Командир АЭ п/п-к Емелин С.К. (слева) и НШ АЭ м-р Щербич. 2 глава

Сначала ребята начали было возмущаться, но этим они помочь себе не могли, в этот день все машины были заняты на других работах. Ничего не оставалось делать, как взвалить на себя всю эту тяжёлую ношу, и тащить на вокзал пешком.

Хотя Стас выбросил и убрал все ненужные ему вещи, все же багаж его получился объёмным и тяжёлым. Он решил увезти с собой все свои инструменты и приборы, которыми конструировал всё, что приходило в голову.

Вообще Стас был по характеру непоседа, он не любил сидеть без дела. Всё время ему надо было что-то делать, мастерить, куда-то бежать. Ребята ему иногда говорили: «Стас, когда ты успокоишься, спокойно сядешь и посидишь?». Но он всё также продолжал куда-то бегать, что-то делать и конструировать. Вот и сейчас он не мог оставить эти вещи в училище, он знал, что они ещё ему могут пригодиться.

До вокзала они дошли за полчаса. Хотя и утро было прохладное, но вспотеть они успели основательно, ноша была не из лёгких, нести её было тяжело, да и парадная форма сильно стесняла движения. Вся процессия, шедшая на вокзал, была чем-то похожа на цыганский табор. Стасу было даже как-то стыдно тащить на себе свою постель через весь город. Ему казалось, что все над ними смеются, и особенно молодые девчонки, которые часто встречались на пути.

На вокзале они свалили всю свою поклажу в одну кучу, после чего и впрямь это зрелище стало похоже на табор, только военная форма вносила какую-то ясность. До электрички оставалось ещё полчаса, и ребята начали заниматься своими делами. Кто-то плотнее укладывал вещи, кто-то ходил и искал потерянную вещь, другие сидели и играли в карты, некоторые просто фотографировались. Не сиделось только Стасу. Какое-то приятное чувство наполняло его грудь. Он уже чувствовал приближение встречи с чем-то новым, необычным. Ему хотелось быстрее увидеть Кузнецк. Он не спеша ходил по перрону и думал о чём-то своём. Иногда его лицо озарялось улыбкой. Наверное, он вспоминал из своей жизни что-то весёлое, потом опять становился задумчивым и, немного хмурым. К соседнему перрону прибыл пассажирский поезд «Владивосток - Харьков».

Совсем, кажется, недавно он впервые приехал на этом поезде в Сызрань. Но уже прошли почти полтора года с того дня, когда он впервые ступил на эту волжскую землю. Ему опять вспоминалась его поездка на этом поезде, вспомнил своих друзей, с которыми он успел познакомиться, и с кем до сих пор переписывался, о том весёлом и беспечном времени, когда он ещё был мальчишкой, только что закончившим школу, о доме, в котором он родился и вырос. Такие мысли всегда переполняли его голову в такие минуты. Минуты ожидания чего-то нового, необычного.

Наконец прибыла электричка. Все сломя голову бросились в отведённые для них вагоны. Стас с улыбкой смотрел на это «паломничество». Он никогда не старался лезть вперёд и быстрее занять хорошее место, и всё делал не спеша, зная, что места ему хватит всегда. Это была одной из отличительных черт его характера. После посадки, наконец, все успокоились и опять приступили к своим делам.

Стас сел у самого входа. Напротив него сидел какой-то старик. Было видно что он инвалид, наверное, ветеран войны. Сначала он молчал, а потом как-то робко, полушёпотом, немного наклонившись к Стасу, спросил:

- Эт кудой эта вас сынки перегоняють?

- Летать отец едем, летать! - не без гордости, с улыбкой ответил Стас.

- А-а-а! Так вы летуны, а я чего-то смотрю не того. И на солдат не похожи, и на хфицеров.

- Это почему же мы не похожи на солдат, и форма такая, да и вообще всё как у солдат.

- Та ни-и! Вы какие-то крепкие, холёные красавцы! Все как на подбор, как хфицеры, только молодые.

- Ну так мы и есть будущие "хфицеры", отец! Мы курсанты лётного училища! - улыбаясь отвечал он.

Его всё больше и больше занимал этот разговор. Ему почему-то сейчас хотелось поговорить, вот так просто и спокойно, и вот с таким именно человеком.

- Эх, сынки, сынки! Смотрю я сейчас на вас и свои годы вспоминаю. Вон какие вы теперича, крепкие, сильные, всё у вас есть. А в наши годы как было?! И голодные, и холодные, и от тифов всяких умирали. А война?! Такое не каждому дано пройти, сколько тогда вот таких ребятишек полегло, только жить начинали. А она, это война, будь она проклята, всех под одну гребёнку. Эх, сыночки, живите, живите и радуйтесь, как вон теперича живётся, и в достаток и не в горе, всё есть! Только живите, и нас стариков не забывайте!

Старик опустил глаза, и Стасу показалось, что у него на глазах слёзы. Ему стало как-то неловко и он, поднявшись, вышел в тамбур. Достав сигарету, он ещё долго так стоял, уставившись в окно и смотря куда-то вдаль.

О чём он думал? То ли об этом разговоре с дедом, то ли о предстоящей встрече с Кузнецком. Вот уже местность стала преображаться. Появились крупные холмы, покрытые красивыми и стройными соснами. По краям дороги стали расти дачные посёлки. Это всегда говорило о приближении большого города. Да и по времени можно было догадаться, что приближается Кузнецк. И вот, наконец, электричка застучала колёсами по окраине города, дав длинный гудок, как бы приветствуя его.

Все сразу оживились, проснулись, стали собираться, одеваться и приводить себя в порядок. У каждого сейчас в душе было что-то торжественное - приближался Кузнецк! Электричка стала замедлять свой бег, в окнах вагонов были видны большие дома, обсаженные красивой зеленью. Большие, широкие улицы, по которым мчались машины.

- Да, - подумал Стас, - это не то, что я думал.

Вот поезд, совсем замедлив свой бег, несколько раз дёрнувшись, остановился. Но никаких признаков вокзала не было. Все прильнули к окнам и стали вглядываться, что там впереди. Так поезд простоял около десяти минут, и уже некоторые начали нервно бурчать:

- Ну вот, встали! Теперь простоим здесь полдня.

Но электричка, как бы услышав эти слова, в ответ громко дала гудок, и медленно поехала дальше. Наконец появился вокзал. Стас хоть и представлял его другим, большим, современным, но всё же он сразу ему понравился. Вокзал представлял собой небольшое, красивое, старинное здание с большой шпилеобразной крышей, под самой крышей которого красовались большие цифры «1913». Вокзал был окрашен в приятный, мягкий жёлтый цвет, и сбоку его красовалась большая надпись - «Кузнецк».

После того как все вышли из вагонов, была дана команда - «Строиться». Стас, глубоко вздохнув, снова взвалил на себя свой багаж и медленно пошёл вслед за ребятами, которые шли к выходу на привокзальную площадь. Все, кто был сейчас на вокзале, смотрели на всю эту «гвардию», вывалившуюся из вагонов, с весёлым удивлением. Проходя мимо группы девчонок, Стас услышал, как кто-то из ребят завёл с ними шутливый разговор.

- Привет девчонки!

- Ой, ребята! Здравствуйте, с приездом! Что-то вы в этом году поздно приехали.

- Ничего, нормально, в самый раз.

Стас с улыбкой подумал: «ну вот, началась "кузнецкая жизнь"!».

У него сейчас было хорошее настроение, и ему даже хотелось с кем-нибудь поговорить, пошутить, или даже просто поздороваться. Но он стеснялся подходить к кому-либо со своим огромным скарбом.

Колонна прибывших вышла на привокзальную площадь. Стас, согнувшись под своей тяжёлой ношей, остановился, опустил вещи на землю, решив немного передохнуть, поднял взгляд и выдохнул! Перед ним открывалась прекрасная картина. Он обалдело таращил глаза на открывшийся вид и не мог произнести ни слова. Перед ним был настоящий, красивый город. Он был поражён такой переменой событий. Кузнецк предстал перед ним, не таким, каким он ему виделся. С ним поравнялся Сергей Родионов и, с удивлением посмотрев на него, произнёс:

- Ты что, Стас?!

- Вот это да! Вот это город! - ответил Стас, - ты знаешь, мне кажется сейчас, что я даже не захочу отсюда уезжать! Смотри, какая красотища!

- Да! Городок красивый, ничего не скажешь! Ну ладно, побежали наших догонять, а то они вон уже куда утопали.

И Сергей, подтолкнув Стаса, быстро пошёл вслед за уходящей колонной. Быстро догнав колонну, Стас пристроился сзади и невольно прислушался. Почти вся колонна гудела сейчас как пчёлы в улее. Все делились своими впечатлениями о городе. Кто-то сравнивал его со своим домом, кто просто выражал свои восхищения об увиденном. И Стас вспомнил, что уже где-то видел такую же картину, которую только что увидел с привокзальной площади. От площади начиналась широкая прямая улица, вся окружённая зеленью деревьев. Красивые старинные дома плотно стояли друг к другу и уходили далеко вниз вместе с улицей. Там, вдали, виднелись холмы, похожие на небольшие горы, окутанные небывало прозрачной голубизной. И тут он вспомнил, что уже видел почти такую же картину в Чите, когда был там в летнем отпуске. Такая же широкая и зелёная улица уходила вдаль, такие же старинные дома окружали её, и такие же сопки виднелись вдали. Стасу нравились такие картины. Хоть он и был сторонником современного стиля, ему нравились большие высотные дома современной конструкции, большие проспекты с тысячами машин. Но и такие виды чем-то привлекали его.

А колонна тем временем продолжала двигаться вперёд. Навстречу ей шли улыбающиеся прохожие. Наверно их смешила эта картина военного табора, или может они радовались вновь приехавшим курсантам.

Вообще, гражданские люди, с каким-то уважением всегда относились к курсантам, особенно из лётных училищ. Наверное, им нравились эти здоровые, красивые парни, с голубыми погонами и петлицами, на которых красуются позолоченные крылья с пропеллером.

Стасу вспомнился его первый военный парад в Куйбышеве, когда по площади стройными коробками проходили воинские подразделения различных родов войск. И только им, курсантам-лётчикам, зрители аплодировали особенно неистово! Вот и сейчас горожане шли и улыбались им, но не с какой-то насмешкой, а с тем радостным видом, который обычно бывает на лицах у знакомых людей при встречах.

Колонна перевалила через большой дугообразный мост и вышла на, ещё одну, широкую и зелёную улицу, которая так же ровно уходила вдаль, и за которой виднелся поворот. Эту улицу теперь окружали небольшие деревянные дома. Сейчас это напоминало чем-то Сызрань. Но в этих улицах было что-то своё, особенное. Справа вырос огромный элеватор, белый как снег, возвышающийся над этими маленькими домиками как огромный великан, будто бы присевший отдохнуть. Это было самое высокое строение в Кузнецке. И хотя сзади виднелись девятиэтажки, он был намного выше их. Улица была наполнена душистым ароматом цветущих яблонь.

Стас жадно втягивал этот приятный утренний воздух своими лёгкими, и ещё больше радовался новой встрече.

Возле своих домов, на скамейках сидели старушки, так же приветливо улыбались:

- С приездом, сыночки! Что, опять летать приехали?!

- Да, мамки, опять! - радостно отвечали ребята.

Улица поднималась вверх, и впереди уже виднелся большой просвет. Не трудно было догадаться, что там был аэродром.

Наконец, с одной стороны улицы, дома закончились, и впереди, показался большое поле. Вообще-то сразу нельзя было сказать, что это аэродром. Но Стас сразу заметил белую черточку бетонной полосы, которая пересекала большое зелёное поле. Вертолётов на нём ещё не было, их должны были перегнать через несколько дней из Сызрани лётчики-инструкторы.

А пока курсантам предстояло преобразить это зелёное поле, сделав из него нормальный аэродром. С правой стороны от аэродрома, через дорогу, раскинулся большой и красивый микрорайон, с современными домами и широкими улицами. Сам он был построен очень удобно, и удачно вписывался в картину окружающей местности. Впереди появился лагерь, и колонна, ускорив шаг, быстро дошла до него.

Сам по себе лагерь был очень красив. Он чем-то напоминал Стасу обычный пионерлагерь из его недалёкого детства. Здесь были такие же деревянные бараки - корпуса, те же аллейки. Но в то же время он и отличался от обычного пионерлагеря. Здесь всё говорило о военном порядке. И аккуратно посаженные и подстриженные кустики. Такие же аккуратно вскопанные и ухоженные клумбы, с красивыми бутонами цветов. Ровные асфальтовые дорожки, побеленные по краям, и многое другое, что придавало всему этому серьёзность.

После прибытия в лагерь, всех распределили по корпусам. Закрепили за ними всё, что полагается для жизни в лагере. Стасу досталась очень удобная кровать, в самом углу, где были два окна. Сразу же все приступили к приведению в порядок помещения, где им предстояло так долго прожить. То тут, то там был слышен стук молотка, радостные возгласы ребят. Кто-то нашёл у себя в тумбочках записи, которые оставили прошлые курсы, с всевозможными пожеланиями и наставлениями. Кто-то с интересом разглядывал полётные схемы, оставшиеся, так же, от прошлых курсов. Работа кипела. Все по мере возможностей старались как можно больше сделать, отремонтировать, восстановить. Нужно было успеть до вечера, чтобы уже на следующий день приступить к приведению в порядок закреплённой территории за каждым отделением и человеком. Был составлен небольшой план лагерной жизни на неделю. В основном он предусматривал приведение в порядок лагеря и аэродрома, но и намечались некоторые культурные мероприятия.

На следующий день всех распределяли по местам работ. Кто пошёл на аэродром, делать новые стоянки для вертолётов, кто в классы предварительной подготовки, восстанавливать и приводить их в надлежащий вид.

Стасу определили побелить, уже успевшие выцвести, края асфальтовых дорожек. Все приступили к работе.

Через час Стас закончил свою работу и, немного отдохнув, решил сходить в город.

Хотя это были и запрещено, но Стасу не терпелось поскорее посмотреть на Кузнецк. Да и все были заняты работой, и очень скорой проверки не стоило ожидать.

Стас не спеша прошёл по спортплощадке, за лагерем, окружённой большими и стройными тополями, и вышел на небольшое овсяное поле, которое разделяло лагерь от микрорайона. Ускорив шаг, он быстро пересёк поле и вошёл в первый квартал домов. Теперь он шёл не спеша, и спокойно всё осматривал.

Ему настолько здесь понравилось, что он не мог оторвать взгляда от вновь открывшихся картин. Он даже забыл смотреть по сторонам, в целях безопасности, чтобы случайно не наткнуться на кого-нибудь из офицеров. Он шел, не отрывая взгляда от этих, красиво построенных и удачно расположенных домов. Всё здесь было на своём месте, не было ничего лишнего. В те минуты у него было такое выражение лица, как будто он попал в сказку, и всё здесь для него было в диковинку, новое, необычное.

Навстречу ему попались две девушки. Они шли не спеша и весело о чём-то разговаривали. Заметив курсанта, они притихли и, хихикнув, с насмешкой сказали:

- О-о-о! Кто к нам приехал!

Но Стас не обратил на них внимания и в ответ просто бросил:

- Привет девчонки!

Он даже не успел рассмотреть их как следует, потому, что был сильно увлечён созерцанием новых мест.

Да-а! Знал ли тогда Стас, что последующая встречи с этими девушками станет переломной в его судьбе, изменит его взгляды на жизнь.

А пока время его было на исходе, и пора было возвращаться в лагерь. Ему очень не хотелось уходить. Но время поджимало, и ничего не оставалось делать, кроме как вернуться в лагерь.

Последующие дни были заполнены всё теми же мероприятиями. Работы было много, и всё нужно было приготовить к прилёту вертолётов, особенно аэродром.

Стас больше не ходил в микрорайон, на это не было времени. Хотя он очень хотел ещё раз туда сходить.

Наконец настал день прилёта эскадрилий. Уже всё было подготовлено к встрече. Стоянки готовы и распределены по звеньям. Классы предварительной подготовки убраны и тоже распределены. Были подготовлены комнаты отдыха для лётчиков-инструкторов и инженерно-технического состава. Лагерь был полностью готов к их прилёту. Все работы практически были закончены, и все занимались своими делами.

Стас лежал на кровати и читал книгу. Тут, на рядом стоящую кровать, с шумом упал, откуда-то пришедший Олег Мясников.

- Уф, что-то я устал - произнёс он.

- Ты где был, Олежка? - спросил Стас, оторвавшись от чтения книги.

- В микрорайоне, - ответил Олег, и закрыл глаза, сделав вид, что очень устал.

- Ну и что там интересного?

- Так! Ничего! Только пива попил, и всё! А пиво между прочим классное, я такого ещё не пил - ответил Олег.

- Слышь, Олежка, а где оно там? Может я, сейчас сбегаю, что-то тоже захотелось пивка - сказал Стас и придвинулся к нему.

Олег с какой-то неохотой объяснил, как найти то место, и, перевернувшись на другой бок, дал понять, что диалог закончен.

Стас, быстро переодевшись в спортивный костюм, выбежал из казармы и, сделав вид, что идёт заниматься на спортплощадку, быстро побежал в сторону города. По дороге он встретил Юру Леонова.

- Ты куда Стас? - спросил он.

- Да, сейчас сбегаю в одно местечко и прибегу - ответил Стас.

- Смотри, Стас, я слышал, что наши уже вылетели, давай быстрее, - сказал Юра и, махнув рукой, пошёл в казарму.

Стас прикинул, что от Сызрани до Кузнецка где-то с час полёта и, решив, что ему этого времени хватит, побежал в сторону микрорайона.

Снова идя между красивых и ухоженных домов, он с не меньшим интересом осматривал его, вновь и вновь замечая новые детали. В первый день он мало что успел заметить. Тогда и так было слишком много впечатлений. А сейчас он старался рассмотреть всё.

Вот на глаза ему попалось сберегательная касса. Стас подумал: «Вот это надо запомнить, скоро она мне пригодиться, надо будет перевести деньги из Сызрани сюда».

Он уже давно завёл сберегательную книжку, ещё на 1-м курсе. Ему это посоветовала мама. Так легче было держать и распределять деньги. Потом он заметил почту, магазин. Наконец он нашёл то место, где должно была стоять бочка, но сначала, её не увидел, и только завернув за угол дома, обнаружил её.

У бочки уже была очередь, которая гудя как улей, продвигалась быстро. Стас встал в неё и стал продвигаться вперёд. Так прошло минуты три. И тут Стас услышал звук приближающегося вертолёта. Он без труда опередил, что это летит Ми-2.

Он с самого детства научился узнавать вертолёты по звуку, и даже приблизительно на какой высоте они летят. И вот сейчас он определил, что летит Ми-2 и, кажется уже совсем недалеко. Он выпил кружку пива, и побежал обратно в лагерь. Пиво и вправду оказалось превосходным. Хотя Стас и не был ярым любителем пива, но оно ему понравилось.

Но теперь нужно было быстрей вернуться в лагерь. Стас знал, что это летит начальник лагерного сбора, подполковник Яковлев, и по его прилёту в лагере могли сделать проверку. Он уже выбежал за границу микрорайона, как тут показался быстро снижающийся вертолёт. Не было заметно, чтобы он гасил скорость, а лишь по наклонной траектории снижался, как бы пикируя. Снизившись до высоты 2-3 метра, он на большой скорости «прошёл» над аэродромом, и в конце его сделал резкий разворот с набором высоты. Было видно сразу, что пилотировал вертолёт первоклассный лётчик, лётчик - ас.

Стас, с нескрываемым восторгом, следил за всеми эволюциями вертолёта. Его поразила ювелирная точность пилотирования лётчика! Такого он ещё ни разу не видел. Это было великолепно!

Но сейчас нужно было думать о другом. Он вышел из замешательства, с улыбкой подумав, что стоит сейчас среди толпы прохожих, и как маленький мальчишка, открыв рот, смотрит на неведомую птицу. Он снова побежал вперёд.

Вертолёт, тем временем, плавно загасил скорость, и так же плавно коснулся колёсами бетонки. Быстро зарулив на стоянку, лётчик выключил двигатели и направился в лагерь. На вертолёте прилетели ещё несколько человек, начальник штаба лагерного сбора и замполит.

Стас успел переодеться и уже стоял на улице в ожидании проверки, но её не было. Поняв, что зря прибежал он махнул рукой и пошёл в курилку. Там уже был слышен задорный смех. Опять Юра Зенько, неугомонный весельчак и балагур, рассказывал какой-то новый анекдот. Вероятно, он его уже успел услышать здесь, в Кузнецке.

Все поражались его умению быстро входить в контакт с новыми людьми. Вот и сейчас он успел, наверное, с кем-нибудь познакомиться. Ребята уважали Юру за его весёлый характер, за умение быстро сплачивать вокруг себя коллектив и, "за глаза", называли его «Зеней». Сидящие дружно хохотали над новой историей, рассказанной им.

И тут Стас опять услышал шум двигателей вертолёта.

- Тихо! Тихо ребята! - сказал он, поворачиваясь в сторону, откуда доносился звук - Кажись, наши летят!

Да, было несомненно, что это летели вертолёты. Через несколько минут он превратился в грохочущий звук и заполнил всё пространство, вытеснив из него другие звуки. Теперь уже было видно, что летят эскадры. Вертолёты ровной, далеко растянувшейся цепочкой, подходили к аэродрому. Первые подлетевшие борта уже заходили на посадку. Стас быстро отыскал среди строя вертолётов «48-й» борт.

- Наконец-то летит наш красавец, - подумал он, и показал, стоявшему рядом Фариду Алееву, на их вертолёт.

Фарид тоже успел заметить его, и сейчас стоял улыбаясь. Все выбежали из казармы и стояли, задрав головы, наблюдая за заходящими, один за другим, вертолётами на посадку. Машины плавно опускались на землю и, не спеша, заруливали на стоянки, уже приготовленные для них. Все были довольны. Наконец-то прилетели борта! Значит, скоро должны начаться полёты.

Внимание Стаса привлекла небольшая стайка галок, кружащих над своими гнездами, и беспокойно кричавших. Он с улыбкой подумал: «Вот и у них закончилась спокойная жизнь. Теперь им не будет покоя! На ближайшее время теперь мы будем хозяевами этого чистого, голубого неба!»

Глава V.

«Обретая крылья!»

Наконец-то был назначен день начала полётов - 12 мая, воскресенье. Перед этим, в субботу была проведена предварительная подготовка к полётам. Каждая лётная группа теперь занималась в отдельных классах. На стенах висели схемы выполнения различных полётных заданий, красочно разукрашенные схемы кабины вертолёта. На столе лежали все необходимые для подготовки учебники. Об этом позаботился Сорокин. На полу, в уголке, был разложен «старт-миниатюра», который позволял воссоздать картину аэродрома и расположенных на нём заправочных, командных пунктов, посадочных ворот. По нему ребята учились правильно распределять своё внимание при взлётах и заходах на посадку. Сорокин любил иногда устраивать контрольные проверки по знанию элементов полёта по кругу, и тогда кто-то из ребят брал в руки маленькую копию вертолёта Ми-2 и начинал усиленно «пыхтеть», изображая полёт по кругу, и стараясь вспомнить все его тонкости. Сорокин очень дотошно опрашивал «Полёт по системе»! Всё, до незначительных элементов, и заставлял учить, если кто-то что-нибудь упустил. Вообще-то Сорокин не умел требовать. Это был добрейшей души человек, скромный и чуточку застенчивый. Невысокого роста, по мальчишески сутулый. Он даже ходил по-особенному, по «сызрански», как в шутку называли его походку ребята. Его издали можно было узнать по этой походке. Черноволосый, с зачёсанной назад чёлкой, он был похож на ёжика. И, в всегда чуточку прищуренных его глазах, был задорный огонёк. Его очень любили ребята за его добрый и отзывчивый характер. Он никогда не кричал, не требовал ничего лишнего, и повышал голос в самых крайних случаях. Он был по-своему прост. Стасу очень нравился его инструктор. Он считал, что ему повезло с ним, да и многие другие ребята говорили, что Сорокин отличнейший инструктор, и что учиться у него за счастье.

И вот, наконец, наступила пора основных полётов. На предварительной подготовке Сорокин поставил всем, летающим на следующий день, задачи и провёл контроль готовности к полётам, кто как подготовился. Вся подготовка прошла нормально. Стасу на завтра предстояло подняться в первый раз в голубое небо Кузнецка, посмотреть на него с высоты птичьего полёта, выполнить несколько полётов. Три полёта на висение и шесть полётов по кругу. В общей сложности он должен был летать 1 час 10 минут. Когда подготовка закончилась все пошли на ужин.

Столовая Стасу тоже нравилась. Маленькая, уютная. В ней было несколько залов. Один зал курсантский и 2 для инструкторского и инженерно-технического состава. Небольшие окна, завешенные красивыми шторами, стены, оклеенные голубыми обоями. Всё это придавало ей спокойный, мягкий тон. Низкий потолок приглушал все звуки.

Иногда на аэродроме стоял такой шум от работающих двигателей вертолётов, что на улице приходилось повышать голос до крика. А в столовой, напротив, была тишина. Не могли её потревожить даже все работающие вертолёты 3-й эскадры (стоянка 3-й эскадрильи была прямо возле столовой). Иногда, в какой-то степени, столовая даже служила местом для отдыха.

Плотно поужинав, Стас пошёл в казарму. У него ещё были некоторые недоделанные дела, и он хотел их успеть сделать до вечерней поверки. Завтра предстояло очень рано вставать, в 4 часа утра, потому, что к началу полётов нужно было успеть разбить на аэродроме старт и подготовить технику к полётам.

На поверке, как обычно, Сорокин обошёл свою лётную группу, удовлетворённо потирая руки.

- Ну что, завтра летаем? - спросил он.

- Летаем! - ответил за всех улыбающийся Олег Мясников. Ему в этот день первый раз предстояло подняться в воздух.

- Ну и как настроение?

- Нормально, товарищ старший лейтенант!

Все стояли сейчас с улыбающимися лицами, ведь завтра начинались долгожданные полёты. После поверки все ещё долго ходили возбуждённые, а потом легли спать. Но и сон не приходил сразу, ещё долго все лежали и делились своими мнениями на счёт завтрашнего дня.

Утро, как всегда началось с подъёма. На востоке только-только занимался рассвет. Воздух был мягкий и прохладный, и на удивление чистый. Приятная свежесть касалась разгорячённого тела Стаса. Он шёл в умывальник и наслаждался этой приятной свежестью. После завтрака, быстро пройдя предполётный медосмотр, он направился на аэродром, к своему вертолёту. Нужно было его расчехлить и подготовить к газовке. Трава на аэродроме была покрыта росой. Капельки воды, отражая лучи поднимающегося солнца, лучезарно светились, и казалось, что будто кто-то случайно рассыпал на аэродроме кристаллики алмазов. На стоянке была такая красота, что ему не захотелось её тревожить. Вертолёты стояли в аккуратном порядке, зачехлённые и казалось, что они спят. С лопастей свисали капельки росы, которые тоже светились под лучами солнца. Зелёная трава ещё не была примята мощными потоками воздуха, отбрасываемыми винтами вертолётов. Как будто ни что не могла потревожить этой хрустальной тишины.

- Давай, давай, Стас, шевелись, - произнёс подошёдший к вертолёту бортовой техник, прапорщик Коба. Эти слова вывели Стаса из оцепенения, и он медленно принялся расчехлять вертолёт.

Через несколько минут подошёл Фарид Алеев, Олег Мясников, Андрей Данилов и Олег Андомин. Стас раньше их прошёл медосмотр, поэтому они подзадержались. Все вместе они подготовили вертолёт к газовке и стали ждать Сорокина. Наконец появились инструктора. Они подошли каждый к своему борту и, приняв доклады от борттехников, стали готовить вертолёты к запуску.

- Та-ак! Всё готово? - подошёл улыбающийся Сорокин, опять по привычке потирая руки.

- Так точно! - дружно ответила лётная группа.

- Все! Давайте дуйте в курилку, и там ждите предполётные указания, я подойду чуть-чуть попозже, как отгазую вертолёт.

Ребята, взяв свои шлемофоны, направились к инженерному домику, где была курилка, и где обычно проводились предполётные указания. Сзади постепенно стал увеличиваться шум от запускаемых двигателей, постепенно перерастая в монотонный гул.

В курилке уже собрались почти все курсанты, запланированные на сегодняшние полёты. Оставалось дождаться только лётчиков-инструкторов. Подошёл командир эскадрильи. Сегодня он должен был быть руководителем полётов. Подойдя к доске, он стал чертить расположение круга полётов по курсу и метеоусловия на лётную смену. Все встали и обступили его, записывая эти данные на свои наколенные планшеты.

Комэск удовлетворённо оглядел собравшихся вокруг него курсантов и пошёл в курилку. Вот один за другим стали выключаться опробованные двигатели вертолётов, и постепенно лётчики стали собираться на указания.

Наконец гул полностью стих и была дана команда строиться. Эскадрилья построилась по звеньям и комэск начал предполётные указания. Стас внимательно слушал его, стараясь не упустить ни одного слова, помечая в своём планшете необходимые данные. После того как закончились указания все разошлись по своим стоянкам, готовится к полётам. Сорокин ещё раз проинструктировал группу и распустил её.

Первым должен был лететь Олег Мясников. С какой-то радостной поспешностью он влез в кабину и стал пристёгиваться, ему помог Коба и, улыбнувшись, что-то шепнул на ухо. Они вместе засмеялись. Сорокин наблюдал за ними, тоже улыбнулся и сел в кабину. Всё было готово, оставалось только подсоединить кабель «АПА» (аэродромный передвижной источник питания) и запустить вертолёт. Ребята, взяв свои планшеты и шлемофоны, направились в центр аэродрома, где был развёрнут старт, и где им предстояло дожидаться своей очереди.

В назначенное время, один за другим стали запускаться вертолёты и выруливать на «бетонку» (бетонная взлётно-посадочная полоса). Придя на старт, все разошлись по местам подготовки к полётам.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: