По материалам Сергея Мышляева 3 глава

Бред экспериментирует не ради славы и наживы, его цель - познание сущности гипноза, строго научное объяснение этого любопытнейшего явления. Бред доказывает нежность представлений Месмера и его последователей о "магнетизирующей" сверхъестественной силе. Не случайно на него с ожесточением набросилась церковь. Духовные пастыри быстро разгадали опасность выступлений хирурга-гипнотизера, обнаружившего земную, материальную сущность гипноза. Церковники издают текст проповеди, в которой Бред обвиняется во всех смертных грехах, а его опыты объявляются святотатственными. Не заслужил Бред признания и у своих коллег: сомневаясь в достоверности его научных искании, не понимая его исследовательской страсти, стремления дать научное объяснение явлениям гипноза, многие представители врачебных кругов причислили его к им же разоблаченным месмеристам, обвинили в шарлатанстве Но ничто не могло остановить смелого естествоиспытателя-хирурга. Он писал статьи, доклады, спорил, проводил показательные демонстрации сеансов гипноза. В ответ на выпад церкви Бред написал хлесткий памфлет, в котором" вдребезги разбил ложные концепции поповщины и убедительно доказал свою правоту. Своих противников он вызывал на честный научный спор Но сторонниками его начинании были лишь единицы. И среди них английский хирург и психолог Герберт Майо, который на конференции врачей в Лондоне в 1842 г. заявил, что метод Бреда является самым лучшим, быстрым и верным для погружения нервной системы в такое состояние, которое можно с успехом использовать для лечения больных. И все же труды подвижника Бреда оставались незамеченными не только в Европе, но и на его родине, в Англии; главный же труд его жизни. "Нейрогипнология", вышел в свет только после смерти автора.

Бред определил гипноз как "нервный сон или то своеобразное состояние нервной системы, которое может быть вызвано продолжительным сосредоточением и напряжением чувствительного взора, в особенности на предмете раздражающего свойства по его мнению, на субъекта в состоянии гипноза можно действовать трояко: посредством мускульного чувства, посредством давления на кожу (френогипнология) и посредством слов; все эти воздействия Бред назвал внушениями.

Действие внушения посредством слова Бред объяснил "моноидеизмом", по поводу которого пишет: "Моноидеизм" есть учение о влиянии господствующих идей на духовную и физическую деятельность; моноидеизм есть состояние, в котором душа подчинена одной господствующей идее; ...моноидеодинамические изменения суть физические и духовные изменения, как возбуждение, так и угнетение, появляющиеся вследствие моноидеизма".

Одной из главных причин перемены состояния мозга при гипнотизме Бред считал изменения в составе крови в результате нарушения равновесия между биением сердца и дыханием.

В трактате даны не только талантливое предвосхищение физиологического понимания гипнотического состояния, но и разносторонние клинические приемы возможного использования гипноза в лечебных целях и, что в первую очередь, было важно для хирургии того времени, для обезболивания во время операции. Не останавливаясь на некоторых существенных ошибках Бреда, важно сказать, что исследование этого состояния для лечебных целей знаменовало собой окончание многовекового периода фантазий и вымыслов о гипнозе и начало эры научной гипнологии.

З. Фрейд

Во Франции, где со времен Месмера большинство французских врачей сохранило твердое убеждение в бесполезности, а может быть, и вреде "месмеризма", нашлись все же врачи, которые продолжали заниматься гипнозом. Так, в 1829 г. Клокэ применил гипноз для анестезии при оператив ном удалении рака грудной железы. -В 1842 г. Вард использовал это явление при ампутации бедра. В 1845 и 1846 гг. Лавуазель произвел под гипнозом ампутацию голени и вылущивание опухоли шейных желез. В 50-х годах профессор Фай в Стокгольме с успехом воспользовался гипнозом для обезболивания операции на матке. В 1859 г. внимание Франции привлекло сообщение профессора хирургии Азама (Azam) , сделанное им на заседании Хирургического общества, о возможности достижения нечувствительности в результате применения гипноза. В этом же году врачи Брока, Фоллэн и Герино с успехом произвели под гипнозом несколько ампутации, вскрытий больших нарывов, прижиганий калёным железом и удалении зубов.

Особенно блестящие результаты гипнотическое обезболивание дало в Индии. Госпитальный хирург в Калькутте доктор Эсдейль сообщил, что в течение шести лет он произвел более шестисот больших хирургических операций, пользуясь для обезболивания гипнозом. Сообщенные данные были подтверждены комиссией, специально назначенной правительством.

Несмотря на блестящие результаты попыток хирургов применять гипноз для обезболивания, он не нашел широкого применения прежде всего потому, что вызвать потерю чувствительности, а тем более полную можно лишь у незначительного количества больных. Кроме того, не следует забывать о сильных болях и естественном волнении, которые испытываются многими больными перед операцией. Такое состояние играет немаловажную роль в ослаблении восприимчивости к внушению. Забегая вперед, можно добавить, что в настоящее время, когда масочный эфирный наркоз вытесняется интрахеальным, при котором в организм попадает минимальное количество наркотических веществ, опасность отравления организма намного уменьшается. Кроме того, некоторые современные операции длятся по 5 - 7 часов, и с помощью гипнотического внушения при такой их продолжительности вряд ли можно достичь желаемого успеха. Тем не менее, использование гипноза для обезболивания при оперативном вмешательстве имеет определенное значение. Так, в нашей стране известны случаи проведения оперативного вмешательства без наркоза, обезболивание было произведено врачом-психотерапевтом А. Кашпировским помощью внушении в гипнозе. Впервые в мире был произведен эксперимент по дистанционному гипнотическому воздействию во время телевизионного сеанса. Врач и больной находились друг от друга на большом расстоянии.

Продолжавшем дела изучения гипноза, начатого Джеймсом Бредом, стал врач из французского города Нанси Амвросий Льебо (Liebeault, 1823-1904). Еще не используя в своей практике гипнотический метод лечения, он обратил внимание на то огромное влияние, которое оказывает на психику больного умное, вовремя сказанное слово врача. Больные, которых лечил Льебо, страдали в основном нервными и психическими заболеваниями. Целенаправленная беседа, которую Льебо умело вел, обследуя таких больных, нередко оказывалась куда эффективней разных лекарств.

В 1860 г. Льебо ознакомился с методом гипнотизирования, предложенным Бредом. С этого началось его углубленное изучение гипноза. За 25 лет своей практики врача-гипнотизера Льебо излечил гипнозом более семи тысяч больных, некоторых он с успехом гипнотизировал по несколько десятков раз.

Изучая методы гипнотизирования, он пришел к выводу, что лучше всего усыплять пациентов монотонной, неторопливой, тихой речью, внушающей представление о засыпании. Он разделяет точку зрения Бреда о материальной природе гипноза, но, в отличие от него, считает, что, по сути, гипноз - это тот же обычный сон, но только наступающий в результате внушения. В работе "Сон и подобные ему состояния , рассматриваемые прежде всего с точки зрения влияния разума на тело" (1866 г.) Льебо обобщает результаты своих пятилетних наблюдений. И хотя в книге теоретические положения подтверждались многочисленными приемами успешного использования внушения в гипнозе для лечения самых разнообразных заболеваний, медицинский мир встретил ее недоверием. Лишь через 20 лет Льебо заслужил признание, а позднее и прославился как один из основоположников нансийской школы гипноза. Случилось это так. Врач Дюмон, неоднократно посещавший консультации Льебо, решил лично убедиться в целесообразности применения этого метода. В 1881 г. доктору Дюмону удалось с помощью гипноза излечить длительную судорогу ноги, которой около трех лет страдала одна из пациенток. Более того, с помощью того же гипноза ему удалось избавить больную от продолжительных истерических припадков, повторявшихся по несколько раз в день. О своих наблюдениях Дюмон сообщает профессору клиники внутренних болезней медицинского факультета в Нанси Ипполиту Бернгейму (Bernheim, 1840-1919). Заинтересовавшись этим сообщением, Бернгейм просит Дюмона продемонстрировать гипноз на очередном заседании медицинского общества. Дюмон не замедлил воспользоваться представившейся возможностью и успешно продемонстрировал гипноз на четырех больных. Убедительно проведенная демонстрация живо заинтересовала членов медицинского общества, и с этого времени многие врачи французского города Нанси начинают все чаще и чаще обращаться к методу гипнотического лечения, а профессор Бернгейм, относившейся прежде к гипнозу весьма скептически, все больше и больше увлекается им и становится популяризатором этого метода лечения.

В его клинике гипноз применяется наравне с другими методами лечения. Почти не бывало дня, чтобы кто-то из больных не был избавлен от страданий в результате применения гипнотического внушения.

По Бернгейму, гипнотический сон, в сущности, "ничем, абсолютно ничем" не отличается от обыкновенного; единственное различие между первым и вторым состоит в том, что гипнотик засыпает с мыслью о том, кто его усыпил. "Различные способы гипнотизации действуют отчасти путем внушения". Например, фиксация блестящего предмета, устремление глаз в одну точку вызывает утомление, отяжеление век, внушает идею сна, "сам сон сопровождается сознательным или бессознательным внушением".

Однако нансийская школа гипноза прославилась не только успешным массовым применением этого нового лечебного метода. Ее представители стремятся дать этому явлению научное обоснование. Науке мало одних лишь описаний того или иного явления. Она требует фактов, объективных данных, которые могли бы служить неопровержимым доказательством истины. Профессор физиологии Нансийского медицинского факультета Бонн занялся исследованием гипнотического состояния, используя для этого всю аппаратуру и приборы своей лаборатории. Полученные данные объективны, точны, иллюстративны и лишены налета субъективизма, которым иногда бывают отмечены выводы чрезмерно увлеченных своими идеями исследователей. По графическим кривым, составленным на основании беспристрастных показаний приборов, Бонн устанавливает, что методом гипнотического внушения можно влиять на большую часть процессов, происходящих в организме человека. Внушением можно, например, вызвать слезотечение, выделение молока, потоотделение, перистальтику кишечника, можно замедлить или ускорить сердцебиение. Все данные-профессора Бонн строго фиксировались. Результаты и методику своих исследований Бонн осветил в книге "Гипнотизм - исследования физиологические и психологические", которая была издана во Франции в 1885 г. и переиздана в России в 1888 г. "Нансийцы", как, впрочем, и другие ученые, настолько способствовали популяризации гипноза, что в 1886 г. был создан даже специальный журнал "Обозрение гипнотизма". В нем и была опубликована статья доктора Льебо "Исповедь врача-гипнотизера", в которой он сообщал о своем богатом опыте применения гипноза. После двадцатилетней борьбы Льебо наконец заслужил признание коллег.

Льебо считают решительным антифлюидистом. Но эта точка зрения требует пересмотра. Публикацией своего небольшого труда "Исследование зоомагнетизма" он признал, что гипнотическое действие может быть обусловлено либо психологическим влиянием, либо "непосредственным нервным воздействием одного человека на другого" (1883 г.). Впоследствии Льебо пришел к использованию в своих опытах "магнетизированной" воды. Однако вскоре под влиянием Бернгейма он стал применять псевдомагнетизированную воду (см. эффект плацебо) и получил идентичные результаты, что заставило его вновь признать значение внушения и отречься от флюидизма. Та же концепция изложена им в работе "Суггестивная терапия", однако и эта позиция не была окончательной. Хотя у Льебо не было работ, посвященных этому вопросу, он в возрасте 77 лет стал почетным председателем Общества по изучению психики, члены которого были заведомо флюидистами. На конференции в 1906 г. Бернгейм признал, что Льебо, "несмотря на свои психологические концепции... не отрицал действия флюидов".

Однако не следует думать, что гипноз изучался только в городе Нанси. Почти одновременно с нансийской школой гипноза во Франции возникает другая крупная школа, возглавляемая знаменитым невропатологом Жаном Мартином Шарко (Charcot, 1825-1893), который руководил крупнейшей психиатрической больницей Сальпетриер в Париже. Материала для наблюдений и раздумий у Шарко было более, чем достаточно. Посещая сеансы "магнетизера" Дона-то, он внимательно наблюдал за происходящим и заинтересовался необычайным явлением, однако он был далек от мысли, что Донато обладает каким-то сверхъестественным свойством, и решил сам заняться этой проблемой.

В это время Шарко по долгу службы пришлось вплотную "'столкнуться с "месмеризмом', ему было поручено проверить возможности лечения больных с помощью различных Металлов. Увлеченный разгадкой истерии, чрезвычайного по своим проявлениям психического заболевания, он решил пробовать лечить металлами именно эту болезнь. К великому своему изумлению, в ряде случаев Шарко получил поразительные результаты: прикосновение медной палочкой к телу больного привело к его излечению. Однако Шарко не делает поспешных выводив, вместе со своими помощниками и друзьями он исследует это любопытное явление не только путем клинических наблюдений, но и экспериментирует на больных, используя лабораторные методы. Серьезные исследования привели Шарко к мысли, что следует "выделить три стадии гипноза: каталепсию, летаргию и сомнамбулизм". Между правильным функционированием организма и спонтанными нарушениями, вызванными болезнью гипнотизм занимает промежуточное положение и открывает путь к эксперименту. Гипнотическое состояние - это не что иное, как искусственное или экспериментально вызванное нервное состояние ... , многочисленные проявления которого возникают или исчезают в зависимости от потребности исследования по воле наблюдателя. Рассматриваемый таким образом гипноз становится драгоценным, неисчерпаемым источником исследований как для физиолога и психолога, так и для врача" (1881 г.).

Шарко и его школа развернули широкую дискуссию с представителями нансийской школы о сущности гипноза. В противоположность нансийской, школа Шарко считала, что гипноз представляет собой явление ненормальное. По мнению Шарко и его сотрудников, гипноз весьма сходен с проявлениями истерии (мышечные судороги, восковидная гибкость тела). Поэтому настоящий гипноз - все три стадии - по мнению Шарко, может быть вызван у людей с наклонностью к истерии, а вернее всего - у больных истерией. Шарко считал, что гипноз является одной из разновидностей истерии и подобно истерии, возникает как следствие у развития болезненного состояния, вызванного нервными потрясениями, "нервным шоком". Спор между учеными вылился в пылкую дискуссию, в которую включились широкие круги исследователей.

Исторически победителями в споре двух прославленных школ, по признанию большинства специалистов, оказались нансийцы, хотя упрек в односторонности заслужили в равной мере и те, и другие.

Говоря о роли различных школ в выработке воззрения на гипноз, а также о периодически возрастающем и периодически уменьшающемся интересе общества к этой проблеме, нельзя не сказать о роли отдельных ученых, посвятивших себя гипнологии

Период упадка гипноза начинается после смерти Шарко. Чтобы охарактеризовать период, можно сказать, что журнал "Экспериментальный и терапевтический гипнотизм" , выходивший под этим названием с 1886 по 1889 г., с 1890 г. стал называться "Журналом гипнотизма и физиологической психологии", с 1909 по 1914 г. - "Журналом психиатрии и прикладной психологии", а с 1922 по 1934 г. он выходил под названием "Журнал прикладной психологии".

Научная мысль продолжает добиваться познания сущности гипноза. Эта проблема занимает умы ученых не только Франции, но и многих других стран мира. Возникают теории Льюиса и ряда других авторов, работающих в разных направлениях.

Обобщив опыт Барнгейма, Шарко, Рише, Льюис открыто заявил о полной неспособности современной отсталой физиологии дать какой бы то удовлетворительный ответ на вопрос о природе гипноза.

Действительно, даже крупнейшие ученые Европы в ту пору не могли дать правильного, исчерпывающего объяснения сущности гипноза.

Размышляя на эту тему можно сказать, что объяснение природы гипноза зависит от НТР, то есть чем глубже мы проникнем в тайну клетки, поймем ее взаимодействие со всем организмом, тем больше будем знать об этом явлении. Эти перспективы вполне реальны прежде всего на основе так называемой неинвазивной техники.

Ядерно-магнитно-резонансная и позиционно-эмиссионная томография позволят получить сведения о биохимических перестройках к мозгу по время гипноза, при изменений его глубины, при реализации различных видов деятельности, в том числе творческой, и процессов памяти.

А. А. Ухтомский

Внедрение в клиническую практику изучения мозга функциональной томографии открывает возможность огромных дальнейших изучений живого мозга человека и животных. Результаты этого этапа развития науки трудно переоценить.

Однако следует подчеркнуть, что наиболее полноценные знания о механизмах мозга могут быть получены при интеграции результатов, полученных при использовании неинвазивных и инвазивных приемов, прежде всего вживления электродов.

Много лет знаменитый немецкий физиолог Рудольф Гейденгайн (1834-1897) посвятил физиологическому изучению гипноза и ближе всех подошел к истине. В результате экспериментальной практики он пришел к догадке, что гипноз связан с состоянием, в котором подавляется сознание, засыпает человеческий разум. Этот сон возникает в состоянии утомления корковых клеток моторными раздражителями слухового, зрительного, тактильного анализаторов.

Такую точку зрения, скорее, надо назвать проницательной догадкой, так как в ее основу не было положено экспериментальное обследование, как это будет впоследствии иметь место в работах школы И.П. Павлова, но, тем не менее, умалять заслуги Р. Гейденгайна нельзя хотя бы потому, что он, безусловно, оказал влияние в этом вопросе на самого И.П. Павлова, в то время молодого врача, проходившего стажировку в его лаборатории. 23 октября 18-97 г. И.П. Павлов, в речи, посвященной памяти Р. Гейденгайна, перечисляя его заслуги, особо выделил его вклад в изучение гипноза и произнес слова, характеризующие его собственное отношение к этой проблеме: "Гейденгайн одним из первых наряду с Шарко указал, что область гипноза есть область глубокого реального смысла и высокого научного значения".

Однако после открытий, исследований и предложений сохранялись резко отрицательное отношение к гипнозу некоторых крупных специалистов в области медицины.

Так, Э. Дюбуа-Реймон считал внушенное гипнотическое состояние близким к помешательству, а Г. Гельмгольц рассматривал его как "фокус", не имеющий никакого отношения к медицине.

Для характеристики так называемого физиологического направления ограничимся изложением теории Рише. Она опирается на учение Броун-Секара (Brawn-Sequard) об ингибиции. Под ингибицией подразумевали то свойство нервной системы, вследствие которого раздражение одной его части ведет к прекращению деятельности других. Например, раздражение блуждающего нерва вызывает остановку сердца, раздражение верхнего гортанного нерва - прекращение дыхания; раздражение языкоглоточного нерва парализует сосудодвигательные нервы языка и пр. Рише сформулировал пять положений физиологической теории гипнотизма:

1. Слабые раздражения различной природы могут прекращать прямым путем или рефлекторно деятельность нервных центров.

2. Слабые раздражения различной природы (зрительные, слуховые, осязательные) могут останавливать деятельность психических центров и вызывать состояние автоматизма всех степеней - состояние сомнамбулизма.

3. Легкость, с которой производят тормозящие действия, возрастает с каждым опытом

4. Состояние отсрочки или остановки действия вызванное в нервных центрах задерживающим рефлексивным действием, может быть, в свою очередь, отсрочено слабым раздражением

5. Состояние сомнамбулизма, вызванное задерживающим слабым действием, может быть прекращено другими слабыми задерживающими действиями обычною порядка.

Конечно, это объяснение нельзя считать удовлетворительным. Слово ингибиция употребляется для выражения сложных явлений, лишь прикрывая неведение. Вообще, приведенные положения не столько объясняют, сколько называют явления.

Ученик Шарко Пьетр Жане (Janet, 1859-1947), в 1919г. в связи с этим в труде "Психологические размышления" ("Meditations psychologiques") писал, что психологические феномены очень сложны и требуют тонкого исследования

Большого внимания также заслуживают работы психиатра Краффт-Эббинга (Krafft-Ebing, 1840-1902) "Экспериментальное исследование в области гипнотизма", швейцарского психиатра и невропатолога Августа Фореля (August Henri Forel, 1848-1931) "Гипнотизм или внушение и психотерапия", шведского психотерапевта Отто Веттерстранда "Гипнотизм и практическое применение в практической медицине".

Через дымку таинственности к научному подходу

Часть III

И. П. Павлов

Опыты чешского физиолога И. Чермака, немецкого физиолога В. Пейера, а также оригинальные работы и эксперименты русского физиолога В.Я. Данилевского приблизили разгадку сущности гипноза. Эти ученые доказали, что явления гипноза могут быть вызваны и у животных. Подобные факты были известны уже давно, но объяснение им давалось абсолютно неправильное. Еще в 1646 г. в труде "Чудодейственный эксперимент с воображением курицы" ("Experimentum mirabile deimagionatione gallinae"). Антанасиус Киршер (Kirscher) опубликовал сообщение о своем "чудесном" эксперименте, суть которого заключалась в следующем: курица укладывалась на бок и удерживалась в таком положении до тех пор, пока не успокаивалась, затем мелом проводилась черта возле самой головы курицы, отпущенная курица сохраняла приданное ей положение и долго лежала не шевелясь, словно погруженная в глубокий сон.

Этот опыт с "заколдованной" курицей Киршер объяснял тем, что курица считает меловую черту веревкой, удерживающей ее на боку, и, понимая бесполезность сопротивления, не встает.

Более, чем через два столетия, Иоган Чермак (Johan Nepomak Czermak, 1828-1879) вызвал подобное состояние у кур и гусей, раков, мелких певчих птиц и уток не только таким же способом, но и иными приемами.

Опыты по гипнозу животных проводил и немецкий физиолог В. Пейейр, который молниеносно придавал кроликам, морским свинкам и птицам неудобное положение и удерживал их в нем. При этом ученый отметил у животных не только восковидную гибкость мышц, которая позволяет придавать им нелепые позы, но и полную потерю чувствительности.

'Коренной переворот в понимании проблемы взаимосвязи организма и окружающей среды, в создании прочного фундамента науки о рефлекторных принципах работы мозга связан с именем выдающегося русского ученого И.М. Сеченова (1829-1905), который стал первым, кто осознанно вторгся в таинственный мир человеческой психики.

Учение Сеченова о рефлексах головного мозга было поистине "гениальным взмахом русской мысли", открывающим широкую дорогу для дальнейшего объективного физиологического изучения психологических процессов. Согласно И.М. Сеченову, "все акты сознательной и бессознательной жизни по способу происхождения суть рефлексы".

Своими путями шло изучение вопросов теории и практического применения гипноза в России.

Русские ученые весьма трезво подошли к изучению "животного магнетизма", всколыхнувшего всю Европу.

Они проявили достаточную сдержанность и не позволяли себе увлечься фантастическими теоретическими домыслами Месмера и его последователей; без всякой иронии восприняли факты практической, лечебной деятельности месмеристов и занялись накоплением собственного материала, который в дальнейшем способствовал формированию отечественных взглядов на гипнотические явления.

За несколько лет до формирования взглядов нансийской школы профессор Харьковского университета В.Я. Данилевский (1852-1939) дал экспериментальное обоснование того, что природа гипноза человека и животных едина. Он был одним из видных представителей передового направления в русском естествознании и медицине, основоположником которого является И.М. Сеченов и которое затем нашло свое теоретическое развитие в учении С.П. Боткина и И.П. Павлова о невризме.

Бурное развитие научных достижений в области гипнологии в конце XIX века повлияло на организацию международного конгресса. Первый международный конгресс, посвященный вопросам экспериментального и лечебного гипноза, состоялся в Париже 8-12 августа 1889 года в Отель-Дье; его почетными председателями были Шарко (Charcot, Броун-Секар (Brown-Sequart), Брадель (Brouardel), Рише (Richet), Азам (Azam), Ламброзо (Lambroso) , Месне (Mesnet).

Среди участников этого конгресса наряду с Льебо (Liebault) и Бернгеймом (Bernheim) находились Дежерин (Dejerine), Жане (Jane), Бабинский (Babinsky), Форель (Forel), Магнам (Magnam), Фрейд (Freud), Шренк-Нот-цинг (Schrenck-Notzing), У.Джеймс (James), В.М.Бехтерев. Действительным президентом конгресса был Дюмонт-паллье (Dumontpallier) генеральный секретарь Биологического общества.

В 1891 году на IV съезде Общества русских врачей в Москве с докладом: "Единство гипнотизма у человека и животных" выступил выдающийся физиолог В.Я. Данилевский. Он подвел итоги многолетних, начавшихся с 1874 г. исследований, проведенных им на самых разных представителях животного царства - лягушках, ящерицах, змеях, тритонах, черепахах и крокодилах, на вьюнах, камбалах и электрических скатах, на речных раках и морских крабах, лангустах, омарах и каракатицах. Все эти многочисленные эксперименты свидетельствуют об одном, гипноз - вполне естественное явление, оно может быть вызвано не только у человека, но и у самых различных животных, а явления, наблюдающиеся у них, глубоко сходны с симптомами гипноза человека. У них наблюдаются окоченение тела, застывание конечностей в любых приданных им положениях и т.п.

Выводы, сделанные этими физиологами, опровергли теорию Бернгейма, который утверждал, что "гипноза нет, есть только внушение". Таким образом, гипноз как определенное состояние того или иного организма существует и неравнозначен, внушению.

Кроме того, В.Я. Данилевский доказал несомненное участие в гипнозе коры головною мозга

"Гипноз и внушение должны занять принадлежащее им по праву достойное место среди других лечебных методов медицины", - заявил в своем докладе "Терапевтическое применение гипнотизма" на том же IV съезде врачей Ардальон Ардальонович Токарский (1859-1901), друг и соратник выдающегося психиатра С.С. Корсакова. Он говорил: "...Смешно было бы думать, что гипнотизм вырос где-то сбоку, за дверями храма науки, что это подкидыш, воспитанный невеждами. Можно только сказать, что невежды ею достаточно понянчили и захватали руками". А.А. Токарский был первым, кто организовал и начал чтение курса гипнотерапии и физиологической психологии в Московском университете.

Отцом русской научно-клинической гипнологии по праву считается выдающийся русский невропатолог и психиатр, Владимир Михайлович Бехтерев (1857-1927), прошедший научную школу Шарко и его приверженцев, и далеко опередивший их в материалистической последовательности оценок и выводов.

Клинические наблюдения академика В.М. Бехтерева послужили основой для метода коллективного лечения гипнозом, применяемого при лечении алкоголиков и наркоманов.

Говоря о сегодняшней популярности использования суеверий, заговоров, различных методов народной медицины при лечении психосоматических заболеваний, следует вспомнить выступление В.М. Бехтерева в Военно-медицинской академии в декабре 1897 г. на тему "Внушение и его роль в общественной жизни".

В своем докладе он раскрыл механизмы возникновения психических эпидемий и роль внушения, самовнушения и гипноза в их зарождении и распространении во время кризисных ситуаций в обществе.

Использование новой терминологии, обоснование теории гипнотерапии, ее психофизиологических механизмов, которыми объясняются как само гипнотическое состояние, так и связанные с ним явления повышенной внушаемости, постгипнотических действий, внушенных галлюцинаций и других феноменов, тесно связаны с именем И.П. Павлова (1849-1936), совершившего переворот в понимании гипноза, а следовательно, и в отношении к нему. Согласно взглядам И.П. Павлова, гипноз есть частичный сон или состояние, переходное между бодрствованием и сном, при котором на фоне заторможенных в разной степени) интенсивности участков мозга присутствует бодрствующий, сторожевой пункт в коре больших полушарий, обеспечивающий возможность раппорта между гипнотизирующим и гипнотиком.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: