|
Г. Н. МОИСЕЕВА О «ЗАПИСКАХ» Е. Р. ДАШКОВОЙ
Екатерина Романовна Дашкова - первая русская женщина XVIII в., которая занимала ответственный пост: она была одновременно директором Академии наук и президентом Российской Академии, Это был не только первый, но и исключительный случай в русской истории, ибо, кроме «коронованных особ» - императриц Екатерины I, Анны- Иоанновны, Елизаветы Петровны и Екатерины II, - женщинам не было доступно участие в государственных делах.
Е. Р, Дашкова оставила след не только в деятельности Академии наук, но и как переводчик и писатель. Ее «Записки» своеобразно венчают литературное творчество этой выдающейся женщины.
Екатерина Романовна Дашкова писала свои мемуары в 1804- 1805 гг., когда ей было более шестидесяти лет. Но, очевидно, раскрывая историю своей жизни - в рукописи мемуары названы «Моn histoire», - она использовала более ранние записи, сделанные под непосредственным впечатлением от событий, от встреч с людьми, которые были ее друзьями или врагами. Можно предполагать, что какие-то записи велись ею на протяжении всей ее жизни, иначе трудна представить, как могла она помнить точные факты и самые мелкие детали событий далекого прошлого.
Прямым подтверждением этому служит публикация Е. Р. Дашковой во второй части «Опыта трудов Вольного российского собрания» за 1775 г, «Путешествия одной российской знатной госпожи по некоторым английским провинциям», позднее в несколько переработанном виде включенного в ее «Записки».
Однако «Записки» Е. Р., Дашковой не следует считать дневником, в котором сохранялась фиксация фактов в их непосредственной житейской последовательности, как бы в «нетронутом виде».
Обрисовывая события прожитой жизни на склоне лет, Е. Р. Дашкова пропускала их сквозь призму впечатлений доследующих событий, которые «высвечивали» эти факты по-иному, представляя их взаимосвязь, недоступную взору современника.
Читая «Записки», не следует, конечно, забывать о некоторой пристрастности оценок государственных деятелей России. Так, Екатерина II объявляется самой великой и мудрой из всех когда-либо правивших в мире государей, с чем не согласится, разумеется, не только историк-профессионал, но и любой читатель, более или менее осведомленный в вопросах русской истории. С другой стороны, беседуя в Вене с австрийским премьер-министром Кауницем о значении для России деятельности Петра I, Е. Р. Дашкова явно принижает роль Петра в русской и мировой истории. Судя по ее замечаниям в конце «Записок», она так и. не изменила своих излишне субъективных взглядов на историю России XVIII в.
В то же время мемуары. Е. Р. Дашковой представляют собой превосходный памятник русской культуры, в котором оказались зaпечатленными многие общественные идеи эпохи, воссозданы образы выдающихся людей XVIII столетия, - по выражению А. П. Радищева, «столетия безумyа и мудра».
Как заметил еще А. И. Герцен, «Дашкова, аристократка и поклонница английских учреждений, не могла сочувствовать революции». Отсюда ее более чем сдержанное отношение к Радищеву. «Но еще менее она, - продолжает свою мысль Герцен, - могла разделять лихорадочную боязнь слова, рукоплескать наказаниям за мысль». Поэтому она была так возмущена репрессиями Екатерины по отношению к Я. Б. Княжнину, автору свободолюбивой по духу трагедии «Вадим Новгородский».
По словам Е. Р. Дашковой, мемуары были написаны по просьбе ее молодой подруги, англичанки М. Вильмот, которая в 1803 г. приехала погостить в подмосковное имение княгини, село Троицкое, и «своими беседами, совместным чтением, кротостью и приветливостью» внесла в ее жизнь «тихие радости, бесценные и незаменимые для нежной дружбы и любознательного сердца». Е. Р. Дашкова пишет: «...я для нее сделала то, чего от меня не могли добиться мои родственники и друзья... я написала эти мемуары, так как она этого непременно желала. Она единственная владелица их с тем условием, что они появятся только после моей смерти».
Из этих слов, которыми и заканчиваются мемуары, становится ясно, что, обрабатывая свои предшествующие записки, автор постоянно помнила о том, что они предназначаются для публикации. Следовательно, факты прошедшей жизни и ее и тех людей, с кем она была связана, должны были быть представлены так, как требовал «этикет поведения» первой «статс-дамы и кавалера» двора Екатерины II, директора Академии наук и Российской Академии.
«Записки» делятся на две части: первая обнимает события от 1743 г., года рождения автора, до 1782 г. - года возвращения из-за границы, где она провела несколько лет с сыном для получения им образования; вторая часть - от приезда в Петербург В 1782 г. до 1804-1805 гг. Но это чисто формальное деление. По существу через все «Записки» проходят три основных сюжета: история ее личной и семейной жизни, участие в дворцовом перевороте 1762 г., благодаря которому на престол взошла Екатерина II, и руководство двумя Академиями.
Интродукция «Записок» Е. Р. Дашковой имеет определенный, хорошо продуманный замысел: «Я родилась в 1744 г. в Петербурге, Императрица Елизавета уже вернулась к тому времени из Москвы, где она венчалась на царство. Она держала меня у купели, а моим крестным отцом был великий князь, впоследствии император Петр III» и т. д.
Нет никакого сомнения в том, что первый абзац мемуаров Е. Р. Дашковой накладывает как бы «основной тон» на все повествование: читатель должен знать, что по своему рождению графиня Екатерина Романовна Воронцова принадлежала к элите русского общества. Ее крестной матерью была императрица Елизавета Петровна, связанная родством с ее дядей канцлером Михаилом Илларионовичем Воронцовым, а также имеющая обязательства по отношению к матери самой Екатерины Романовны, которая ссужала ее деньгами. Отсюда легко напрашивается дальнейший ход авторской мысли: все последующие' события, в которых принимала участие Е. Р. Дашкова, были выражением ее нравственных убеждений и не-имели никаких других побудительных причин.
Далее рассказывается о воспитании Е. Р. Дашковой в доме дяди, где она вместе с дочерью М. И. Воронцова получила блестящее образование. М, И. Воронцов был просвещенным государственным деятелем. Он оказывал поддержку М. В. Ломоносову в его грандиозной творческой деятельности, а после смерти великого русского ученого заказал на свои средства мраморный памятник, который до сего времени стоит на его могиле на Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры. Е. Р. Дашкова через всю свою жизнь пронесла глубокое уважение к М. В. Ломоносову.
Но, пожалуй, важнейшее место в «Записках» отведено отношениям автора мемуаров с Екатериной II. Е. Р. Дашкова подробно описывает первую встречу с великой княгиней Екатериной Алексеевной, происшедшую зимой 1759 г., когда та приехала в дом канцлера М. И. Воронцова «провести вечер и поужинать».
Повествование об отношениях с Екатериной II прерывается рассказом Дашковой о ее замужестве, семейном счастье, поездке в Москву и о возвращении в Петербург в июне 1761 г. Е. Р. Дашкова с супругом приглашены в Ораниенбаум на придворные празднества во дворец будущих Петра III и Екатерины II, между которыми развивается своеобразное соперничество: он настаивал на том, чтобы Дашкова была больше в его обществе, «чем с великой княгиней», а та, как пишет автор «Записок», оказывала ей «такое внимание, как она не удостаивала ни одну из дам, жинших в Ораниенбауме».
Далее Е. Р. Дашкова, как бы случайно, передает разговор с нею Петра III, который заметил ее дружбу с Пкатсрпной II: «...однажды он отвел меня в сторону и сказал мне следующую странную фразу, которая обнаруживает простоту его ума и доброе сердце:
- Дочь моя, помните, что благоразумнее и безопаснее иметь дело с такими простаками, как мы, чем с великими умами, которые, выжав весь сок из лимона, выбрасывают его вон».
К этим словам Петра Е. Р. Дашкова сделала в сноих «Записках» следующее многозначительное примечание: «Я часто вспоминала эти слона впоследствии и благодаря случайности узнала, из какого источника они исходили и кто их подсказал моему крестному отцу».
Следует напомнить, что в этот период фавориткой Петра была родная сестра Е. Р. Дашковой - Елизавета Романовна Воронцова. Эта связь не была тайной. В этой сложной придворной ситуации Екатерина II, как пишет Е. Р. Дашкова, относилась к ней «с возрастающим дружелюбием».
Неужели юную Е. Р. Дашкову не насторожили слова, сказанные Петром III? В те молодые годы, очевидно, нет. Но когда писались «Записки», позади был многолетний опыт общения с императрицей Екатериной II, который подтвердил высказывание «простака» Петра III. Поэтому Е. Р. Дашкова не только не преминула зафиксировать этот разговор, но и снабдить его своим многозначительным примечанием: «Я часто вспоминала эти слова впоследствии...»
Между тем дворцовые события в 1761 г. развивались с нарастающей быстротой. Петр, не скрывая, третировал Екатерину и выражал желание жениться на Елизавете Романовне Воронцовой. Императрица Елизавета Петровна тяжело болела. Вынужденное пребывание Е. Р. Дашковой в Ораниенбауме, при дворе великого князя Петра, как она сообщает в «Записках», открыло ей глаза па то, что ожидало Россию, «когда на престол вступит государь ограниченный, необразованный, не любивший свой парод и ставивший себе в заслугу свое подчинение прусскому королю, которого он величал в кругу своих друзей своим „господином"».
Е. Р. Дашкова, узнав о близкой смерти императрицы Елизаветы Петровны, в поздний час пришла к Екатерине, высказала ей свою преданность, пообещав оказывать всевозможную помощь. Екатерина уверила Дашкову, что у нее «нет никакого плана», что она «должна мужественно вынести все», что ее ожидает.
С присущей ей энергией Дашкова привлекла к заговору в пользу Екатерины своего мужа М. И. Дашкова, дядю Н. И. Панина, Н. В. Репнина, Г. Н. Теплова и нескольких гвардейских офицеров Измайловского полка.
При активном участии братьев Орловых Е. Р. Дашкова добилась того что Екатерина II была привезена в частной карете из Петергофа в Измайловский полк, «единогласно провозгласивший ее императрицей». Затем предстоял поход в Петергоф во главе двенадцатитысячного войска. В десяти верстах от Петербурга, в трактире «Красный Кабак», они сделали остановку и отдыхали вместе с императрицей на единственной имевшейся там постели.
Далее Е. Р. Дашкова рассказывает о Петре III, который «обнаружил большую нерешительность», затем отправился в Кронштадт, «чтобы овладеть крепостью и флотом», но адмирал Талызин «не позволил Петру высадиться, так что тот принужден был вернуться в Ораниенбаум, откуда и отправил генерала Измайлова к императрице с весьма покорными заявлениями и с предложением, что он откажется от престола».
Все рассказанное Дашковой об отношениях Петра III к Екатерине II, к своей фаворитке Елизавете Воронцовой, о дружбе великой княгини с юной дочерью «графа Романа Воронцова - Екатериной Дашковой», о проекте Н. И. Панина, касающемся наследника престола, полностью подтверждается в «Мемуарах» Екатерины II.
Приводим выдержки из «Мемуаров»: «Во время болезни слаженной памяти государыни императрицы Елисаветы Петровны, в декабре месяце 1761 г., слышала я из уст Никиты Ивановича Панина, что ...наследника все боятся; что он не любим и не почитаем никем; что склонность в ней находят отрешить наследника неспособного, от которого много имела досады, и взять сына его семилетнего и мне поручить управление... При самой кончине Елисаветы Петровны прислал ко мне князь Михаила Иванович Дашков, тогдашней капитан гвардии, сказать: „Повели, мы тебя взведем на престол..." К князю Дашкову же езжали и в дружбе и согласии находились все те, кои потом имели участие в моем восшествии, яко-то: трое Орловых, пятеро капитаны Измайловского и прочие; женат же он был на родной сестре Елисаветы Романовны Воронцовой, любимицы Петра III. Княгиня же Дашкова от самого почти ребячества ко мне оказывала особливую привязанность» (Сочинения императрицы Екатерины II на основании подлинных рукописей с объяснительными примечаниями акад. А. Н. Пыпина. Т. XII, 1-й полутом. Автобиографические записки. СПб., 1907, с. 499-500) .
Е. Р. Дашкова не могла видеть «Мемуары» Екатерины II, которые хранились в запечатанном пакете и были вскрыты после смерти императрицы в 1796 г. Павлом I (Там же, с. 707-709). Первое же издание этих «Мемуаров» на французском и на русском языках было осуществлено А. И. Герценом в Лондоне в 1859 г (Memoires de I'imperatrice Catherine II, ecrits par elle-meme, et precedes d'une preface par A. Herzen. Londres, 1859; Записки императрицы Екатерины II. Издание Искандера. Перевод с французского. London, 1859).
Очевидно, что сходство в изображении событии, предшествующих восшествию Екатерины II на престол, в «Записках» Е. Р. Дашковой и в «Мемуарах» императрицы объясняется тем, что в обоих произведениях нашли отражение одни и те же исторические факты.
«Мемуары» Екатерины II, сохранившиеся в нескольких редакциях, не выходят за пределы июня 1762 г (Сочинения императрицы Екатерины II на основании подлинных рукописей... Т. XII, 2-й полутом. Примечания. СПб., 1907, с. 705-763). «3аписки» Е. Р. Дашковой доведены до 1805 г.: она была живой свидетельницей правления Екатерины II, для воцарения которой она рисковала своей жизнью, жизнью горячо любимого мужа и других близких ей людей. Естественно поэтому, что Дашкова не могла быть беспристрастным хронистом этой эпохи. Восхищаясь личностью Екатерины II, она отмечает в своих «Записках» и те «пятна», которые ей приходилось видеть «на ее короне».
Дашкова знала подробности убийства Петра III, так как Екатерина показывала ей записку Алексея Орлова, хранившуюся у нее в шкатулке. После смерти Екатерины И с этой запиской ознакомились ее наследник Павел I и ряд его приближенных, в числе которых был Ф. В. Ростопчин, сумевший спять с нее копию до того, как она была сожжена Павлом.
Во время коронационных торжеств в Москве Екатерина II назначила Дашкову статс-дамой. Но вскоре произошел первый, достаточно серьезный конфликт с коронованной императрицей, пожелавшей вступить в законный брак с Григорием Орловым.
В 1765 г. Дашкова овдовела. Здоровье се было сильно подорвано, и она обратилась к Екатерине II с просьбой о разрешении выехать за границу. Не без труда удалось Дяшконои осуществить свое намерение в 1770 г.
Первое путешествие Е. Р. Дашковой началось с Берлина. По приглашению прусского короля Фридриха II она была принята во дворце Сан-Суси. В Спа она познакомилась с Гамильтон, дочерью архиепископа туамского, и Морган, дочерью ирландского генерал-прокурора. Дружба с этими семействами продолжалась у Дашковой в течение всей ее жизни, то есть более тридцати лет.
Из Германии Дашкова прибыла в Англию и остановилась а Лондоне, затем посетила Дублин, Бат, Бристоль, Оксфорд. Из Англии она переехала в Брюссель и Антнерпеп, затем отправилась в Париж. Она пишет в «Записках»: «Н посещала перкпн и монастыри, где можно было видеть статуи, картины и памятники. Я была и в мастерских знаменитых художников, и и театре, где занимала место в райке. Скромное черное платье, такая же таль и самая простая прическа скрывали меня от любопытных глаз».
Самое важное, что отмечает Дашкова в своих «Записках» о времени ее пребывания в Париже, - это встречи с великим французским просветителем Дени Дидро.
Они встречались несколько раз, и в их беседах обсуждались важные общественные вопросы, вызывавшие споры. Дашкова описывает один из таких вечеров, когда Дидро «коснулся рабства наших крестьян».
Нравственный облик Дашковой и ее портрет Дидро запечатлел в своих сочинениях: «...я провел с ней в это время чгтыре вечера, от пяти часов до полночи, имел честь обедать и ужинать... Княгиня Дашкова - русская душой и телом... Она отнюдь не красавица. Невысокая, с открытым и высоким лбом, пухлыми щеками, глубоко сидящими глазами, не большими и не маленькими, с черными бровями и волосами, несколько приплюснутым носом, крупным ртом, крутой и прямой шеей, высокой грудью, полная - она далека от образа обольстительницы. Стан у нее неправильный, несколько сутулый. В ее движениях много живости, но нет грации... Печальная жизнь отразилась на ее внешности и расстроила здоровье. В декабре 1770 года ей было только двадцать семь лет, но она казалась сорокалетней» (Sur la princesse DaschkoiL - In: Oeuvres completes de Diderot. Paris, 1876, t. 17, p. 487-491) ).
Серьезные и достаточно откровенные беседы, которые вела Е, Р. Дашкова, дали основание Дидро написать о ней следующие строки: «...Это серьезный характер. По-французски она,изъясняется совершенно свободно. Она не говорит всего, что думает, но то, о чем говорит, излагает просто, сильно и убедительно. Сердце ее глубоко потрясено несчастьями, но в ее образе мысли проявляются твердость, возвышенность, смелость и гордость. Она уважает справедливость и дорожит своим достоинством... Княгиня Дашкова любит искусства и науки, она разбирается в людях и знает нужды своего отечества. Она горячо ненавидит деспотизм и любые проявления тирании. Она имела возможность близко узнать тех, кто стоит у власти, и откровенно говорит о добрых качествах и о недостатках современного правления. Метко и справедливо раскрывает она достоинства и пороки новых учреждений...» (Там же, с. 490)
Дидро предупредил Дашкову, чтобы она не принимала у себя Клода Рюльера, бывшего атташе при французском посольстве в Петербурге. «Я не знала, - пишет Е. Р. Дашкова, - что по возвращении своем из России он составил записки о перевороте 1762 года и читал их повсюду в обществе». Дидро рассказал Е. Р. Дашковой о содержании записок Рюльера, в которых он раскрывает закулисную сторону жизни русского двора. Екатерина II предложила Рюльеру купить его произведение, но получила отказ, и Дидро удалось только «взять с него обещание не издавать его книги при жизни императрицы». Встречи Е. Р. Дашковой с Рюльером в Париже могли ухудшить еще больше отношение к ней Екатерины II.
В 1797 г., через год после смерти Екатерины II, в Париже опубликована книга Рюльера (Rulhiere С. С. Histoire ou Anecdotes sur la Revolution de Russie en 1762). В архиве Воронцовых сохранились замечания на эту книгу, написанные Е. Р. Дашковой (Замечания княгини Дашковой на сочинение Рюльера о воцарении Екатерины Второй. - Русский архив, 1890, № 12, с. 551). В замечаниях содержатся горькие высказывания: «Современные французские писатели, лишающие нас утешения и пользы ст изучения истории тем, что нагромождают целый ворох лжи». Дашкова имеет здесь в виду не только маленькую книжечку К. Рюльера, но и сочинения Я. Кастера (Castera J. Vie de Catherine II. Paris, 1797), a также обширный труд Ш. Левека (Levesque P.-Ch. Histoire de Russie. Yverdon, 1783, tt. I-VI). До 1812 г. сочинение Ш. Левека выдержало четыре издания и было переведено на другие европейские языки. Оно вызвало интерес в России, так как освещало русскую историю от древнейших времен до конца XVIII в (Сомов В. А. Книга П.-Ш. Левека «Российская история» (1782 г.) и ее русский читатель. - Книга и библиотека в России в XIV - первой половине XIX в. Сб. научных трудов. Л., 1982, с. 82-99 ).
Духовные контакты с Дидро продолжались у Е. Р. Дашковой и в переписке. В 1773 г. Дидро приехал в Петербург и писал сердечные письма Дашковой в Москву, где она находилась в вынужденном удалении от царского двора (Эйдельман Н. Я. Герцен против самодержавия. М., 1973, с. 97-98).
Дашкова побывала в Лионе, где посетила городской театр. Из Франции она поехала в Швейцарию. «На другой день по прибытии своем в Женеву, - пишет Е. Р, Дашкова, - я послала к Вольтеру спросить разрешения посетить его на следующий день вместе С моими спутницами. Он был очень болен, однако велел мне передать, что будет рад меня видеть и просит привести с собой кого мне будет угодно». Е. Р- Дашкова встречалась с Вольтером несколько раз «в его кабинете или в саду». В Женеве она познакомилась с Гюбером, поэтом, музыкантом и художником. Из Швейцарии Дашкова и ее спутники спустились на барках вниз по Рейну и осмотрели немецкие прибрежные города. В Дюссельдорфе она посетила картинную галерею, обратив особое внимание на картину Рафаэля «Иоанн Креститель». Во Франкфурте Е, Р. Дашкова познакомилась с младшим из братьев Орловых - Владимиром. Посетив Спа и Дрезден, Е, Р. Дашкова через Берлин и Ригу вернулась в Петербург, Это было в 1772 г. Екатерина II уже десять лет была российской императрицей, Она встретила Е. Р. Дашкову доброжелательно.
Выдав дочь Анастасию замуж за бригадира Щербинина и похоронив свекровь, Е. Р. Дашкова обратилась к Екатерине II с просьбой разрешить ей поехать за границу, чтобы дать ее сыну «классическое и высшее образование». «Мне это было разрешено, -« пишет она, - чрезвычайно холодно, так как императрица не любила, когда я уезжала из России».
Вторая поездка осуществлялась через Вильно, Варшаву, Берлин, Спа в Англию. В доме леди Суссекс Е. Р. Дашкова познакомилась с мистером Вильмотом, отцом ее молодого друга Марты, настоятельные просьбы которой и побудили се написать свои воспоминания. Поселившись «в старинном королевском замке» в Эдинбурге, она была представлена профессорам университета и людям достойным уважения, «благодаря их уму, знаниям и нравственным качествам». Ее сын, тринадцатилетний Павел Дашков, успешно занимался в Эдинбургском университете. Летом они путешествовали по Шотландии. «Это был самый спокойный и счастливый период, выпавший мне на долю в этом мире», - отметила Е. Р. Дашкова в «Записках». Она постоянно встречалась с выдающимися английскими учеными: Робертсоном, Блэром, Смитом, Фергюсоном, В 1779 г. Павел Дашков выдержал публичный экзамен в Эдинбургском университете. Летом они уехали в Ирландию, затем вернулись в Лондон и переехали в Голландию, посетив Роттердам, Гаагу, Лейден и Утрехт. Дашкова с сыном посещала картинные галереи и знакомилась с архитектурными памятниками.
Во время путешествия в Париже она встретилась с Дидро, с известным ученым аббатом Рейналем и быля приглашена на прием к королю в Версаль. В Париже Е. Р. Дашкова виделась со скульптором Фалъкоие и его ученицей Колло, с которыми она была знакома в Петербурге. Весною 1781 г. переехала в Шисйцарию, а оттуда в Италию.
Путешествие по Италии значительно расширило ее кругозор. В Болонье она осматривала художсствснние произведения мастеров «болонской школы», в Лоретте - «сокровищницу и гардероб Мадонны». В Венеции Е. Р. Дашкова купила коллекцию старинных эстампов, чтобы «проследить развитие этого искусства вплоть до настоящей степени совершенства».
Обратный путь в Россию шел через Падую и Вену, где она была приглашена на прием к премьер-министру Кауницу. Венская картинная галерея и императорский музей также явились предметами ее внимания.
В 1782 г. Е. Р. Дашкова приехала в Петербург, Отношение к ней самой императрицы улучшилось. В декабре 1782 г. Екатерина II предложила ей место директора Академии наук.
Решение Екатерины II было продиктовано тем тяжелым положением, в котором оказалась Академия наук начиная с директорства Владимира Орлова (с 1766 по 1771 г.). Ставленник Орловых - С. Г. Домашнев, в 1775 г. вступивший в исполнение обязанностей директора, с первых же дней своего появления в Академии наук повел себя как грубый и невежественный деспот. Своим поведением он восстановил против себя почти всю Академию и допел дело до открытого протеста академиков, подавших рапорт в Сенат.
Борьба академиков с С. Г. Домашпевым показала, что попытка заставить Академию беспрекословно подчиняться невежественному директору не будет иметь успеха. В Академии создались традиции, начало которым было положено самоотверженной борьбой Ломоносова за передовую национальную науку. Стоявшая за Академией наук интеллигенция превратилась в такую общественную силу, с которой правительству приходилось считаться. С. Г. Домашнее был отстранен от должности, и 24 января 1783 г, директором Академии наук была назначена Е. Р. Дашкова.
Известие о назначении было встречено академиками с большим энтузиазмом. При поддержке академика Л. Эйлера она провела первое заседание в Академии наук, Е. Р. Дашкова с большим уважением относилась к ученым. Ее усилиями был расширен личный состав Академии, увеличен контингент обучающихся в гимназии, организовано чтение публичных лекций академиками на русском языке, расширены картографические работы Академии. Она наладила работу Академической типографии.
По настоянию и ходатайству Е. Р. Дашковой с 1784 по 1789 г, архитектор Дж. Кваренги построил главное здание Академии наук.
С 1783 г. Академия наук стала издавать новый журнал - «Собеседник любителей российского слова, содержащий разные сочинения в стихах и в прозе некоторых российских писателей». Журнал выходил в течение 1783-1784 гг. в шестнадцати частях. Е. Р. Дашкова вместе с О. П. Козодавлезым была редактором этого литературного журнала, в котором были опубликованы стихотворения Г. Р, Державина, В. В, Капниста, Я. Б. Княжнина, И. Ф. Богдановича, Д. И. Фонвизина, Екатерины II. В XI части за 1784 г, впервые были опубликованы по рукописи «Стихи, сочиненные по дороге в Петергоф, когда я в 1761 году ехал просить привилегии для Академии» М. В. Ломоносова.
В своих «Записках» Е. Р. Дашкова написала о том, что «некоторые вельможи, принявшие на свой счет сатирические портреты» в стихотворениях Г. Р. Державина, чинили ей неприятности, а генерал-прокурор А. А, Вяземский «одно время преследовал Державина».
«Собеседник любителей российского слова», содержащий «только одни подлинные российские сочинения», сыграл важную роль в формировании русской литературы конца XVIII в.
Безусловно, Е. Р. Дашковой очень помог опыт и собственное участие в литературно-философском журнале, издаваемом в 1763 г, при Московском университете, - «Невинное упражнение», где был опубликован ее перевод «Опыта о епнческом стихотворстве, из сочинений г. Вольтера». По сведениям Е. А. Болховитинова, этот перевод был в 1781 г. напечатан отдельным изданием. Во всех номерах журнала «Невинное упражнение» помещались переводы сочинения К. А. Гельвеция «Об уме», также сделанные Е. Р. Дашковой.
В 1786 г. при Академии наук были начаты еще два периодических издания: «Новые ежемесячные сочинения» (этот журнал выходил по 1796 г., чч. 1-21) и «Российский феатр, или Полное собрание всех российских феатральных сочинений» (это издание выходило по 1794 г., чч. 1-43). В «Российском феатре» печатались произведения главным образом современных драматургов: И. А, Крылова, А. И. Клушина, И. Ф. Богдановича. В 39-й части «Российского феатра» была опубликована трагедия Я. Б. Княжнина «Вадим Новгородский». Екатерина II, увидевшая в этой трагедии пропаганду революционных идей, распорядилась уничтожить отдельное издание ее и текст, вырезанный из «Российского феатра». Е. Р, Дайковй пишет об этом в «Записках»: «... ко мне явился генерал-прокурор Сената Самойлов с упреком от имени императрицы, что я напечатала эту пьесу Княжнина...». А на следующий день Екатерина II спросила Дашкову: «…что я вам сделала, что вы распространяете произведения, опасные для меня и моей власти?.. Знаете ли... что это произведение будет сожжено палачом». Отношения между Е. Р. Дашковой и императрицей снова были испорчены.
Но вернемся к 1783 г., когда Е. Р. Дашкова была назначена директором Академии наук и очень быстро наладила ее научную и издательскую деятельность, погасив большую задолженность. Екатерина II поняла, что поступила правильно, поручив Дашковой ответственный пост.
В том же 1783 г. Екатерина II обсудила с Е. Р. Дашковой учреждение Российской Академии, предназначенной для изучения русского языка и русской литературы, и назначила Е. Р. Дашкову председателем.
Е. Р. Дашкова в программной речи наметила основные направления работы Российской Академии: «Сочинение грамматики и словаря- да будет первым нашим упражнением» (Речь при открытии императорской Российской Академии, говоренная двора ее имп. величества штатс-дамою, ордена св. великомученицы Екатерины кавалером, оной Академии и императорской Академии наук председателем, Королевской Стокгольмской, Дублинской и Эрлангенской Академий, Вольного Экономического С.-Петербургского, Любителей природы Берлинского и Философского Филадельфийского общества членом княгинею Екатериною Романовною Дашковою в 1783 году. М. В тип. Платона Бекетова. 1803, с. 4). Не менее важным она считала изучение древнерусских литерптуриых памятников: «Многоразличные древности, рассыпанные и нространспюх отечества нашего, обильные летописи, дражайшие памятники деяний праотцев наших, каковыми немногие из существующих ныне енро-пейских народов поистине хвалиться могут, представляют упражнениям нашим обширное поле...» (Там же).
В конце речи она заверила слушателей: «Будьте уверены, что я всегда гореть буду беспредельным усердием, истекающим из любви моей к любезному отечеству, ко всему тому, что сему нашему обществу полезно быть может, и что неусыпною прилежностью буду стараться заменить недостатки моих способностей...» (Там же).
В речи Е. Р. Дашковой, произнесенной ею при открытии Российской Академии, с несомненностью ощущается ее глубокое уважение к деятельности М. В. Ломоносова, научные идеи которого она глубоко изучила и пыталась претворить в жизнь. В ее речи мы видим прямые цитаты из «Российской грамматики» М. В. Ломоносова. Следует отметить, что по непосредственному поручению Е. Р. Дашковой профессора О. П. Козодавлев, И. И. Лепехин, С. Я. Румовский, Н. Я. Озерецковский и адъюнкт М. Я. Головин (племянник М. В. Ломоносова) подготовили к изданию полное собрание сочинений великого русского ученого М. В. Ломоносова в 6-ти томах, которое вышло в 1784-1787 гг. (Андреева Г. А. Издания собраний сочинений М. В. Ломоносова в XVIII-XX вв. - В кн.: Книга. Исследования и материалы, сб. III. М., 1960, с. 210-212).
21 октября 1783 г. Российская Академия была торжественно открыта, а с 1783 по 1796 г. было избрано 78 действительных ее членов.
Первоочередной задачей Российской Академии Е. Р. Дашкова считала создание словаря, раскрывающего богатство национального русского языка. С присущей ей энергией она горячо взялась за это трудное дело и привлекла в Российскую Академию крупнейших ученых - представителей гуманитарных и естественных наук, переводчиков и способных учеников Академической гимназии. В составлении словаря приняли участие виднейшие писатели XVIII в.: Д. И. Фонвизин, Г. Р. Державин, И. Н. Болтин, И. И. Лепехин, И. А. Крылов. Е. Р. Дашкова при поддержке ученых создала три отдела: грамматический, объяснительный и редакционный, распределив членов Российской Академии по избранным отделам. Сама она приняла на себя слова на букаы «Ц», «Ш» и «Щ» и собрала их более семисот (Сухомлинов М. И. История Российской Академии, вып. 1. СПб., 1874, с. 42). Чтобы выработать определенные правила правописания, Е. Р. Дашкова предложила следовать «Российское грамматике» М. В. Ломоносова. Узнав, что ученик М. В. Ломоносова профессор Московского университета А. А. Барсов закончил работу над «Российской грамматикой», Е. Р. Дашкова обратилась с просьбой выслать рукопись его труда (Записки важные и мелочные К. Ф. Калайдовича. - В кн.: Летописи русской литературы и древности. 1859-1860, кн. 6. М., 1860, с. 113. В настоящее время «Российская грамматика» А. А. Барсова впервые издана (Подготовка текста и текстологический комментарий М. П. Тоболовой. Под ред. и с предисловием Б. А, Успенского. Изд. МГУ, 1981) ), чтобы своевременно использовать в Словаре новейшие научные достижения в этой области В течение всего времени председательства Е. Р. Дашковой в Российской Академии происходило 364 научных собрания. Сама она руководила 263 собраниями (Сухомлинов М. И. История Российской Академии, вып. 1, с. 39).
После большой и тщательной работы по подготовке «Словаря Академии Российской, производным порядком расположенного» он был издан в 6 частях с 1789 по 1794 г. Это был первый толковый и нормативный словарь, открывший начало русской лексикографии. Словарь включает в себя, свыше 40 тысяч слов расположенных в словопроизводном этимологическом порядке. В 1806- 1822 гг. лексический материал этого Словаря был перестроен по алфавиту и вошел в состав «Словаря Академии Российской, азбучным порядком расположенного».
«Словарь Академии Российской» является выдающимся научным трудом конца XVIII в. Он был высоко оценен А. С Пушкиным, который в 1836 г. приводил слова Н. М. Карамзина: «Полный словарь изданный Академиею, принадлежит к числу тех феноменов, коими Россия удивляет внимательных иноземцев; наша, без сомнения счастливая судьба во всех отношениях есть какая-то необыкновенная скорость: мы зреем не веками, а десятилетиями» (Пушкин А. С. Поли. собр. соч., т. 12. М., 1949, с. 41. Пушкин цитирует речь Н. М. Карамзина, произнесенную 5 декабря 1818 г. по случаю его избрания в члены Российской Академии ).
В своих «Записках» Е. Р. Дашкова очень скромно говорит о своей деятельности в должности председателя Российской Академии Между тем ее роль была очень велика и оценена по достоинству современниками как в России, так и за рубежом. Е.Р. Дашкова была избрана членом Стокгольмской, Дублинской и Эрлангенской академий, Вольного экономического С.-Петербургского общества, Берлинского общества любителей природы и Философского Филадельфийского общества.
Безусловные успехи в должности директора Академии наук и председателя вновь образованной Российской Академии, большой авторитет в европейских странах - все это заставило Екатерину II пойти на улучшение отношений с Е. Р. Дашковой. Но Дашкова хорошо понимала, что Екатерина II соблюдала только видимость согласия. Поэтому в 1794 г., как она отмечает в «Записках», письменно просила у императрицы уволить се от управления обеими Академиями и дать ей двухлетний отпуск «для поправления здоровья и устройства своих дел». «Императрица не пожелала, чтобы я оставила совсем Академию, и позволила мне только уехать на два года».
В ноябре 1796 г. в своем подмосковном имении Троицкое Дашкова узнала о смерти Екатерины II, а в декабре получила указ Сената об увольнении ее со всех должностей. Вскоре Павел I приказал ей немедленно выехать в ссылку в имение сына в Новгородской губернии «и оставаться в нем впредь до нового распоряжения» Сохранился портрет: «Княгиня Екатерина Романовна в ссылке» Простая крестьянская изба, полка для книг, на столе книги и чернильница с гусиным пером. Е. Р. Дашкова в теплом халате и в колпаке сидит в холодной избе. Хлопоты друзей Дашковой привели в конце концов к тому, что ей разрешено было вернуться в имение Троицкое. После убийства Павла I и восшествия на престол Александра I она была обласкана новым императором, но сама отказалась от всех придворных обязанностей и осталась в Троицком.
В 1803 г к ней приехали погостить две сестры - Катрин и Марта Вильмот, племянницы ее английской приятельницы Гамильтон. Именно по их просьбе, как говорилось, Е. Р. Дашкова начала питать историю своей жизни. У нее был еще замысел записать «разные случаи из царствования Екатерины», но она не успела его осуществить.
Последние годы жизни Дашковой были омрачены семейными несчастьями, тяжелыми отношениями с дочерью Анастасией (в замужестве Щербининой) и неожиданной смертью в 1807 г. в возрасте 42 лет сына Павла. Но об этом мы подробно узнаем из других источников. «Записки» Е. Р. Дашковой были закончены ею в Троицком 27 октября 1805 г.
Это было литературное произведение Е. Р. Дашковой, ибо оно представляет собой не собрание дневниковых записей (хотя таковые она тоже использовала), а сочинение, построенное по законам литературной теории, разработанной в античных поэтиках. Начиная повествование с рассказа о детстве, Е. Р. Дашкова сосредоточивает главное внимание на своем участии в дворцовом перевороте 1762 г., возведшем на российский престол Екатерину II, затем описывает свои путешествия за границу, возвращение в Петербург и руководство двумя Академиями. Последнему, как уже отмечалось выше, она отводила совсем незначительное место. Кончаются «Записки» посвящением их мисс Вильмот.
Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:
©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.
|