Эрих Кестнер (Erich Kastner) 1899-1974

Фабиан (Fabian)

Роман (1931)

Вместе с героем романа Якобом Фабианом мы проживаем короткий отрезок времени — может быть, несколько недель или еще меньше. За этот срок герой в основном терпит утраты — он теряет работу, теряет близкого друга, от него уходит любимая. Наконец, он теряет саму жизнь. Роман чем-то напоминает полотна импрессионистов. Из летучих, как бы необязательных диалогов и не слишком последова­тельных разнородных событий вдруг проступает картина жизни, за­стигнутой врасплох и запечатленной с необычайной силой, резкостью и объемностью. Это рассказ о том, как сердце не выдерживает гнету­щего противоречия времени. О цене непоказного сопротивления об­стоятельствам на уровне отдельной личности.

Действие происходит в самом начале тридцатых годов в Берлине. У Европы — большая перемена. «Учителя ушли. Расписания уроков как не бывало. Старому континенту не перейти в следующий класс. Следующего класса не существует».

Так обозначает свое время главный герой. При этом себе он с без­жалостной честностью отводит роль созерцателя. «У других людей

есть профессия, они продвигаются вперед, женятся, делают детей своим женам и верят, что все это имеет смысл. А он вынужден, при­чем по собственной воле, стоять под дверью, смотреть и время от времени впадать в отчаяние».

Главная драма Фабиана в том, что он слишком незаурядная, глу­бокая и нравственная личность, чтобы удовлетвориться пошлыми ме­щанскими целями и ценностями. Он наделен ранимой, отзывчивой душой, независимым умом и острой «смехотворной потребностью соучастия» в происходящем. Однако все эти качества оказываются ненужными, невостребованными. Фабиан принадлежит к потерянно­му поколению. Со школьной скамьи он попал на фронт первой ми­ровой войны, а оттуда вернулся с горьким опытом ранних смертей и больным сердцем. Потом он учился, писал диссертацию по филосо­фии. Стремление к «соучастию» пригнало его в столицу, которую он характеризует как обезумевший каменный мешок. Мать и отец оста­лись в маленьком тихом городке, где прошло его детство. Они с тру­дом сводят концы с концами, существуя за счет крошечной бака­лейной лавки, где то и дело приходится уценивать немудреный товар. Так что рассчитывать герою приходится только на самого себя.

Когда мы встречаемся с Фабианом, ему тридцать два года, он сни­мает комнату в пансионе и работает в рекламном отделе сигаретной фабрики. До этого он трудился в каком-то банке. Теперь весь день сочиняет бессмысленные стишки к рекламным объявлениям, а вечера убивает за стаканом пива или вина. Его собутыльниками становятся то веселые циничные газетчики, то какие-то девицы сомнительного поведения. Но жизнь Фабиана идет как бы по двум руслам. Внешне она рассеянна, бессодержательна и полна преступного легкомыслия. Однако за этим стоит интенсивная внутренняя работа, глубокие и точные размышления о времени и о себе. Фабиан — один из тех, кто понимает суть переживаемого обществом кризиса и с бессильной го­речью предвидит близкие катастрофические перемены. Он не может забыть о том, что по стране рассыпано множество калек с изуродо­ванными телами и лицами. Он помнит огнеметные атаки. Будь про­клята эта война, повторяет он про себя. И задается вопросом:

«Неужели мы опять до этого докатимся?»

Фабиан страдает, как может страдать сильный и талантливый че­ловек, стремящийся спасти людей от грозящей гибели и не находя­щий возможности это сделать. Нигде Фабиан не распространяется об этих переживаниях, напротив, ему свойственна едкая ироничная

самооценка, он обо всем говорит насмешливо и внешне принимает жизнь, какая она есть. Но читателю все же дозволено заглянуть в глубь его души и ощутить ее нестерпимую боль.

В Берлине растут общественная апатия и неверие в способность правительства улучшить экономическое положение. Над страной висит гнетущий страх инфляции и безработицы. Два полярных лаге­ря — коммунисты и фашисты — крикливо стараются доказать каж­дый свою правоту. Однако герой романа далек и от тех, и от других. Характерен эпизод, когда Фабиан вдвоем с другом Стефаном Лабуде ночью на мосту застают перестрелку двух таких горе-политиков. Сна­чала друзья обнаруживают раненого коммуниста, которому оказыва­ют помощь. Через несколько метров они натыкаются на нацио­нал-социалиста — тоже раненого. Обоих драчунов отправляют в больницу в одном такси. В клинике усталый врач замечает, что этой ночью доставлено уже девять спасителей отечества, «Похоже, что они хотят, перестреляв друг друга, снизить количество безработных».

Стефан Лабуде — единственный друг фабиана. У них общая судь­ба, хотя Лабуде сын богатых родителей и не нуждается в деньгах. Он близок Фабиану своей тонкой душевной организацией, искренностью и бескорыстием. В отличие от Фабиана Лабуде честолюбив и жаждет добиться общественного признания. Он укоряет друга в том, что тот живет как бы в зале ожидания, отказывается от активных действий и не имеет твердой цели. Фабиан возражает ему: «Я знаю цель, но, увы, ее и целью не назовешь. Я хотел бы помочь людям сделаться поря­дочными и разумными».

Лабуде терпит одну неудачу за другой. Он получает страшный удар, узнав, что невеста, притворявшаяся нежной и страстной воз­любленной, хладнокровно изменяет ему. Бросившись в политику, он также переживает полное разочарование. Последней надеждой оста­ется его заветная работа о Лессинге, которой он отдал пять лет и ко­торая теперь ждет университетского отзыва. А пока Лабуде пытается найти утешение в богемных непритязательных компаниях и выпивке.

В одной из таких компаний Фабиан знакомится с Корнелией. Она рассказывает, что недавно в городе и приехала стажироваться на ки­ностудии. Фабиан отправляется ее провожать и обнаруживает, что приходит к собственному дому. По чудесному совпадению Корнелия, оказывается, тоже поселилась здесь. Ночь они проводят вместе. Их роднит насмешливая легкость восприятия настоящего и отсутствие больших надежд на будущее. Они живут одним днем, и тем полнее и

острее их взаимное чувство. Впервые Фабиан вдруг всерьез задумыва­ется о возможности для себя простого житейского счастья.

Однако реальность теснит даже эти скромные планы. Придя на службу, Фабиан узнает, что он уволен по сокращению штатов. Ему вручают двести семьдесят марок расчета. Сто из них забирает Корне­лия — ей срочно нужны новая шляпа и джемпер, так как ее пригла­сили на кинопробы для нового фильма. Еще сто Фабиан платит хозяйке пансиона за месяц вперед. Сам он отправляется на биржу труда, пополняя унылые ряды таких же безработных. Ему задают идиотские вопросы, гоняют из одного департамента в другой, но почти не оставляют надежд на помощь. Как раз в эти дни навестить его приезжает мать. Фабиан не говорит ей об увольнении, чтобы не огорчать, и мать будит его рано утром и торопит на службу, фабиан бесцельно бродит весь день по улицам, вместо того чтобы провести время с матерью, которая уезжает в тот же вечер обратно.

Герой вновь пытается найти работу. Но он не наделен агрессив­ной цепкостью и умением набить себе цену. «Я мог бы встать на Потсдамерплатц, — невесело шутит он, — повесив себе на живот табличку примерно такого содержания: «В данный момент этот мо­лодой человек ничего не делает, но испытайте его, и вы убедитесь, что он делает все...»

Вернувшись после скитаний по редакциям в пансион, он находит письмо от Корнелии. Она пишет, что ее взяли на роль и продюсер снял для нее отдельную квартиру. «Что я могла поделать? Пусть поза­бавится мною, так уж случилось. Только вывалявшись в грязи, можно выбраться из грязи».

Фабиан оказывается отброшен назад к нежеланной и проклятой сейчас для него свободе. Он встречается с Корнелией в кафе, но по­нимает, что случилось непоправимое. Разговор их горек и тягостен. Ему легче забыться с какой-нибудь незнакомой девицей — заглушая тоску.

Вернувшись поздно ночью в пансион, он узнает, что им интересо­валась полиция. Его друг Лабуде мертв. Он пустил себе пулю в висок прямо во время ночной пирушки, из револьвера, отобранного когда* то на мосту у нациста, Фабиану Лабуде оставил письмо, в котором сообщил, что его работа о Лессинге получила уничтожающий отзыв и этот очередной крах непереносим для его честолюбия. «Короче гово­ря: эта жизнь не для меня... Я стал комической фигурой, я провалил-

ся на экзаменах по двум основным предметам — любви и профес­сии...»

Фабиан проводит остаток ночи у постели мертвого друга. Он смотрит в его изменившееся лицо и обращает к нему самые сокро­венные слова, не в силах смириться с этой бессмысленной гибелью. Позже выяснится, что Лабуде стал жертвой злой шутки. Добившее его известие о зарубленной работе он получил от бездарного ассис­тента, профессор же нашел труд выдающимся...

Друг оставил Фабиану две тысячи марок. Фабиан отдает тысячу Корнелии при последней их встрече: «Возьми половину. Мне будет спокойнее».

Сам он садится в поезд и едет в родной город, к матери и отцу. Может быть, здесь он обретет покой? Однако провинция не менее удручает. Возможности применения сил тут еще более убоги и огра­ниченны, чем в столице, а уклад удушлив и консервативен. «Здесь Германия не металась в жару. Здесь у нее была пониженная темпера­тура», Фабиан «все больше погружался в морок тоски». Мать советует ему приспособиться и как-то обрести цель в жизни. Человек — раб привычки, многозначительно говорит она. Может быть, она права?

И все-таки герой отказывается пока от размеренного обыватель­ского существования. Его последнее решение — уехать пока куда-ни­будь на природу, собраться с мыслями, а уж потом определиться со своей жизненной задачей. Мужество и внутренняя честность ни на минуту не изменяют Фабиану. Он понимает, что не может больше стоять около событий. Он идет по улицам, бездумно смотрит на вит­рины и сознает, что «жизнь, несмотря ни на что, одно из интерес­нейших занятий». Через несколько мгновений, проходя по мосту, он видит, как впереди балансирует на перилах маленький мальчик. Фа­биан прибавляет шагу, бежит. Мальчик, не удержавшись, падает в воду. Не раздумывая, Фабиан скидывает пиджак и бросается в реку — спасать ребенка. Мальчик, громко плача, подплывает к бере­гу. Фабиан тонет.

Он не умел плавать.

В. А. Сагалова

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: