КОЛЬСКИЙ ПОЛУОСТРОВ, 1993 ГОД

" ЗВЁЗДНЫЙ ПОХОД"

(Начало в № 74)

Время 2-00. Решаем, что это растительность вдоль Варзуги. В болото лезть не хочется, и мы разворачиваемся в лагерь. На обратном пути, пересекая выше упомянутую балку, я увидел на грязевой дорожке огромный медвежий след, а рядом маленький следочек медвежонка. Час назад, когда мы здесь проходили, его не было. Мне стало не по себе. Пуля 16-го калибра в нашей "Белке" вряд ли создаст конкуренцию в борьбе с медведицей, оберегающей своего малыша. Велю Юре почаще кричать, чтобы отпугнуть медведицу. Она-то нас давно учуяла. Так как в это время в лесу много ягод, грибов, то семейство сыто, и мама предпочла удалиться с детёнышем подальше от этих непредсказуемых людей.

Мы идём четвёртый час, орём и стучим ножом по стволу ружья. Таёжники говорят, что медведи не любят блестящий нож и звук металла о металл. Наконец, тропа выводит нас к озеру. Отсюда нам нужно повернуть направо и двигаться по склону кейвы в поисках нашей палатки. Время четыре утра. Судя по всему, мы должны подойти к нашей палатке. Однако её нет. Не видно костра, не чувствуется дым от него. Мы практически сутки в активном движении и изрядно устали. Прилегли на ягель, съели по конфетке. "Юра, - сказал я, - давай спустимся к реке вниз и пойдём назад. Если не найдём лагерь через несколько минут, то ложимся спать под ёлкой до восхода солнца." Так и сделали.

- 15 -

Минут через десять наткнулись на свою палатку, где сладко почивали наши друзья. Еле тлеющий костёр с вершины кейвы, по которой двигались, мы не заметили. Выпили по 50 граммов спирта, закусили жареным хариусом и упали на коврики прямо у костра. Через четыре часа забытья проснулись. Быстро собрались и пошли без завтрака туда, откуда пришли, т.е. к месту, откуда начиналась тропа волока. Минут через сорок вышли на берег, пригодный для разборки байдарок и подготовке к волоку. Пока Саша готовил завтрак, который стал и обедом, мы разобрали байдарки и упаковали груз на волок. Идти примерно четыре километра, при этом часть пути по болоту две ходки. Из четырёх волоков, которые мы совершили в этом походе, этот оказался вторым по сложности. К 16 часам мы встали на небольшом острове среди болота. Ночью мы приняли этот остров за берег реки Варзуги. Однако до Варзуги предстояло пройти ещё метров 600 по болоту.

Мы вырубили слеги пошли, прыгая с кочки на кочку. Я шёл первым, обливаясь потом и съедаемый комарами. Вдруг Саша, шедший третьим, оступился и слетел с кочки в промоину. Он сразу опустился выше колен в трясину. Попытки выбраться приводили к обратному. Трясина и способствующий ей рюкзак, медленно и печально засасывала нашего товарища. Я сбросил свой груз и бросился к нему с шестом. Совместными усилиями вытаскиваем его, а затем и его сапог, который застрял в трясине. Пока Саня приводил себя в порядок, мы сидели на соседних кочках. Мы устали. Сейчас необходимо быть внимательнее и аккуратнее. Трагические ошибки делаются именно в таких случаях, когда чувство самосохранения притупляется. Что-то именно такое я высказал своей команде.

Солнце катилось к горизонту, когда мы вывалились на берег Варзуги с последним грузом. Развели костёр, приготовили ужин. Место для стоянки здесь очень неудобное. Мы стоим на гребне вала. По одну сторону крутой спуск к реке, по другую – «гнусные» болота. Даже палатку толком нельзя поставить. Посовещавшись, решили идти в ночь. Река здесь тихая, без порогов. До волока на Стрельню примерно четыре часа хода. Мы потеряли много времени, пока искали волок в "Командорских болотах" и тропу на Варзугу, поэтому принимаем такое решение, прямо скажем, не лучшее. Мы с Юрой

- 16 -

садимся на места матросов, чтобы поспать. За двое суток мы с ним спали не более шести часов.

Как только я закрываю глаза и засыпаю, ко мне приходят кошмары: то мы летим с водопада, то кувыркаемся в пороге, то ещё какое-то несчастье… Моя возбуждённая психика и вестибулярный аппарат, воспринимающий качание лодки на ходу, постоянно встряхивали меня. Я вздрагивал и открывал глаза. Мерно шлёпало весло, верхушки чёрных елей проплывали над головой, и я снова закрывал глаза. Так продолжалось около двух часов, после чего я вытянул ноги из носовой части, принял сидячее положение и далее плыл с закрытыми глазами, отдыхая телом, но не мозгом. Лодка при хорошем течении и работе наших матросов, несущих ночную вахту капитанов, двигалась к месту третьего волока. Движение по Варзуге на нашем маршруте очень короткое, поэтому было важно не пропустить место волока. Солнце поднималось из-за вершин ёлок. Мы пристали к берегу и поменялись местами со своими матросами. Где-то здесь, по описанию "Адмирала", должна быть тропа на Стрельню. Она действительно была в 200 метрах от места нашей пересадки на левом берегу, сплошь заросшем кустарником. Выход на неё еле заметен, т.к. туристы здесь ходят редко, растительность успевает закрыть те выходы на берег, которые когда-то кто-то протоптал. Двигаясь вдоль правого берега, а ширина реки в этом месте метров 60, мы, естественно, прострелили место волока. В данном случае я говорю МЫ, а не Я, т.к. я всех предупредил смотреть место выхода на волок на левом берегу. Между тем река сузилась, а течение усилилось. Берег зарос кустарником, так что выйти на сушу нет никакой возможности. Впереди по курсу наблюдаем много водопла-вающих птиц. Гуси, утки, лебеди уходят в кусты, как только мы приближаемся к ним. Это их родина, это их земля, которая щедро кормит и даёт покой, чтобы вырастить потомство. Через некоторое время река упирается в большую гору и поворачивает направо, меняя свою генеральную линию. Глянув на карту, я понимаю, что мы ушли от волока кило-метров на пять. Останавливаю бригаду, объясняю положение и предлагаю высказаться каждому по этому поводу. По морскому обычаю, в таких случаях начинает младший. Младший Дима сразу предлагает двигаться дальше по Варзуге.

Я его хорошо понимаю: он не хочет лопатить назад против течения и искать волок. Парень не понимает, что у нас нет карты этого участка, описания и лоции. А впереди 450 километров пути до первого населённого пункта. Юра и Саша заняли нейтральную позицию, решай, мол, сам. Нутром чувствую, что им тоже не хочется возвращаться, и мне их всех по-человечески жалко. Они очень устали. Пошли вторые сутки "пахоты" без сна и серьёзного отдыха. Но руководитель на то и руководитель, чтобы принимать окончательное решение и нести за него ответственность. Я разворачиваю команду, и в гнетущей тишине мы тяжело поднимаемся против течения. Запеваю какую-то песню в надежде поднять дух своих друзей, однако меня никто не поддерживает. Движемся около двух часов, Наконец, находим крохотный прогал среди кустов, закрывающих берег и небольшую поляну, на которой можно поставить палатку и отдохнуть. Вытащив лодки и поставив палатку, мы валимся в неё и моментально засыпаем. Часа три мы спим, не чувствуя ни комаров, ни духоты, ни храпа. Проснувшись, завтракаем или обедаем, непонятно, но какие-то калории для жизнеобеспечения в себя забрасываем. Димка с Сашей сворачивают лагерь, а мы с Юрой уходим вдоль берега, он вверх, а я вниз по течению искать волок. Я двигаюсь по непролазному кустарнику, растущему из воды и понимаю, что здесь волока быть не может. Остановившись отдышаться, вижу как на противоположенном берегу, в тридцати метрах от меня, к реке подходит олень напиться воды. Потихоньку, чтобы его не спугнуть, возвращаюсь за ружьём. В это время возвращается и Юра с радостной вестью: волок в двухстах метрах выше по течению.

Я послал его назад для того, чтобы он обозначил место волока с берега, а мы двинулись на байдарках по воде. Вдоль берега сплошной ивовый кустарник, из-за

- 17 -

которого мы не могли видеть поляну, откуда начиналась тропа на Стрельню. Настроение заметно поднялось, начали шутить и улыбаться. Судя по всему, года два или три здесь никто не ходил. Волок длиною 2,5 - 3 километра парковой тропы, и лишь на подходе к Стрельне метров пятьдесят заболочена. Выбравшись через кусты на берег и немного передохнув, взвалили на плечи свои лодки, потащили их к Стрельне. Оставив байдарки на берегу, вернулись за рюкзаками. Перед тем как сделать вторую ходку, решили пообедать. Пока ребята стряпали, я сделал небольшую разведку вверх по течению реки. Недалеко от поляны, где мы обедали, находится котловина - залив, похожий на впадающую в Варзугу реку. На берегу этого залива стоит маленький балок (домик, поставленный на гладкие брёвна, служащими для его перемещения по снегу). Кто его сделал и приволок сюда - нам никогда не узнать. Одно лишь могу сказать, раз он здесь, то рыбалка и охота в этих местах достойная. К концу дня мы погрузились в лодки и пятая по счёту река, красавица Стрельня, понесла нас по избранному маршруту.

Часа через три остановились на ночлег у небольшого порога. Опытный турист с воды с 90% уверенностью скажет, что здесь есть стоянка. Это был как раз тот случай. Выходим на обжитую стоянку, на которой свежее пепелище. Второй раз делаю вывод, что впереди нас кто-то идёт, и мы их догоняем. Пепел в кострище ещё тёплый, а это значит, что ушли отсюда ещё сегодня. Если бы не наш прострел по Варзуге, мы бы их наверняка догнали. Легли пораньше и без лишнего галдежа уснули, чтобы хорошо отдохнуть от всех предшествующих приключений. Рано утром к нам приплыли утки, а затем гуси. Видимо здесь, в небольшом улове, у них хорошая кормовая база. Как только я вылез из палатки, дичь быстро улетучилась в прямом и переносном смысле. Спокойно позавтракав, собрались и пошли. Через пять минут вспомнили, что оставили наш импровизированный флаг, который висел чуть поодаль. Причалив к берегу, посылаю своего матроса сбегать за ним. Ещё через несколько минут, укрепив его на корме, мы дружно замахали вёслами. Вывернув из-за очередного поворота, видим тушу большого медведя, который неизвестно от чего погиб. По всему видно, что он пересёк реку и пытался залезть на крутой, поросший травой, берег. Здесь он остался навсегда. Несколько минут мы рассматривали его, но дух от разлагающейся туши и мухи, слетевшиеся на пир, заставили нас ретироваться. Жалко, что Саша не сделал снимок на память. Ведь не каждый день увидишь такое в тайге. Зато следующий снимок убегающего от нас лебедя он запечатлел.

Обычно дикие лебеди близко к себе не подпускают. Мы их видели довольно часто, но издалека. Как только начинаешь к ним приближаться, они сразу уходят в непролазные кусты и исчезают там. Тот, которого мы сняли, был молодым и вёл себя неадекватно. Вместо того, чтобы спрятаться в кусты, он улепётывал от нас по реке. Длительной погони он вынести не смог. Видимо, он был либо болен, либо ранен. Выстрел мелкокалиберным патроном перебил ему шею. Я долго потом переживал результат этой

- 18 -

охоты, так как считаю, что убивать эту птицу большой грех.

Своих попутчиков просил об этом молчать. Однако по истечении времени пишу об этом и вот почему. Белковой пищи у нас было мало, нагрузки большие, а продуктов явно не хватало. Мы все постепенно теряли вес и силу. Вся команда очень холодно относилась к рыбалке. По всей видимости, настоящего рыбацкого духа не было ни в одном из нас, да и времени для рыбалки тоже. После ходового дня, разбив лагерь и приготовив ужин, мы старались отдохнуть и выспаться. Поэтому, несмотря на изобилие рыбы в водоёмах, по которым мы шли, ловили неактивно.

Ощипав и опалив птицу на берегу, получили пять килограммов жёсткого, пахнущего рыбой мяса, которым питались последующие три дня. Прости меня, Господи! Я убил не ради удовольствия и охоты, а для того, чтобы выжить в тайге четверым голодным мужикам.

На третьи сутки движения по Стрельне мы вышли в район впадения реки Слюдянка. Это название река получила в 1935году, когда наши геологи нашли здесь залежи слюды. В это время в стране бурно развивалась радиопромышленность. Требовались в большом количестве диэлектрики, а слюда как раз являлась таким материалом. Уже в 1937 году здесь, в глухой тундровой тайге, был создан лагерь и появились первые заключённые и их охранники. Военные и лагерное начальство, которые здесь были, тоже отбывали свой срок, ибо условия, в которых им приходилось проживать, были очень жёсткие. Зимой полярная ночь, стужа и ветер, а летом высокая влажность и самое страшное - комар и гнус. Лагерь существовал до 1956 года, т.е. почти двадцать лет.

При подходе к устью Слюдянки мы заметили синеватый дым, поднимающийся из береговой таёжной линии.

Из-за поворота реки навстречу нам вышли две байдарки. При встрече и знакомстве выяснилось, что это две московские семейные пары туристов, которые всё время шли впереди нас. В первой байдарке, кроме мужчины и женщины, сидели два карапуза, искусанные комарами. На вид им было 3 и 4 года. Москвичи, как выяснилось, неоднократно проходили этот маршрут, стартуя из Краснощелья. Они знали места и лоцию, тем не менее в душе и в разговоре с ними я осудил их за то, что они взяли с собой в поход таких маленьких детей. Любая, даже самая малая оплошность, могла превратиться в трагедию. Мама с папой немного бравировали своим поступком, считая себя "крутыми" туристами. Моё твёрдое убеждение, что они поступили очень неосторожно и даже преступно-неосторожно по отношению к своим малолетним детям. Забегая вперёд, скажу, что мы с ними вновь встретились на борту теплохода "Юшар", который вывозил нас с Кольского. Слава богу, что на этот раз всё обошлось.

Наши новые знакомые шли на осмотр карьера и шахты, откуда добывалась слюда. Дело в том, что карьер и лагерь для заключённых находился на правом берегу Стрельни, а четыре дома и баня, в которых проживало начальство, на правом, в трёх километрах ниже по течению реки. В этих домах на летний период прилетал и проживал радист Володя, работавший в картографической организации. Его задача поддерживать

- 19 -

связь с большой землёй с одной стороны, и рабочими бригадами, устанавливающими тонгалюционные вышки в тайге, с другой. Два года назад "Адмирал" был у него и рассказывал нам о нём.

Пока топилась баня, Володя предложил своим гостям вернуться и осмотреть бывший лагерь и карьер, где добывалась слюда. Мы развернули свои лодки и последовали за москвичами на экскурсию, которую могут увидеть лишь единицы людей, решившие совершить такие дальние и сложные походы. Спустя годы я захожу в интернет и смотрю отчёты о походах по местам, где я когда-то бывал. Те, кто ходил по нашему маршруту через "Слюдянку", даже не знают, что там существовал такой лагерь. В лучшем случае выкладывают фотографии старых изб, на одной из которых прикреплена табличка, которая говорит о том, что они принадлежат министерству геологии РСФСР.

От левого берега Стрельни, где мы зачалили свои лодки, до лагеря ведёт старая заросшая тропа. Расстояние до него примерно 2 - 2,5 км. Малыши оседлали маму и папу, и наш увеличенный отряд двинулся в путь Минут через тридцать мы поднялись на плато. То, что нам открылось навсегда отпечаталось в моей памяти.

В моём родном городе Пенза, на улице Московской, стоит длинный девятиэтажный дом, в народе прозванный "Малышком". Объём карьера таков, что в него можно свободно опустить этот "Малышок". Я стоял на краю этого карьера и живо представлял, как люди, одетые в телогрейки и ушанки, спускались в темноте полярной ночи на дно огромной могилы.

Трещал мороз, выла вьюга, падал снег, а сотни, в большинстве своём безвинно осуждённых людей, ломом, лопатой и киркой долбят промёрзлую слюду. Никакую технику туда загнать невозможно. Да и где её в то время взять, как доставлять топливо, запчасти? Все эти вопросы решал архипелаг ГУЛАГ, на одном из островков которого мы оказались. Безысходность своего положения, сила воли и духа, наконец, здоровье и жизни этих людей вершили маленькую задачу большой страны. В звенящей тишине витали тысячи душ, оставивших истощённые тела своих хозяев. От этих мыслей и чувств, нахлынувших на меня в этот момент, стало жутко. Я повернулся и ушёл прочь от этой рукотворной смертоносной пасти.

Невдалеке от каньона мы наткнулись на затопленную шахту. Она смотрит на нас синим оком отражённого неба. Вглубь этого ока уходит узкоколейка, рядом валяется полусгнивший ворот и ржавая вагонетка. Вся эта композиция среди обломков слюдяной породы смотрится как памятник ушедшим в небытие людям Долго ходили по территории бывшего лагеря. Нашли останки рухнувшего барака, несколько убитых временем избушек, пробитые шурфы и останки забора с колючей проволокой.

- 20 -

На господствующей высотке, посреди лагеря, поставлена новая тонгалюционная вышка. По вбитым в столбы штырям мы забрались на её верхушку. Отсюда открылся вид на необъятное море северной тундры и Стрельня, голубой змеёй прячущаяся в зелени растительности. Господи! Куда же нас занесло? И что нас ждёт впереди?

Где-то затарахтел вертолёт. Через минуту видим, как крылатая машина идёт в нашу сторону со снижением. Он садится на площадке у Володиного хозяйства и мы спешим туда. Однако вертолёт улетел до того, как мы пришли к домам лагерного начальства. Встречал нас радист Володя со своей женой, которая первый год разделила его летнее таёжное одиночество. Она одета в ярко-красный костюм с белыми цветами, а на голове большая соломенная шляпа. Костюм явно праздничный. Для них, живущих здесь в одиночестве, прилёт начальства, да и наш приход, большое событие. Они искренне радуются нам и стараются всячески угодить. За домами топилась баня.

Вытащив лодки на берег и поставив палатку, мы с нетерпением ждали своей очереди попариться в бане. Для людей, идущих по тайге под солнцем и дождём, пропи-танных потом и дымом, искусанных комаром и гнусом, баня - это вершина счастья! Эту баню, построенную заключёнными для своего начальства, я вспоминаю двадцать лет как нечто необыкновенное и самое приятное в этом походе. Баня очень просторная, изнутри отделанная белой северной берёзой. Это даёт какую-то особую ауру теплоты и чистоты. Парилка и мойка совмещены, но размеры этого помещения таковы, что вчетвером мы не чувствуем какой-либо стеснённости. Большое двойное окно бросает в баню солнечные лучи, а с ними чувство - бодрости и радости бытия. Огромная пасть печи заглатывает маленькие брёвна и с гулом поедает их, отдавая тепло гранитным камням.

Как же хорошо лечь на белый деревянный полог, расслабить мышцы и впитывать тепло, идущее от каменки! Прогревшись, плеснуть родниковой водой на камни, подняв температуру до жжения, хлестать себя свежим берёзовым веником, сдирая отмирающую кожу и жировые наложения. Банька стоит на небольшом пригорке. От крылечка, выпол-ненного в виде веранды, спускается широкая лестница прямо в озерко. По этой лестнице мы скатываемся в холодную воду озера и, немного остудив тело, возвращаемся в парилку. Затем процесс повторяется неоднократно. Таким образом, мы делаем термоудар. Раскрытые поры и расширенные клетки кожи резко сжимаются, и по телу идёт приятное покалывание. Это проявление биологического термомассажа. Люди, которые в течении жизни занимаются этим, имеют молодую здоровую кожу до старости.

Парились мы часа три. Хозяева и москвичи накрыли стол и ждали нас, беседуя на полянке около дома. Намытые и накормленные малыши сладко спали в доме, а мы, чтобы не мешать им, сидели на полянке у костра. Стоял замечательный тёплый и светлый заполярный вечер. Мы общались до трёх часов. Сначала Дима, потом Саша с Юрой, затем и я улеглись в своей палатке. Спали мы качественно и долго. Утром я никого не стал будить, дав ребятам хорошо отдохнуть. Москвичи оставались здесь на днёвку, а нам нужно двигаться, т. к. наш маршрут гораздо длиннее и сложнее. После завтрака я узнаю, что Юра вчера оторвал отошедшие заплаты и не удосужился их приклеить заново. Поло-вина дня ушла на ремонт лодки. Мой график движения нарушался. Всё время, пока клеились, стояла хорошая солнечная погода. Как только мы распрощались и ушли, стало холодать, небо закрыли тучи, подул ветер и пошёл мелкий, противный дождь, который туристы называют «срань». Несмотря на это, я вел команду, навёрстывая упущенное время. Мы попали в полосу сильного циклона. Все были мокрые и холодные. На левом берегу на галечной прибрежной косе увидели сухую сваленную ёлку, к которой причалили и разожгли костёр, чтобы немного согреться.

По-хорошему нужно было вставать на ночёвку, но я дал команду идти дальше. Это решение я принял вопреки здравого смысла, но в воспитательных целях. Моя команда - начинающие туристы, должны запомнить раз и навсегда: в походе плавсредства должны ремонтироваться немедленно, и что разработанный график движения должен соблюдаться

- 21 -

неукоснительно. Ветер и дождь не переставали, несмотря на то, что наступала ночь. Как правило, с наступлением ночи буйство природы стихает, но это был не тот случай. Минут через сорок движения в таких условиях я стал думать не о воспитательном процессе, а о сохранении здоровья своей команды. Как часто бывает в таких случаях, даже плохого места для стоянки не находилось. Наконец, увидели небольшую галечную площадку под отвесной скалой, на которой можно разжечь костёр и поставить палатку.

Встаём. Ветер такой, что не даёт поставить палатку, а полиэтиленовый тент просто рвёт. Вынутые на берег вещи, накрываем палаткой, затем тентом и прижимаем концы увесистыми камнями. Сейчас главное - разжечь костёр и согреться. Костёр никак не хочет разгораться. И мы, и природа пролиты дождём до нитки, до травинки. В таких ситуациях каждый уважающий турист должен уметь разжечь костёр, и я немного остановлюсь на этом.

С берёзы нарезаю берёзовой коры и прячу её под полиэтилен от дождя. Затем лезу под ёлку и нарубаю нижние ветви. Люди, живущие в тайге, очень часто пережидают непогоду под ветвями большой ели. Естественный зонтик из её ветвей всегда сохраняет сухое пространство у основания ёлки. Сухой лапник также укладываю под полиэтилен. Ребятам велю держать тент, под которым тщательно укладываю берёзовую кору, потом мелкие сухие ветки, потом ветки побольше. Достаю полотенце и спички, запаянные в полиэтилен, насухо вытираю руки и чиркаю сразу две спички. Кора берёзы от пламени спички загорается, начинает дымить чёрной копотью и сворачиваться. Подкладываю ещё коры, от пламени которой загораются маленькие веточки, а затем и большие. Когда огонь почувствовал свою силу и голод, сверху кладу сухой лапник, который сначала густо дымит, а затем вспыхивают иголки и начинает гореть костёр, у которого уже можно греться. Теперь в костёр нужно добавлять настоящие дрова. Беру топор и с остервенением начинаю рубить ближайшую сосну. Через пару минут уже обрубаю с неё сучья, которые летят в костёр. Вначале они прогреваются, выпуская клубы пара и дыма, а затем вспыхивают большим ярким пламенем. Сосну перерубаю на брёвна метра по полтора, которые тоже укладываются в костёр. Друзья мои приклеились к костру и жадно впитывают его тепло. Я же согреваюсь топором, заваливая вторую ель. Она в сорока метрах от костра. Рубить и таскать в одиночку я уже устал. Несколько раз зову их на помощь, но простыми призывами их невозможно оторвать от костра, дающего тепло.

Ветер и холодный дождь как будто мстят нам за прошлый банный день. Это буйство длится уже семь часов без перерыва. Мокрый, тяжело дыша, подхожу к огню и матерными словами посылаю всех за дровами. Наконец, общими усилиями сосна разделана и перенесена к костру, а из брёвен сложен костёр под названием "Нодья".

"Нодья"- костёр, названный в честь таёжника, который его придумал. Уложенные друг на друга в одну линию брёвна горят долго и жарко по всей длине бревна. Верхнее бревно прикрывает нижние от дождя, поэтому он хорошо горит даже в такую погоду, какую имеем сейчас. Мы стоим по обе стороны костра, периодически поворачиваясь к нему, то передом, то задом. Жар костра выжимает из наших штормовок влагу и мы парим. В это время сторона нашего тела, которая находится с противоположенной стороны костра, впитывает в себя дождевые капли. Так мы крутились до трёх часов утра. Наконец, ветер утих, а дождь прекратился. Быстро поставили палатку и, не ужиная, улеглись спать.

Проснулись поздно от того, что солнце нагрело палатку, и в ней стало жарко. От вчерашней непогоды осталась мокрая тайга да вспухшие ручьи, ныряющие в Стрельню своей желтоватой, настоянной на травах, водой. Головёшки от "Нодьи" ещё тлели. Быстро позавтракали, собрались и пошли. Стрельня - река очень красивая. После дождя поднявшаяся вода несла нас очень быстро. К вечеру при хорошей погоде и без особых приключений мы добрались до устья Чёрной речки. Большой наносной каменистый пляж, созданный Чёрной речкой во время половодий, и чуть выше, на пригорке - уютная зелёная площадка-стоянка. Отсюда начинается волок на Чёрное озеро, создание необыкновенной

- 22 -

красоты. Длина его четыре километра. Тропа ведёт в гору вдоль каньона, по которому с шумом падает Чёрная речка. Мы с Димой стали готовить ужин, а Саша с Юрой, забрав одну лодку и рюкзак, пошли на разведку волока. Прошло достаточно много времени. Мы поужинали, посидели у костра, запасли дров, подготовили лодку и вещи на волок, а ребят всё нет. Отправив Димку спать, я усиленно стал жечь костёр, так как наступила ночь. Сидя у костра, чутко прислушивался, пытаясь уловить шум приближающихся товарищей. В голову лезли всякие тревожные мысли: возможно, заплутались, утонули в болоте, травмировались или встретились со зверем. Контрольное время их возвращения давно закончилось, и я уже строил план поисковых работ с восходом солнца. Димка мирно спал, Чёрная речка, как дочка, пришедшая к своей матери, журчала своими струями, рассказывая бесконечную историю, которую подслушивал одинокий путник.

Около четырёх часов утра, когда я заполз в палатку с тем, чтобы немного отдохнуть перед предстоящими поисковыми работами, услышал говор приближающихся людей. У меня, как говорится, камень упал с души. За едой они поведали мне историю своей задержки. В одном месте, обходя болото, они отклонились от реки, вдоль которой постоянно должны были идти, и заблудились. Всё хорошо, что хорошо кончается. С этим улеглись спать. Утро опять хорошее. Ребята взяли свой оставшийся груз, а мы с Димой лодку и рюкзак. Со свежими силами по разведанной тропе, мы достаточно быстро дошли до Чёрного озера, из котловины которого вытекает Чёрная речка. Она с шумом, набирая скорость, бросается вниз, облизывая огромные камни, лежащие на дне каньона.

Пока ребята собирали лодки и готовили обед, мы с Димой сделали вторую ходку. Подкрепившись и немного отдохнув, мы дружно и весело замахали вёслами. Озеро вытянулось с севера на юг и лежит в котловине. Каменистые невысокие берега, зацелован-ные волной, сверху покрыты сочной зелёной травой и мелким кустарником. Береговой камень ошлифован и уложен так, как будто это сделал человек.

В южной оконечности острова, куда мы направляемся, большой дугообразный пляж, образованный крупным и чистым песком. Солнце целовало верхушки ёлок, обрамлявших озеро. Стоял полный штиль. Носы наших лодок рассекали зеркало озера в буквальном смысле этого слова. Красота была завораживающей. Мы даже переговаривались неохотно и очень тихо, боясь спугнуть что-то, что творилось в наших душах. Ради этого вечера, ради этих минут, которые мы переживали, стоило перенести все тяготы нашего похода.

Если верить песне, что" жизнь это миг между прошлым и будущим", то мы переживали один из счастливейших моментов своей жизни. Вспомнили мы и нашего "Адмирала", который говорил: "Хочу на Чёрное озеро, как перед смертью…"

- 23 -

Остановились мы на небольшой поляне, устланной черникой, голубикой и брусникой. Место обжитое. Здесь кто-то стоял до нас. Это неудивительно. Бродяжий народ выбирает лучшее. Поляна, пляж, удобное место для рыбалки, чуть поодаль начинаются чистые поросшие ягелем кейвы, где в изобилии растут грибы. Здесь будем делать днёвку.

Ужин был праздничный, с выводом "белой лошади", жареной рыбы, жареных грибов и компота из северной ягоды в ассортименте. Долго сидели у костра, говорили и любовались озером, к которому так стремились.

Утро выдалось солнечное и ясное. Я тихонько вылезаю из палатки, чтобы не разбудить свою команду. Вышел на пляж, разделся догола и долго купался в чистой, прохладной воде. Высыхая, бродил по пляжу, принимая солнечные ванны. Затем взял спиннинг и легко поймал несколько щук и окуней. Чуть подальше от берега крупная рыба охотится за более мелкой. Периодически среди тишины раздаётся звонкий хлопок её хвоста. Можно поохотиться и на неё, но мне лень тащить лодку, чтобы выйти на дистанцию броска спиннинга. Наконец, и команда выспалась и вылезла на свет божий. После неспешного завтрака даю три команды.

Первая. Диме по-молодецки сбегать до озера Мелкое с целью разведки волока. По рассказам, он короткий и преодолевается без разбора судов.

Вторая. Всем сушить вещи, благо погода тёплая и солнечная.

Третья. Всем отдыхать, кто как хочет.

Дима взял ружьё и ушёл. Мы втроём развесили вещи на просушку. Я попросил Юру выложить вещи Димы из его рюкзака. В этот момент произошла самая неприятная история в нашем походе. Когда он вытряхнул вещи Димы, среди них оказался Юркин нож, который потерялся на Кинемуре. Вышло так, что Димка его украл. Полились самые нехорошие тирады, которые не поддаются описанию. Я понял, что нашей команде пришёл конец. Проанализировав ситуацию, предложил Саше и Юре не делать из этого трагедию и не ломать сложившиеся взаимоотношения. "Он ещё глупый мальчишка, который до конца не понимал, что он делает"- сказал я им. Соблазн заиметь настоящий охотничий нож, который в то время нигде нельзя купить, сломал его. "Нам ещё километров сто пятьдесят идти по безлюдной тундре, спать в одной палатке, есть из одного котла. Вы постарше и должны это понимать. Прошу вас отнеситесь к этому снисходительно, а я, как руко-водитель, сам с ним поговорю". Дима вернулся радостный и возбуждённый тем, что впервые самостоятельно провёл разведку. Он уже раскрыл рот, чтобы рассказать о том, что он увидел, когда его взгляд наткнулся на нож, демонстративно торчавший в центре сооружённого нами стола. Моя попытка спокойно во всём разобраться рухнула с первым моим вопросом. Мужики, забыв о нашей договорённости, навалились на него с угрозами, матом и другими нехорошими словами.

Мальчишка, некоторое время раскрыв рот, всё это слушал, а затем резко развернулся и, не сказав ни слова, ушёл в тайгу. Над лагерем повисла гнетущая тишина, а для меня, их "Командора", наступили самые чёрные и трудные дни. До этого дня я всегда задавался вопросом: "Почему такое чудное озеро называется "Чёрным"? Для меня оно стало "Чёрным" из-за этой истории. Мы разбрелись в разные стороны и молчали. Прошло два часа. Димка не появлялся. В душу мне змеёй заползла тревога. Где он? Что с ним? Психика неустойчивая, не дай бог наложит на себя руки или заблудится в тайге. Я уже начал материть тридцатилетних мужиков за то, что не послушали меня. Время шло, а его всё не было. Я собрался, взял ружьё и пошёл в поиск. Прочесав ближнюю тайгу, вернулся ни с чем. В лагере его тоже не было. Мне стало страшно за мальчишку. Ребят предупредил: "Если вернётся, то никаких разговоров на эту тему". В тайгу он ушёл в лёгких штанах, сапогах и в майке. Время к вечеру. Начал донимать комар. В это время, спустя четыре часа после ухода, он спустился с ближней кейвы. Какое-то время он сидел там и слушал наши разговоры. Я накормил его при полном молчании. Чтобы не

- 24 -

продолжать тягостную пытку совместного пребывания в лагере, мы втроём сели в лодку и пошли вдоль берега озера искать двигатель от первой ступени ракеты. О нём нам поведал "Адмирал". Дело в том, что ракеты, пускаемые с космодрома в Плесецке, теряют здесь свои отработанные части. Димке велел помыть посуду и ложиться спать. Спустя часа два мы вернулись, не найдя того, что искали. Дима спал. Мы немного посидели у костра и тоже улеглись. На следующее утро я пытался как-то смягчить обстановку, разговорить и помирить стороны. Но попытки мои были тщетны. Юра и Саша общались между собой, полностью игнорируя Димку. Такая обстановка в команде, если она случается, сущая пытка. Периодически я беседовал с ребятами о том, чтобы они наладили отношения.

Потихонечку лёд таял, но до конца они его так и не простили. Спустя много лет, когда Дима закончил артиллерийское училище, став офицером, он встретился с Юрой. В разговоре он сказал ему, что тот случай и те знания, которые он получил в походе, сыграли для его дальнейшего становления очень большую роль. К сожалению, я его никогда больше не видел.

(Продолжение следует)

В.П.Медведев, "Командор" 15.12.2014 г.

ИНФОРМАЦИЯ ДЛЯ ЛЮБИТЕЛЕЙ ТУРИЗМА, ПУТЕШЕСТВИЙ И АВТОРСКОЙ ПЕСНИ

19 марта в Доме молодёжи (старом здании областной филармонии) в большом зале состоится традиционный ежегодный городской вечер пензенских туристов с показом фильмов о совершённых путешествиях. Начало в 15 часов. Приглашаются все желающие. Приходите, будет интересно!

26 марта в ККЗ «Октябрь» в 18 часов состоится благотворительный «электрический» концерт «Для Луизы». Все средства от продажи билетов пойдут на лечение Луизы Наумовой, талантливой вокалистки, прикованной тяжёлой болезнью к инвалидному креслу. В концерте будут принимать участие Дмитрий Букин с группой «Случайные люди», группы «Дубровский Бэндъ», «Безопасное лето», «Очертание», «ПRямой эфир» и сама Луиза Наумова. Поддержим своим посещением девушку, мужественно борющуюся с болезнью!

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: