Родина – она для всех или только для «своих»?

Три типа общественного устройства из пяти (семейность, автократия и коллегиальность) являются человеческими, т.е. предназначены для того, чтобы мы жили не сами по себе, а для других. Именно в них формируется человек, или даже Человек.Демократия тоже внешне является общностью, но по сути ее нет: вместе людей держит только выгода, при этом каждый в душе остается сам по себе.Что касается технократии, то там люди вместе составляют могущественную структуру, и им именно это нужно друг от друга, а не просто личная выгода.Им важно слиться в такой структуре, «ощутить себя Богом».Несмотря на человечность семейного уклада и автократии в них еще есть, однако, «свои» и «чужие» (в первом случае по родовому признаку, а во втором – по идейному), в то время как в коллегиальной культуре пространство отношений распространяется уже на всех, как на неотъемлемых членов семьи Бога (хотя и без наивности - неспособности различать центры влияния). Коллегиальный уклад – это широкая семья, община.

В религиозных писаниях есть такие заповеди, как: «Не лги», «Не укради», «Не убий», «Не возжелай жены другого», «Возлюби ближнего своего», и т.д. Все они защищают пространство отношений: ложь - разрушает отношения, воровство - делает то же самое, супружеские измены - ведут к разрушению семьи, отношений. Ну и, конечно, убийство – это акт полного прекращения самой возможности отношений… Однако религиозный код ограничивает эти заповеди в своей общности, лишает их универсального Смысла. То есть: «Не укради» может означать не красть только у своих, а «Не убивай» - означать не убивать только людей (или даже только «своих» людей, единоверцев например).

Животные тоже являются частью мира отношений (это может подтвердить любой, у кого они живут), но мы без зазрения совести жестоко убиваем их сотнями тысяч на бойнях (спокойно оплачивая эту работу, покупая их трупы в магазинах). Человек, покушающийся на семью Бога и не чувствующий боли других живых существ обычно использует в свое оправдание границы религиозных заповедей, но если он не идет дальше, к Человеческому, сверх-общественному центру, то значит в его разуме сидит еще нечеловечный вирус. Л.Н. Толстой объяснял постоянную склонность человека к войнам именно поеданием животных. Так природа – мать мстит за своих детей: животные подобны детям - они полностью зависят от человека и служат ему как могут (особенно бесценное служение мы получаем от коров[3]). Таким образом, одним из признаков перехода к Человеческому типу психики является переход на естественное питание - тем, что природа дает нам сама, без насилия: она дает чудесные фрукты, овощи, злаки. Корова дает гораздо больше молока, чем нужно ее теленку: это молоко предназначено именно человечеству, чтобы мы могли готовить из него творог, сметану, масло и т.п. Соединяя вместе дары природы, можно готовить сотни прекрасных блюд. Вегетарианство само по себе – не духовность, однако духовность естественным образом подразумевает вегетарианство.

Все духовные учения так или иначе убеждают нас в том, что мы не от мира сего, что наша изначальная Родина – Духовный Мир, обитель Всевышнего. И цель жизни заключается в том чтобы вернуться Домой, исполнив свое предназначение здесь – сделав нашу земную Родину хоть немного похожей на Изначальную Родину, и так помочь многим людям встать на духовный путь. Почему люди пробуждаются духовно в служении Родине? Потому что она в их подсознании напоминает тот Изначальный Дом, откуда мы все родом. Но напоминает она не всегда: для этого в обществе должны присутствовать духовные ценности и справедливость. Если же в нем правят бессовестные индивидуалисты, то чувство Родины угасает, и даже патриотические лозунги не могут ничего исправить. Утвердив духовную идеологию, мы сможем вернуть в общество дух патриотизма и самопожертвования, такой естественный для любящей души.

Доказательством того, что мы не от мира сего (если кому-то оно нужно), и что настоящие ценности жизни - выше тела, является смерть. Тем самым Господь веско намекает всем нам без исключения на то, что при жизни нужно построить такие отношения, которые выше смерти. С настоящим Человеком отношения продолжаются и после его ухода, потому что нас с ним продолжает связывать нечто очень и очень важное. Тот, кто стал Человеком – больше не боится смерти, и поэтому его невозможно сбить с истинного пути: он знает что настоящая жизнь непрерывна. Впрочем, дураки тоже не боятся смерти - настолько тошно им жить.

Возможно ли «помирить» веру со знанием?

При переходе к коллегиальному жизнеустройству религия сохранит свою роль, но перестанет ограничивать человека условием слепой веры. Верующий более осознанно сможет задавать себе и другим вопросы, устранять те или иные логические противоречия в догматах, и с интересом заходить на территорию иных учений, не теряя связи со своим. Так устранится брешь между верой и знанием, между религией и наукой. Современный институт религии довольно четко выводит вопрос истинности веры за пределы разумной обоснованности. Вопросы по сути со стороны тех немногих развитых людей, кто ищет духовное знание часто не приветствуются религиозным начальством. Такая позиция говорит о влиянии нечеловечного кода, ведь слепая вера делает людей более зависимыми и разделяет их. Конечно, эту позицию всегда можно объяснить заботой о неокрепшей вере неофитов, которую нужно защищать от внутренних и внешних врагов-сомнений. Как временная наставническая тактика это бывает оправдано, но мы сейчас говорим о другом, о главной парадигме института религии.

Наука не сможет никогда заменить религию: в последней содержатся элементы откровения, когда Всевышний сообщает нам о Творении и о Себе то, что мы не способны узнать самостоятельно ни на каком уровне своего научного развития - ни через эксперимент, ни посредством умозаключений. Однако, чтобы перевести откровение в практическую сферу, мы должны обосновать его с помощью разума и опыта, которые тоже даны нам Богом для познания. Такой подход вполне соответствует и научному методу, в котором присутствуют три составляющие: аксиома – теория – эксперимент. Если в качестве ключевых аксиом брать не произвольные предположения ума, но откровение, то тогда появятся новые перспективы в познании, которые открывает синтез науки и религии. Маленький пример: не так давно один японский ученый М. Эмото решил проверить, как сила молитв и благостных пожеланий влияет на материю. Он решил замораживать воду во время этих действий и обнаружил, что лед приобретает принципиально разную структуру от бранных, грубых слов и от молитв, и добрых пожеланий: в первом случае появлялись безобразные хаотические структуры, а во втором – изумительные по красоте кристаллы. Подобные исследования могут влиять на некоторых людей даже более действенно, чем усилия религиозных проповедников.

Если читатель следит за логикой материала, то может догадаться, что наука как явление принципиально отделенное от религии - создана в структуре второго кода, именно поэтому акцент на этот тип науки возник в эпоху Возрождения, одновременно с распространением демократии – «Все для человека, его удобств и прихотей». Так был начат глобальный проект технологизации общества. А отделение веры от знания, т.е. лишение религии универсальности, способности к духовному диалогу – это стремление через четвертый центр отсечь влияние пятого центра, который способен предложить иной, альтернативный техногенному, духовный проект объединения общества.

О детях и образовании

Реальное благополучие в обществе наступает тогда, когда проводится целенаправленная работа по улучшению взаимоотношений между людьми, имеющая на выходе главный «продукт» - Человека. Именно это, а не что-то другое должно быть целью системы образования, воспитания в школах и в ВУЗах. Школы сейчас учат общим предметам, выпуская в жизнь людей, не пригодных нести ответственность за свои слова и поступки. Школы и ВУЗы готовят человека к тому чтобы он мог устроиться на работу и стать частью материалистичной системы, потребителем материальных благ. Даже в процессе обучения отношения друг с другом школьников таковы, что с каждым годом учащаются насильственные действия и даже убийства подростками сверстников и членов семьи. Дети не знают того, что должны знать, а именно: как строить здоровые отношения в обществе; как уважать старших; как найти свое призвание; как строить отношения с противоположным полом и выбрать спутника жизни; как быть непредвзятым и прояснять личные отношения. Их учат совсем другому. Все фильмы, которые они с детства видят, ориентируют практически только на потребление, а подавляющее большинство компьютерных игр сегодня – это «разрушалки», «зарабатывалки» и «убивалки». Всё это становится «ценностью» их жизни. Но нужно хорошо понимать, что эти игры – не просто детские игры, это игровая форма образовательной программы техногенного «будущего», которое всем нам пророчат. В этом «будущем» человек - просто функция, которую можно «убрать» за ненадобностью, просто нажав на клавишу. Людей нужно любить, а вещи – использовать. Сейчас же все перевернуто с ног на голову: вещи «любят», а людей используют. Это произошло вследствие концептуальной подмены оценки критериев прогресса с отношений на деньги, на «экономику». Именно этому мы учим своих детей, так на что же мы рассчитываем в будущем?

Человек в своем раскрытии как личности должен проходить три стадии. Вначале - этап вовлеченности, когда его поощряют к деятельности без материальной награды, в духе хобби и игры, дружеского участия в общих затеях. На этом этапе человек избавляется от психологических зажимов, расслабляется и чувствует интерес к людям и миру. Это состояние Ребенка, которое всегда должно оставаться в нашем внутреннем мире, позволяя иметь свежесть, не зашоренность восприятия, а также понимать детей и их потребности в обучении. Затем начинается этап актуализации, где происходит уже разделение: мальчики учатся решать поставленные перед ним задачи и дисциплине, а девочки – заботиться об окружающих, и проявлять иные женские качества. На данном этапе происходит обучение ремеслам, профессии, в соответствии с индивидуальными склонностями, которые проявляются на первом, игровом этапе. Когда мы духовно растем, то движущей силой деятельности становится уже не просто наша эмоциональная вовлеченность в нее, а стремление быть полезными обществу, как минимум – мы мотивируемся уже поощрением со стороны старших (авторитетов), т.е. признанием ими нашей полезности и успешности.

Однако далее человек должен быть призван старшими на стадию само-актуализации, когда он учится ставить перед собой и другими вопросы по сути: «Зачем я это делаю? Что нами движет?» и т.п.. Обсуждая Смыслы деятельности с равными и старшими он обретает собственные убеждения и становится самостоятельной единицей духовной творческой энергии, т.е. Человеком. Когда человек проходит третью стадию, то он перестает мотивироваться сравнением себя с другими, т.е. завистью. А значит он уже не будет гордиться своими достижениями, просто будет испытывать чистый восторг творческой и полезной деятельности. Также само-актуализация делает человека не подверженным коллективному бессознательному, т.е. стадному инстинкту, а значит он становится недоступным для нечеловечного влияния. Именно через само-актуализацию возникает коллегиальная культура в обществе.

В такой последовательности должен происходить процесс образования и воспитания. Мало кто из взрослых, увы, прошел даже первую стадию формирования личности - слишком уж мы все напряженные и закрытые. Озабоченные жизнью всезнайки. Жизнь сразу забрасывает нас на вторую стадию – социальной ответственности, но мы ее «не тянем»: никто ведь не ставит перед нами ясных задач и не радуется нашим успехам. В демократии, увы, нет наставников, одни лишь потребители… На второй стадии личностного роста особенно важно участие наставников-мужчин, поскольку для женского обучения характерно инструктирование, т.е. формирование зависимого типа психики, более присущего женщинам. Женщины мягкосердечны по натуре и им трудно быть тренерами, когда порой требуется поступать жестко, не церемонясь, ставя человека перед трудными решениями. Но они хороши на первом этапе обучения, а также могут быть воспитательницами для девочек на втором этапе.

На третьем уровне обучения социально-религиозные авторитеты уже не играют прежней мотивирующей роли: ученик жизни теперь сам должен учиться повсюду видеть учителей, через которых с ним говорит Бог. Обычно самое сильное руководство и присутствие Всевышнего он получает в коллективе таких же духовно зрелых личностей. Именно с ними он обретает вдохновляющие творческие планы в служении обществу Бога, что становится для него источником растущего духовного блаженства. Мужчины сейчас, к сожалению, устранились от воспитания подрастающего поколения, даже и своих собственных детей, позволив убедить себя в том, что их основным достижением является зарабатывание денег. В школах приходится преподавать в основном женщинам, что не способствует сбалансированному воспитанию детей, особенно мальчиков. Мужчины должны срочно возвращаться к детям – это вопрос даже не прогресса общества, а его элементарного выживания.

Когда женщина дает жизнь одному ребенку, то это – «для себя», чтобы был. Когда ребенок один, - есть все шансы вырастить эгоиста-потребителя. Когда детей двое, то тут часто возникает конкуренция (за внимание родителей), что может тоже усложнять воспитание, но три ребенка – это уже кое-что. Создавая семью, люди должны понять важность для своих отношений и для всего общества рождения, как минимум, троих детей. Эта цивилизационная установка перенаселения на земле не создаст (особенно в России), но повлияет в лучшую сторону на качества людей. Когда женщина рожает троих детей и более, то она это делает уже «для мужа», будучи уверенной в том, что он отвечает за пространство отношений. Женщина по своей природе нуждается в таком пространстве, а мужчина – это тот, кто способен за него отвечать. Современные люди думают, что несколько детей – это уж чересчур, не понимая простой вещи: одного-двух детей, тянущих все внимание родителей на себя – воспитывать сложнее чем нескольких, поскольку в детском коллективе возникает эффект взаимообучения и заботы друг о друге, что развивает в них лучшие качества.Роль отца здесь первостепенная, поскольку он должен настраивать принципы взаимоотношений, и регулярно проверять, что дети, особенно старшие, их понимают и применяют правильно. Отец должен обучить детей тому как, не избегая конфликтов, правильно их разрешать для укрепления отношений. «Правильный конфликт» – важная составляющая пробуждения личной осознанности.

Мужчина - существо идейное, в отличие от женщины, живущей эмоциональным аспектом отношений. Женщине интуитивно понятно зачем ей большая семья, мужчине же – не очень. Ему нужна задача. Разве не является воспитание большой семьи реальным делом и достижением для настоящего мужчины, требующим от него ясных принципов и развития высоких человеческих качеств? Это своего рода маленькое государство, которое нужно и защищать от окружающего мира, и учить строить с этим миром отношения. Или, как говорится, «слабо»? Однако следует признать, что большинство нормальных мужчин будут находиться на втором уровне обучения, когда задача ставится высшим авторитетом. Лишь немногие будут находиться на третьем уровне - само-актуализации. Поэтому именно тогда, когда государство примет духовную идеологию, и с высшего уровня управления начнет последовательно и честно ставиться задача на возрождение страны, - мужское население оторвется от пристрастия к алкоголю, - пристрастия, которое идет от внутреннего безверия (безыдейности). «Убежденный мужчина – сильное общество» - это утверждение самоочевидно, поэтому вся мощь нечеловечных масс-медиа и нарко-секс индустрии направлена на создание пустого мужского образа: либо гламурного бесполого «оно», способного «осилить» только клавиатуру компьютера, либо грубого и туповатого мужлана, который «пьет, но не пьянеет». Масс-медиа являются самым могущественным средством образования, т.е. средством создания образов-идеалов. Вы позволили бы нечеловечной индустрии, производящей отчужденцев, финансировать школы, в обмен на возможность рекламировать на уроках сигареты, алкоголь и контрацептивы? Конечно же нет. А масс-медиа это делают, потому что они не принадлежат нашему общественному центру.

Создать большую семью в мегаполисе намного сложнее чем в деревне, но дело совсем не в материальных факторах: главным препятствием является потребительство, которым заражено все общество, особенно в городах. В 60-х годах двадцатого столетия американский этолог Джон Кэлхун провел серию интереснейших опытов с мышами. Конечно, мышки – это не люди, но общественно-биологический код у нас с ними общий, поэтому то же самое сейчас происходит и с людьми. Кэлхун создавал для мышей идеальные условия урбанизации: неограниченный доступ к еде и питью, отсутствие хищников и даже болезней – словом идеальные условия для размножения. И что же? В результате - колонии мышей быстро вымирали, переставая плодиться. Как видим, в природе потребительский код индивидуалиста вообще не предусмотрен. В человеческом же социуме он точно также губителен для общественно-биологического центра, но неизбежный демографический коллапс просто нейтрализуется влиянием религиозного центра (пока он еще активен). Когда живое существо не создает условия своего обитания самостоятельно, попадая в зависимость от кого-то не родного, с кем у него нет доверительных отношений, тогда в сердце поселяется тревога и нет желания плодиться. Наши предки жили простой жизнью на природе с ее трудностями и взаимопомощью. Физический труд до пота давал им спокойное здравомыслие и здоровье. Но теперь мы думаем, что стоим «на ступень выше в прогрессе» по отношению к ним. О происхождении этой иллюзии разговор еще впереди.

В заключение детской темы скажем, что дети по своей природе – идеальные тестеры отношений. Они постоянно проверяют «на вшивость» отношения взрослых: отца с матерью, родителей с педагогами, и т.д. Поэтому когда взрослые сами учатся правильно поступать и быть честными друг с другом, а не просто говорят правильные вещи, то детям гораздо легче вырасти прекрасными людьми, на радость всем. Школа не должна позволять родителям «сплавлять» своих детей, устраняться от того, что с ними происходит там, напротив, ей следует вовлекать родителей в развитие отношений с педагогами и в школьную жизнь.

Когда личная выгода становится «идеей фикс» мы попадаем в иллюзию выдуманного будущего, игнорируя и не замечая чувства людей, находящихся прямо сейчас рядом с нами. В то время как совершенствование взаимоотношений – это жизнь в реальности здесь и сейчас. Правда заключается в том, что именно в стремлении к «будущему» (якобы ради близких, конечно) человек совершает поступки, лишающие его в его реальном будущем друзей и семьи. Когда же мы сосредоточены на том, что мы можем и должны сделать для окружающих прямо здесь и сейчас, то это «автоматически» обеспечивает хорошее будущее. Тот же пример с детьми: разве могут дети оставить в одиночестве и без средств к существованию престарелого родителя, который по человечески относился к ним, уделял время на интересное и познавательное общение, старался разглядеть своеобразие их личностей? Проблемы с детьми в будущем возникают у двух типов родителей - демократов и автократов. Первые предоставляют детям «свободу», не занимаясь их воспитанием, а вторые, наоборот, хотят «вылепить» из ребенка что-то свое, «правильное».

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: