|
|
ДЕЛО «ШЕХОВ ПРОТИВ РОССИИ»
(Жалоба № 12440/04)
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
СТРАСБУРГ
19 июня 2014 г.
Настоящее постановление вступит в силу в порядке, установленном в пункте 2 статьи 44 Конвенции. Может быть подвергнуто редакционной правке. По делу «Шехов против России» Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой, в состав которой вошли: Изабелла Берро-Лефевр, Председатель, проведя заседание 27 мая 2014 г. за закрытыми дверями, выносит следующее постановление, утвержденное в тот же день: ПРОЦЕДУРА 1. Дело было возбуждено на основании жалобы (№ 12440/04), поданной 2 марта 2004 года против Российской Федерации в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - «Конвенция») гражданином России Николаем Дурмановичем Шеховым (далее - «заявитель»). 2. Интересы заявителя, которому была оказана юридическая помощь, представляла С. Давыдова, адвокат, практикующий в г. Москве. Власти Российской Федерации (далее – «Власти») первоначально были представлены в Суде В. Милинчуком, бывшим уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека, а затем уполномоченным Г. Матюшкиным. 3. Заявитель, в частности, утверждал, что ему было отказано в юридической помощи в ходе кассационных разбирательств и что его переписка с Судом вскрывалась персоналом места заключения. 4. 28 сентября 2007 года данная жалоба была коммуницированна Властям. ФАКТЫ 1. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА 5. Заявитель, 1959 года рождения, в настоящее время отбывает наказание в исправительной колонии Челябинской области. А. Уголовный процесс 6. 14 марта 2002 года заявитель был задержан по обвинению в убийстве двух человек и покушении на убийство. 7. Во время судебного процесса интересы заявителя представлял адвокат А., назначенный государством. 8. 8 октября 2003 года Челябинский областной суд, проведя заседание с участием присяжных заседателей, признал заявителя виновным по всем пунктам обвинения и назначил ему наказание в виде лишения свободы сроком на двадцать пять лет и одиннадцать месяцев. 9. Заявитель подал кассационную жалобу без помощи адвоката. Он указал, в частности, что защищал себя сам и ходатайствовал о смягчении приговора с убийства до непредумышленного убийства. 10. 8 декабря 2003 г. заявитель был уведомлен о том, что на 23 января 2004 г. назначено судебное разбирательство по его жалобе. По словам Властей, адвокат заявителя, А., также был уведомлен телеграммой о дате кассационного слушания. 11. 23 января 2004 года Верховный суд Российской Федерации рассмотрел кассационную жалобу. На судебном заседании присутствовали заявитель и прокурор. Адвокат А. не присутствовал. По словам заявителя, он просил о замене и назначении ему нового адвоката. По словам Властей, такого запроса представлено не было. В тот же день суд оставил приговор в силе и сократил срок лишения свободы до двадцати пяти лет и пяти месяцев. B. Корреспонденция заявителя 12. В апреле 2004 г. заявитель был переведен в исправительную колонию № 16/9 г. Омска, где содержался до января 2005 г. 13. 8 апреля 2004 г. Суд отправил заявителю по его запросу текст Конвенции, форму жалобы вместе с пояснительной запиской, форму доверенности и уведомление для заявителей. 6 мая 2004 г. указанное письмо было получено следственным изолятором г. Челябинска, где заявитель содержался ранее. Оно было открыто, проштамповано и затем передано в колонию № 16/9 г. Омска. 14. По словам заявителя, 6 июля 2004 г. заместитель начальника Управления исполнения наказаний г. Омска вызвал его и настоятельно рекомендовал ему не подавать жалобу в Суд. Немедленно после этого заявитель был помещен в карцер на восемь дней. По версии Властей, сам заявитель просил о встрече с указанным должностным лицом. По просьбе заявителя указанный чиновник объяснил ему процедуру обращения в Суд. Он не угрожал заявителю. Затем заявитель был посажен в карцер за отправку письма по каналам связи, а не через администрацию исправительной колонии. 15. 10 июля 2004 г. письмо Суда от 8 апреля 2004 г. было получено персоналом колонии № 16/9, было открыто и проштамповано. По словам заявителя, он получил сопроводительное письмо от 8 апреля 2004 г. и текст Конвенции 15 июля 2004 г. Другие вложения и конверт ему не передали. По словам Властей, все вложения были переданы заявителю 10 июля 2004 г. 16. 23 июня 2004 г. заявитель отправил в Суд заполненную форму жалобы. 17. Заявитель указал, что 9 августа 2004 г. его вызвал начальник исправительной колонии № 10 г. Омска, угрожал ему, что если заявитель не прекратит жаловаться, то пожалеет об этом. По словам Властей, именно заявитель просил о встрече с начальником исправительной колонии. В ходе встречи не было никаких угроз в отношении заявителя. 18. 18 августа 2004 г. заявитель был временно переведен в медицинское исправительное учреждение № 10 г. Омска для лечения туберкулеза. 19. Заявитель указал, что 15 октября 2004 г. он передал запечатанный конверт с письмом в Суд администрации медицинского исправительного учреждения. Указанное письмо было открыто, проштамповано и отправлено адресату. Власти указали, что заявитель передал письмо персоналу исправительного учреждения незапечатанным. 20. По словам заявителя, администрация исправительной колонии отказала в отправке многих его писем в Суд, и поэтому ему пришлось отправлять их по каналам связи. Власти утверждали, что все его письма были отправлены. 21. Заявитель жаловался в различные государственные органы на вскрытие и неотправление его писем в Суд. В письме от 15 мая 2006 г. прокуратура сообщила заявителю, что подтверждения того, что его письма не отправляются, нет. 22. 11 октября 2007 г. администрация медицинского исправительного учреждения получила другое письмо Суда, адресованное заявителю и подтверждающее получение его корреспонденции. Указанное письмо было вскрыто, проштамповано и затем вручено заявителю. Сотрудник, открывший письмо, впоследствии был подвергнут дисциплинарному взысканию. II. ПРИМЕНИМОЕ ВНУТРИГОСУДАРСТВЕННОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО А. Правовая помощь 23. Статья 51 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (действующего по состоянию на соответствующий момент времени) в соответствующей части гласит: «1. Участие адвоката в судебных разбирательствах по уголовному делу является обязательным, если: … (5) лицо обвиняется в совершении преступления, за которое может быть назначено наказание в виде лишения свободы на срок свыше пятнадцати лет, пожизненному заключению или смертной казни; (6) соответствующее уголовное дело подлежит рассмотрению судом присяжных; … 3. В обстоятельствах, предусмотренных параграфом 1 выше, за исключением случаев, когда адвокат назначен подозреваемым или обвиняемым или его законным представителем, или другими лицами по запросу или с согласия подозреваемого или обвиняемого, следователь, прокурор или суд обязаны обеспечить участие адвоката в соответствующих судебных разбирательствах». 24. Статья 52 Кодекса предусматривает, что подозреваемый или обвиняемый имеет право отказаться от своего права на защитника на любом этапе судебных разбирательств по уголовному делу. Такой отказ может быть принят только в том случае, когда инициирован подозреваемым или обвиняемым. Такой отказ заявляется в письменном виде и отражается в протоколе соответствующего процессуального действия. Отказ от правозаступничества не лишает подозреваемого или обвиняемого права на ходатайство о помощи адвоката на дальнейших этапах судебных разбирательств по уголовному делу. Назначение адвоката не означает, что все процедурные действия, уже осуществленные к такому времени, должны быть осуществлены повторно. 25. Статья 373 Кодекса гласит, что кассационная инстанция рассматривает кассационные жалобы с целью проверки законности, обоснованности и справедливости судебного решения. 26. Статья 379 гласит: «1. Основаниями отмены или изменения приговора в кассационном порядке являются: (1) несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой или апелляционной инстанции; (2) нарушение уголовно-процессуального закона; (3) неправильное применение уголовного закона; (4) несправедливость приговора. 2. Основаниями отмены или изменения судебных решений, вынесенных с участием присяжных заседателей, являются основания, предусмотренные пунктами 2 - 4 части первой настоящей статьи».
27. Статья 376 Кодекса предусматривает, что судья устанавливает дату, время и место слушания после получения материалов уголовного дела и кассационных жалоб. Сторонам указанная информация должна быть предоставлена не позднее, чем за четырнадцать дней до проведения запланированного слушания. Вопрос о вызове подозреваемого/обвиняемого, содержащегося под стражей, решается судом. Если заключенный выразил желание присутствовать на рассмотрении его жалобы, он имеет право присутствовать или сделать заявление по видеоконференцсвязи. Суд решает, каким способом заключенный будет принимать участие в слушании. 28. Рассмотрев совместимость статьи 51 Уголовно-процессуального Кодекса РФ с Конституцией, Конституционный Суд постановил следующее (решение № 497-О от 18 декабря 2003 г.): «Часть 1 статьи 51 Уголовно-процессуального Кодекса РФ, описывающая обстоятельства, в которых участие адвоката совершенно необходимо, не содержит никакого указания на то, что данные требования неприменимы в апелляционном (кассационном) рассмотрении или что право осужденного на юридическую помощь в таких производствах может быть ограничено». 29. Эта точка зрения была впоследствии подтверждена и расширена в семи решениях, вынесенных Конституционным Судом 8 февраля 2007 года. Суд пришел к выводу, что право на предоставление бесплатного защитника для целей судебного разбирательства по пересмотру судебных решений должно быть предоставлено на тех же основаниях, что на более ранних стадиях судебного разбирательства, и является обязательным в ситуациях, перечисленных в статье 51. Он также подчеркнул обязанность судов по обеспечению участия адвоката стороны защиты в судебном разбирательстве по пересмотру судебных решений. B. Корреспонденция заключенных 30. Часть 2 статьи 81 Уголовно-исполнительного кодекса, с поправками от 8 декабря 2003 г., предусматривает, что корреспонденция заключенных может контролироваться администрацией тюрьмы. Переписка с судами, прокурорами, тюремными должностными лицами, уполномоченным по правам человека, государственным надзорным советом и Европейским Судом по правам человека не подлежит мониторингу. 31. Согласно правилам внутреннего распорядка следственных изоляторов от 2001 года в редакции 2004 года, вся переписка содержащихся под стражей лиц подлежит обработке администрацией учреждения. Корреспонденция должна помещаться в почтовые ящики или передаваться сотрудникам учреждения в незапечатанном виде. Цензура переписки с Европейским Судом по правам человека запрещен (пункт 12). 32. 3 ноября 2005 г. были приняты новые Правила. Они предусматривали, что содержащиеся под стражей лица должны помещать незапечатанные письма в почтовые ящики или передавать их сотрудникам учреждения, за исключением корреспонденции, которая не подлежит цензуре (пункт 50). Они также запрещали цензуру переписки с Европейским Судом по правам человека (пункт 53). C. Возобновление уголовных дел в связи с новыми или вновь открывшимися обстоятельствами 33. Статья 413 Уголовно-процессуального кодекса предусматривает возможность возобновления производства по уголовному делу в результате обнаружения Европейским Судом по правам человека нарушения Конвенции. ПРАВО I. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 6 КОНВЕНЦИИ 34. Заявитель жаловался, что судебные разбирательства по уголовному делу в его отношении являлись несправедливыми ввиду ряда процессуальных нарушений. Он ссылался на статью 6 Конвенции, которая гласит: «1. Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях или при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. Судебное решение объявляется публично, однако пресса и публика могут не допускаться на судебные заседания в течение всего процесса или его части по соображениям морали, общественного порядка или национальной безопасности в демократическом обществе, а также когда того требуют интересы несовершеннолетних или для защиты частной жизни сторон, или – в той мере, в какой это, по мнению суда, строго необходимо – при особых обстоятельствах, когда гласность нарушала бы интересы правосудия. 2. Каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления считается невиновным до тех пор, пока его виновность не будет установлена законным порядком. 3. Каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет как минимум следующие права: (a) быть незамедлительно и подробно уведомленным на понятном ему языке о характере и основании предъявленного ему обвинения; (b) иметь достаточное время и возможности для подготовки своей защиты; (c) защищать себя лично или через посредство выбранного им самим защитника или, при недостатке у него средств для оплаты услуг защитника, пользоваться услугами назначенного ему защитника бесплатно, когда того требуют интересы правосудия; (d) допрашивать показывающих против него свидетелей или иметь право на то, чтобы эти свидетели были допрошены, и иметь право на вызов и допрос свидетелей в его пользу на тех же условиях, что и для свидетелей, показывающих против него; (e) получать бесплатную помощь переводчика, если обвиняемый не понимает используемого языка или не говорит на нем». 35. Власти оспорили данный аргумент, и утверждали, что в отношении заявителя было проведено справедливое судебное разбирательство. А. Приемлемость 36. Суд отмечает, что данная жалоба не является явно необоснованной по смыслу подпункта (a) пункта 3 статьи 35 Конвенции. Кроме того, Суд отмечает, что она не является неприемлемой по каким-либо иным основаниям. Следовательно, она должна быть признана приемлемой. B. Суть жалобы 1. Доводы сторон 37. Заявитель жаловался, что во время рассмотрения его жалобы в суде кассационной инстанции его интересы не были представлены адвокатом. Несмотря на то, что представительство его интересов в суде в данном случае являлось обязательным в соответствии с внутригосударственным законодательством, ходатайство заявителя о юридической помощи адвоката было отклонено и он был оставлен без такой помощи. Учитывая, что соответствующее дело являлось сложным и включало приговор к лишению свободы на продолжительный срок, и так как заявитель не имел юридического образования или не обучался сам, он был не в состоянии эффективно защищать себя. 38. Заявитель также утверждал, что другие процессуальные нарушения сделали судебное разбирательство по его уголовному делу несправедливым. В частности, оценка доказательств внутригосударственными судами являлась неточной и ходатайства заявителя о вызове свидетелей были отклонены. В газете была опубликована статья, описывающая заявителя как уголовного преступника, и данная публикация оказала воздействие на суд. 39. Власти указали, что адвокат заявителя, А., был уведомлен о дате слушания, но не явился на него, и что заявитель, который присутствовал на слушании, не обращался к суду с ходатайством о назначении ему другого адвоката. Следовательно, права заявителя на защиту не были нарушены. 2. Оценка Европейского Суда 40. Заявитель также утверждал, что в судебных разбирательствах по уголовному делу в его отношении имелось много других процессуальных ошибок. Сначала Суд рассмотрит жалобы заявителя на отсутствие официального представителя его интересов в суде в связи с его жалобой в суд кассационной инстанции. 41. Суд отмечает, что в данном деле не оспаривается отсутствие у заявителя достаточных средств для оплаты судебного представителя. В ходе судебных разбирательств он был представлен адвокатом А., который, тем не менее, не обжаловал приговор, вынесенный заявителю, и не явился на слушание. В связи с этим Суд повторяет, что Власти не могут нести ответственность за каждый недостаток в работе адвоката, назначенного с целью оказания юридической помощи. От компетентных государственных органов требуется вмешательство в соответствии с подпунктом (c) пункта 3 статьи 6 только в том случае, если непредоставление адвоката, назначенного для оказания правовой помощи, эффективного представительства является явным или доведено до сведения Властей иным образом (см., среди прочих источников, «Дауд против Португалии» (Daud v. Portugal), Отчеты о постановлениях и решениях 1998-II, пункт 38, и «Седждович против Италии» (Sejdovic v. Italy) [БП], жалоба № 56581/00, пункт 95, ЕСПЧ 2006‑II). 42. Сторонами оспаривается, ходатайствовал ли заявитель о переносе слушания или о замене адвоката, назначаемого судом кассационной инстанции. Однако Суду нет необходимости устанавливать, обращался ли заявитель с такими ходатайствами. Суд считает, что поведение заявителя само по себе не могло освободить органы власти от обязательства по осуществлению действий с целью гарантировать заявителю эффективную защиту. Вышеупомянутые недостатки со стороны назначенного судом адвоката являлись явными, что обязывало внутригосударственные власти вмешаться (см. аналогичное обоснование в «Саннино против Италии» (Sannino v. Italy), жалоба № 30961/03, пункт 51, ЕСПЧ 2006‑VI; «Сабиров против России» (Sabirov v. Russia), жалоба № 13465/04, пункты 45 и 46, 11 февраля 2010 г.; и «Сийрак против России» (Siyrak v. Russia), жалоба № 38094/05, пункты 29-33, 19 декабря 2013 г.). 43. Суд отмечает, что в соответствии с внутригосударственным законодательством судебные органы были обязаны назначить адвоката для заявителя с целью обеспечения эффективного осуществления его прав, независимо от того, ходатайствовал заявитель об этом или нет. Заявитель предстал перед судом в связи с обвинениями в убийстве двух человек и покушением на убийство и, следовательно, подвергался угрозе заключения под стражу на срок свыше пятнадцати лет. Статья 51 Уголовно-процессуального кодекса, в толковании Конституционного суда РФ, определяла обязательное требование по представительству обвиняемых в суде, которым предъявлены уголовные обвинения такой тяжести (см. пункты 23, 28 и 29 выше). Суд отмечает, что заявитель никогда явно не отказывался от своих прав на защиту и при этом не было предпринято попыток назначить адвоката или перенести слушание с целью обеспечения присутствия адвоката (см. аналогичное обоснование в деле «Шулепов против России» (Shulepov v. Russia), жалоба № 15435/03, пункты 37 и 38, 26 июня 2008 г., и «Крылов против России» (Krylov v. Russia), жалоба № 36697/03, пункт 44, 14 марта 2013 г.). 44. Кроме того, что касается вопроса о том, требовали ли «интересы правосудия», чтобы заявителю был предоставлен адвокат для его жалобе, Суд уже рассмотрел несколько аналогичных дел против России, в которых заявители не были обеспечены представителем в ходе разбирательств по уголовным делам. Принимая во внимание три фактора - (a) широкие полномочия судов высших инстанций в России, (b) тяжесть обвинений, выдвинутых против заявителей и (c) суровость приговора, который был им вынесен - Суд считает, что интересы правосудия требовали, чтобы для целей справедливого слушания дела заявителям должен быть представлен адвокат на слушании по его жалобе. Следовательно, Суд усмотрел нарушение пункта 1 статьи 6 совместно с подпунктом (c) пункта 3 статьи 6 Конвенции в данных делах (см. дело Шулепова, упомянутое выше, пункт 34-39; «Потапов против России» (Potapov v. Russia), жалоба № 14934/03, пункты 21-26, 16 июля 2009 г.; «Шильбергз против России» (Shilbergs v. Russia), жалоба № 20075/03, пункты 120-124, 17 декабря 2009 г.; «Самошенков и Строков против России» (Samoshenkov and Strokov v. Russia), жалобы №№ 21731/03 и 1886/04, 45. В настоящем деле заявитель предстал перед судом присяжных и, следовательно, юрисдикция кассационного суда была ограничена правовыми вопросами (см. пункт 26 выше). Правовые вопросы в деле заявителя были особенно сложными. Важно отметить, что в своих жалобах заявитель добивался повторной квалификации уголовного преступления и полагался на собственную защиту. В связи с этим, Суд считает, что без услуг практикующего представителя заявитель не мог сформулировать аргументы, поднятые в жалобе, и не мог компетентно выступить в суде по соответствующим правовым вопросам, что означает, что заявитель был не в состоянии эффективно защищать себя. Более того, суд кассационной инстанции обладал широкими полномочиями при вынесении решения по его жалобе и его решение являлось окончательным. Еще более значимым является тот факт, что заявитель был приговорен судом первой инстанции к лишению свободы на срок двадцать пять лет и одиннадцать месяцев. Таким образом, для заявителя рассматриваемый вопрос являлся особенно важным (см. аналогичное обоснование в деле «Максвелл против Соединенного Королевства» (Maxwell v. the United Kingdom), 28 октября 1994 г., пункты 38-41, Серия A № 300‑C; дело Шальбергза,упомянутое выше, пункт 122; и дело Крылова,упомянутое выше, пункт 46). 46. В итоге, учитывая характер соответствующих судебных разбирательств, широкие полномочия кассационного суда, сложность правовых вопросов относящихся к делу, ограниченную способность заявителя без законного представительства оперировать правовыми аргументами и, прежде всего, важность рассматриваемых вопросов в свете суровости приговора и законного требования обязательного представителя в таких делах, Суд считает, что интересы правосудия требовали, чтобы заявитель был представлен адвокатом на соответствующем слушании. Соответственно, не назначив адвоката для заявителя, или не отложив слушание с целью обеспечения присутствия адвоката, внутригосударственные судебные органы не обеспечили эффективную юридическую помощь заявителю в ходе кассационных разбирательств. 47. Таким образом, Суд постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6 совместно с подпунктом (c) пункта 3 статьи 6 Конвенции. 48. В свете вышесказанного, Суд не видит необходимости рассматривать отдельно остальные утверждения заявителя в отношении справедливости судебного разбирательства. II. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЕЙ 8 И 34 КОНВЕНЦИИ 49. Заявитель жаловался, что его переписка с Судом вскрывалась администрацией исправительной колонии, что последняя отказалась отправлять некоторые из его писем в Суд, и персонал исправительной колонии угрожал заявителю в связи с подачей его жалобы в Суд. Он ссылался на статьи 8 и 34 Конвенции, которые гласят: Статья 8 «1. Каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции. 2. Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц». Статья 34 «Суд может принимать жалобы от любого физического лица, любой неправительственной организации или любой группы частных лиц, которые утверждают, что явились жертвами нарушения одной из Высоких Договаривающихся Сторон их прав, признанных в настоящей Конвенции или в Протоколах к ней. Высокие Договаривающиеся Стороны обязуются никоим образом не препятствовать эффективному осуществлению этого права». A. Доводы сторон 50. Власти отрицали то, что они препятствовали эффективному осуществлению права заявителя на подачу петиции. Власти признали, что два письма из всех присланных Судом писем были открыты сотрудниками исправительной колонии, но подтвердили, что указанные письма не подверглись цензуре. Они были открыты только с целью регистрации и были переданы заявителю полностью и без задержки. Тем не менее, так как письма были вскрыты в нарушение внутригосударственного законодательства, к одному из сотрудников, ответственных за это, была применена мера дисциплинарной ответственности. Таким образом, заявитель не мог более претендовать на статус потерпевшего от предполагаемого нарушения требований статей 8 и 34 Конвенции. Более того, учитывая, что он не обратился в суд за предоставлением компенсации, он не исчерпал всех внутригосударственных средств правовой защиты. 51. Власти также указали, что все письма заявителя в Суд были отправлены без задержки. Письмо от 15 октября 2004 г. было вручено персоналу исправительной колонии незапечатанным; поэтому оно было проштамповано перед отправлением. Наконец, Власти указали, что в адрес заявителя не было никаких угроз, и к нему не было применено никаких дисциплинарных санкций в связи с его жалобой. Все дисциплинарные санкции были наложены за нарушения режима места заключения и не были связаны с его жалобой. 52. Заявитель продолжал настаивать на своих жалобах. B. Оценка Суда 53. Суд рассматривал жалобы на цензуру переписки между заявителем и Судом в соответствии со статьей 8 Конвенции (см. «Алексеенко против России» (Alekseyenko v. Russia), жалоба № 74266/01, пункт 68, 8 января 2009 г.; «Борис Попов против России» (Boris Popov v. Russia), жалоба № 23284/04, пункты 93-94, 28 октября 2010 г.; и «Идалов против России» (Idalov v. Russia) [БП], жалоба № 5826/03, пункт 199, 22 мая 2012 г.), в соответствии со статьей 34 (см. «Понушков против России» (Ponushkov v. Russia), жалоба № 30209/04, пункты 79-85, 6 ноября 2008 г.; «Фетисов и другие против России» (Fetisov and Others v. Russia), жалобы №№ 43710/07, 6023/08, 11248/08, 27668/08, 31242/08 и 52133/08, пункт 144, 17 января 2012 г.; и «Тросин против Украины» (Trosin v. Ukraine), жалоба № 39758/05, пункт 49, 23 февраля 2012 г.), или в соответствии с обоими положениями - дело 54. Имея большой опыт в расследовании фактов по делу и учитывая природу вмешательства и содержание доводов заявителя (см. дело «Скоппола против Италии» (Scoppola v. Italy) (№. 2) [БП], жалоба № 10249/03, § 54, 17 сентября 2009 г.), Суд считает, что вопросы, относящиеся к переписке между заявителем и Судом, затрагивают требования как статьи 8, так и статьи 34 Конвенции. 1. Статья 8 55. Суд отмечает, что в соответствующий период статья 91 Уголовно-исполнительного кодекса прямо запрещала цензуру переписки между заключенным и Судом. Любая жалоба на то, что цензура имела место, могла быть подана в суды с целью ее рассмотрения по существу (см. дело Алексеенко, упомянутое выше, пункт 90, и «Ефименко против России» (Yefimenko v. Russia), жалоба № 152/04, пункт 154, 12 февраля 2013 г.). 56. Следовательно, данная жалоба должна быть отклонена согласно пунктам 1 и 4 статьи 35 Конвенции в связи с неисчерпанием всех внутригосударственных средств правовой защиты. 2. Статья 34 57. Суд прежде всего отмечает, что жалоба в соответствии со статьей 34 Конвенции носит процедурный характер и, следовательно, не приводит к возникновению вопроса приемлемости в соответствии с Конвенции (см. «Эрги против Турции» (Ergi v. Turkey), 28 июля 1998 г., пункт 105, Отчеты 1998‑IV; «Кук против Австрии» (Cooke v. Austria), жалоба № 25878/94, пункт 46, 8 февраля 2000 г.; и «Юхас Дурич против Сербии» (Juhas Đurić v. Serbia), жалоба № 48155/06, пункт 72, 7 июня 2011 г.). Следовательно, возражения Властей в отношении утраты статуса потерпевшего и неисчерпания всех внутригосударственных средств правовой защиты, были поняты неправильно. 58. Кроме того, Суд напоминает, что для эффективного функционирования системы подачи индивидуальной жалобы, установленной статьей 34, очень важно, чтобы заявитель мог беспрепятственно общаться с Судом без какого-либо давления со стороны властей с целью вынудить заявителя отозвать или изменить свои жалобы. Выражение «какое-либо давление» означает не только непосредственное принуждение и грубые акции устрашения заявителей или их законных представителей, но также другие ненадлежащие косвенные действия или контакты, направленные на то, чтобы разубедить или лишить заявителей желания воспользоваться конвенционным средством правовой защиты (см. «Танрикулу против Турции» (Tanrıkulu v. Turkey) [БП], жалоба № 23763/94, пункт 130, ЕСПЧ 1999‑IV, и «Константин Маркин против России» (Konstantin Markin v. Russia) [БП], жалоба № 30078/06, пункт 158, ЕСПЧ 2012 (выдержки)). 59. Важно уважать тайну переписки Суда с заявителями, поскольку она может касаться обвинений против администрации или должностных лиц тюрьмы. Вскрытие писем, полученных от Суда или адресованных ему, безусловно, приводит к тому, что они могут быть прочитаны и, предположительно, в отдельных случаях могут создать риск репрессий со стороны персонала следственного изолятора в отношении такого заключенного. Следовательно, вскрытие писем администрацией тюрьмы может препятствовать заявителям в передаче их дел в Суд (см. «Кляхин против России» (Klyakhin v. Russia), жалоба № 46082/99, пункты 118 и 119, 30 ноября 2004 г.; дело Понушкова, упомянутое выше, пункт 80; и дело Беляева и Дигтяра, упомянутое выше, пункт 61). 60. В настоящем деле не оспаривается, что как минимум два из писем Суда были вскрыты администрацией пенитенциарного учреждения. Заявитель указал, что соответствующие письма были прочтены и вложения были изъяты. Власти отрицали это, указав, что соответствующие письма были открыты только для целей регистрации. Суд не убедил такой довод. Учитывая, что имена отправителя и адресата были указаны на конверте, можно было зарегистрировать письма без их вскрытия. В таких обстоятельствах Суд считает, что страх заявителя в отношении вскрытия писем администрацией исправительной колонии с намерением их прочтения являлся объективно обоснованным. 61. Что касается приложений к письмам, Суд не убедило утверждение Властей о том, что такие приложения были переданы заявителю. В случаях, когда конверт возращен государственным должностным лицом в открытом виде, Власти обязаны доказать, что письмо, содержавшееся в таком конверте, было передано заявителю полностью. В отсутствие такого доказательства Суд склонен считать достоверным утверждение заявителя о том, что приложения к письму были удержаны администрацией исправительной колонии (см. аналогичное обоснование в деле Понушкова, упомянутом выше, пункт 82). 62. Суд отмечает, что в соответствии со статьей 91 Уголовно-исполнительного кодекса, переписка с Судом является конфиденциальной и не подлежит цензуре (см. пункт 30 выше). Таким образом, письма Суда вскрывались в нарушение внутригосударственного законодательства. 63. Суд считает, что вскрытие корреспонденции могло оказать запугивающий эффект на заявителя, и удержание вложений - включая форму жалобы и пояснительную записку, форму доверенности и уведомление для заявителей - негативно влияло на способность заявителя на эффективную подготовку его жалобы в Суд. Положение заявителя являлось особенно уязвимым, так как в это время у него не имелось представителя в судебных разбирательствах в Суде и, следовательно, он зависел от администрации исправительной колонии в отношении обеспечения его переписки с Судом и остальным миром (см. аналогичное обоснование в деле Кляхина, упомянутом выше, пункт 122; «Котлец против Румынии» (Cotleţ v. Romania),жалоба № 38565/97, пункт 71, 3 июня 2003 г.; и в деле Понушкова, упомянутом выше, пункт 84). Следовательно, вскрытие писем от Суда и удержание вложений являлось вмешательством в осуществление права заявителя на подачу индивидуальной жалобы, что несовместимо с обязательством государства-ответчика в соответствии со статьей 34 Конвенции. 64. Поэтому Суд приходит к выводу, что государство-ответчик не выполнило свои обязательства в соответствии со статьей 34 Конвенции. 65. В свете вышесказанного, Суд не видит необходимости рассматривать отдельно остальные утверждения заявителя в отношении осуществления его права на подачу индивидуальной жалобы. III. ДРУГИЕ ПРЕДПОЛАГАЕМЫЕ НАРУШЕНИЯ КОНВЕНЦИИ 66. Наконец, Суд изучил все остальные жалобы, поданные заявителем, и, принимая во внимание все имеющиеся в его распоряжении материалы и в той степени, в которой данные жалобы относятся к его компетенции, Суд считает, что они не раскрывают никаких признаков нарушения прав и свобод, закрепленных в Конвенции или в Протоколах к ней. Следовательно, данная часть жалобы подлежит отклонению как явно необоснованная в силу подпункта «а» пункта 3 и пункта 4 статьи 35 Конвенции. IV. ПРИМЕНЕНИЕ ПОЛОЖЕНИЙ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ 67. Статья 41 Конвенции предусматривает следующее: «Если Суд приходит к заключению, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне». А. Ущерб 68. Заявитель требовал 50 000 евро в качестве компенсации морального ущерба. 69. Власти утверждали, что требования заявителя являются чрезмерными и необоснованными. По их мнению, установление нарушения составило бы достаточную справедливую компенсацию. 70. Суд повторяет, что если заявитель был осужден несмотря на потенциальное нарушение его прав, гарантированных статьей 6 Конвенции, необходимо, чтобы заявитель был поставлен, насколько это возможно, в такие условия, как если бы требования вышеуказанного положения нарушены не были, и в принципе, наиболее подходящей формой компенсации было бы повторное судебное разбирательство по делу заявителя, если заявитель ходатайствует о таком разбирательстве (см. «Оджалан против Турции» (Öcalan v. Turkey) [БП], жалоба № 46221/99, пункт 210 in fine, ЕСПЧ 2005‑IV, и «Сахновский против России» (Sakhnovskiy v. Russia) [БП], жалоба № 21272/03, пункт 112, 2 ноября 2010 г.). В связи с этим Суд отмечает, что в статье 413 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации указано, что уголовное производство может быть начато заново, если Судом установлено нарушение Конвенции (см. пункт 33 выше). 71. Что касается требований заявителя в отношении морального ущерба, Суд считает, что страдания и подавленность заявителя не могут быть компенсированы лишь установлением факта нарушения. Принимая решение на справедливой основе, Суд присуждает заявителю 4 000 евро в качестве компенсации морального ущерба, плюс любой налог, которым может облагаться данная сумма. B. Расходы и издержки 72. Заявитель не требовал возмещения расходов и издержек. Соответственно, Суд ничего не присуждает ему по данному пункту. В. Процентная ставка при просрочке платежей 73. Суд считает приемлемым, что процентная ставка при просрочке платежа должна быть установлена в размере, равном предельной учетной ставке Европейского Центрального банка, плюс три процента. НА ЭТИХ ОСНОВАНИЯХ СУД ЕДИНОГЛАСНО: 1. Объявил жалобу в отношении справедливости судебных разбирательств по уголовному делу приемлемой, а остальную часть жалобы - неприемлемой;
2. Постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6 совместно с подпунктом (c) пункта 3 статьи 6 Конвенции относительно отсутствия юридической помощи в ходе кассационных разбирательств;
3. Постановил, что нет необходимости рассматривать остальные жалобы в соответствии с пунктами 1 и 3 статьи 6 Конвенции;
4. Постановил, что государство-ответчик нарушило свои обязательства в соответствии со статьей 34 Конвенции;
5. Постановил, что (a) что в течен 
Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: ©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.
|