Поляна у подножия Горы Рода

После того, как Леля и её помощницы раздали все дары, они поднялись на несколько ступеней, и там остановились. Ратобор объявил, что сейчас все желающие могут преподнести свои дары Богине. У подножия лестницы расстелили четыре больших красных полотна, и люди стали подходить и ложить свои дары. Женщины приносили ткань и одежды, дети – свои поделки, мужчины разные предметы, плоды своих ремёсел, воины ложили оружие – мечи, в основном.

Когда Наталья увидела Праздник в первый раз, то была удивлена тем, что Боги «требуют» от людей дары. Она думала, что они всё делают безкорыстно. Прежняя Леля объяснила ей, что так оно и есть, они безкорыстны, ибо им ничего не надо, кроме того, чтобы люди были счастливы. Но это больше от самих людей зависит, чем от кого бы то ни было. И Леля рассказала, что все дары имеют символическое значение. По сути, они вообще не имеют материальной цены или очень незначительную. Кто может оценить, сколько стоит детская поделка-свистулька? Каждый даёт то, что хочет.

Более того, Леля сказала, что Богам на самом деле ничего не нужно, ибо у них всё есть. И большая часть даров возвращается людям в течение нескольких дней после Праздника. Они берут эти вещи, благословляют их, напитывают своей энергией, и отдают обратно. Среди людей считается почётным – получить обратно свой дар, благословлённый Богиней. Этот предмет становится оберегом. Для воинов особая честь – получить благословенный меч, потому они возлагают своё оружие к ногам Богини. Сие так же знак любви и уважения к жизни и к миру.

И ещё Леля сказала, что эти дары – проявление любви и дань уважения к Четвёртому Правилу.

- Прежде чем получить, надо отдать, - пояснила она. - Так поступает Бог, так поступает Солнце, так поступаем мы. И на празднике мы даём наши дары. Не для того, чтобы что-то получить взамен, а просто потому, что такова наша природа. И люди дают нам свои дары, потому что они этого хотят.

Так Богиня Леля думала о любви, пока люди подносили ей свои дары. Последним подошёл Добромир. Он обратился к ней:

- Если бы я мог, я бы вырвал своё сердце и положил к твоим ногам. Если бы я мог, то взял бы всю любовь свою, и преподнёс бы тебе в дар, да только она здесь не поместится, ибо она больше океана-моря. Прими же, что есть самое дорогое у воина – мой меч, - и с поклоном положил меч на полотно.

Леля кивнула, а про себя подумала, что и здесь Добромир отличился. Все ложили дары молча, и только он с речью обратился. Ратобор громогласно заявил, что все желающие мужи должны встать в ряд, ибо из них Богиня выберет самого сильного, того, кто вознесёт дары на Гору. Тот, кто сделает это, получит от Богини награду: жизнь, свободу или любовь.

Молодцы стали выстраиваться в ряд. Добромир вышел и встал во главе колонны. Леля улыбнулась кончиком губ. Ратобор подошёл к Добромиру и сказал:

- Я говорил – сие только для древлянских мужей. Ты не можешь в этом участвовать.

- Нет, ты сказал «все желающие мужи». Я тоже желаю, а потому могу участвовать!

Ратобор посмотрел на Лелю. Она кивнула, пряча улыбку. Богиня со своего места осмотрела ряд молодцев. Она смотрела другим взглядом, тем, который позволяет видеть свечение человека, его биополе, или кокон, отражающий личную силу. Свечение Добромира было самым сильным, намного сильнее, чем у всех мужчин, здесь присутствующих.

- Всё понятно, - подумала Леля. – Выбор ясен. Ну, что делать, всё равно пройдусь для порядка.

Она спустилась со ступенек, и начала медленно идти вдоль ряда добрых молодцев, внимательно всматриваясь в каждого. Дойдя до князя, она остановилась и посмотрела на него. Добромир замер, едва дыша. Она пошла обратно, и снова смотрела на каждого, и так дошла до противоположного конца. Затем вышла на середину, постояла минуты две, оглядывая мужей. Затем внезапно сказала:

- Он! – и указала левой дланью на Добромира.

К ней подошёл Ратобор, и стал шептать, что это не по их правилам, и что нужно выбрать древлянского мужа. Леля спокойно посмотрела на него и ответила:

- По нашим заветам я должна выбрать самого сильного мужа, - с нажимом ответила она. – Я его выбрала. Это он.

Она повернулась и стала подниматься по лестнице, жрицы пошли за ней. Ратобор подошёл к Добромиру и подвёл его к подножию лестницы, и стал объяснять, что ему надо взять все дары, которые будут в полотнах, вознести их на вершину лестницы, и возложить к ногам Богини. Далее Леля задаст народу вопрос о том, что делать с ним. Как народ ответит, так она и сделает. Задача Добромира – донести дары и ждать молча. Если он не сможет донести, ему помогут дружинники.

Пока всё это происходило, воины сложили концы каждого полотна и завязали их верёвкой, так что получились четыре больших мешка. Мешки были тяжёлые, особенно тот, в котором находилось оружие. Добромир посмотрел на мешки, и каким-то образом понял, что он сам их донесёт, а потому отказался от помощи. Дружинники взвалили мешки ему на спину, и он стал подниматься.

Ноша была тяжела, и гнула к земле. Лестница была велика – 54 ступени. Но что-то делало эту ношу легче, чем она есть. Сначала Добромир шёл медленно, пригибаясь ниже, но потом пошёл быстрее, всё больше выпрямляя спину. До вершины он дошёл быстро и положил мешки у престола. Народ восхищённо зашептался, удивляясь силе богатырской, ибо вот уже четыре лета не было молодца, который доносил бы все дары сам без помощников.

Леля смотрела, как Добромир поднимается. Она ощущала то, что чувствует он – эту тяжесть. Ей хотелось помочь, сделать ношу чуть легче, но что-то её сдержало. Она поняла, что он сам справится. Когда он возложил дары к её ногам, она выдержала паузу, и громогласно сказала:

- Благодарю тебя, добрый молодец! Силён ты телом и духом. Что мне теперь с тобой сделать?

Она поворотила голову в сторону людей:

- Люди добрые! Вот стоит передо мною молодец! Скажите, что с ним сделать: убить, отпустить, или полюбить?

- Полюбить! – пылко выпалил Добромир.

- Полюбить! – вторил ему народ.

Леля с удивлением посмотрела на Добромира. Удивительно было то, что он сказал это вслух, хотя ему было велено стоять молча. Но также был и удивителен ответ народа. Вот уж много лет ответ был «отпустить», т.е. даровать жизнь и свободу. После этого происходила передача энергии от Богини к земному мужу на ментальном или эмоциональном уровне, затем молодца отпускали, и Праздник на этом заканчивался. Во всяком случае, участие Богини в этом действе завершалось. В этот раз было всё по-другому.

- Добро! Быть по-вашему!

Она встала с престола и пошла на площадку слева, где Боги расступились и освободили пространство. Жрицы взяли под локти Добромира и повели за ней. Леля встала спиной к трону, князя подвели и поставили лицом к ней. Богиня глянула ему в глаза, положила руки ему на виски и прислонилась своим лбом к его лбу. После этого она должна была начать передавать ему свою ментальную силу из головы в голову. Потом, если она бы почувствовала, что нужно продолжать, они должны были прикоснуться друг к другу грудью, и произошла бы передача психической энергии – энергии чувств из сердечного центра. Далее, по необходимости, они должны были бы прильнуть телом друг к другу полностью, и произошла бы передача жизненной энергии на уровне чрева.

Два предыдущих раза всё заканчивалось передачей ментальной энергии. После того, как народ выбирал «Отпустить», мужу передавалась энергия, и он отпускался. По рассказам предыдущей Богини, за её период также в основном была передача ментальной энергии, и всего 2 раза психической. Передача жизненной сексуальной энергии последний раз совершалась тысячу лет назад.

Ну и в любом случае всегда передача энергии совершалась поэтапно. В этот раз всё пошло не так. Едва Леля коснулась лбом чела Добромира, как её с силой бросило в его объятья, и вихрь энергии пошёл от Земли, через её ноги, поднимаясь всё выше по позвоночнику. Сила выгнула её дугой, и швырнула назад. Мелькнула мысль, что она сейчас взлетит и упадёт наземь. Однако руки Добромира как два сильных удава обвивали её, удерживали и не давали упасть. Когда её швырнуло к нему, он непроизвольно её обнял. А когда её отбросило назад, сильнее сжал в объятьях. У неё мелькнула мысль:

- Удержал…

Далее энергия прошла через голову, и вырвалась через макушку. Глаза её были закрыты, но она увидела, что небо окрасилось во все цвета радуги и их немыслимые сочетания. И она почувствовала невыносимое блаженство и благодать. Она парила в этих небесах вместе с Добромиром.

- Это… экстаз, - краешком сознания подумала она. – Значит, такое бывает…

В полёте она достигла вершины этого разноцветного моря-неба и вдруг как будто вынырнула на его поверхность, на другой уровень. Цветное небо свернулось, и она узрела иной образ. Она увидела себя лежащей на земле. Местность была незнакомая, вокруг всё пылало огнём и застилалось чёрным дымом. Она лежала бездыханная на чёрном холме.

- Умерла… - подумала Леля.

Внизу, в долине шло сражение. Множество древлянских и полянских воинов сражались с ворогами. Слышались звуки сечи – звон мечей, свист стрел, а ещё рёв… летающих тарелок, которые сновали над воинами вверху в небе. Потом она увидела, как Добромир в воинской броне подбегает к ней, обнимает, поднимает тело с земли, прижимается к ней устами, осыпает поцелуями, зовёт её. Слёзы текут из его глаз, и падают ей на лицо.

Вдруг картинка внезапно схлопнулась.

- Я слишком молода, чтобы умирать, - пошептала Леля потрясённо.

- Ты не умрёшь, ты будешь жить. Я спасу тебя, любимая, - пообещал Добромир.

Она открыла глаза и удивлённо посмотрела на него. Они всё ещё стояли на плато, и он по-прежнему держал её в объятиях.

- Ты видел? – спросила она.

- Разноцветные небеса? Да, видел, - прошептал он.

- А что-нибудь ещё?.. Сражение видел?

- Сражение? – нахмурился он. – Нет.

Леля отстранилась и стала оглядываться по сторонам. Она была в растерянности. Богиня нашла глазами Сварога. Когда их глаза встретились, он мысленно спросил:

- Что?

- Ты видел? – спросила она его также мысленно.

- Цветное небо? Да, я видел. Это же прекрасно! Отчего ты так напугана?

- Так значит ты тоже больше ничего не видел? Почему я видела, а больше никто не видел этого? – она даже топнула ногой от возмущения.

- Покажешь потом, - настойчиво сказал Сварог. – Закончи Праздник. Ты знаешь, что делать.

Леля только сейчас заметила, что дрожит. Она сделала два глубоких вдоха-выдоха, чтобы придти в себя. Успокоившись, она повернулась к народу, взяла Добромира за руку и провозгласила:

- Возрадуемся вместе, о, славный народ! Весна пришла на нашу землю. Любовь снова изливает свой свет и благодать на нас. Будем же пировать и веселиться весь день и всю ночь!

Народ ответил троекратным ура, после чего люди встали в хороводы, начались песнопения и пляски.

- Пойдём, - сказала Леля Добромиру.

- Куда? – спросил он.

Она посмотрела на него насмешливо.

- Совокупляться будем.

- Что?

- Любить тебя буду, добрый молодец, - вздохнула она. – Таково ведь было твоё желание?

Не дожидаясь ответа, она пошла в разверзнувшуюся пещеру, куда направились все Боги и жрицы. Она держала его за руку, и вела по длинным проходам пещеры, а сама думала:

- Ох, и настойчив, княжич. Или у него очень сильное намерение или любовь сильна. Любовь… Прекрасное чувство, несёт с собой свет и радость. Но у неё есть и другие аспекты. Она может и ранить и причинить боль. Когда я видела Добромира в последний раз на пиру, затем в саду, он был в совершенном отчаянии. Боль просто волнами изливалась из него.

И она унеслась мыслями в тот последний вечер, когда она гостила в полянских землях.

Они шли вдоль берега реки молча. Излучина поворачивала, и река текла рядом с главной дорогой. Они вышли на неё там, где дорога начинала уходить в лесистые холмы. В этом месте стояли их кони – белый князя и вороной девицы. Оба мирно щипали травку. Князь оседлал своего коня и поехал вперёд. Наталья последовала за ним. В том же тягостном молчании они доехали до ожидавших их людей. Добромир спешился, бросил поводья Владимиру и пошёл прочь. Сотник изумлённо спросил:

- Нешто не догнал?

- Догнал, - мрачно сказал князь. – Да не там.

- Как так? – удился дружинник.

Добромир так на него посмотрел, что Владимир сразу понял, что к нему лучше не лезть с вопросами. Княжич направился к отцу, и поведал ему о своей печали и желании жениться. Попросил отца поговорить со Сварогом, выспросить разрешение выйти замуж для Натальюшки. Отец обещался. Через час он пришёл в палаты сына. Лицо его было мрачно.

- Что сказал Сварог? – тревожно спросил Добромир.

- Он сказал, что невольников у них отродясь не было, - ответил отец. – Они не властвуют над жрицами, и не в силах запрещать им или разрешать выходить замуж. Также сказал он, что выбрал ты не просто жрицу. Наталья – случай особый, она служит культу Богини Лели, Богини Любви. Но даже в этом случае он не может ей запретить, если она того пожелает. Потому, сказал он, не у него надо спрашивать, а у неё. Я ответил ему, что ты спрашивал, и она отказала. «Что ж, - сказал Сварог, - значит не люб он ей. Заставить её я не могу. И никто не может».

- Не люб я ей, - печально прошептал княжий сын.

- Не горюй, сынок, - Светлояр положил руку на плечо Добромира. – Вижу я – печаль твоя велика. Но может это и к лучшему? Молод ты слишком. Да и на границах наших неспокойно нынче. Поедешь, наведёшь порядок, отвлечёшься, утешишься, да и забудешь её.

Добромир поднял голову и посмотрел на отца. В глазах его читалось – я никогда её не забуду.

- Ну-ну, - ласково сказал Светлояр. – Всё на свете проходит. Всё начинается и заканчивается. И это тоже пройдёт.

Княжий сын ничего не ответил, но взгляд его был мрачен.

- Сегодня вечером в гриднице я устраиваю прощальный пир. Уезжают древляне завтра поутру. Там все будут, приходи и ты.

Отец вышел, а Добромир упал на ложе без сил. Грядущая разлука привела его в отчаяние.

Вечером в гриднице древляне и поляне сидели за накрытыми столами. Столы стояли буквицей П. За центральным столом располагался князь Светлояр со своими ближними. За длинным столом по левую руку от него сидели его сыновья с дружинниками. И Добромир тоже там был. Напротив, по правую руку от Светлояра, сидели древляне. И так получилось, что Наталья сидела прямо напротив княжьего сына. Тот не ел, не пил, а только очей с неё не сводил. Гусляры весело играли и пели, только невесело было князю, да и остальные веселились через силу.

Наталья сидела, опустив очи вниз. Кусок в горло не лез. Даже не глядя на князя, она чувствовала и видела его боль. Боль исходила из его груди и волнами расплывалась по палате. В конце концов, это стало настолько невыносимо, что она поднялась, вышла из залы, и пошла в сад, к пруду. Добромир, как заворожённый, встал и пошёл за ней.

Она стояла возле пруда и смотрела на тёмную в этом свете воду. Князь подошёл сзади, и хотел было обнять её, даже руки поднял, но она вдруг сказала, обернув голову в его сторону:

- Завтра поутру мы уезжаем, княжич.

- Я знаю, - тихо молвил он.

- Пришло время прощаться, - она повернулась к нему. В свете луны её глаза походили на два светящихся озера.

- Так скажи мне что-нибудь на прощание, милая Наташенька.

- Что ты хочешь услышать? – мягко спросила она.

- Что угодно, только не молчи. Говори, что хочешь, лишь бы слышать твой голос.

Она стала говорить о том, что всё пройдёт и боль утихнет, что он её забудет, встретит другую деву, и будет счастлив. Что жизнь продолжается, и впереди ещё много прекрасного, ну и дальше всякую утешительную чушь. Он, казалось, не слышал, что именно она говорит, а только слушал её голос, и печально улыбался. Наталья опустила очи и пошла прочь, остановившись у дуба, она обернулась. Князь сидел на каменной ограде пруда и смотрел ей вслед.

- Всё будет хорошо, князь, - сказала она удаляясь. – Всё будет хорошо. Всё будет хорошо, - вторила она. – Прощай, князь.

Он не ответил, только смотрел ей вслед, пока её тень не исчезла среди деревьев.

Так, пока они шли по туннелям Горы, она вспоминала их последнюю встречу. Таким она запомнила его в тот раз, однако не таков он был нынче. Казалось, боль его утихла, а сердце наполнилось надеждой. И он стал более спокойным и светлым. Какие-то перемены произошли в нём за те три лета, что они не виделись. Она это чувствовала.

- Но, судя по всему, - подумала она, - не переменились только чувства. Любовь по-прежнему живёт в нём, и она сильна.

Они шли по длинным залам, она вела его за руку. Путь был долгий, так казалось Добромиру. Он чувствовал, что они спускаются вниз, хотя лестниц никаких не было. Князь подумал, что раньше он и мечтать не мог о том, чтобы Наташа вот так держала его за руку. И он тоже вспомнил их последнюю встречу и свою боль.

Наутро он не вышел провожать древлян. Сие было выше его сил. В мрачном настроении он созвал свою дружину, и, оседлав коней, они направились к границам. Там он и провёл эти три лета, изредка приезжая в столицу. Служба у пределов действительно отвлекла князя. Он вспоминал о ней каждый день, но постепенно боль ушла. И всё же он её помнил. Однако с каждым днём, с каждым месяцем память становилась всё светлее. Он вспоминал их беседы, как они ездили на ярмарку, их прогулку в саду, на лодии, разговор под ивой. Вспоминал её облик, когда увидел её впервые – её лицо и глаза. И даже салочки вспоминались без грусти. Ему было приятно вспоминать, как он держал её в своих объятьях там, в водах реки.

Его братья шутили, что с тех пор как он полюбил, он стал более спокойным, и даже разума прибавилось. Он уже не бросался столь безрассудно в бой, и людей своих берёг. Да и сам Добромир чувствовал, что переменился. Стал сосредоточенным и целеустремлённым. И ещё чувствовал он, что сила его возросла, но при этом он стал лучше управлять ею, более осознанно и внимательно.

Он каждый день думал о Натальюшке. Поначалу он думал, что никогда больше не увидит её, и от этой мысли ему становилось нестерпимо больно. Но однажды он вдруг понял, что они увидятся. Он не знал как, каким образом и где. Но он чувствовал, что так будет. Он просто знал это и всё. И это знание согревало его, и давало надежду.

Набеги наглов на границах полян участились. Вороги явно собирали войско. Лазутчики докладывали, что их собирается видимо-невидимо. Светлояр призвал сыновей в столицу, и объявил, что решил просить помощи у древлян, ибо чует он, что грядёт война, а одним им не справиться.

- Древляне – братья наши и в беде всегда помогали, помогут и на сей раз. Хочу послать одного из вас, сыновей моих, за помощью. Ежели кто желает…

- Я поеду, отец, - решительно сказал Добромир. Сердце его затрепетало.

Светлояр внимательно посмотрел на сына.

- Ну что ж, быть по сему. Ты старший сын, и был уже у древлян. Выезжай через три дня.

- Почему через три? Я с дружиной могу выехать и завтра.

- Э, нет. Если выедешь завтра, туда прибудешь дней через пять. Можешь как раз прямо на праздник ихний прибыть. В День Весеннего Равноденствия празднуют они приход Весны, и Богиня Любви спускается в народ. А во время праздника они никого не принимают, и про войны даже говорить не желают.

- Так я приеду за день до праздника, и меня примут, - сказал Добромир, стараясь скрыть волнение, возникшее в нём, когда он услыхал о выходе Богини. «Значит, и жрицы тоже там будут. Может, и Натальюшку увижу!», - подумал он.

- За день они готовятся к празднику. Сие всё одно, - сказал Светлояр, но посмотрев на сына, понял, что спорить с ним безполезно. – А впрочем, как знаешь. Поезжай, коли хочешь.

Добромир вышел из палаты отца, и велел дружине собираться. Через час они уже сидели на конях и мчались по главной дороге. Князь спешил, а потому привалов делали мало. Надежда и желание увидеть Наташеньку гнало его вперёд. Прибыли они как раз вовремя, ровнёхонько за день. Князь был рад, что Ратобор не запретил ему придти на праздник. И даже ежели запретил бы, Добромир всё равно был бы там.

И когда пещера разверзлась, и стали выходить жрицы, молодец смотрел во все глаза, надеясь увидеть свою любимую, но её там не было. Ни одна из 8 девиц даже близко не походила на неё. Он опустил печально взор, думая, что всё это было зазря. Когда же вышла Богиня, он отрешенно вскинул свой мрачный взор и… О, да! Это была она. Он её сразу узнал, хоть на ней были другие одежды, волосы были распущены, и она светилась вся, особенно лицо. Но никаких сомнений не было – это была она! Он почувствовал это всем своим нутром. Боже, как она была прекрасна! Князь чуть было не застонал от восторга… и от отчаяния.

- Теперь понятно, почему она сказала мне, что не может стать моей женой, - подумал он. – Как же я не понял сразу? Теперь я понимаю, что это за такой особый случай. Она – Богиня! А я или глупец, или…

Однако он был счастлив уже тем, что видит её. Добромир впился в неё взглядом. Сначала Богиня долго сидела на своём троне в задумчивости, потом вдруг повернула голову и посмотрела прямо на него. Их очи встретились, и он понял, что она его узнала. А потом события стали развиваться ещё любопытнее. Он заявил, что хочет участвовать в общем действе, и она разрешила. Ему даже показалось, что она улыбнулась. Потом он поймал её и попросил сделать предсказание. Она сделала это, и дала ему надежду. И даже Ратобор не смог его остановить. После она выбрала его как самого сильного мужа, и он вознёс дары на вершину. Его чувство настолько окрыляло его, что он почти и не заметил, как дошёл до престола и возложил дары к её ногам.

Когда же она спросила «Убить, отпустить, или полюбить?», ответ сам вырвался из его уст. Далее, когда его привели на плато, и она коснулась его чело головой, стало происходить нечто странное. Он почувствовал, как какой-то солнечный вихрь стал подниматься по его ногам, проходя через тело по спине. Богиню швырнуло прямо на него, и он сжал её в своих объятьях. А потом он увидел радужные небеса. И он знал, что она тоже видела, они вместе там были как единое целое. И он тоже испытал блаженство и благодать. Но потом он как будто потерял её на миг, она растворилась в цветном небе, и вдруг всё закончилось, она дрожала в его объятьях, и шептала, что не хочет умирать. Он импульсивно ответил, что спасёт её. А дальше праздник закончился, она взяла его за руку и повела за собой. Добромир был на седьмом небе от счастья. Он чувствовал, что сейчас всё начинается…

Леля с князем вошли в тёмную залу. Богиня хлопнула в ладоши и на стенах зажглись огни. Добромир огляделся. В зале почти ничего не было. Посередине на полу находилось ложе из белых покрывал. Потом он увидел помощниц Богини.

Она оставила его возле ложа и отошла на несколько шагов. Жрицы окружили её со всех сторон, и стали обтирать её тело мягкой влажной тканью. Когда Богиня повернулась к нему, она уже не светилась тем загадочным светом, как на Празднике. Зато сей облик был для него более привычным. Она снова стала такой, какой он помнил её.

- Так ты ещё краше, - восхищённо молвил он.

- Раздевайте, - вместо ответа велела она жрицам.

4 девушки подошли к нему и стали снимать одежды.

- Зачем это? – удивился князь.

Леля вздохнула.

- Видишь ложе? – показала она дланью. - Разделим его сейчас. Будем друг друга любить, - сказала она с некоторой грустью.

- Но люб ли я тебе? – спросил Добромир.

Леля посмотрела на него изумлённо.

- Какое это имеет значение?

- Огромное! – воскликнул княжич. – Ежели люб я тебе, то счастлив буду разделить с тобой ложе. Ежели нет, то мне придётся брать тебя силой. Ты будешь мучиться. Я не могу этого сделать.

- Вот как? – насмешливо спросила Богиня. – Помниться ты хотел взять меня в жёны, и тебя совсем не волновало, люб ли ты мне. Что же, князь, ты переменился?

- Да, я переменился. Многое во мне переменилось за эти три лета.

- О, да? И чувства твои ко мне переменились? Забыл меня за эти три лета?

- О, нет, Натальюшка, не забыл я тебя. Каждый день вспоминал. И люблю тебя по-прежнему.

Леля спокойно посмотрела на него.

- Да, но я вижу, боль твоя утихла, та, что разрывала твоё сердце три лета назад.

- Твоя правда, боль ушла. Осталась только радость. Знал я, что мы с тобой встретимся.

Леля удивленно взглянула на него.

- Знал? Откуда же?

- Просто чувствовал.

- Ну что же, чувства твои тебе правду поведали. Так почто ложе не хочешь со мной разделить?

Князь выпрямился.

- Насильников отродясь в нашем роду не было. Никто из предков моих не брал женщин силой.

- А кто говорит о силе? – вкрадчиво спросила она. – Я сама согласна.

- То не сердце твоё говорит, то долг велит. А потому не могу я.

- Не можешь? Или не хочешь?

- И не могу и не хочу.

- Ладно, поглядим, - улыбнулась она.

Леля сделала жест рукой, и жрицы, снимающие одежды с князя, расступились. Он стоял перед ней обнажённый. Она окинула его взглядом. Тело его было телом атлета. Сильные руки, могучая грудь, мощные ноги, рельеф мышц по всему телу. Он был великолепен. Она пристально посмотрела в его глаза, затем её взгляд стал опускаться ниже и ниже. Добромир глубоко вздохнул. Желваки заходили на его лице. Огромным усилием воли подавил он, начавшее было нарастать, желание. После минутной борьбы, он твёрдо посмотрел ей в очи.

- Одевайте, - приказала она девицам.

Те взяли белую холщовую рубаху до колена длиной, и надели на Добромира. Девицы удалились, а Леля сделала знак другим четырём жрицам, они подошли к ней, окружили и стали раздевать. После чего расступились, и Богиня предстала его взору обнажённой. Он не смог удержаться, тоже окинул её взглядом и невольно залюбовался. Тело её было великолепно – прекрасные ланиты, тонкая талия, красивые бёдра, стройные ноги. Тяжкий вздох вырвался из его груди.

- Одевайте, - велела она жрицам и те надели на неё такую же белую рубаху, только длиной до пят.

Леля была явно довольна произведенным впечатлением.

- Оставьте нас, - сказала она оставшимся девам, и те удалились.

Богиня решительно подошла к князю в плотную, так что он почувствовал прикосновение её груди к своей. Он сжал челюсти, и снова вздохнул.

- Наглость твоя, князь, просто безпредельна! – гневно сказала она. – Ты бы уже определился, чего ты хочешь. То хочешь, чтобы я тебя любила, то не хочешь! Как же понять тебя, княже?

- Я… - начал было он

- Молчи! – приказала она ему. – И ляг, тебе говорят! – указала она ему на ложе.

- Не лягу! – сказал он упрямо.

Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза. Взгляд князя был твёрдым.

- Хорошо, князь, - отступила она. – Действительно, к чему нам торопиться?

Она положила свою руку ему на грудь, и стала медленно обходить его, ведя ладонью по груди.

- А знаешь, князь, ты молодец, - голос её стал тише и ниже. – Ты настоящий воин.

Она зашла ему за спину, её персты коснулись его спины, и продолжали скользить по телу. Он невольно вздрогнул, и спина выгнулась вперёд.

- Сила твоя велика. Я вижу, князь, что разум твой стал более светлым и спокойным, - так говорила она, обходя его кругом. Рука её по-прежнему скользила по его телу, но теперь чуть ниже груди, по верхней части живота.

Князь невольно втянул живот, дыхание его стало чаще, он заморгал, ноздри стали раздуваться, и он плотно сжал челюсти и руки в кулаки.

- Это хорошо, это очень хорошо, - продолжала она, обходя его в третий раз. Рука скользила еще ниже по животу.

- Я тоже думала о тебе, князь, - сказала она вкрадчиво. – Вспоминала тебя…

Тут она услышала в своей голове голос Лады:

- Леля, ты что делаешь… чертовка? – нашла она нужное слово.

Она усмехнулась про себя:

- Я не чертовка… Я – Богиня! – и отключила её.

Она остановилась перед Добромиром, положила руки на плечи, и стала гладить. Пальцы её нежно касались его плеч и рук.

- Помнишь, как мы с тобой сидели под ивою? – прошептала она.

Леля прижалась к нему всем телом, и сквозь ткань он чувствовал жар её тела. Его руки как будто сами поднялись и обвили её стан. Сдерживаться не было сил.

- Я чувствовала, ты тогда хотел поцеловать меня…

Она стала осыпать поцелуями его шею. Её уста сначала касались шеи, потом лица. Губы были тёплыми, мягкими, ласковыми.

- Что же ты делаешь, Наташенька? – почти простонал он.

- Просто хочу вернуть долг.

- Какой долг? – прошептал он.

- Я же должна тебе поцелуй…

Но едва коснувшись устами его губ, она словно оцепенела.

- Ну что же ты, милая? Что с тобой? – прошептал он, обнимая её и прижимая к себе сильнее.

Она очнулась, посмотрела на него, и отстранилась.

- Интересный сегодня день, - сказала она вслух. – Веда приходит самыми загадочными способами и в самые неожиданные мгновения.

И, правда, уже во второй раз с ней произошло нечто необычное. Как только она коснулась его губ, она сразу поняла, что надо делать дальше. Это было похоже на то, как если бы кто-то загрузил ей в голову нужный файл. Или может, как будто архив был в ней, и внезапно распаковался.

- Иди сюда, - взяла она его за руку и подвела к ложу.

- Видишь это ложе?

- Да, Богиня, - тихо сказал он.

- Готов ли ты разделить его со мной?

Добромир молчал, взволнованно дыша. Было видно, что в нём происходит внутренняя борьба.

- Готов! – наконец вымолвил он.

Он порывисто поднял её на руки, и хотел было положить на ложе, но она засмеялась.

- О, нет! Не так быстро, княже! Отпусти Богиню, - смеясь, сказала она.

Добромир поставил её на пол, пребывая уже в полном замешательстве.

Она молча стояла возле ложа и долго смотрела на него. Он тоже стал смотреть на ложе.

- Это ложе Богини Лели, Богини Любви и Весны - внезапно сказала она. – Знаешь ли ты, сколько лет оно существует?

- Нет, - молвил Добромир.

- Почти тридцать тысяч лет.

- А знаешь ли ты, сколько раз земной муж делил ложе с Богиней?

- Нет, - снова сказал он.

- Дважды. Последний раз это случилось девять тысяч лет назад. А знаешь, почему только один раз в девять тысяч лет Богиня может полюбить земного мужа?

- Нет, - в третий раз ответил князь.

- Потому что только раз в девять тысяч лет рождается столь сильный и достойный воин.

Она повернулась к нему и продолжила.

- Богиня может полюбить земного мужа. Но прежде его ждут испытания, ибо на деле должен доказать он, что достоин её любви!

- Сделаю всё, что хочешь! – воскликнул князь.

- Ну и прекрасно! – весело сказала она. – Испытаний будет три. Начнём первое из них?

- Начнём, - сказал он.

- Тогда следуй за мной, - велела ему Леля, и направилась в глубину Чертога. Они дошли до дальней стены, пред ними отворилась дверь, и они вышли в длинный проход.

Она снова взяла его за руку и повела за собой. Они опять долго шли по разным туннелям и залам, и на сей раз он снова почувствовал, что они спускаются вниз. А пока они шли, у Лели появилось время подумать о том, что сегодня произошло, и как её к этому готовили, и что, вероятно, всё это было предопределено.

Глава 7. Коловращение

Она вспомнила свои первые впечатления от Праздника, когда ещё прежняя Леля проводила его. Вопросов тогда возникло много: зачем такой пафосный выход с дымом, светом и огнём? Почему Богиня Леля делает предсказания, хотя у неё не было дара ясновидения, а был дар исцеления? Почему люди преподносят Богам свои дары? И что это за странный ритуал выбора мужчины и передачи ему энергии? И что за вопросы – убить, отпустить, или полюбить? Такая кровожадность была чужда Богам. И что будет, если народ ответит – полюбить? И вообще, откуда народ знает, что надо отвечать?

На следующий день Наталья пришла с этими вопросами к Леле. Та ответила, что по поводу предсказаний ей всё объяснит Даждьбог. Он по этой части мастер. А вот про обряд и прочее согласилась рассказать, и рассказала… сказку.

Прежняя Леля усадила Наталью на ковёр на полу и сама села рядом.

- Давай я расскажу тебе сказку, - начала она задушевным голосом. – Жила-была одна Точка. Она была маленькая, и всё было в ней, весь потенциал всего на свете. Она жила одна в Пространстве. Точка была совершенной формой, а потому была прекрасна, и сама она это знала, ибо сама себя осознавала. Потому Точке нравилось быть Точкой, и она с радостью носилась по Пространству. И продолжалось это долго-долго. Но в этом мире всё течёт, всё изменяется. И вот однажды ни с того ни с сего Точка вдруг подумала, что хорошо было бы не просто знать своё совершенство в своём разуме, но и ощущать чувствами, познать себя на собственном опыте через чувство-знание. Задумалась Точка – как же это сделать? Скоро сказка сказывается, да нескоро дело делается. Долго думала Точка, думала-думала, да придумала. И такая это была красивая идея, так это было великолепно, что Точка мгновенно взорвалась в радости на огромное множество кусочков, на множество Частиц самой себя. Взрыв был такой мощный, что сначала все Частицы двигались хаотично и возник Великий Хаос. Но поскольку все Частицы обладали сознанием Точки и были её частью, то они постепенно стали двигаться по Плану, и Мир становился всё более упорядоченным и гармоничным, и появился Великий Порядок. И таким образом создала Точка Вселенную, где есть Всё, и Всё есть она сама, и каждая часть является её частью. А для того, чтобы реализовать свой План Точка заложила в Мир два главных Принципа. Первый – Принцип относительности или двойственности, который гласит, что всё в мире существует в паре – явлении и его противоположности: чёрное и белое, большое и маленькое, и так далее, и всё познаётся в сравнении сих противоположностей. Второй – принцип иллюзии разделённости. Точка сделала так, что Частицы «забыли» о своём происхождении, забыли, что они части Точки. Когда существа рождаются, эта часть памяти блокируется, таково условие игры. И с тех пор Абсолют похож на Небеса, а Относительность – на Море-Океан, где Океан отражает Небеса.

И подумала Точка, что это хорошо. Но захотелось ей создать существо подобное ей, обладающеё всем потенциалом, способностями, возможностями, сознанием и свободой воли. Существо, которое помогло бы ей познать себя через чувство-знание, и которое было бы Со-Творцом на Тверди Земной. И тогда разделила Точка себя на две половины, и стала одна половина Мужчиной, а другая Женщиной. И дала она Мужчине одни свои качества и возможности, а Женщине иные. И сделала она так, чтобы обретали они Высшую Силу, и Высшее Сознание только в единстве, только объединившись и снова став Точкой. С тех пор и пошла поговорка «Найти свою половинку». И сотворила Точка так, чтобы Мужчина и Женщина были разные, но подобные, отталкивали, но притягивали друг друга. И дала им Точка возможность в своём единстве рождать себе подобных, заложив систему самовоспроизводства. С тех пор так и повелось, что в нашей Вселенной есть две Равновеликие Созидательные СоТворящие Силы – Мужская и Женская. И всё в нашем мире находится между ними, и всё рождается в их ладе и взаимодействии.

А когда увидела Точка это, то засмеялась от радости. И, говорят, что когда она видит, что Мужчина и Женщина вытворяют с Миром и друг с другом, смеётся до сих пор. И порой в тишине, если очень хорошо прислушаться, можно услышать её смех.

Леля замолчала, а Наталья невольно стала прислушиваться, и на миг ей показалось, что она слышит тоненький звонкий смех, похожий на звон колокольчика.

- Красиво, – сказала она, всё ещё находясь под впечатлением от сказки.

- Сказка – ложь, да в ней намёк, добрым девицам урок! – нравоучительно сказала Леля.

- Но я всё ещё не понимаю, какое это имеет отношение к нашему Празднику и к моим вопросам? – сказала Наташа. – Может ты о них забыла, но я помню.

- Я тоже о них помню, - сказала Леля. – Итак, какой вывод из сказки: есть две равновеликие силы Вселенной – мужское и женское начало, и всё зависит от их взаимодействия. И чтобы люди об этом помнили Точка дала людям Знак, который бы им об этом напоминал. Это наш древний славянский символ Рода:

Рис.1 Знак Рода

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: