Проблемы классификации исторических источников.

Классификацию современные ученые определяют как логическую операцию, состоящую в разделении изучаемых объектов на отдельные виды и классы по обнаруженным сходствам и различиям, на основе знания их закономерной связи. Причем признаки, на основе кв-торых проводится классификация, должны быть существенными, а не случайными.

Из историков, работавших в конце XIX - начале XX в., наиболее четкую классификацию исторических источников и заключенных в них сведений дали Э. Бернгейм, А. С. Лаппо-Данилвеский, Ш. Сеньобос и Ш. Ланглуа,

Э. Бернгейм всю массу источников делит на остатки и традиции, а среди традиций выделяет следующие виды:

1. Устная традиция (песни, рассказы, саги, легенды, анекдоты, крылатые слова, пословицы);

2. Письменная традиция (исторические надписи, генеалогические таблицы, биографии, мемуары, брошюры, газеты);

3. Изобразительная традиция (иконография, географические карты, планы городов, рисунки, живопись, скульптура).

Остатки он также распределяет на виды:

- данные языка;

- обычаи, нравы, учреждения;

- произведения всех наук, искусств, ремесел;

- деловые акты, протоколы, административные документы;

- законодательные и делопроизводственные документы;

- монументы и надписи (монеты и медали).

Ш. Ланглуа и Ш. Сеньобос предложили деление источников и фактов на непосредственные следы прошлого, заслуживающие особого доверия и косвенные следы - «косвенное средство к постижению». Ряд представителей зарубежного источниковедения середины XX в. также придерживались деления источников на две боль-

шие группы: на намеренные и ненамеренные источники (М Блок). В первом случае цели автора пронизывают источник, они ясны, во втором - создатели источников не преследовали каких-либо целей, и эта группа является для историка наиболее важной.

В первые годы советской власти (1917 - середина 1920-х гг.) исследователи (Л. П. Карсавин, С. А. Жебелев, О. А. Добиаш-Рож-дественская, В. И. Пичета) в вопросах деления исторических источников стояли еще на позициях русского буржуазного источниковедения. Авторы присоединялись к системам деления, выработанным Э. Бернгеймом или А. С. Лаппо-Данилевским.

Л. П. Карсавин подчеркивал принципиальную невозможность классификации: «Нельзя классифицировать конкретные источники, а только данные источников». Эти данные он делит на:

1. Непосредственные отражения прошлого;

2. Заявления автора, например, законодательные акты, манифесты, договоры и т. п.;

3. Сообщения автора источника о его наблюдениях;

4. Сообщения автора о наблюдениях других людей;

5. Сообщения из вторых и третьих рук о событиях, современных автору;

6. Такие же сообщения, как в предыдущей группе, но о прошлом.

С. А. Жебелев целиком присоединялся к точке зрения Э. Берн-гейма.

0. А. Добиаш-Рождественская во многом разделяет точку

зрения Ш. Сеньобоса и отмечает, что «психический момент состав­

ляет центральный интерес объекта истории». Она делит источники

на две большие группы:

1. Вещественные остатки (немые памятники).

2. Письменные памятники (символические следы).

Одной из первых после 1917г. специальных источниковедческих работ, где подробно рассматривался вопрос о делении источников, был учебник В. И. Пичеты. Автор предлагает следующую схему деления источников:

1. Вещественные (предметы археологических раскопок, вещественные остатки).

2. Устные (былины, сказки, исторические песни, пословицы, поговорки, различные поверья, народные легенды, стихи, частушки).

3. Письменные (летописи, хронографы, акты публичного и гражданского права, мемуары, письма, политические сочинения, жития святых, документы по внешней политике, исторические и историко-литературные печатные издания и сборники, записки иностранцев и т. д.)

В последующие годы советские историки, во-первых, высказались за возможность деления источников по разным признакам, во-вторых, начали применять тематическую группировку материала.

В 1930 г. в Баку вышла в свет работав П. Саара «Источник и методы исторического исследования», в которой он признал принципиальную возможность деления источников по различным признакам - происхождению, содержанию, характеру, месту хранения и т. п.

Новым в его работе была тематическая группировка материала. Он сгруппировал письменные источники в три большие группы:

1. По истории государств и идеологий;

2. По истории экономического развития общества;

3. По истории революционного движения.

В начале 30-х гг. С. Н. Быковский выдвинул принцип деления источников по видам (см. лекцию 4).

М. Н. Тихомирова в учебнике, опубликованном в 1940 г., делит исторические источники на следующие типы:

1. Вещественные (археологические, предметы быта, нумизматический материал, архитектурные памятники);

2. Этнографические;

3. Лингвистические (географическая номенклатура, разговорный и книжный языки);

4. Устные (устный рассказ, былины, песни, пословицы и т. д.);

5. Письменные:

а) памятники литературного характера (летописи, хроники, хро­

нографы, жития, мемуары, памфлеты и т. д.);

б) памятники актового характера (грамоты или акты в широком

смысле этого слова, законодательные памятники, письма, юриди­

ческие документы и т. д.).

Это деление развивало классификационную систему В. И. Пи-четы и вошло в практику преподавания источниковедения в вузах. Заслугой М. Н. Тихомирова является четкое деление источников в широком смысле этого слова.

М. Н. Тихомиров также впервые применил хронологический принцип систематизации письменных источников. Он объединяет их в шесть больших групп: по древней истории; по истории Киевской Руси; по истории периода феодальной раздробленности и т. д. Внутри этих хронологических групп источники были систематизированы по происхождению и по видам. Однако автор не дал теоретического обоснования принятого им принципа деления.

Новые работы в области деления источников появились лишь после Великой Отечественной войны в связи с разработкой в 1950 г. программы курса «Источниковедение истории СССР» для МГИАИ. Кафедра вспомогательных исторических дисциплин этого института решила делить источники, основываясь только на их содержании:

1. По социально-экономической истории;

2. По истории внутренней и внешней политики;

3. По истории общественно-политической мысли и культуры. Одним из инициаторов такого подхода был А А. Зимин. Но эта

классификационная система вызвала возражения у некоторых ученых, в частности, В. К. Яцунский указал, что при такой классификации все внимание исследователей сосредоточивается на описании материала, который содержит источник, а не на методике его исследования. При этом подходе источники комплексного характера попадали сразу в несколько групп и поэтому на практике применить этот принцип не удалось, и преподаватели МГИАИ отказались от данной классификации.

В 1954 г. в другом проекте программы этого же курса МГИАИ все источники были разделены на шесть групп:

1. Письменные;

2. Вещественные;

3. Лингвистические;

4. Этнографические;

5. Устные;

6. Кинофотофонодокументы (позже, в 60-е гг., данная группа была разделена на две - кинофото- и фонодокумнты).

Особое внимание проекта программы было уделено письменным источникам, которые делились по хронологическому признаку, а затем - по видам.

Положительной стороной этой классификации является то, что в ней отражено сложившееся разделение объектов исследования ряда гуманитарных наук (археология, этнография, языкознание и т. д.), впервые в особый тип выделены кинофотофонодокументы. Но С. М. Каштанов и А. А. Курносое (1962) выразили сомнение в ее теоретической состоятельности, поскольку в ней смешаны два принципа деления источников:

1) по способу передачи явлений (вещественные, устные, письменные),

2) по объекту исследования разных наук (этнографические и лингвистические).

По мнению И. Д. Ковальченко, высказанному уже в начале 80-х гг., непоследовательность этой классификационной схемы заключается в неоднозначности принципов и критериев их выделения: одни группы выделены по форме отражения действительности; другие - способу фиксирования информации; третьи - объекту отражения. Отмечал И. Д. Ковальченко и другие проявления изъянов этого подхода: например, данные фольклора могут стать источником только после того, как будут материально зафиксированы, а это - письменная запись или фонозапись.

В 1958 г. в «Трудах МГИАИ» выходит статья В. К. Яцунекого «К вопросу о классификации письменных исторических источников». Это первая в советском источниковедении научная статья, специально посвященная вопросам деления письменных источников. Автор присоединяется к системе деления М. Н. Тихомирова и утверждает, что классификация источников является необходимым предварительным приемом при изучении источников и что в ее основе должен лежать единый принцип классификации. В качестве такого основания он избирает особенности в приемах анализа источников и на этой основе делит источники на виды, относя к каждому виду источники, требующие одинаковых или очень близких

приемов анализа. Кроме того, вслед за М. Н. Тихомировым он считает возможным принять хронологическую систематизацию материала и давать для каждого исторического периода свой перечень видов источников.

В 1961 г. вышла статья В. П. Данилова и С. И. Якубовской, в которой авторы отмечают, что сложились две системы деления источников - по видам и по содержанию, но обе вызывают возражения. Они считают, что нельзя создать систему деления, пригодную для всех случаев исторического исследования, необходимо определить единые, основные принципы деления. Важным принципом деления они считают деление на «остатки» (подлинные письменные документы, созданные непосредственно в процессе исторического действия - законодательные акты, ведомственные распоряжения и приказы, договоры, уставы, записи речей и выступлений, протоколы, переписка и т. д.) и «традиции» (источники, передающие историческое событие, это не сам факт, а его отражение в источнике - отчеты, пресса, мемуары и т. д.). По мнению В. П. Данилова и С. И. Якубовской, научная классификация источников возможна только при одновре­менном учете их происхождения, формы и содержания.

В 1961 г. прошла дискуссия по вопросу деления источников Нового времени в журнале «Новая и новейшая история». В ней в основном принимали участие преподаватели источниковедения вузов и, следовательно, она носила прикладной характер. В результате редакция присоединилась к видовому принципу деления письменных источников.

В 1962 г. С. М. Каштановым и А. А. Курносовым сделана попытка теоретического обоснования нового принципа деления источников и дана критика иных систем деления. Они высказались за деление источников по происхождению и указывали, что вид документа - категория вторичная, производная от породивших его условий и отношений. Под происхождением они понимали «сумму признаков, определяющих место источников в общественной жизни: их целевое назначение, авторство, обстоятельства появления». Исходя из этого принципа, С. М. Каштанов и А. А. Курносов делят все письменные источники на возникшие в сфере:

- социально-экономических отношений;

- социально-политической борьбы, общественной мысли и культуры;

- семейно-личных отношений.

Эта схема вызвала критику Л. В. Черепнина и Е. А. Луцкого. Их аргументы:

- большинство источников возникло в условиях очень сложного переплетения общественных отношений, что затрудняет практическое использование данной классификации;

- если допустить, что источник возник в какой-то определенной сфере, то из этого не следует, что он будет отражать только отношения, характерные для этой сферы.

В 1966 г. вышло первое в СССР учебное пособие по источниковедению истории СССР советского периода для исторических факультетов. Его автор М. Н. Черноморский, приняв деление письменных источников по видам, не выдержал принятого принципа и наряду с делением по видам (мемуары), допустил группи­ровку по происхождению (документы КПСС), содержанию (материалы по планированию народного хозяйства) и т. д.

В 1967 г. М. А. Варшавчик в своем учебном пособии по исто-рико-партийному источниковедению критикует принятые до сих пор системы деления (по содержанию, происхождению, близости к отраженным событиям и т. д.). Он делает вывод, что не может быть выработано классификации, основанной на одном принципе деления, так как для разных источников характерны различные черты, качества и свойства. Поэтому источники надо классифицировать и по их классовой направленности, и по видам, и по происхождению, и по авторству. Следовательно, допускается множественность принципов классификации. Кроме того, М. А. Варшавчик различает классификацию и систематизацию источников, последнюю он называет «группировка».

В начале 70-х гг. в научной и учебной литературе была принята типо-видовая система деления источников, в основу которой положен хронологический принцип деления по крупным историческим периодам.

Видовой принцип получил затем теоретическое обоснование в работах О. М. Медушевской, В. К. Яцунского, Л. Н. Пушкарева и И. А. Булыгина.

Существуют определенные трудности в делении источников на виды, так как имеет место глубокая органическая взаимосвязь отдельных видов и разновидностей источников между собой, и многие виды образуют комплексы близких по своему характеру источников.

И. Д. Ковалъченко в начале 80-х гг. показал, что к классификации источников следует подходить «с позиций трех аспектов информации» - прагматического, семантического и синтаксического.

Наиболее общим из этих подходов, по его мнению, является синтаксический. Исходя из него можно выделить первый, наиболее общий уровень классификации исторических источников. По методам и формам отражения действительности вся совокупность исторических источников делится ученым на четыре группы, или категории:

- вещественные;

- письменные;

- изобразительные (изобразительно-графические, изобразительно-художественные, изобразительно-натуральные);

- фонические.

Выделение основных групп исторических источников, отмечает ученый, является хотя и важным, но лишь первым этапом в их классификации. Еще большее значение имеет классификация источников каждой из этих групп. Широко распространенная в источниковедении видовая классификация, в основе которой лежат единство происхождения, общность содержания и назначения определенного круга источников того или иного класса с информационной точки зрения основывается на прагматическом аспекте информации, а именно на единстве целевого назначения информации для ее получателя, субъекта. Единство цели, для которой выявлялась информация, естественно, обусловливало сходство принципов и методов отражения действительности, форм выражения и использования информации, что в свою очередь создает возможность применения единых принципов и методов ее источниковедческого и конкретно-исторического анализа, подчеркивает И. Д. Ковальченко. Значение видовой классификации историк видел в том, что она открывает возможности для выявления эволюции источника.

Кроме синтаксического и прагматического информация имеет еще семантический, содержательный аспект, и возникает вопрос

о правомерности классификации источников на основе учета держания. Попытки такой классификации предпринимались неоднократно. С точки зрения учения об информации, о возможности такой классификации И. Д. Ковальченко говорит следующее Поскольку содержание источников в плане отражения ими объек­тивной действительности чрезвычайно многообразно, и одни и те же виды источников и даже отдельные источники содержат информацию о самых разнообразных сторонах этой действительности, постольку дать классификацию источников по содержанию, идя от самих источников, не представляется возможным. Но такая классификация может быть проведена на основе выделения исследователем тех или иных сторон и черт исторической действительности. Такие классификации широко применяются в проблемных источниковедческих исследованиях и являются основным видом классификации источников в конкретно-исторических работах (группировка разных видов источников по степени ценности для определенного исследования).

Таким образом, учет трех аспектов информации помогает яснее представить принципы, исходя из которых может проводиться классификация исторических источников.

В новейшей историографии 90-х гг. классификация рассматривается как познавательное средство для осмысления всего многообразия исторических источников (О. М. Медушевская). Наиболее важной определена видовая классификация, как отвечающая главной задаче источниковедения. В основе видовой классификации - учет цели и назначения произведения, так как источники возникают в целенаправленной человеческой деятельности как облеченные в материальную форму произведения, как средство достижения той или иной цели, удовлетворения тех или иных общественных или человеческих потребностей.

В связи с тем, что одной их задач классификации является разработка методов исследования различных источников, то проблема классификации рассматривается во взаимодействии с междисциплинарным подходом. В ходе источниковедческого анализа источниковедение использует данные всех дисциплин и отраслей знания, которые дают возможность изучать произведения, созданные людьми. Чтобы эффективно изучать конкретные документы, необ-

ходимы знания методов смежных дисциплин - палеографии, дипломатики, языкознания, журналистики, социологии, статистики, правовых наук и др. Так, источниковедение литературных памятников тесно связано с литературоведением; источниковедение законодательства - с правовыми науками; источниковедение изобразительных источников - с историей искусств; рукописных книг-с кодикологией и палеографией; актовых материалов - с дипломатикой; периодической печати - с журналистикой и т. д.

Итак, рассмотренные классификационные системы разрабатывались на основе различных критериев - близости к историческому факту, содержания, происхождения, видовой принадлежности. Учитывая условный характер любой классификации, необходимо подчеркнуть ее познавательное значение в связи с разработкой методов изучения исторических источников.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: