ПОСОЛЬСТВО АПОСТОЛОВ НА ПРОПОВЕДЬ 1 глава

Стих 1. И призва обанадесять ученики Своя, даде им власть на дусех нечистых, яко да изгонят их, и целити всяк недуг и всяку болезнь.[346] Но если было мало учеников, почему Он не умножил числа их, присоединив и других? Он умножил, но не в числе, а в силе: даде, говорит, им власть; так что назвал их малыми не по недостатку власти, а по числу. Итак, сначала делает их врачами тел, а потом вверяет им врачевание душ, что важнее. А изгоняли они бесов и исцеляли болезни именем Христовым.

Стих 2. Дванадесятих же Апостолов имена суть сия: первый Симон, иже нарицается Петр, и Андрей брат его...[347] Так как о Петре и Андрее, Иакове и Иоанне и о себе самом уже прежде показал, что они последовали за Христом, а о других не написал ничего определенного, то теперь перечисляет имена и этих, чтобы мы знали их и различали от лжеапостолов, так как этих последних было много. Это же сделали и Марк, и Лука. Прежде всего сказал о Петре не потому только, что он был старше своего брата Андрея, но и потому, что превосходил всех остальных твердостью (своей веры). Поэтому-то Христос, называя его Петром, сказал: на сем камени созижду Церковь Мою (Мф. 16,18). Зачем прибавил: иже нарицается Петр? Чтобы мы знали, что прежде он назывался Симоном, и чтобы отличали его от другого Симона, называемого Кананитом.

Стих 2. Иаков Зеведеев и Иоанн брат его. Иакова поставил впереди, так как он был старше Иоанна; но Иоанн превосходил более совершенной добродетелью.

Стих 3. Филипп и Варфоломей... Они последовали за Христом после вышеупомянутых; поэтому и перечисляются в таком порядке.

Стих 3. Фома и Матфей мытарь... Марк (3, 18) и Лука (6, 15) поставили Матфея прежде Фомы, потому что он стал учеником прежде Фомы; а Матфей здесь по скромности поставил себя ниже, так как для собственного уничижения назвал себя опять мытарем.

Стих 3. Иаков Алфеев и Леввей, нареченный Фаддей.[348] Этот Иаков был брат Матфея, так как Матфей, называемый не только Матфеем, но и Левием, был также сын Алфея: виде, говорит, Левию Алфеова, седяща на мытнице (Мк. 2, 14). Лука вместо Фаддея поставил здесь Симона Зилота, или Кананита, а потом Фаддея соединил с Иудой Искариотским, называя и его Иудой: Иуду, говорит, Иаковля, и Иуду Искариотскаго (Лк, 6,16). Соединил он их по сходству имен. Итак, было два Симона: Симон, называемый Петром, и Симон Зилот, который называется и Кананитом; два Иакова: Иаков Зеведеев и Иаков Алфеев; два Иуды: Иуда Иаковлев который называется Леввеем и Фаддеем, и Иуда Искариотский. По причине сходства их имен евангелисты присоединяют для различения и другие признаки. Но если Лука, по причине сходства имен, соединил Фаддея с Иудой Искариотским, то почему он не соединил равным образом Симона Петра с Симоном Кананитом, и Иакова Зеведеева с Иаковом Алфеевым? Потому что Петр со своим братом Андреем, а Иаков вместе с братом своим Иоанном последовали за Христом, и их нужно было поставить вместе не только как братьев, но и потому, что они вместе последовали. Но почему в таком случае Иаков Алфеев не поставлен вместе со своим братом Матфеем? Потому что тот последовал после.

Стих 4. Симон Кананит и Иуда Искариотский, иже и предаде Его![349] Предал Его злоумышленникам.

Стих 5. Сия обанадесять посла Иисус, заповеда им...[350] Каких сих? Рыбарей и мытарей; Петр, Андрей, Иаков и Иоанн были рыболовы, а Матфей и Иаков Алфеев – мытари. Лука (6,12, 13) указал и место, на котором Он отделил их для апостольства. Он сказал: изыде в гору помолитися: и бе об нощь в молитве Божии. И егда бысть день, призва ученики Своя и избра от них дванадесяте, ихже и Апостолы нарече[351] и т. д. Но не тогда Он послал их. А Марк (6, 7) говорит о способе, что начат их посылати два два,[352] – два, конечно, ради взаимного утешения.

Стих 5 - 6. Глаголя: на путь язык не идите, и во град Самарянский не внидите: идите же паче ко овцам погибшым дому Израилева.[353] Сначала посылает учеников в иудейские города и села, как учителей и врачей, показывая этим Свою преимущественную любовь к иудеям и чрезмерное попечение о них; претерпевая от них обиды, Он не помнит этого, но старается всяким способом исправлять и врачевать их. Поэтому запрещает посланным касаться пути, ведущего к язычникам, и повелевает не идти в город Самарянский, лежащий между иудейскими городами, так как самаряне, наполовину сохраняя иудейство, враждебно относились к иудеям. И со всех сторон затыкает уста неблагодарных, хотя они, предпочтенные Им пред всеми, больше всех обесчестили Его. По справедливости назвал их погибшими овцами дома Израилева, – овцами, как пасомых некогда Богом: Пасый, говорит, Израиля, вонми (Пс. 79, 2)[354], – погибшими, как изнуренных и рассеянных, как выше было сказано, – а овцами дома Израилева, как Израильтян. Назвав так иудеев, Он смирял гордость учеников и внушал им заботу о чистоте души.

Стих 7. Ходяще же проповедуйте, глаголюще, яко приближися Царствие Небесное.[355] Приблизилось небесное блаженство, т.е. оно в вас есть, если только вы желаете получить его; а получите вы его посредством веры и соблюдения заповедей. О Царстве Небесном хорошо сказано в третьей главе; поэтому нужно знать это и выбирать оттуда то, что кажется более соответственным.

Стих 8. Болящыя изцеляйте, прокаженныя очищайте, мертвыя воскрешайте, бесы изгоняйте: туне приясте, туне дадите.[356] Сообщил им дар исцелений, чтобы те, которые не убеждаются проповедью, убеждались, по крайней мере, чудесами; вместе с тем и их самих делает этим более усердными к проповеди. А чтобы они не гордились, совершая столь великое, и не требовали вещественного вознаграждения, заранее укрепляет их, говоря: даром вы получили от Меня этот дар исцелений, без всякого труда с вашей стороны, даром же сообщайте их людям, не требуя от них ничего для поддержания своей жизни. Возвышая в них нестяжательность, повелевает им не брать даже ничего для путешествия, Он говорит:

Стих 9. Не стяжите злата, ни сребра, ни меди при поясех ваших.[357] У путешественников был обычай носить кошельки для хранения денег, привязанные к поясам. Внушает ученикам совершенную нестяжательность, желая прежде всего, чтобы они не только не возбуждали к себе подозрения, а скорее удивление, потому что ничто так не возбуждает удивления, как скромная и довольствующаяся немногим жизнь, – затем освобождая их от всякой заботы, которая часто служит препятствием, – потом желая показать Свое могущество, которое достаточно им для всего. Поэтому впоследствии Он говорил: егда послах вы без влагалища и без меха <...> еда чесого лишени бысте (Лк. 22, 35)[358].

Спаситель сказал это Апостолам, не желая, чтобы они под этим предлогом собирали запасы. Итак, Он желает, чтобы мы не имели ни золота, серебра или меди, ни хлеба, ни сумы, чтобы не брали во время путешествия, ради употребления или из желания богатства, ни обуви, ни одежды, ни палки, ни денег при поясе, чтобы не одевались двумя одеждами, но с готовностию и бережливостью переносили во время пути все.

И Сам Он носил ковчежец, но не ради любостяжания, а для хранения подаяний, которые употреблял на нужды Свои, учеников и бедных.

Стих 10. Ни пиры в путь, ни двою ризу, ни сапог, ни жезла...[359] Так как они возвещали Царство Небесное, то и должно было им, как бы Ангелам, снисшедшим с неба, идти легкими и беспрепятственными, свободными от всякой земной заботы и внимательными к одному только врученному им служению. Пирой называет суму, которой пользовались во время пути для хранения хлеба. Нужно также исследовать, почему Матфей и Лука (9,3) говорят, что Христос повелел Апостолам не иметь ни обуви, ни посоха, а Марк (6, 8. 9) говорит, что Он позволил им только эти одни вещи. Что должно сказать на это? Что сначала Он повелел так, как сказали Матфей и Лука, а после позволил им только надеть сандалии и взять посох для охранения ног и для поддержания тела, снисходя к слабости их, ради трудности путешествия, как написал Марк. Вместо не стяжите, (Лк. 9, 3) сказал: не возмите. А чтобы не сказали: откуда же мы будем питаться, если ничего не возьмем, говорит:

Стих 10. Достоин бо есть делатель мзды своея.[360] Нет нужды, – говорит, – вам в дорожных запасах, так как вы заслуживаете пропитания от тех, которым вы помогаете, для которых трудитесь и работаете. И это не есть дар, но награда за ваши труды, и это необходимо, как должное.

Стих 11. В оньже аще (колиждо) град или весь внидете, испытайте, кто в нем достоин есть, и ту пребудите, дондеже изыдете.[361] Чтобы не подумали, что Он открыл для них двери всех тех, кому они помогают, повелевает в каждом городе или селении найти одного, достойного принять их, т.е. благочестивого и богобоязненного, и оставаться у него до тех пор, пока не выйдут из города, чтобы, переходя из одного дома в другой, не оскорбить того, кто их принял, и не возбудить подозрения в чревоугодии.

Стих 12. Входяще же в дом целуйте его, глаголюще: мир дому сему.[362] Целуйте (приветствуйте), т.е. испрашивайте мира ему. Впоследствии, заповедуя это семидесяти ученикам, сказал: В оньже аще дом внидете, первее глаголите: мир дому сему (Лк. 10,5).

Стих 13. И аще убо будет дом достоин, приидет мир ваш нань: аще ли же не будет достоин, мир ваш к вам возвратится.[363] Так как часто случается, что принимающий имеет только имя достойного человека, а жизнь недостойную, то говорит: если дом будет достоин, то мир, данный вами, придет на него, т.е. воздействует, и он будет наслаждаться миром и спокойствием; если же дом этот будет недостоин, то мир ваш возвратится к вам, т.е. ничего не воздействует; и вы, взяв его с собой, уходите. Обрати внимание на то, что Он не сообщил им, как заранее различить достойного от недостойного, чтобы не имея весьма необходимого, они смирялись как несовершенные. Должно удивляться также, как Он, лишив Апостолов всего, опять дает им все. Ибо кто с радостью не примет настолько скромных и не заботящихся (о многом), блистающих не только учением и чудесами, но что важнее – жизнью?

Стих 14. И иже аще не приимет вас, ниже послушает словес ваших, исходяще из дому или из града того, оттрясите прах ног ваших.[364] Марк (6,11) сказал: оттрясите прах, иже под ногами вашими, во свидетелство им, т.е. в обличение их. Это отряхивание показывало, что они не только ничего оттуда не взяли, но и пыль, приставшую там к ногам, отрясают, как тоже нечестивую чрез них.

Стих 15. Аминь глаголю вам: отраднее будет земли Содомстей и Гоморрстей в день судный, неже граду тому.[365] Городом обозначил также и весь. Содом и Гоморра, бывшие некогда большими и многолюдными городами, по причине крайнего разврата, были обращены в пепел сшедшим с неба огнем. Это ниспосланное Богом наказание их казалось ужаснее всякого другого, так как земля эта даже до сих пор кажется сожженной и свидетельствует о своем несчастьи.

Но теперь Христос говорит, что тяжелее будут наказаны непринимающие и неслушающие слов апостольских, потому что Содом и Гоморра не видели, подобно этим, бесчисленных чудес, и в землю их Спаситель не посылал учеников. Говоря отраднее будет земли Содомстей и Гоморрстей в день судный, показал, что и в будущем веке содомляне и гоморряне будут наказаны. Отсюда ясно, что некоторые грехи и здесь, и там будут наказываться. Поэтому убоимся и мы такой угрозы, зная, что всякий, не соблюдающий и не исполняющий того, чему научили Апостолы, очевидно не принимает их и не слушает слов их. Почему будет наказан весь город, когда не принимает один? Потому что остальные не удерживали его, видя это, так как не принимающие Апостолов публично изгоняли их.

Стих 16. Се, Аз посылаю вас яко овцы посреде волков...[366] Ободрив их тем, что Он прежде возвестил, и сделав их твердыми и непоколебимыми, предсказывает то, что должно случиться с ними не только в ближайшем, но и в отдаленном будущем. Делает же Он это, во-первых, для того, чтобы Апостолы знали силу Его предведения, во-вторых, чтобы, страдая, не подумали, что страдают по слабости Пославшего их, в-третьих, чтобы заранее зная, что пострадают, впоследствии легче переносили эти страдания. Се, говорит, Аз посылаю вас яко овцы посреде волков. Я, Всемогущий, посылаю вас, чтобы уязвляли и терзали вас злонамеренные люди, но вы не мстите им и не защищайтесь от них руками. Почему? Потому что таким путем вы скорее победите и волков сделаете овцами. Сила Моя все совершает и кротость ваша смирит, как и многое другое, свирепость и жестокость неверных. Не дерзостью обыкновенно укрощается дерзость, но кротостью. Врачующему безумных должно терпеливо переносить их обиды, имея в виду одно только избавление их от безумия. Поэтому и мы, если не обнаружим кротости овец против жестокости обижающих нас, ни в каком случае не получим помощи от Своего Пастыря, потому что Он – Пастырь овец, а не волков. Я посылаю вас, как овец среди волков для того, разумеется, чтобы вы обнаруживали кротость овец пред волками, и имели не только эту кротость, но и тщательно сохраняли целость, т.е. простоту и невинность; чтобы, подвергшись обидам и преследованиям, вы не переставали благотворить обижающим. А чтобы и то, и другое было согласно с добродетелью, необходима мудрость змеи в охранении головы, т.е. веры, и простота голубя в прощении обид злоумышляющему. И это нужно соблюдать не пять, или десять лет, но до последнего издыхания, потому что такое значение имеют слова: претерпевый же до конца, той спасен будет (Мф. 10, 22).

Стих 16. Будите убо мудри яко змия, и цели яко голубие.[367] И здесь под змеями, и в другом месте под несправедливым правителем разумей благоразумие, наблюдение того, что полезно. Желает, чтобы Апостолы были мудры, т.е. избегали смертельного поражения, и незлобивы, т.е. не злопамятны. Так как мудрость змеи обнаруживается в том, что она, при поражении своем, не обращает внимания на остальныя части тела, а спасает одну только голову, зная, что только удар в нее наносит смерть, – то Спаситель повелел подражать мудрости змей тем, чтобы презирать и тело, и душу, и все остальное, а сохранять одну только веру, как голову, удар в которую бывает смертельный. И опять: так как голуби, лишившись детенышей, не бывают злопамятны по отношению к отнявшим, но опять приходят к ним, хотя бы и часто они отнимали, – то повелевает подражать их простоте, т.е. незлобию, тем, чтобы не быть злопамятными по отношению к обижающим, но опять приходить к ним и любить их. И обрати внимание на премудрость: не повелел подражать ни одной только мудрости змей, ни одному только незлобию голубей, но соединил и то, и другое, потому что это составляет одну добродетель: нет никакой пользы от мудрости, если она не сопровождается незлобием. Но мы должны подражать и другого рода мудрости змеи. Когда она состарится, то проползает чрез тесное пространство, соскабливает с себя скорлупу, т.е. верхнюю кожу, и становится крепче; так и мы, состарившиеся от ветхости страстей, подчиним себя тесному и узкому образу жизни и, совлекши таким образом обветшавшую одежду души, станем сильнее. Итак, здесь Спаситель взял в пример змей и голубей – в хорошем смысле, а в другом месте они приведены в дурном смысле. Иудеи порицаются как змеи, порождения ехидн; и Ефрем осуждается, яко голубь безумный, не имый сердца (Ос. 7,11)[368]. Св. Писание часто заимствует различные образы от одного и того же животного, когда оно имеет и хорошие, и дурные свойства. Так, напр., львом называется и Христос по Своему царскому достоинству и непобедимости: возлег уснул еси яко лев и яко скимен: кто возбудит его (Быт, 49, 9)[369]; львом же называется праведник, по своей смелости: праведный же яко лев уповая (Притч. 28, 1)[370]; наконец, львом называется и диавол по своей неукротимости и кровожадности: яко лев рыкая, ходит, иский кого поглотити (1 Петр. 5,8)[371].

Стих 17. Внемлите же от человек: предадят бо вы на сонмы, и на соборищих их биют вас...[372] Предсказывает им будущие испытания, приготовляя к борьбе. Внемлите от человек, т.е. остерегайтесь людей, или ожидайте от них опасностей.

Стих 18. И пред владыки же и цари ведены будете Мене ради…[373] Сказав о том, что они претерпят от иудеев, говорит и о том, что претерпят от других народов.

Стих 18. Во свидетелство им и языком.[374] В обличение иудеев и язычников, чтобы впоследствии они не могли сказать, что не слышали проповеди; они на столько будут слышать, что даже проповедникам причинят бесчисленные бедствия.

Стих 19. Егда же предают вы, не пецытеся, како или что возглаголете...[375] Чтобы они не сказали, каким образом мы, люди простые и неученые, будем в состоянии убедить ораторов и философов, заблаговременно разрешает это их недоумение, говоря: не пецытеся, како или что возглаголете...

Стих 19. Дастбося вам в той час, что возглаголете.[376] Дано будет, разумеется, Мною. Это же Он сказал и в другой раз при приближении крестных страданий, когда ученики спросили Его о кончине мира. Лука говорит, что тогда Он прибавил: Аз бо дам вам уста и премудрость, ейже не возмогут противитися или отвещати еси противляющиися вам (Лк.21,15)[377].

Стих 20. Не вы бо будете глаголющии[378], т.е. тогда.

Стих 20. Но Дух Отца вашего глаголяй в вас.[379] Но Дух Святой, Который будет говорить в вас тогда.

Стих 21. Предаст же брат брата на смерть, и отец чадо...,[380] т.е. не уверовавшие предадут уверовавших.

Стих 21. И востанут чада на родители и убиют их.[381] И под ними нужно разуметь таких же. Этими, как самыми дорогими, обозначил и других родственников и близких...

Стих 22. И будете ненавидимы всеми имене Моего ради...[382] Всеми, т.е. многими, потому что многие также любили их. И это идиоматизм[383] Писания – употреблять "все" вместо "многие". Прибавив выше (ст. 18): Мене ради и здесь опять: имене Моего ради, сообщил им великое утешение и дерзновение, так как они были убеждены, что Он Сам защищает и помогает страдающим ради Него.

Стих 22. Претерпевый же до конца, той спасен будет.[384] Это изречение заключает в себе троякий смысл: во-первых, что им нужна не только Его помощь, но и собственная твердость, чтобы добрые дела принадлежали не только Христу, но и Апостолам; во-вторых, – что не должно ослабевать: какая польза от начала, которое не имеет конца? В-третьих, – что даже до конца жизни их будут случаться опасности.

Следует удивляться Апостолам: каким образом, будучи посылаемы на столько и столь великие опасности, слыша, что вся вселенная им враждебна и что во всю свою жизнь они будут искушаемы, они, однако, не устрашились и не требовали освобождения от этих зол. Они повиновались, как послушные, Учителю и уповали, как верующие, на силу Пославшего. Зная, что проповедь веры будет иметь такую силу, что расторгнет и крепчайшую природную любовь, и что различные страсти будут побеждать взаимно друг друга, они еще больше ободрились и, воодушевившись несомненной надеждой совершить благое дело, выступили в числе двенадцати во всю вселенную, вместе с которой против них борется диавол со множеством своих демонов. И победили они, не убивая противников, но перечисляя их на свою сторону: подобных демонам они сделали подобными Ангелам.

Стих 23. Егда же гонят вы во граде сем, бегайте в другий...[385] Сказав о том, что должно случиться после Его Вознесения, опять возвращает речь к тому, что будет прежде Креста. Повелевает бегать, не как робким, но как изгоняемым. Григорий Богослов, толкуя это место, говорит, что Он повелевает сожалеть о преследующих и слабейших, и не бежать далеко, но из одного города в другой, чтобы не пропустить ни одного, в который еще не приходили.

Стих 23. Аминь бо глаголю вам: не имате скончати грады Израилевы, дондеже приидет Сын Человеческий,[386] т.е. прежде чем придет к вам. Это сказал для их утешения и успокоения, утверждая, что Он возьмет их к Себе скорее, чем они обойдут все города иудейские, т.е. прежде чем пройдут всю Палестину. Этого, конечно, было достаточно вместо всякого утешения для них, так гонимых; тогда же Он и сделал, как обещал. Так как гонители будут злословить их и потому огорчать, то успокаивает их и с этой стороны Своим собственным примером, говоря:

Стих 24. Несть ученик над учителя (своего), ниже раба над господина своего.[387] Высказывает общую и всем известную мысль и приноравливает ее к Своим обстоятельствам, чтобы никто не мог противоречить. Действительно невозможно, чтобы ученик был выше учителя своего, а раб выше господина своего, пока тот остается учеником, а этот рабом. Быть учеником и быть рабом есть некоторого рода подчинение, и потому самому они, конечно, ниже. Потому и вы не выше Меня, вашего Учителя и Господа.

Стих 25. Довлеет ученику, да будет яко учитель его...[388] Достаточным для вас, учеников, утешением пусть будет то, что вас будут поносить так же, как и Меня, вашего Учителя; для вас важно, что вы и в этом подобны Мне.

Стих 25.И раб яко господь его...[389] Сюда также нужно отнести слова: довлеет, да будет.

Стих 25. Аще господина дому веельзевула нарекоша, кольми паче домашния его.[390] Веельзевулом называли князя бесовского. Хотя ясно не написано, чтобы иудеи называли Христа веельзевулом, однако вероятно, что и эту брань они высказали по отношению к Нему. Или, может быть, другим способом назвали Его веельзевулом, так как иудеи называли Его другом Веельзевула, говоря: Сей не изгонит бесы, токмо о веельзевуле князи бесовстем (Мф. 12,24)[391], как увидим впереди. Конечно, много и других злословий они высказывали на Него, но Он привел одно только это, как худшее из всех остальных.

Стих 26. Не убойтеся убо их...,[392] т.е. поносящих и осмеивающих.

Стих 26. Ничтоже бо есть покровено, еже не открыется, и тайно, еже не уведено будет.[393] Эта, по видимому,[394] общая речь есть на самом деле частная. Здесь говорится о добродетели Апостолов, что она не может быть скрыта. Хотя теперь она скрыта, и потому вас поносят, но со временем она откроется, и вас все будут почитать. Итак, не бойтесь того, что смеются над вами теперь, но надейтесь, что впоследствии вас прославят; настоящее пусть не огорчает вас, но будущее пусть внушит вам дерзновение.

Стих 27. Еже глаголю вам во тме, рцыте во свете: и еже во уши слышите, проповедите на кровех.[395] Освободив их от уныния, какое происходит вследствие брани, говорит о проповеди. Конечно, не было тьмы, когда Он говорил им это, и не на ухо говорил Он им; но так как Он сказал это наедине, а не публично, и сказал им одним, а не всем, то и говорит: что Я говорю вам наедине, говорите всенародно, и что вы одни слышали, проповедуйте всем. Итак, во тьме значит наедине, во ушы – вам одним только; с другой стороны, во свете значит всенародно, на кровех – пред всеми.

Стих 28. И не убойтеся от убивающих тело, души же не могущих убити: убойтеся же паче могущаго и душу и тело погубити в геенне.[396] Сказав заранее о других опасностях, нисходит к речи об умерщвлении их: предсказывает его и повелевает презирать. Не убойтеся от убивающих тело, т.е. не бойтесь тех, которые убивают тело, и не оставляйте ради этого проповеди, но бойтесь Того, Который послал вас на это служение, и делайте то, что Он повелел вам. Те хотя и убьют тело, но не одолеют души, а этот и душу и тело может погубить в геенне, т.е. наказать. Итак, страх отражайте страхом, страх пред людьми – страхом пред Богом, меньший – большим. И другим образом утешает их относительно страха смерти: смотри, что говорит:

Стих 29. Не две ли птице ценитеся единому ассарию; и ни едина от них падет на земли без Отца вашего.[397] Ассарий – малая монета. Это уменьшительное слово от асс, малоценность которого вошла в пословицу. Христос говорит здесь вопросительно: не настолько ли дешевы воробьи, что два продаются за один ассарий (т.е. за самую мелкую монету)? И, однако, ни один из них не впадает в сеть без Бога, разумеется, не по содействию Его, а по допущению.

Стих 30. Вам же и власи главнии еси изочтени суть.[398] А вы настолько ценны, что и все волосы ваши исчислены Богом. Исчисление волос показывает совершенное знание, т.е. что вы весьма хорошо известны Ему, и Он до мелочи знает все, касающееся вас по причине большой близости к вам. Поэтому, если ни один из весьма дешевых воробьев не впадает в сеть без Его попущения, как сказано, то тем более вы, ценные, не будете убиты, если Он не допустит. Итак, не должно бояться.

Стих 31.Не убоитеся убо: мнозех птиц лучши есте вы.[399] Часто убеждает их быть бесстрашными по причине величия испытаний.

Стих 32 - 33. Всяк убо иже исповесть Мя пред человеки, исповем его и Аз пред Отцем Моим, Иже на небесех: а иже отвержется Мене пред человеки, отвергуся его и Аз пред Отцем Моим, Иже на небесех.[400] Исповеданием называет свидетельство, побуждая их к свидетельству о Себе. Поэтому говорит: если кто засвидетельствует пред людьми о Моем Божестве, засвидетельствую и Я пред Отцом Своим о вере того, т.е. всякого, кто объявит Меня Богом, Я объявлю верующим. Но кто отвергнет Меня, того отвергну и Я. – Исповесть εν εμοι (во Мне), – то же, что Меня; и исповем εν αυτω (в нем), то же, что его. Но Златоуст говорит: не сказал – исповедает Меня, но – во Мне, т.е. чрез Меня, при Моей помощи. Отсюда вполне последовательно мы заключаем, что слова: исповедаю и Я в нем – значат: исповедаю и Я, побуждаемый его благорасположенностью. Так как проповедание будет исполнено смущения и страха, то предупреждает и относительно этого, говоря:

Стих 34. Не мните, яко приидох воврещи мир на землю: не приидох воврещи мир, но меч.[401] Богослов говорит: что значит меч? Сечение слова, отсекающее худшее от лучшего и разделяющее верующего от неверующего, возбуждающее сына, дочь и сноху против отца, матери и свекрови, – новое и недавнее против древнего и ветхого. Но когда Христос родился, Ангелы говорили: слава в вышних Богу, и на земли мир (Лк. 2, 14). И пророки издревле предвозвестили Его мир; да и Сам Он повелел ученикам, входя в каждый дом, желать ему мира (Мф. 10, 12); каким же образом Он говорит: не приидох воврещи мир, но меч? Потому что этот меч должен был произвести тот мир, о котором говорили Ангелы, а прежде них – пророки. Мечом называет любовь к Нему, которая разделяет верующих от неверующих и непобедимой силой которой связанные самой дорогой любовью скоро разорвали взаимное сообщение и легко разлучились. И в другом месте, показывая могущественное ее действие, сказал: огня приидох воврещи на землю (Лк. 12,49). Нужно было прежде отсечь неизлечимое, а затем остальное умиротворить, как в отношении к Нему Самому, так и к Богу. Поэтому Он и говорит суровее, чтобы, зная это, они не смущались. И еще развивает речь о том же, изощряя слух их жестким словом, дабы они в трудных обстоятельствах не колебались.

Стих 35. Приидох бо разлучити человека на отца своего, и дщерь на матерь свою, и невестку на свекровь свою.[402] (У Михея (7, 6) сказано: дщерь востанет на матерь свою и невестка на свекровь свою, врази еси мужу домашнии его.) Опять самыми любезными обозначил всякое родство. В собственном смысле Он сказал, что разделит человека, т.е. сына от отца своего, и дочь от матери своей, потому что по сходству природы сын милее отцу, а дочь – матери. При этом весьма кстати сказал, что разделит невестку от свекрови, потому что невестка оказывала большое почтение, уважение и повиновение свекрови. Невесткой, конечно, обозначил и зятя, разделяющегося от свекра. Итак, выше Он сделал простое перечисление, говоря: предаст же брат брата на смерть, и отец чадо (Мф. 10, 21), а здесь перечислил другим способом, более естественным и подробным. Если же Он отделит человека от отца, которому тот подчинен, то тем более от супруги, которая подчинена ему; там любовь по природе, а здесь по положению. Первая драгоценнее второй; поэтому предоставляет подразумевать последнюю, как очевидную. После Он упомянет прямо о супругах, говоря: и всяк, иже оставит дом, или братию, или сестры, или отца, или матерь, или жену, или чада, или села, имене Моего ради, сторицею приимет и живот вечный наследит (Мф. 19, 29).

Стих 36. И врази человеку домашнии его.[403] Это – пророческое изречение, сказанное некогда иудеям, когда они враждовали между собой; но Христос кстати применил его к предмету Своей речи, показывая, что все домашние долженствующего уверовать станут для него врагами.

Стих 37. Иже любит отца или матерь паче Мене, несть Мене достоин: и иже любит сына или дщерь паче Мене, несть Мене достоин.[404] И здесь упомянул по одному только из восходящих и нисходящих, как более близких. Кто, – говорит, – любит их больше, нежели Меня; так как любить их, если они благочестивы – дело доброе; но всегда дело злое – любить их больше, нежели Бога.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: