Русские геополитические истоки

Мощное евразийское течение в геополитике питалось многими духовными истоками, берущими начало в лоне гуманитарных, естественных наук России. Об универсальности научных интере­сов Н.Я. Данилевского, оказавшего сильное влияние на форми­рование взглядов евразийцев, уже сказано выше. Нельзя не от­метить и статьи В.Ф. Головачева «О значении флота для России на основании истории», работы С.А. Скрегина «Мореходство и его влияние на развитие российского государства». Решающее значение на формирование геополитических идей оказала геогра­фия. Сочинения крупных русских ученых-географов А.И. Воейкова (1842–1916) «Будет ли Тихий океан главным морским путем земного шара?», географа и демографа П.П. Семенова-Тян-Шанского (1827–1914) «Значение России в колонизационном движении европейских народов», Л.И. Мечникова «Цивилизация и великие реки. Географическая теория развития современных со­обществ», военного географа Д.А. Милютина и других ученых подготовили хорошую теоретико-методологическую базу для формирования отечественной геополитической школы. Ее основателем можно считать военного географа, статистика Д.А. Милютина, а также А. Вандама, издавшего в 1912 г. геополитический труд «Наше положение». Но наиболее крупным представителем рус­ской геополитической школы по праву считается Вениамин Петрович Семенов-Тян-Шанский.

Генерал-фельдмаршал Д.А. Милютин (1816–1912) является авто­ром многих трудов, но наиболее важным считается «Критическое исследование значения военной географии и военной статисти­ки». Это своего рода идеологическая, теоретическая предтеча геополитики. Войны Французской республики и Наполеона, их огромный пространственный размах дали толчок к осмыслению роли пространства (географического фактора) в военных опера­циях. Первый русский учебник по военной географии был на­писан для русской Академии Генерального штаба полковником Языковым. Он впервые поставил вопрос о влиянии на военные действия не только топографии, но и состава населения, эконо­мики, государственного устройства, военной администрации, этнологии, климата, философии и даже богословия.

Черту под дискуссией о предмете военной географии подвел тогда еще полковник русской армии Дмитрий Алексеевич Ми­лютин, опубликовав в 1846 г. работу, указанную выше. Блестя­щий офицер (генерал в 40 лет), ученый с обширными позна­ниями, обладающий мощным аналитическим умом, в 1860 г. он назначается заместителем (товарищем) военного министра. Во­енное министерство, а в последние годы жизни Александра II, после отставки канцлера Горчакова в 1878 г., и министерство иностранных дел фактически возглавлял последний генерал-фельдмаршал России Д.А. Милютин.

Он быстро определил геополитические приоритеты России. Основным ее противником назвал Британскую империю. Но предпринимать активные действия против Великобритании Ми­лютин считал преждевременным. Россия еще не залечила раны Крымской войны 1853–1856 гг. Для поддержания равновесия в Европе и на Ближнем Востоке, по его мнению, нужен был во­енно-политический Союз России и Германии.

В Средней Азии Россия стремилась подчинить себе огромный Туркестанский край, где необходимо было ликвидировать феодаль­ную зависимость среднеазиатских городов от полудиких племен кочевников. По сути Милютин делал все для того, чтобы занять исходные позиции, с которых можно было бы угрожать Индии – основе могущества и ахиллесовой пяте Британской империи.

Сложны и противоречивы были и геополитические отноше­ния с Турцией. По плану военного министра турок нужно было изгнать из Европы и создать Балканскую конфедерацию под общим покровительством Европы. Проливы должны получить нейтральный статус.

Персия и Китай должны были гарантироваться Российской империей от всех превратностей политики. Их Милютин, как и США, считал естественными союзниками.

Плоды политики (геополитики) военного министра Россия собрала уже в 1877–1878 гг. Русские войска тогда били турок на Балканах, а английская эскадра смогла решиться только на ма­неврирование в проливе Дарданеллы. Британию больше беспо­коили казачьи полки, расквартированные в Мерве и Ташкенте, нацеленные на Индию. Таким образом, за 10–11 лет в Европе, на Балканах создалась совершенно иная геостратегическая и геополитическая ситуация. Все это стало возможным в силу ряда объективных условий и субъективных факторов. Одним из по­следних было практическое применение знаний по военной географии, разработанной русскими офицерами-учеными Язы­ковым и, в большей степени Д.А. Милютиным. Его предшест­венник определял военную географию как науку теоретическую, отрасль или часть военной стратегии.

Последний генерал-фельдмаршал России справедливо кри­тиковал сочинения Языкова и некоторых европейских писате­лей, «старавшихся военной географии придать некоторое значе­ние специальное и самостоятельное». Он отмечает, что

ни один не достиг этой цели в самом исполнении и что в немногих со­чинениях, служащих образцами отдельных описаний театров войны, все исследования к другим эпохам применены быть не могут.

Предмет военной географии и военной статистики, по мне­нию Д.А. Милютина, составляют общие и частные закономерно­сти функционирования и развития государства:

политическая система, экономическая и военная мощь, территория, географическое положение и общие топографические свойства: очер­тания границ, включая соседей (иное государство растянуто на боль­шое протяжение или разбросано отдельными частями, другое округ­лено и составляет сплошную массу); одно по своему положению есть государство исключительно континентальное, другое исключительно морское; одно принуждено иметь для обороны сравнительно гораздо больше войска, чем другое; одно обращает главное внимание на су­хопутные войска, другое на флот.

А далее Д.А. Милютин рассуждает в русле науки геополитики:

Производительность почвы, климат и другие свойства местности определяют собственные средства государства.... Наконец, сообще­ния водные и сухопутные, искусственные и естественные... облегчают или затрудняют перевозку....

Под углом зрения основных принципов геополитики рас­сматривает Д.А. Милютин роль народонаселения, государствен­ного устройства в геополитических, геостратегических отноше­ниях.

Если в работах Милютина геополитические идеи были похо­жи на вкрапления в военную географию и статистику, то в на­чале XX в. появились оригинальные геополитические работы. К их числу можно смело отнести упомянутый выше солидный труд А. Вандама «Наше положение». Давая характеристику местопо­ложения России, он, в частности, пишет:

Несмотря на большие размеры своей территории, русский народ по сравнению с другими народами белой расы находится в наименее благоприятных для жизни условиях.

И далее, развивая эту мысль, констатирует:

Страшные зимние холода и свойственные только северному кли­мату распутицы накладывают на его деятельность такие оковы, тя­жесть которых совершенно незнакома жителям умеренного Запада. Затем, не имея доступа к теплым наружным морям, служащим про­должением внутренних дорог, он испытывает серьезные затруднения в вывозе за границу своих изделий, что сильно тормозит развитие его промышленности и внешней торговли и таким образом отнимает у не­го главнейший источник народного богатства.

Отсюда, отмечает ученый, в народных массах хранится ин­стинктивное стремление «к солнцу и теплой воде», что опреде­лило положение русского государства на театре борьбы за жизнь.

Вандам полностью разделяет точку зрения Д.А. Милютина, что главным геополитическим, геостратегическим противником России является Англия. Это противостояние, по его мнению, определяет облик мира. Если пользоваться понятиями геополи­тики, то он говорит о противостоянии морской и континенталь­ной держав. По этому поводу он пишет, что главным противни­ком англосаксов на пути к мировому господству является рус­ский народ. И главные цели их – оттеснить русских от Тихого

океана в глубь Сибири, вытеснить Россию из Азии на север от зоны между 30-м и 40-м градусами северной широты.

Для того чтобы противостоять англосаксонской экспансии, нужно создать баланс сил. Противником Британской империи должна стать «коалиция сухопутных держав против утонченного деспотизма Англии». На взгляд русского геополитика такую коа­лицию должны составить Россия, Франция и Германия.

Геополитические работы В.П. Семенова-Тян-Шанского, сына знаменитого путешественника, географа и демографа П.П. Семенова-Тян-Шанского, многими специалистами, учеными различ­ных отраслей знания считаются классическими. В очерке по по­литической географии «О могущественном территориальном владении применительно к России», вышедшем в 1915 г., автор рассмотрел много вопросов, представляющих большой интерес и в конце XX в. Первым их них был вопрос «Об естественных границах», охватывающий земные оболочки для сгущения орга­нической жизни, миграцию и стихийное переселение, естест­венные границы, главное развитие человечества вне площади Ти­хого океана. В этой главе Семенов-Тян-Шанский во многом со­глашается с идеями немецкого геополитика Ф. Ратцеля. Но уже в следующей главе: «О формах могущественного территориального владения вообще» виден оригинальный, глубоко продуманный научный подход. Обстоятельно проанализированы проблемы первоначального ареала человечества, значение ледниковой эпо­хи для развития человека, три средиземноморских моря на зем­ле, три территориальные системы политического могущества – кольцеобразная, от моря до моря, и клочкообразная, и результа­ты их применения. Он выделял на земной поверхности обшир­ную зону между экватором и 45° северной широты, где распо­ложены три большие океанические бухты: Европейское Среди­земное море с Черным, Китайское (Южное и Восточное) море с Японским и Желтым, Карибское море с Мексиканским зали­вом. Географ пишет:

Здесь, у трех средиземных морей и двух полуостровов между ни­ми – Индостанского и Малоазийско-Аравийского выросли наиболее сильные и оригинальные человеческие цивилизации и государствен­ности арийцев-семитов, монголов-малайцев и ацтеков-инков.... в то время как остальные слабые племена и расы рода человеческого большею частью застыли в неолитическом веке.

В этой зоне, по мнению В.П. Семенова-Тян-Шанского, сформи­ровались наиболее сильные цивилизации и религиозные системы. А господином мира, полагал он, будет тот, кто сможет вла­деть одновременно всеми тремя морями, или тремя «господами мира» будут те три нации, из которых каждая в отдельности за­владеет одним из этих морей.

Семенов-Тян-Шанский описывает три исторически сложив­шиеся системы геополитического контроля под пространством. Первая – кольцеобразная – появилась на Средиземноморье в незапамятные времена: сухопутные владения державы – метрополии представляли собой кольцо, которое позволяло контроли­ровать внутреннее морское пространство. Замыкали в кольцо свои владения греки, карфагеняне, римляне, венецианцы, гену­эзцы. Их примеру следовали в XVII в. шведы, в XIX в. – Напо­леон. Эта идея реализуется сейчас блоком НАТО в Атлантике.

Вторая система – клочкообразная, или точечная, – приме­няется европейцами начиная с эпохи Великих географических открытий. Порты, пункты, военные базы построены по морям и океанам в стратегически важных географических точках планеты. Эту систему создавали португальцы, испанцы, голландцы, французы. Но наиболее преуспели в этом англичане, особенно в XIX в. Клочкообразную систему они дополнили важными эле­ментами государств-буферов. В XX в. с разной степенью эффек­тивности ее пытались реализовать СССР и США.

Третья система геополитического контроля – континенталь­ная. Таковой она является, если владения господствующей дер­жавы охватывают территорию «от моря до моря». Наибольшего успеха в создании такой системы добились русские и американ­цы. Анализируя плюсы и минусы русской континентальной сис­темы, Семенов-Тян-Шанский отметил ее главный недостаток: растянутость территории, а также ее резкие перепады в степени освоения центра (он хорошо развит) и периферии (она значи­тельно уступает центру и напоминает сравнительно отсталую колонию).

Как полагал ученый, такую систему можно сохранить только в случае, если удастся «подтянуть» периферию по плотности на­селения, развитию инфраструктуры до уровня центра. Сделать это можно двумя способами: перенести центр в Екатеринбург или создать в азиатских владениях культурно-экономические «колонизационные базы» – анклавы ускоренного развития. Он полагал важным создать четыре такие базы: Урал, Алтай с гор­ной частью Енисейской губернии, Горный Туркестан с Семи­речьем, Кругобайкалье. В конце XX столетия предложения этого ученого выглядят как никогда кстати.

Размышляя о форме могущественного территориального вла­дения в России, В.П. Семенов-Тян-Шанский указывает на не­достаток системы от моря до моря, на необходимость приближе­ния государственного центра территории к ее географическому центру, отмечает неправильность разделения России на Евразий­скую и Азиатскую, подчеркивает роль культурно-экономических колонизационных баз для дальнейшего освоения территорий.

В сравнительно небольшой статье «Географические сообра­жения о расселении человечества в Евразии и о прародине сла­вян», написанной в 1916 г., В.П. Семенов-Тян-Шанский под­черкивает, что между явлениями географии форм земной по­верхности и явлениями антропогеографии существует полная аналогия. Далее он высказывает любопытную мысль о том, что результатом медленных внедрений человечества является более или менее обширное географическое распространение его пле­мен, а результатом завоеваний – их расчленение на государства.

Ученый говорит о двух основных видах освоения географи­ческих пространств: внедрении и завоевании. По этому поводу он пишет:

Внедрения и завоевания двигались всегда в стороны наименьше­го сопротивления, причем, если при завоевательном движении не слишком истощались внутренние силы народа-завоевателя, то обра­зовывалось долговечное и сильное государство с последующим мед­ленным внедрением его господствующего племени во все углы терри­тории; если же они при этом слишком истощались, то государство бы­стро распадалось, оставив лишь известный след на культуре абориге­нов тех территорий, которые оно занимало.

Мирное внедрение народов оставляет, по мнению ученого, большие следы на территории. Мирное внедрение — многовеко­вая земледельческая колонизация прежде всего ищет удобных и привычных почв ... и подходящих топографических условий. Население, как полагает Семенов-Тян-Шанский, пришло по рекам и оседало по сухим водоразделам с удобными почвами... и о реках в значительной части забыло.

Географическая среда, по его мнению, распределяла и разде­ляла народы на менее выносливые и более выносливые к при­родным невзгодам, делила их на ведущих оседлый и кочевой образ жизни.

Идеи, высказанные Семеновым-Тян-Шанским в указанных выше двух работах, были развиты им в солидном труде «Район и страна», опубликованном в 1928 г. Но отдельно рассматривать ее мы не будем, так как концептуальный подход ученого дан выше.

Немалый вклад внес в копилку геополитических идей русский философ И.А. Ильин (1882–1954). Его взгляды перекликаются с «органической теорией» отца термина «геополитика» шведского ученого Рудольфа Челлена. Как и последний, Ильин считал, что государство, страна с ее населением – «живой организм». Россия как «живой организм» складывалась веками не как «механическая сумма территорий», а как «органическое единство». В формирова­нии этого единства решающую роль, считал он, играет земля, географическая среда. По этому поводу он пишет:

С первых же веков своего существования русский народ оказался на отовсюду открытой и лишь условно делимой равнине. Ограждаю­щих рубежей не было; был издревле великий «проходной двор», через который валили «переселяющиеся народы»,– с востока и юго-востока на запад. Поэтому Россия была «организмом, вечно вынуж­денным к самообороне.

И.А. Ильин определял Россию как «географический орга­низм больших рек и удаленных морей» и считал вполне нор­мальной политику русских государей выйти к морям, овладеть низовьями рек. Современная Россия по большому счету на За­паде отрезана от морей, как и в допетровские времена. Но ее западным друзьям – атлантистам этого мало, они стремятся во что бы то ни стало расчленить Россию. Ильин, как будто пред­видя это, в середине 1950 г. в статье «Что сулит миру расчлене­ние России» писал следующее:

Россия есть не случайное нагромождение территорий и племен,... но живой, исторически выросший и культурно оправдавшийся орга­низм, не подлежащий произвольному расчленению.

И далее особо подчеркивает, что этот организм есть государст­венное и стратегическое единство, доказавшее миру свою волю и свою способность к самообороне: он есть сущий оплот европейско-азиатского, а потому и вселенского мира и равновесия.

Ученый особо подчеркивает, что расчленение организма на составные части всегда было болезненным распадом, процессом разложения, брожения, гниения и всеобщего заражения. Вели­кий мыслитель предостерегает:

И в нашу эпоху в этот процесс будет втянута вся вселенная.

И.А. Ильин предупреждал, что в таком случае распри и гра­жданские войны в России будут постоянно перерастать в мировые столкновения, что державы всего мира будут вкладывать свои деньги, интересы, стратегические расчеты во вновь воз­никшие малые государства и станут соперничать друг с другом, «добиваясь преобладания» и «опорных пунктов», будут поку­шаться на прямое или скрытое «аннексирование» неустроенных и незащищенных новообразований. Он пророчески предсказал, куда будут направлены взгляды Германии, Англии, Японии при условии расчленения России, и тогда она превратится в вечный источник войн.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: