Вот постящийся человек - он поедает сам себя; пост - это медленное самоубийство.

Очень странно... Джайны в Индии против поедания мяса, против невегетарианской пищи. Я был на одной из их конфе­ренций, всеиндийской конференции джайнов, и там присут­ствовали все их секты, все их великие ачарьи, их великие учителя. Я спросил простую вещь, Я спросил у них: «Вы продолжаете проповедовать посты, - джайны постятся больше всех в мире, - но рассматривали ли вы такой простой факт, что, когда вы поститесь, вы поедаете собственное мясо? Поскольку каждый день в начале поста исчезает около килограмма вашего веса. Куда он уходит? Позже будет исчезать по полки­лограмма, вы не сможете позволить себе килограмм - ваши запасы становятся все меньше и меньше».

«Очень здоровый человек может жить без пищи три месяца. Так много питания накапливается в его теле; но никто не является настолько здоровым. Чтобы быть таким здоровым, нужно снова стать лесным охотником. Другого способа нет. Эти охотники иногда вынуждены поститься помногу дней, поскольку охота - это вам не холодильник, к которому вы подходите, открываете - и там все есть. Сегодня вы можете что-то найти, а неделю, две, вы найти ничего не можете, никакой пищи. Охотнику нужен запас питания на те дни, когда он не может добыть пищи. Когда он добывает пищу, он съедает ее много. Когда он не может добыть, он постится».

Но джайны - не охотники. Они даже не земледельцы. Они просто бизнесмены. Учить поститься этих людей... Каждый год на протяжении десяти дней у них бывают святые дни, во время которых многие постятся, причем все десять дней непрерывно. И я знаю многих моих друзей, которые в эти десять дней думают только о еде и ни о чем другом. Они не могут думать ни о чем другом. Вы рассказываете о прекрасном кинофильме; они говорят: «Не сейчас...» Вы кладете перед ними журнал «Плейбой»; они не интересуются им. Как вы думаете, будет ли мужчина, постящийся семь дней, интересоваться журналом «Плейбой»? Он даже не поднимет его. Я сажал их к себе в автомобиль, чтобы посмотреть, что случится с ними. В Индии во многих городах все кондитерские и рестораны сосредоточены на одной улице. Поэтому я привозил их на эту улицу понаблюдать их реакцию.

Психологи поняли такой факт, что если вам дать посмот­реть десять фотографий с обнаженными девушками... а вы можете и не знать, что при этом делает психолог: он следит за вашими глазами. Девушка вам понравилась... немедленно ваши глаза расширяются, расширяются зрачки. Зрачок глаза немедленно становится более открытым. Психолог может рассказать, какая девушка из десяти вам понравилась, не спрашивая вас об этом. И вы удивитесь, как будто он делает какой-то фокус или что-то в этом роде... «Как он смог прочесть мои мысли?» Не нужно читать ваши мысли, надо просто следить за вашими глазами. Если зрачок неожиданно расширяется, это означает, что он хочет съесть ее, поглотить ее.

Я видел, как тоже самое происходило с этими джайнами. Когда они видели сладости, я замедлял ход автомобиля и следил за их глазами. Их зрачки становились огромными! Обнаженная женщина не производила никаких изменений в их глазах. Восемь дней, девять дней, десять дней они ничего не ели - кто станет пожирать глазами девушку? У кого хватит на это энергии? Но смотреть на кондитерский магазин... можно было видеть, как неожиданно их лица оживлялись, зрачки расширялись. Они постоянно думают... даже ночью им снится еда. В течение десяти дней они ничего не делают, кроме как фантазируют о еде.

Вот и это против их религии. Их священники говорят им: «Во время поста вы не должны думать о еде». Во-первых, поститься неестественно; во-вторых, когда вы поститесь, то думать о еде естественно. Но и это запрещено: думать о еде нельзя. Поэтому во время поста джайны ходят в храм. Целыми днями они слушают, много монахов проводят церемонии; они все время слушают эти их церемонии. Читаются священные книги, и они все время слушают священные книги.

Я бывал в этих местах, и, увидев кого-то знакомого, я подходил к нему, тряс его за плечо и говорил: «Вы на самом деле слушаете того человека или вы думаете о какой-нибудь еде?»

Он отвечал: « Как вы узнали? Действительно, этот человек напомнил мне моего повара. И я чувствовал себя очень плохо, ведь это плохо думать о великом мудреце, как о поваре. Это... но как вы догадались спросить меня об этом?»

Я говорил: «Я просто проходил мимо. Я постоянно все исследую. Меня интересует, например, что вы делаете в этом храме? Зачем вы здесь?» Единственной целью было забыть в храме о еде. Но как храм может заставить кого-либо забыть о еде, когда тело голодает, и каждая клеточка его просит пищи?

Почему религии наставляют вас против ваших естествен­ных инстинктов? По простой причине - чтобы привить вам чувство вины.

Позвольте мне повторить это слово «вина».

В этом слове весь фокус того, как они уничтожают вас, эксплуатируют вас, формируют вас по своему шаблону, оскор­бляют вас, создают в вас неуважение к самим себе.

Когда возникает чувство вины, когда вы начинаете чув­ствовать: «Я виновен, я грешник», - их работа сделана. Тогда кто может спасти вас? Тогда нужен спаситель. Но, прежде всего, нужно создать болезнь.

Я слышал о двух молодых людях. У них был такой бизнес: один молодой человек входил в городок ночью и бросал угольным дегтем в двери, окна, после чего уходил из городка. Утром все озадачены. Их двери и окна испорчены. Как теперь их отчистить? И тогда неожиданно появляется второй человек - они партнеры в этом бизнесе - и объявляет: «Отчищаю угольный деготь». Поэтому все кидаются к нему: «Пожалуйста, приходите в мой дом и отчистите окна». А первый тем временем совершает то же самое в другом городке. К тому времени, когда второй заканчивает чистку одного городка, первый уже подготовил ему для чистки второй городок. Один грязнит дома, другой очищает их. Они партнеры - они участвуют в этой игре на равных.

Священник сначала возбуждает чувство вины - это он бросает вам в лицо угольный деготь. Теперь нужен кто-то, кто очистит его. И это не обычное видимое лицо; постоянно забрасывают угольным дегтем вашу невидимую реальность. Вы сами не можете найти способа очистить ее, ведь вы не знаете, что есть эта реальность.

Все, что вы знаете, это то, что священник убедил вас в вашей виновности.

И у него есть для этого абсолютное объяснение: вы думаете о сексе, вы думаете о еде во время поста, посреди ночи вам нельзя пить воду - ночью ничто не должно касаться рта. Но летом в Индии трудно не пить воды. Родители не разрешают пить даже своим маленьким детям. Даже маленькие дети вынуждены ночью пить украдкой. С самого начала их делают воришками, им прививают чувство вины, поскольку они знают, что делают что-то плохое.

В моем доме, пока была жива бабушка, были запрещены помидоры, поскольку, как она считала, краснота помидора напоминает мясо. И я много раз спрашивал ее: «Видели ли вы когда-нибудь мясо?»

Она никогда не видела мяса, но отвечала: «Я знаю, что мясо похоже на помидоры. Не приносите помидоров в дом». Я не ел помидоров до семнадцати лет. Я не ел лука до двадцати одного года, поскольку он не был разрешен в доме. Есть лук, картофель было великим грехом... видели ли вы более невин­ный овощ, чем картофель?

Но джайнизм против всего, что растет под землей. Все, что растет под землей, запрещено есть джайнам. Поскольку лучи солнца не добираются туда, растущее под землей оказывается тяжелым. Эту тяжесть джайны превращают в своего рода духовность. Если вы будете есть то, что растет под землей, то пойдете вниз, станете тяжелыми, а вам нужен свет. Чтобы иметь крылья, вам нужно быть светом, поэтому все, что растет под землей, есть нельзя. Странный аргумент... но его повторя­ют тысячи лет, и люди верят этому. Они все еще верят. И если вы съели, вы чувствуете вину, поскольку это было против вашей совести.

Совесть формируется обществом.

Вы спрашиваете меня: «Если нет Бога, нет дьявола, нужна ли религия? » Только тогда и нужна религия. Когда есть Бог и есть дьявол, для религии не остается места. Этих двоих достаточно, чтобы занять все пространство. Эти двое настолько большие вымыслы, что для религии не остается пространства.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: