РАЗМЫШЛЕНИЯ О ЗАВТРАШНЕМ ДНЕ

По словам Гейтса, сейчас наступили самые захватывающие времена.

«Мы [в компьютерной индустрии] обладаем великолепной возможностью улучшить способы мышления и обучения при помощи разговорных преимуществ технологий».

Задумываясь о будущем, Гейтс вспоминает закон Мура и понимает, что нам ещё предстоит множество изменений в том, что компьютеры могут делать и как они это делают.

По закону Мура, вычислительная способность микропроцессора удваивается каждый год. Гордон Мур, один из основателей «Интел», говорит, что закон появился, когда в 1965 году его попросили предсказать будущее полупроводниковых компонентов на десять лет вперёд.

«Мы удваивали количество каждый год со времён первого планарного транзистора — я называю его нулевым годом, в 1959-м начали с одного транзистора. Через шесть лет их было уже шестьдесят четыре — в 1965 году, и я подумал: „Ага, они удваиваются каждый год“. И просто сказал: „Ладно, пусть это продолжается следующие десять лет“. Так я экстраполировал фактор тысячекратного увеличения сложности плат, не ожидая настоящей точности, но пытаясь предугадать, как будут использоваться компоненты. И следующие десять лет мы неукоснительно следовали практике удвоения с каждым годом».

На конференции 1998 года Гейтс заявил, что закон Мура предположительно будет действовать по крайней мере ещё двадцать лет, даже несмотря на то что расширять технологии с прежним соотношением станет нелегко.

«Компьютеры будут применяться повсеместно. Появятся карманные приспособления и аппараты величиной со стену, и (в зависимости от того, как вам больше понравится) вы сможете говорить с компьютером, даже не обращая на него внимания. А термин ПК будет рождать совершенно иной образ, чем сейчас. Но ведь то, что вы думали при слове „ПК“ пятнадцать лет назад, и ваши сегодняшние представления тоже очень сильно различаются».

Мы долго ждали общества без бумаг. Гейтс обещает, что оно все ещё впереди, хотя и признает, что бумаги не исчезнут совсем.

«Рукописные сообщения будет доставлять почта, и их редкость придаст письмам большее значение. Но все же такого огромного количества разных бумаг уже не будет».

Почты поспешно пытаются приспособиться к переменам.

«Ирландская почта использует автоматы на базе ПК, чтобы принимать плату за коммунальные услуги, продавать лотерейные билеты, выдавать паспорта и лицензии на транспортные средства и выплачивать пособия по безработице, на содержание ребёнка и пенсии. Компьютерная система также поддерживает вклады, отзывы, страховки и электронные денежные переводы».

Дай Гейтсу волю, и компьютеры изменили бы всю телефонную практику. Билл получает столько ненужных и нежелательных звонков в любое время дня и ночи, что его номер уже не указывается в справочниках. Гейтсу приходится периодически менять телефон, потому как кто-нибудь обязательно узнает его и начинает немилосердно преследовать главу «Майкрософта».

Все бы изменилось, если бы можно было брать плату со звонящих.

«Вы говорите, что днём звонок к вам будет стоить доллар, а после пяти вечера — пять долларов, после полуночи — двадцать пять. Или что после наступления вашего обычного тихого часа никто не сможет связаться с вами ни за какие деньги, кроме нескольких друзей и важных служб, таких, как полиция. Возможно, вы установите меньшую цену для людей, желающих оставить вам голосовое или электронное сообщение, — или вообще не возьмёте с них платы. Суть в том, что именно вы, а не ваши корреспонденты или абоненты будете контролировать ситуацию».

Очевидно, родственникам и школьным друзьям Гейтса не о чем беспокоиться.

«Конечно, вы всегда можете решить вообще не брать с человека денег, если вас порадовало его сообщение».

Гейтс считает, что слияние видео-компьютерной и сетевой технологии — прямой вызов компаниям, подобным «Майкрософту».

«Вы будто пытаетесь оседлать приближающуюся огромную волну».

С середины восьмидесятых Гейтс предсказывает, что мы вскоре начнём болтать с компьютерами, а они — отвечать нам.

«Почему бы им не слушать, когда вы говорите? Почему бы не узнавать вас? Если в компьютере есть камера, почему бы ему не понять, кто вы, когда вы садитесь перед монитором, и перестроиться в соответствии с тем (как он видел), что вам нравится?»

«Когда вы подходите к компьютеру, за вами наблюдает маленькая камера, совсем недорогая. „Office“ [программа „Майкрософта“] заметит, кто пришёл, и тут же выведет на монитор то, что вам нужно».

«Будущее компьютеров — машина, которая говорит, слушает, видит и учится».

«Через несколько лет даже маленькие доступные персональные компьютеры будут наделены личностями и, возможно, отличительными особенностями. Машины будут говорить естественными человеческими голосами, если мы захотим. Будут вести себя так, словно понимают наши вербальные команды. Будут стараться помочь. Могут даже посочувствовать, когда у нас неприятности. Наделяя компьютеры зачатками разума, мы облегчаем работу с ними. Но это не означает, что они на самом деле думают, нет».

«Через десять лет [начиная с 1997 года] появятся лучшие системы ввода — написание, речь, визуальное распознавание… Почти девяносто процентов операционной системы будут обеспечивать новые возможности».

Когда компьютеры становятся настолько умными, возникает необходимость в контролирующем компьютере.

«Представьте карманное устройство, с помощью которого вы можете активировать всю остальную аппаратуру — настольный персональный компьютер, бытовые приборы, большой экран, установленный у вас дома. Я так и вижу карманный ПК, осуществляющий обмен информацией между различным оборудованием».

Говорящие машины, возможно, уже на подходе, но читающему мысли компьютеру придётся немного подождать.

«Потребуется гораздо больше времени, чтобы мы смогли подсоединить компьютеры к нервной системе, тогда образы нашего разума будут поступать прямо на монитор».

Гейтс вспоминает, как ребёнком с удовольствием рассматривал карточки на библиотечные книги, чтобы узнать, кто их читал до него. Похоже на вмешательство в личную жизнь, но это несравнимо с тем, что ожидает нас впереди.

«Когда люди действительно осознают, сколько информации о них заложено в компьютеры и как её можно использовать, вопрос о частной жизни — балансирование между индивидуальной свободой и правом общества на знание — вызовет горячие споры».

Ничто не продемонстрирует влияние компьютеров и Интернета на общество лучше, чем проблемы, с которыми столкнулся «Майкрософт» во время составления электронной энциклопедии «Энкарта». Кто изобрёл лампу накаливания: американский исследователь Томас Эдисон или британский учёный сэр Томас Свои? А телефон — Александр Грэхэм Белл или итальянец-американец Антонио Меучи? Лучше написать, что Свои, в британской версии, и Меучи — в итальянской. Хотя не возбраняется и объяснить, что немного позже, работая независимо, Эдисон и Белл подоспели с более популярными в коммерческом плане версиями изменивших нашу жизнь изобретений.

В английской версии «Энкарты», несколько островов у берегов Аргентины названы Фолклендскими, в испанской версии — Мальвинскими. В японской версии статья о вишне и её цветах занимает десять параграфов и шесть страниц текста, содержащих десять фотографий, а в американской «Энкарте» выделено лишь две фотографии и пять параграфов.

В корейской версии «Майкрософт» допустил ошибку, отметив, что небольшой город, известный как Кая в Корее и Мимана в Японии, в третьем и четвёртом веках находился под властью Японии.

«Прежде чем мы успели исправиться, ошибка вызвала возмущение в Южной Корее, где одна из главных газет призвала бойкотировать всю продукцию „Майкрософта“.

«Майкрософт» планирует сделать интернациональное издание «Энкарты» доступным в сети. Гейтс понимает, что политика «местной, образованной реальности» «Майкрософта» или попытка открыть глаза людям из разных уголков мира на всевозможные исторические, географические, религиозные аспекты соседних стран может оказаться очень непопулярной.

«В конце концов, мы не можем принести вред, объясняя людям мировые перспективы. Американцы смогут лучше понять азиатов и европейцев в видении важных культурных и научных событий, и наоборот».

Прежде чем начнёт что-то меняться, по словам Гейтса, сами люди должны захотеть перемен.

«…технологический прогресс не может в одиночку вызвать социальные изменения. По крайней мере некоторым людям придётся подтолкнуть события, или ничего не произойдёт».

ГОВОРЯТ ДРУГИЕ

БИЛЛОФОБИЯ

Гейтса называли головорезом информационного века, грабителем с большой информационной дороги и даже жутким младенцем. На своём выдающемся жизненном пути он приобрёл множество врагов. Гейтсу удаётся очаровывать людей интеллектом, но не личностью.

* * *

Кое-какие производители софтвера признаются, что боятся встречаться с представителями «Майкрософта» для обсуждения потенциального партнёрства. Они обвиняют корпорацию в «изнасиловании на первом свидании». По их мнению, Гейтс вначале созывает собрания, чтобы обсуждать совместные проекты, пристально изучает потенциальных партнёров, продукты, инновации, технику или рыночные планы, потом присваивает то, что ему нравится.

Даниель Бриклин, главный директор по технологиям в корпорации «Трелликс», говорит, что работа с «Майкрософтом» напоминает танцы со слонами.

«Со слоном танцевать страшно. Они смотрят, что вы делаете, и заимствуют все, что можно, и положение не изменилось с тех самых пор, как я только начал с ними сотрудничать».

Журналист «Пи-Си уорлд» Стив Басс в своей статье в 1997 году обобщил различные общественные мнения:

«Все дразнят гиганта софтвера. Сдайте назад, народ, он лёгкая добыча. Но так было не всегда. „Майкрософт“ — и дядя Билл — когда-то представлялись мне героями. Я восхищался их предпринимательским талантом, партизанским рыночным стилем, я даже стремился подражать им на деловых семинарах. Но компания стала заносчивой и властолюбивой, выработала бесцеремонное отношение к багам (запрещённое слово в Редмонде) и уже не берет пленных в войне с конкурентами. (Ну вот, я это сказал. Гром не грянул, и я чувствую себя намного лучше.)»

* * *

Один из самых оскорбительных критиков Гейтса — Роберт Крингли, под псевдонимом скрывается журналист «Мира информации» и автор «Временных Империй».

«Я в глубине души подозреваю, — пишет Крингли, — что культ личности в „Майкрософт“ скрывает самый большой страх Гейтса — тайное опасение, что он на самом деле ничего не знает. Несколько раз я замечал, как его прижимал к стенке программист не из „Майкрософта“, не испытывавший к нему священного ужаса и знавший о предмете разговора гораздо больше, чем Билл Гейтс. Тогда же я видел искру страха в глазах Гейтса. Даже при общении со мной или с вами тема может оказаться недосягаемой для Билла, и именно тогда он выдаст свою любимую фразу: „Я не знаю, понимаете ли вы что-нибудь в технике“.

Крингли признает, однако, что в 1979-м в первом выпуске «Мира информации» насчитывалось около девятнадцати рекламодателей, и только двое из них остались в бизнесе к 1992-му. Один из них — «Майкрософт», другой — ремонтный мастер по компьютерам в Пало-Альто, работающий на первом этаже издательства.

Стивен Джобс, основатель «Эппл компьютер» (в какой-то мере), симпатизирует Гейтсу:

«Я ему желаю только хорошего, правда. Мне просто кажется, что он и „Майкрософт“ слишком узко мыслят. Он бы стал парнем с более широкими взглядами, если бы однажды отказался от своего наркотика или ушёл в ашрам, когда был моложе».

Эстер Дисон, гуру ПК, полагает, что большинство критиков Гейтса просто завидуют Биллу.

«Почти все люди из компьютерной индустрии страдают этим. Зависть заставляет их чувствовать себя не в своей тарелке и порой совершать необдуманные поступки. Он — как „пятно“ психиатра Германа Роршаха в индустрии. Отношение людей к Биллу больше говорит о них самих, чем о Гейтсе».

Журнал «Форбс» предпочитает употреблять слово «Биллофобия», а не «зависть к Биллу», «поскольку здесь речь идёт не только о зависти, но и о страхе и неприятии».

Даже люди, публично жаловавшиеся на «Майкрософт», испытывают смешанные чувства.

«Образ нерда и мнимого хакера надуман — Гейтс просто чертовски жёсткий бизнесмен и первоклассный специалист по переговорам. Только посмотрите, какое он провернул дело, когда вместе с „Ай-би-эм“ разработал новую операционную систему, которую „Майкрософт“ потом отобрал и продал конкурентам „Ай-би-эм“. Я не могу в это поверить. Гейтс — настоящий феномен», — говорит Филипп Канн, президент «Борланд интернэшнл».

Митч Капор, создатель «Lotus», утверждает: «"Майкрософт" представляет собой лучшую нашу сторону или худшую».

ГОВОРЯТ ДРУЗЬЯ

Сосредоточиться на настоящем Билла Гейтса нелегко в основном потому, что в мире существует не так много людей, подобных ему. Может, он бесчестный обманщик или, как считает Гай Кавасаки, бывший работник «Эппл компьютер», просто невероятно твёрд? Друзей у него не меньше, чем врагов.

Майк Мейплс, исполнительный вице-президент «Майкрософта»:

«Билл просто умнее всех. Здесь, наверное, больше умных людей на квадратный метр, чем во всем мире, но Билл умнее их всех».

Алан Керр, старший вице-президент группы исполнительных директоров «Огивли и Маттер», в прошлом рекламного агентства «Майкрософта»:

«Все только и ждут , чтобы он споткнулся. Он не спотыкается, и мало шансов, что споткнётся когда-нибудь. Все, к чему Гейтс приложил руку, будет работать, и Билл останется в выигрыше. Он действительно так хорош, так умен».

Рич Карлгаард, издатель «Форбс»:

«Мистер Гейтс заработал успех. Он всегда платил самому себе низкую зарплату, предпочитая играть на повышении курса акций. Другими словами, совмещал свой бумажник с кошельками служащих и держателей акций. Он не разбазаривал денег на ненужные пожертвования, если только не под невероятным давлением общества. До женитьбы в 1994 году мистер Гейтс трудился большую часть дней в офисе до десяти часов вечера».

Пионер компьютерной индустрии Кен Ольсен:

«Когда кто-то достигает такого успеха, как Гейтс, он тут же начинает вызывать у всех чувство зависти, а это не должно служить определяющим фактором [в решении, нарушал ли „Майкрософт“ антимонопольный закон]. Они жёсткие конкуренты, но честность им тоже присуща».

Гордон Юбанкс, председатель компании софтвера «Симантек» в Купертино, Калифорния:

«Я не думаю, что они сделали хоть что-то, чего не сделали бы мы сами или те люди, которые больше всего на них жалуются».

Репортёр «Мира информации» Боб Льюис подвергся порицанию после того, как назвал Гейтса революционером. Одни читатели просто не любят Гейтса. Другие не могут признать Гейтса революционером, потому что идеи, которые он популяризировал, ему не принадлежат.

«Действительно, — пишет Льюис, — Билл Гейтс делал карьеру, распознавая хорошие идеи, превращая их в продукцию и удачно сбывая её на рынке. Успешные политические революционеры действовали по тому же сценарию. Вашингтон командовал армией, Джон Локк выдвинул теорию демократии до него. Ленин, Мао Цзэдун и Кастро подготовили революции, Карл Маркс рассуждал на тему коммунизма до того, как они использовали его теории, чтобы обосновать свои действия. Революционеры — не инвесторы. Не теоретики. Не пионеры. Все это другие люди, важные люди. Просто они не революционеры».

Журналист «Пи-Си компьютинг» Пол Сомерсон замечает, что пользователи ругают «Майкрософт» за свои трудности, потому что им так легче.

«…когда все идёт прахом, ругайте „Майкрософт“. Их легко заклеймить как раздражающе самодовольных молодых миллионеров, такой стереотип лелеют конкуренты, втайне мечтавшие провернуть то же самое, что и „Майкрософт“, а также такие льстивые источники для громких заголовков, как помощник министра юстиции США Джоэл Кляйн и адвокат „Нетскейп“ Гари Ребак. Последние с радостью увидели бы падение „Майкрософта“. Что каким-то образом должно помочь экономике. Да, правильно. Именно так и писал Марк Твен: из испуганных коров получаются лучшие бифштексы».

Шелдон Аделсон, генеральный директор компании, организующей большую компьютерную торговую выставку «Комдекс», говорит, что Гейтс представляет собой хорошую мишень.

«Он имеет больший вес, чем Синатра. Билл приходит и говорит: „Я сделал все по-своему“ — и, очевидно, никто не может с ним поспорить».

БАФФЕТТ И БИЛЛ

Если между Биллом Гейтсом и инвестором с большой буквы Уорреном Баффеттом и существует соперничество, то только дружеское. Два миллиардера познакомились в 1991 году, когда Баффетт приехал в гости к Мэг Гринфилд, издателю редакционной полосы «Вашингтон пост» и подруге матери Гейтса. Мэри Гейтс пятого июля пригласила Гринфилд и её гостей на канал Гуд, на отпускную виллу Гейтса.

Гринфилд описывает день:

«Мы забрались в мой старенький „субару“ и поехали отдыхать».

Гейтс и его будущая жена Мелинда прилетели на вертолёте.

«Я знала, что это будет интересная пара. Билл и Уоррен тут же завели разговор, тогда все и началось», — говорит Гринфилд.

Несмотря на разницу в возрасте, кроме миллиардов долларов, у Гейтса и Баффетта много общего. Они смеются над одними шутками, разделяют вкусы друг друга (оба предпочитают гамбургеры) и одинаково относятся к философии жизни. Оба считают друг друга по большей части демократами, хотя их отцы были республиканцами. Оба влюблены в свою работу.

Гейтс удивляется, что он и Баффетт, председатель и держатель большей части акций корпорации «Беркшир Хатэуэй», так хорошо поладили:

«Когда мне кто-то говорит: „Тебе надо познакомиться с моим другом, таким-то и таким-то, он самый умный парень на свете“, у меня сразу возникает защитная реакция. Множество людей слишком быстро делают выводы о том, что некто или нечто, с чем они столкнулись, является исключительным в своём роде. Такова человеческая сущность. Все хотят знать кого-то незаурядного или что-то редкостное. В результате люди преувеличивают значение того, кому их представляют. В общем, меня не слишком волновало, что все считают Уоррена Баффетта уникальной личностью».

Баффетт однажды вызвал Гейтса на игру в кости с четырьмя необычными кубиками: на их гранях стояли числа от нуля до двенадцати. Баффетт предложил сначала каждому выбрать по одной кости, потом сбросить две оставшиеся. Они поспорят на то, кто будет чаще выкидывать наибольшее число. Баффетт предоставил Гейтсу первому выбирать кость, чем вызвал у Гейтса подозрения. Билл попросил разрешить ему рассмотреть кости, потом потребовал, чтобы Баффетт тянул первым.

«Не так уж очевидно, что из-за хитрого подбора чисел для костей последние становятся нетранзитивными, — говорит Гейтс. — Математический принцип транзитивности состоит в следующем: если "А" бьёт "Б" и "Б" бьёт "В", то "А" бьёт "В"; но здесь он не срабатывал. Предположим, мы перебрасываем кости при равном счёте, тогда каждую из четырех костей может побить одна из остальных. "А" побьёт "Б" примерно в одиннадцати случаях из семнадцати — почти две трети всей игры. "Б" бьёт "В" с той же частотностью. И точно так же "Б" выиграет одиннадцать раз из семнадцати. И, как бы невероятно это ни звучало, так же часто "В" будет, бить "А"».

Гейтс и Баффетт соглашаются, что им повезло родиться в нужном месте и в нужное время.

«Уоррен говорит, если бы он родился несколько тысяч лет назад, то скорее всего закончил бы свой жизненный путь в желудке какого-нибудь животного. Но он появился сейчас, когда есть акции и возможности получить вознаграждение за уникальное знание законов рынка».

Во время трехнедельной увеселительной поездки в Китай Гейтс и Баффетт играли в бридж, посещали Великую стену, запускали воздушных змеев, обедали в «Макдоналдсе» за полцены — Баффетт предусмотрительно прихватил с собой купоны на скидки.

В Запретном городе, где демонстрировали огромные старинные свитки, которые сворачивали и разворачивали специально обученные женщины, Гейтс шепнул Баффетту: «За возвращение несвернутого свитка — штраф два доллара».

На видеозаписи, сделанной в 1996 году для ежегодного собрания «Беркшир Хатэуэй», Гейтс засовывает монеты в платный телефон в Китае, звонит жене в Сиэтл и пытается объяснить ей, почему он уступил первое место в списке самых богатых людей Баффетту. Мелинда восприняла новости без одобрения. «Но, дорогая!!!» — запричитал Гейтс.

Баффетт заставил Гейтса читать «Умного инвестора», классический труд 1949 года Бенджамина Грэма, одного из профессоров Баффетта из Колумбии. Гейтса поразил анализ Баффеттом фундаментальных трудов по бизнесу и его долговременные перспективы.

Баффетт воздействовал на семью Гейтс и в других сферах:

«Ограничение рождаемости всегда интересовало меня больше, чем Трея, — объясняет Билл Гейтс-старший. — Я и не знал, что Трей размышлял на эту тему до определённого момента, случившегося несколько лет назад, когда мы сидели и разговаривали с Уорреном и Сьюзи Баффетт в Палм-Спрингс. Я тогда сказал им, что мы должны уделять репродуктивности больше внимания и начать выдавать запросы [на пособия]. Во время нашего путешествия в Китай с Баффеттами в 1995 году мы намеренно все вместе посетили центр планирования семьи в маленькой деревне на реке Янцзы».

Хотя у Гейтса и Баффетта много общего, существуют и важные различия. Баффетт избегает вкладывать деньги в сферу технологий, потому что не понимает механизмов технобизнеса.

«К несчастью для Уоррена, мир технологий не знает границ. Через какое-то время большая часть предприятий не избежит длинных рук технологий — но „Жиллетт“, „Кока-Кола“ и „Сис“ [конфеты] могут остаться в стороне».

Эти три компании являются главными холдингами «Беркшир Хатэуэй».

Баффетт говорит о Гейтсе:

«Я не могу судить о его знаниях в области технологий, но считаю его способ ведения дел выдающимся. Если бы Билл продавал хот-доги в ларьке, то стал бы королём хот-догов во всем мире».

«Мне кажется, Уоррен больше повлиял на моё видение бизнеса и методов управления, чем любой другой глава компании».

* * *

После знакомства с Баффеттом Гейтс пристрастился к бриджу — любимой игре отца. Гейтс и Баффетт учатся у одного тренера — Шэрон Осберг из Сан-Франциско. Гейтс может разговаривать с Осберг и на другие темы: основную часть времени она работает аналитиком компьютерных систем. И Баффетт, и Гейтс являются членами одного интернет-клуба по бриджу «Окбридж». К ним может присоединиться любой, загрузив «Окбридж» на www.okbridge.com. Годовой членский взнос составляет девяносто девять долларов.

Гейтс утверждает, что игра в бридж в сети переменила отношение Баффетта к компьютерам.

«Первые шесть месяцев он приходил домой и играл часами. Хотя Уоррен тщательно избегает инвестирования в технологии, только включив компьютер, он тут же подсел на него. Теперь Уоррен пользуется сетевыми услугами чаще меня».

Летом 1997 года Баффетт и Гейтс играли в гольф в «Омаха кантри клаб». «Мы заключили небольшое пари, — говорит Баффетт, — но результат не повлиял на списки [самых богатых людей] „Форбс“.

ЖИЗНЬ НА ВЕРШИНЕ

МИРКИБЕРБОГАТЫХ

В 1997 году состояние Гейтса оценивалось в тридцать пять миллиардов, что делало его самым богатым человеком в Америке. В 1998 году цифра выросла на пятьдесят процентов, до пятидесяти одного миллиарда. Но богатство — вещь относительная. В «100 богатых: от Бенжамина Франклина до Билла Гейтса — списке богатых американцев прошлого и настоящего» Гейтс занимает тридцать первое место. Имена ста богатых американцев распределены согласно отношению их состояния к величине национального продукта. Джон Д. Рокфеллер, первый в списке, контролировал одну шестьдесят пятую часть национального благосостояния. В 1995 году Гейтс контролировал только одну четыреста двадцать пятую часть ВВП США.

Но он достаточно богат. В период между июнем 1996-го и июнем 1997-го пакет акций «Майкрософта», принадлежащий Гейтсу, вырос с семнадцати до тридцати пяти миллиардов.

«[Добавочные] восемнадцать миллиардов дают сорок девять и пять десятых миллиона в день, семь дней в неделю, или два и одну десятую миллиона в час, двадцать четыре часа в сутки, или тридцать пять тысяч в минуту, или пятьсот восемьдесят три доллара в секунду, — подсчитывает журнал „Форчун“. — Эти цифры, как мы все понимаем, на несколько порядков выше того, что написано у любого из нас в платёжной ведомости».

Некоторые пользователи Интернета пытаются постигнуть величину богатства Гейтса.

«Если предположить, что он работает четырнадцать часов каждый рабочий день с самого первого года [основания „Майкрософта“], то в час получается ошеломительные полмиллиона долларов и около ста пятидесяти долларов в секунду. То есть если Гейтс по дороге в офис уронит пятьсот долларов, то ему не стоит даже тратить время на то, чтобы нагнуться и поднять деньги. Он заработает гораздо больше просто по дороге на службу».

Если продолжить вычисления, чтобы узнать, с какой скоростью растёт состояние Гейтса, то картина получится ещё более сумасшедшая. Вскоре ему придётся оставлять на земле тысячную банкноту, если он найдёт такую редкую, не выходившую в обращение ассигнацию.

Истории, подобные произошедшей с Биллом Гейтсом, стимулируют людей на подвиги.

«Превратиться в Вандербильта, Астора или Рокфеллера все ещё возможно, — говорит медиа-магнат Дэвид Геффен. — Ещё возможно, вы в состоянии стать Биллом Гейтсом, Рупертом Мердоком».

В 1994 году с пакетом акций в 9,35 миллиарда, тридцативосьмилетний Билл Гейтс потеснил с первого места в списке самых богатых американцев шестидесятичетырехлетнего Уоррена Баффетта. Но у Баффетта был план. Много лет он хранил в своём офисе мишень для игры в «дартс», которая, по его словам, помогала ему набирать пакет акций. Баффетт заявил, что потерял веру в мишень.

«Она больше не работает, поэтому я отдам её Биллу Гейтсу, — сказал Баффетт. — Пусть оставит себе мишень для „дартс“, чтобы мы смогли оставить его на втором месте».

Это на какое-то время сработало, и Баффетт вернул себе первое место, но к 1997 году Гейтс снова ушёл вперёд. Оба миллиардера относятся к списку богачей, как к семейной шутке. Баффетт живёт скромно и не обналичивает большую часть своих акций. Гейтс тратит немного больше денег, но тоже называет список «глупостью».

«Если бы я устанавливал для себя какие-то пороги, разве я не преодолел бы их много лет назад?»

И Гейтс, и Баффетт обогатили тысячи людей. В 1997 году основатель «Майкрософта» Пол Аллен занимал пятое место среди богачей мира с 14,1 миллиарда долларов (в список «Форбс» не входят королевские семьи). Служащие «Майкрософта» также получают достойное вознаграждение благодаря пакетам акций. К 1993 году, только через семь лет после изначального открытого предложения, вложение в «Майкрософт» в две тысячи приносило семьдесят тысяч долларов.

Первый миллиард даётся особенно трудно. Потом деньги просто льются со всех сторон. За «Дорогу в будущее», над которой Гейтс работал вместе с Натаном Мирволдом и журналистом Петером Риниарсоном, «Пингвин» заплатил два с половиной миллиона авансом. Книга хорошо продаётся частично из-за того, что часто распространяется на событиях, где Гейтс произносит речь. Доходы с книги идут на благотворительность.

Несмотря на богатство и власть, Гейтс не самый высокооплачиваемый исполнительный директор в Соединённых Штатах или даже в «Майкрософте». Управляющий высшего звена Роберт Гербольд зарабатывает больше всех — 1,2 миллиона в год, включая зарплату и премии, а Бернард Вергнес, президент «Майкрософт-Европа», получает семьсот четырнадцать тысяч. Гейтс набирает около пятисот двадцати пяти тысяч по зарплате и премиям. Однако, может, ему следует попросить прибавки, поскольку налоговая служба графства Кинг затребовала около пятисот восьмидесяти тысяч налогов на новый дом Гейтса в 1998 году.

Замечание: о настоящем поместье Гейтса читайте в «Поместья у озера Вашингтон».

Гейтс заявляет, что его не волнуют деньги.

«Даже сейчас, по существу, меня интересует не количество денег. Если бы я мог выбирать между работой и богатством, я бы выбрал работу. Меня гораздо больше заводит возможность вести команду из тысяч талантливых людей, чем иметь в банке круглый счёт».

«Бизнес — хорошая игра. Много соперничества и мало правил. Счёт ведётся на деньги».

Гейтс утверждает, что не следит за состоянием своего пакета акций.

«Я хорошо умножаю, но никогда не слежу за ценой пакета, поэтому не знаю, какие цифры умножать».

Кит Герман, собиратель автографов из Северной Калифорнии, специализируется на генеральных директорах. Герман послал письма пятистам генеральным директорам из списка «Форчун» с просьбой о фотографии с подписью. Около двухсот президентов ответили, включая Билла Гейтса. Герман не мог нарадоваться на письмо Гейтса, пока через две недели не получил вторую фотографию с подписью. Тогда коллекционер заподозрил, что получил клише, которое Гейтс, по слухам, использует для росписей на корреспонденции. Большое разочарование для Германа. Настоящая подпись самого богатого человека в мире стоит тридцать пять долларов. Клише — ничего.

Богатых людей приглашают в чудесные места.

Когда журнал «Таймс» отмечал свой семьдесят пятый год рождения, приглашения получили всякого рода знаменитости, среди многих других — президент Клинтон, Джо Ди Маджио, Лорен Бакалл и Мухаммед Али. Гейтса попросили произнести тост за братьев Райт.

С другой стороны, богатые люди получают очень неприятные письма.

«Вспомнив Вилли Саттона, мы спросим: почему Билла Гейтса пытаются ограбить? Ответ: потому что у него есть деньги».

Забавное замечание, но одна угроза Гейтсу, его жене Мелинде, их дочери Дженифер Катарине и директору «Майкрософта» Стиву Балмеру оказалась на самом деле страшной.

«Примерно четырнадцатого марта 1997 года в западном районе Вашингтона Адам Куин Плетчер с намерением изъять некую сумму денег у Уильяма X. Гейтса III послал по почте письменное сообщение, по штемпелю из Палатина, Иллинойс, от десятого марта 1997 года, адресованное Уильяму X. Гейтсу III в Редмонд, Вашингтон. Письмо содержало угрозу причинить вред личности Уильяма X. Гейтса III, то есть убить его. Нарушение статьи 18 свода законов Соединённых Штатов, параграф 876".

Плетчер, двадцати двух лет, написал Гейтсу в «Майкрософт», затребовав пять миллионов долларов. Плетчер заявил, что убивал людей, когда служил в армии, и может убить Гейтса «из ружья одной пулей на расстоянии в четверть мили».

Потом Плетчер предложил тщательно продуманную схему общения — размещение личных сообщений на доске объявлений «Америка онлайн», «Нетгерл». После нескольких обменов сообщениями и усиления угроз Плетчер предупредил Гейтса, что ему придётся отдать деньги, чтобы «избежать смерти среди прочего». Письмо содержало дискету, которую Гейтс должен был использовать для связи с Плетчером.

К тому времени ФБР проследило марку с нескольких писем и запросило помощь у «Америка онлайн» в определении личностей абонентов из наиболее вероятных районов и пользователей, посещающих «Нетгерл». Но решила все дискета. Плетчер оставил имена своих родителей и адрес в Лонг-Гроув, штат Иллинойс. Найти его не составило труда, обнаружилось также, что он разыскивается за другие компьютерные мошенничества. Плетчер попал за решётку с перспективой двадцати лет заключения и штрафа в двести пятьдесят тысяч долларов.

Адвокаты Плетчера утверждали, что, несмотря на открытие счета в банке Люксембурга, молодой человек не собирался ни забирать деньги, ни причинять вреда Гейтсу.

«Мы можем доказать, что он просто разыгрывал воображаемый сценарий».

Судья придерживался иного мнения. В марте 1998 года Плетчера признали виновным и приговорили к семидесяти месяцам тюрьмы и трём годам условного заключения.

Гейтс не любит обсуждать своё богатство. На самом деле, как показывает следующее интервью 1990 года, он пытается сделать вид, что сказочного состояния вовсе не существует.

Журналист: Что значат для вас деньги?

Гейтс: У меня нет денег, только пакет акций. Я владею примерно тридцатью пятью процентами акций «Майкрософта» и получаю зарплату сто семьдесят пять тысяч долларов в год.

Журналист: Да, но вы продали часть акций «Майкрософта» примерно за тридцать миллионов, не правда ли?

Гейтс: Год назад.

Журналист: Большинство назвало бы это деньгами. А вы?

Гейтс: Да, это деньги… деньги.

Журналист: Теперь, когда мы выяснили, что у вас есть деньги, что они для вас значат?

Гейтс понимает, что богатство не добавляет популярности:

«Не думаю, что богатые люди получают признание за что бы то ни было».

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: