|
Система изложения психических явлений 9 глава
_____________________
* Manuel de Physiologie Т. П. Р 96. Странно только, что Мюллер вводит в это явление привычку и упражнение: зевок вовсе не действие привычное, а врожденное, и потому говорить здесь, что упражнение облегчает переход идей в действие, неуместно. Скорее мы можем привыкнуть удерживать зевок.
Люди с живым воображением, рассказывая о каких-нибудь сильных, энергических движениях, которые они видели, совершенно невольно подражают этим движениям. Воспитание употребляет значительные усилия, чтобы приучить человека не передавать своих идей движениями, мимикою, чтобы говорить спокойно, с достоинством; но тогда как англичанин приучается рассказывать о самых сильных движениях, не шевельнув бровью, это почти недоступно ни итальянцу, ни русскому. Но самая необходимость сдерживать себя не показывает ли уже ясно, что идея движения, отразившись в нервах в форме живого представления, стремится сама к воплощению в мускульных сокращениях? *
_____________________
* Об этом мы будем еще иметь случай говорить в главе о произволе.
Мускульное чувство
Анализ мускульного чувства (17 - 19). - Мускульные ощущения пассивные и активные (20 - 21). - Значение мускульного чувства в психических актах (22). - Чувство усталости (23). - Чувство телесного усилия (24)
16. Для того чтобы посредством нервов управлять сокращениями мускулов, мы естественно должны ощущать, как они сокращаются: для этого служит нам особое мышечное, или мускульное, чувство, называемое иногда чувством истрачиваемой силы (Kraftsinn). Чувство это со времени Вебера получило прочное право гражданства в физиологии и психологии.
17. Существование отдельных нервных проводников для чувства мускульных движений не открыто анатомией, но необходимость их доказана патологическими наблюдениями и физиологическими опытами. При потере мышечного чувства в ногах, например, человек может двигать ими, но не может по-прежнему управлять этими движениями и координировать их: следовательно, мускульное чувство передается не двигательными нервами или, по крайней мере, не ими одними. По отделении кожи при операциях чувство осязания прекращается, но возможность управлять членом и координация движений остаются: следовательно, мышечное чувство не связано с нервами осязания. Но вместе с тем наблюдения над ощущениями наших движений заставляют признать, что сами нервы движений дают нам ощущение истрачиваемой ими силы при сокращении мускулов *.
______________________
* Существуют ли особые нервы для чувства мускульных движений и принадлежат ли они к отделу нервов, принимающих впечатления, или мы узнаем о мускульных движениях через посредство тех же двигательных нервов, которыми производится движение? - это один из самых спорных вопросов в физиологии. Английский психолог Алек. Бэн, приводя по этому поводу различные мнения психологов и физиологов: Арнольда, Секарда, Вебера, Людвига и Вундта, приходит сам к следующему заключению: "Нервные волокна, передающие впечатления, распространены в мускульной ткани, рядом с нервами движения, и рационально будет предположить, что через них передаются душе органическиесостояния мускулов (каковы: чувства ушиба, раны, болезни, отдыха, усталости); но из этого не следует, что характеристическое чувство употребляемой силы передается также (от периферии - внутрь) через волокно нервов чувства; напротив, мы скорее должны предположить, что это последнее чувство (употребленной силы) непосредственно сопровождает ток (из мозгового центра), которым мускулы возбуждаются к деятельности" (The Senses and the Intellect. P. 92).
18. Есть полное основание признать мускульное чувство не за простое, каково, например, чувство тепла, а за сложное, каково, например, чувство зрения. В мускульном чувстве следует различать чувство производимого движения и чувство результатов движения: первое принадлежит самому нерву движения и сознается душой количественно, как большее или меньшее, постоянное или прерывающееся напряжение самих нервов движения (напряжение, идущее от центра к периферии) и, следовательно, как чувство истрачиваемой нервами силы (Kraftsinn Вебера, но в тесном смысле слова); а второе, и именно ощущение результатов движения, принадлежит различным нервам чувства, возбуждение которых идет от периферии к мозговому центру. Эти последние ощущения принадлежат прямо нервам осязания в обширном смысле и особенным нервам чувства, распространенным уже не в коже, а в самом мускуле, рядом с нервами движения, и уведомляющим сознание не только об усталости или бодрости мускула и его ненормальных состояниях, но и о его сокращениях или растяжениях при движении.
19. Таким образом, мускульные ощущения следует разделить на пассивные и активные: к пассивным, например, принадлежит чувство тяжести предмета, положенного на руку, лежащую спокойно; а к активным - чувство веса, когда мы подымаем тяжесть. Тогда становится понятным, почему "при перерезе задних корней спинномозговых нервов, т. е. тех, которые передают мозгу внешние впечатления, сильно страдают сложные движения мышц" * - страдают, но остаются возможными. Не сознавая вовсе результатов наших движений, мы, конечно, не можем производить сложных движений с тем же успехом, как прежде, но если бы мы вовсе не чувствовали наших движений, то не могли бы их и производить. Одно уничтожение чувства осязания в коже не производит такого эффекта **; но если к нему присоединяется общее уничтожение ощущения результатов мускульных движений, как это бывает при поражении задних корней спинномозговых нервов, передающих чувство, то понятно, что движение должно затрудняться.
______________________
* Учебник физиологии Германа. С. 332.
** Там же. С. 333.
20. Пассивные и активные мускульные ощущения всегда перемешиваются между собой и, кроме того, соединяются с чувством осязания в обширном смысле, но тем не менее их возможно разделить. Если, закрыв глаза, мы берем в руку железный шар и сжимаем его, то получаем разом много различных ощущений: а) ощущение прикосновения к коже; б) ощущение температуры; в) пассивное ощущение формы шара в обнимающих его мускулах - давление на мускул; г) сжатия или растяжения кожи, при том происходящие, и, наконец, д) активное чувство силы, издерживаемой на то, чтобы держать или подымать шар. Это активное мускульное чувство, передаваемое самими нервами движения, находится в нераздельной связи с их деятельностью, и оно-то составляет основу наших понятий о весе предметов и о быстроте движения.
21. Мускульное чувство вообще, и активное и пассивное, имеет для психологии большое значение. Ощущения, даваемые этим чувством, входят в состав почти всех представлений, которые прежде обыкновенно приписывали только ощущениям зрения и осязания. Мы уже видели, как ощущение мускульных движений дает нам понятие об относительной отдаленности предметов, их величине и отчасти даже их форме *. При ощущениях осязания расположение, принимаемое различными мускулами, т. е. относительное сокращение мускульных волокон, дает нам понятие о форме тел, которые мы берем в руки. Понятие относительного веса тел и относительной их плотности всецело принадлежит мускульному чувству. В представлении различных движений, их относительной скорости, прерывчатости или постоянства, направления, относительной трудности или легкости мускульное чувство играет главную роль.
_____________________
* См. выше, гл. VI, п. 20.
22. Чтобы понять важное значение мускульного чувства в психических актах и оценить, насколько результаты, доставляемые им, участвуют в материалах, из которых мы строим наши представления, нужно припомнить, что почти все человеческое тело состоит из бесчисленного множества мускулов, составляющих как будто одну его массу, и что мы почти беспрерывно получаем бесчисленное число ощущений из разнообразных движений этой подвижной массы. При каждом малейшем повороте тела, движении членов или кожи, мы получаем различные мускульные ощущения. Может быть, более половины всех ощущений, из которых строятся наши обыденные представления и понятия, дается нам чувством мускульных движений. Вот почему в последнее время психология обратила внимание на это чувство, но это внимание и еще должно быть усилено. Особенно важное значение приобретает мускульное чувство, когда мы припомним, что те же самые мускульные ощущения, которые для взрослого человека являются чем-то до того привычным, что он не обращает на них никакого внимания, являются для младенца поучительною новостью. В собственных своих движениях приобретает он множество познаний, которые потом, от частого употребления и навыка, делаются как бы его прирожденными знаниями или инстинктами. Так, например, мускульные ощущения играют главнейшую роль в образовании основных наших понятий о пространстве и времени, которые входят во все прочие представления как необходимая часть их и которые по тому самому Кант считал прирожденными знаниями души. Мы не согласны с теми физиологами и психологами, которые, как, например, Вундт, хотят все понятия о пространстве и времени вывести или сложить из мускульных ощущений; мы увидим в своем месте, что понятия эти не могли бы сформироваться без участия особого агента, находящегося вне условий пространства и времени. Но тем не менее мы оцениваем вполне ту роль, какую играют мускульные ощущения в образовании и развитии этих основных человеческих понятий. Из своих собственных движений научается человек впервые, что его тело существует в пространстве и что движения его совершаются во времени, но научается только потому, что может научиться, потому что душа его существует вне пространства и времени и узнает их как нечто объективное, вне ее лежащее и ей противоположное. Мы увидим далее, что если бы душа существовала во времени и пространстве, то ничего не знала бы ни о времени, ни о пространстве.
23. Чувство усталости некоторые приписывают также исключительно мускульным нервам; но очевидно, что это общая принадлежность всей нервной системы. Мы так же устаем смотреть, слушать и даже представлять себе одно и то же, как и действовать одним и тем же мускулом. Вообще, во всех психофизических актах, в которых нервы принимают какое-либо участие, мы замечаем явления утомления и отдыха. И это очень понятно: не только мускулы нуждаются в возобновлении своих тканей и соединенных с ними физических сил, но в том же нуждаются и нервы *, в которых, как мы увидим ниже, также открыта необходимость возобновления электрических токов для того, чтобы нерв мог действовать, т. е. раздражать мускул, и, по всей вероятности, также и для того, чтобы нерв мог воспринимать и передавать впечатления.
______________________
* Manuel de Physiologie. Т. II. P. 94.
24. Чувство телесного усилия вызывается в душе столько же состоянием мускулов, сколько и состоянием нервов. Положим, что при начале какой-нибудь мускульной работы мускул полон скрытых сил, ожидающих только, чтобы какой-нибудь раздражающий агент превратил их в открытые силы массивного движения. Понятно, что при начале раздражения, когда процесс переработки сил еще не вполне сформировался, сокращение мускула будет медленно, но чем далее, тем это сокращение будет быстрее. Это соответствует наблюдению, что первое движение даже сильных мускулов, долго не упражнявшихся, вызывает вначале неприятное усилие, которое потом, по мере движения, уменьшается. В этом смысле очень верны обыденные выражения: "руки разработались", "ноги расходились". Но чем далее работает мускул, тем более истощается, а, следовательно, требует большего раздражения от управляющих им нервов. Если эти нервы, в свою очередь, в полной силе, то эта полнота отражается в душе легкостью их раздражения; но чем более они истощены, тем более отзывается это ощущение в душе неприятным чувством усилия. Чувство телесного усилия, следовательно, как и всякое другое чувство, принадлежит душе: мертвая природа его не знает; но вызывается это чувство в душе состоянием нервов или состоянием мускулов через посредство нервов, а иногда и тем и другим вместе. Нам кажется, что мы можем различать в себе нервную усталость от мускульной усталости и нервное усилие от мускульного усилия. Иногда мы чувствуем себя готовыми для действия, так что само действие кажется нам легким; но мускулы обманывают наше ожидание - оказываются слабыми или усталыми. Иногда, наоборот, мы чувствуем ясно нервную усталость, хотя, победив ее усилием воли, раздражив наши нервы и сосредоточив в них силы организма, находим мускулы готовыми для деятельности.
В заключение скажем еще об одной отдельной системе мускулов, с которою нам часто придется иметь дело, а именно - о системе мускулов, управляющих органом голоса.
Орган голоса
Устройство голосового органа (25 - 28). - Способность членораздельных звуков (29 - 30)
25. Голосовой орган человека представляет собой очень сложный духовой инструмент, надуваемый воздухом, выходящим из легких, подобно тому как волынка надувается воздухом, выходящим из мехов. [...]
26. Нижнюю часть голосового органа составляет снаряд, вдувающий воздух: это легкие со своими разветвлениями в дыхательных трубках и нижняя часть гортани. Значение этого органа понятно само собою. Он проводит в инструмент воздух с различною силой и с различными перерывами. Обыкновенно звуки издаются только при выходе воздуха из легких через гортань; гораздо реже и труднее происходят звуки при входе воздуха в легкие; но они возможны *; и эту возможность можно значительно развить привычкою **.
_____________________
* Manuel de Physiologie. Т. II. P. 246.
** Между нашими башкирами такое искусство считается искусством пения, и нам случалось самим слышать, как некоторые искусники целый час, без малейшего перерыва, издают самые резкие звуки, пользуясь для этого как вдыхаемым, так и выдыхаемым воздухом.
27. Среднюю часть голосового органа, где собственно образуется голос, составляют две голосовые перепонки, находящиеся в гортани, между которыми остается более или менее узкая щель. Воздух, проходя из легких в эту голосовую щель, издает звук на том же основании, по которому появляется звук, когда мы с силою вдуваем воздух в узкое отверстие дудки или кларнета. Но тогда как в дудке щель эта остается одною и тою же, а в кларнете язычок инструмента имеет постоянно одну и ту же плотность, голосовая щель может принимать по нашей воле самую разнообразную величину и форму, а самые перепонки - различную напряженность. Величина и форма голосовой щели, а равно большая или меньшая натянутость перепонок; или обеих вместе, или даже каждой порознь, зависят от целой системы небольших, но очень подвижных хрящей, на которых натянуты перепонки. Движениями этих голосовых хрящей управляют пять особых мускулов, из которых один, кроме того, входит в самую ткань голосовых перепонок. Таким устройством дается физическая возможность разнообразить величину и форму голосовой щели, а равно и натянутость перепонок и вследствие этого разнообразить до бесконечности тон звуков, выходящих из горла.
28. Верхняя часть голосового органа соответствует надставной части кларнета, но бесконечно сложнее и подвижнее. Она состоит из верхней части гортани, глотки и рта со всеми его частями: языком, нёбною занавеской, нёбом, щеками, зубами и губами; кроме того, в деятельности этого органа принимает участие и нос. Надставная часть самого сложного духового инструмента, несмотря на множество отверстий и клапанов, далеко не может достичь необыкновенной подвижности верхней части голосового органа. Эта часть действует тоже как резонатор; но, будучи в состоянии принимать бесконечно разнообразные формы, она может и звукам придавать бесконечно разнообразные оттенки. Самым важным членом этого резонатора является необыкновенно подвижной мускул - язык, а потому и название этого мускула слилось с названием дара слова.
29. Гласные звуки даются различною высотою тона, выходящего из гортани, а высота эта условливается различною формою резонатора, т. е. формою, которую принимают щеки и губы. Согласные звуки зависят уже от самостоятельного дрожания частей верхнего голосового органа: нёбной занавески, нёба, языка, зубов - и, наконец, участия носа. Эти дрожания не дают сами громкого звука, а только шум, который, комбинируясь с гласными звуками, становится слышным, изменяя своеобразно эти гласные звуки. На этом основывается возможность членораздельных звуков, т. е. слогов, и материальная возможность речи.
30. Прежде напрасно приписывали только человеку способность членораздельных звуков. Этой особенностью обладают также и животные, и некоторые в замечательной степени, как, например, попугаи. Человеку же исключительно принадлежит только способность воспользоваться этими членораздельными звуками и, умножив их до бесконечности, создать речь. Не из способности к членораздельным звукам вытекает дар слова, а из душевного дара слова возникает в человеке необыкновенное развитие способности членораздельных звуков, материальные условия которых одинаково даны человеку и многим другим животным. По сознанию самого Фогта, у многих пород обезьян устройство голосового органа ничем не уступает устройству того же органа у людей *; однако же обезьяна не могла выработать членораздельной речи; попугая человек выучивает произношению членораздельных звуков, - следовательно, у попугая есть материальная к ним способность; а все же речи нет; не вытекает ли из этого логически, что дар слова возникает не из способности к членораздельным звукам?
______________________
*. Физиологические письма Карла Фогта.
ГЛАВА IX Нервная система: ее центр и разветвления
Отчего зависит темнота в изложении нервной системы (1). - Голово-хребетный мозг (2 - 10). - Психофизическое значение различных частей головного и спинного мозга (11 - 16). - Связь различных частей голово-хребетной системы (17). - Нервные пары (18 и 19). - Симпатическая система (20)
1. Давно уже прошло то время, когда смотрели на мозг как на орган для отделения мокрот, а нервов и вовсе не замечали, давно уже анатомы и физиологи с особенною ревностью занимаются изучением устройства и деятельности нервной системы; но тем не менее изучение это далеко еще не дало таких положительных результатов, к каким привело изучение системы питания, и потому самое описание системы и ее деятельности, особенно в кратком обзоре, представляет значительные трудности. Если мы понимаем назначение машины и то участие, которое принимает в достижении этого назначения каждая часть машины; если мы понимаем, зачем в машине каждый ее винт и каждое ее колесо, то нам легко описать коротко или с подробностями самую машину и ее деятельность. Вот почему описание, например, довольно сложного процесса кровообращения так ясно и наглядно излагается во всех физиологиях. Значение легких, значение сердца и т. п. для нас вполне ясно именно потому, что нам стоит только объяснить приноровленность того или другого орудия к выполнению задачи, которую мы за ним фактически знаем и ясно понимаем.
Совсем другое представляется нам при описании нервной системы: здесь мы беспрестанно встречаемся с органами, значение которых для нас совершенно неизвестно; а потому и самое описание таких органов, особенно без помощи наглядности, выходит какое-то неясное, трудно понимается и легко спутывается. Так, например, мы находим в головном мозгу множество различных частей и ни об одной из этих частей не можем с уверенностью сказать, для чего она там помещена, какого ее назначение, какова та особенность ее роли, для которой она является отдельным органом головного мозга. Вот почему мы введем в наше описание нервной системы только те данные, которые или необходимы для самого общего понятия ее устройства и ее деятельности, или находятся в тесной связи с теми психофизическими явлениями, которые имеют значение для психолога и педагога.
2. Нервную систему удобно разделить на центры, разветвления и окончания разветвлений: мускулы и органы чувств, о которых мы уже говорили.
Центры нервной системы - головной и спинной мозг - находятся в прочных костяных хранилищах - в полости черепа и спинного хребта; разветвления же ее, известные вообще под названием нервов, расходятся от этих центров по всему телу, распространяясь по всей его периферии, где только есть признаки ощущения или движения. Разветвления нервной системы и центры ее соединены в один организм, который может быть назван голово-хребетным нервным организмом. Кроме того, есть еще как бы добавочная часть нервной системы, состоящая из особенного сплетения нервных узлов и нервных нитей, которая по своей форме носит название узловой системы. Эти нити и эти узлы узловой, или симпатической, системы нервов находятся в разных частях тела, но, главным образом, у позвоночного столба, в полости груди и живота.
3. Теперь посмотрим, что такое сами нервы, расходящиеся от центров по всему телу и составляющие также, как мы увидим ниже, и большую часть спинного и головного мозга.
Голово-спинные нервы (т. е. идущие от головного и спинного мозга) представляют собою белые шнурки весьма различной толщины. Самый большой нерв человека (седалищный) немного тоньше мизинца. Начиная от этой толщины, находим все переходные степени до толщины ниточек, которые едва заметны для простого глаза. Все нервы, которые потолще, состоят из множества соединенных пучков, а самые маленькие пучки - из первичных нервных нитей, соединенных между собою клетчатого тканью, и весь нерв, сверх того, окружен слоем из той же ткани *.
______________________
* Анатомия Шванна. С. 45.
Толщина первичных нервных нитей очень разнообразна; даже в одном и том же нерве иные нити доходят до 1/14000 линии, другие имеют 1/500 линии в диаметре. В одном оптическом нерве, идущем к глазу, насчитывают, конечно, приблизительно, более миллиона первичных нитей *.
______________________
* The Senses and the Iutellect, by Bain. P. 17.
4. Под микроскопом первичная нить представляется полою трубочкой, имеющей мягкое содержание, в средине же этого содержимого проходит еще более твердая ниточка. Значение такого устройства нерва совершенно неизвестно. Гораздо понятнее для нас значение того явления, что каждая первичная нервная нить от периферии тела, где она оканчивается, теряясь в каком-нибудь мускуле, или где она начинается особенным аппаратом, в каком-нибудь органе чувств (в глазу, в коже и т. п.), и до самого своего соединения со спинным или головным мозгом сохраняет свою отдельность, идет отдельною ниточкою, не соединяясь с другими нитями, как соединяются, например, между собой артерии и вены в общие кровеносные каналы. Нервная нить повсюду удерживает свою отдельность, хотя сходится с множеством других нитей в общие пучки и даже переходит не только из одного пучка в другой в одном и том же нерве, но и из одного нерва (собрания пучков) в другой.
"Часто ветви одного и того же (нервного) ствола соединяются между собой или с отростками (отделившимися ветками) и дальше снова делятся. Эти сплетения называются анастомозами.
Цель анастомозов - привести нервные нити в иной порядок, а так как в анастомозах не бывает слития многих нитей в одну, то отсюда следует, что каждая нить остается уединенною на всем своем пути, начиная от нервного центра до своего окончания" *, или от своего начала на периферии тела до своего окончания в мозговом центре, следовало бы прибавить: для нервов, передающих впечатления сознанию.
______________________
* Анатомия Шванна. С. 47.
5. Таким устройством нервных нитей объясняется с материальной стороны возможность одновременной передачи нервным центрам разом многих впечатлений, не сливая их в одно общее, следовательно, темное и неверное. Если бы нервные нити сливались между собою, как сливаются вены и артерии, образуя из двух-трех и т. д. - одну, то мы не могли бы, например, видеть предмет в разнообразии составляющих его точек; впечатление предмета сливалось бы для нас в одно темное и неопределенное пятно, тогда как именно в разнообразии частей, составляющих предмет, и в сравнении этих разнообразных частей между собою состоит ощущение предмета. Необыкновенная тонкость и многочисленность нервов на каком-нибудь небольшом пространстве наших органов ощущения и постоянная уединенность друг от друга этих бесчисленных нервных нитей дают нам возможность ясности и определенности ощущений. Осязая какой-нибудь крошечный предмет концами наших пальцев, мы замечаем в нем ничтожную шероховатость, выпуклость и впадины, именно потому, что прикасаемся к нему не одною, а множеством нервных нитей, из которых каждая несет свое особенное впечатление к мозговым центрам, не смешивая его с впечатлениями соседних ей нитей. Если же осязаемый предмет так мал, что задевает только одну нервную нить, то мы получим только самое неопределенное впечатление точки, т. е. чего-то, не имеющего никаких отличительных признаков, и, следовательно, чего-то невозможного для усвоения сознанием, которое не может усвоить ничего, в чем нет какой-нибудь особенности. То же самое, как мы уже видели, может быть отнесено и к нервам зрения *.
______________________
* Manuel de Physiologie. Т. II. P. 318, 320.
6. Все нервы, распространяющиеся по человеческому телу, соединяются с голово-хребетным мозгом в форме так называемых пар. Двенадцать из этих нервных пар соединяются непосредственно с головным мозгом в полости черепа, а тридцать одна пара входят в позвоночный хребет и соединяются со спинным мозгом. Но так как спинной и головной мозг соединяются между собою посредством затылочного отверстия, то и справедливо смотреть на всю нервную систему как на один связный организм.
7. Головной и спинной мозг находятся в одном и том же костяном хранилище; потому-то на самый череп сравнительная анатомия смотрит как на продолжение позвоночного хребта и в образовании черепа указывает на присутствие тех же позвонков, из которых состоит хребетный столб, но только чрезвычайно увеличенных и измененных.
Мозг лежит в этом костяном хранилище и защищен, кроме того, еще тремя оболочками, из которых внешняя, называемая твердою, толще остальных и покрывает собою стенки всей костяной полости.
8. Позвоночный столб состоит собственно из 24 позвонков: 7 шейных, 12 грудных и 5 поясничных. Каждый позвонок представляет собою кольцо, очень утолщенное с передней стороны (обращенной к внутренности), и с отростком сзади, обращенным к спине, так что, проводя по спине рукою, мы можем ощупать эти отростки позвонков. Кроме того, у каждого позвонка есть еще два отростка, служащие для сочленения позвонков между собою и прикрепления к ним мускулов. Эти позвоночные кольца так наложены одно на другое, что своими отверстиями составляют вместе одну длинную трубку, называемую позвоночным каналом. Позвоночный канал сообщается вверху непосредственно с полостью черепа, внизу же оканчивается пятью небольшими позвонками, которые в противоположность трем позвонкам, составляющим череп, не расширились, а срослись в одну кость, называемую крестцовою. Позвонки соединены между собою так, что дают нам возможность самых разнообразных спинных движений.
9. В канале позвоночного хребта проходит спинной мозг в виде шнура толщиною в палец. Спинной мозг доходит только до второго поясничного позвонка, далее же выходит пук нервных шнурков, который наполняет нижнюю часть канала и называется лошадиным хвостом. Спинной мозг двумя глубокими бороздами, проходящими на нем спереди и сзади, разделяется на две половины, впрочем соединенные между собою.
"На передней стороне каждой половины спинного мозга видно, как выходит из него ряд пучков нервных нитей, которые потом соединяются в большом числе имеете и составляют, таким образом, передние корешки спинных нервов. То же самое устройство имеет место на задней стороне, только пучки толще. Они образуют задние корешки спинных нервов. Каждый задний корешок представляет утолщение, или узел, и, соединяясь потом с соответственным передним корешком, составляет один спинной нерв. С каждой стороны 31 такой нерв. Он выходит из позвоночного канала в отверстия, которые находятся по обеим сторонам между позвонками, а последний нерв выходит в отверстие крестцовой кости" *.
______________________
* Анатомия Шванна. С. 51.
10. Устройство головного мозга гораздо сложнее; но так как целесообразность различных его частей и их размещения совершенно неизвестны, то мы считаем лишним подробное их изложение и ограничимся только теми чертами, которые могут бросить какой-нибудь свет на психофизические акты.
Головной мозг наполняет всю черепную полость, "и о форме его можно получить довольно точное понятие, если вообразить себе гипсовый слепок, который можно бы сделать с внутренней поверхности этого ящика". Главных частей головного мозга три: большой мозг, малый мозг, или мозжечок, и мозговой узел.
Большой мозг занимает верхнюю и большую часть черепной полости; мозжечок - гораздо менее, занимает затылочную часть черепа и лежит внизу, под большим мозгом. Большой мозг и мозжечок совершенно отделены один от другого и от спинного мозга. Но все эти три части соединяет так называемый мозговой узел. Он лежит на основании черепа, впереди затылочного отверстия, и состоит из нескольких частей: продолговатого мозга, варолиева моста, ножек мозга и четыреххолмия. Из этих частей мозгового узла всего замечательнее для нас продолговатый мозг, который, по-видимому, служит продолжением в черепной полости спинного мозга и почти сохраняет еще его цилиндрическую форму.
Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:
©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.
|