Программирование осуществляют входные данные. 5 глава

При попытке определить место суггестии в процессах управления информационными системами возникает парадоксальная ситуация. Что значит произнесенное импозантным человеком слово по сравнению с бомбой и пистолетом, которые традиционно используются для ограбления банков?Бомба — это реально, если она грохнула, то ее многие слышали, а последствия можно увидеть. А слово? А было ли оно? К примеру, абсолютное большинство банков (по оценкам отдельных зарубежных источников до 90%), подвергшихся успешному нападению компьютерных злоумышленников, скрывают это, чтобы не терять престиж. Но это еще хорошо, если действительно скрывают. Многие из них скорее всего просто не знают о том. что их ограбили. А некоторые так никогда об этом и не узнают, как, например, тот же Альберт Кромвэлл.

Так все-таки, где место данной угрозы в ряду всех прочих угроз? Навер­ное, нет смысла говорить о суггестивных угрозах, если не построен надежный забор, если нет вооруженной охраны, если отсутствуют грамотные и надежные специалисты, если не налажен элементарный порядок в работе, если не выполняются элементарные требования по организации защиты и т.п.. И только потом в этом бесконечном ряду требований, выстроенных по росту, находится суггестия, которой за широкими спинами стоящей у входа в банк или офис охраны даже и не видно. Поэтому-то для многих специалистов в области безопасности данная проблематика носит пока чисто умозрительный характер.А так как определенные нарушения и сбои в работе всегда свойственны таким сложным информационным системам как человек и компьютер, то «уровень шумов», создаваемый этими сбоями, порой способен полностью скрыть под собой все реальные факты проявления суггестивных угроз.

Может быть здесь многое зависит от точности измерительного инструмента? Действительно, разве возможно инструментом, меряющим лошадиные силы реактивных двигателей самолета, измерить слабые токи, управляющие всей системой. Генерируемый турбиной ток измеряется совсем другой шкалой, чем ток управляющий работой этой турбины с пульта оператора. Для несведущего управляющие токи будут восприниматься на уровне шумов, если вообще будут восприниматься. Не так ли обстоят дела с суггестией?

Ни одна сложная самообучающаяся система не может обойтись без так называемых невольных мыслей, в отношении которых Агни-йога утверждает, что эти «малые бродяги» хуже всего, так как без смысла засоряют пути.

При этом слабые токи могут быть действительно хаотичны, а могут быть целенаправленны. Вот тогда в первом случае мы говорим о шуме, а во втором — о целенаправленном управлении.

Таким образом, суггестивные воздействия с полным правом можно отнести к управляющим воздействиями.

Коль скоро мы говорим о скрытых информационных воздействиях, то не мешало бы определить тескрытые цели, достижению которых способствует суггестия. Зачастую именно незнание цели, вызвавшей поступок, делает его необъяснимым и загадочным. А в случае наличия нескольких взаимоисключающих скрытых целей информационная система становится полностью неуправляемой. В этой ситуации система автоматически упрощается, разваливаясь на части. Развал любой сложной информационной системы, будь-то государство, предприятие, коллектив может свидетельствовать об отсутствии у нее доминирующей цели. И наоборот, создание порядка из хаоса объясняется наличием этой самой цели. Возможно, что у суггестии есть своя измерительная шкала — уровень порядка, показывающий степень доминирования какой-либо одной цели.

А теперь проведем мысленный эксперимент над системой, имеющей минимальный суггестивный «шум». Представим идеальную ситуацию:

n-кратный уровень ограждений, тотальный контроль надежнейшими специалистами всего и вся — муха не пролетит не замеченной, каждая бумажка учтена. Вся эта система каким-то чудом работает без сбоев и ошибок, что в реальной жизни невозможно и живому человеку несвойственно. Только в этой ситуации можно говорить о постановке «чистого» эксперимента по реализации суггеcтивныx угроз. Попробуемих проанализировать.

Начнем со слов естественного языка, носителей скрытой угрозы. еще П.А.Флоренский отмечал, что функция слов заключается в том, чтобы будучи высказанными и внедрившись другому в душу, произвести там свое действие. Это понятно — словом можно активизировать так называемые типовые программы агрессии, смеха, плача, жалости и т.п., которые не являются скрытыми и в принципе могут контролироваться сознанием хозяина. Аналогичным образом можно сформировать скрытую программу и определить для нее ключ. Приемы и способы того, как это делается, достаточно полно освещены в литературе по суггестивным воздействиям и современной педагогике.

Более того, как было показано в предыдущем разделе, можно используя слово, заставить человека или компьютер самостоятельно сгенерировать нужную программу, которая послушно будет ждать своего часа активизации.

Но только ли слова опасны для систем, понимающих их?

Информацию об объекте, мы определили как изменение состояния наблюдателя, вызванное наблюдением объекта. А наблюдаемых объектов бесконечно много. Это лист, падающий с дерева и навевающий грустные мысля о бренности всего преходящего, это муха, бьющаяся о стекло, это облака в форме слоненка, цвета мечты, уносимые ветром за горизонт. Сколько, благодаря этому созерцанию, получит дополнительно скрытой информации наблюдатель, сколько всего увиденного не будет зафиксировано его сознанием? И это только внешней информации! Внутренние же источники могут попутно информировать о явной боли в печенке и скрыто о состоянии остальных органов организма, а тем самым активизировать тысячи других мыслей о том, что делать и куда податься.

Таким образом, из проведенного простенького мысленного эксперимента можно сделать достаточно тривиальный вывод о том, что даже в условиях n-кратного уровня ограждений с тотальным контролем за всем происходящим избавить систему и ее элементы от воздействия суггестивного шума не представляется возможным.

При этом следует отметить, что воздействие шума будет определяться не столько самим шумом, сколько состоянием системы. Заинтересованная система, если у нее будет свободное время, сама выделит в окружающем хаосе то, чего ей не хватает.

Довольно часто для решения практических задач бывает важно понять, что в большей степени определяет реакцию системы: входные данные, на которые надо реагировать, или состояние системы. Понятно, что в первую очередь система будет реагировать на явную угрозу, затем на осознаваемы⁶ данные и только когда-то потом на скрытую информацию.

В соответствии с изложенной выше гипотезой о нехватке ресурсов на обработку скрытых входных данных в режиме реального времени (возможно поэтому они и скрытые), система не способна реагировать на них немедленно. Информационной системе необходимо время для того, чтобы «раскрутить» скрытую информацию. Возможно, что если ей не давать этого времени, то скрытые угрозы останутся нереализованными, невостребованными со cтороны своего внешнего заказчика.

Это очень важный вывод, потому что он имеет прямое отношение не только к краху отдельных могущественных корпораций, но и ко многим катаклизмам, происходящим в мире, которые, возможно, являются необходимыми звеньями (операторами) для реализации определенной программы человечества.

Осталось проанализировать, каким образом осуществляется «раскрутка» скрытых программ, как им удается пробить толстый асфальт контролирующего сознания и, подобно растению, выставить свою макушку в мир осознанных мыслей и поступков.

При этом надо еще иметь в виду и то, что, возможно, однозначного соответствия между образами подсознания и сознания в принципе не существует. Не всегда можно спроецировать элементы множества одной мощности на элементы множества, обладающего более слабой мощностью, и не потерять содержания. Дышащие глубины подсознания не всегда способны выразить себя, ибо для этого выражения зачастую просто не хватает ресурсов сознания, ибо беден язык говорящего. Поэтому приходится искать окольные пути, использовать наскальную живопись, склеивать между собой звуки из нотного ряда, останавливать мгновения или безудержно гнать их, умоляя:

«Чуть помедленнее кони...».

Глава 23(4). Генерация скрытых программ

Ты и сам иногда не поймешь,

Отчего так бывает порой,

Что собою ты к людям придешь,

А уйдешь от людей — не собой.

А .Блок

Характерный пример скрытой генерации программ — предсказание волхвов Вещему Олегу. Сделанное предсказание, а может быть вера в него, стала толчком для создания и реализации программы по уничтожению князя. Как сказано в летописи: «...Олег же посмеявся: укори волхвы. Рече сей: «Аз убо жив есть, а конь умре». И по повелению его взыскаша токмо кости кот того. Олег же сяде на инь конь и поеде видеть кости коня того. Увидев кости его голы и главную кость лежащу и, сошед с коня своего, наступил на главную кость и рек: «Егда ли аз от сей кости умру». И выникнувиши из главныя кости змия и уяде Олега в ногу, и от сего Олег разболевся». (Цитируется по работе Ю.В.Росциуса «Последняя книга Сивиллы» [81]).

Исходя из того факта, что в нашей жизни рождаютсяновые теории, совершаются открытия фундаментальных законов, которые являются по своей сути результатом работы принципиальноновых программ, можно, наверное. считать человека способным к генерации программ, не имеющих аналогов, т.е. изначально отсутствующих у окружающих людей.

Каким образом это может происходить, какая словесная форма может быть источником программирования подобных продуктов?

Возможно, что это в первую очередь способность системы задавать вопросы и отвечать на них. При этом у каждой информационной системы есть такие вопросы, отвечать на которые для нее опасно, и ей надо уметь проводить различие между тем, чтоможно себе позволитьувидеть или понять и чего нельзя.

Не только все великие научные достижения стали возможны благодаря умело поставленному вопросу, но и все великие произведения искусства обязаны своим рождением именно вопросам, которые не давали покоя вопрошающему. И чем значительнее вопрос, тем серьезнее, тем мощнее становилось рожденное этим вопросом художественное произведение. За примерами не надо далеко ходить. Великая русская литература почти вся достроена на этом принципе: Ф.М.Достоевский, Л.Н.Толстой, Н.В.Гоголь и др. Во всем искусстве нет больше ничего, кроме вопросов, ответов и, безусловно, таланта, помогающего упаковать ответы в красивые стилистические оболочки. Заданный вопрос является криптографическим ключом, рождающим сюжет любого произведения искусства.

«—Позволь, я тебе серьезный вопрос задать хочу, — загорячился студент. —Я сейчас, конечно, пошутил, но смотри: с одной стороны, глупая, бессмысленная, ничтожная, злая, больная старушонка, никому не нужная и, напротив, всем вредная, которая сама не знает, для чего живет, и которая завтра же сама собой умрет. Понимаешь? Понимаешь?

—Ну, понимаю, — отвечал офицер, внимательно уставясь в горячившегося товарища.

—Слушай дальше. С другой стороны, молодые, свежие силы, пропадающие даром без поддержки, и это тысячами, и это всюду! Сто, тысячу добрых дел и начинаний, которые можно устроить и поправить на старушины деньги, обреченные в монастырь! Сотни, тысячи, может быть существовании, направленных на дорогу; десятки семейств, спасенных от нищеты, от разложения, от гибели, от разврата, от венерических больниц, —и все это на ее деньги. Убей ее и возьми ее деньги, с тем чтобы с их помощию посвятить потом себя на служение всему человечеству и общему делу: как ты думаешь, не загладится ли одно, крошечное преступленьице тысячами добрых дел? За одну жизнь— тысячи жизней, спасенных от гниения и разложения. Одна жизнь и сто жизней взамен — да ведь тут арифметика! Да и что значит на общих весах жизнь этой чахоточной, глупой и злой старушонки? (Ф.М.Достоевский. «Преступление и наказание»).

Иногда в произведении нет явной формулировки вопроса; настолько он может быть сложен, что сам художник только для того, чтобы его задать, вынужден создать монументальное полотно, в котором вопрос растворен. Его кристаллизация происходит в восприятии вопрошающего при приближении к финальному слову «конец».

Порой сам автор способен формализовать вопрос только в эпилоге или в заключительных нескольких словах по поводу книги:

«Такое событие, где миллионы людей убивали друг друга и убили половину миллиона, не может иметь причиной волю одного человека: как один человек не мог один подкопать гору, так не может один человек заставить Умирать 500 тысяч. Но какие же причины? Одни историки говорят, что причинoй был завоевательный дух французов, патриотизм России. Другие говорят о демократическом элементе, который разносили полчища Наполеона, и о необходимости России вступить в связь с Европою и т.п. Но как же миллионы людей стали убивать друг друга, кто это велел им?... Зачем миллионы людей убивали друг друга, тогда как с сотворения мира известно, что это и физически и нравственно дурно?

Затем, что это так неизбежно было нужно, что. исполняя это. люди исполняли тот стихийный. зоологический закон, который исполняют пчелы, истребляя друг друга к осени, по которому самцы животных истребляют друг друга. Другого ответа нельзя дать на этот страшный вопрос» (Л.Н.Толстой. «Война и мир»).

Очень точно по проблеме задаваемых вопросов высказался С.Лем:» В науке необходима сдержанность: есть вопросы, которые нельзя ставить ни себе, ни миру, а тот, кто их все-таки ставит, подобен тому, кто недоволен зеркалом, которое повторяет каждое его движение, но не желает ему объяснить, каков волевой источник этих движений. Несмотря на это мы пользуемся зеркалами с немалой для себя пользой» [49].

Так может быть все дело в вопросах?

Правда, Кришнамурти утверждает, что «на земле вообще нет ничего нового, но в том, как вы слушаете, может быть новизна». Вполне может быть, что любой вопрос — это и есть особенность в восприятии информации и ничего больше. Задание лишнего вопроса предполагает, что для обработки одной и той же входной последовательности вдруг добавлен еще один дополнительный криптоаналитический контур.

Что из этого может выйти? Усилит ли этот контур систему защиты, или, наоборот, станет тем лишним шагом, который окажется последним для данной информационной системы и который не рекомендует делать восточная мудрость?

Прежде чем перейти к поиску ответов на сформулированные вопросы, есть смысл исследовать ситуацию в рамках формальной модели. Базовые опоры, скрепляющие модель, были сформулированы во введении к четвертой части, далее был сделан более интуитивный, чем логически обоснованный анализ суггестивных угроз. Но а сейчас осталось только всем этим воспользоваться.

Глава 24 (5). Моделирование процесса целеобразования

А пока — в неизвестном живем

И не ведаем сил мы своих,

И, как дети, играя с огнем,

Обжигаем себя и других...

А.Блок

Посмотрим на проблему защиты системы от информационных угроз в ракурсе решения обычной задачи проектирования чего-либо. Решение любой задачи предполагает следующие этапы:

1) определение цели;

2) разработка алгоритма поведения;

3) реализация алгоритма.

Для технических специалистов, наверное, будет правильнее, если па званным выше этапам дать следующее наименование:

1. Предварительная проработка.

2. Научно-исследовательская работа.

3. Опытно-конструкторская работа.

Попробуем оцепить трудоемкость каждого из перечисленных этапов. Понятно, что их трудоемкость различна. Да и сам труд требует разной подготовки исполнителей. Если на первом этапе достаточно, чтобы исполнитель чего-нибудь желал (желание), на втором — умел мыслить (интеллектуальная Деятельность), то на третьем — он должен быть способным совершать грубую физическую работу (физический труд).

24(5).1. Пространство целей как множество знаний суггестивной угрозы

Невежественные люди исполняют свои обязанности ради плодов их, мудрые же делают это ради того. чтобы вывести людей на правильный путь.

Бхагават-гита как она есть

Исследуя суггестивные воздействия, мытем самым исследуем пространство скрытых целей.

Изучая какую-либо ситуацию или незнакомый объект, исследователь опирается на аналогии, понятные хотя бы ему самому. Для того, чтобы привычнее было продвигаться вперед, определим множество целей информационной системы в качествебазовых элементов суггестивного пространства информационной системы. После чего установи» соответствующие метрические отношения на этом пространстве. Но прежде чем поступить так, имеет смысл дать хотя бы краткое содержательное наполнена понятию «цель» (более подробное исследование проблемы цели см. в [78]).

И.П.Павлов: «Рефлекс цели имеет огромное жизненное значение, он есть основная форма жизненной энергии каждого из нас. Вся жизнь, все ее улучшения, вся ее культура делается рефлексом цели, делается только людьми, стремящимися к той или другой поставленной цели... Наоборот, жизнь перестает привязывать к себе, как только исчезает цель».

М.Экхарт («Духовные проповеди и рассуждения». М. Политиздат», 1991.): «Каждое творение делает свое дело ради какой-нибудь цели. Цель всегда первое в мысли и последнее в деле. И Бог во всех своих делах предполагает весьма благую цель — Себя Самого, и хочет привести душу со всеми ее силами к этой цели: к Себе Самому».

Ф.Ницше («Так говорил Заратустра». М.: СП «Интербук». 1990): «Если у человечества нет цели, то есть ли оно само, или еще нет его?»

Как уже говорилось выше, суггестивное воздействие это воздействие по формированию у информационной обучающейся системы скрытых целей, т.е. целей, привнесенных извне, включенных в общую схему целеобразования и реализации целей, т.е. скрытых другими целями, и поэтому неосознаваемых самой системой.

Для исследования процессов целеобразования и развития скрытых целей необходимо, чтобы в модели присутствовали такие понятия какцель, скрытая цель, реализованная цель.

Предлагается в качестве базовой основы для создания средств моделирования процесса целеобразовапия и реализации цели опираться на какой-либо из формальных языков, обладающий такой структурой, в которой названные выше ключевые понятия могли бы фигурировать в качестве базовых элементов. Таким языком, пусть не идеальным, но вполне приемлемым после некоторой доработки, может стать язык искусственного интеллекта Пролог.

Напомним, что Пролог допускает три вида выражений: факты, правила, вопросы (цели).

Программа на языке Пролог — это текст, содержащий факты и правила. Текст этот становится процессом (начинает себя реализовывать), если сформулирован вопрос, т.е. определена цель.

К сожалению, стандартный Пролог не позволяет по одному и томужетексту сформулировать несколько взаимопротиворечивых вопросов, параллельно корректирующих правила исходного текста программы.

Представим себе, что в нашей модели подобные ограничения отсутствуют, более того, наши правила могут самомодифицироваться, т.е. одно правило способно изменить другое, самого себя, и, естественно, правила способны изменять базу данных.

Более того, из вне в базу данных постоянно поступают новые факты, которые будем называть входными данными.

Таким образом, мы имеем текст из правил и фактов, составляющих базу данных, и ряд вопросов (целей).

Далее утверждаем, что каждая цель, будучи достигнутой, становится правилом.

Утверждаем, что в информационной самообучающейся системе постоянно происходит изменение фактов из-за постоянного притока входных данных. Подобное накопление неизбежно приводит к тому, что какое-либо правило может быть системой признано ошибочным, т.е. вполне допустимо, что в тексте возникнет правило, отрицающее данное правило. Будем считать,чтоошибочные правила превращаются в вопрос (цель).

Каждая цель, активизируя правила, пытается перестроить текст таким образом, чтобы стать достижимой, т.е. превратится в правило. Образно говоря, Цели — это своего рода свободные, самостоятельные «гравитационные массы», искривляющие пространство правил.

Утверждаем, что вопросы рождаются не только гибнущими правилами, но и фактами, не нашедшими себе место в правилах.

Таким образом (по аналогии с Прологом):

правило — это выражение, состоящее из левой и правой части, разделенные символом «:-»;

факт — это правило без правой части;

вопрос — это правило, в котором вместо левой части стоит знак вопроса, т.е. правило без левой части. Например:

Правило:Прием_пищи (Y):-еда (Х, Y), время (t, t1, Y).

Факт:Прием_пищи (Y).

Вопрос (цель) :?:- еда (Х, Y), время (t,t1, Y).

В этой модели получается, что именно цели устраивают настоящую «битву» над полем текста за возможность реализоваться, т.е. превратится в правило. Чем закончится данное сражение? Какими характеристиками должна обладать цель, чтобы выйти победителем? Обратите внимание, что все это очень похоже на рост лазерных мод, о которых говорилось ранее: «... На поддержание каждой такой моды расходуется определенная часть потока энергии, поступающего от источника накачки. Чем больше интенсивность данной моды, тем больше расход энергии на ее поддержание. Поскольку полная мощность источника накачки ограничена, обычно в результате конкуренции выживает всего одна наиболее эффективная мода...» [53].

А что в нашем случае может характеризовать эффективность той или иной цели?

Сразу напрашивается ответ — этим чем-то может быть процессорное время, выделяемое каждой цели для обработки текста, а также «близость» правил и фактов, до которых цель сумеет «дотянуться».

Исследуем значимость обоих факторов. Понятно, что если алгоритм поиска правил и фактов не эффективен, то можно веками наблюдать как яблоко падает с дерева и не видеть закона, объясняющего происходящее. Тем более, что в случае наличия многопроцессорности (у каждой цели свой процессор, каждая цель— это и есть процессор) и параллельности выполнения, процессорное время уже навряд ли может быть характеристикой эффективности реализации той или иной цели. Подобная система параллельности выполнения имеет место быть при работе головного мозга. Тот процесс, с которым в данный момент мы ассоциируем свое «я», нами называется «сознанием», но вое остальные процессы на это время никуда не исчезают, они также развиваются, правда, на т.н. подсознательном уровне. (Сознание в данной модели рассматривается как доминирующий информационный процесс самообучающейся системы). Получается, что в случае параллельности выполнения, факт активизации той или иной цели не может являться ресурсом, который надо делить, грубо говоря, «право на жизнь имеет каждая мысль». А раз так, то тогда из лежащих на поверхности характеристик процессов определяющими становятся:

—наличие в системе соответствующих правил и фактов;

—«близость» правил и фактов к данной цели. «Близость» в искривленном» пространстве правил определяется в первую очередь эффективностью примененного в системе поискового алгоритма, который и

искривляет пространство правил и фактов, стараясь сделать его «удобным» для каждой из существующих целей. Проанализируем сказанное. Наличие в системе необходимых для реализации цели правил и фактов

зависит:

—от их действительного наличия, что связано с входнымпотоком

данных и способностью системы воспринимать и обрабатывать этот поток;

— от приоритетности целей. Вполне возможно, что наиболеезначимыецели, например безопасность системы, в интерпретирующем себятекстерасположены «наиболее близко» к значимому для системы потоку входных

данных;

—от возможности одной цели использовать результаты другой цели, рассматривая ее в качестве подцели (дерево целей), что позволит при минимуме активности получить максимум результата «чужими руками». Для этого используемая подцель должна успеть превратиться в правило, т.е. реализоваться.

Подведем итог.

Предложенная модель, которую в дальнейшем будем называть ЦПФ-модель (цель-правило-факт), включает в себя множество целей, правил и фактов. Правила, т.е. формализованные знания, могут рождаться в системе, путем превращения цели в правило, но могут и погибать в случае не соответствия другим правилам. По сути дела мы имеем прообраз самозарождающихся и саморазрушающихся структур (СР-сети), в которой формальные нейроны, рождаются и умирают.

Проанализируем основные характеристики обеих моделей на предмет поиска общего в них, на предмет их соответствия друг другу.

Результаты такого анализа сведены в таблицу соответствия рассмотренной выше формальной модели процесса целеобразования, базирующейся на языке Пролог, и модели, в основе которой лежит Р-сеть, Реализующая только принцип гибели нейронов без рождения (Табл. 4.1).

Обучение на модели Р-сети предполагает исходную избыточность с последующим избавлением от нее в процессе обучения, типа создания скульптором из глыбы мрамора крохотной статуэтки. Человеческий мозг состоит из не менее 100 * 10 нейронов, каждый из которых являясь неповторимым, подобно снежинке, и имеет до 60 * 10 связей. Таким образом 11 потенциальная информационная емкость составляет не менее 60 * 10 микропрограмм.

Таблица 4.1. Соответствия основных понятий ЦПФ-модели и Р-­сети.

Вернемся к исследованию работы ЦПФ-модели, к обоснованию и определению алгоритма ее функционирования. После решения этой задачи можно будет перейти к ее макетной реализации.

Предлагается следующее описание процесса функционирования ЦПФИ модели (рис. 4.3). И

Рис. 4.3. Схема функционирования ЦПФ-модели в режиме самообучения.

Входные данные через устройства ввода информации самообучающейся системы поступают в "память-распределитель", которая на первом этапе представляет собой необученный участок Р-сети, т.е. является вопросом Вообще, любой несбалансированный (необученный) участок памяти является вопросом, ищущим ответа.

Можно выдвинуть и более сильное утверждение —любой хаос является вопросом! До тех пор пока информационная система не найдет какую-либо интерпретацию бушующему вокруг нее хаосу, этот хаос будет оставаться вопросом, целью, требующей ее достижения.Хаос — это приманка для любопытствующих, это приманка для исследователей, для научных работников. Хаос— это вечная криптограмма, притягивающая к себе уже проинтерпретированные части схемы.

Входные данные, пройдя распределитель, поступают на вход/выход произвольных участков функциональной памяти, т.е. память распределитель ретранслирует обучающую выборку внешней среды. Функциональные участки выбираются произвольным образом в силу того, что. сама память-распределитель необучена. Выходные данные с функциональных участков поступают обратно в память-распределитель, но уже в качестве требуемого результата, т.е. функциональная память становится учителем, хотя сама еще необучена. Однако она способна обучать тому, как надо распределять обучающую выборку внешней среды. Она способна показать, где должны быть расположены те самые дорожки на газонах. Это возможно потому, что функциональных участков много и какой-нибудь из них обязательно будет близок к правильному ответу. Под действием обучающей выборки память-распределитель превращается из вопроса в правило, согласно которого осуществляется распределение входной информации по всей самообучающейся системе. После чего уже начинается целенаправленная трансляция обучающей выборки на участки функциональной памяти. Таким образом, какие-то участки функциональной памяти становятся ответственными за обработку «сильных» сигналов, какие-то — «слабых». Одни участки памяти решают логические задачи, другие заботятся о том, чтобы «обед был подан вовремя». В системе затверждается «распределение труда», которое до гибели системы никогда не может стать окончательным в силу того, что входные данные обладают большим многообразием чем возможности любой ограниченной в пространстве и времени самообучаемой системы.

Что интересно, по близкому сценарию предполагается работа биохимического компьютера Адлемана [73]. Суть:

1. Реальные объекты отображаются в соответствующий набор произвольных последовательностейиз нуклеотидов.

2. С учетом требований модели, используя соответствующий «клей», напускается процесс склеивания цепочек нуклеотидов. Для размножения Цепочек используется метод Polymerase Chain Reaction, позволяющий синтезировать миллионы копий определенной последовательности по нескольким первым и последним нуклеотидам. В результате в «бульоне» формируется все множество возможных решений задачи. Осталось отобрать то, которое удовлетворяет ограничениям.

3. Известно, что под действием электрического тока молекулы различной длины двигаются с различной скоростью. Используя этот факт, из множества возможных решений отбираются те решения, которые соответствуют молекулам определенной длины.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: