МАРКС, ЭНГЕЛЬС И ВИЛЛИХ —

ХРИСТИАНУ КАРЛУ ЙОЗИАСУ БУНЗЕНУ

В ЛОНДОНЕ

[Лондон], 30 мая 1850 г. 64, Deanstreet, Soho Square

Милостивый государь!

Нам стало известно из газет, что «Neue Preußische Zeitung» недавно опубликовала ряд разоблачений ¹³⁸, касающихся той

* — Женни Маркс. Ред.

ПИСЬМА (1842-1895)

части немецкой, в частности прусской, эмиграции, которая в настоящее время проживает в Лондоне; что вышеназванная газета высказалась по поводу неких связей, существующих между Лондоном и Берлином, и что она в связи с этим делом упомянула имя одного из ниже подписавшихся.

Общество, к которому мы принадлежим ¹³⁹, не выписывает «Neue Preußische Zeitung». Поэтому мы берем на себя смелость обратиться к Вам, уповая на Вашу лояльность и рассчиты­вая, что Вы, милостивый государь, в качестве официального представителя нашей нации в Англии, любезно предоставите нам соответствующие номера «Neue Preußische Zeitung».

Честь имеем кланяться, милостивый государь, и остаемся преданные Вам

Карл Маркс * Август Виллих Фред Энгельс [На конверте адрес рукой Энгельса:]

То His Excellency Chevalier Bunsen, Carlton Terrace

Написано Ф. Энгельсом Печатается по рукописи

Впервые опубликовано Перевод с английского

на немецком языке в Marx /Engels Werke,

Bd, 39, Berlin, 1973 На русском языке публикуется впервые

МАРКС— ИОСИФУ ВЕЙДЕМЕЙЕРУ¹⁴⁰

В НЬЮ-ЙОРК

[Лондон, между 23 января и 2 февраля 1852 г.]

Дорогой Вейдемейер!

Штехан посылает тебе следующие заметки, причем ты не называй его имени. Позднее он пришлет оригинальную статью за своей подписью.

Твой К. М.

Дорогой Вейдемейер!

Не печатай эту вещь дословно, а только используй. Слишком по-филистерски написано.

1ублипуется впервые Печатается по рукописи

Перевод с немецкого

* Подписи собственноручные. Ред.

К. МАРКС И Ф. ЭНГЕЛЬС

МАРКС —АДОЛЬФУ КЛУССУ¹⁴¹ В ВАШИНГТОН

[Отрывок]

[Лондон, 30 августа 1852 г.]

Эти господа * прибегли к следующему маневру. Они игнори­руют свое смещение поручителями из своего непосредственного окружения, которые видят их насквозь, и пытаются хитростью заполучить голоса отдельных лиц, для чего и Шурц также от­правился в Америку. (Он имеет еще и другую цель: основать там детские сады в духе «Друзей света»¹⁴².) Эти люди, до сих пор тщетно домогавшиеся неограниченного заведования фон­дом, к которому Рейхенбах их не допускал, делают вид, будто теперь они намерены от него отказаться, если им не пойдут на уступки. Скорее, речь для них идет о том, чтобы к нему про­браться.

Все дело в деньгах. Эти люди истратили 200 ф. ст., такие расходы вряд ли будут здесь утверждены. При помощи такого хода, посредством особых полномочий, полученных от других поручителей, они рассчитывают отобрать деньги у Рейхенбаха и в первую очередь покрыть израсходованные 200 ф. стерлин­гов. Свой маневр они проделали следующим образом. Сначала послали документы, датированные 11 и 12 августа, в Аме­рику и в Швейцарию за спиной лондонских поручителей. За­тем направили последним письмо, 26-го, с указанием, что, если те не ответят до 1 сентября, их молчание будет рассматриваться как знак согласия. Что скажет Вейтлинг по поводу того, что деньги теперь окольными путями, несомненно, потекут бра­вому Гейнцену? Эти господа поостереглись также сказать, что попытка Революционного союза ¹⁴³ обосноваться здесь жал­ким образом провалилась, несмотря на все увещевания Кин­келя и мольбы Гёгга. Ни один человек не откликнулся. То, что они теперь называют Революционным союзом в Лондоне, — это совершенно определенный круг лиц из семи человек — сто­ронников Руге, существовавший ранее под именем Агитацион­ного союза ¹⁴⁴. В этот союз входят следующие господа: Руге, Гёгг, Франк (из Вены), Ронге, Таузенау, Зигель (другой **); вместо генерала Зигеля и Фиклера в него вступили табачный

* Имеются в виду Готфрид Кинкель и Август Биллих. Ред. ** — Альберт Зигель. Ред.

ПИСЬМА (1842—1895)

торговец Освальд и надменный Тралле. Этого Тралле осудил сам Дулон за то, что в момент опасности он сбежал из своего бременского листка *.

Виллих совершенно опустился. Шертнер отказал ему в бес­платном довольствии и публично показал ему на дверь. Теперь он намерен отправиться в Америку и надеется на дружеский прием со стороны Революционного союза, которому ведь он собирался преподнести в качестве приданого 1000 ф. стерлин­гов. В центральном правлении виллиховского союза Шерт-нера принимали очень заботливо. В Лондоне положение Виллиха стало весьма шатким; его паразитическому существованию при­шел конец. Отнюдь не повредит, если эти планы и возвышенные мотивы этих патриотов будут преданы огласке. В кинкелевско-виллиховском документе ты найдешь красивую фразу: время пера миновало, настало время меча; на обыкновенном немец­ком языке и в более высоком смысле это значит: настало время «попрошайничеству» **.

Революционный генерал Техов через несколько дней уез­жает в Австралию вместе с мадам Шмидт (женой Штирнера). Он жил у нее здесь долгое время. Но тут приезжает сюда его невеста. Узнав об этом, г-жа Шмидт заявляет, что отказывается от него. Но затем появляется второй «жених» его невесты, ко­торая заявляет, что Техов ей больше не нужен, раз он жил со Шмидт, что она выходит замуж за другого. Тем не менее, Техов живет у нее в доме, а жених (другой) в нескольких милях от Лондона. Несчастный Буридан-Техов!

Г-жа Пульская страшно негодует. Сюда прислана одна из американских газет, в которой упоминается ее имя.

A propos ***, Семере послал свою рукопись **** Уэббу; но сна­чала он письменно договорился, что Уэбб должен напечатать ее без изменений. Я раскрою тебе секрет Семере. Этот чело­век довольно скупой и предпочитает поэтому печатать свою работу через Уэбба, а не сам, что он прекрасно мог бы сде­лать.

Публикуется впервые Печатается по рукописи

Перевод о немецкого

* Имеется в виду «Bremer Tages-Chrontk». Ред.

** Игра слов: «Fechten» означает «попрошайничество»; а также «бой», «со­стязание в фехтовании». Ред. *** — Кстати. Ред. **** Б, Семере, «Граф Людвиг Баттяни, Артур Гёргей, Людвиг Кошут». Ред.

416К. МАРКС И Ф. ЭНГЕЛЬС

МАРКС — ДЖ. Г. МАЙЕРУ ¹⁴⁵

В ЛОНДОНЕ

[Черновик]

[Лондон, около 3 февраля 1853 г.]

Чарлз Уильяме * свидетельствует свое почтение г-ну Май-еру и позволяет себе направить ему прилагаемое письмо для передачи г-ну Семере ¹⁴⁶.

Публикуется впервые Печатается по рукописи

Перевод с английского

МАРКС — БЕРТ АЛАНУ СЕМЕРЕ ¹⁴⁷

В ПАРИЖ

Лондон, 10 марта 1853 г. **

Получил Ваше последнее письмо. Вы, наверное, уже прочи­тали различные заявления Кошута ¹⁴⁸. Еще до того, как поя­вилось заявление Мадзини ¹⁴⁹, я знал, что он написал одному своему эдешнему другу, англичанину ***, очень обидное частное письмо о Кошуте. По этому поводу я писал в «Daily New York Tribune» **** следующее ^l50:

«Так как г-н Мадзини сам теперь нарушил молчание, я вполне могу подтвердить, что Кошут под давлением своих парижских друэей отрекся от собственного документа. Это не первое прояв­ление непостоянства и слабости, крайней противоречивости и вероломного двурушничества в прежней деятельности Кошута. Он обладает всеми достоинствами, внушающими симпатию, но вместе с тем и всеми типично женскими недостатками так назы­ваемой артистической натуры. Он великий артист «en paro­les»*****. Тем, кто не желает преклоняться перед общераспро­страненным предрассудком, стремится составить собственное мнение, основанное на фактах, я рекомендую прочитать напи­санные г-ном Семере и недавно опубликованные биографии «Баттяни, Гёргея и Кошута».

* Конспиративный псевдоним Маркса. Ред. ** В оригинале описка: «1852». Ред. *** — Майн Риду. Ред, * *** — «New-York Daily Tribune», Peд. ***** — «по части фраз». Ред.

ПИСЬМА (1842—1895)

Я подписываю все свои статьи. Теперь последуют нападки, и тогда я получу возможность более основательно вникнуть в существо дела. Вы меня очень обяжете, если заранее сооб­щите мне новые доходящие до Вас сведения об эмиграции, осо­бенно в отношении par nobele fratrum *. Наличие некоторых сведений подобного рода даст мне основание изложить на стра­ницах «Tribune» и само дело.

А 3[ерфи], которого я не видел две недели, я, разумеется, сказал, что если бы знал Кошута лично, то счел бы своим дол­гом предостеречь его от Бандьи. Зерфи кажется мне болтливым и несколько бестактным. Однако я ни в коем случае не думаю, что его следует ставить на одну доску с Бандьей, напротив, он намного порядочнее.

2 000 экземпляров моих «Разоблачений о кёльнском про­цессе коммунистов» (отправленные 6 декабря 1852 г. в Швейца­рию) 3 месяца спустя были конфискованы на баденской границе. Я убежден, что Бандья и к этому приложил руку. C'est un infâme qu'il fauf écraser **.

Пульский примерно месяц как находится в Америке. Я по­лагаю, его послал туда Кошут, чтобы восстановить в прессе свою пошатнувшуюся репутацию и интриговать против своих противников. Пульский попытается очернить меня и в «New-York Tribune», однако я не пророчу ему большого успеха. Остаюсь с глубоким уважением

Ваш Ч. Уильямс

Впервые опубликовано на языке Печатается по рукописи

оригинала и на венгерском языке

журнале «Magyar Tudomany» № 4, Перевод с немецкого

Budapest, 1978 Нa русском языке публикуется впервые

МАРКС — АДОЛЬФУ КЛУССУ ¹⁵¹ В ВАШИНГТОН

[Лондон], 5 октября 1853 г. 28, Deanstreet, Soho

Дорогой Клусс!

Что я одержим страстью писать, даже в «высоком смысле», ты должен заключить из того, что я пишу тебе сегодня, хотя

* — знатной парочки братьев (Гораций. «Сатиры», книга II, сатира тре­тья). Ред.

** Это гадина, которую следует раздавить (Маркс перефразирует известные слова Вольтера: écrasez l'infâmeI из писем к энциклопедистам; относились к католи­ческой церкви). Ред.

К. МАРКС И Ф. ЭНГЕЛЬС

и проработал, — что теперь очень часто со мной бывает, — без перерыва 30 часов подряд.

Первым делом мне хотелось бы, чтобы ты сделал все, что можешь для опубликования моей статьи о Пальмерстоне * в немецкой печати ¹⁵².

Джонс отправляется 17-го в новую поездку по фабричным округам и завтра вечером придет ко мне за материалом для кампании против тамошнего крупного обмана ¹⁵³. Смешно, что приходится учить англичан их собственной истории.

Виллиховское общество невежд (лондонцы ¹⁵⁴) — демора­лизованное со времени нашего ухода — теперь дошло до того,_; что даже гиппопотам Шаппер покинул его.

Относительно Кэри и теории земельной ренты Рикардо:

1) Если мы предположим, — как того хочет Кэри, — что рента представляет собой просто другую форму прибыли на капитал, или еще точнее процента, то тогда теория Рикардо будет не опровергнута, а лишь упрощена. Экономическая про­тивоположность в ее наиболее общем выражении попросту совпала бы с противоположностью между капиталом и наем­ным трудом, прибылью (и процентом), с одной стороны, и заработной платой, с другой. Противоположность по отноше­нию к капиталу внутри собственности была бы снята (в той мере, в какой мы абстрагируемся сначала от противополож­ности между отдельными видами капитала, обусловленными разделением труда, а затем от противоположности между от­дельными капиталистами), но противоположность по отноше­нию к собственности была бы тем более всеобъемлющей.

2) Мне, правда, известно, что бравый Кэри, дабы усовер­шенствовать теорию, сводит также и прибыль (включая про­цент) к иной форме заработной йлаты. Но не является ли, например, протестантизм лишь иной формой религии, чем католицизм? Исчезают ли их противоположность, их противо­речие, их борьба, — а здесь речь идет об этом, — потому что то и другое — религия? Следовательно, даже если предполо­жить, что прибыль и заработная плата — это всего лишь две разные формы трудового дохода, то тем самым они еще не при­мирены, но их различие только сведено к упрощенному выра­жению.

Но как он определяет их инобытие? Прибыль есть зара­ботная плата прошлого труда. Заработная плата есть при­быль непосредственного настоящего труда. Ну, хорошо! Что он этим выгадал? Настоящий, то есть действительный, труд

* К. Маркс, «Пальмерстон», статья первая. Ред.

ПИСЬМА (1842-1895)

хочет как раз вырваться из кабалы, рабской зависимости от прошлого, материализованного труда; труд хочет освобо­диться от кабальной зависимости, в которой держит его про-дукт труда. Старые законы феодализма тоже были некогда выражением тогдашней деятельности народа. Хотим ли мы на этом основании продолжать подчиняться им?

Следовательно, в лучшем случае Кэри лишь заменяет выра­жение «угнетение труда капиталом» фразой «угнетение настоя­щего труда прошлым трудом».

Тогда остается еще вопрос: Как овладеть мне прошлым трудом? Посредством труда? Нет. Посредством наследования, с одной стороны, и посредством мошеннического обмена прош­лого труда на настоящий, с другой стороны. Если бы опре­деленное количество прошлого труда обменивалось на рав­ное количество настоящего труда, то владелец прошлого труда мог бы продолжать потреблять его, пока у него для обмена оставались бы соответственные доли, и в определенный момент ему пришлось бы самому вновь начать работать.

3) Кэри абсолютно не понял самой теории ренты Рикардо, если полагает, что в основе ее лежит постепенное ухудшение земли. Рикардо, — как я показал в своей работе против Пру­дона *, — впадает в свойственное всей буржуазной экономии заблуждение, когда выдает ту форму землевладения, которая является продуктом чисто промышленных условий, за «веч­ный естественный закон» всей истории. Его теория правильна лишь для вполне развитого буржуазного общества. Земельная рента в ее коммерческой форме — единственно, о которой он говорит,— нигде более не существует. Следовательно, к нему не имеет никакого отношения утверждение, что в различные исторические эпохи последовательно возделывались не худ­шие, а лучшие земли. Исторически лучшие земли одного пе­риода вообще не считаются землями в другой период. Впрочем, Рикардо говорит не только о естественном состоянии земли, но и о местоположении, о социальном продукте, об обществен­ной особенности.

Плодородие земли, как я также уже отмечал в Анти-Пру-доне, есть нечто сугубо относительное. По мере того как развивается химическая наука и меняется ее применение в агрономии, меняется и плодородие земли и его уровень по отношению к обществу, и это единственное плодородие, которое нас касается.

* К. Март, «Нищета философии. Ответ на «Философию нищеты» г-на Прудона» (ем, настоящее издание, т, 4, стр. 172—173 и 175). Ред.

К. МАРКС И Ф. ЭНГЕЛЬС

4) Если предположить определенное состояние общества,
но не общества вообще, а полностью развитого буржуазного
общества, населенность страны и т. д., то даже и эта часть тео­
рии Рикардо — несущественная для его системы — является пра­
вильной.

Во-первых. Виды земли при одинаковом приложении капи­тала к ним и расположенные в одинаково благоприятных условиях для сбыта; в результате чего может различаться получаемая с них рента? Только в результате их естествен­ного плодородия. Именно это и образует уровень ренты.

При таком предположении, в каком случае станут обра­батывать под пшеницу поле худшего качества или разраба­тывать менее продуктивную угольную шахту? В том случае, когда цена на пшеницу или уголь поднялась настолько вы­соко, что можно обрабатывать или пускать в эксплуатацию менее продуктивные земли или шахту. Следовательно, издержки производства худших земель определяют ренту с лучших. (Это — закон Рикардо.)

Во-вторых. Исключает ли это тот факт, что плодородие постоянно растет? Стало быть, включает ли это Мальтуса? Ни в коем случае.

Если 1 — лучшая земля, затем следуют 2, 3, 4 и т. д., и плодородие увеличивается в десять раз, то соотношение между 1, 2, 3, 4 и т. д. остается прежним. Если бы плодородие в результате открытий в области химии стало настолько ве­лико, что хватило бы 1, 2 и 3, то земля 4 осталась бы необра­ботанной. Тогда земельную ренту определяли бы издержки I производства земли 3 (обозначим их = 3). Когда требовалось еще обрабатывать землю 4 (обозначим ее издержки произ­водства = 4), то рента с земли 1 (если ее издержки произ­водства = 1) была равна 4 — 1 =3. Рента с земли 3 = 3 — — 1 = 2. Рента с земли 2 = 2 — 1 = 1. Но теперь рента с земли 1 стала бы равна 2, с земли 2 = 1 и с земли 3 = 0. Если бы плодородие земли повысилось до такой степени, что достаточно было бы обрабатывать лишь 1, наилучшую землю, то рента совсем исчезла бы.

5) Теория Рикардо покоится не на учении о земельной
ренте, а на законе, согласно которому цена товара определя­
ется издержками его производства. Но этот закон не следует
понимать так, что цена отдельного товара определяется издерж­
ками его производства. Его нужно понимать так, что произ­
веденный при наименее благоприятных условиях товар, необ­
ходимость которого продиктована спросом, определяет цену
всех других товаров того же вида. Напримерд если спрос

ПИСЬМА ( 1842—1895)

настолько велик, что на рынок может быть вывезена мука, цена производства которой составляет 20 шилл. за квартер, то квартер муки, издержки производства которой 19, 18, 17, 15 шилл. и т. д., также продается за 20 шиллингов. Это пре­вышение рыночной цены, регулируемой разницей между из­держками производства самого дорогого квартера, доставляе­мого на рынок, и издержками производства муки,, произво­димой с меньшими затратами, регулирует и ренту. Следова­тельно, из чего возникает рента? Не из земли, как полагает Рикардо, а из рыночной цены и законов, которые ее регулируют. Если бы квартер, который стоит лишь 15 шилл. (включая при­быль), продавался не за 20, а за 15, то он не мог бы при­носить ренту в 5 [шиллингов]. Почему же он ее приносит? Потому что рыночная цена регулируется той мукой, издержки производства которой равны 20. Для того чтобы ее можно было доставить на рынок, 20 должны быть общей рыночной ценой. Следовательно^ чтобы опрокинуть ренту, следует не филан­тропически ее интерпретировать, а опрокинуть законы рыноч­ной цены и тем самым цены вообще, то есть всю систему бур­жуазной политической экономии. Сегодня довольно на эту тему.

Твой К. М.

Если имеются земли одинакового качества и с одинаково благоприятным местоположением, рента, разумеется, опреде­ляется просто размером вложенного в землю капитала. Это­го не отрицает и Рикардо. В таком случае рента является про­сто процентом на основной капитал. В тех случаях, когда ренты в собственном, специфическом смысле не существует, не существует и ее специфической противоположности по отно­шению к капиталу и труду, — это так же верно, как и то, что там, где не вкладываются ни труд, ни капитал, не су­ществует и противоположности между капиталом и наем­ным трудом. Вместо этого в данном случае существует про­тивоположность между прибылью и процентом, между рантье (в обычном смысле слова) и промышленным капиталистом. Чем меньше арендатор платит человеку, вкладывающему ка­питал в землю, тем больше будет его прибыль, и наоборот. Арендатор и его лендлорд (хотя последний просто извлекает проценты с вложенного в землю капитала), как и прежде, будут враждовать друг с другом.

Наилучшим случаем для Кэри является следующий: Пусть продукт труда, прибыль и процент = 2, рента == 1, заработная плата = 2. Если же вследствие роста произво-

К.МАРКС И Ф.ЭНГЕЛЬС

дительности труда продукт удвоится и станет = 10, то рента могла бы стать = 2, прибыль и процент = 4, заработная плата = 4. Постольку можно было бы сказать, что каждый вид дохода может возрастать не за счет труда и без того,_; чтобы земельный собственник, капиталист, рабочий враждо­вали друг с другом, но:

1) Принять этот наилучший случай как реальный означает попросту, что все три противоположности — рента, прибыль,; заработная плата — углубятся, ничего не теряя в своем ка­чественном положении по отношению друг к другу;

2) Относительно они могут возрастать или уменьшаться лишь за счет друг друга. В вышеприведенном примере соот­ношение составляет 1:2:2. Разве это соотношение не остается тем же, если оно равно 2:4:4? Изменение в этом соотно­шении доходов произошло бы, если бы, например, заработная плата стала равняться 5, прибыль — 3, рента — 2. Тогда бы прибыль относительно упала, хотя абсолютно она бы возросла.

3) Слишком наивно предполагать, что если совокупный продукт труда растет, то 3 класса, которые должны поделить его между собой, поделят этот прирост равномерно. Когда прибыль увеличивается на 20%, рабочие должны бастовать,, чтобы добиться повышения заработной платы на 2%.

4) Условия возрастания совокупного продукта с самого начала исключают такой относительно равномерный характер возрастания. Возрастает ли он вследствие лучшего разделения труда или более широкого применения машин, рабочий с са­мого начала поставлен в худшее положение, нежели капита­лист. Если совокупный продукт возрастает вследствие повы­шения плодородия земли, то в менее выгодных условиях по сравнению с капиталистом оказывается земельный собствен­ник.

Публикуется тервыв Печатается по рукописи

Перевод с немецкого

МАРКС— АДОЛЬФУ КЛУССУ ¹⁵⁵

В ВАШИНГТОН

Лондон, 18 октября 1853 г. 28, Deans tree t, Soho Дорогой Клусс!

Ты, действительно, затратил слишком много труда, пере­писав историю с Китаем ¹⁵⁶. Знал бы я,что это обернется такой

ПИСЬМА (1842—1895)

ценой, наверное не стал бы так бесцеремонно просить тебя относительно этой статьи. Дана почти буквально переписал меня, кое-что разбавил и с редким тактом вычеркнул все сме­лое. Пусть будет так. Это его дело, а не мое. Подобным же образом он правит и одну из моих статей об Индии *; там, где я называю холеру «the Indian's revenge upon the Western World» **, он правит на «the Indian ravages» ***, что являет­ся бессмыслицей. — Кстати, эту «revenge» Фрейлиграт вы­просил для стихотворения о холере, над которым еще рабо­тает ¹⁵⁷.

В другой статье об Индии ¹⁵⁸, о тамошних князьях, он также превратил «the skeleton of etiquette» **** в «the seclusion of etiquette» ***** (pitiful! ******). Пусть будет так, пока он платит.

Моя супруга также подвела меня, написав в первой ста­тье о Пальмеуэстоне Ринальдо вместо Руджьеро и Альчиде вместо Альчины. Это «мелкие неприятности» писателя, у кото­рого неразборчивый почерк ¹⁵⁹. Но это обидно для человека, трижды прочитавшего Ариосто в оригинале от начала до кон­ца. Divino ******* Ариосто!

От Ариосто до Клейна большая дистанция или, вернее,; долгое падение, и к тому же casus obliquus ********. Папаша Клейн писал мне, — разумеется, ни одним словом не обмол­вился о своих разногласиях и кляузах, — а просил только рекомендовать его Вейдемейеру и тебе. В своем ответе (Пипер не писал ему относительно вас ни единой строчки) я, естест­венно, не написал ни слова, позволяющего считать, что Вей-демейер мне не друг ¹⁶⁰. Разве мог я допустить такую глупость и подлость? Г-н Клейн, очевидно, из безобидного высказыва­ния, что Клусс «является самым талантливым и самым энергич­ным представителем нашей партии в Америке» ¹⁶¹, сделал за­ключение, что я отказываю Вейдемейеру и в таланте и в энер­гии. Впрочем, голова Клейна совершенно неспособна на такую софистическую словесную игру. Поэтому это его высказыва­ние — всего лишь взятая с потолка чушь, чтобы дать выход

* К. Маркс. «Военный вопрос. — Парламентские дела. — Индия». Ред. ** — «индийской местью западному миру». Ред. *** — «индийские опустошения». Ред. **** — «основы этикета». Ред. ***** — «уединение этикета». Ред. ****** — ничтожный! Ред. ******* — Божественный. Ред. ******** —буквально: «косвенный падеж»; в переносном смысле: «относится к другой области». Ред.

*

К.МАРКС И Ф. ЭНГЕЛЬС

своему раздражению. Несмотря на все это, Вы правильно поступили, сударь, что написали г-ну Снагу *.

Клейн действительно пользуется влиянием среди золин-генских рабочих, а они лучшие в Рейнской провинции. Ни­когда, ни в пьяном, ни в трезвом виде я, со своей стороны, не говорил, что рабочие годятся только как пушечное мясо, хотя тех субъектов, до уровня которых постепенно опускается Клейн, я считаю вряд ли пригодными даже для этого. Тебе следует обращаться с маленьким Клейном ** осторожно, — ты это хорошо умеешь, — как с орудием, которое — кто зна­ет? —- может еще понадобиться in a time of action ***.

Письмо Пиперу передал. С «Gradaus» все покончено, так как газета не платит, а Пипер слишком нуждается, чтобы даром писать для нее.

Относительно «Reform» я подумаю, что можно будет по­ручить другим. Единственный, от кого можно ожидать ре­альной помощи, — Энгельс. Красный Вольф **** женился, он торгует в розницу ходячими фразами у Пруца, Гуцкова и Котта, и для нас в данный момент гроша ломаного не стоит. Лупус ***** не пишет; он так упрям, что невозможно заставить его забыть неудачу с вейдемейеровской «Revolution». Дронке теперь устроился конторским служащим в Брадфорде, ленив как гризетка. Веерт вот уже почти год как совершает поездку с коммерческими целями по Северной и Южной Америке. Энгельс действительно перегружен работой, но поскольку он — настоящая энциклопедия, работоспособен в любое вре­мя дня и ночи, трезвый и навеселе пишет и соображает бы­стро, как черт, от него все же можно чего-то ожидать в этом деле.

Геройский подвиг Гейнцена меня необычайно развеселил. Если вам когда-нибудь снова придется задать головомойку этому субъекту, то используйте его грубое невежество и то, с каким трудом этот несчастный перенимает фразы своих про­тивников, после того как они уже утратили свою свежесть и стали избитыми. Великолепно, как этот субъект гонится за престижем. И вместе с этим получает тумаки! И поде­лом ему.

Земельная рента. В «Нищете» я привожу пример ******, как

* — Клейну (иронически назван Снагом — по имени персонажа из коме­дии Шекспира «Сон в летнюю ночь»). Ред.

** Игра слов: «klein» — маленький; Klein — фамилия. Ред. *** — в момент действия. Ред. **** — Фердинанд Вольф: Ред. ***** — Вильгельм Вольф. Ред. ****** См настоящее издание, т. 4, стр. 175. Ред.

ПИСЬМА (1842—1895)

в Англии земля, которая на определенном уровне науки счи­талась неплодородной, при дальнейшем прогрессе науки ста­новится наиболее плодородной. В качестве факта, имеющего общее значение, могу указать на то, что повсюду в средние века, особенно в Германии, возделывались преимущественно тяжелые суглинистые почвы, как по своей природе более пло­дородные. Но в течение последних 4—5 десятилетий, благо­даря разведению картофеля, овцеводству и связанному с этим внесению удобрений и т. д., на первый план выдвинулись легкие песчаные почвы, тем более что они не требуют расходов на дренаж и т. д.; с другой стороны, химические удобрения легко восполняют то, чего в этих почвах не хватает. Отсюда, следовательно, видно, насколько относительным является «плодородие», даже «естественное» плодородие. В то же время видно, как плохо осведомлен г-н Кэри, даже в истории, если полагает, что всегда начинают с наименее плодородных земель. Из чего он это заключает? Из того, что тропические болота чертовски плодородны, но для их освоения требуется цивили­зация. Однако тропическое болото само по себе плодородно для сорняков, а отнюдь не для полезных трав. Цивилиза­ция явно возникает в тех районах, где пшеница произрастает в диком состоянии, как это имело место в определенной части Малой Азии и т. д. Именно такую землю историк справедливо называет естественно плодородной, а не ту, на которой растут ядовитые растения и где требуются большие усилия по куль­тивации для того, чтобы сделать ее плодородной для человека. Ведь плодородие есть лишь отношение земли к человеческой потребности, а не абсолютное понятие.

Закон Рикардо действителен лишь для буржуазного об­щества. Там, где буржуа лишь как таковой соотносится с зем­лей, а все крестьянские, или феодальные, или патриар­хальные отношения устранены, там закон поэтому действует в его наиболее чистом виде, то есть, прежде всего, на руд- никах по добыче благородных металлов и на плантациях, где выращиваются такие коммерческие культуры, как сахар­ный тростник, кофе и т. д. Подробнее об этом — в другой раз. В обоих случаях буржуа рассматривает эксплуатацию земли и использование ее прежде всего с чисто коммерческой точки зрения.

Русские канальи, хотя они и не кажутся мне опасными для Европы, чертовски насолят нам, немцам. Мы сидим в са­мой луже между калмыками и crapauds *.

* — французскими обывателями. Ред.

К.МАРКС И Ф.ЭНГЕЛЬС

Прилагаю номер «People's Paper». Vale faveque *.

Полностью публикуется впервые

ЭНГЕЛЬС— ФЕРДИНАНДУ ФРЕЙЛИГРАТУ^1б2

В ЛОНДОН

[Отрывок]

[Манчестер, 24—25 февраля 1857 г.]

Из литературных произведений Веерта ** сюда прибыла пока лишь одна юмористическая история торговли *** (фраг­мент, относящийся к Брюееельеко-Брадфордекому периоду, 1845/47 ¹⁶³), но Штейнталь ожидает еще один ящик с бума­гами. Я очень охотно сделаю все возможное, чтобы получить эти вещи; но нужно, чтобы брат Веерта **** написал мне пись­мо с тем, чтобы у меня был юридический документ. Вряд ли это вызовет большие затруднения, Штейнталь готов всяче­ски содействовать. В частностях, однако, возможно возникнут некоторые разногласия»

Дневники, насколько я узнал от самого Веерта во время его последнего пребывания здесь^ содержат лишь скупые заметки.

Тем не менее, как уже сказано, как только я буду упол­номочен заняться этим делом, то прослежу за тем, чтобы полу­чить все.

Впервые опубликовано в книге:

M. Häckel. «Freiligralhs Briefwechsel

mit Marx und Engels,}. Teil I,

Berlin, 1968

Печатается по рукописи

письма Фрейлиграта К. Веерту

от 26 февраля 1857 г.

Перевод с немецггого

На русском языке

сохранившийся отрывок

полностью публикуется впервые

* — Будь здоров и ко мне благосклонен. Ред. .

** — Георга Веерта. Ред. *** Г. Веерт. «Юмористические наброски из немецкой торговой жизни». Ред, **** — Карл Веерт. Peд.

ПИСЬМА (1842-1895)

22МАРКС — ФРАНЦУ ДУНКЕРУ В БЕРЛИН

[Лондон], 30 мая 1859 г.

Милостивый государь!

Я не нахожу опечаток в присланных мне листах *. При­лагаю для Вас этот конверт с тем, чтобы при желании Вы могли востребовать с прусской почты деньги за франкирова-ние. Я заплатил 4 шилл. и несколько пенсов за этот пакет и 2 шилл. и т. д. за предпоследний. Конверт от последнего поступления находится в руках английского почтового ве­домства, согласно разъяснению которого все подобного рода почтовые посылки, даже когда они франкированы, должны оплачиваться при получении в том случае, если они посыла­ются не через Кале,

Всецело преданный Вам

д-р К Маркс

Публикуется впервые Печатается по рукописи

Перевод с немецкого

ЭНГЕЛЬС — Э. ДЖ. ФОЛКНЕРУ ¹⁶⁴

В МАНЧЕСТЕРЕ

Манчестер, 2 ноября 1859 г.Дорогой [Фолкнер]!

Подойдет ли нечто вроде прилагаемого наброска? Я загляну еще сюда до 7 часов.

Ваш Ф. Э. [Черновик]

Г-ну Даниельсу

Милостивый государь!

После того что произошло между нами в известный вечер,, я первым принес бы Вам те извинения, которые при подоб­ных обстоятельствах порядочный человек обязан принести

* Имеются в виду корректурные листы работы К. Маркса «К критике полити­ческой экономии», Ред.

428 К. МАРКС И Ф. ЭНГЕЛЬС

другому, если бы Вы сразу не предприняли таких шагов, которые совершенно лишили меня возможности поступить та­ким образом. Я, правда, тут же попросил одного моего друга посетить Вас с этой целью, но когда он пришел, было уже слишком поздно. Если г-жа Даниельс, как я слыхал, считает себя оскорбленной чем-либо сказанным мной, то я очень со­жалел бы, если бы самым решительным образом не взял об­ратно любое выражение, показавшееся оскорбительным даме, с которой не имею чести быть знакомым и на репутацию кото­рой мне по этой причине не могло и в голову прийти бросать даже самую легкую тень.

Что касается другого дела между Вами и мной, то я очень сожалею, что подобный инцидент произошел, и я готов упла­тить Вам 30 ф. ст. в качестве компенсации.

С почтением

Впервые опубликовано на русском языке Печатается по рукописи

в Сочинениях К. Маркса и Ф. Энгельса»,

1 изд., т. XXV, 1936 г. Перевод с английского

МАРКС — МОРУ ПЕРЦЕЛЮ¹⁶⁵ ВСЕНТ-ЭЛЬЕ

Лондон, 16 апреля 1860 г.

9, Grafton Terrace, Maitland Park,

Haverstock Hill

Глубокоуважаемый г-н генерал!

В интересах произведения, которое я намерен опублико­вать о бонапартистских происках *, я беру на себя смелость обратиться к Вам, как к одному из самых верных поборников европейской свободы. Во время последней итальянской войны Вы обнародовали заявление, в котором показали, что разобра­лись в обмане и поэтому своевременно удалились со сцены — весомое доказательство Вашего превосходства над комедиан­том Кошутом и его сикофантами. К сожалению, я затерял это заявление. По этому поводу я обратился к Семере в Па­риж ¹⁶⁶. Он адресовал меня к Вам. Не соблаговолите ли Вы в связи с этим прислать мне копию этого заявления вместе с пояснениями того, как венгры были обмануты в Италии; этим Вы окажете услугу справедливому делу.

* К. Маркс. «Господин Фогт». Ред.

ПИСЬМА (1842—1895)

Уже летом 1859 г. в статьях *, опубликованных мною в «New-York Tribune» и лондонской «Free Press» ¹⁶⁷, я назвал Вас как единственного человека среди венгерской военной эмиграции, не принадлежавшего ни к числу тех, кто подкуп­лен или обманут французско-русской дипломатией, ни к числу увлеченных фантасмагориями Кошута, и в подготовляемой мной новой книге я охотно бы отвел Вам надлежащее почет­ное место.

Осмеливаюсь напомнить Вам, что еще в 1848—49 гг., в ка­честве главного редактора «Neue Rheinische Zeitung», я был в Германии самым решительным защитником революционной Венгрии. И теперь, как и тогда, я рассматриваю независимость ù самостоятельность Венгрии как conditio sine qua non ** избавления Германии от рабства. Но я столь же определенно отвергаю стремления* тех, кто пытается опошлить понятие национальности, прикрывая им московитско-бонапартистские интриги.

С глубоким уважением Всецело преданный Вам

д-р Карл Маркс

Впервые опубликовано на языке Печатается по рукописи

оригинала и на венгерском языке
ежурнале «Párttörténeti Közlemėnyek» № 4, перевод с немецкого

Budapest, 1966 На руссгюм языке публикуется впервые

МАРКС — ЛАУРЕ ЛАФАРГ¹⁶⁸

В ПАРИЖ

Лондон, 22 декабря 1868 г.

Мое дорогое дитя!

Я хотел послать тебе, вместе с Рюккертом ***, одну поистине восхитительную книгу — «Цветы восточной мистики» Толука. Но la plus belle fille de France ne peut donner que ce qu'elle a ****. Эту книгу нельзя было достать во всем Лондоне. Я заказал ее в Германии. Ты получишь ее через три недели.

* К. Маркс, «Кошут и Луи-Наполеон». Ред. ** — непременное условие. Ред. *** Возможно, имеется в виду одно из изданий стихотворений Ф. Рюк-керта. Ред.

**** — самая красивая девушка Франции может дать только то, что у нее есть. Ред.

К.МАРКС И Ф.ЭНГЕЛЬС

Скажи Лафаргу, что он должен извинить мое молчание. Последние месяцы я был действительно перегружен работой,, так как хотел закончить некоторые исследования до начала нового года. Однако отложить дело еще не значит отказать

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: