Июля 1941 года. Штаб Моторизованной дивизии СС «Рейх».

Пауль Хауссер с самого утра чувствовал себя отвратительно. Последние две ночи ему снились жуткие кошмары. Главными действующими лицами в них были Гитлер и Сталин. В последнем сне глава большевиков на чистом немецком спрашивал, что Пауль предпочитает: быть забитым до смерти, заморенным голодом или повешенным? А Гитлер уговаривал его выбрать голод…

К плохому настроению добавлялось предчувствие катастрофы. Фон Бок ходил весь осунувшийся и был совершенно не похож сам на себя. Что и не удивительно. До срока, данного Гитлером, оставалось всего ничего, а Минск стоял, и сдаваться не собирался. Русские перебросили туда еще несколько дивизий и большое количество противотанковых орудий, значительно усилив оборону. Попытки взять город с налета закончились ничем, кроме больших потерь в технике и живой силе. А окружить его не удалось…

Хауссер вспомнил, как в качестве командира дивизии «Рейх» ходил навещать Гудериана. Тот выглядел ужасно. И дело было даже не в бинтах и синяках, не в гипсе и не в капельнице. Самым страшным для Пауля были глаза танкового гения Рейха. Они были потухшими и безжизненными, словно генерал был при смерти.

Эсэсовец грустно помотал головой, вспомнив, как он спросил о состоянии Гудериана у его лечащего врача. «Стабильное средней тяжести, с тенденцией к улучшению», – это уже тогда удивило эсэсовца. Генерал живой, ну ранило его, ну контузия, но ведь это все пройдет, а мы тем временем победим. И вот в последнем теперь-то Хауссер был не уверен. И понимал причину потухших глаз своего бывшего командира. Если сначала он, было, решил, что это из-за того, что генерал-полковник не сможет принять участие в разгроме Красной армии, то теперь он считал, что Гудериан попросту не верит больше в победу немецких войск. А учитывая обстановку на фронте…

Вчера вечером русские нанесли мощный удар по 24-му танковому корпусу. Тот начал медленный отход. Но приказ на выдвижение на помощь пришел в «Рейх» почему-то только сейчас, когда на часах значилось уже 13-00.

Хауссер был к приказу готов, отдав указание готовиться к выдвижению еще утром. И все еще надеялся, что они успеют помочь. В этом наступлении русские вроде бы не применили свои абсолютно неуязвимые танки, используя лишь только Т-34 и КВ.

Пауль грустно усмехнулся. Еще пару недель назад это были совсем не «всего лишь Т-34 и КВ». Но теперь, после уничтожения «Великой Германии»…

В 13-37 моторизованная дивизия СС «Рейх» выдвинулась вслед 10-й танковой дивизии на помощь 24-му танковому корпусу…

Июля 1941 года. Поле неподалеку от деревни Береза.

– Короткая! Огонь! – звон вылетевшей гильзы подстегивает лихорадочный поиск новой цели.

– Цель, справа! – немецкий Т-2, пятясь, пытается уйти с поля боя.

– Огонь! – тридцатьчетверка вздрагивает, и очередной танк фашистов пылает.

Бой идет всего полчаса, но каждая минута кажется вечностью. Советские войска уже побеждают…но окончательно еще ничего не ясно. Части 24-го танкового корпуса Вермахта сражаются отчаянно. И эта конкретная часть, на этом конкретном поле – тоже.

А еще час спустя советские танкисты подсчитывали потери. Результаты были не слишком хороши – с одной стороны, задача выполнена, противник отброшен. Немцы потеряли довольно много танков и пехоты. Но и Красная армия недосчиталась пары десятков машин. Несколько можно починить, но таковых немного…

Уже утром, после боя, лейтенант Голенко узнал, что был на краю гибели. И лишь благодаря одному из Т-34 группы прикрытия остался жив. Ну и благодаря летунам, обнаружившим несколько затаившихся танков фрицев, и вовремя сообщивших об этом группе прикрытия. О том, что это были не летчики, а БПЛА, Никита Голенко не узнал никогда.

Июля 1941 года.

Лейтенант Андрей Голенко понятия не имел, что еще несколько часов назад в сотне километров от него с фашистами сражался его прадед. Все, что он знал, это то, что вскоре они в очередной раз всыплют немцам.

Андрей уже побывал в нескольких танковых боях этого мира, в том числе поучаствовал и памятном избиении 17-ой танковой дивизии. И ему понравилось! Еще в детстве, играя на приставке в очередной танковый симулятор или в стратегию, он представлял, как громит немцев. Он громил их в воздухе, на земле, на воде, или даже одновременно везде. Но все же больше всего ему нравилось именно танковые разгромы. Усмехнувшись, Голенко-младший подумал, что, наверное, именно эти увлечения и послужили причиной его поступления в танковое училище. Тем более что ему не удалось поучаствовать ни в Крымском конфликте, ни даже в афганском.

Зато теперь-то уж он оторвется! Через несколько часов они атакуют очередную дивизию немцев. И даже не одни, а с помощью местных. БПЛА уже засекли повышенную активность фашистов. Готовятся к выдвижению, а как же. Под Березой сейчас активно давят немцев. Если еще не додавили. А наши парни уже готовятся. Сегодня будет последнее выступление тяжелых РСЗО из будущего. Затем их эвакуируют в тыл. Но этот концерт немцам запомнится и запомнится надолго.

– Командир, вас капитан на связь вызывает, – мехвод танка Голенко отвлек того от размышлений. Андрей залез в танк и переключил линию.

– На связи.

– Значит так, Андрей. Займешь со своими ребятами позицию «двенадцать А», сейчас вам на тактической карте ее указывают, понятно? – Голенко посмотрел на мехвода. Тот кивнул, подтверждая получение данных.

– Получили, товарищ капитан.

– Вот и отлично. Замаскируетесь там, с вами будет еще звено лейтенанта Толкалина, на БМПТэшках. Ваша задача, пропустить мимо себя половину колонны «Рейха». Атака – стандартно, после РСЗО и САУ. Твоя задача – добить выживших в центре колонны, понятно? В другие квадраты смещаться только по приказу. Это чтоб свои случайно не попали, понял? – капитан Удоев был известен за свою любовь к добавлению в каждом удобном случае словечек вроде «понятно», «понял» и иже с ними.

– Так точно, товарищ капитан. Атака по центру, в другие квадраты колонны особо не смещаться.

– Ну ты смотри по тактической, может там кому помощь потребуется или еще чего, это понятно. Рядом с вами, на позиции «двенадцать Б» будет звено Ибрагимова, Толкалин будет прикрывать и их тоже, так что смотри, не влети куда-нибудь.

– Товарищ капитан, когда выдвигаться на позицию?

– Прямо сейчас, Голенко. БПЛА засекли движение фрицев. Часа через три они будут в нужной нам точке. Учитывая, что до позиции вам еще добраться надо, то сам понимаешь.

– Так точно, товарищ капитан. Разрешите выдвигаться?

– Разрешаю.

Полчаса спустя, звено лейтенанта в полном составе замаскировалось в лесу относительно недалеко от дороги. На тактическом экране один за другим зажигались огоньки, подтверждающие готовность танковых рот. Потянулось томительное ожидание.

В 17-07 передовые дозоры «Рейха» показались на дороге. Еще некоторое время спустя, появилась колонна немецких войск. Наблюдая на экране картинку, передаваемую с БПЛА, Голенко злорадно оскалился. Еще чуть-чуть и он вступит в дело. Осталось ждать не так уж и долго. На тактическом дисплее загорелся сигнал начала атаки. Теперь осталось лишь дождаться удара РСЗО и САУ. И лейтенант его дождался.

Чудовищный удар обратил голову немецкой колонны в ничто. Так же, как и ее хвост. Прежде, чем немцы сообразили, что происходит, Андрей уже отдал приказ о начале атаки. Танк, взревев почти двухтысячесильным двигателем, стремительно понесся вперед. Другие танки звена от него не отставали. Впереди показалась колонна, где немцы пытались приготовиться к бою. Сходу прицелившись в Т-4, пытающийся съехать с дороги, Андрей выстрелил. Немецкий танк взорвался. Довернув стапятидесятидвухмиллиметровую пушку, Голенко пальнул из спаренного с ней пулемета в грузовик, за которым пыталось укрыться какое-то количество немцев. Грузовик закономерно разлетелся на куски. Что-то звякнуло по броне. Лейтенант чертыхнулся – он не заметил еще один Т-4, уже съехавший с дороги в кустарник. Еще один выстрел – и очередное детище танковой промышленности Рейха перестало существовать.

Тем временем группа немецких пехотинцев попыталась прорваться к атакующим их танкам, чтобы попробовать забросать гранатами. Они не знали про идущую чуть позади БМПТ. Несколько коротких очередей – и в дивизии СС стало еще на несколько человек меньше.

Бой становился все жарче – немцы стреляли из всего, что может стрелять. Но особого эффекта не замечали – оказалось, что снарядам их пушек на таких расстояниях не по зубам русские танки. Вообще. Подползти с гранатой не получается – БМПТ, да и сами танки активно за этим следят. И что делать в такой ситуации?

Несколько минут спустя немцы в хвосте колонны стали бросать оружие. Еще через некоторое время явление приобрело массовый характер.

К концу боя, дивизия СС «Рейх» представляла собою жалкое зрелище. Как минимум уполовиненная в части личного состава и фактически уничтоженная в части бронетехники.

В этот день под Жабинкой Третий Рейх потерпел тяжелейшее поражение. Не только военное, но и политическое. В плен сдалось достаточное число эсэсовцев, чтобы их можно было продемонстрировать газетчикам и прочим журналистам…

А вот рядом с Кобрином дела у советских войск обстояли гораздо хуже. 10-ая танковая дивизия немцев, несмотря на весьма приличное численное превосходство советских частей, сдаваться не собиралась. Закрепившись и окопавшись, немецкие войска раз за разом отбивали атаки красноармейцев. Даже помощь от Особой армии РВГК в виде корректировки действий с помощью БПЛА не смогла исправить ситуацию. День закончился, так и не принеся успеха советским войскам.

Что, однако, не слишком облегчило немецкому командованию ситуацию с 24-м танковым корпусом. Испытывающий огромные трудности со снабжением, подвергающийся яростным атакам РККА, корпус стоял на грани катастрофы.

Командующий 24-м танковым корпусом Вермахта генерал Гейер фон Швеппенбург осознал всю тяжесть ситуации ночью с одиннадцатого на двенадцатое, когда узнал, что «Рейх» на помощь не придет. И приход 10-ой танковой дивизии также очень и очень маловероятен.

«Если все будет продолжаться так, как идет на данный момент, то корпусу конец. Уже сейчас боеприпасов не хватает. А часть танков нечем заправлять. Если помощь не придет…»

Генерал грустно помотал головой и посмотрел в окно «Хорьха». Эти русские леса уже начали вызывать у него отвращение. И, хотя в этом он не признался бы даже самому себе, страх.

А капитан Антонов в это время внимательно наблюдал за двигающейся колонной отступающих немцев. В прибор ночного видения по их состоянию было хорошо видно, что бои против советских войск по накалу мало уступали боям против «Особой армии РВГК». Счет был не таким разгромным, конечно, но все же фрицам приходилось отступать. И сегодня их ждет еще один сюрприз. Пока основные силы Особой армии громили «Рейх», группа капитана Антонова и несколько групп прикрытия получили вполне понятное задание: захватить большого начальника немцев. Но так как в процессе следования колонны это было бы сделать практически невозможно, Ледников выделил им в помощь все ударные вертолеты, что были у бригад. Так что действовать Владимир и его группа начнут лишь после небольшого подарка от «Аллигаторов» и «Ночных охотников».

Капитан усмехнулся. «Особая армия», надо же. Вспомнился кипеж, устроенный одним из штабных – военным юристом, вроде, – по поводу статуса россиян из будущего. Он, совершенно случайно, был в оперцентре, когда тот докладывался генералам. Интересно, после этого того нигде не было видно…

Воспоминания Антонова прервал шепот сержанта Воронина, сообщившего, что видит штабную машину.

– Готовность, – тихий шепот в микрофон был прекрасно слышен всем его солдатам.

– Осы, я Кот, видим цель, – сообщение вертолетам, стоящих на поляне за пригорком в паре километров от дороги.

– Вас понял. Атака по плану. Подсветка?

– Сержант, подсветка?

– Да, капитан, – Воронин озаботился этим сразу же.

– Кот, мы Осы, цель определена. Выдвигаемся, – сейчас вертолетчики снесут все вокруг штабной машины. А затем уже придет очередь Антонова.

И вот тихий гул извещает о приближении вертолетов. Владимир отключил ночное видение. Сейчас здесь станет светло как днем.

Немцы тоже были не глухими, и достаточно быстро сообразили, что сейчас будет. Только не представляли масштабы…

Несколько десятков эрэсов рвануло прямо посреди колонны, после чего пушки и пулеметы добавили хаоса в еще недавно стройные ряды немцев. Разворот, второй заход, и вертолеты отходят наводить шороху в другой части колонны. Вторая группа висит неподалеку, поливая огнем немцев с другой стороны, чтобы не дать им прийти на помощь своим собратьям.

– Вперед! – и Антонов бросил свое тело в означенном направлении.

Сегодня у него не любимый «Винторез», нет. Сегодня у него обычный для спецподразделений АН-94 с глушителем. Несколько немцев, все еще укрывающихся на земле, умерли, даже не успев осознать, что на смену вертолетам пришла другая опасность. Выдавая короткие двухпатронные очереди, Антонов добежал до означенной машины. К этому времени немцы уже начали понимать, что налет кончился, и началась обычная атака. Начали слышаться одиночные ответные выстрелы. С каждой секундой звучащие все чаще.

Водитель штабной машины, увидев выбегающие из дыма фигуры в камуфляже, схватился за кобуру. Владимир всадил в него очередь прямо сквозь лобовое стекло. Сидевшего в салоне офицера вырубил подбежавший с другой стороны Абдулов.

– Вытаскивай его, быстрее! – Проорал Антонов сержанту, поливая огнем залегших немцев. Те уже умудрились достать и установить пулемет, и теперь заряжали ленту. Еще несколько секунд и здесь станет совсем жарко.

– Прикрытие! – разрядив в сторону пулеметчиков подствольник, Владимир начал отход. В ту же секунду из леса застучал противопехотный автоматический гранатомет. Несколько автоматов были бы не слышны в этом грохоте даже и без глушителей.

Абдулов, тащивший на себе немецкого офицера, уже скрывался в лесу. Владимир был уже рядом, когда по его руке чиркнула пуля.

– Черт! Осы, накройте их! – отходившие группы уже не видели атаки второй группы вертолетов, превративших еще одну часть колонны в полыхающий костер.

Стремительный бег сквозь лес к поляне, на которой их дожидается уже раскручивающий винты универсал. Рука болела все сильнее, и Владимир приостановился наскоро перетянуть ее жгутом. Метрах в двухстах-трехстах позади грохнул взрыв – ага, заготовленные заранее подарки, в виде растяжек, даром не прошли.

Выбегающие на поляну немцы увидели поднимающийся в воздух странный летательный аппарат. Пальнув по нему из винтовок, они добились залпа из пулеметов и пушек в свою сторону. Выжившие уже не стреляли вслед стремительно удаляющемуся вертолету.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: