АНТИСЕМИТСКАЯ ПОЛИТИКА НАЦИЗМА В 1933 – 34 ГОДУ.

Неотъемлемой составной частью нацисткой расовой политики являлся антисемитизм. Ещё с момента появления национал-социалистической партии на политической арене нацисты начали антисемитскую компанию, вылившуюся в конце концов в форму массового уничтожения и истребления еврейского населения. Террор против евреев начался в Германии с первых дней прихода нацистов к власти. При Берлинском университете под руководством одного из вожаков нацисткой партии Штрейхера была создана кафедра антисемитизма. Для руководства антисемитской деятельностью в стране под руководством того же Штрейхера был образован специальный орган – «комитет обороны».[19] В его состав вошли Лей, Гиммлер, Дарре, Франк и другие видные гитлеровцы. 28 марта 1933 года нацистское руководство издало распоряжение о проведении в масштабе всей страны крупной акции, которую предлагалось выдать за «оборонительное мероприятие в целях защиты интересов немецкого труда [20] . Её суть заключалась в бойкоте еврейских магазинов, контор, ресторанов и т.п. А с 10 часов утра 1 апреля 1933 года по всей Германии началась компания, проводимая под лозунгом: «Не покупайте в еврейских магазинах, не ходите к адвокатам-евреям, не посещайте евреев-врачей»[21] . У каждой витрины «еврейского гешефта» стояли молодые люди в коричневой форме с плакатами «Немцы, не покупайте товары у евреев!». Поводом для «наказания» явились бойкоты немецких товаров, объявленные в марте 1933 года Вильно и Варшаве. Они стали последствием успеха национал-социалистов на выборах в Рейхстаг. Антинацистские митинги и марши начались уже 5 марта. После чего и начался бойкот. Первоначально его объявили жители двух городов с самым большим еврейским населением в Европе: 20 марта в Вильно, спустя 6 дней в Варшаве. К началу апреля подобные антинацисткие выступления охватили почти все еврейские общины Европы. Историки отмечают весьма успешный массовый бойкот немецких товаров в Ист-Энде – еврейском квартале Лондона, итогом которого, в частности, было прекращение англо-германской торговли мехами. Вслед за этим бойкот перебросился во Францию. Наивысшей точки протестные настроения достигли в США: Американский объединённый совет по организации антинацистского бойкота добился принятия соответствующей резолюции на Всемирном еврейском конгрессе 1936 года. Бойкот немецких товаров стал серьёзным ударом по престижу новой власти страны, поставив под сомнение выполнение нацистами предвыборного обещания вывести Германию из затяжного экономического кризиса. Вследствие этого видимо Гитлер и принял решение организовать экономический бойкот немецких евреев. А опубликованная 28 марта программа бойкота была объявлена как реакция немцев на «пропаганду ужаса», которую якобы, ведёт еврейская печать за границей против новой Германии. Эта пропаганда якобы, не только очернила доброе имя Германии, но и нанесла удар по торговым отношениям, помешала приобретению её экспортной продукции на внешнем рынке, словом, нанесла стране финансовый ущерб. В огромных объявлениях, распространённых по всей стране, провозглашалось:

«Братья-немцы! Сёстры-немки! Виновники этого чудовищного преступления, этого ужасного подстрекательства – евреи Германии. Это они восстановили своих соплеменников за границей на борьбу против немецкого народа, распространяли ложь и клевету. И потому всегерманское руководство «Движения за освобождения отечества» (комитет обороны) решило в качестве самозащиты против преступного подстрекательства объявить бойкот всем немецким предприятиям, магазинам, бюро и проч., начиная с субботы, 1 апреля 1933 года, с 10 часов утра. Мы призываем вас, немецкие мужчины и женщины, способствовать этому бойкоту. Не покупайте в еврейских универмагах и фирмах! Не обращайтесь к еврейским адвокатам! Избегайте еврейски врачей! Покажите евреям, что они не могут пренебречь честью Германии и порочить её, не неся за это ответственность. Лицо, поступающее вопреки этому призыву, тем самым докажет, что оно – сторонник врага Германии.»[22]

Стоит заметить, что эта акция была сравнительно мирной. Но какой была цель этой акции? Для того, чтобы разобраться в этом вопросе, надо учитывать, что в первые дни пребывания Гитлера у власти, нацистов в Рейхстаге было меньшинство, а из 11 членов правительства их было трое. Выборы в рейхстаг 5 марта тоже не принесли нацистам долгожданной победы: они получили большинство мест, но не получили абсолютного большинства, набрав только 43,9% голосов избирателей. Акция 1 апреля не могла стать причиной подрыва экономического благосостояния еврее. Скорее всего, это была чисто политическая акция, которая должна была возвестить миру о том, что в Германии появилась сила, способная полностью взять власть в свои руки, жёстко действовать против врагов нации и установить в стране подлинно «новый порядок». Это была демонстрация силы нацисткой партии, консолидация её рядов и способ вовлечения в неё колеблющихся. Одновременно это и была подачка отрядам штурмовиков и радикально настроенной молодёжи, вроде «национал-социалистического союза студентов». Доказательством этого может являться тот факт, что бойкотировали не только еврейских торговцев и предпринимателей, но и представителей национальной элиты – еврейские больницы, адвокатские конторы и рестораны.

После первоапрельского бойкота последовал череда законов, ограничивающих профессиональную деятельность евреев. Первым из них стал закон «Об упорядочении национального состава управленческого аппарата»[23] (прил. 1) от 7 апреля 1933 года. У него были две цели:

1)Ликвидировать политизацию, существовавшую в правительственном аппарате Веймарской республики.

2) Изгнание из него евреев.

В этом законе имеется один примечательный момент. Это формулировка:

«1.1. Для упорядочения национального состава профессионального аппарата служащих и для упрощения администрирования разрешается, согласно тексту данного постановления, уволить со своих должностей нижеследующие категории чиновников, даже если для увольнения нет указаний в существующих законах.

Такая формулировка – «нет указаний в существующих законах» – позволяла практически свободно увольнять чиновников, затрудняющих процесс администрирования. А именно:

1) Чиновников, принятых на службу после 9 ноября 1918 и не имеющие соответсвующей квалификации или способностей. ( Пункт 2.1)

2) Чиновников неарийского происхождения. ( Пункт 3.1.)

3) Чиновников, не доказавших своими действиями готовность непоколебимо служить интересам государства.

Закон имел особую важность. Он не только впервые законодательно установил понятия ариец и неариец, он оговаривал, кто в Германии является евреем. Cогласно инструкции, достаточным оказалось еврейское происхождение одного из дедов (бабок), то есть четверти еврейской крови, для зачисления человека евреев. И оговаривал санкции, который применялись к неарийцам и евреям. Данный закон обеспечивал быстрый и почти одновременный переход всех ответственных постов в империи и землях к функционерам НСДАП или лицам, открыто сочувствующим нацизму. Люди, не разделявшие национал-социалистическую идеологию, либо имеющие «неблагонадёжное происхождение» и национальную принадлежность, к государственному и муниципальному управлению не допускались. Он стал основой для борьбы нацизма против своих политических противников и консолидации политической власти в руках партийной элиты.

А 10 апреля 1933 года был принят закон «О допущении к занятию адвокатурой», в соответствии с которым евреи остранялись от защиты обвиняемых, как на предварительном расследовании, так и во время судебного разбирательства, а также лишались права приобретать членство каких бы то ни было государственных профессиональных объединений юристов.[24] Логичность принятия этого закона не может опровергаться. Достаточно вспомнить текст объявления, которое распространялось накануне первоапрельского антисемитского бойкота: «Лицо, поступающее вопреки этому призыву тем самым докажет, что оно – сторонник врага Германии!». Теперь если представить, что какой-либо уволенный еврейский чиновник подал в суд, с целью отмены этого постановления , то безусловно ему понадобиться помощь адвоката. Но адвокаты-немцы вряд ли бы захотели после первоапрельских событий связываться с евреями. Остаются только адвокаты-евреи. Их этот закон и имел своей целью нейтрализовать. Сделать наиболее бесправную часть населения Германии ещё и неспособной защитить свои права. Можно добавить, что 30 июля 1933 года в категорию профессиональных чиновников были включены адвокаты. Это означало категорический запрет евреям заниматься этой деятельностью.

Эти два законодательных акта стали основой всех будущих расовых и антисемитских законов, так как лишили евреев и всех «прочих недолюдей» любой надежды и возможности на защиту своих прав и интересов. Дальнейшее законотворчество нацистов было направлено на устранение влияния евреев на общественную жизнь Германии. Для достижения этой цели евреи должны быть выдворены с ключевых позиций в сфере культуры и образования.

24 апреля 1933 года вышло постановление о массовом увольнении евреев-врачей из поликлиник. А 2 июня 1933 года вышел закон «О допущении врачей к работе в больничных кассах». Последовало увольнение еврейских зубных техников из поликлиник.

Сфере образования было уделено особое внимание. 8 апреля 1933 года студенческий союз подготовил «Двенадцать тезисов против негерманского духа». Распространяемые в университетах, они призывали к «очищению» национального языка и культура, протестовали против еврейского духа, и требовали, чтобы университет стал центром национализма:

4. Наш самый опасный враг – еврей, и тот, кто зависим от него.

5. Еврей может думать только по-еврейски. Когда он пишет по немецки, то он лжёт. Немец, пишущий по-немецки, но думающий не по-немецки, есть изменник! Студент, говорящий и пишущий не по-немецки, сверх того бездумен и будет неверен своему предназначению.

6. Мы хотим искоренить ложь, мы хотим заклеймить предательство, мы желаем студентам не легкомысленности, а дисциплины и политического воспитания.

7. Мы хотим считать евреев иностранцами, и мы хотим овладеть народным духом.[25]

13 апреля студенческие тезисы были вывешены на досках объявлений во всех университетах Германии. Седьмой тезис гласил: «Если еврей пишет по-немецки, он лжёт». Студенты требовали, чтобы в будущем книги евреев на немецком языке снабжались пометкой: «перевод с еврейского». Этот тезис привёл к конфликуту в столичном университете. Ректор Эдуард Кольрауш потребовал снять со плакаты с этим требованием и убрать его с досок объявлений. В ответ студенты потребовали отставки ректора.

Национал – социалистический союз студентов был создан в 1925 году для распространения в студенческой среде нацистских идей. В 1931 году вошёл в состав Союза германского студенчества, который с 1934 года рассматривался как «подразделение» НСДАП. Он отвечал за то, чтобы студенты выполняли свои обязанности перед ВУЗом, народом и государством. Его первейшая задача – путём привлечения к службе в СА и несению трудовой вахты, путём политического обучения воспитывать студентов порядочными и боевитыми немецкими мужчинами, готовить их к ответственному, самоотверженному труду на благо народа и государства.»[26]

Важно учитывать, что ещё в 1931 году национал-социалисты получили большинство в «Немецком студенческом союзе». Это была первая организация общегосударственного уровня, попавшая под полный контроль нацистов. И в будущем ставшая ударным молодёжным звеном национал-социализма. Да и до 1931 года в рядах этой студенческой организации было немало нацонал-социалистов. Газета «Берлинер Тагесблатт» сообщила 12 ноября 1930 года, что около 500 национал-социалистических студентов напали на республикански настроенных и еврейских однокашников: «В происшедшей бойне был до крови избит один социал-демократический студент, которому потребовалась медицинская помощь. В здании университета одна студентка-еврейка была повалена на пол и избита ногами. Нападавшие хором выкрикивали лозунги: «Германия, вставай!» и «Евреи, прочь!».[27] Эта же студенческая организация активнейшим образом принимала участие в первоапрельских событиях 1933 года. А 8 апреля ими было принято решение о проведении акции по сожжению книг еврейских авторов, осуществлённой ими 10 мая. Скорее всего, смысл деятельности этой организации состоял в пропаганде нацистских взглядов и осуществлении провокаций с целью мониторинга общественных настроений. Ведь их «вылазки» всегда предшествовали новому витку репрессий государства относительно евреев.

25 апреля 1933 года был принят закон об устранении диспропорции в национальном составе учащихся германских высших и средних учебных заведений в 1,5 % от общего числа поступающих. Закон также требовал, чтобы общее число евреев – учащихся каждого учебного заведения не превышало 5%. Исключения поначалу были сделаны лишь для детей ветеранов.[28] А 6 мая 1933 года профессора и чиновники были включены в категорию «профессиональных чиновников» в соответствии с законом «О восстановлении профессиональной гражданской службы» от 7 апреля 1933 года.

В начале 1933 года в немецких университетах насчитывалось около 6000 преподавателей – профессоров, доцентов, ассистентов. С учётом технических институтов численность преподавательского состава высшей школы насчитывала 8000. Уже после зимнего семестра 1934/1935 года было уволено 1145 профессоров и доцентов, или 14,34% от общего числа преподавателей в предыдущем зимнем семестре.[29] Если учесть уволенных ассистентов, сотрудников научных библиотек и научно-преподавательских институтов, то число уволенных научных работников и преподавателей возрастёт до 1684. Весьма показательны результаты чистки преподавательского состава Берлинского университета. Всего в нём в 1933 году числилось 797 штатных преподавателей. Из них было сразу уволено 278 человек, 252 из которых были евреями. Из уволенных немедленно эмигрировали 199 человек. Добровольно ушли в отставку по политическим причинам 9 профессоров, из которых 5 тоже эмигрировали.[30] В это число, естевственно не входят случаи смерти учёного, а также случаи ухода на пенсию. Впоследствии происходило только ужесточение законодательства в этом направлении. Конечно, не все немецкие профессора были в восторге от такого положения дел. Наиболее поучительна история Отто Крайера. В 1933 году он был приглашён стать преемником Филиппа Эллингера, заведущего кафедрой фармакологии в университете Дюссельдорфа. Эллингер был одним из тех профессоров, уволенных согласно закону «О профессиональном чиновничестве». Крайер отказался от этой должности и отправил в прусское министерство науки, культуры и образования гневное письмо. На него отреагировали незамедлительно запретом Крайеру доступа в университеты и общественные библиотеки. Ему не оставалось ничего другого, как покинуть страну. Эта история поучительна. Она показывает, с чем приходилось сталкиваться немцам, ставшим на защиту евреев и неарийцев.[31] Возможно, этим можно объяснить тот факт, что на увольнение еврейских профессоров не последовало практически ни одного официального возражения их коллег. Когда число еврейских студентов в университетах резко сократилось, не последовало ни одного вопроса ни то какой факультетской комиссии. На акцию сожжения книг 10 мая не возразил не один немецкий интеллектуал. Тем более, что достоверно известно, что ещё во время первоапрельской забастовки в университетах студенты национал-социалисты бойкотировали лекции преподавателей евреев, а тех, кто игнорировал бойкот, фотографировали. Аналогично ситуация развивалась и в случае с бойкот еврейских магазинов.

Стоит учитывать и тот факт, что 19 августа в соответствии с законом от 14 июля 1933 года «О народном голосовании» В Германии состоялся референдум по вопросу о поддержке режима и лично Гитлера. Более 38 млн. человек, или почти 85% всех людей, принявших участие в референдуме одобрили концентрацию в руках Гитлера государственной власти и его методы реформирования страны.[32] Это является доказательством того, что политика Гитлера и идеология национал-социализма вполне соответствовала желаниям и представления большинства жителей Германии.

22 сентября 1933 года была создана имперская палата по делам культуры, состоявшая под контролем министерства народного просвещения и образования. В палату входило семь отделов: прессы, радиовещания, кинематографии, театра, литературы, музыки, изобразительных искусств. Специфика этого палаты заключалась в том, доступ туда был открыт только для арийцев. А уже 4 ноября 1933 года был принят закон «О главных редакторах», определившего прессу как «государственное средство просвещения и воспитания» и запрещавшего евреям или лицам, состоящим с ними в браке, редактировать и выпускать немецкие газеты. В период с ноября 1933 года по июль 1934 года число еженедельных газет в Германии сократилось с 2703 до 1128, еженедельных журналов – на 40%, двухнедельных – на 50%, ежемесячных – на 45%. Месячный тираж печатных изделий упал с 1 млрд. в 1932 году до 300 млн. в 1934 году, то есть, на 70%.[33]

Стоить заметить, что СМИ являются одним из самых важных средств пропаганды. Фактически, они «кристализуют» общественное мнение и доводят его до широкой аудитории. Институт контроля над ней позволял бы контролирующим получать значительные политические дивиденты и влиять на общественное мнение. Адольф Гитлер так пишет о прессе:

«Пресса эта ведёт особенно безжалостную канонаду против тех людей с характером и выдающимися умениями, которые не хотят преклониться перед претензиями евреев. Что бы стать объектом травли со стороны евреев, не нужно даже прямо выступать против них, достаточно одного подозрения, что данный человек когда-либо может придти к мысли о необходимости борьбы против евреев»[34]

Думаю, эта цитата из «Майн Кампф» говорит, насколько важно было обладание таким мощным ресурсом влияния на общественное мнение, как пресса.

«Прессу принято называть, как известно, великой державой. Особенно любят этот эпитет в журналистских кругах. И действительно, значение печати поистине огромно. Роль печати переоценить невозможно. Ведь именно на долю печати выпадает продолжение воспитания людей в зрелом возрасте».[35]

На самом деле нацисты уделяли прессе, как средству пропаганды значительное внимание. Ещё в программе «25 пунктов» в 23 пункте НСДАП «требует ввести законодательную борьбу с намеренной антигосударственной клеветой и её распространением в печати. Для осуществления подобного, по мнению нацистов надо было осуществить три условия:

1) Все редакторы и репортёры немецкоязычных газет должны быть представителями коренного населения.

2) Немецкоязычные газеты должны будут выходить только с разрешения государства.

3) Государственный запрет на финансирование или какое–либо влияние «ненемцев» на немецкоязычные газеты.

Все законодательные акты, принятые в 1933 году в первую очередь были направлены на борьбу с влиянием евреева в общественной жизни Германии. Но их действительной целью была борьба и с социал–демократами и коммунистами. Ведь не стоит забывать, что евреи, в своём большинстве, всегда были верными союзниками всех левых идеологических течений в истории. Причиной этого был антисемитизм, который являлся основой не только нацисткой идеологии, но и большинства правых политических течений вообще. Евреи показали своё негативное отношение к нацизму ещё в марте 1933 года, когда объявили бойкот немецким товарам, поставив репутацию молодой национал-социалистической партии под угрозу. Так же они показали этим своё отношение к нацистской идеологии вообще. И отношение это было отнюдь не «дружеское». Евреи выбрали союзниками коммунистов и социалистов, а их главными противниками были нацисты. Будет логично предположить, что задачей нацистов на этом этапе заключалась в лишении своих противников возможности влияния на общественное мнение и выдворение его представителей из политической сферы жизни общества и сферы государственного управления. Законы, принятые в 1933-1934 годах наглядно подтверждают эту теорию. Именно тогда началась эпоха нацизма в Германии.

Глава 3.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: