Место политики в российской блогосфере

Формирование медиаполитической машины в «нулевые годы» привело к тому, что телевидение и радиовещание России фактически оказались под государственным контролем. При этом в зависимых от государства массмедиа очевидна тенденция табуирования ряда острых тем и персон.

Подобное состояние медийной отрасли привело к «выдавливанию» критически мыслящих людей и гражданских активистов в коммуникативное поле, относительно свободное от государственного контроля – в сферу Интернета и социальных медиа. Блоги стали своего рода «виртуальной кухней», на которой люди могут свободно обсуждать политические вопросы, не боясь каких‑либо последствий. Их использование позволяет создавать личные социальные сети, не ограниченные государственными рамками и цензурой, в том или ином виде присутствующей в традиционных СМИ.

Вытеснение политического дискурса в блогосферу стимулировало ее динамику (это одна из наиболее быстро развивающихся блогосфер мира) и политизировало ее.

Исследование российской блогосферы и ее взаимоотношений с государством было проведено в 2010 г. Беркмановским центром изучения Интернета и общества при Гарвардском университете[53]. Изначально в отечественном Интернете было выделено 17 тысяч активных блогов, а после отсева самых изолированных их число уменьшилось до 11 тысяч. В данном случае речь шла о тех блогах, на которые больше всего ссылались другие блоги.

Помимо этого, выделялись так называемые кластеры – группы блогеров, которые ссылаются на однородные ресурсы. В российской Сети таких кластеров шесть: те, кто ссылается на международные ресурсы и сконцентрированные на российских медиа (два самых больших кластера), кластер демократической оппозиции, националистический, гражданско‑экологический и ориентированный на экономику.

Примечательно, что в 2010 г. в российской блогосфере в отличие, например, от иранской не обнаружилось единой проправительственной группы (исключение составили блоги молодежных прокремлевских движений).

Еще одна отличительная черта российской блогосферы пятилетней давности – невысокая поляризация. К примеру, американские блогеры охотно отождествляют себя с той или иной коллективной политической платформой (обычно с республиканской или демократической партией). При этом блогеры либерального кластера крайне мало общаются с блогерами‑консерваторами. Это создает эффект «эхокамер» – авторы блогов и читатели группируются по интересам и не выходят за их пределы.

В российской же Сети блогеры не были настолько замкнуты. Обе политические силы – «либералы» и «националисты» – ссылались друг на друга гораздо чаще, чем «демократы» и «консерваторы» в англоязычной сети. Многие блоги политической направленности использовались для привлечения сторонников, предоставления информации и координации действий во время проводимых мероприятий (например, либеральные «Марши несогласных» или «Русские марши» националистов).

Подобное виртуальное сотрудничество, как можно предположить, заложило основу для политического взаимодействия либералов и националистов (а также всех других кластеров) в политических протестах, разворачивавшихся в России с конца 2011 г.

Тем более что российская блогосфера в части своей изначально была нацелена не только на обсуждение и критику актуальной политики, но и на гражданскую мобилизацию. Так, во время чудовищных пожаров лета 2010 г. российская блогосфера сыграла не только важную информационную, но и мобилизующую роль, способствовав, в частности, возникновению волонтерского движения.

Обновленное исследование российского Интернета, обнародованное центром Беркмана в марте 2012 г., подтвердило значительный активистский потенциал российского киберпространства. По мнению исследователей, российский протест был буквально «вытолкнут» в социальные сети, поскольку ТВ полностью контролировалось правящей элитой. Без Сетей как инструмента информирования и гражданской мобилизации организация коллективных действий столкнулась бы с очень серьезными, возможно даже непреодолимыми препятствиями.

Наиболее успешными акциями, организованными с помощью социальных медиа, были названы массовый протест против фальсификаций выборов в Думу в 2011 году, а также выступления в защиту Химкинского леса[54].

Вместе с тем, несмотря на возрастающее влияние социальных сетей и блогов, для российской элиты была характерна критическая недооценка своего имиджа в Сети. И это в то время, когда наличествовали яркие примеры, раскрывающие возможности влияния в Сети и, в свою очередь, влияние самой Сети на политическую и экономическую жизнь.

Так, гражданская и политическая карьера Алексея Навального началась именно через блогерство. Известность к нему пришла после того, как в своем блоге в Livejournal он опубликовал документы о многочисленных хищениях в компании «Транснефть» во время строительства трубопровода Восточная Сибирь – Тихий океан. Будучи миноритарным акционером почти всех крупных российских компаний, Навальный регулярно публиковал разоблачения злоупотреблений и подавал судебные иски к их руководству, пытаясь таким образом добиться раскрытия информации по вопросам, от которых непосредственно зависят доходы акционеров.

Как уже отмечалось ранее, вольно или невольно, сознательно или бессознательно (скорее вольно и сознательно) Алексей Навальный пытался использовать ту же самую стратегию восхождения к власти, что до него использовали Борис Ельцин и Александр Лукашенко. Но в отличие от Ельцина и Лукашенко, имевших некоторый доступ к традиционным СМИ и поддерживавшихся обильной устной коммуникацией (слухами и сплетнями), Навальный изначально сделал ставку на социальные медиа.

В блоге Навального с января 2008 по август 2011 г. тема корпоративного управления и коррупции в государственных компаниях превалировала над остальными. Причем в 318 записях упоминалась хотя бы одна из десяти государственных компаний.

Ставка, сделанная Навальным на разоблачение коррупции, оказалась относительно успешной. В репутационном отношении он приобрел среди городского среднего класса устойчиво позитивную репутацию «разгребателя грязи» и борца с коррупцией. Но что интересно, разоблачения Навального повлияли даже на экономическую конъюнктуру! Речь идет о биржевых котировках упоминавшихся им компаний.

Специальное исследование влияния политических блогов на экономику и социальную жизнь, проведенное под эгидой Российской экономической школы, установило, что записи в блоге Навального приводили к снижению котировок критикуемых им компаний. Появление записи про какую‑либо государственную компанию приводило к дневному падению цены ее акций в среднем на 0,5 % по сравнению с рынком. При этом для важных записей (в которых компания упоминалась минимум пять раз) эффект составлял 0,9 %. Увеличение объемов торгов, падение и волатильность котировок были особенно заметны в течение нескольких часов после появления записи в блоге, однако этот эффект сохранялся и в более длинном периоде[55].

Помимо опубликованных в блоге расследований фактов коррупции в государственных компаниях, Навальный выступил создателем ряда краудсорсинговых интернет‑проектов, посвященных борьбе со злоупотреблениями в государственных закупках («РосПил»), улучшению качества российских дорог («РосЯма»), организации наблюдения за президентскими выборами 2012 г. («РосВыборы»), устранению недостатков в работе жилищно‑коммунальных служб («РосЖКХ») и нейтрализации коррумпированной прослойки чиновников нижнего и среднего ранга («РосМафия»), которые объединены в единый Фонд борьбы с коррупцией (ФБК).

Все проекты финансируются частными лицами и донорами фонда через платежную систему «Яндекс. Деньги». А сотрудничающие с фондом эксперты и граждане делают это, по утверждению ФБК, на безвозмездных началах.

К 2012 г. Алексей Навальный именно благодаря социальным медиа создал себе репутацию видного гражданского активиста. Также он развернул некоторую организационную инфраструктуру, позволяющую участвовать в политике.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: