Сделай Сам Свою Работу на 5

Исследование Б. Хеллстрём





Испытуемые: женщины с сохранностью менструального иикла и мужчины. Сравнение болевых ощущений (в том числе и толерантности) у мужчин и женщин.

Метолика: а) измерялись болевые ощущения у испытуемых обоего пола (по давлению, которое оказывает холодный предмет на доминантную руку испытуемых); б) у женщин определялась фаза менструального никла (специальный подбор испытуемых не осуществлялся, фаза никла у каждой женщины подбиралась случайным образом); в) у женщин учитывался уровень эстрогенов (женских половых гормонов).

Результаты: мужчины были более терпимы к боли, чем женщины. Во время второй фазы менструального иикла (когда увеличивалось число эстрогенов) болевая чувствительность у женщин снижалась.

В целом по итогам ряда исследований болевых ощущений был сделан вы процессы боли и обезболивания у мужчин и женщин различны — и' количеств но, и качественно (Greenberger, 2001).

Из этих исследовании можно сделать очень ценные практические выводы и в отношении женщин, и в отношении мужчин. Во-первых, они свидетельству об изменчивости состояния женщин и зависимости их самочувствия от фазы м струального цикла. И это не выдумка женщин (как довольно часто считают мужч ны, не знакомые с исследованиями в гендерной психологии), а научно установл ный факт. Одно и то же заболевание в одной фазе женщина будет переносить бо* стойко, в другой — менее. Далее, лечение, связанное с сильными болями (one ции, некоторые лечебные процедуры), женщинам следует планировать именно вторую фазу менструального цикла, а не на первую, как они обычно это дел-(чтобы месячные прошли и не мешали лечению). И вообще в нашей культуре с.




Другие модальности 163

дует изменить отношение к менструальному циклу женщин как к чему-то запретному, но несерьезному — капризу женщин, которые вес объясняют этим своим состоянием. Целый ряд семейных (а может быть, и производственных) конфликтов может быть спровоцирован тем, что окружающие не знают о состоянии женщины, а она также ничего не говорит из боязни нарушить принятые нормы. Необходимо широко распространять достижения науки в этой области, что поможетв том числе и улучшению взаимоотношении между мужчинами и женщинами.



Поскольку некоторые лекарственные препараты по-разному действуют на мужчин и женщин, необходимо продолжить исследования в этом направлении и провести гендерную экспертизу всех лекарственных веществ и всех методов лечения. Возможно, то, что оказывается эффективным для одного пола, малоэффективноили даже вредно для другого.

Существуют три основные гипотезы, объясняющие половые различия по болевым ощущениям: генетическая, гормональная и гипотеза социального опыта. Я готова предложить и четвертую, связывающую эти различия с гендерной социализацией. Рассмотрим их более подробно.

Генетическую гипотезувыдвинул американский психолог Дж. Моуджил, доказавший, что сенсинтивность к боли и реакция на анальгетики у мужчин и женщин связана с различными генами. В экспериментах на грызунах самки были менее толерантны к боли, чем самцы. Был определен ген (на 8-й хромосоме), который отвечает за восприятие и облегчение боли у самок.

Гормональная гипотезаболевую чувствительность связывает с гормональным уровнем. В тех же экспериментах Дж. Моуджила было обнаружено, что ген, отвечающий за боль, связан с эстрогеном (женским половым гормоном). Эстроген влияет на мозговые болевые центры и таким образом изменяет восприятие боли (цит. по: Greenberger, 2001). Эту гипотезу подтверждает исследование Хеллстрём, а также работы других ученых, посвященные влиянию уровня эстрогенов на болевую чувствительность в разные фазы менструального цикла.

Согласно гипотезе социального опыта,возраст испытуемого, его опыт (в том числе и болевой, влияющий на способность различать разные оттенки боли), его диета — всё это факторы, которые влияют на чувствительность к боли и реакцию на обезболивающие препараты (Greenberger, 2001). В психологии известна следующая закономерность: отношение к боли может изменять болевые ощущения. Под влиянием одних эмоциональных переживаний (например, страха) болевое ощущение усиливается, а под влиянием других (в частности, гнева) — ослабевает или даже исчезает совсем (не замечается человеком). Соответствующий психологический настрой испытуемого на восприятие боли (перед операцией, перед родами — уженщин) может значительно облегчить страдания больного и способствовать его выздоровлению.



И наконец, половые различия по болевым ощущениям можно объяснить гипотезой о гендерной социализации.У мальчиков и девочек воспитывается разное отношение к боли. Если маленький мальчик плачет от боли, ему говорят: «Терпи, ты же мужчина». То же самое говорят и взрослому мужчине, который пришел на прием к врачу. На житейском уровне среди женщин (и даже среди врачей) распространено мнение, что мужчины менее выносливы к боли, что они жалуются на малейшее недомогание, а самый главный аргумент — что они не могут сравниться с женщинами по способности переносить болевые ощущения, так как они не ро-


164 Глава 5. Ощущения и восприятие

жали. Однако родовая боль — не самая сильная из всех типов боли (существуют данные, что наиболее чувствительной в этом плане является роговица глаза). Мне кажется, в основе этого мнения лежит гендерный стереотип — что мужчины должны либо не чувствовать боли, либо не показывать своих страданий. Возможно, именно этот гендерный стереотип ответствен за то обстоятельство, что многие мужчины вовремя не обращаются к врачу, не любят лечиться и даже умирают из-за отсутствия лечения. Следует подумать о более адекватной гендерной социализации мальчиков в области болевой чувствительности.

Есть еще один аспект, связанный с болевыми ощущениями и лечением. Речь идет о гендерных предубеждениях людей, которые ставят диагноз и занимаются лечением и оказанием психотерапевтической и психологической помощи. Пол пациента может влиять на правильность (или ошибочность) диагноза (а следовательно, может и повлиять на лечение). Приведем некоторые данные из статьи американских психологов Д. К. Айвея и К. У. Коноли (Ivey, Conoley, 1994). К. Циано-Бойс и коллеги, исследуя влияние гендерных стереотипов на суждения о психическом здоровье, обнаружили, что:

1) суждения клиницистов о психическом здоровье мужчин и женщин различаются:

2) нормативные оценки психического здоровья взрослых людей (без учета пола) больше похожи на мужские, чем на женские показатели;

3) мужчины-терапевты демонстрировали большие предубеждения при восприятии женщин-клиентов, чем их коллеги противоположного пола;

4) терапевты с докторской степенью демонстрировали не меньшие предубеждения, чем их коллеги со степенью магистра. . ;

Аналогичные результаты получили Е. Свенсон и Р. Регуччи, изучившие 42 практикующих психотерапевта. Оказалось, что при описании психического здоровья у взрослых пациентов подчеркивались маскулинные характеристики, а описания здоровья женщин были вообще недифференцированными.

Р. Филлипс установил, что психотерапевты, оценивая клиентов, опираются на гендерные стереотипы. С. Гамильтон и коллеги, изучив работу 65 лицензированных клинических психологов, обнаружили, что они неодинаково относятся к клиентам разного пола. Отношение к мужчинам было достаточно адекватным, симптомы их заболеваний интерпретировались сдержанно. А вот к женщинам эти же психологи относились с предубеждением. Одни и те же симптомы могли трактоваться у мужчин как норма или несерьезная патология, а у женщин — как более серьезное отклонение.

Айвей и Коноли (Ivey, Conoley, 1994) провели специальное исследование того, как специалисты разного уровня воспринимают психическое здоровье семей с разными типами лидерства. Выяснилось, что студенты-психологи, не имеющие опыта практической работы, обладают меньшими гендерными предубеждениями и оценивают как более здоровых и отцов и матерей, выступающих в роли семейных лидеров. Группа же опытных психотерапевтов и консультантов считала любое отклонение от гендерных стереотипов (о том, что власть в семье должна принадлежать мужчине) показателем патологии семьи: здоровыми считались отцы-лидеры и нелидирующие матери, а нездоровыми — женщины-лидеры и пассивные отцы. При этом предубеждение против женщин-лидеров проявилось у исггы-туемых обоего пола.


Социальная периепиия 165

Исследование А. К. Айвея и К. V.Коноли

Испытуемые: 140 взрослых, составившие 2 равные по количеству группы: 1) «наивная » группа — студенты-психологи, не имеюшие опыта клинической работы (45 жен-шин и 25 мужчин, средний возраст — 24 года, 24% состояли в браке, 20% имели детей); 2) опытная группа — консультанты и психотерапевты; практикующие не менее двух лет (42 женщины и 28 мужчин, средний возраст — 37 лет, 68% состояли в браке, 52% имели детей).

Метолика. Половина участников наблюдала видеозапись интервью, где демонстрировался матриархальный стиль семейного взаимодействия (с женой-лидером), а другая половина смотрела видеозапись с партиархальным стилем (муж в роли лидера). Интервьюер давал семье инструкцию по проведению десятиминутной дискуссии по поводу планирования однодневного семейного отдыха. «Членами семей» выступали актеры-добровольиы (отец и мать были среднего возраста, дети — молодого), которые разыгрывали следующие роли в случае матриархатного стиля: мать демонстрировала умеренно директивное, отец — умеренно пассивное, дочь — избегающее, сын — конфликтное поведение. При патриархальном стиле отеи и мать играли роли, противоположные описанным. Видеозапись обрабатывалась с помОшью контент-анализа. Семья оценивалась по критериям психического здоровья-нездоровья по параметрам коммуникации, переговоров в ситуации конфликта, семейной поддержки и воспитания. Теже критерии использовались для оценки функций родителей.

Результаты. Профессиональный опыт не влиял на общую оценку лидерства в пат-риархальтных и матриархальтных семьях: взгляды наивной и опытной групп существенно не различались. Пол испытуемого не влиял на его оценки семейного функционирования по всем параметрам, что также было характерно для обеих групп испытуемых. Большие предубеждения против женщин-лидеров были обнаружены у опытной группы. Профессиональные консультанты и психотерапевты оценивали патриархальный стиль как более здоровый, чем матриархальный. Женщин-лидеров они воспринимали как менее компетентных по сравнению с мужчинами-лидерами, а женское лидерство считали показателем патологии семьи. «Наивные» испытуемые оценивали мать в роли лидера как значительно более здоровую личность, чем в роли последователя. Точно так же они более шедро оценивали и лидера-отца. Здесь проявилась либо недооценка патологии у «наивной» группы, либо переоценка — у опытной (существование так называемых клинических предубеждений). Опытная группа считала любое отклонение от гендерных стереотипов (о том, что власть в семье должна принадлежать мужчине) показателем патологии семьи: здоровыми считались отцы-лидеры и нелидируюшие матери, а нездоровыми — женщины-лидеры и пассивные отцы.

Это исследование демонстрирует опасность неверного диагноза даже у опытных специалистов, если они находятся в плену своих гендерных предубеждений.

Правда, справедливости ради следует отметить, что в целом ряде исследований (М. Зигмонд, Дж. Фейнблатт, Д. Дейли и др. — цит. по: Ivey, Conoly, 1994) не было обнаружено влияния гендера на суждения клиницистов. Это значит, что не все врачи имеют предубеждения. Однако и те случаи ошибочных диагнозов, связанных с гендерными предрассудками, которые встречаются, должны настораживать. При подготовке клинических психологов, психотерапевтов и практических психологов большое внимание следует уделять гендерному просвещению и созданию адекватных гендерных установок по отношению к клиенту.

Социальная перцепция

Проанализировав реакции девочек и мальчиков на социальные и несоциальные стимулы в первый год жизни (11 исследований), Э. Маккоби и К. Жаклин (Мае-


166 Глава 5. Ощущения и восприятие

coby, Jacklin, 1978) делают вывод, что эти реакции в принципе не различаются. Но дело не в отсутствии различий, а в том, что в одних исследованиях превосходство обнаруживается то у одного пола, то у другого. Мне кажется, что необходимо учитывать то, какие методики были использованы и каковы были стимулы, а не просто подсчитывать число исследований. Ведь совершенно очевидно, что могут быть получены различные результаты, когда ребенок смотрит на живое человеческое лицо и на фотографию или маску (то же самое можно сказать о слуховом восприятии — живой человеческий голос и его аудиозапись могут звучать по-разному). Кроме того, часто речь идет о зрительной модальности (по которой обычно обнаруживается превосходство мальчиков), да к тому же только у младенцев.

Вспомним некоторые конкретные результаты. Мальчики-младенцы дольше фиксируют свой взгляд на мужских лицах, а девочки демонстрируют более яркую реакцию на плач другого новорожденного (тоже плачут). Кроме того, Льюис и коллеги обнаружили, что девочки в возрасте 6 месяцев значительно дольше смотрят на лица, чем на другие («нечеловеческие») предметы. Помимо этого, и те и другие не различаются по восприятию мужского голоса и лица матери, а также одинаково интересуются социальными и несоциальными звуками (цит. по: Maccoby, Jacklin, 1978). Хотя этих данных слишком мало, они производят яркое впечатление, так как говорят о том, что уже на первом году жизни идет гендерная «специализация» в выборе социальных стимулов: у мальчиков — зрительных, у девочек — слуховых. При этом и реакции детей носят соответствующий характер: мальчики смотрят, а девочки издают звуки в ответ на стимулы, мальчики демонстрируют исследовательскую, а девочки — коммуникативную и эмоциональную реакции. Необходимо продолжить исследования для выяснения особенностей восприятия у обоих полов именно социальных стимулов: лиц, голосов, прикосновений незнакомых людей и людей, значимых для ребенка.

Сравнивая результаты изучения зрительно-пространственных способностей и социальной перцепции, обычно делают вывод о том, что мужчины лучше читают карты, а женщины — лица. Верна ли вторая половина этого высказывания? Обратимся к эксперименту, который провели французский психолог Л. Шаби и коллеги (Chaby et al, 2000).

Исследование Л. Шаби и коллег

Испытуемые обоего пола (молодежного и среднего возраста) — 60 чел.

Метлика: демонстрировались изображения лиц знаменитых людей (глаза были скрыты) в течение двух типов экспозиции: короткой (200-300 мс) или более длительной (500-800 мс). Отдельно демонстрировались глаза. Нужно было подобрать глаза и лицо так, чтобы они относились к одному и тому же человеку (соответствующие глаза и лица), и отбросить неподходящие варианты (несоответствующие глаза и лица).

Результаты: глаза, соответствующие лицу, подбирались всеми испытуемыми значительно быстрее, чем несоответствующие. Молодые испытуемые справлялись с задачей значительно быстрее, чем испытуемые среднего возраста. Женщины справлялись с задачей хуже мужчин. Возрастные ухудшения были выражены только у женщин: особенные трудности вызывала у них работа с несоответствующими глазами и лицами.

Выяснилось, что, вопреки стереотипу, женщины «читают лица» хуже мужчин, особенно в трудных условиях (когда детали не соответствуют общему облику).


Социальная перцепция 167

При этом с возрастом у женщин заметно ухудшается социально-перцептивная способность (в решении данной конкретной задачи).

Конечно, данное задание — воспринимать глаза и лицо без глаз по отдельности — очень специфично. Возможно, дело именно в этом: если женщины воспринимают лицо в целом, не обращая внимания на детали (хотя обычно считается, что наоборот), им трудно достраивать образ до целого. Это недостатки такой перцептивной характеристики, как целостность, которую обычно связывают с незна-комостью объекта или малым опытом его восприятия. Таким образом, результаты свидетельствуют о разных перцептивных способах у женщин и у мужчин, причем не следует принимать один из них в качестве эталонного — женщины с успехом опознают лица, даже если делают это иначе, чем мужчины. Не стоит забывать и о времени экспозиции — возможно, для женщин она была недостаточно продолжительной, чтобы успешно справиться с задачей. А вот более выраженное возрастное ухудшение результатов у женщин, возможно, свидетельствует о неустойчивости их способностей в области социальной перцепции.

К этой области относится и способность расшифровывать невербальные сигналы (в частности — об эмоциях других людей), которая необходима в общении. Поэтому мы не ставим точку в вопросе о способности женщин «читать лица» и вернемся к нему в главе о вербальном и невербальном общении.

К области социальной перцепции относятся и данные очевидцев тех или иных событий (в том числе и криминальных), т. е. свидетелей.

Прежде всего обратимся к экспериментам, которые проводил выдающийся отечественный ученый А. Ф. Кони (1913). Он исследовал свидетельские показания мужчин и женщин и обнаружил различия. Мужчины обращают большее внимание на все, что связано с техникой (например, марка автомобиля, который присутствовал на месте происшествия, его цвет и детали), женщины же в подробностях описывают одежду и украшения (цвет, покрой и т. п.) преступников и преступниц.

Я проводила этот эксперимент в студенческих аудиториях в течение 25 лет. Результаты поразительно менялись из года в год. В первые годы я получала те же данные, что и Кони, — девушки гораздо лучше юношей описывали одежду. Один юноша на вопрос, во что одета его соседка (потом он признался, что перед лекцией довольно долго разговаривал с ней), ответил: «Во что-то серое», вызвав хохот аудитории (девушка была в яркой оранжевой блузке). Однако постепенно результаты стали меняться. Юноши все чаще не уступали девушкам в точности воспроизведения деталей, описания украшений и т. п., а в последние годы порой и превосходили девушек. Я связываю эти результаты с изменением интересов молодежи: мужчины стали интересоваться одеждой не меньше женщин, а некоторые женщины больше могут рассказать об автомобилях, чем об особенностях туалетов. Разумеется, нужны строгие исследования, чтобы проверить данное предположение, однако намечается очень интересная тенденция.

Зарубежные авторы, изучавшие наблюдательность свидетелей, получили следующие результаты (цит. по: Lindholm, 1999). Штерн еще в 1903-1904 гг. считал, что женщины уступают мужчинам как свидетели по всем существенным позициям. Тогда же М. Борет в своих исследованиях доказала, что женщины — более надежные свидетели, чем мужчины (заметим, что пол ученого может влиять на результаты: идет поиск доказательств о преимуществах своего пола!). Позднее


168Глава 5. Ощущения и восприятие

исследователи пришли примерно к тем же выводам, что и Кони: и мужчины и женщины более точно запоминают и описывают детали вещей и событий, связанные с их полом. Помимо этого установлено, что мужчины точнее описывают ситуации насилия и жестокости, возможно, потому, что в таких ситуациях преступником обычно является другой мужчина.

В отношении пола преступника и жертвы существуют два явления. Первое связано с широко известным гендерным стереотипом о том, что жертвой насилия принято считать женщину, поэтому в эпизодах, где мужчина выступает жертвой, ему чаще будет приписываться вина за эпизод (он якобы спровоцировал ситуацию, и большая доля ответственности за преступление ложится на него). В основе второго явления также лежит гендерный стереотип, но его можно назвать реверсивным (обратным, противоположным): женщины-свидетели более резко судят не мужчин-преступников (что соответствовало бы прямому гендерному стереотипу), а, напротив, женщин в этой роли.

Шведский психолог Т. Линдхольм провел специальные эксперименты, чтобы проверить гипотезу о том, что точность показаний свидетелей может быть связана с полом того человека, которого они описывают (Lindholm, 1999).

 








Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.