Соотношение организованной, профессиональной и рецидивной преступности.

Рецидивная, профессиональная и организованная преступность тесно взаимосвязаны, оказывают существенное влияние друг на друга и способствуют взаимному развитию. Даже это позволяет говорить о том, что уголовная политика вынуждена придавать особое значение противодействию названным видам преступности.

Рецидивная преступность - это совокупность умышленных преступлений, совершенных лицами, ранее уже совершавшими преступления. Выделяются рецидив в уголовно-правовом смысле, когда лицо повторно осуждается судом за какое-либо преступление, рецидив криминологический (фактический), когда второе преступление человек совершает без осуждения за первое, пенитенциарный рецидив, который связывается со вторичным отбыванием наказания в виде лишения свободы. Различают также рецидив общий, если одним и тем же лицом совершаются разнородные преступления (например, причинение вреда здоровью и грабеж), и рецидив специальный, когда кто-либо совершает сходные преступления (например, кражу и еще раз кражу или грабеж). Специальный рецидив наиболее тесно смыкается с преступным профессионализмом, но не обязательно является таковым.

Рецидивная преступность характеризуется прежде всего тем, что рецидивисты, обладают преступным опытом, определенными навыками и нередко ставшими стереотипными способами совершения преступных деяний. Они обычно тщательнее готовятся к совершению преступлений, чем лица, совершающие такие деяния впервые, используют усовершенствованные в техническом отношении средства и орудия, избирают более безопасные способы и средства совершения преступления, действуют продуманно, стараются не оставлять следов.

Это дает основание говорить о криминальном профессионализме определенной части рецидивистов, рассматривающих преступную деятельность как средство своего существования, а преступные доходы - как источник доходов. Вместе с тем понятие и признаки профессиональной преступности не совпадают с понятием и признаками рецидивной преступности.

Профессиональная преступность выражается в преступной форме поведения, которая является для преступника источником средств существования, требует необходимых знаний и навыков для достижения конечной цели и обусловливает определенные контакты с антиобщественной средой.

Организовываясь и специализируясь, профессиональные преступники обращают свою противоправную деятельность в единственный или дополнительный, но значительный источник средств существования. Они создают «профессиональное ядро» современной преступности и таким своеобразным образом участвуют в перераспределении национального дохода.

Особенностями нынешней профессиональной преступности являются, во-первых ее стремление расширить свои границы за счет мимикрии, маскируясь под внешне законную деятельность, во-вторых, высокая латентность преступных деяний. Преступниками высокой квалификации нередко являются лица, ранее не судимые и даже не состоящие на криминалистических и оперативно-розыскных учетах. Исследования, осуществленные ранее на рубеже 1970-1980-х гг. показали, что карманные воры попадаются приблизительно на сотой краже. Имеются примеры, когда квартирные воры совершают 50, 100 и более преступлений до их выявления и привлечения к ответственности. Феномен мимикрии профессиональной преступности выражается в современной тенденции создания различных частных охранных, детективных структур, служб безопасности, обеспечивающих прикрытие преступной деятельности в виде рэкета, «выбивания долгов» и иных насильственных и корыстных преступлений. Можно сделать промежуточный вывод о том, что современная профессиональная преступность (в отличие от действий преимущественно преступников-одиночек, совершавших В прошлом преступления в основном корыстной направленности) приобретает все более консолидированный характер, становится организованной преступностью (или смыкается с ней) и расширяет свой диапазон.

Становится очевидным, что именно рецидивная и профессиональная преступность сформировала современную организованную преступность, конечно же, при наличии благоприятных для нее факторов экономического, социального, -культурного, идеологического характера, и сейчас именно организованная преступность все в большей мере берет рецидивную и профессиональную преступность под свой контроль, использует ее как отрасль теневой экономики (проституция, наркотики, незаконный оборот оружия, автомототранспорта), подчиняет « приспосабливает ее для своих нужд (например, в ряде случаев «воры в законе» .возглавляют организованные преступные формирования.

Надо сказать, что рецидивная и профессиональная преступность имеют свою историю развития. Их появление связано с возникновением преступности вообще и своими корнями они уходят в далекое прошлое. В царской России преступность возрастала по мере экономического развития общества и установления капиталистических отношений. В дореформенный период степень рецидива и профессионализации преступности была относительно низкой. В ней преобладали насильственные преступления, кражи и порубка леса, бродяжничество и др. Но уже в середине ХУШ в. четко обозначались категории рецидивных и профессиональных преступников, сформировался воровской жаргон и многие неформальные нормы поведения, игравшие роль криминальных традиций и обычаев.

Вместе с тем, несмотря на существование и активную деятельность многих категорий профессиональных преступников, в уголовном мире дореволюционной России не обнаружено уголовно-воровских «законов», которые действовали бы на всей территории страны. Не было также и организованной преступности, элементы которой уже тогда проявлялись в странах Западной Европы. Это связано с социальными условиями развития рецидивной и профессиональной преступности в России, возникшей значительно позднее, чем государствах Европы.

Только в XIX в. криминалисты выделили особый тип правонарушителя -профессионального преступника. За рубежом это были Ч. Ламброзо, А. Вейнгрт и другие, сформулировавшие образ «преступной страсти», «преступного импульса», преступного поведения профессиональных правонарушителей. В России в трудах И. Фойницкого, С. Познышева, П. Люблинского разрабатывались направления уголовной политики по противодействию рецидиву и профессиональной преступности.

До Октябрьской революции!917г. рецидивная преступность составляла 15-16 % (до 1914 г.) и возросла в период Первой мировой войны до 22% (к 1916 г.). Правда, были и периоды, характеризовавшиеся высоким уровнем рецидива преступлений. По данным полицейского статиста Е. Н. Тарновского, за десятилетие (1874-1883 гг.) удельный вес рецидива возрос на 30% и составил 20,8%, причем он был различен по делам, рассматриваемым общими(23,8%) и мировыми (17,7%) судами.

Профессиональная преступность тогда, как и сейчас, не входила в статистику. Лишь отдельные ее признаки проходили по учетам полиции или выявлялись по результатам выборочных исследований. Ее уровень определялся в пределах 8-10%. Уголовное законодательство того времени не выделяло специально профессиональную преступность. Повышенная ответственность применялась за повторность (т.е. рецидив) и учитывала тяжесть совершенных преступлений, в том числе возрастание опасности их через повторность, «безбожество», «зловредность», что, конечно же, не в полной мере отражало черты преступного профессионализма, а в большей мере учитывало рецидив (общий или специальный).

В советский период (особенно в периоды гражданской и Отечественной войн) до 2-2,5 раз повышался уровень учитываемого рецидива. Его показатели приближались и даже превышали 40%-ный рубеж. Фиксировались случаи вынужденного профессионализма, когда беспризорники или взрослые преступники организовывали банды для обеспечения выживания. Правда, наряду с ними были и те, кого жизнь не вынуждала воровать, убивать, грабить, и они превратили совершение преступлений в преступный промысел, в образ жизни. Можно предположить, что уровень преступного профессионализма был выше ординарного в этот период в 3-4 раза. Он превышал рецидив потому, что недостаточно эффективно действовала система правосудия, поскольку рецидив связывался с судимостью, а значит оставался категорией правовой, отражающей деятельность правоохранительной системы.

В 20-30-х ГГ.ХХ в. в России сохраняются, а в ряде случаев и преумножаются категории рецидивных и профессиональных преступников, типичных для уголовного мира царской России. Правда, изменения экономических, политических и социальных отношений внесли определенную модификацию в криминальные традиции и законы преступного мира.

В законодательстве того периода отражался рецидив и преступный профессионализм.

В УК 1922 г. (п. «е» ст. 25) было только общее указание о необходимости учета как отягчающего вину обстоятельства отнесение лица к рецидивистам или профессиональным преступникам. В УК 1926 г. также отсутствовали понятия рецидива или профессионализма; эти явления рассматривалось через преступный промысел, влекший значительное усиление уголовной ответственности. Карательное воздействие и пенитенциарная практика того периода разделяла правонарушителей на общеуголовных и контрреволюционных, соответственно и упор делался на подавление последних. На это работала и исправительная система. Происходило смешение понятий рецидивной и профессиональной преступности. Так в Постановлении ВЦИК и СНК РСФСР от 26 марта 1928 г. «О карательной политике и состоянии мест заключения» давалось разъяснение о том, что всякий, совершивший повторное нарушение, должен быть отнесен к категории общественно опасных рецидивистов - профессионалов. Речь в этом случае шла о политике жестких мер к лицам, упорно не желающим встать на путь Исправления.

В дальнейшем, к началу 30-х гг., разработка уголовной политики, как и проведение криминологических последствий, были, по сути, прекращены, а система исправительных учреждений и иные субъекты уголовной политики, все больше приобретали черты репрессивного подавления «врагов народа» и уголовной преступности, что в силу размаха такого подавления (соотнося результаты и цену его достижения) вряд ли можно рассматривать как эффективную уголовную политику.

Очевидно, только разгул преступности в стране в послевоенный период, и особенно в местах лишения свободы (например, в ночное время администрация фактически не управляла ситуацией), как и определенная либерализация общественных отношений в период так называемых «хрущевской оттепели» подвели к необходимости усиления борьбы с рецидивом. В этот период преступность определенным образом консолидировалась, большое влияние на «преступный мир» оказывали «воры в законе», которые вели определенную «организационную» деятельность. По данным МВД, ими проводились сходки в Сокольниках (1947 г.), в Казани (1955 г.), в Краснодаре (1956 г.), в которых участвовало до 200- 400 «делегатов». Все это свидетельствовало о повышенной опасности преступников - рецидивистов. К тому же общественное мнение достаточно лояльно относилось к рецидивистам и различным воровским «авторитетам». Возникла насущная необходимость изменения уголовной политики к рецидивистам и профессиональным преступникам.

Борьба с рецидивом активизировалась после выхода в 1956 г. постановления ЦК КПСС и СМ СССР по улучшению работы МВД. В соответствии с этим постановлением осуществлялся комплекс мер по нормализации обстановки в сфере борьбы с рецидивной и профессиональной преступностью. Обозначим некоторые направления, по которым осуществлялась реализация уголовной политики.

1.Развенчание культа уголовно-воровских традиций. В частности, «воров в законе» переводили в отдельные лагеря и проводили активную работу с ними. Был создан небольшой «актив», готовивший и рассылавший обращения ко всем рецидивистам q необходимости отказа от преступлений, сформированы группы рецидивистов, которые должны были возглавить движение по переходу к жизни на свободе.

Активное использование средств массовой информации для развенчания «романтики» преступной деятельности. Публиковались письма «воров в законе», брались подписки о выходе из группировок (это предложили сами рецидивисты). Такие действия имели значительный эффект, поскольку «непримиримые» исключали из преступных группировок лиц, подписавших такие письма, и их окружение;

Активизация оперативно-розыскной работы, в частности по компрометации рецидивистов и преступных группировок. Это привело к некоторым положительным результатам.

Таким образом, в целом можно констатировать, что рецидивная и профессиональная преступность царской России трансформировалась в новых социальных условиях, обнаружила в нестабильные исторические периоды тенденцию количественного увеличения и негативных качественных изменений, чему способствовали обстоятельства так называемого переходного к социализму периода: последствия классовой борьбы, опора на репрессии, безработица, обнищание масс, беспризорность, отсутствие целенаправленной борьбы с ней.

Особенностью многих видов рецидивной и профессиональной преступности являлась политизация мотивационной сферы ее субъектов, повлиявшая в дальнейшем на изменение психологии рецидивных и профессиональных преступников, модификацию криминальных традиций и законов старого преступного мира.

В период 1935 - 1960 гг. преступность имела общую тенденцию к сокращению. Вместе с ней позитивно менялись динамика и структура рецидивной и профессиональной преступности, хотя в отдельные периоды (Первая мировая война и после войны) эти показатели существенно возрастали.

Разложение группировок рецидивистов значительно повлияло на депрофессионализацию преступности в стране и, по нашему мнению, явилось одним из условий сокращения числа имущественных преступлений, особенно краж. Не случайно период с середины 50-х до начала 70-х гг. считается самым позитивным в борьбе с преступностью. Ликвидация уголовных группировок привела к ослаблению роли рецидивных и профессиональных преступников в местах лишения свободы и вне их, были достигнуты определенные положительные результаты.

Однако с середины 70-х гг. под воздействием негативных социально-экономических факторов в общей преступности обнаружились неблагоприятные тенденции, связанные прежде всего с увеличением числа и общественной опасности корыстных посягательств. К началу 80-х гг. стали распространяться многие профессиональные преступления; появляться новые их виды, увеличилась рецидивная преступность. Целенаправленной профилактики традиций и обычаев уголовной среды не велось, и они продолжали оставаться неотъемлемой частью субкультуры общества. Эйфория по поводу достигнутых результатов привела свертыванию активной реализации уголовной политики и ее профилактического направления. Это не позволило закрепить достигнутые позиции в борьбе с рецидивной и профессиональной преступностью.

Качественные характеристики рецидивной и профессиональной преступности в 1970-1990 гг. имели по целому ряду показателей неблагоприятную тенденцию. К ним относятся: увеличение доли специального рецидива, в том числе многократного; возрастание размеров преступного дохода, а отсюда — возможностей паразитического существования; тенденция универсализации профессиональных преступников; расширение сферы преступно-профессиональной рецидивной деятельности за счет сохранения старых видов преступлений и появления новых; усиление влияния неформальных норм поведения. Таким образом, рецидивная и профессиональная преступность, сохраняя свою основу, приобретает новые модифицированные и приспособленные под конкретные социальные условия признаки. Особенно быстро этот процесс начал развиваться в средине 1980-х гг.

Динамика современной рецидивной и профессиональной преступности относительно высока. При этом последняя сохраняет в своем составе практически все корыстные и корыстно-насильственные преступления, типичные для преступного мира царской России и первых лет становления советского государства, существенно расширяя их диапазон с учетом реалий современного переходного периода. Возрождаются и модифицируются также уголовно-воровские традиции и обычаи.

Многие из рассматриваемых видов преступной деятельности имеют высокую естественную латентность. С одной стороны, они причиняют вред общественным отношениям, с другой — не влияют на статистические показатели преступности и таким образом создают видимость благополучия в сфере борьбы с ней.

Развитие рецидивной и профессиональной преступности объективно приводит к изменениям ее качественной стороны, в частности переходу к организованным формам, о чем свидетельствует не только «реставрация» группировок «воров в законе», но и возникновение различных видов криминальных объединений.

В настоящее время рецидивная и профессиональная преступность теснейшим образом связана с «теневой экономикой». Как раз здесь в основном происходит сращивание рецидивной и профессиональной преступности с ее организованными формами. Ведь, по существу, происходит насильственное изъятие из государственной казны материальных фондов, укрепление позиций «теневой экономики».

Важная особенность профессиональной преступности в том, что она «вынашивает» в своей среде следующую разновидность преступности - организованную преступность, причем активизация этого процесса нередко зависит от кризисных явлений в государстве.

Организованная преступность не только не обособляется от профессиональной, но я берет её под свой контроль, использует как отрасль теневой экономики, с которой получает «подоходный налог», в отличие от государства, несущего от этой преступной деятельности колоссальные экономические и социальные потери.

В настоящее время нет единого понимания определения «организованная преступность». Преобладает точка зрения, в соответствии с которой под организованной преступностью понимается относительно массовое функционирование устойчивых управляемых сообществ, занимающихся преступлениями как разновидностью бизнеса и создающих с помощью коррупции или иных средств и способов систему защиты от социально-правового контроля государства. Таким образом, сущность этого явления сводится к двум составляющим: управляемым формам преступной деятельности и получению сверхприбылей.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: