Сделай Сам Свою Работу на 5

ПРАВИЛА ВТО: ПРОБЛЕМЫ ПРЯМОГО ДЕЙСТВИЯ И ЭФФЕКТИВНОСТИ МЕР





ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА НАРУШЕНИЯ <1>

И. ГУДКОВ, Н. МИЗУЛИН

 

--------------------------------

<1> Настоящая статья отражает личную точку зрения ее авторов и не представляет официальную позицию какого-либо учреждения и организации.

 

Гудков И., старший преподаватель кафедры правового регулирования ТЭК МИЭП МГИМО (У) МИД России, заместитель главного редактора журнала "Право ВТО", кандидат юридических наук.

 

Мизулин Н., партнер юридической фирмы "Mayer Brown", заместитель главного редактора журнала "Право ВТО".

 

16 декабря 2011 г. 8-я Министерская конференция Всемирной торговой организации (далее - ВТО) утвердила условия членства России в данной организации, которые стали плодом восемнадцатилетних переговоров <2>.

--------------------------------

<2> Ministerial conference approves Russia's WTO membership. URL: http:// www.wto.org/ english/ news_e/ news11_e/ acc_rus_16dec11_e.htm.

 

Через 30 дней после того, как Протокол о присоединении России к ВТО (далее - Протокол о присоединении) будет ратифицирован Федеральным Собранием Российской Федерации и об этом будет уведомлен Секретариат ВТО, наша страна станет полноправным членом ВТО.



В связи с этим высокую актуальность и практическую значимость приобретают такие ключевые вопросы, как определение места, которое нормы ВТО займут в российской правовой системе, и оценка эффективности мер ответственности за нарушение норм ВТО.

Настоящая статья представляет собой попытку разобраться в этих непростых вопросах.

 

1. Статус норм ВТО

во внутренних правовых системах членов ВТО <3>

 

--------------------------------

<3> В настоящей статье под Соглашением ВТО понимается Марракешское соглашение об учреждении ВТО 1994 г. В приложениях к Соглашению ВТО содержатся различные соглашения, регулирующие специфические вопросы международной торговли, включая ГАТТ, ГАТС и прочие. Нормы данных соглашений в настоящей статье именуются как нормы ВТО в собирательном смысле.

 

1.1. Нормы ВТО:

будут ли они иметь прямое действие в России?

 

То, что нормы ВТО создают права и обязанности для государств - членов ВТО, - бесспорный факт. Более сложным является установление того, обладают ли нормы ВТО совокупностью признаков прямого действия: интегрированы ли они во внутренние правовые системы государств-членов, создают ли они правовые последствия для частных лиц и обеспечены ли они защитой национальных судов?



Кроме того, в случае установления прямого действия важно установить следующее: является ли оно исключительно вертикальным (отношения частных лиц с государством) либо также горизонтальным (отношения частных лиц между собой); какие из норм ВТО являются самоисполнимыми, т.е. пригодными для непосредственного применения судами; как иерархически нормы ВТО соотносятся с нормами национального права?

Все эти вопросы имеют большое практическое значение, потому что именно через частных экономических операторов проходит основной поток международной торговли и нарушения норм ВТО напрямую затрагивают их интересы.

Протокол о присоединении, а также целый ряд положений Доклада Рабочей группы по присоединению Российской Федерации к ВТО (далее - Доклад Рабочей группы) содержат упоминания о том, что с момента вступления России в ВТО Соглашение ВТО, а также дополнительные обязательства России, принятые по Протоколу о присоединении, станут составной частью ее правовой системы и будут иметь приоритет над нормами российского законодательства.

Воспроизводя положения Конституции Российской Федерации, а также Федерального закона "О международных договорах", параграф 151 Доклада Рабочей группы подтверждает, что международные договоры являются составной частью российской правовой системы и имеют приоритет над внутренним законодательством, за исключением норм Конституции РФ и федеральных конституционных законов.



В частности, данный параграф предусматривает: "С даты ратификации Российской Федерацией Протокола о присоединении, включающего Соглашение ВТО и другие обязательства, принятые Российской Федерацией как часть условий присоединения к ВТО, он становится неотъемлемой частью правовой системы Российской Федерации" - и далее устанавливает: "Органы судебной власти Российской Федерации будут толковать и применять его (Протокола о присоединении. - Прим. авт.) положения" <4>.

--------------------------------

<4> Здесь и далее по тексту используется перевод Доклада Рабочей группы, опубликованный на сайте Министерства экономического развития РФ. URL: http:// www.economy.gov.ru/ minec/ activity/ sections/ for-eigneconomicactivity/ wto/ indexdocs.

 

В свою очередь, параграф 214 Доклада Рабочей группы содержит обязательство <5> по обеспечению единообразного применения Соглашения ВТО на территории РФ, а также по предоставлению частным лицам права "доводить до сведения государственных органов Российской Федерации или компетентных органов Таможенного союза случаи неприменения или неединообразного применения положений Соглашения ВТО в Российской Федерации". Хотя такое уведомление государственных органов осуществляется "без необходимости для стороны, чьи права и интересы затронуты, обращаться в суд", сама по себе возможность обращения в суд прямо не исключена.

--------------------------------

<5> Согласно параграфу 1450 Доклада Рабочей группы.

 

Учитывая, что большое количество полномочий Российской Федерации по регулированию внешней торговли передано на уровень Таможенного союза Российской Федерации, Республики Казахстан и Республики Беларусь (далее - Таможенный союз), параграф 163 Доклада Рабочей группы упоминает, что в соответствии с Договором о функционировании Таможенного союза в рамках многосторонней торговой системы <6> "положения Соглашения ВТО... становятся неотъемлемой частью договорно-правовой базы Таможенного союза". В этой связи "поскольку данный Договор (Договор о функционировании Таможенного союза в рамках многосторонней торговой системы. - Прим. авт.) является частью правовой системы Таможенного союза, нарушение государством - членом Таможенного союза либо органом Таможенного союза прав и обязанностей по данному договору в той степени, в которой они являются частью правовой системы Таможенного союза, может быть оспорено в Суде ЕврАзЭС государством - членом Таможенного союза либо Комиссией Таможенного союза в соответствии со Статутом Суда. Кроме того, хозяйствующие субъекты могут обращаться в Суд ЕврАзЭС с заявлениями о нарушении условий вышеупомянутого договора".

--------------------------------

<6> Договор о функционировании Таможенного союза в рамках многосторонней торговой системы от 19 мая 2011 г. N 87, принят решением Межгосударственного совета Евразийского экономического сообщества.

 

Далее параграф 165 Доклада Рабочей группы устанавливает, что согласно Договору об обращении в Суд ЕврАзЭС хозяйствующих субъектов по спорам в рамках Таможенного союза и особенностях судопроизводства по ним <7> "хозяйствующие субъекты государств - членов Таможенного союза и третьих стран имеют право на обращение в Суд ЕврАзЭС в целях оспаривания актов Комиссии Таможенного союза... и оспаривания действий (бездействия) Комиссии Таможенного союза". При этом упоминается, что "основанием для оспаривания актов Комиссии Таможенного союза либо отдельных их положений, действий (бездействия) Комиссии Таможенного союза является их несоответствие международным договорам, заключенным в рамках Таможенного союза", т.е. в том числе Договору о функционировании Таможенного союза в рамках многосторонней торговой системы, который, как показано выше, имплементировал Соглашение ВТО, к которому присоединяется Россия.

--------------------------------

<7> Договор об обращении от 9 декабря 2010 г. N 534 в Суд Евразийского экономического сообщества хозяйствующих субъектов по спорам в рамках Таможенного союза и особенностях судопроизводства по ним принят решением Межгосударственного совета Евразийского экономического сообщества.

 

Исходя из изложенного Доклад Рабочей группы не исключает возможности принесения хозяйствующими субъектами исков в суды Российской Федерации и/или в Суд ЕврАзЭС на основании Соглашения ВТО, что создает простор для дискуссии о возможном прямом действии Соглашения ВТО в рамках российской правовой системы ("органы судебной власти Российской Федерации будут толковать и применять его положения"), а также договорно-правовой базы Таможенного союза ("хозяйствующие субъекты могут обращаться в Суд ЕврАзЭС с заявлениями о нарушении условий (Договора о функционировании Таможенного союза в рамках многосторонней торговой системы. - Прим. авт.)").

 

1.2. Статус норм ВТО в праве ЕС

 

ЕС, так же как Япония и США (члены ВТО, на которые приходится львиная доля мировой торговли), придерживается подхода, согласно которому на его территории Соглашение ВТО не имеет прямого действия, и частные лица не вправе основывать в судах свои требования на нормах ВТО <8>. Такое заявление содержится в актах, на основании которых данные члены ВТО признали обязательность Соглашения ВТО, а также сопутствующей судебной практике <9>.

--------------------------------

<8> Карро Д., Жюйар П. Международное экономическое право. М., 2002. С. 51. Отсутствие прямого действия норм ВТО в правопорядке ЕС прямо указано в решении Совета ЕС о заключении Соглашений ВТО: Council Decision 94/800 concerning the conclusion on behalf of the European Community, as regards matters within its competence, of the agreements reached in the Uruguay Round multilateral negotiations (1986 - 1994) [1994] OJ L336/1.

<9> Отсутствие прямого действия норм ВТО в правопорядке ЕС указано в решении Совета ЕС о заключении Соглашений ВТО: Council Decision 94/800 concerning the conclusion on behalf of the European Community, as regards matters within its competence, of the agreements reached in the Uruguay Round multilateral negotiations (1986 - 1994) [1994] OJ L336/1. Отсутствие прямого действия норм ВТО в правопорядке США указано в Uruguay Round Agreements Act 19 U.S.C. para 3512 (a) (1). См.: J.J. Barcelo III. The Status of WTO Rules in U.S. Law. Cornell Law Faculty Publications. 01.06.2006. В Японии прямое действие ГАТТ было исключено посредством решения районного суда г. Киото по делу Necktie, оставленного в силе по решению Высшего суда г. Осака (1987 г.) и Верховного суда Японии (1990 г.). См.: Jackson J.H. Status of Treaties in Domestic Legal Systems: A Policy Analysis, 86 AJIL 310 (1992). P. 333 - 334.

 

В ЕС прямое действие Соглашения ВТО исключено решением Совета ЕС о его ратификации. Данному решению предшествовала обширная практика Суда Европейского союза (далее - Суд ЕС) по толкованию и применению Генерального соглашения о тарифах и торговле 1947 г. (далее - ГАТТ), предшественника Соглашения ВТО.

Как и Соглашение ВТО, ГАТТ не определяет свой статус во внутреннем праве договаривающихся сторон. Таким образом, с первого же процесса, затрагивавшего нормы ГАТТ, перед Судом ЕС встали следующие вопросы:

a) имеют ли нормы ГАТТ как таковые статус норм национального права без необходимости их трансформации в нормы внутреннего законодательства (так называемый вопрос непосредственного применения (direct application));

b) если нормы ГАТТ обладают свойством непосредственного применения, могут ли частные лица ссылаться на них в суде для отстаивания своих прав (так называемый вопрос прямого действия (direct effect))?

В отношении непосредственного применения ГАТТ следует отметить прежде всего то, что в целом Суд ЕС последовательно признает за нормами международного права статус норм непосредственного применения.

Суд ЕС исходит из монистической концепции взаимодействия международного и внутригосударственного права, согласно которой международное право становится составной частью внутреннего правопорядка непосредственно, без необходимости его дополнительной трансформации в нормы внутреннего законодательства.

С одной стороны, приверженность монистической концепции вызвана политическими соображениями: необходимостью гарантировать обязательность и приоритет европейского права перед нормами внутреннего законодательства стран - участниц ЕС. Ведь право ЕС в принципе является международным правом <10>. С другой стороны, признание того, что международное право является составной частью национальной правовой системы, направлено на обеспечение верховенства права и выполнение всеми странами - участницами ЕС, а также самим Евросоюзом своих международно-правовых обязательств <11>.

--------------------------------

<10> Решение по делу Costa v. EN EL, [1964] E.C.R. 585, параграф 593.

<11> Решение по делу Kupferberg, [1982] E.C.R. 3641, параграф 13.

 

ГАТТ не стал исключением. Согласно Суду ЕС ГАТТ непосредственным образом налагает обязательства на ЕС и страны - участницы ЕС без необходимости его трансформации в право ЕС и, таким образом, является составной частью правопорядка стран - участниц ЕС <12>.

--------------------------------

<12> См.: решения по делу 21-24/72 International Fruit Company and Others v. Produktschap voor Groenten en Fruit, [1972] E.C.R. 1219 и 26-269/81 Amministrazione delle Finanze dello Stato v. Societa Petrolifera Italiana SpA (SPI) and SpA Michelin Italiana (SAM!), [1983] E.C.R. 801.

 

Тем не менее, признав непосредственное применение ГАТТ, Суд ЕС в то же время отказал данному соглашению в прямом действии <13>. И это случилось несмотря на то, что Суд ЕС признает прямое действие как права ЕС <14>, так и прочих международных договоров <15>.

--------------------------------

<13> Решение по делу 21-24/72 International Fruit Company and Others v. Produktschap voor Groenten en Fruit, [1972] E.C.R. 1219.

<14> Решение по делу Van Gend & Loos, 1963] E.C.R. 1, параграф 12.

<15> Решение по делу 104/81 Hauptzollamt Mainz v. CA. Kupferberg & Cie., [1982] E.C.R. 3641.

 

Согласно юриспруденции Суда ЕС причины такого особого подхода к ГАТТ заключаются в следующем.

Во-первых, поскольку ГАТТ позволяет договаривающимся сторонам отходить от предусмотренных данным соглашением обязательств в переговорном порядке (например, путем согласования взаимоприемлемой компенсации за нарушение обязательств), Суд ЕС считает, что неуместно говорить об абсолютном верховенстве права в рамках ГАТТ <16>. ГАТТ не ставит перед собой задачу полного и безусловного устранения не соответствующих ему мер. Он лишь требует сохранения баланса уступок, согласованных договаривающимися сторонами. А такой баланс может быть достигнут как путем устранения неправомерной (не соответствующей ГАТТ) меры, так и путем предоставления компенсации за ее сохранение. Как следствие, система разрешения споров ВТО направлена в первую очередь на нахождение компромиссных решений, а не на передачу споров в судопроизводство <17>.

--------------------------------

<16> См., к примеру: статьи 23 и 28 ГАТТ.

<17> Параграф 7 статьи 3 Понимания в отношении правил и процедур разрешения споров гласит: "Целью механизма урегулирования споров является позитивное разрешение спора. Решение, взаимоприемлемое для сторон спора и совместимое с охваченными соглашениями, несомненно является предпочтительным".

 

Во-вторых, прямое действие ГАТТ могло бы повлечь перераспределение полномочий в области внешней торговли в пользу органов судебной власти. Учитывая, что зачастую вопросы внешней торговли напрямую увязаны с вопросами международной политики, которые не подпадают под юрисдикцию судов, было бы нецелесообразным ограничивать внешнеполитическую компетенцию органов исполнительной власти путем придания ГАТТ прямого действия.

В-третьих, для Суда ЕС при разрешении вопроса прямого действия ГАТТ было чрезвычайно важно уяснить, существует ли таковое в национальных правовых системах крупнейших торговых партнеров ЕС, таких как США. Прямое действие ГАТТ открывает дорогу к подаче исков о возмещении ущерба и устранении неправомерных мер по внутреннему законодательству. Поскольку данные средства правовой защиты не предусмотрены ГАТТ и поскольку они очевидным образом предоставляют существенное преимущество в плане доступа на рынок, целесообразно рассматривать вопрос прямого действия ГАТТ / ВТО исключительно на условиях взаимности.

 

1.3. Последствия признания прямого действия норм ВТО

 

Признание Россией прямого действия Соглашения ВТО, не обусловленного взаимностью, способно было бы поставить ее в неравное положение с теми торговыми партнерами (включая ЕС и США), на территориях которых Соглашение ВТО лишено прямого действия. Это могло бы породить серьезный диспаритет в уровне защиты нормами ВТО интересов зарубежных субъектов в России и отечественных субъектов за рубежом.

Диспаритет этот может проявляться в процессуально-правовых и материально-правовых аспектах. Процессуальный аспект заключается в следующем: в члене - государстве ВТО, не признающем прямое действие норм ВТО, частные лица не могут предъявить в национальные суды иски, основанные на нормах ВТО, ни к самому члену ВТО, ни к его субъектам. Единственная возможность для частных лиц защитить свои интересы при помощи норм ВТО в таком случае - обратиться к своему члену ВТО с просьбой инициировать межгосударственный спор в Органе по разрешению споров с тем членом, который нарушил нормы ВТО.

Совершенно иная ситуация складывается в тех членах ВТО, которые признают прямое действие норм ВТО. Здесь нарушение норм ВТО может повлечь не только "горизонтальные" межгосударственные разбирательства в Органе по разрешению споров, но и возбуждение по инициативе частных лиц "вертикальных" разбирательств против членов, нарушивших нормы ВТО, в рамках их национальных правовых систем.

Главным же является материально-правовой аспект: в членах ВТО, не признающих прямого действия, меры ответственности за нарушения норм ВТО являются (как показано ниже в разделе 2 настоящей статьи) недостаточно эффективными и полными. В то же время в членах ВТО, признающих прямое действие, последствия нарушения норм ВТО определяются не только с позиций права ВТО, но и с точки зрения национального права, что делает ответственность за нарушение гораздо более серьезной. В частности, в рамках национальной правовой системы можно требовать возмещения убытков, причиненных нарушением норм ВТО, в то время как в рамках механизма разрешения споров ВТО такая возможность отсутствует.

Практические проблемы, которые могут возникнуть в случае придания нормам ВТО безусловного прямого действия, можно достаточно ярко проиллюстрировать следующим примером.

Одним из первых крупных споров в ВТО была жалоба со стороны США и ряда латиноамериканских стран в отношении введенных ЕС квот на импорт бананов <18>. Орган по разрешению споров ВТО поддержал истцов и вынес решение о неправомерности мер, принятых ЕС. Поскольку ЕС добровольно не отменил неправомерные меры, США опубликовали в ноябре 1998 г. список товаров, происходящих из ЕС, которые в качестве ответных мер должны были облагаться повышенными таможенными пошлинами на сумму в 520 млн. долларов США в год. По итогам разбирательств Орган по разрешению споров ВТО санкционировал принятие США ответных мер на меньшую сумму (191 млн. долларов США в год), в то время как ЕС сохранил в силе неправомерные меры. Таким образом, в рамках режима ВТО был найден баланс между интересами США и ЕС, несмотря на то что неправомерные меры как таковые не были устранены.

--------------------------------

<18> European Communities - Regime for the Importation, Sale and Distribution of Bananas, Complaint by the United States, WT/DS27.

 

Вскоре после разбирательства между США и ЕС в Органе по разрешению споров американская компания Chiquita предъявила в Суд ЕС иск к Европейской комиссии о возмещении убытков в размере 564 млн. евро, ссылаясь на вынесенное Органом по разрешению споров решение о неправомерности квот ЕС на импорт бананов. Данный иск был отклонен Судом по причине отсутствия прямого действия Соглашения ВТО в праве ЕС <19>.

--------------------------------

<19> Решение Суда первой инстанции от 3 февраля 2005 г. по делу T-19/01 Chiquita Brands International, Inc., Chiquita Banana Co. BV and Chiquita Italia, SpA v Commission of the European Communities.

 

Однако, если бы за Соглашением ВТО в праве ЕС признавалось прямое действие, иск американской компании должен был бы быть удовлетворен, что нарушило бы баланс интересов США и ЕС в пользу США: ЕС должен был бы отменить квоты, возместить убытки американской компании, при том что США сохраняли бы возможность поддерживать санкционированные Органом по разрешению споров ответные меры против ЕС.

 

2. Меры ответственности за нарушение норм ВТО:

вопрос эффективности

 

В рамках ВТО применяется следующий подход: если член ВТО нарушил Соглашение ВТО, то пострадавший от такого нарушения член ВТО может задействовать механизм разрешения споров ВТО, позволяющий достаточно оперативно урегулировать торговые разногласия.

Основными элементами данного механизма являются группы арбитров (panels), постоянно действующий Апелляционный орган (Appellate Body) и Орган по разрешению споров (Dispute Settlement Body). Группы арбитров и Апелляционный орган готовят доклады, содержащие рекомендации спорящим сторонам. Эти рекомендации приобретают обязательную силу при их одобрении Органом по разрешению споров, которое происходит автоматически: при отсутствии поддержанного всеми членами Органа возражения (т.е. при так называемом негативном консенсусе).

По результатам рассмотрения спора Орган по разрешению споров принимает рекомендацию о приведении несовместимой меры в соответствие с правилами ВТО.

Если же нарушение в разумный срок не устранено и при этом нарушитель не договорился с потерпевшим членом ВТО о взаимоприемлемой компенсации, то Орган может санкционировать применение потерпевшим членом ответных мер в отношении нарушителя. Эти контрмеры принимают форму приостановки торговых уступок, которая по своему экономическому эффекту должна быть эквивалентна нарушению (например, встречное равнозначное увеличение ввозных таможенных пошлин).

Контрмеры применяются на период до устранения нарушения или до достижения договоренности о взаимоприемлемой компенсации. Такой используемый в рамках ВТО специальный подход к определению последствий нарушения норм международного права существенно отличается от общих правил ответственности государств, предусмотренных обычным международным правом (как они кодифицированы в проекте Статей об ответственности государств) <20>.

--------------------------------

<20> Статья 37 Проекта статей о международной ответственности государств позволяет не применять общие правила ответственности "в том случае и в той степени, когда юридические последствия международно-противоправного акта государства определены другими нормами международного права, касающимися специально этого акта". Таким образом, проект статей оставляет открытой возможность для применения специального подхода к определению мер ответственности государств.

 

Отличие состоит в том, что в рамках ВТО, по сути, исключается безусловная обязанность нарушителя устранить допущенное нарушение и компенсировать причиненные им убытки. Применение контрмер по идее должно служить стимулом к устранению нарушения, но на практике эта задача далеко не всегда выполняется, особенно когда речь идет о взаимоотношениях партнеров с неравной экономической силой. Если "слабое" потерпевшее государство применяет на индивидуальной основе контрмеры против "сильного" государства-нарушителя, оно не только не стимулирует устранение нарушения, но может навредить себе (например, в ситуации импортной зависимости от нарушителя).

В связи с этим в адрес норм ВТО раздается критика за то, что они "не имеют в традиционном смысле слова юридической силы", и озвучиваются идеи об их усилении посредством приведения мер ответственности за нарушение норм ВТО в соответствие с международным обычным правом <21>. Высказываются предложения о придании контрмерам коллективного характера в целях повышения их эффективности как средства стимулирования устранения нарушений и о внедрении обязанности государств-нарушителей компенсировать убытки, причиненные нарушением <22>.

--------------------------------

<21> Pauwelyn J. Enforcement and Countermeasure in the WTO: Rules are Rules - Towards a More Collective Approach. The American Journal of International Law, Volume 94, Issue 2 (Apr., 2000), 333 - 237. P. 340.

<22> Там же.

 

В текущей ситуации, когда внешнеторговый баланс России недостаточно дифференцирован (экспорт преимущественно сырьевых товаров), ограниченный характер мер ответственности по праву ВТО, как представляется, играет на руку нашей стране: партнеры, импортирующие российское сырье, в большинстве случаев вряд ли смогут без ущерба для себя "наказать" Россию, поскольку объектом торговых ограничений неизбежно станут сырьевые товары, от которых зависят их потребители. Однако данное преимущество может быть полностью нивелировано в случае безусловного признания прямого действия норм ВТО в российской правовой системе.

 

Выводы

 

Признание безусловного прямого действия норм ВТО в российской правовой системе способно было бы существенным образом осложнить членство России в данной организации, ограничивая ее возможности по отходу от определенных обязательств, предусмотренных Соглашением ВТО, а также сужая свободу ее маневра в дальнейшем переговорном процессе в рамках ВТО.

В частности, признание прямого действия норм ВТО открыло бы дорогу к возбуждению на основании внутреннего законодательства исков о возмещении убытков, причиненных нарушением норм ВТО, и об устранении мер, не соответствующих нормам ВТО.

Поскольку данные средства правовой защиты не предусмотрены в режиме ВТО и поскольку они дают очевидное преимущество в плане доступа на рынок, представляется целесообразным при рассмотрении вопроса прямого действия норм ВТО в российской правовой системе придерживаться подхода, согласно которому нормы ВТО не порождают права и обязанности для частных лиц <23>, либо, в случае признания за ними прямого действия, обусловить его требованием взаимности.

--------------------------------

<23> Одним из оснований отказа Соглашению ВТО в прямом действии мог бы стать тот факт, что напрямую оно не порождает никаких прав и обязанностей для частных лиц. Как было упомянуто в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 г. N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации", "при рассмотрении судом гражданских, уголовных или административных дел непосредственно применяется такой международный договор Российской Федерации, который вступил в силу и стал обязательным для Российской Федерации и положения которого не требуют издания внутригосударственных актов для их применения и способны порождать права и обязанности для субъектов национального права (часть 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации, части 1 и 3 статьи 5 Федерального закона "О международных договорах Российской Федерации", часть 2 статьи 7 ГК РФ)".

 

В связи с этим весьма актуальным при подготовке к ратификации Протокола о присоединении становится изучение практики ЕС по данному вопросу.

 

 

 

 

 








Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 stydopedia.ru Все материалы защищены законодательством РФ.