Удовлетворение потребностей и время

Можно предположить, что переходы целей в средст­ва, а средств - в цели реализуются благодаря «функциональ­ной асимметрии» - этой «уникальной особенности мозга чело­века» - и «физиологической двухмерности информации», а взаимосвязь и единство целей и средств заключены в целост­ности, единстве функций мозга. Далее представляется соблаз­нительно вероятным предположение, что деятельность человека в ее целостности и в диалектических противоречиях, ей свой­ственных, реализуется тем, что отличает работу одного полу­шария от работы другого - что специализирует работу каж­дого для наиболее продуктивного обслуживания целого.

Физиолог В. Деглин пишет: «Подведем итог тому, что мы узнали о «левополушарном» человеке, иначе говоря, суммируем факты, характеризующие психику человека с выключенным пра­вым полушарием, когда деятельно только левое полушарие.

Что дефектно, что пострадало? А что сохранилось или усилилось? Пострадали те виды психической деятельности, которые лежат в основе образного мышления. Сохранились или даже усилились те виды психической деятельности, кото­рые лежат в основе абстрактного теоретического мышления. Такое расслоение психики сопровождается положительным эмоциональным тонусом» (88, стр.110). И еще: «Подведем итог тому, что мы узнали о «правополушарном» человеке - чело­веке с выключенным левым полушарием. Очевидно, что и здесь мы имеем дело с дезорганизованной психикой, но дезор­ганизация эта иная, чем у «левополушарного» человека. У «правополушарного» пострадали те виды психической дея­тельности, которые лежат в основе абстрактного теоретичес­кого мышления, и сохранились или даже усилились те ее ви­ды, которые связаны с образным мышлением. Такому типу расслоения психики соответствует отрицательный эмоциональ­ный тонус» (88, стр.112).

В. Деглин не связывает функциональную асимметрию мозга с диалектикой целей и средств и не объясняет происхождения положительного и отрицательного тонусов, отмеченных им. Между тем, связь одного полушария с целями, а другого - со средствами как раз и должно вести к различиям эмоциональ­ных тонусов. Ведь согласно информационной теории эмоций избыток информации о средствах дает положительные эмоции, а они характеризуют работу левого полушария; обострение же потребности (при той же вооруженности информацией) ведет к отрицательной эмоции, характерной для работы правого полушария.

Такое представление об отношениях полушарий мозга к целям и средствам хорошо согласуют выводы П.В. Симонова и с исследованиями психиатра-патолога Т.А. Доброхотовой и Н.Н. Брагиной, опубликованными в том же 1975 г. в журнале «Вопросы философии». Они пишут: «Отношение правого и ле­вого полушарий к пространству и времени различно. Как было установлено на основе фактических данных, в процессах, обеспечиваемых правым полушарием, конкретное пространство и время принимали непосредственное участие, в связи с чем было высказано предположение, что правое полушарие, видимо, ответ­ственно за формирование чувства времени и пространства. В процессах же, обеспечиваемых левым полушарием, простран-

ство и время выступают лишь как понятия, значения». В примечаниях: <«...> каждое полушарие посылает получаемую им информацию другому, как только она поступает, и регистра­ция следов дублируется в обоих полушариях» (94, стр.144).

«Следовательно, пространство и время приобретают значе­ние для формирования сознания и самосознания: человек осознает себя и окружающий мир только в конкретном про­странстве и времени. Такая организация процессов чувствен­ного познания в конкретном пространстве и времени обеспе­чивается, видимо, специальными механизмами правого полу­шария. Последнее ответственно, по всей вероятности, и за формирование чувства или переживание пространства и вре­мени как относительно самостоятельной формы восприятия или чувственного познания.

Можно предположить, что процессы абстрактного познания свободны от рамок конкретного пространства и времени. Условно можно допустить, что «единицами» процесса абстрактного позна­ния (подобно чувственным образам в процессе чувственного по­знания) являются мысли, идеи, программы деятельности человека на будущее, то есть элементы познания, которые основаны не на непосредственном чувствовании (посредством зрения, слуха, вку­са, обоняния, осязания) познаваемых объектов, а на их символах - словах, позволяющих отвлечься от конкретного, поднимаясь на различные уровни абстракции» (94, стр.142).

«Форма абстрактного познания, по всей вероятности, мог­ла развиться лишь в случае появления в мозгу особого меха­низма, обеспечивающего актуальность реального пространства и времени для постоянно осуществляющейся у бодрствующего человека психомоторной деятельности, в то же время осво­бождающего процессы речевого (абстрактного) познания от рамок того же реального пространства и времени, позволяя выйти за их пределы. Такой механизм, по-видимому, имеется в левом полушарии» (94, стр.143).

Приведенные данные существенно дополняют характерис­тику В. Деглина. Отмеченные им «правополушарность» и «ле-вополушарность» выступают теперь в ясно ощутимом различ­ном отношении к времени, а вследствие этого - к средствам и к цели. Вот пример из «Очарованного странника» Н.С. Леско­ва, где «правополушарность» «художественного типа», по Пав­лову, проявляется преимущественно именно во временном от­ношении к цели - к предмету влечений:

«Видите, - начал Иван Северьяныч, - мой князь был ду­ши доброй, но переменчивой. Чего он захочет, то ему сейчас во что бы то ни стало вынь да положи - иначе он с ума сойдет, и в те поры ничего он на свете за это достижение не пожалеет, а потом, когда получит, не дорожит счастьем. Так у него и с этой цыганкой вышло, и ее, Грушин, отец и все те ихние таборные цыганы отлично сразу в нем это поняли и запросили с него за нее невесть какую цену <...»>.

Князь говорит рассказчику - Ивану Северьянычу:

«А почему ты знаешь, что я на тебя сержусь, а может быть, я тебя вовсе и виноватым не считаю».

«Помилуйте, - говорю, - как же еще я не виноват, когда я этакую область денег расшвырял? Я сам знаю, что меня, подлеца, за это повесить мало».

А он отвечает:

«А что, братец, делать, когда ты артист» (153, стр.480).

«Правополушарность» влечет к целям, не разбираясь в средствах, не считаясь с затратами усилий. Таковы крайности «художественного типа», таковы донкихоты. Таковы бывают и дети, не разграничивающие средства и цели.

Таким образом, каждая из трех основных исходных потребно­стей по-своему связана с временем. Биологические стремятся вместить удовлетворение в текущее мгновение; идеальные, наобо­рот, мало считаются с ним и стремятся к неизменному, вечному; социальные строят планы, пользуясь абстрактным, измеримым временем, сопоставляя и измеряя одни реальные процессы другими и обобщая сопоставления различных процессов.

Можно предположить, что, поскольку правое полушарие человека старше, оно занято преимущественно биологическими потребностями и не различает средств от целей; левое моложе, и его область та, где находят себе наибольшее применение отвлеченные понятия и логика, которая всегда видит расстоя­ние до цели, заполненное возможными средствами ее достиже­ния. Это - социальные потребности. Идеальные обслуживают­ся, вероятно, тем и другим полушариями; одна их ветвь -абстрактное мышление и аналитическое познание в науке -должна обслуживаться левым, другая - образные представле­ния и познание целостностей - правым полушарием. Здесь предположения И.П, Павлова о «мыслительном» и «художест­венном» типах и мысли И.О. Тургенева, подкрепленные рабо­тами физиологов, могут быть признаны наиболее уверенно.

Видимо, полноценная познавательная и творческая дея­тельность любого вида все же невозможна без достаточно активной работы того полушария, которое данный вид не характеризует. Как в науке, так и в искусстве нужна, значит, не только «функциональная асимметрия», но и сама симмет­рия как таковая.

А. Иваницкий и Н. Шубина пишут о «двухмерности» ин­формации: «Творческая активность человека, в какую бы об­ласть она ни была устремлена, является высшей формой от­ражения действительности. Она может быть основана только на полном и гармоничном синтезе двух видов информации. Как целостный образ создается из совокупности специфичес­кой и неспецифической информации об объекте, так и цепь образов или умозаключений состоит из звеньев, включающих оба типа информации, хотя акцент может делаться на одном из них <...>. Вспомним высказывание Альберта Эйнштейна: «В научном мышлении всегда присутствует элемент поэзии. На­стоящая музыка, настоящая наука требуют однородного мыс­лительного процесса». Чрезвычайно сходны с высказыванием замечательного физика и слова А.С. Пушкина: «Вдохновение нужно в поэзии, как и в геометрии» (108, стр.102).

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: