I. Странные обычаи, глиняные черепки и черепа 10 глава

Традиционное представление о расе по своей сути схоластично: расы рассматривают как неизменные образования, которые резко различаются на основании таких простых физических признаков, как особенности волосяного покрова, цвета глаз, кожи и пропорции тела. Но физические типы человеческих групп не остаются неизменными. Было доказано, что даже конфигурация генов обладает сферой пластичности. Разделительные линии далеки от четкости. Более того, в наши дни происходит постепенное слияние всех популяций. Биологическое единство человечества имеет гораздо большее значение, чем относительно поверхностные различия.

Основной изъян старого взгляда на расу состоит в том, что он не согласуется с современными знаниями о процессе физической наследственности. Если бы кровь смешивалась,

как это происходит со спиртом и водой, существовало бы много «чистых рас», и популяции можно было бы корректно описать посредством статистических расчетов средних показателей. Унаследовав обособленные и независимые гены, ребенок, в генетическом смысле, является отпрыском своих родителей, но не своей расы. «Раса, определенная как система средних показателей и формальных стандартов, — пишет Добжанский, — является концептом, относящимся к доменделевской эре, когда материалы наследственности виделись неким континуумом, подверженным диффузной и постепенной модификации... Представление о чистой расе не является даже обоснованной абстракцией; это просто прием, который используют для того, чтобы скрыть явление расового разнообразия».

Локальные варианты несомненно существуют. Для популяций мух, живущих всего лишь на расстоянии ста метров друг от друга, были отмечены факты существования статистически значимых «расовых» различий. Возможно, сфера распространения конкретных генов существенно различается в зависимости от поселения в рамках одной человеческой популяции. Так же вероятно, что существуют более широкие географические вариации, но пока не произведено картографирование распространения человеческих генов, — задача, разрешение которой только начинается, — мы не можем резко переходить к общим выводам, сделанным на основе нескольких поверхностных характеристик, которые, по стечению обстоятельств, имеют высокую социально обусловленную ценность. То, что мы сейчас знаем о генетике человеческих популяций, получено в результате путешествия на весельной шлюпке по огромному морю незнания, когда, время от времени, в море бросается лот.

Одно дело — говорить о том, что группы, выделенные до сей поры в человечестве, не следует воспринимать слишком серьезно. Но совершенно другое — полагать, что невозможно создать сколько-нибудь осмысленную классификацию. Одно дело — заявлять, что свидетельства, которыми

мы располагаем, показывают на невозможность связать особенности человеческих обществ с различиями в биологической наследственности. Но совершенно иное — предполагать, что варьирование в физическом наследовании не играет никакой важной роли.

Так как расовые предрассудки ведут к социальным и межнациональным проблемам, существует искушение отказать концепции расы — даже в значении «породы» или «большой расы» — в какой-либо важности и обоснованности. Тот факт, что современное бытовое представление о «расе» в значительной мере мифологично и не имеет приемлемого научного обоснования, не должен нас заставить «выплескивать вместе с водой ребенка». Несомненно, определенные внешние физические характеристики встречаются чаще у одних народов, чем у других. Если бы дело ограничивалось этим, мы могли бы отказаться от рассмотрения этой проблемы, отметив, что, насколько это известно современной науке, принципиальная важность существования нескольких физических типов людей заключается в том, что эти типы действительно обладают признаками, которые очень важны для общества. Нельзя оставлять без внимания тот факт, что человеческие существа негативно реагируют на другие человеческие существа.

Тем не менее, сейчас известно, что существует по крайней мере несколько различий в физиологических процессах у главных рас. Большинство различий, правда, ограничивается только частотностью появления рассматриваемого признака и не представляет собой характеристики, не допускающей отступлений. Например, отрицательный резус-фактор, связанный с роковыми обстоятельствами до и во время рождения, гораздо чаще встречается среди белых американцев, чем среди негров, и практически не представлен у китайцев и японцев. Тем не менее, нужно подчеркнуть, что признак «крови» не является диагностичным для любой расовой группы и большой расы. Все четыре группы крови представлены во всех расах.

Особенности интеллекта, темперамента и характера почти невозможно выделить в чистой форме, так как с самого момента рождения влияние социальной традиции модифицирует биологически унаследованные черты. Тем не менее, более чем вероятно, что потенциал развития таких черт представлен в разной пропорции среди разных человеческих рас. Музыкальные и другие специфичные способности, по всей видимости, неравномерно распределены среди всех народов. Возможно, этому есть биологические основания и их нельзя сбрасывать со счетов, хотя они объясняют только незначительную часть культурных различий. И здесь также было бы правильнее сказать, что у антропологов пока нет доказательств, чем предоставить какие-либо ненадежные свидетельства.

В какой-то степени повседневный опыт показывает, что физические черты и умственные качества взаимосвязаны Этот параллелизм, возможно, объясняется не биологической наследственностью, а сходством жизненного опыта и практики обучения у людей, обладающих одинаковым цветом кожи и другими физическими характеристиками. Нет никаких свидетельств тому, что гены, которые определяют цвет кожи и особенности волосяного покрова, коррелируют с генами, влияющими на темперамент и умственные способности. Идея о том, что цвет кожи определяет характер, внутренне противоречива. Английские и ирландские сеттеры по темпераменту не различаются, хотя первый имеет белую с пятнами масть, а второй — рыжую. Никому не придет в голову определять темперамент лошади, исходя из таблицы мастей. В хорошо перемешанной популяции, более или менее биологически гомогенной, разные черты не соотносятся с различными генами. Хэлдейн отмечал:

«Если мы, например, рассмотрим Центральную и Северную Европу, мы обнаружим значительную корреляцию между цветом волос и краниальным индексом*. По мере

* Краниальный индекс — соотношение измерений черепа, отражающее его пропорции.

продвижения к северу цвет волос в целом будет светлеть, а черты — удлиняться. Такие же корреляции мы обнаружим в Англии в целом. Но если мы обратимся к рассмотрению хорошо перемешанной популяции, скажем, из сельской местности в Англии, популяции, члены которой вступали в браки между собой в течение нескольких столетий, выяснится, что эти корреляции исчезают. Длинноголовый человек будет иметь голубые глаза с той же вероятностью, что и короткоголовый. Из этого также следует, что, по всей вероятности, голубоглазый мужчина не будет иметь особенно высокого процента предков среди англосаксов и скандинавов по сравнению с кареглазым жителем той же деревни».

Неустойчивость стереотипов свидетельствует о недолговечности распространенных представлений о «расовом» темпераменте. В 1935 году большинство американцев характеризовали японцев как «прогрессивных», «умных» и «трудолюбивых». Семью годами позже эти определения уступили место другим: японцы стали «хитрыми» и «вероломными». Когда Калифорнии были нужны китайские рабочие, они были «бережливыми», «здравомыслящими» и «законопослушными», тогда как в период кампании за введение закона о запрещении въезда в США нежелательных иммигрантов китайцы стали «грязными», «отвратительными», «неассимилирующимися», «обособленными» и «опасными».

Научная оценка исторических достижений различных народов почти невозможна в силу разногласий по вопросу о стандартах. Многим американским солдатам жители Индии представлялись «грязными» и «нецивилизованными». Но для индусов-интеллектуалов американцы казались невероятно «невоспитанными», «материалистичными», «неинтеллектуальными», а также «нецивилизованными». На Западе мало известны значительные культурные достижения черной Африки. Несмотря на это, представляется верным, что общее богатство негритянских цивилизаций, по крайней мере количественно, менее впечатляет, нежели успехи западной или

китайской цивилизаций. Тем не менее, не следует забывать о некоторых фактах. «Университет» XII века в Тимбукту только выиграет от сравнения с современными ему европейскими университетами, так же как и общий уровень цивилизации в трех великих негритянских королевствах того времени. Металлургия, которая важна как база всех наших технологий, была созданием черной Африки. В любом случае, антрополог будет считать, что более обоснованно объяснять вышеупомянутые количественные различия географической изоляцией Африки и историческими случайностями. Факторы окружающей среды всегда затрудняют оценку врожденных способностей тех или иных народов. Например, английские писатели часто говорят о бенгальцах Индии как об интеллектуалах по своей природе, а маратуев считают воинственными от рождения. Но равнины Бенгалии неизменно кишат малярийными комарами и анкилостомами, а холмы Маретха сравнительно свободны от тех болезней, которые ослабляют агрессивную энергию. Для нас было большой удачей, что римляне не сочли наших не подающих особых надежд пращуров, грубых варваров из британских и германских лесов, не способными принять или создать высокую цивилизацию.

То, что тесты на уровень интеллекта могут измерить интеллект, само по себе требует доказательства. Тем не менее, они являются единственным стандартизированным и претендующим на объективность основанием для сравнения, имеющимся в нашем распоряжении. Тесты показали, что высоко одаренные дети встречаются у всех народов. Один американский негр — по всей видимости, «чистокровный», — обнаружил коэффициент интеллектуального развития в 200 единиц. Что касается групп, то негритянские дети в Теннесси показали средний уровень I.Q. — 58, а в Лос-Анджелесе — 105. Такой разброс показывает, что коэффициент интеллектуального развития не определяется, главным образом, расовыми способностями. Во время первой мировой войны владеющие грамотой негры из некоторых

северных штатов достигли более высоких показателей в армейском тесте Альфа, чем грамотные белые из некоторых штатов. Негры из Огайо и Индианы доказали свое превосходство над белыми из Кентукки и Миссисипи по тестам Альфа и Бета. Эти и подобные им цифры слишком хорошо коррелируют с суммами, которые разные штаты тратят на образование, и с другими внешними условиями, чтобы быть простым совпадением. В 1935—1936 годах штат Калифорния тратил более 115 долларов на обучение одного ребенка. Штат Миссисипи же тратил менее 30 долларов на белого и около 9 долларов на черного ребенка. Так же было доказано, что чернокожие дети, только что переехавшие с Юга на Север, не имеют интеллектуального преимущества.

Склонность разделять биологические группы на относительно более или менее развитые отчасти является пережитком дарвинского мышления. Точно так же в сознании образованных людей понимание природы наследственности еще не соотносится с фактами и теориями современной генетики. Мы склонны сохранять верность неясным представлениям о прямолинейной эволюции. У нас есть пристрастие располагать все по «шкале эволюции». При этом мы стараемся поместить нашу собственную группу на вершину этой шкалы. Подобное мнение значительно отстает от современного научного знания.

С биологической точки зрения не существует никаких оснований считать смешение рас опасным. Некоторые антропологи утверждают, что метисация рас безвредна и даже полезна, но смешение трех главных рас небезопасно. Тем не менее, подобное утверждение основывается на небольшом количестве данных. Английский антрополог Флеминг обнаружил зуболицевую диспропорцию у потомства, которое появилось в результате связи мулатов с людьми, чьи родители были с одной стороны неграми, а с другой — китайцами, а также с одной стороны китайцами, а с другой — европейцами. Но даже здесь, возможно, именно недостаточное питание повлияло на генетическую картину.

Вся эта проблема чрезвычайно усложняется социальными условиями и отношениями. Почти везде браки между представителями разных рас вызывают такое неодобрение, что большинство этих людей оказывается в экономически низких слоях. В таких семьях как родители, так и дети вынуждены становиться изгоями общества. В тех немногочисленных случаях, когда к «смешанной крови» относились без предубеждения (как на острове Риткари), метисы по целому ряду показателей превосходили любую из групп своих родителей. Даже в условиях дискриминации, но при отсутствии Фактора недоедания, полукровки демонстрируют лучшие физические показатели: они выше ростом, живут дольше, дают большее потомство, обладают лучшим здоровьем.

Явление гетерозиса (гибридной мощи), по-видимому, так же важно для людей, как и для животных. Данные истории показывают, что смешанные народы обладают большим творческим потенциалом, чем более «чистые» группы. Почти все цивилизации, чья роль в истории человечества наиболее значительна (Египет, Месопотамия, Греция, Индия, Китай), возникали там, где встречались неродственные народы. Здесь происходило не только взаимное обогащение разных культур, но также и обмен генами между группами, представители которых различались по физическим параметрам. Вполне вероятно, что это тоже сыграло свою роль в возрастании творческой энергии.

Ни в одном аспекте расовой проблематики мифология не расцветает так ярко и не достигает такой степени абсурдности, как в убеждениях и практиках, связанных со «смешением рас». Как раз те люди, которые наиболее убеждены в том, что у негров есть особая врожденная психология, будут объяснять способности светлокожих негров кровью, доставшейся им от белых предков. Однако, менделевская генетика говорит нам: нет никаких оснований верить в то, что такие индивиды будут иметь значительно меньше генов, обусловливающих «негритянский темперамент», нежели их более темные братья и сестры из той же семьи. Конечно,

бытовые представления совершенно нелогичны. И это видно из того факта, что любого человека, у которого есть хоть немного негритянской крови, всегда будут называть негром, хотя было бы столь же логично называть того, у кого есть хоть капля крови «белых», — белым.

Несмотря на то, что антропологическая точка зрения и антропологические исследования должны всегда допускать возможность существования различий между человеческими популяциями, различий, важных для развития способностей и их ограничений, в настоящий момент единственно научным заключением по этому поводу является: «не доказано». Так как мы привыкли соотносить внешний облик (включая костюм) с определенными способами поведения, мы допускаем ошибку, полагая, что свойства негритянского интеллекта и темперамента, например, необходимо должны отличаться от тех же свойств у белых на основании биологических факторов. Мы склонны преувеличивать роль биологически детерминированных различий везде, где они только могут быть. И это происходит потому, что у белых и негров была совершенно разная культурная история, а сейчас наличествуют совершенно различные возможности. Это важное положение хорошо осветил Боас:

«Один и тот же человек будет вести себя по-разному в разных культурных условиях; единообразие поведения в культуре, наблюдаемое в любом хорошо интегрированном обществе, нельзя объяснить генетическим единообразием составляющих его индивидов. Оно определяется социальным окружением, а не существенными особенностями генетики. Единообразие в произношении возникает у членов того или иного сообщества не из-за каких-либо значительных анатомических особенностей строения органов артикуляции. Восприятие определенных форм графического и пластического искусства, стиля музыки развивается исторически и разделяется всеми, кто принимает участие в культурной жизни группы. Утверждение, что между распространением определенного телосложения в группе и ее культурным поведением существует определенная связь,

никогда не было доказано. Тот простой факт, что в группе преобладает определенный телесный тип, и группа обладает определенной культурой, не доказывает существования причинной связи между этим типом и этой культурой. Существуют более одаренные и менее одаренные люди, существуют люди с разным складом ума, но никто еще не доказал ни того, что их культурное поведение неизменно и независимо от социальной истории, ни того, что сходное поведение нельзя встретить среди людей, представляющих любую другую часть человечества».

Есть люди высокие и низкие, и разница между ними несомненно определяется наследственностью. Но, тем не менее, средние показатели различий в физических характеристиках между разными человеческими популяциями вряд ли можно сравнивать с частичным совпадением в диапазоне изменения отдельных признаков и с существованием одинаковых типов в различных расах. Изучение варьирования тех признаков, которые можно измерить, и анализ некоторых установленных генетикой фактов говорят о том, что одни и те же биологически наследуемые черты представлены во всех больших «расовых» группах, хотя и по-разному. Не существует чистых, не изменяющихся рас. Скорее существуют популяции, чьи физические характеристики изменялись во времени под влиянием развития культуры, природного, социального и полового отбора; факторов окружающей среды; стихийных изменений; браков между близкими родственниками или же с чужаками.

Гюнтер (он получил медаль Гёте в области искусства и науки в 1941 году) говорит, что душа «динарской расы», по-видимому, темно-зеленая. Легко признать абсурдность этого экстравагантного заявления. Но трудно искоренить те неуловимые искажения в нашем мышлении, которые происходят из дарвинских (пре-менделевских) представлений. Если мы тщательно проанализируем смысл сказанного выдающимся шведским биологом Далбергом, станет совершенно ясно, почему — в свете фактов человеческой миграции и

случайного скрещивания — понятие «чистых рас» совершенно мифологично:

«До Менделя считалось, что наследственность представляет собой некое вещество, и что в процессе скрещивания такие вещества смешиваются точно так же, как смешиваются фруктовые соки и вода. Если негр скрещивается с белым, происходит простое растворение, и в результате его появляется мулат. Тогда можно говорить о полукровках. Если скрещиваются мулаты, то, в соответствии со старой доктриной «вещества», результатом этого скрещивания должны быть только мулаты. Точно так же, если смешивать два стакана сока одной концентрации, нельзя ожидать, что произойдет какое-нибудь изменение в цвете. Но на самом деле потомки мулатов бывают разного цвета, от более или менее белого до более или менее черного. Этот результат согласуется с доктриной Менделя, согласно которой любой индивид обладает мозаикой генов. Все эти гены составляют пары, в которые входит один ген от отца, а другой — от матери. При передаче эти гены перегруппируются. Половина отбрасывается, а когда сперматозоид смешивается с яйцеклеткой, образуется новая мозаика, которая может иметь другие признаки».

Если суммировать результаты обсуждения расовой проблемы с точки зрения серьезной биологии, нужно указать на следующие моменты. Необходимо соотнести общераспространенные представления и некоторые научные работы с данными менделеевской генетики и экспериментальной биологии в целом. В те времена, когда были популярны биологические объяснения, существовала тенденция пренебрегать факторами культуры и окружающей среды и сразу переходить к упрощенным биологическим выводам. Нет свидетельств того, что смешение рас опасно. Не существует научных оснований для распределения всех рас по шкале «лучшие—худшие». Определенные гены представлены в разных пропорциях в различных человеческих группах; тем не менее необходимо подчеркнуть изменчивость всех больших человеческих популяций.

Простенькие книги по географии до сих пор дают список рас: белая, черная, желтая, коричневая и красная. Будет просто (и при этом правильно) указать на то, что наличие пяти пигментов и оптический эффект (возникающий из-за того, что верхние слои кожи непрозрачны) обусловливают цвет кожи всех людей, и что эти пигменты присутствуют в коже всех нормальных мужчин и женщин (у альбиносов отсутствует темный пигмент — меланин). Следовательно, различия в цвете кожи обусловлены только тем, в каком объеме представлен тот или иной пигмент, и существует континуум вариаций среди всех живущих человеческих существ. Столь же просто (и правильно) будет указать на трудности, которые неизбежно возникают при попытке классификации рас на основании таких — не менее произвольных и несовместимых — признаков, таких как форма головы, телосложение, особенности скелета.

Тем не менее, в заключение необходимо подчеркнуть: законные возражения против всех существующих методов классификации не являются доказательством того, что расовые различия несущественны. Давайте не будем забывать, что мы мало знаем о многих весьма важных предметах. Например, обычно говорят: большинство видимых внешних признаков, используемых в расовых классификациях, слишком несущественны, чтобы как-то способствовать устойчивости рас или мешать ей. Однако, сохранение таких различий, по-видимому, вряд ли было бы возможно, если бы в этом каким-либо образом были задействованы факторы отбора. Вайденрайх недавно пришел к выводу, что увеличение объема мозга влечет за собой изменения в скелете. Говоря другими словами, если он прав, изменение костного строения, не будучи адаптивным само по себе, все же отражает изменения, важные для выживания. Дальнейшие исследования могут показать, что в прошлом физические антропологи использовали некоторые верные критерии, но неправильно их обосновывали, и, к тому же, практиковали неприемлемые методы. С другой стороны, может оказаться, что та

единственная классификация, которая будет иметь смысл, должна основываться не на неком случайном наборе внешних признаков, а на взаимосвязанных рядах соматотипов, представляющих структуру тела в целом и предположительно отражающих органические различия и физиологические функции. Хотя сходство человеческой биологии, объединяющее всех людей, очень важно для понимания их жизни, существуют также серьезные предварительные основания считать, что различия между людьми также имеют некоторое значение.

Существует ли у нас врожденная склонность дистанцироваться от людей, отличающихся по физическому облику, или испытывать к ним враждебные чувства? Данные по этому вопросу весьма неоднозначны. С одной стороны, существует внутривидовая солидарность. Открытие этого явления — одно из наиболее значительных открытий общей биологии. В естественных условиях организмы, о которых из наблюдений за ними в неволе мы знаем, что они могут спариваться и иметь потомство, способное к размножению, обычно этого не делают. В природе животные чаще всего либо избегают своих собратьев, имеющих другой внешний вид и запах, либо активно проявляют к ним враждебность. С другой стороны, пример огромного числа американских мулатов едва ли может подтвердить эту теорию. В разных землях, по-видимому, не получило развитие отвращение к смешению с группами, представители которых значительно отличаются по своему физическому облику. Ассимиляция существенного числа негров в Англии XVIII века, отношение к неграм во Франции, заметная склонность португальских и голландских колонистов к смешанным бракам и фактически полная ассимиляция негров в Мексике (где одно время негров было значительно больше, чем белых) — все эти факты нельзя сбросить со счетов. Фактически, как показали Хаксли и Хэддон в книге «Мы, Европейцы», можно убедительно доказать, что в тех случаях, когда отсутствуют яв-

ные социальные барьеры, существует тяготение между представителями разных человеческих рас. Даже если будет доказано существование врожденной склонности к враждебности, из этого не будет следовать, что эту враждебность нужно понимать как нечто неизменное. Социально связанные группы мусульман в Бразилии и, скажем, в Советской России не обладают «расовой» однородностью.

Современные произвольные расовые классификации обладают для науки крайне ограниченной ценностью, но их влияние на массовое сознание делает их социально опасными. Сто лет назад расовые термины были удобными, так как во многих случаях понятие расы с достаточной степенью вероятности указывало не только на физический тип, но и на географическое происхождение, язык и культуру. Сегодня, в связи с произошедшими подвижками населения и социальными изменениями, использование этих ярлыков чаще всего приводит к неверным и ошибочным умозаключениям. «Негр» может иметь цвет кожи от самого что ни на есть черного до вполне белого, он может говорить по-французски, по-арабски, по-английски, по-американски, по-испански или на ашанти, он может быть закованным в цепи невольником или всемирно известным химиком, он может быть неграмотным или писать на изысканном арабском языке, он может быть и президентом американского колледжа. Даже в строго биологическом смысле почти каждая раса — смесь.

У физических антропологов нет оснований располагать расы по вертикальной оси: от низших к высшим. Но несмотря на то, что ученые считают оценочные дефиниции не стоящими доверия, западное общество оказалось более чем готово высказывать недвусмысленные и резкие суждения по этому поводу. Расовая дискриминация является, конечно, частью более общей проблемы социальной дискриминации. Но современный европеец или американец фактически заявляют следующее: «Если расы не существуют, мы должны их изобрести». Кто-то сказал: «В вопросах расовой принадлежности судьей является не природа, а общество». Совре-

менное положение дел определяет существование не биологических рас самих по себе, но того, что Роберт Редфилд определил как «расы в общественном сознании». Настоящей причиной существования последних является ассоциативная соотнесенность слова «раса» с реальными или воображаемыми биологическими различиями, с одной стороны, и с существующими особенностями культур, с другой. Биологически отличительные признаки не всегда видны невооруженным глазом, и это доказывается тем фактом, что нацисты считали необходимым заставлять евреев носить на одежде звезду Давида, дабы «добрые арийцы» всегда смогли узнать еврея, если они такового увидят. Другие биологические характеристики, которые, как полагают, определяют расы, относятся к области чистой мифологии. Например, говорят, что даже того, в чьих жилах течет одна восьмая часть негритянской крови, можно легко узнать — у него будет цельный носовой хрящ. На самом же деле не только у всех людей, но и у всех обезьян носовой хрящ расщеплен. С другой стороны, широкая публика не обращает внимания на реально существующие особенности (например, относительная уплощенность голени, встречающаяся в некоторых популяциях), так как никто, кроме нескольких антропологов, не знает, что эти особенности существуют.

В конце ХIХ-начале XX столетия в Европе ряд популяризаторов (особенно Гобино и Чемберлен) сорвали с древа науки зоологическую идею расы. Привив эту идею к очень упрощенной и скандальной интерпретации истории и живо изложив свои идеи, они завоевали широкую аудиторию своим прославлением «арийцев», «тевтонов» и «представителей нордического типа». Перед Гражданской войной многие американские защитники рабства пытались, изучая как черепа, так и живых людей, показать, что негры и белые представляют собой совершенно различные типы людей, и что негры в действительности гораздо более тесно связаны с человекообразными обезьянами. Эти американские работы широко цитировались в Англии, Франции и Германии.

Никто из упомянутых людей не был ученым, но им удалось внушить мысль о том, что их фантазии имеют научное обоснование. В силу стечения исторических и экономических обстоятельств, а также определенных интеллектуальных тенденций, создалась атмосфера, благоприятная для признания этих умозрительных рассуждений даже в академических кругах. XIX столетие было классическим веком «расы». Дарвинистская биология подтверждала предположение о том, что расы существовали изначально, и представители одних из них были голубоглазы и светловолосы, а другие — темноглазы и темноволосы. Странно, что не был создан миф об изначальной рыжеволосой «расе», хотя среди ирландцев, шотландцев, евреев и малайцев встречается много рыжеволосых.

После окончания первой мировой войны псевдонаучный расизм систематически использовался в политической демагогии. «Уход великой расы» Мэдисона Гранта и «Наплыв цветных» Лотропа Стоддарта возникли в прямой связи с введением законов, запрещающих въезд нежелательных лиц в США. Эти работы позднее широко цитировались нацистскими писателями. Данные проведенных среди американских солдат тестов на «уровень интеллекта» были искажены и превратно истолкованы, что дало подобие документального обоснования для предубеждений в отношении негров и американцев, родившихся за рубежом.

В недавнее время, когда в различных частях мира повысилась экономическая и политическая напряженность, фундаментальные психологические работы по расовой ненависти прояснили ситуацию. Расовые предрассудки являются в своей основе просто одной из форм поиска «козлов отпущения». Когда безопасность индивидов и сплоченность группы находятся под угрозой, почти всегда ищут и находят «козлов отпущения». Ими могут стать либо некоторые члены самой этой группы, либо представители другой группы, внешней по отношению к первой. Примеры практики первого типа можно найти как в курятнике, так и в любом челове-

ческом обществе. Явления второго типа, по-видимому, являются принципиальным психологическим основанием современных войн. Вопрос о том, «на что направить чувство ненависти», стоит перед социумом с любым общественным строем. Это — фундаментальный психологический процесс. Будут ли жертвы определены как «ведьмы», «неверные» или «представители низших рас», зависит от обстоятельств и типов рационализации, распространенных в данный момент.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: