Богиня отправляет меня в Швейцарию

Сразу же после встречи с Богиней на горном озере я получил приглашение на одну конференцию в Цюрих, намеченную на ноябрь того же года. Я должен был говорить о скором исполнении некоторых пророчеств. Конференция называлась «Всемирный конгресс пророков», и в ней должны были участвовать такие «тяжеловесы», как Захария Ситчин, автор серии эзотерических книг о прошлом и будущем Земли. Впервые услышав о Конгрессе, я как-то сразу интуитивно понял, что его устроила Богиня и что он должен послужить каналом распространения той информации, которую Она мне дала. По крайней мере, я был уверен в том, что это Она организовала мое приглашение на Конгресс и что там меня ожидает особый урок.

Когда я наконец прибыл в Цюрих, было холодно и дождливо, поэтому я поспешил отыскать свой отель и начал готовиться к выступлению. Два дня я нервно расхаживал взад-вперед по гостиничному номеру, выбирая такие фрагменты из моей беседы с Богиней, которые были бы наиболее полезными и интересными для участников конференции. В конце концов я решил побольше рассказать о своем контакте с Люцифером, о его роли Царя Мира и его значении для наших «последних времен». «Вот тут-то христианские фундаменталисты и начнут ломиться к выходу,» — рассмеялся я, когда план выступления был готов.

И вот настал час моей лекции. Я чувствовал себя так, словно вернулся к своему горному озеру и Богиня опять была совсем рядом. Выступление проходило без помех, аудитория все время была внимательной и доброжелательной. Особенно порадовало меня то, что, когда я закончил, люди устремились к трибуне с вопросами и своими собственными рассказами. Информация Богини явно подействовала на них.

Когда я пробирался через возбужденную толпу, Урс, мой немецкий переводчик, вдруг оттащил меня в сторону и повел в угол зала, где стояла маленькая женщина. Как только я оказался перед ней, женщина очень оживилась и начала страстно и очень быстро по-немецки рассказывать свой недавний сон. Урс мастерски переводил: моей собеседнице приснилось, что она находится в номере отеля в Гриндельвальде, маленьком курортном городе высоко в Швейцарских Альпах, и смотрит в окно на три высоких пика — Юнгфрау, Монх и Эйгер. Вдруг она почувствовала, как пол в комнате начал трястись. С ужасом и странным восторгом она наблюдала, как мир вокруг начал сотрясаться и рушиться. Огромные каменные глыбы и пласты льда катились с трех пиков в долину. Затем одна из гор вдруг начала мощно извергаться, выбрасывая во все стороны пепел и лаву. Среди этих извержений женщине увиделась человеческая фигура. Она не сводила глаз с этого человека, пока он не влетел по воздуху прямо в ее гостиничный номер!

Неожиданный посетитель при ближайшем рассмотрении оказался высоким, симпатичным мужчиной. Он был чисто выбрит и обладал классическими нордическими чертами: высоколобый голубоглазый блондин. Его длинные золотистые волосы спадали волнами на странный, без единого шва, красноватый костюм. С доброй и вместе с тем какой-то пронзительной силой пришелец посмотрел немке прямо в глаза и провозгласил: «Я — Царь Мира. Все, о чем ты меня попросишь, будет исполнено».

Женщина была настолько ошеломлена, что ничего не смогла ответить своему гостю. Вместо этого она молча взмолилась к Богу: «Господи, я слишком напугана, чтобы общаться сейчас с этим блондином; пожалуйста, избавь меня от его присутствия». Почти тотчас же мужчина начал отступать в направлении, откуда прибыл, но на прощание предложил: «Я — Утренняя и Вечерняя Звезда. Молись мне, если что-нибудь понадобится». Как только он вернулся к своему вулкану, сон прервался.

Когда женщина закончила рассказывать свое сновидение, крупные слезы катились из ее глаз. Из ее слов и эмоций мне стало ясно, что, хотя сон первоначально изрядно травмировал ее, в конечном счете он оказал очень глубокое положительное воздействие на ее жизнь. И теперь, после моего выступления, она убеждена, что во сне ее посетил Санат Кумара, он же Люцифер, Царь Мира. Она знала, что, если бы ей довелось еще раз встретиться с этим блондином, она бы уже не боялась.

Поблагодарив женщину за ее рассказ, я задумчиво побрел назад в толпу, и вдруг до меня дошло, что сон женщины мог быть подарком для меня. Возможно, через эту маленькую женщину Богиня доказывала мне реальность существования Люцифера. Почти все характеристики Люцифера, которые Она мне раскрыла, — его нордическую внешность, связь с преисподней, красное одеяние, венерианское происхождение и роль Царя Мира — всё подтвердила эта женщина, живущая на противоположной стороне земного шара. Совпадение? Едва ли.

Тем же вечером в гостиной Урса, слушая, как барабанит по крыше ноябрьский дождь, я спросил моего переводчика, есть ли в Швейцарии какие-нибудь священные горы, которые я мог бы посетить. Моя жена была со мной, и мы планировали на следующей неделе поездить по стране. К моему изумлению, первые три горы, которые он назвал, были тремя гриндельвальдскими пиками из сна женщины! Я услышал эти названия дважды в один день и принял это за знак от Богини, что мне нужно их посетить.

Четырьмя днями позже я оказался в гостиничном номере в Гриндельвальде и смотрел на три священных горы. «Вполне возможно, — подумал я, — что я даже нахожусь в той самой комнате.» Но, конечно, ни пол под моими ногами не дрожал, ни извержения не случилось, и Люцифер не вылетел из преисподней в воздух. И все же я сделал очень важное открытие — так, по крайней мере, я решил. Любуясь горами, я заметил, что они соединены в форме гигантского трезубца, символа Люцифера! Несомненно, Гриндельвальд и впрямь был обителью Люцифера и в доказательство этого нес на себе его знаменитый символ. Я решил, что это поистине священное и замечательное место. И я от всей души поблагодарил Богиню за то, что она привела меня в Швейцарию и помогла рассеять последние мои сомнения в существовании Ее и Ее Сына.

Глава VIII

Общение с Богиней

После возвращения из Швейцарии я поспешил закончить свою рукопись и составить письма издателям по поводу Бесед с Богиней, поскольку мне нужно было провести небольшой тур по храмам и ашрамам Индии. Во время путешествия мысли об этих письмах не покидали меня, и ко всем индуистским божествам и духовным учителям, которых мы встречали, я неизменно обращался с молитвой: «Пожалуйста, помоги мне опубликовать мою книгу!»

Когда двухнедельный тур завершился, я в одиночку поехал в ашрам моей духовной наставницы Аммачи на юге Индии и провел там еще две недели в молчании и интенсивной медитации. Все это время я поднимался затемно, в три часа утра, и заканчивал день в девять вечера. Я привез экземпляр своей книги, чтобы Аммачи ее благословила, но каждый раз, когда я чувствовал, что готов приблизиться к ней с рукописью, голос Богини ясно звучал в моей голове: «Ты можешь принести ее Мне, но Я ее уже благословила!». «Ну конечно, — отвечал я, — ведь Ты даже написала ее!»

В конце двухнедельного пребывания в ашраме я посетил особое празднество в честь «Богини», называемое «Дэви Бхава». В время этого ритуала, который периодически проводится в ашраме, Аммачи полностью растворяет Свою индивидуальность в Богине Вселенной, не оставляя ни следа отдельного эго. После этого всех ищущих истины, исцеления и благополучия приглашают приблизиться к Великой Богине, чтобы получить от Нее объятие и благословение. В данном случае ритуал Дэви Бхава был особенно мощным, потому что совпал с полнолунием.

Поскольку я любил приветствовать Богиню, когда Она приходила через Аммачи во всей своей чистоте, праздник Дэви Бхава мне не очень нравился. Не по душе мне были посещающие его толпы: всегда казалось, что эти люди состязаются за внимание Богини или хотя бы за возможность созерцать Ее светлый лик. Вот так и в тот раз: едва я пришел на Дэви Бхаву около 8 часов вечера и разок взглянул на море народу, ломящегося в храм, — сразу же испытал отвращение и острое желание бежать отсюда подальше. Я устремился к лестнице, ведущей к площадке для медитации на крыше ашрама. Я собирался сидеть на крыше, пока все люди не получат свое благословение и не разойдутся по домам. Тогда-то Богиня будет в полном моем распоряжении. А пока что можно хорошенько позаниматься медитацией.

Поднявшись на залитую лунным светом крышу, я быстро огляделся вокруг на предмет других медитирующих и с удовольствием отметил, что в эту особенную ночь я буду здесь совершенно один. Но на тот случай, если кто-нибудь все-таки придет, я решил поскорее застолбить себе самое лучшее место для медитации и созерцания луны. Так я очутился на краю крыши; место было идеальным. С высоты птичьего полета я мог рассматривать освещенный луной храмовый комплекс и заросли экзотической растительности с выступающими стволами пальм.

Усевшись и расслабившись наконец, я заметил, что Луна уже прошла три четверти своего пути вверх по ясному небу Кералы и осветила все вокруг. Я стал смотреть то на яркий диск луны вверху, то на огни многочисленных строений ашрама подо мной. С сюрреалистической красотой ландшафта замечательно сочетались гипнотический гул праздничной толпы, клубящейся перед входом в храм, и мелодичные звуки доносящихся изнутри санскритских песнопений. С глубоким эйфорическим вздохом я подумал, что нет такого места на Земле, где бы мне больше хотелось быть в этот момент.

Столь идиллическая обстановка быстро ввела меня в полутрансовое состояние, и я закрыл глаза, чтобы полнее отдаться своим переживаниям. И сразу же ощутил, как тонкие волны лунной энергии входят в мой череп, движутся вниз по позвоночнику и пронизывают все тело. Под влиянием нектароподобной сомы (так индусы называют лунный свет) я начал раскачиваться, и мое эмоциональное состояние быстро вознеслось к точке экстаза. Если бы не сопровождавшее этот экстаз хмельное оцепенение, мне кажется, я бы вскочил и начал восторженно отплясывать по всей крыше.

Вскоре я так опьянел, что мог лишь, упав на спину, корчиться и стонать от блаженства. Случайному наблюдателю я бы наверняка показался одержимым. Но, хотя мое физическое тело вышло из-под контроля, ум оставался ясным и активным. И я решил разобраться в причине своего нового экстатического состояния. «Я не принимал причастие, — сказал я себе. — Как же я достиг такого экстаза?» И снова моя наставница, Богиня, пришла ко мне с ответом.

— А что, по-твоему, такого уж странного в этом состоянии блаженства? Ты выбрал ночь, когда Моя сила, сила Богини, максимальна.

— Ого! Так я ощущаю Твою силу?

— Конечно. Энергия полной луны, которую ты называешь «сомой», — это Моя сила.

— Но эти волны экстаза! Я не ощущал их раньше, кроме как под воздействием причастия или наркотика. И я лично не знаю никого, кто бы ощущал их только под воздействием шакти.

— Это не так. Ты знаешь, что твой гуру Муктананда ощущал их в ходе своих духовных практик: он писал об этом. И другие люди, у когопробудилась Кундалини или кто очень чувствителен к эманациям Луны, также ощущали их.

— Но я ведь обычно не столь чувствителен к Луне....

— Ты сделал себя более восприимчивым посредством медитации и поста, который ты соблюдаешь. Однако тебе еще и помогли получить этот опыт для того, чтобы Я могла научить тебя кое-чему важному.

— Ты имеешь в виду, что мне не нужны наркотики, чтобы переживать этот род экстаза?

— Да. И еще Я хотела, чтобы ты знал, на что похоже общение со Мной, и мог подводить других к этому опыту. Ты писал и размышлял об этом опыте; теперь тебе нужно погрузиться в него.

— Ты имеешь в виду, что это не единичный опыт, и я смогу воспроизводить его в будущем?

— Да. Но должны быть соблюдены некоторые условия.

— Такие, как две недели интенсивной медитации и полнолуние на Дэви Бхаву?

— Да, это один из вариантов. Поскольку ты уже давно занимаешься практиками, связанными с движением энергии и пробуждением Кундалини, ты должен знать, что существуют и другие способы воспроизведения этого опыта.

— Ну... я использовал кристаллы, пирамиды, мантры, контролируемое дыхание, медитацию, цвет со звуком. Но от них я никогда не получал такого рода энергии, как сейчас.

— Иногда энергия ощущается тонко, но тем не менее действует так же мощное. Продолжай использовать свои инструменты и слушать Меня. Я проведу тебя к нужному тебе опыту.

— Хороший совет. К сожалению, в нормальном состоянии я не способен слышать Тебя так ясно, как сейчас.

— Твоя интуиция сегодня яснее, потому что сама обстановка заряжена энергией. Но не волнуйся, твоя связь со мной со временем станет крепче. А пока помни библейский наказ: «Остановитесь и познайте, что Я — Бог».<Пс.45:11.>

— Наверное, с таким же успехом можно сказать: «Остановитесь и познайте, что Я — Богиня»!

— Да. Бог и Богиня неразделимы. Мудрость и сила Бога — это Богиня. Когда Бог говорит с тобой, это Я.

На этом месте наш диалог вдруг прервался, и все мои мысли словно растворились в кротком спокойствии. Если бы я хотел что-нибудь узнать, ответ был бы рядом, но мне приятнее было оставаться погруженным в космический «не-ум» и пропускать через себя экстатическое блаженство сомы. Я остановился, нашел внутри себя спокойствие Бога и решил пребывать в нем — пусть и недолго...

Когда я открыл глаза, Луна уже поднялась до своей верхней точки и висела прямо надо мной. Свежесть воздуха и заметно стихший шум толпы внизу сообщили мне, что я достаточно долго пробыл на крыше и теперь уже можно вернуться в храм. Собравшись с силами, я медленно встал на дрожащие ноги. Я до сих пор явно находился в состоянии опьянения и не был уверен, смогу ли спуститься по длинной лестнице, но ведь я торжественно обещал себе встретиться с Богиней именно сегодня, в эту особую ночь Дэви Бхавы! Это был мой последний шанс увидеть Ее до отъезда из Индии, и у меня был очень важный вопрос к Ней.

«Я твоя истинная Мать»

Часом позже в храме я продвигался в очереди на даршан<Даршан — акт лицезрения божества или гуру.> и был уже в двадцати футах от Богини. Как и всегда, Она сидела на змеином троне (с подлокотниками в виде змей), одетая в церемониальное синее сари с золотой каймой и увенчанная серебряной короной с драгоценными камнями. В эту особую ночь эманации Ее духовной силы, или шакти, были чрезвычайно сильны, и по мере приближения к Ней я все явственнее чувствовал себя бредущим сквозь густой эфирный «суп».

Продвигаясь в очереди, я постоянно повторял про себя свой вопрос. Он касался моих взаимоотношений с родной матерью. Мы конфликтовали много лет, а в последнее время вообще перестали общаться. Казалось, не было никакой надежды на примирение, и это доставляло мне невыразимую боль. Мой вопрос Богине был очень простым: что я могу с этим поделать?

Когда подошла моя очередь приветствовать Богиню, я попросил стоявшего перед Ней служителя перевести мой вопрос на малайялам, родной язык Аммачи. Поначалу он ответил отказом, потому что во время Дэви Бхавы вообще-то не принято задавать вопросы. Но служитель смягчился, узнав, что Аммачи сама разрешила мне спросить Богиню о моем деле. Пока он переводил Ей мой вопрос, я опустился на колени и склонился к протянутым рукам Богини.

После короткого, пронизанного энергией-шакти объятия Богиня мягко оттолкнула меня от себя и посмотрела мне прямо в глаза. Затем, отвечая на вопрос о моей маме, Богиня ласково скомандовала: «Она — твоя мать. Ты должен попробовать поговорить с ней. Не ответит — и ладно. Но хотя бы попытайся». Когда Богиня говорила это, Ее лицо выражало столько любви и заботы, что мое сердце чуть не растаяло. Мне хотелось остаться перед Ней навсегда, но я знал, что мое время истекло, и начал медленно вставать. Пока я поднимался, Богиня что-то сказала обо мне своему служителю, а затем повернулась, чтобы приветствовать следующего человека из очереди.

Я уже хотел было отойти от кресла Богини, когда заметил, что служитель с озорной усмешкой смотрит на меня в упор. Заинтригованный, я остановился, и тогда он наклонился и убрал полы сари с ног Богини, игриво сказав мне: «Поцелуй Ее стопы!». Как ни был я ошеломлен, мне хватило ясности ума понять, что мне дается шанс, который другим не выпадает за целую жизнь. С величайшей почтительностью, воодушевленный, я быстро упал на колени и приложился губами к шелковистой темно-коричневой коже Богини. Моих ноздрей коснулось Ее приятное, напоминающее розу благоухание. Чувства переполняли меня.

Но и это было еще не все! Когда я снова поднялся на ноги, служитель велел мне сесть рядом с самым троном! Пока он не передумал, я быстро проскользнул между двумя аборигенами и, сидя у трона, с восторгом наблюдал, как Богиня приветствует одного верующего за другим. Затем произошло еще одно неожиданное событие. Поприветствовав своих детей всего несколько минут, Богиня вдруг повернулась ко мне и снова искупала меня в своем любовном внимании. Почти теми же словами Она еще раз сказала мне, что я должен попытаться поговорить со своей матерью, и это очень важно. Только на этот раз Она говорила немного дольше, и Ее слова были какими-то более живыми. Она явно настойчиво пыталась донести до моего сознания свою точку зрения!

После того, как закончилось второе наставление Богини, я оставался около Нее еще двадцать минут. Затем встал и медленно отошел назад в заметно поредевшую толпу посетителей храма. Думая о любви и сострадании, которыми Богиня одарила меня, я поневоле начал всхлипывать. Затем возник голос Богини...

— Я Мать Вселенной и источник всей любви и сострадания. Я Мать матерей и воплощаюсь во всех матерях настолько, насколько они способны проявлять беззаветную любовь. Поцеловав Мои стопы, ты снова подключился ко Мне, «материнскому» началу. Конфликт между тобой и твоей родной матерью был конфликтом двух эго. Он не имеет никакого отношения к тебе и твоей истинной Матери. Я твоя истинная Мать, и Я всегда любила тебя. Я никогда тебя не отвергну.

Эти слова Богини принесли мне утешение и исцеление, и я знал, что они останутся в моем сознании на много-много дней. Покидая храм, я счел обязательным купить фотографию Богини, чтобы помнить эту особенную ночь и вечную любовь моей Матери ко мне. Я выбрал фотографию, на которой Богиня сидит на Своем троне в таком же сари, как при моем даршане с Ней. Я долго вглядывался в лик Богини, который показался мне одновременно и властным, и бесконечно мягким. Я чувствовал такую любовь к Ней, что дал себе клятву в грядущие роковые дни служить Богине и Ее творению как можно лучше.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: