Притча Будды о горящем доме

«Так я слышал. Однажды Будда пребывал на горе Гридхракута у Города Царской Обители (санскрит, Раджагриха, совр. Раджгир, штат Бахар — один из шести главных городов Древней Индии, древнейшая столица царства Магадха во времена «исторического» Будды Шакьямуни)... В это время Почитаемый В Мирах, окруженный четырьмя группами (это бхикшу, бхик-шуни, упасаки, упасики, боги, драконы, якши, гандхарвы, асу-ры, гаруды, киннары, махораги, люди и не-люди, а также малые цари и святые цари, вращающие Колесо), которые делали ему подношения, оказывали почтение и восхваляли [его], проповедовал бодхисаттвам Сутру Великой Колесницы» [«Лотосовая сутра», гл. 1 «Вступление»: «Сутра о цветке лотоса чудесной дхармы». Пер. с кит. А. Игнатовича. М.: Янус-К, 1998, с. 64—65].

Так начинается Лотосовая сутра, которую называют «восточно-азиатской Библией». Это самое значительное произведение распространенного на всем Дальнем Востоке буддизма ма-хаяны. Появившись в Индии в период II в. до н. э. — II в. н. э., она заняла исключительное место благодаря своей несравненной притягательной силе, под чары которой на протяжении сотен лет подпадают буддисты. В своем дальнейшем повествовании я опираюсь на полный немецкий перевод китайского текста сутры под названием Мяофа ляньхуа цзин, сделанный Маргаритой фон Борсиг (Sutra von der Lotosblüte des wunderbaren Gesetzes. Дармштадт, 1993)[326].

Проповеди Лотосовой сутры вложены в уста достигшего высшего просветления Будды. В 28 главах перед нами разворачиваются величественные картины. Притчи делают нагляднее содержание учения, среди которых и притча о горящем доме (гл. 3).

«Шарипутра, в одном государстве — в городе или селении — жил старец. [Он] был очень преклонных лет, и богатства [его] были несметны: множество полей, домов, а также рабов и слуг. Его собственный дом был огромным и просторным, но имел только одни двери. Людей в нем жило много — сто, двести или даже пятьсот человек. [Однако] залы и комнаты пришли в упадок, стены-перегородки рушились, опоры прогнили, стропила и балки угрожающе перекосились. И вот с каждой стороны внезапно вспыхнул огонь, и пламя охватило весь дом. Дети старца — десять, двадцать или тридцать человек — находились в этом доме. Старец, увидев, что со всех четырех сторон запылал большой огонь, очень испугался и подумал: «Хотя сам я могу спокойно выйти из этих охваченных пламенем дверей, но дети радостно играют и не чувствуют опасности, не знают [о ней], не подозревают и не испытывают страха. Огонь приближается, [он] охватит их и принесет мучения и боль, но беспокойства в [их] мыслях нет, и [они] не собираются выходить из дома!»

Шарипутра! Этот старец подумал так: «У меня есть сила в теле и руках, но выведу ли я их из дома с помощью монашеских одеяний или стола?»

И еще подумал: «В этом доме только одни двери, к тому же [они] узки и невелики. Дети малы, еще ничего не осознают и очень любят место, где играют. Воистину, [они] все попадают и сгорят в огне! Воистину, я должен сказать [им] об опасности: «Дом уже горит! Быстрее выходите, и огонь не принесет [вам] вреда!»

Подумав так, [старец], как и собирался, сказал детям: «Быстрее выходите [из дома]!»

Хотя отец, жалея детей, взывал к ним добрыми словами, дети радостно играли, не верили [ему], не подозревали об опасности, не чувствовали страха и, конечно, не думали выходить. [Они] не знали, что такое огонь, что такое дом и что значит «потерять». Играя, [они] бегали и взад и вперед, поглядывая на отца. В это время старец подумал: «Этот дом охвачен великим огнем. Если я и дети сейчас не выйдем, непременно сгорим. Сейчас я придумаю уловку и [с ее помощью] смогу избавить детей от опасности».

Отец, зная, о чем раньше думали дети, какие редкие игрушки каждый [из них] любит, к каким диковинным вещам [они] привязаны и что [их] радует, сказал им: «То, что вы любите, редкостные [вещи], которые очень трудно достать. Если вы [сейчас] не возьмете [их], то потом непременно пожалеете. За дверями стоят повозка, запряженная бараном, повозка, запряженная оленем, и повозка, запряженная быком, и [вы] будете [с ними] играть. Быстрее выходите из этого горящего дома, и [я], выполняя ваши желания, воистину все [их] вам вручу!»

В это время дети, услышав, о каких редкостных игрушках говорит отец, и захотев получить [их], изо всех сил, обгоняя друг друга, наперегонки выбежали из горящего дома.

В это время старец увидел, что дети смогли выйти из дома и все сидят в безопасности на росистой земле посреди четырех дорог, ни о чем не беспокоясь, а их сердца полны радостью и восторгом. И вот дети, обратившись к отцу, сказали: «Отец, дай [нам] обещанные ранее игрушки. Хотим, чтобы [ты] вручил [нам] сейчас повозку, запряженную бараном, повозку, запряженную оленем, и повозку, запряженную быком».

Шарипутра! В это время старец подарил каждому ребенку по одинаковой большой повозке. Эти повозки были высоки и обширны, украшены всеми возможными драгоценностями, с перилами, с колокольчиками по четырем сторонам и занавесями, которые также были украшены различными редкостными драгоценностями, с нитями драгоценных камней, с гирляндами из цветов, выстланные прекрасными коврами, с красными подушками и запряженные белыми быками. Шкура [у них] была белая, формы красивые, сила огромная. Шли [они] ровным шагом, но скорость была как у ветра. Сопровождало [их] множество слуг. Почему? Старец обладал неисчислимыми богатствами, все амбары и сокровищницы [его] были заполнены и переполнены. Думал [он] так: «Моим богатствам нет предела. Воистину, [я] всех их люблю одинаково. У меня есть эти большие повозки, сделанные из семи драгоценностей, число их неизмеримо. Воистину, [я] должен каждому сделать подарок без различий. Почему? Если даже я раздам эти вещи всем в этой стране, то недостатка не будет. А что уж говорить о [моих] детях!» В это время дети сели в большие повозки. [Они] обрели то, чего никогда не имели и что, конечно, не надеялись получить» [там же, с.121-122].

Данную притчу Будда разъясняет в другом месте Лотосовой сутры:

«[Люди с тупыми «корнями»] мучаются, [испытывают]

Множество страданий.

Ради них я проповедую о нирване.

Я придумал «уловки»,

Чтобы [такие люди]

Смогли вступить в мудрость Будды.

Я еще никогда не говорил:

«Вы пройдете Путь Будды».

[Я] никогда не говорил [этого] потому,

Что время для проповеди еще не пришло.

Но сейчас время [для этого] воистину [наступило],

И [я] решил проповедовать Великую Колесницу!»

[«Лотосовая сутра», гл. 2 «Уловки», там же, с. 105].

Сначала Будда, которому в притче соответствует отец, обещает людям, со своими земными чувствами и желаниями уподобляемым детям в горящем доме, «повозку, запряженную бараном, повозку, запряженную оленем, и повозку, запряженную быком». Это образ сулимой нирваны. Обещанием полного избавления от Я Будда прельщает людей, или по меньшей мере некоторых из них, освободиться от собственных иллюзий и земных химер (см. 19. 4), то есгь покинуть горящий дом и заняться поисками того состояния отрешенности от мира, которое позволит им обрести нирвану. Но в этот миг прельстившиеся посулами люди получают не повозку, запряженную бараном, не повозку, запряженную оленем, и не повозку, запряженную быком, как было обещано, а каждый по одинаковой большой повозке, высокой и обширной, украшенной всеми возможными драгоценностями, под которой подразумевается качество бодхисаттвы. Бодхисаттва находится на последней ступени просветления, но сознательно отказывается от ухода в нирвану ради того, чтобы посвятить себя освобождению существ этого мира и благодаря своему высокому духовному состоянию помочь существам, не способным самостоятельно спастись из земного «горящего дома». Тем самым бодхисаттва на целые тысячелетия или миллионы лет отказывается от своей исконно преследуемой цели — вступления в нирвану, дабы своими накапливаемыми в дальнейшем заслугами [санскрит. — пунья; пали — пуння; кит. — гундэ, яп. — кудоку], для него самого более не нужными, поддерживать слабых на их пути к нирване.

Притча о горящем доме показывает Будду, вначале говорящим лишь половину правды. Сперва он ставит перед человеком лишь цель достижения нирваны. Это истинная, не обманная цель. И только подведя людей непосредственно к этой цели, он открывает им скрываемую до сих пор собственную цель, а именно побудить их в качестве бодхисаттв к спасению живых существ и людей. В определенной степени Будда ведет себя подобно тому, как в стратагеме 24 вел себя цинский государь по отношению к юйскому правителю. Лишь для одной из двух своих целей он раскрывает карты. Подобно юйскому правителю те, кто польстился на «уловку» (фанбянь, [пали, санскрит. — упая]) Будды, лишь позднее узнают, что их собеседник преследует еще одну цель. Но в отличие от цзиньского государя Будда никому не причиняет зла. Поэтому использование Буддой стратагемы двойной цели можно рассматривать только как стратагему услужения. В данном случае цель оправдывает средства. Это видно из дальнейшего разговора Будды со своим учеником Шарипутрой, где описанные в притче события разбираются не с позиции применения хитрости, а сугубо с точки зрения лжи: «Шарипутра, что ты думаешь об этом? Не поступил ли этот старец неосмотрительно или неправильно[327], подарив всем детям одинаковые большие повозки из драгоценностей?» Шарипутра сказал: «Нет, Почитаемый В Мирах! Старец только спас [этим] детей от огненной беды и сохранил им жизнь. Это не было неосмотрительным или неправильным. Почему? Так как [дети] сохранили жизнь и получили игрушки. И не спас ли [он их] из того горящего дома с помощью «уловки»? Почитаемый В Мирах! Если бы этот старец не подарил [им] даже самой маленькой повозки, и тогда бы [он] не был неосмотрительным или неправым. Почему? Этот старец вначале подумал: «С помощью «уловки» я смогу заставить детей выйти из дома». Рассуждая так, [он] не был неосмотрительным или неправым. И почему бы этому старцу, который знал, что его богатства несметны, и желал облагодетельствовать детей, не подарить [им] по одинаковой большой повозке?» [«Лотосовая сутра», гл. 3«Сравнение», там же, с. 123].

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: