ЭТАПЫ РАЗВИТИЯ БИОГЕОЦЕНОЛОГИЧЕСКИХ ИДЕЙ

ВВЕДЕНИЕ

В современной биологической литературе при­нято различать четыре основных уровня организации живой мате­рии или, иначе, четыре формы жизни на Земле: организменную, популяционно-видовую, биоценотическую и биостроматическую

Некоторые биологи выделяют до десятка и более уровней организации живой материи (молекулярный, клеточный, органно-тканевый и т.п.). Но, в данном случае смешиваются разные понятия: уровни организации живой материи (формы жизни), структурные элементы каждой из этих форм жизни и уровни исследования живой материи. Так, клетка в многоклеточном организме — структурный элемент в его составе, а не самостоятельная форма жизни; широко распространенные в природе одноклеточные живые существа функционируют по зако­нам организменной формы жизни. Нечто подобное можно сказать и о молекуле. Речь может идти, скажем, о молекулярном уровне исследования организменной формы жизни, но не о молекуле как самостоятельной специфической форме жизни. Названные выше четыре формы жизни вслед за В.И. Вернадским (1928) большин­ством ученых рассматриваются в настоящее время как основные первичные носители жизни на Земле.

На протяжении многих столетий объектами исследования био­логов всего мира были две формы жизни — организменная и популяционно-видовая. На первых этапах развития биологии это бы­ло неизбежно и исторически оправданно. На этом пути биология достигла больших успехов и еще далеко не исчерпала и, очевидно, никогда не исчерпает всех возможностей, которые заложены в изу­чении органического мира на этих уровнях организации живой материи. Но с 1935 года за рубежом и с 1940 года в СССРнаряду с этим началось систематическое изучение биоценотической формы жизни в виде образуемых ею таких биокосных систем, как биогеоценоз и биогеоценотический покров земной поверхности — по Сукачеву (1940) или экосистемы разного размера — по Тенсли (Tansley, 1935). Несколько ранее, а именно с 1926 года, началось изучение и биостроматической формы орга­низации живой материи, ибо биострома, по Е.М. Лавренко (1964), и представ­ляет собою живое веще­ство в трактовке В.И. Вернадского (1926), которое при активном взаимодействии с геофизическими оболочками планеты и образует особую оболочку земного шара — биосферу.

Биогеоценология представляет собою синтетическую науку о весьма сложных по составу и структурно-функциональной организации системах — биогеоценозах и образуемом ими биогеоценотическом покрове Земли. Основоположником биогеоценологии является выдающийся уче­ный — академик В.Н. Сукачев.

Разумеется, не по всем вопросам, определяющим содержание и контуры науки биогеоценологии, имеются вполне ясные представ­ления, не все основополагающие понятия данной науки, назначе­ние которых — отражать реальные явления и протекающие в биогеоценотических системах процессы, достаточно четко определены и сформулированы. Многое еще является проблематичном, иногдаспорным и, чтобы стать общепризнанным, нуждается в дальнейшей углубленной разработке. Все это вполне естественно и объясняет­ся, с одной стороны, молодостью науки биогеоценологии, недоста­точной разработанностью ряда стоящих перед ней проблем, с дру­гой — и это главное — чрезвычайной сложностью объекта исследо­вания биогеоценологии, его многоранговостью и в связи с этим — наличием множества разнообразных, сложно переплетающихся взаимосвязей и взаимоотношений между его компонентами и сла­гающими их элементами.

Из всего изложенного следует, что биогеоценологии, а через нее и учению о биосфере в целом, должно принадлежать весьма важ­ное место в плане современной подготовки специалистов среднего, а через аспирантуру и высшего звена в области биогеоценологии. Она представляет собою фундаментальную научную основу под­готовки кадров в области охраны природы и природопользования, ибо основополагающие идеи и достижения биогеоценологии явля­ются теоретической базой многих мероприятий по охране и раци­ональному использованию природных ресурсов биосферы и реше­ния ряда народнохозяйственных проблем.

ЭТАПЫ РАЗВИТИЯ БИОГЕОЦЕНОЛОГИЧЕСКИХ ИДЕЙ

Всякая наука, как известно, характеризуется тремя чертами. Во-первых, наличием присущего ей специфического объекта или предмета исследования. Предмета исследования в том случае, ко­гда объект исследования (растение в ботанике, животное в зооло­гии и т. п.) изучается не в полном объеме, а лишь с одной какой-либо стороны, например: внешнее или внутреннее строение объек­та, взаимосвязь его со средой обитания, классификация объектов или распределение их в пространстве и т. п. Во-вторых, всякая наука обладает свойственными ей специфическими методами ис­следования, обеспечивающими возможность реального и эффектив­ного познания этого объекта или какой-либо из сторон его. В-третьих, всякая наука имеет свою относительно самостоятельную историю.

История биогеоценологии весьма коротка. Ее возникновение относится к началу сороковых годов XX в.

Лежащая в основе биогеоценологии идея о взаимосвязи и вза­имообусловленности всех явлений природы — одна из фундамен­тальных идей как в естественных, так и в гуманитарных науках, и в частности философии. Истоки ее уходят в историю науки неза­памятных времен. В естественных науках эта идея в отчетливой форме проявилась по второй половине 19-го столетия в работах Ч. Дарвина (1859), К. Мёбиуса (Mobius, 1877), В.В. Докучаева (1899) и др. Ч. Дарвин, развивая свою теорию эволюции органи­ческого мира, как известно, многократно подчеркивал решающую роль различных форм взаимных отношений организмов в эволюционном процессе, обращал внимание на сложное переплетение взаимосвязей и взаимозависимостей между целым рядом вовлечен­ных, в этот круговорот живых существ. Широко известны также представления К. Мёбиуса о существовании группировок тесно взаимосвязанных организмов, образующих сообщества в опреде­ленных условиях морских мелководий. Ему принадлежит и термин для обозначения такого рода сообществ — биоценоз (biocoenosis). В.В. Докучаев свои взгляды на наличие и значение всеобщих взаимосвязей в природе выразил в следующих словах: «Изуча­лись, главным образом, отдельные тела, — минералы, горные поро­ды, растения и животные, — и явления, отдельные стихии, — огонь (вулканизм), вода, земля, воздух... но не — их соотношения, не та генетическая, вековечная, и всегда закономерная, связь, какая су­ществует между силами, телами и явлениями, между мертвой и живой природой, между растительными, животными и минераль­ными царствами, с одной стороны, человеком, его бытом, и даже духовным миром, — с другой. А между тем, именно эти соотноше­ния, эти закономерные взаимодействия и составляют сущность по­знания естества... — лучшую и высшую прелесть естествознания» (1899).

В начале 20-го столетия идея о взаимосвязи явлений природы и образовании на этой основе разного рода внутренне взаимосвя­занных биологических и природных комплексов, единств проникла в лесоведение, географию и другие науки. Особенно плодотворны­ми в этом плане оказались взгляды одного из учеников В.В. До­кучаева — Г.Ф. Морозова (1912), нашедшие воплощение в ряде его статей и в опубликованном в 1912 году труде «Учение о лесе», а также представления Р.И. Аболина (1914) об «эпигенеме».

Лес и как часть его — конкретное лесное насаждение — рас­сматривались Г.Ф. Морозовым как сообщества, в состав ко­торых входят не только древесные и другие растения, но и на­селяющие их животные. Все они оказывают влияние друг на друга, вследствие чего возникает ряд новых явлений, «не свой­ственных одиноко растущим растениям» (1931). В таком сообществе, по его словам, обнаруживается также воздействие древесных растений на занятую ими почву и атмосферу, что ведет к изменению физико-географической среды и образованию внут­ренней среды сообщества. Кроме того, вследствие воздействия древесных растений друг на друга и на внешнюю среду происходит также изменение формы и внутреннего строения самих растении. Лес, как указывает Г.Ф. Морозов, нельзя понять вне зависимости, существующей между деревьями, и вне физико-географической обстановки, с которой они составляют «одно неотъемлемое целое» (1931). Отсюда лес как «географический индивидуум» рассматривался им как часть лесного покрова Земли, находящегося в закономерной связи со свойствами земной поверхности.

Таким образом, лес, лесное насаждение; по Морозову, — это не просто сообщество древесных растений, а «общежитие более ши­рокого порядка» (1931), обладающее устойчивостью, дина­мически равновесное, которое было названо им биоценодой. «Итак, лес или часть его — лесное насаждение,— пишет он,— есть некое социальное единство, есть сообщество, есть реальная сово­купность, есть биоценода, есть, наконец, ландшафт» (1931).

Не меньший интерес с биогеоценологической точки зрения пред­ставляют взгляды на природу Р.И. Аболина, высказанные им в работе по классификации болот, опубликованной в 1914 году. В этой работе он изложил свои воззрения на растительность как на один из компонентов поверхностной оболочки Земли, названной им эпигенемой. В ее состав наряду с растительностью он включал такие компоненты (эпигены), как рельеф, почва, подпочвенные грунты, которые тесно связаны между собой и находятся в посто­янном взаимодействии с растительностью. Эта сложная по составу земная оболочка расчленялась Р.И. Аболиным на однородные по компонентному составу участки, названные эпиморфами. Сход­ные по ряду признаков, внешнему облику и генезису, эпиморфы объединялись в эпиформацию, являющуюся основной таксоно­мической единицей новой науки — эпигенологии.

Нетрудно заметить близость представлений Р.И. Аболина об эпигенеме и ее конкретном представителе в природе — эпиморфе — взглядам В.Н. Сукачева о биогеоценозе и биогеоценотическом покрове Земли.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: