Сделай Сам Свою Работу на 5

О славянских и гуннских племенах





VI в.

VII. 14. 22. Эти племена, славяне и анты[46], не управляются одним человеком, но издревле живут в народоправстве (демократии), и поэтому у них счастье и несчастье в жизни считается делом общим.

14. 23. И во всем остальном у обоих этих варварских племен вся жизнь и законы одинаковы. Они считают, что один только бог, творец молний, является владыкой над всеми, и ему приносят в жертву быков и совершают другие священные обряды.

14. 24. Они почитают реки, и нимф[47], и всякие другие божества, приносят жертвы всем им и при помощи этих жертв производят и гадания. Живут они в жалких хижинах, на большом расстоянии друг от друга, и все они часто меняют места жительства.

14. 25 – 26. Вступая в битву, большинство из них идет на врагов со щитами и дротиками в руках, панцирей же они никогда не надевают; иные не носят ни рубашек (хитонов), ни плащей, а одни только штаны, подтянутые широким поясом на бедрах, и в таком виде идут на сражение с врагами. У тех и других один и тот же язык, достаточно варварский.

14. 27. И по внешнему виду они не отличаются друг от друга. Они очень высокого роста и огромной силы. Цвет кожи и волос у них очень белый или золотистый и не совсем черный, но все они темнокрасные.



14. 29. И некогда даже имя у славян и антов было одно и тоже.

VIII. 3. 5. Тут живут гунны, так называемые сабиры[48], и некоторые другие гуннские племена.

3. 7. Мне кажется наиболее верным относительно амазонок мнение тех, которые утверждали, что никогда не существовало такого < отдельного> племени храбрых женщин и что законы человеческой природы не могли быть нарушены<...>

Прокопий из Кесарии. Война с Готами. – М., 1950. С.137.

 

№ 6. Готский писатель Иордан[49] о славянах, булгарах и гуннах

VI в.

32 – 33. Посередине Скифии[50] есть место, которое разделяет Азию и Европу одну от другой; это – Рифейские горы[51], которые изливают широчайший Танаис, впадающий в Мэотиду.

34.<...>начиная от места рождения реки Вистулы[52], на безмерных пространствах расположилось многолюдное племя венетов[53]. Хотя их наименования теперь меняются соответственно различным родам и местностям, все же преимущественно они называются склавенами и антами.

37. Далее за ними тянутся над Понтийским морем места расселения булгар, которые весьма прославили несчастья [совершившиеся] по грехам нашим. А там и гунны, как плодовитейшая поросль из всех самых сильных племен, закишели надвое разветвившейся свирепостью к народам. Ибо одни из них зовутся альцигирами, другие – савирами[54], но места их проживания разделены<...>



47. Этот именно Танаис[55] считается знаменитым рубежом Азии и Европы, потому что есть еще и другой[56], который, возникая в Хриннских горах[57], впадает в Каспийское море.

119. Эти [венеты], как мы уже рассказывали в начале нашего изложения, – именно при перечислении племен, – происходят от одного корня и ныне известны под тремя именами: венетов, антов, склавенов. Хотя теперь, по грехам нашим, они свирепствуют повсеместно, но тогда все они подчинялись властям Германариха[58].

122 – 123. Вот эти - то гунны, созданные от такого корня, и подступили к границам готов[59]. Этот свирепый род<...>расселившись на дальнем берегу Мэотийского озера, не знал никакого другого дела, кроме охоты, если не считать того, что он, увеличился до размеров племени, стал тревожить покой соседних племен коварством и грабежом.

128 Ростом они (гунны – Н.М.) невелики, но быстры проворством своих движений и чрезвычайно склонны к верховой езде; они широки в плечах, ловки в стрельбе из лука и всегда горделиво выпрямлены благодаря крепости шеи. При человеческом обличье живут они в звериной дикости.

254 – 255. На следующий день, когда миновала уже большая его часть, королевские прислужники, подозревая что - то печальное, после самого громкого зова взламывают двери и обнаруживают Аттилу[60], умершего без какого бы то ни было ранения, но от излияния крови, а также плачущую девушку с опущенным лицом под покрывалом. Тогда, следуя обычаю того племени, они отрезают себе часть волос.



258. После того как был он оплакан такими стенаниями, они справляют на его кургане << страву >> (так называют это они сами), сопровождая ее громадным пиршеством. Сочетая противоположные [чувства], выражают они похоронную скорбь, смешанную с ликованием. <...>Ночью тайно труп предают земле, накрепко заключив его в [три] гроба – первый из золота, второй из серебра, третий из крепкого железа.

Иордан. О происхождении и деяниях гетов. – М., 1960. С. 85–87.

 

№ 7. Летописное сказание[61] о Волжском пути из Руси в море Хвалынское

XI – XII вв.

Днепр вытекает из Оковского леса[62] и течет на юг. Двина из того же леса течет, идет она на север и впадает в море Варяжское[63]. Из этого же леса вытекает Волга, она идет на восток и впадает семидесятью жерлами в море Хвалынское. Поэтому из Руси можно плыть по Волге в Болгары и в Хвалисы[64], и на восток можно дойти в удел Симов[65],<…>А Днепр впадает в Понтийское море жерлом. Это море слывет Русским. На нем учил святой Андрей, брат Петра, как говорят.

Книга хожений. – М., 1984. С. 119.

 

№ 8. Арабский писатель Ахмед ибн – Фадлан[66] о печенегах, волжских болгарах, русах и хазарах

Первая половина X в.

34. Потом, после этого мы прибыли к печенегам[67]. И вот они остановились у воды, похожей на море. Они – темные брюнеты с совершенно бритыми бородами, бедны в противоположность гуззам[68]. Ведь я видел среди гуззов таких, которые владели десятью тысячами лошадей и ста тысячами голов овец<...>

35. Потом мы отправились и сделали остановку у реки Джайх[69], а это самая большая река, какую мы [только] видели, самая огромная и с самым сильным течением<...>Мы переправились через нее только с трудом.

36. Потом мы ехали [много] дней и переправились через реку Джаха[70], потом после через реку Ирхиз[71], потом через Бачаг[72], потом через Самур[73], потом через Кинал[74], потом через Сух[75], потом через реку Кюндюлю[76] и попали в страну народа из [числа] тюрок, называемого башкиры.

90. На царе “славян”[77] лежит дань, которую он платит царю хазар[78]: от каждого дома в его государстве – шкура соболя. Если прибудет корабль из страны хазар в, страну “славян”, то царь выедет верхом и пересчитает то, что в нем [имеется], и возьмет из всего этого десятую часть. А если прибудут русы[79] или какие - нибудь другие [люди] из прочих племен с рабами, то царь, право же, выбирает для себя из каждого десятка голов одну голову.

91. Сын царя “славян” является” его заложником у царя хазар. До царя хазар дошла [весть] о красоте дочери царя “славян”, так что он послал схватить ее. А он высказался против него и отказал ему. Тогда тот отправил [экспедицию] и взял ее силой, хотя он иудей, а она мусульманка. Итак, она умерла, [находясь] у него.

93. Я видел русов, когда они прибыли по своим торговым делам и расположились у реки Атыл[80]. Я не видал [людей] с более совершенными телами, чем они. Они подобны пальмам, белокуры, красны лицом, белы телом. Они не носят ни курток[81], ни хафтанов[82], но у них мужчины носит кису[83], которой он хватывает один бок, причем одна из рук выходит из нее наружу. И при каждом из них имеется топор[84], меч и нож[85], причем со всем этим он никогда не расстается. Мечи их плоские, бороздчатые, франкские[86]. И от края ногтей иного из них русов до его шеи имеется собрание деревьев, изображения картинок и тому подобного[87].

94. А что касается, их женщин, то на [каждой] их груди прикреплена коробочка[88], или из железа, или из серебра, или из меди, или из золота, или дерева в соответствии с размерами [денежных] средств их мужей. И у каждой коробочки – кольцо, у которого нож, также прикрепленный на груди. На шеях у них мониста из золота и серебра, так если человек ведает десятью тысячами дирхемов, то он справляет своей жене один [ряд] мониста, и таким образом каждый десять тысяч, которые он прибавляет к ним [дирхемам], прибавляют [ряд] мониста его жене, так что на шее иной из них бывает много [рядов] монист[89]

95. Самым великолепным украшением [считаются] у них [русов] зеленые бусы из той керамики, которая бывает на кораблях. Они делают [для приобретения их] исключительные усилия, покупают одну такую бусину за дирхем и нанизывают [их] в качестве ожерелий для своих жен.

96. Дирхемы руссов – серая белка без шерсти, хвоста, передних и задних лап и головы, [а также соболи]. Если чего - либо недостает, то от этого шкурка становится бракованной [монетой]. Ими они совершают меновые сделки, и оттуда их нельзя вывезти, так что их отдают за товар. Весов там не имеют, а только стандартные бруски металла. Они совершают куплю – продажу посредством мерной чашки.

97. Они прибывают из своей страны и причаливают свои корабли на Атыле, - это большая река – и строят на ее берегу большие дома из дерева. И собираются их в одном таком доме десять и двадцать, – меньше или больше. У каждого из них скамья, на которой он сидит и с ним сидят девушки – красавицы для купцов.

100. Если кто - либо из них заболеет, то они разобьют для него палатку в стороне от себя, оставят его в ней, положат вместе с ним некоторое количество хлеба и воды и не приближаются к нему и не говорят с ним, особенно если он бедняк или невольник, но если это лицо которое имеет толпу родственников и слуг, то люди посещают его во все эти дни и справляются о нем. Итак, если он выздоровеет и встанет, то возвращается к ним, а если он умрет, то они его сожгут. Если же он был невольник, они оставят его в его положении, [так что] его едят собаки и хищные птицы.

101. Если они поймают вора или грабителя, то они поведут его к длинному толстому дереву, привяжут его на шею крепкую веревку и подвесят его на нем навсегда, пока он не распадется на куски от ветров и дождей.

102.<...>они делают со своими главарями при [их] смерти дела, из которых самое меньшее – сожжение<…> Итак, они положили его в его могиле и покрыли ее над ним настилом на десять дней, пока не закончат кройки его одежд и их сшивания.

103. А именно: если [это] бедный человек из их числа, до делают маленький корабль, кладут его в него и сжигают его [корабль]. Что же касается богатого, то собирают то, что у него имеется, и делят это на три трети, причем [одна] треть – для его семьи, [одна] треть на то чтобы на нее скроить для него одежды, и [одна] треть, чтобы на нее приготовить набиз[90], который они пьют до дня, когда его девушка убьет сама себя и будет сожжена вместе со своим господином. Они, злоупотребляют набизом, пьют его ночью и днем, [так что] иной из них умрет, держа кубок в руке.

106. Когда же наступил день, в который должны были сжечь его и девушку, я прибыл к реке, на которой [находился] его корабль, – и вот он уже вытащен [на берег] и для него поставлены четыре устоя из дерева хаданга[91] и из другого дерева [халанджа][92], и вокруг них, поставлено также нечто вроде больших помостов из дерева. Потом [корабль] был протащен, пока не был помещен на это деревянное сооружение. И они стали его охранять, ходить взад и вперед и говорить речью, для меня непонятной. А он [умерший] был еще в своей могиле, [так как] они [еще] не вынимали его

В середину этого корабля они ставят шалаш из дерева и покрывают этот шалаш разного рода “кумачами”. Потом они принесли скамью, поместили ее на корабль, покрыли ее стегаными матрацами и византийской парчой, и подушки - византийская парча. И пришла женщина старуха, которую называют ангел смерти, и разостлала на скамье упомянутые нами выше постилки. Это она руководит его обшиванием и его устройством и она [же] убивает девушек. И я увидел что она старуха – богатырка, здоровенная, мрачная.

107. Когда же они прибыли к его могиле, они удалили землю с дерева [настила], удалили дерево и извлекли его в покрывале, в котором он умер<....>Тогда они надели на него шаровары, гетры, сапоги, куртку, парчовый халат с пуговицами из золота, надели ему на голову шапку из парчи, соболью, и понесли его, пока не внесли его в находившийся на корабле шалаш, посадили его на стеганый матрац, подперли его подушками и принесли набиз, [какой – то]плод, разного рода цветы и ароматические растения и положили это вместе с ним. И принесли хлеба, мяса и луку и оставили это перед ним. И принесли собаку, рассекли ее пополам и бросили ее в корабль. Потом принесли все его оружие и положили его рядом с ним. Потом взяли двух лошадей и гоняли их до тех пор, пока они не вспотели. Потом рассекли их мечами и бросили их мясо в корабле. Потом привели двух коров, также рассекли и бросили в нем. Потом доставили петуха и курицу, убили их и оставили в нем.

110. Когда же пришло время спуска солнца, в пятницу, привели девушку<...>

111. Итак они прошли с ней в направлении к кораблю. И она сняла два браслета, бывшие на ней, и отдала их оба той женщине – старухе, называемой ангел смерти, которая ее убьет.

112. Пришли мужи, [неся] с собой шиты и палки, а ей подали кубком набиз. Она же запела над ним и выпила его.

113. И я увидел, что она растерялась, захотела войти в шалаш, но всунула свою голову между ним и кораблем. Тогда старуха схватила ее голову и всунула ее [голову] в шалаш и вошла вместе с ней, а мужи начали ударять палками по щитам, чтобы не был слышен звук ее крика, вследствие чего обеспокоились бы другие девушки и перестали бы стремиться к смерти вместе со своими господами.

114. Потом явился ближайший родственник умершего, взял палку и зажег ее у огня. Потом он пошел, пятясь задом, – затылком к кораблю, а лицом к людям, [держа] зажженную палку в одной руке, а другою свою руку на заднем проходе, будучи голым, – чтобы зажечь сложенное дерево, [бывшее] под кораблем<...>И в самом деле, не прошло и часа, как корабль, и дрова, и девушка, и господин превратились в золу, потом в [мельчайший] пепел.

115. Потом они соорудили на месте этого корабля, который они [когда – то] вытащили из реки, нечто вроде круглого холма и водрузили в середине его большое дерево хатанга, написали на нем имя [этого] мужа и имя царя русов и удалились.

119. Что же касается царя хазар, титул которого хакан, то, право же, он не показывается, как [раз] в каждые четыре месяца, [появляясь] в [почетном] отдалении. Его называю “большой хакан”, а его заместителя называют хакан – бек[93]. Это тот, кто предводительствует войсками и командует ими, управляет делами государства, руководит им, появляется [перед народом], совершает походы, и ему изъявляют покорность находящиеся поблизости от него цари. И он выходит каждый день к наибольшему хакану смиренно, проявляя унижение и спокойствие.

120. У царя хазар [есть] огромный город на реке Атыл. Он состоит из двух сторон, – в одной из этих двух сторон [живут] мусульмане, а в другой стороне – царь и его приближенные. Над мусульманами [начальствует] муж из [числа] приближенных отроков царя, который называется хаз. Он мусульманин, и судебная власть над мусульманами, живущими в стране хазар и [временно] приезжающими к ним по торговым делам, предоставлена этому отроку – мусульманину, так что никто не рассматривает их дел и не производит суд между ними, кроме него. У мусульман в этом городе [есть] соборная мечеть, в которой они совершают молитву и присутствуют в ней в дни пятниц. При ней [есть] высокий минарет и несколько муэззинов.

121. И вот, когда в триста девятом году[94] до царя хазар дошла [весть], что мусульмане разрушили синагогу, бывшую в Усадьбе ал – Бабунадж[95], он приказал, чтобы минарет был разрушен, казнил муэззинов и сказал: “Если бы, право же, я не боялся, что в странах ислама не останется ни одной неразрушенной синагоги, я обязательно разрушил бы [и] мечеть”.

Хазары и их царь – все иудеи, а “славяне” и все, кто соседит с ними, [находятся] у него в покорности, и он обращается к ним, как к находящимся в рабстве, и они повинуются ему с покорностью.

Ковалевский А. П. Книга Ахмеда ибн – Фадлана (о его путешествии на Волгу в 921 – 922 гг.). – Харьков, 1956. С. 34–40.

 

№ 9. Ответное письмо Хазарского царя Иосифа[96] испанскому раввинисту Хасдаю – бар – Исаак бар – Эзра бар – Шафруту

Около 960 г.

Я сообщаю тебе, что я [происхожу] от сынов Иафета, из потомства Тогармы[97]<....>У меня записано, что когда мои предки были малочисленны, Всесвятой, – благословен Он, – дал им силу, мощность и крепость. Они вели войну за войной со многими народами, которые были могущественнее и сильнее их.<...>После того ушли поколения, пока не явился один царь, которому имя было Булан<...>Он удалил из страны гадателей и идолопоклонников, и искал защиты и покровительства у Бога. Они приняли [новую] веру пошли и стали под покровительством Шехины[98]<...>Он совершил над самим собой, своими рабами и служителями и всем своим народом обрезание, и [затем] послал [посланцев] и доставил [к себе] изо всех мест мудрецов израильских, и те объяснили ему закон [Моисея] и изложили ему порядок заповедей. До настоящего времени мы держимся этой веры. С того дня, как вступили мои предки в эту веру, бог Израиля подчинил им всех врагов и ниспроверг всякий народ и племя, живущие вокруг них, как царей Эдома, так и царей исмаилитян и всех царей [прочих] народов земли, и никто не поднимался перед ним, а все они стали служить и платить дань.< ...> Он выстроил дом собрания и дом учения и собрал мудрецов израильских, дал им серебро и золото, и они объяснили [ему] 24 книги [Священного Писании], Мишну[99], Талмуд[100] и сборник праздничных молитв, [принятых у хаззанов][101].

Я тебе сообщаю, что я живу у реки, по имени Итиль, в конце реки Г-р-гана<....>У [этой] реки расположены многочисленные народы в селах и городах, некоторые в открытых местностях, а другие в укрепленных [стенами] городах. Вот их имена: Бур-т-с[102], Бул-г-р[103], С-вар[104], Арису[105], Ц-р-мис[106], В-н-нтит[107], С-в-р[108], С-л-виюн[109]. Каждый народ не поддается [точному] расследованию и им нет числа. Все они мне служат и платят дань<....>Знай и уразумей, что я живу у устья реки, с помощью Всемогущего. Я охраняю устье реки и не пускаю Русов, приходящих на кораблях, приходить морем, чтобы идти на исмаильтян, и всех врагов на суше приходить к “Воротам”. Я веду с ними войну. Если бы я их оставил на один час, они уничтожили бы всю страну исмаильтян до Багдада<...>Досюда [доходят] мои пределы и власть моего государства.

Коковцев П. К. Еврейско – хазарская переписка // Гумилев Л. Н. Открытие Хазарии. Собр. соч. Вып. 6. – М., 1996. С. 589–595.

 

№ 10. Масуди[110] о Хазарии, булгарах, буртасах, славянах и руссах

943 – 956 гг.

XVII.4. Атил[111], там где теперь живет хазарский царь, состоит из трех частей, на которые его делит [Волга], которая вытекает из верхних частей тюркских земель. От нее [около?] страны Бургаз (Булгар, Волжских Булгар) отделяется рукав, который впадает в Майтас (Мэотис). Названная столица расположена по обеим берегам реки<...>Жители столицы – мусульмане, христиане, иудеи и язычники<...> Иудеями являются: царь и хазары его рода (джинс). Царь принял иудейство во времена правления халифа Харун ар – Рашида (786 - 814 гг.). Ряд евреев примкнул к нему из других мусульманских стран и из Византийской империи. Причина в том, что император, правящий ныне, т.е. в 943, и носящий имя Арманус (Роман) обращал евреев своей страны в христианство силой и не любил их<...> и большое число евреев бежало из Рума в страну хазар<...>

Что касается язычников[112] в [хазарском] государстве, то среди разрядов их находятся сакалиба [славяне]и русы, которые живут на одной стороне этого города (Атил). Они сжигают своих мертвецов с конями (буквально – животными), утварью и украшениями.

Большинство в этом городе (или стране) составляют мусульмане, так как из них состоит царское войско. Они известны в городе как ал – ларисйа (арсийа, арисийа и т.д.), и они[113] являются переселенцами из окрестностей Хорезма<...> Они остались в его владениях (балад) на определенных условиях, одним из которых было то, что они будут открыто исповедовать свою веру, иметь мечети и призыв к молитве; также, что должность царского везира будет сохраняться за ними<...>

В Хазарской столице по правилу семь судей (кади); два из них для мусульман; два – для хазар, которые судят в соответствии с Торой; два – для христиан, которые судят в соответствии с Евангелием, и один для саклабов, русов и других язычников, которые судят согласно языческому [обычаю], т.е. по велению разума<...>

Среди восточных царей этих стран только хазарский царь имеет войска, получающие жалование (муртазика)<...>

Русы и саклабы, которые, как мы уже говорили язычники, [также]служат в войске царя и являются его слугами<...>Если бы мусульмане и христиане вошли в соглашение, царь не имел бы средств [противостоять им]<...> Хазары имеют челны (зурак), на которых они плавают из своего города вверх по реке, которая течет в их реку из верхних мест и которая называется Буртас[114]; вдоль нее живут оседлые (хадира) туркские племена, составляющие часть Хазарского царства. Их поселения тянутся непрерывно между Хазарским царством и булгарами. Эта река течет со стороны булгар, и суда (сафун) непрерывно ходят (тахталифу) по ней между землями булгар и хазар.

5. Буртас – тюркское племя, живет, как ранее упоминалось, на реке, названной по его имени. Из их страны идут шкурки черных и рыжих лисиц, называемых буртаси.

6. В верхней части хазарской реки есть проток (масабб – устье?), вливающийся[115] в залив моря Нитас (Понт) – море русов[116], по которому не плавают другие [племена], и они (русы) обосновались на одном из его берегов<...>Русы – громадное племя; они не подчиняются никакому царю и никакому закону. Среди них есть купцы, которые постоянно ездят к царю булгар. Русы имеют в своей земле, серебряные копи, вроде тех, что находятся в горах Панджахир в Хоросане<...>

8. Русы состоят из многочисленных племен разного рода. Среди них находятся урманы (норманы), которые наиболее многочисленны и с торговыми целями постоянно посещают страны Андпалус, Рим, Константинополь и страну хазар.

Масуди. Россыпи золота // Минорский В.Ф. История Ширвана и Дербента X–XI веков. – М. 1963. Приложение. С. 192–198.

 

№ 11. Арабский географ Абуль – Касина[117] о славянах, русских и хазарах

860 – е годы.

VII. 5. Что же касается купцов – Русских – они же суть племя славян – то они вывозят меха выдры, меха черных лисиц и мечи из дальних концов Славонии к Румскому морю[118] и царь Рума[119] берет с них десятину. А если желают то ходят на кораблях по реке[120] Славонии, проходят по заливу хозарской столицы, где владетель ее берет с них десятину. Затем они ходят к морю Джурджана[121] и выходят на любой им берег - диаметр же этого моря 500 фарсагов. Иногда же они привозят свои товары на верблюдах в Багдад.

Абуль – Касина. Книга путей и государств // Гаркави А.Я. Сказания мусульманских писателей о славянах и русских (с половины VII до конца X века по Р.Х.). – СПб., 1870. С. 48–49.

 

№ 12. «Повесть временных лет» о походах Святослава[122] на вятичей, хазар и печенегов

964 – 972 гг.

В год 6472 (964). Когда Святослав вырос и возмужал, стал он собирать много войнов храбрых, и легко ходил в походах, как парус, и много воевал. В походах же не возил за собою ни возов, ни котлов, не варил мяса, но, тонко нарезав конину, или зверину, или говядину и зажарив на углях, так ел: не имел он и шатра, но спал, постилая потник, седлом в головах, – таким же были и все прочие его воины. И посылал в иные земли со словами: «Хочу на вас идти». И пошёл на Оку – реку и на Волгу, и встретил вятичей, и сказал вятичам» «Кому дань даёте?». Они же ответили: «Хазарам – по щелягу с сохи даём»[123].

В год 6473 (965). Пошёл Святослав на хазар. Услышав же, хазары вышли навстречу во главе со своим князем Каганом и сошлись биться, и в битье одолел Святослав хазар и столицу их Белую Вежу взял. И победил ясов и касогов.

В год 6474 (966). Вятичей победил Святослав и дань на них возложил<…>

В год 6476 (968). Пошли впервые печенеги на Русскую землю, а Святослав был тогда в Переяславце, и заперлась Ольга со своими внуками – Ярополком, Олегом и Владимиром в городе Киеве. И осадили печенеги силой великой: было их бесчисленное множество вокруг города, и нельзя было ни выйти из города, ни весть послать, и изнемогали люди от голода и жажды <…> Услышав это Святослав с дружиною быстро сел на коней и вернулся в Киев; приветствуя мать свою и детей и сокрушался о том, что случилось с ними от печенегов. И собрал войнов и прогнал печенегов в поле, и наступил мир<…>

В год 6480 (972), когда наступила весна, отправился Святослав к порогам. И напал на него Куря, князь печенежский, и убил Святослава, и взял голову его, и сделал чашу из черепа, оковав его, и пил из него.

Походы Святослава // Воинские повести Древней Руси. – Л., 1985. С. 22–26.

 

№ 13. Византийский император Константин Багрянородный[124] о печенегах и росах

Первая половина Х в.

2. О пачинакитах и росах. Знай, что пачинакиты[125] стали соседними и сопредельными также росам[126], и частенько, когда у них нет мира друг с другом, они грабят Росию, нанося ей значительный вред и причиняют ущерб.

Знай, что и росы озабочены тем, чтобы иметь мир с пачинакитами. Ведь они покупают у них коров, коней, овец и от этого живут легче и сытнее<...>

Но против удаленных от их пределов врагов росы вообще отправляться не могут, если не находятся в мире с пачинакитами, так как пачинакиты имеют возможность – в то время когда росы удаляются от своих [семей], - напав, все у них уничтожить и разорить. Поэтому росы всегда питают особую заботу, чтобы не понести от них вреда, ибо силен этот народ, привлекать их к союзу и получать от них помощь, так чтобы от их вражды избавляться и помощью пользоваться.

37. О народе пачинакитов. Да будет тебе известно, что пачинакиты сначала имели место своего обитания на реке Атил[127], а также на реке Геих[128], будучи соседями хазар, и так называемых узов. Однако пятьдесят лет назад упомянутые узы, вступив в соглашение с хазарами и пойдя войною на пачинакитов, одолели их и изгнали из собственной страны, и владеют ею<...>

Да будет известно, что в то время, когда пачинакиты были изгнаны из своей страны, некоторые из них по собственному желанию и решению остались на месте, живут вместе с так называемыми узами и поныне находятся среди них, имея следующие особые признаки (чтобы отличиться от тех и чтобы показать, кем они были и как случилось, что они отторгнуты от своих): ведь одеяние свое они укоротили до колен, а рукава обрезали от самых плеч, стремясь этим как бы показать, что они отрезаны от своих соплеменников.

Константин Багрянородный. Об управлении империей. – М. 1989. С. 37, 39, 135.

 

№ 14. Из воинской повести о походе князя Игоря[129] на половцев

1185 г.

Тогда Игорь взглянул на светлое солнце и увидел, что прикрыло оно все его войско тьмою. И сказал Игорь дружине своей: «Братья и дружина! Лучше убитым быть, чем пленным быть; так сядем, братья, на своих борзых коней да посмотрим на синий Дон». Страсть князю ум охватила, и желание изведать Дону Великого заслонило ему предзнаменование. «Хочу, – сказал, – копьё переломить на границе Поля Половецкого[130], с вами, русичи, хочу либо голову сложить, либо шлемом испить из Дона».

<…>А половцы непроторенными дорогами устремились к Дону Великому: скрипят телеги в полуночи, словно лебеди встревоженные.

Слово о полку Игореве // Воинские повести Древней Руси. – Л., 1985. С. 36–37.

 

№ 15. Азербайджанский поэт Низами[131] о кипчако – половецких тюрках и руссах

Вторая половина XII в.

<…>Муж, в пределах искусства достигший всего,

Стал трудиться, являя своё мастерство.

Он иссёк, всех привлекши к безлюдному месту,

Из прекрасного черного камня невесту[132]<…>

Так имевший от счастья немало подачек

Укрываться заставил прекрасных кипчачек<…>

Изваяньем таинственным, в годах былых,

Был опущен покров на красавец степных.

И приходит кипчаков сюда племена,

И пред идолом гнется кипчаков спина.

Пеший спутник придёт или явится конный, -

Покоряет любого кумир их исконный.

Всадник медлит пред ним и, коня придержав,

Он стрелу, наклоняясь, вонзает меж трав.

Знает каждый пастух, мимо гонящий стадо,

Что оставить овцу перед идолом надо<…>

Стало ведомо руссам, воинственным, смелым,

Что пришёл румский царь[133] к их обширным пределам<…>

И, когда предводитель всех руссов – Кинтал[134]

Пред веленьями звезд неизбежными встал,

Он семи племенам быть в указанном месте

Приказал и убрал их подобно невесте,

И хазранов, буртасов, аланов притек,

Словно бурное море, безмерный поток<…>

Все невзгоды сносить – дело стойкого русса,

А все сласти да вина – для женского вкуса<…>

От хазарских высот до Китайского моря[135]

Всюду тюрки и, нашей гневливости вторя –

Хоть не сходны в суждениях наши умы, -

Также к руссам враждебны они, как и мы.

Стрелы тюрков остры. Тьмой их быстрых укусов.

Создадим волдыри на ногах мы у руссов<…>

Красно лицами русы сверкали. Они

Так сверкали, как магов сверкают огни.

Хазранийцы – направо, буртасов же слева

Ясно слышатся возгласы, полные гнева.

Были с крыльев исуйцы[136]: предвестьем беды

Замыкали все войско аланов ряды.

Посредине встали русы. Сурова их дума:

Им, как видно, не любо владычество Рума<…>

Кто бесстрашен, коль с ним ратоборствует рус?

И Платон перед нами не Платон – Филатус[137].<…>

Низами Гянджеви. Искандер – Наме // Собр. соч.: В 5 томах. Т. 5. – М., 1986. С. 366–370, 373, 376, 378.

 

 








Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.