Широкое распространение по миру.

Приблизительно через год я перешла на работу в секретариат конструкционно-технического отдела. Этот отдел состоял из более чем ста человек – чертежников, инженеров, архитекторов, секретарей и других офисных рабочих – все, кто хоть как-то был знаком с инженерным делом, дизайном и конструированием новых или восстанавливаемых зданий, используемых Свидетелями Иеговы по всему миру в то время, когда Свидетелей считали одной из самых быстрорастущих религий.

В самом начале моей работы в этом отделе, огромный земельный участок в Паттерсоне, Нью-Йорк, перешел во владение Общества Сторожевой Башни. Не имея в начале определенной цели, как будет использоваться эта земля, общество со временем решило использовать ее для строительства образовательного центра. Первоначальная сумма, отложенная на его разработку, как мне сказали, была 50 миллионов долларов. Когда я оставила архитектурно-строительный отдел в 1989, было потрачено уже более 100 миллионов долларов, и комплекс продолжил расширяться, поскольку производственная активность в Бруклине постепенно уменьшалась. Хотя официальные представители Руководящего Совета Свидетелей Иеговы все еще располагаются в Бруклине, Паттерсон становится центром, куда ведут все нити, и откуда официальные представители общества управляют организацией во всем мире.

Строительство 30-ти этажного здания на береговой линии.

Позднее я была назначена секретарем к одному из архитекторов, бывшему миссионеру, который конструировал 30-ти этажное жилое здание для Бруклинского штата. Как-то днем, когда я стояла одна, ожидая лифт, в здании офиса Общества, где я работала, ко мне подошел Джон (“Джек”) Барр, член Руководящего Совета. Я сказала ему, что наша техническая группа в ускоренном темпе завершает отчет о влиянии на окружающую среду (Environmental Impact Statement (EIS)). Информация для этого огромного документа была затребована и затем использовалась городским центром Нью-Йорка для рассмотрения нашего запроса на изменение обзора того места, где организация хотела строить 30-ти этажное жилое здание. Существовало значительное сопротивление строительству этого огромного здания на Бруклинской береговой линии, так как после строительства оно загораживало бы знаменитый вид на Ист Ривер и Уолл Стрит в нижнем Манхеттене.

Я никогда не забуду, как Джек сказал мне тогда: “Мы отложили 50 миллионов долларов на этот проект, и просто удивительно видеть, как количество денег на нашем счету в банке никогда не уменьшается”. Затем он добавил: “Иегова всегда обеспечивает!” При этом он сделал жест рукой, рисуя невидимую горизонтальную линию слева направо, указывающую на постоянство количества денег. Хотя Иегова не давал своего одобрения на спекуляцию недвижимостью. В конечном итоге это жилое здание было построено с несколькими блоками в непосредственной близости от фабрик Общества, что рассматривалось как идеально удобное расположение.

Возможности для исследования

Поскольку район Бруклин Хайтс, где располагались здания Общества, рассматривался как историческая территория, все новые или восстанавливаемые здания там должны были отвечать определенным архитектурным требованиям, устанавливаемой муниципальной Ассоциацией Градостроительства. В то время важной частью моей работы было проведение исследований по вопросам, связанных с местной историей и архитектурой с тем, чтобы мы могли удовлетворить этим требованиям. Правила реставрации были настолько строги, что в одном случае нас обязали воспроизвести стиль и первоначальные адресные номера, расположенные на здании отеля "Боссерт" над входной дверью. Многим представлялось сомнительным, что такая информация может быть найдена, однако после значительного времени, затраченного на поиски в Историческом Обществе Лонг Айленд, я обнаружила раннюю фотография фронта отеля в рекламном объявлении одного старого журнала. На этом объявлении номера были видны достаточно отчетливо, чтобы их можно было воспроизвести. После этого открытия, мои исследовательские способности никогда не ставились под вопрос.

В 1989 году я была переведена в писательский отдел в качестве исследовательского помощника для штатного старшего писателя Карла Адамса. Он писал историю нашей религии, которая со временем стала 750-ти страничной летописью, озаглавленной “Свидетели Иеговы – Возвещатели Царства Бога”, изданной в 1993 году.

Другой старший писатель, Дэвид Ианелли, был назначен работать совместно с Карлом над этой книгой. В мой первый день в писательском отделе Дэвид увидел меня одну в библиотеке писательского отдела и подошел поговорить. Я отчетливо помню, как он сказал мне, что я должно быть сильно взволнована в связи с переходом в писательский. Он сказал, что вефильцы готовы “убить”, чтобы получить мою работу. Я поняла, что он имел в виду и улыбнулась.

Каждый, кто приходил жить в Вефиль, становился частью семьи Вефиля благодаря своей превосходной “духовной” квалификации, показанной активным участием в проповеднической работе. Вместо того, чтобы работать на мирской работе для поддержания своей работы в Вефиле, я знала, что будь у вефильцев выбор, они бы тратили весь рабочий день на то, чтобы быть погруженными в “духовные” вещи. Писательский отдел был центром, вокруг которого вращалось все в Вефиле, потому что литература Общества была спинным хребтом религии; и поэтому, насколько я знала, многие сильно желали попасть в писательский отдел.

Дэвид заметил мою усмешку и затем повторил свои слова, с еще большим убеждением. Он сказал: “Я имею в виду, что Вефильцы готовы убить за ту работу, которую ты получила, не забывай это! ” Поговорив немного, я пошла прочь и продолжила свои поиски в библиотеке, чтобы отыскать первые ответы на тот список вопросов, которые мне дал Карл.

Мне пришлось вспомнить слова Дэвида позднее, в то время, когда я спрашивала себя, что же я делала неправильно, что Бог наказал меня тогда, переведя в этот отдел. Да, я работала с некоторыми удивительно хорошими людьми, людьми, которых я называла своими друзьями. Но за кулисами были некоторые, которые желали мне зла и пытались саботировать мою работу, поскольку хотели иметь мое место; или строили мне препятствия, поскольку я вскрывала их нечестность. Будучи наивной, я прощала тех людей, которые внешне проявляли дружбу и оказывали помощь, хотя несколько раз их помощь привела к тому, что Карл отругал меня. Например, почти через два года работы в писательском, после особенно трудной ситуации, которая привела к отстранению одной молодой женщины из отдела, Карл сказал мне, что она не была другом (хотя я считала ее таковой) и недолюбливала меня, потому что хотела иметь мое место. Да, Дэвид был прав, некоторые готовы были “убить”, чтобы получить мое место работы.
Но, несмотря на неприятности, работа из дня в день в писательском отделе была волнующей; моя работа была наполнена интересными и очень трудными заданиями. Каждую неделю Карл давал мне список вопросов, на которые он хотел получить ответ, относящихся в основном к ранней истории Общества Сторожевой Башни Библий и Трактатов, начало которого восходит к 1879 году. На этом пути я узнала очень много о моей религии. Часто, ища что-нибудь конкретное, я открывала другие важные архивные материалы, давным-давно засунутые в старые шкафы в самых разных местах и затем забытые.

Неожиданные находки

Одним из совершенно необычных открытий было то, что Уильям Х. Конли (William H. Conley), банкир из Аллегени, Пенсельвания, а не Чарлз Тейз Рассел, был первым президентом Ассоциации Сторожевая Башня, образованной в 1881 году. Эта была волнующая находка, так как никто из штаб-квартиры не знал, что Конли был первым президентом или, что отец Рассела, Джозеф, был вице-президентом, а Чарлз Тейз был секретарем-казначеем. Это утверждение было основано на акциях, купленных по 10 долларов за штуку. Поскольку я почти немедленно отдала исходный документ, я не знаю точного числа акций, купленных Конли, но, я думаю, это было 350 штук на общую сумму 3500 долларов. Однако, я помню, что Джозеф Лител Рассел (Joseph Lytel Russell) купил 100 акций за 1000 долларов, а Чарлз Тейз купил 50 акций за 500 долларов. Когда я открыла страницу 576 новой исторической книги Свидетелей, где информация о Конли упоминается, мне было любопытно узнать, почему же Карл Адамс не включил тот факт, что Джозеф Рассела был вице-президентом. Также не были упомянуты количество акций, купленных каждым акционером.

Эти важные факты были записаны на первой странице маленькой красной записной книжке в картонной обложке, которые обычно используются для различного вида учета. Там же я нашла оригинальный устав организации, написанный от руки. Бумага была перегнута пополам и с одной стороны приклеена к обложке. Сравнивая подчерки, я пришла к выводу, что, несомненно, жена Чрлза Тейза Рассела, Мария, написала этот первый устав. Я нашла эту небольшую записную книжку в старой бумажной папке, копаясь в одной из камер в хранилище Финансового отдела Сторожевой Башни (Коламбия Хайтс, 25).

Во время одного из моих набегов в старые залежи документов на штаб-квартире Общества, я нашла на дне одного старого шкафа в архиве Исполнительного отдела один на вид очень старый бакалейный пакет из коричневой бумаги, перевязанный веревкой. Пакет содержал стенограмму записи знаменитого 1913 года судебного процесса о клевете, выдвинутом Пастором Расселом против Дж. Дж. Росса. (J. J. Ross). Когда это дело предстало перед присяжными 4-го апреля 1913 года, то совет присяжных вернул обвинение с резолюцией “отказано”, из-за недостаточного количества свидетельств в суде, так что дело было отвергнуто (Бруклин Дэйли Игл, 8 июля 1916 года, стр. 12). Мне сказали недавно, что много лет тому назад архивы писательского отдела содержали копию этой стенограммы, но она исчезла. Я знаю сейчас, что это мое открытие доказало, что архивы Общества имели эту копию, так что Карл мог ее использовать для ответа на важный вопрос, волновавший многих исследователей – как Пастор Рассел ответил на вопрос Канадского суда, может ли он читать по-гречески? Я отдала этот пакет с его важным содержимым Карлу, без прочтения каких либо материалов. Было действительно любопытно, что Карл никак не прокомментировал этот заслуживающий внимание судебный процесс о клевете ни тогда, ни позднее в книге истории Свидетелей, хотя этот процесс, в свое время, был на первых страницах канадских газет.

В другом таком же старом шкафу, в очень старом хрупком бумажном коричневом пакете был несколько сотен пожелтевших писем всех форм и размером, о которых, насколько я поняла, никто не знал. Эти письма были написаны, очевидно, в ответ на просьбу Рутерфорда к Исследователям Библии (сейчас Свидетелей Иеговы) поделиться своими воспоминаниями о пережитых им преследованиях во время Первой Мировой Войны. В этих письмах Исследователи Библии рассказывали, как их отказ салютовать флагу или поддерживать военные приготовления приводили к жестоким истязаниям, измазыванию в смоле и перьях и заключению в тюрьму без суда и следствия. (Рутерфорд привел многие из этих писем в журнале Общества “Золотой Век”, сегодня называемый “Пробудитесь”, 29 сентября 1920 года.) Также в этом пакете я натолкнулась и на другие многие важные письма, забытые документы, интересные газетные вырезки, все касающиеся событий тех трудных лет.

Там же, в четырех ящиках старого стола, я нашла кучи самых разных фотографий и почтовых карточек. Эти кипы содержали старые фотографии конгрессов и личные фотографии третьего президента Общества Натана Х. Норра; почтовые карточки, адресованные Норру, включая почтовые карточки от его жены, Одрей (Audrey), написанные еще до их свадьбы и никогда до этого не публиковавшиеся, и старые студийные фотопортреты Чарлза Тейза Рассела. Особенно важной была находка лучших 16-ти фотографий, висевших когда-то в штаб-квартире, с внутренними и внешними видами Библейского Дома Рассела, а также много фотографий Пастора Рассела, сидящего за столом в своей библиотеке.

В одном из этих ящиков находились персональные фотографии второго президента Общества Джозефа Ф.Рутерфорда, оказавшиеся для меня наиболее неприятным и отталкивающим открытием. Рутерфорд был в гладком, темном, однотканном обтягивающем купальном костюме без рукавов, покрывающем его до бедер, одежде, популярной в конце 20-х и в 30-х годах. У него был огромный живот, он, судя по всему, весело и шумно играл на огромном, словно океан, пианино. Мне кажется, что там были несколько фотографий с другими людьми, лежащих в шезлонгах. Я никогда не забуду фотографию, на которой было изображено лицо Рутерфорда, снятое с близкого расстояния. Он был на расстоянии примерно фута от камеры с высунутым изо всех сил языком; он показался мне нетрезвым.

Однажды, проходя по большой картотеке в офисе четвертого президента Общества Сторожевой Башни, Фреда Френца, в то время, когда он был уже больным и слепым и больше уже не пользовался своим офисом, я нашла письма президента Рутерфорда, адресованные Френцу, датированные 30-ми годами. В одном письме Рутерфорд просил Френца ответить на вопросы в предстоящем выпуске журнала Сторожевая Башня. В каждом выпуске журнала была колонка, содержащая ответы Рутерфорда на библейские вопросы. Письмо подтвердило мое предположение, что Френц, который в 1926 году вошел в состав издательского комитета как Библейский исследователь и писатель публикаций Общества, писал ответы на эти вопросы, однако от лица Рутерфорда. В письме было нюанс. В нем Рутерфорд не просил Френца исследовать вопрос, но ответить на них для журнальной колонки. Поэтому у меня также сразу возник вопрос: а какое количество из 23-х книг и 68-ми брошюр Рутерфорда на самом деле были написаны Фредом Френцем?

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: