Глава 8. Давай будем друзьями?..

Драко

После того, как я наорал на Грейнджер, после возвращения в свое тело, сразу пошел в спальню. И очень быстро заснул.

Утром я встал рано. Но бордовые простыни не могли говорить ни о чем хорошем. Да. Мы с Грейнджер опять поменялись телами! Это же просто ужасно!.. Когда Дамблдор прислал письмо, в котором сказал, что вернуться в свое тело невозможно, я дико разозлился. Я никогда еще не был так зол! Я сразу схватил за руку ничего не понимающего МакЛаггена и повел на Историю Магии. Только чтобы отомстить за «тупого слизеринского хорька»! Так мы и объявили друг другу войну.

На следующий день Грейнджер покрасила волосы в зеленый! Мои белые волосы были моей гордостью!.. А она... Если честно, за это я хотел побриться налысо. Но... Мне нравились волосы Грейнджер! Мне было жалко сбривать такие красивые, мягкие, кудрявые... Так, о чем это я? Ах, да. Поэтому я просто перекрасил их в бордовый. Я одевался очень откровенно, а за это Грейнджер как-то раз одела майку с надписью: «Тебе скучно и одиноко?.. Присылай сову Драко Малфою». После этого я и не общался с ней больше. Но после того, как она раздавала мои колдографии с разными надписями, я больше не надевал кольцо на палец. Но, если честно, я носил это кольцо с собой везде. Однако не надевал.

Но когда я увидел плачущую Грейнджер в библиотеке!..

День начался, на удивление, хорошо. Сегодня у меня было просто замечательное настроение! Я пришел в библиотеку. Грейнджер плакала! Я пытался хоть как-то успокоить ее. Мне было очень стыдно, потому что я думал, что это из-за моих выходок она плачет. Я обнял ее. Но она уверяла, что дело не в этом.

– А в чем? – недоумевал я. Я стер слезы с ее щек. Мне почему-то очень захотелось прикоснуться к ней. Она очень смутилась. Когда слезинка скатилась на ее губы, я провел большим пальцем по ее нижней губе, а потом усмехнулся своим мыслям. Я только что хотел поцеловать сам себя!.. На самом деле, мне хотелось поцеловать Грейнджер. Но как я могу поцеловать Грейнджер, не поцеловав себя? Конечно, целоваться с мистером Совершенство, наверное, здорово... Нет, я еще не готов целоваться с собой!..

– Твой отец... Я приезжала в Малфой-мэнор на выходные, – тихо прошептала она.

– Почему ты не сказала мне? – удивился я.

– Я не могла найти тебя. А кольцо ты больше не носишь... – сообщила Гермиона. Я разозлился. Не на нее, не на кого-либо еще. На себя. Почему я перестал с ней общаться? Если бы я не был таким идиотом, ее слез можно было бы избежать! – И там он сказал, что я должна стать Пожирателем Смерти! – она заплакала. Я еще крепче прижал ее к себе. – И еще он... – мои глаза расширились от ужаса. Я знал, что бывает, когда отец хочет напугать меня.

– Он пытал тебя? – еле слышно спросил я. Она не ответила. – Он применил круцио?

Она кивнула. Я чувствовал себя последней сволочью. Во-первых, если бы я выслушал ее раньше, то предупредил бы, что дома ее могут пытать. Тогда бы она вообще не поехала в Малфой-мэнор. Во-вторых, я все еще чувствовал себя виноватым из-за того, что так долго издевался над ней. Ну, и, в-третьих, потому что... Я чувствовал себя так, как будто я послал Грейнджер вместо себя на наказание! Это круцио предназначалось мне, а не ни в чем неповинной Гермионе!.. Что я наделал?

– Прости! Прошу, прости меня, – я сам был готов заплакать, если бы не был приучен с детства скрывать свои эмоции.

– За что, Малфой? – недоумевала она. Гермиона даже перестала плакать.

– Это я во всем этом виноват! К тебе применили круцио из-за меня! Что я наделал?.. – я уткнулся лицом в свои ладони.

– Эй, ты совсем не виноват! – воскликнула Грейнджер, прижимаясь ко мне ближе. – Я тоже та еще дура! Поехала неизвестно куда к сбежавшему из Азкабана Пожирателю!

Мы просто молча обнимались. Этот знак поддержки, как ничто другое, успокаивал!

– А мне было одиноко без тебя, – прошептала она.

– Правда? – я поднял левую бровь. Она промолчала. – Я тоже скучал по тебе.

– Я не говорила, что скучала. Я сказала, что без твоих выходок было одиноко, – она рассмеялась. – Драко?

Она назвала меня по имени...

– М-м-м?

– Что мы будем делать дальше? Если у нас не получится поменяться телами обратно? – спросила Гермиона.

– Хм... Я даже не знаю. Давай не будем забегать наперед. Мы найдем способ! Надежда уходит последней.

После этого случая мы каждый день после уроков оставались в библиотеке и искали хоть что-то про обмен телами. Пока мы нашли только юмористические рассказы Генриетты Завилдек. Там говорилось о двух волшебниках, которые поменялись телами. Там упоминалось заклятье, способное это сделать: «Меняустел». Но когда мы спросили Дамблдора об этом заклинании, он сказал, что его вообще не существует и лучше его не пробовать (оно может быть опасным). Но вот пришло время Гермионе ехать в Малфой-мэнор. Конечно, она не собиралась становиться Пожирателем.

– Малфой? – как-то раз позвала она.

– Что?

– Ты не обидишься, если я не буду Пожирателем Смерти? Это же все-таки твоя жизнь! Когда мы поменяемся телами обратно, тебе за это влетит! – серьезно проговорила она, а я от души рассмеялся.

– Глупости какие! – я не мог остановиться. – А если мы не поменяемся телами обратно? То ты всю жизнь будешь Пожирателем?

Она тоже немного усмехнулась.

– Я не хотел становиться Пожирателем, – тихо прошептал я.

– Правда? – удивилась она.

– Да. Но все равно стал бы, – серьезно ответил я.

– И я, кажется, догадываюсь, почему именно... – задумчиво проговорила Гермиона. – Из-за отца и матери, да? – я молча кивнул. – Что ж, а я думала, что ты другой...

– Какой «другой?» – я лениво поднял брови.

– Ну... Что ты тайно пытаешь первокурсников или ставишь опыты над домовыми эльфами. Или просто варишь запрещенные зелья у себя в подземельях, – с улыбкой на лице рассказывала она. Я рассмеялся.

– Я, что, правда, произвожу такое впечатление?

– Ну... Иногда. Особенно, когда по-настоящему зол.

Я мысленно отметил, что Грейнджер иногда меня боится. Так... нужно быть капельку добрее.

– Ты боишься меня? – я совсем не хотел, чтобы она меня боялась! Опасалась, да. Но боялась, нет. Она не ответила. – Я ведь вовсе не страшный! Но опасаться меня все же стоит...

– Я не боюсь тебя, – ответила она шепотом. – Чего мне тебя бояться, если я сейчас сильнее тебя, а заклинаний я знаю больше!

– Ну, уж нет! Заклинаний я тоже знаю много! – воскликнул я, защищаясь. – А что если я сейчас наложу на тебя какое-нибудь заклятье?

– Я доверяю тебе, – ответила Грейнджер, пожав плечами.

– А я бы на твоем месте не доверял! Я очень плохой! – мне даже было как-то неловко из-за того, что я потерял репутацию злого и хитрого слизеринца.

– Если бы ты хотел меня убить или причинить мне зло, ты бы давно уже это сделал! И тем более, это очень глупо вредить самому себе, – просто объяснила она.

– Верно, – согласился я.

Мы немного помолчали, а потом она вдруг прошептала:

– Сейчас твой отец, скорее всего, крушит свой кабинет, где ты должен был появиться.

Я боялся за мать. Когда отец зол, маме лучше не быть в поместье вообще.

– Да. Скорее всего, так. И, кстати, если тебе будут приходить письма от Люциуса, не открывай их. Просто сожги. Там может быть что-то плохое. Поверь, я хорошо знаю своего отца, – как-то раз, мне пришло письмо от Люциуса, которое взорвалось прямо у меня в руках.

– Ты волнуешься за меня? – с хитрой улыбочкой спросила Гермиона.

– Знаешь, мне не хотелось бы, чтобы мое идеально лицо или тело пострадало! – решил оправдаться я. Ну не признаваться же ей, что я за нее волнуюсь.

– Нет, Малфой, ты за меня волнуешься, – уверенно заявила она и ухмыльнулась.

– Что ты ела на ужин? – быстро спросил я первое, что пришло в голову, пока Грейнджер не начала говорить на опасные темы. Черт! Как глупо получилось!..

Она удивленно на меня посмотрела, а потом, ухмыльнувшись, добавила:

– Ага. Значит, мы темы меняем. Что, Малфой, стесняешься признаться, что волнуешься за грязнокровку? – разговор зашел совсем не в то русло!

– Грейнджер, давай будем друзьями! – заявил я.

– Давай будем друзьями?.. – ошеломленно повторила Гермиона.

– Ну... мне просто уже надоели эти «грязнокровка» и «слизеринский хорек», понимаешь?

– Это точно, – согласилась она. – Да. Я принимаю твою дружбу, Малфой.

Вот так мы и сдружились.

Гермионе несколько раз приходили письма от моего отца, но она послушала меня. В четвертый раз ей пришел громковещатель:

– Драко Люциус Малфой! Ты самая последняя сволочь! Тебе повезло, что кое-кто сжалился над нами и не убил нас! Ты больше НЕ часть нашей семьи! Ты позор фамилии Малфой!

– Прости, – сказала после гневной речи Люциуса Гермиона.

– Не извиняйся. Все нормально, правда, – я все еще переживал за мать.

–––––––––––––––––––––––––––––––––

Гарри Поттер вместе со своим другом Роном Уизли и его сестрой Джинни прогуливался по школе и думал о своей лучшей подруге. Она в последнее время вела себя очень странно. Перекрасила волосы в насыщенный бордовый. Стала встречаться с МакЛаггеном, которого раньше недолюбливала. Как-то раз Гарри зашел в гостиную гриффиндора и увидел, что Гермиона бормотала что-то очень тихо, но Гарри удалось кое-что из этого расслышать:

– Кто ее за язык-то тянул? Зачем она все портит? Я же пытался вести себя хорошо, а она...

Как только Гарри услышал, что Гермиона отзывается о себе в мужском роде, его она стала очень волновать.

– Рон, тебе не кажется, что Гермиона немного изменилась? – спросил Гарри у Рона после уроков.

– Хм... Да. Иногда она пугает меня. Она иногда по фамилии ко мне обращается. И рожи какие стала корчить!.. Мне иногда кажется, что я разговариваю не с ней, а с Малфоем.

– И она все время после уроков пропадает где-то, – добавил Гарри.

– Насчет этого не волнуйся, она, скорее всего, в библиотеке, – отмахнулся Рон.

Но Гарри решил проверить, где она все-таки пропадает. И он достал свою Карту Мародеров. Гермиона была в библиотеке. Но он даже не поверил, когда увидел, что она там с Драко Малфоем!

– Рон! Она в библиотеке с Малфоем! – удивленно сказал Гарри.

Они взяли мантию-невидимку, и пошли в библиотеку.

– Я не боюсь тебя, – сказал Малфой. – Чего мне тебя бояться, если я сейчас сильнее тебя, а заклинаний я знаю больше!

– Ну, уж нет! Заклинаний я тоже знаю много! – заявила Гермиона. – А что если я сейчас наложу на тебя какое-нибудь заклятье?

– Я доверяю тебе, – ответил Малфой. Как это так?! Малфой доверяет Гермионе?

– А я бы на твоем месте не доверял! Я очень плохой! – сказала Гермиона. Она опять отозвалась о себе, как о мужчине! Да еще сказала, что она плохая.

Рон и Гарри переглянулись.

– Опять она странно себя ведет! – яростно зашептал Рон. – Она сказала: «я очень плохой» или мне послышалось?

– Да. Тише, Рон, мы так ничего не услышим! – оборвал его Гарри.

– Ты волнуешься за меня? – с хитрой улыбочкой спросил Малфой.

– Знаешь, мне не хотелось бы, чтобы мое идеально лицо или тело пострадало! – заявила Гермиона. Мальчики опять переглянулись.

– Нет, Малфой, ты за меня волнуешься, – уверенно заявил Малфой.

– Что ты ела на ужин? – дальше Гарри и Рон не слушали.

– Малфой говорит о себе в третьем лице?! Он уже окончательно помешался на своей персоне! Вот до чего может довести повышенная самооценка! – цвет лица Рона можно было сравнить только с цветом волос.

– Странно все это! Пойдем, пока нас не заметили. – Они поспешили скрыться.

Но если бы Гарри решил взглянуть на Карту Мародеров, да был более внимательным, он бы заметил, что надписи поставлены неверно. Малфой стоял около стеллажа с книгами, но над фигуркой, которая стояла около стеллажа с книгами была надпись «Гермиона Грейнджер». А Гермиона сидела за столом, но на Карте была надпись «Драко Малфой». Но, увы, Гарри не удосужился взглянуть на Карту, да и особо внимательным (конечно, кроме игры в квиддич, там он проявлял чудеса внимательности) он не был.

А Альбус Дамблдор пил чай у себя в кабинете и понял, что он исправил то, что натворил. Они дружат. Это уже хорошо. Но он не намерен повторять свои ошибки. Еще рано... А вот позже!

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: