Национальные и расовые тела боли

У некоторых стран, претерпевших насилие или явившихся в результате многочисленных коллективных насильственных действий причиной страдания других, тела боли тяжелее, чем у остальных. Поэтому у наций с более древней историей есть тенденция иметь более тяжелые тела боли. По этой же причине у более молодых стран, таких как Канада или Австралия, а также у тех, что были лучше защищены от окружающего безумия, таких как Швейцария, есть тенденция иметь более легкие коллективные тела боли. Разумеется, жители этих стран не избавлены от личных тел боли. Если вы достаточно чувствительны, то можете почувствовать тяжесть энергетических полей некоторых стран сразу, как только делаете первый шаг с трапа самолета. Есть страны, где можно почувствовать энергетическое поле латентного насилия прямо под поверхностью повседневной жизни. В некоторых случаях, например, на Ближнем Востоке, национальное коллективное тело боли настолько сильно, что значительная часть населения действует так, словно людей что-то подталкивает и заставляет проявлять его в бесконечном и безумном круговороте преступлений и возмездий, посредством коих тело боли все время обновляет и питает себя.

В странах с тяжелыми, но уже не такими острыми телами боли, у людей есть склонность стараться стать менее чувствительными к коллективной эмоциональной боли: в Германии и Японии — через работу, в некоторых других странах — через снисходительность и терпимость к употреблению алкоголя (что, однако, может иметь и обратный эффект — стимуляцию тела боли, особенно при чрезмерном употреблении). Китайское тело боли в определенной мере смягчается широким распространением практики тай-цзи, удивительным образом не попавшей под запрет коммунистического правительства, видевшего для себя угрозу во всем, что не могло контролировать. Каждый день на улицах и в городских парках миллионы людей выполняют эту успокаивающую ум медитацию в движении. Путем снижения умственной активности и генерации Присутствия это вносит существенные изменения в коллективное энергетическое поле и способствует уменьшению тела боли.

В западном мире все более широкий прием и распространение находят такие задействующие физическое тело духовные практики как тай-цзи, ци-гун и йога. Они не создают разобщенности между телом и духом и способствуют ослаблению тела боли. Их роль в глобальном пробуждении будет весьма заметной.

У еврейского народа, многие века страдавшего и подвергавшегося гонениям, коллективное расовое тело боли выражено достаточно ярко. Не удивительно, что у коренных американцев, численность которых сократилась в десятки раз, и чья культура была уничтожена европейскими колонистами, оно тоже сильно. Не менее ярко тело боли выражено у чернокожих американцев. Их предки были насильно оторваны от своих корней, принуждены к повиновению и проданы в рабство. Основа американского экономического процветания заложена трудом четырех-пяти миллионов черных рабов. На самом деле страдание, причиненное коренным и черным американцам, не ограничилось только этими двумя расами, и стало частью коллективного тела боли Америки. В сущности, всегда оба — и жертва, и преступник — страдают от последствий любого акта насилия, угнетения и жестокости. Ибо то, что ты делаешь другим, ты делаешь себе.

Глава шестая

Прорыв к свободе

Освобождение от тела боли начинается, прежде всего, с осознания того, что у тебя есть тело боли. Затем, что еще важнее, с появления способности оставаться достаточно присутствующим, достаточно бдительным, чтобы в моменты активизации тела боли заметить его в себе как приток тяжелых негативных эмоций. Когда ты признаешь у себя его наличие, оно теряет способность притворяться тобой, жить и обновляться через тебя.

Осознанное Присутствие разрушает отождествление с телом боли. Когда ты с ним не отождествляешься, оно теряет контроль над твоим мышлением и вследствие этого теряет способность обновлять и восстанавливать себя, питаясь твоими мыслями. В большинстве случаев тело боли не растворяется сразу после того, как ты разорвешь связь между ним и думаньем. Оно начинает терять энергию. Тучи эмоций уже реже накрывают твое мышление; прошлое перестает искажать твое присутствующее восприятие. Энергия, захваченная телом боли, начинает менять частоту вибрации и преобразуется в Присутствие. Таким образом, тело боли становится топливом осознанности. Вот почему у самых мудрых и самых просветленных людей нашей планеты когда-то были тяжелые тела боли.

Независимо от того что ты говоришь, делаешь или какое лицо являешь миру, тебе не удастся скрыть свое ментально-эмоциональное состояние. Каждый человек излучает энергетическое поле, соответствующее его внутреннему состоянию, и большинство людей в состоянии его почувствовать, хотя эманацию энергии другого человека можно чувствовать лишь подсознательно. Люди толком не понимают, что ощущают ее, но, тем не менее, это в значительной мере определяет их восприятие человека и реакцию на него. Некоторые очень хорошо осознают ее уже при первой встрече, прежде чем было сказано хоть слово. Однако позже в отношениях верх берут слова, а вместе со словами приходят роли, исполняемые большинством людей. Тогда внимание перемещается в мир ума, и способность чувствовать чужое энергетическое поле в значительной мере снижается, хотя на бессознательном уровне это чувство сохраняется.

Когда понимаешь, что тела боли бессознательно рыскают в поисках еще большей боли, — иначе говоря, хотят, чтобы случилось что-нибудь плохое — ты начинаешь догадываться, что значительное число дорожно-транспортных происшествий происходит именно с теми водителями, чьи тела боли в этот период активны. Если на перекрестке одновременно появляются два водителя с активными телами боли, то вероятность ДТП повышается во много раз по сравнению с обычными условиями. Оба они сами того не сознавая хотят, чтобы произошло столкновение. Роль тела боли в дорожно-транспортных происшествиях наиболее очевидна в явлении, называемом яростью на дороге (road rage), когда водители буквально звереют и прибегают к насилию по совершенно тривиальным поводам — если, например, кто-нибудь впереди едет слишком медленно.

Множество насильственных действий совершается «нормальными» людьми, которые на время превращаются в настоящих маньяков. По всему миру на судебных разбирательствах вы можете услышать слова защиты: «Это совершенно не характерно для моего подзащитного», а обвиняемый говорит: «Я не знаю, что на меня нашло». Насколько мне известно, до сих пор ни один адвокат не сказал судье — хотя этот день, возможно, уже и не за горами: «Этот судебный случай связан со снижением уровня ответственности. Тело боли моего подзащитного активизировалось, и он не понимал, что делает. В действительности это совершил не он, а его тело боли».

Значит ли это, что когда людьми овладевает тело боли, они не ответственны за свои поступки? Мой ответ такой: как они могут быть ответственными? Как ты можешь быть ответственным, если неосознан, если не ведаешь, что творишь? То есть в более широком смысле имеется в виду, что человеческие существа будут развиваться и станут осознанными, а те, с кем этого не случится, будут по-прежнему страдать от последствий своей неосознанности. Они будут оставаться в рассогласовании с эволюционным импульсом Вселенной.

И даже это — лишь относительная правда. Если смотреть с более высокой перспективы, становится понятно, что невозможно быть рассогласованным с вектором эволюции Вселенной, и даже человеческая неосознанность вместе со всем порождаемым ею страданием является составной частью этой эволюции. Если тебе становится невмоготу выносить нескончаемый круговорот страдания, ты начинаешь пробуждаться. Поэтому в картине более широкого масштаба телу боли тоже есть место.

Присутствие

Ко мне пришла женщина. Ей было немного за тридцать. Она поздоровалась, и под ее вежливой натянутой улыбкой я почувствовал боль. Она принялась рассказывать свою историю, и в одну секунду улыбка на ее лице сменилась болезненной гримасой, затем послышались непроизвольные всхлипывания. Она сказала, что чувствует себя одинокой и нереализованной. В ней было много злости и уныния. Когда она была еще девочкой, отец ругал ее и распускал руки. Я быстро заметил, что ее боль была вызвана не текущими жизненными ситуациями, а чрезвычайно тяжелым телом боли. Оно стало фильтром, через который эта женщина воспринимала свою жизненную ситуацию. Она не могла увидеть связь между эмоциональной болью и мыслями и была полностью отождествлена и с тем и с другим. Она еще не понимала, что своими мыслями питает тело боли. Другими словами, она жила, нося в себе тяжесть глубоко несчастного «я». Однако на некотором уровне она, должно быть, догадывалась, что боль исходит из нее самой, что она сама себе в тягость. Она была готова пробудиться, потому и пришла.

Я обратил ее внимание на ощущения в теле и попросил почувствовать эту эмоцию непосредственно, а не сквозь фильтр негодующих мыслей и той злосчастной истории. Она сказала, что пришла для того, чтобы я показал ей, как выйти из состояния несчастья, а не как в него войти. Однако с неохотой все же сделала то, о чем я просил. Слезы катились у нее по лицу, все тело трясло.

— Это то, что вы чувствуете в данный момент, — сказал я. — Вы ничего не можете поделать с тем фактом, что в данный момент это то, что вы чувствуете. Можете ли вы теперь вместо того, чтобы хотеть изменить данный момент, — ибо это лишь добавляет новую боль к уже имеющейся, — целиком принять то, что чувствуете прямо сейчас?

Она ненадолго затихла. Потом внезапно бросила нетерпеливый взгляд, словно собираясь встать, и зло сказала:

— Нет, я не хочу это принимать.

— Кто это говорит? — спросил я. — Вы или чувство несчастья в вас? Понимаете ли вы, что ваше недовольство по поводу своего недовольства — это всего лишь еще один слой недовольства?

Она снова затихла.

— Я не прошу вас что-либо делать . Я прошу вас понять, можете ли вы позволить этим чувствам быть. Другими словами, — и это может звучать странно, — если вы не против того, чтобы быть недовольной, то что произойдет с этим недовольством? Неужели не хотите узнать?

Женщина быстро взглянула на меня, и примерно минуту сидела в молчании, после чего я заметил в ее энергетическом поле существенный сдвиг. Она проговорила:

— Очень странно. Я по-прежнему несчастна, но теперь вокруг этого есть пространство. Чувство несчастья кажется менее значительным.

Я впервые услышал, чтобы кто-то описал это подобным образом: вокруг моего чувства несчастья есть пространство. Разумеется, пространство появляется. Оно появляется, когда есть внутреннее принятие всего, что вы испытываете в данный момент.

Давая ей возможность побыть с этим ощущением, я умолк. Через какое-то время женщина пришла к пониманию, что в тот момент, когда она перестала отождествляться с ощущением, — то есть со старой, долгое время жившей в ней болезненной эмоцией, — и, не пытаясь ей сопротивляться, перенесла внимание прямо на нее, эмоция потеряла власть над ее мышлением и встроилась в созданную умом историю под названием «Несчастная Я». В ее жизнь вошло другое измерение, выходящее за пределы личного прошлого, — вошло измерение Присутствия. Но поскольку трудно быть несчастной без грустной истории, то ее состоянию несчастья пришел конец. Это также стало началом конца ее тела боли. Эмоция как таковая не является несчастьем. Состояние несчастья появляется лишь тогда, когда есть сумма эмоции и несчастливой истории.

Для меня итогом этой встречи стало понимание, что на моих глазах в другом человеке родилось Присутствие. Истинный смысл существования человека как формы жизни состоит в том, чтобы внести в мир измерение осознанности. Я также был свидетелем того, как тело боли уменьшается не в результате борьбы с ним, а путем направления на него света осознанности.

Спустя несколько минут после ухода женщины ко мне заехала подруга, чтобы кое-что завезти. Войдя в комнату, она спросила:

— Что здесь произошло? Энергия такая тяжелая и мрачная. Я чувствую себя, как будто заболеваю. Надо открыть окна, и зажечь арома-лампу.

Я объяснил, что только что при мне один человек сбросил тяжелое тело боли, и что она, вероятно, ощущает некую энергию, высвобожденную во время нашей встречи. Однако моя подруга ничего не хотела слушать и не желала оставаться. Она хотела как можно скорее оттуда сбежать.

Я открыл окна и вышел на улицу пообедать в маленьком индийском ресторанчике неподалеку. То, что произошло там впоследствии, убедительно подтвердило уже известный мне факт: все человеческие тела боли, кажущиеся индивидуальными, на некотором уровне связаны. Хотя это подтверждение и пришло в форме потрясения.

Возвращение тела боли

Я сел за столик и сделал заказ. В зале было еще несколько посетителей. За соседним столиком сидел человек средних лет в инвалидном кресле на колесах и уже заканчивал трапезу. Он бросил на меня короткий, но энергичный взгляд. Прошло несколько минут. Неожиданно он забеспокоился, разволновался, его тело задергалось. Подошел официант, чтобы убрать тарелку. Мужчина вступил с ним в препирательства.

— Еда была плохая. Отвратительная.

— Тогда зачем вы ее съели? — спросил официант.

И тут мужчина завелся всерьез. Он принялся кричать, сыпать оскорблениями. Из его рта вылетали мерзкие слова; зал наполнился интенсивной энергией насилия и ненависти. Любой мог чувствовать, как эта энергия втекает в клетки его тела и ищет, к чему бы там прицепиться. Теперь он кричал уже и на других посетителей, но по какой-то загадочной причине совершенно игнорировал меня, сидевшего в состоянии глубокого Присутствия. Я заподозрил, что вселенское человеческое тело боли вернулось, чтобы сказать мне: «Ты думал, что одолел меня. Смотри. Я все еще здесь». Не исключаю также, что поле энергии, высвобожденной на сеансе, последовало за мной в ресторан и там прицепилось к человеку с подходящей частотой вибрации, так сказать, тяжелым телом боли.

Управляющий открыл дверь.

— Сейчас же уходите. Сейчас же уходите.

Человек на своем инвалидном кресле с электроприводом выкатился за дверь, оставив всех в оглушенном состоянии. Через минуту он вернулся. Его тело боли еще не насытилось. Ему требовалось еще. Он наехал креслом на дверь и, изрыгая грязные ругательства, распахнул ее. Официантка попыталась помешать ему въехать в зал. Он включил привод каталки на полный вперед и прижал девушку к стене. Посетители вскочили с мест и пытались его оттащить. Крики, вопли, кромешный ад. Вскоре появился полицейский, и мужчина притих. Его попросили покинуть заведение и больше здесь не появляться. К счастью, официантка не пострадала, если, конечно, не считать синяков на ногах. Когда все закончилось, управляющий подошел к моему столику и как бы полушутя, но, возможно, интуитивно чувствуя какую-то связь, спросил:

— Это из-за вас?

Тело боли в детях

Детские тела боли иногда проявляют себя в виде быстрой смены настроений или замкнутости. Ребенок делается угрюмым, отказывается вступать в контакт, может сидеть в углу, обнимать куклу или сосать палец. Они также проявляются в виде припадков рыдания или вспышек раздражения. Ребенок может закричать, упасть на пол или начать все крушить. Его неадекватные и взаимоисключающие желания или требования в состоянии легко активизировать тело боли, и тогда натиск развивающегося эго с целью добиться своего может стать очень сильным. Родители беспомощно, не понимая и не веря своим глазам, наблюдают за тем, как их маленький ангел в считанные секунды превращается в маленькое чудовище. «Откуда такое недовольство?» — удивляются они. В той или иной степени это выпавшая на долю ребенка часть коллективного тела боли, восходящего к самому истоку человеческого эго.

Но ребенок, возможно, уже впитал и боль, исходящую от тел боли родителей, поэтому родители видят в нем отражение того, что есть в них самих. Чувствительные дети находятся под особенно сильным воздействием родительского тела боли. Наблюдая безумную драму родителей, чувствительные дети испытывают невыносимую эмоциональную боль, и поэтому часто вырастают во взрослых с тяжелыми телами боли. Родителям, прячущим от детей свое тело боли, и убеждающим друг друга: «Мы не должны выяснять отношения на глазах у детей», не удастся их провести. Пока родители делают вид, будто мило и вежливо беседуют, весь дом наполняется негативной энергией. Подавляемые тела боли чрезвычайно токсичны, даже в большей мере, чем открытые, и этот психический яд впитывается детьми и становится вкладом в их собственное развивающееся тело боли.

Некоторые дети подсознательно узнают об эго и теле боли, просто живя со своими неосознанными родителями.

Одна женщина, у родителей которой были сильные эго и тяжелые тела боли, рассказывала мне, что часто, когда они ссорились и кричали друг на друга, она смотрела на них и, хотя любила обоих, говорила себе: «Это какие-то придурки. Как я вообще сюда попала?» В ней уже была осознанность, что так жить — безумие. Эта осознанность помогала ей уменьшить количество боли, впитанное от родителей.

Родители часто интересуются, как им быть с телом боли своих детей. Первый вопрос будет, разумеется, таким: как они поступают со своим? Признают ли его наличие у себя? Способны ли они при активизации тела боли оставаться присутствующими настолько, чтобы осознавать эту эмоцию на уровне чувств, — пока она еще не успела перейти в думанье, — и не стать «несчастным»?

Когда ребенок подвергается атаке тела боли, вы немногим можете помочь, разве что сами останетесь в состоянии присутствия и не вовлечетесь в эмоциональное реагирование, от которого тело боли ребенка только получит подпитку. Тела боли бывают чрезвычайно драматизированы. Не покупайтесь на драму. Не принимайте ее слишком всерьез. Если тело боли ребенка активизировалось оттого, что его желание не было удовлетворено, не поддавайтесь его требованиям. В противном случае ребенок усвоит: «Чем я несчастней, тем больше у меня шансов получить желаемое». Это рецепт для получения функциональных расстройств в последующей жизни. Ваше нереагирование расстроит планы тела боли, которое, прежде чем затихнуть, еще какое-то время будет оставаться активным. К счастью, у детей подобные эпизоды, связанные с проявлением их тела боли, обычно короче, чем у взрослых.

Спустя некоторое время после того, как тело боли ребенка затихнет, или, может быть, на следующий день, вы можете поговорить с ним о случившемся. Только не рассказывайте ему о теле боли. Лучше задавайте вопросы. Например, спросите: «Что это было, что на тебя вчера нашло, когда ты никак не мог перестать кричать? Помнишь? На что это было похоже? У того, что на тебя нашло, есть какое-нибудь название? Нет? А если у этого было бы название, то какое? Если бы ты смог это увидеть, то как бы оно выглядело? Ты смог бы это нарисовать? Что с ним стало, когда оно ушло? Может быть, оно уснуло? Как ты думаешь, это может вернуться?»

Это всего лишь несколько ориентировочных вопросов. Они нацелены на то, чтобы пробудить в ребенке способность наблюдать и быть свидетелем, то есть быть в Присутствии. Они помогут ребенку разотождествиться с телом боли. Вы также можете на языке ребенка поговорить с ним о своем теле боли. В следующий раз, когда его тело боли вернется и захватит его, спросите: «Оно возвращается, да?» Для его описания пользуйтесь теми же словами, какими пользовался ребенок, когда вы с ним об этом разговаривали. Направьте его внимание на то, что он чувствует и на что это похоже. Пусть ваше отношение будет проявлением интереса и любопытства, а не актом критики и порицания.

Вряд ли это тотчас же остановит его тело боли. Оно будет проявляться в том, что ребенок может вас и не слушать, тем не менее, на заднем плане его сознания будет сохраняться некоторый уровень осознанности, даже если его тело боли и останется в активном состоянии. После нескольких инцидентов осознанность в нем вырастет и окрепнет, а тело боли ослабнет. Ребенок будет расти в Присутствии. Однажды вы обнаружите, что он указывает вам на ваше собственное тело боли и говорит, что оно вас захватило.

Состояние несчастья

Не всякое чувство несчастья исходит из тела боли. Некоторые из подобных состояний — это новый слой несчастья, появляющийся в периоды выпадения из сонастроенности с настоящим моментом, когда момент Сейчас так или иначе отрицается. Когда ты признаешь, что настоящий момент всегда есть и поэтому измениться не может, ты начинаешь вносить в него свое бескомпромиссное внутреннее «да», и тем самым перестаешь преумножать несчастье. Причем это происходит без внутреннего сопротивления, и ты вдруг обнаруживаешь, что тебя вдохновляет сама Жизнь.

Глубина состояния несчастья, в котором находится тело боли, всегда несоразмерна видимой причине. Другими словами, это избыточная реакция. Так оно распознается — хотя обычно не теми, кто от него страдает, будучи им захваченными. Человек с тяжелым телом боли быстро находит повод расстроиться, разозлиться, обидеться, опечалиться или испугаться. Относительные мелочи, по поводу которых другой бы с улыбкой пожал плечами или вовсе не заметил, практически гарантированно вызывают у него сильное чувство несчастья. Сами эти пустяки, разумеется, не являются истинными причинами, а лишь выполняют роль спусковых крючков. Они возвращают к жизни старую аккумулированную эмоцию. Затем эта эмоция перемещается в голову, отдает свою энергию эготипическим ментальным структурам и усиливает их.

Тело боли и эго — близкие родственники. Они нуждаются друг в друге. Вызвавшее боль событие или ситуация воспринимается и интерпретируется сквозь фильтры глубоко эмоционального эго, и на основе этой интерпретации строится ответная реакция. При этом роль и смысл самой ситуации или события полностью искажается. Ты смотришь на настоящее глазами эмоционального прошлого, живущего в тебе. Другими словами, то, что ты видишь, находится не в событии или ситуации, а в тебе. Или может быть и в них, но твоя реакция это искажение усиливает. Возникшая реакция и ее усиление есть то, чего хочет и ищет тело боли, его пища.

Человек, захваченный тяжелым телом боли, зачастую не может выйти за пределы своих искаженных интерпретаций пережитого, за пределы своего нагруженного тяжелыми эмоциями «жизненного опыта». Чем больше в пережитом негативных эмоций, тем тяжелее и устойчивее они становятся. И поэтому само пережитое не распознается как прошлый опыт, а принимается за реальность. Если ты полностью захвачен движением мысли и сопутствующей ей эмоцией, то выйти из такого процесса невозможно, потому что ты даже не догадываешься, что помимо них есть что-то еще. Ты захвачен сюжетом собственного кинофильма или сна, застрял в самосотворенном аду. Для тебя это реальность, и никакая другая не представляется возможной. А твоя реакция — это единственно возможная реакция.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: