (высокий) прогноз Росстата дает худшие показатели, чем те, которые пред­ставлены в документах Правительства РФ к 2020 г. (табл. 2.15). Реально достичь таких показателей — снижения общей смертности до 11,0 и увеличения ОПЖ до 74 лет — возможно, только увеличив финансирование здравоохранения минимум в 1,5 раза в ценах 2011 г.

Следующая важнейшая демографическая проблема — сокращение рождаемости из-за снижения к 2020 г. на 22% числа женщин детородного возраста. В связи с этим необходимо сверхординарное стимулирование рождаемости.

Изменение рождаемости по годам (число родившихся живыми на 1000 населе­ния в год) и коэффициента фертильности (среднее число детей, рожденных одной женщиной в течение ее жизни) в России в 1950-2011 гг. показано на рис. 2.34. Поведение этих кривых аналогично. В 1955-1968 гг. рождаемость уменьшилась на 40% (с 27 до 16 на 1000 населения) и оставалась постоянной до 1988 г. В 1988- 1993 гг. рождаемость упала еще на 40% (до 9,4), в 1993-1999 гг. — еще на 12% (до 8,3). В 1999-2011 гг. она увеличилась на 50% (с 8,3 до 12,6).

Коэффициент рождаемости Коэффициент фертильности Годы Рис. 2.34. Динамика коэффициентов рождаемости и фертильности в 1950-2011 гг. и прогнозы до 2018 г.

Аналогично ведет себя и коэффициент фертильности. В 1955-1968 гг. он уменьшился на 24% (с 2,62 до 2) и далее оставался в среднем на уровне 2 ребенка на одну женщину в течение 20 лет. В 1989-1993 гг. он падает на 35% (до 1,3), в 1993-1999 гг. — еще на 15% (до 1,1), затем в 1999-2011 гг. увеличивается на 42% (до 1,56).

Для обеспечения воспроизводства населения страны коэффициент фертильно­сти должен равняться 2,14. В «старых» странах ЕС он составляет в среднем 1,6, в «новых» — 1,38. Во Франции за счет эффективной демографической политики он вырос до 1,92, в США равен 2,1.

Снижение рождаемости в России связано с двумя факторами: с одной стороны, с распадом СССР и ухудшением социально-экономических условий для рожде­ния второго и последующего детей, с другой — с поведенческим фактором семей, вызванным урбанизацией, ростом образовательного уровня женщин и т.д. Второй фактор существует в большинстве развитых стран и странах с переходной эконо­микой.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: