Что сулит завтрашний день

Выясняя причины человеческого пристрастия ко всякого рода гаданиям, суеверным приметам, наверное, следует прежде всего напомнить о нашем извечном стремлении узнать, что нас ожидает в будущем.

Из неоглядной дали времен идет эта волнующая человека мечта — узнать, что ожидает завтра, через год, через десять, тридцать лет. Появившись вместе с сознанием у наших далеких предков, она, подобно многим химерам прошлого, не отживает, невзирая иногда на свою нелепость и наивность.

Знать грядущее, предвидеть события в природе и обществе, быть уверенным, что они обязательно произойдут!.. Нет, напрасно мы сравнили эту неистребимую человеческую мечту с химерой, то есть с чем-то идущим из мира сказок. Напрасно потому, что знание будущего нерасторжимо связано со всей нашей жизнью. Лишь очень немногие живут сегодняшним днем, говорил когда-то мудрый Свифт, большинство готовится жить позднее. Настоящее всегда и неизменно содержит в себе будущее.

Даже самые обыденные, повседневные дела связаны с мыслями о будущем, со стремлением увидеть, предугадать его. Так было всегда. Необходимость предвидеть возникла у людей с того времени, как они стали заниматься трудом. Засевая весной землю, ухаживая за садом, человек хотел знать, будет ли год урожайным, пройдут ли вовремя дожди, не побьют ли урожай морозы, град. Отправляясь в далекое путешествие, люди старались предусмотреть, какие трудности и опасности ожидают их в пути, чтобы подготовиться к ним.

Начиная новое дело, человек всегда думает о том, как он будет осуществлять задуманное. Рядом с повседневными делами живут наши мечты и надежды, без них невозможно представить существование человека разумного. О таких мечтах, тесно связанных с жизнью и зовущих в лучшее будущее, можно сказать, что именно они прежде всего питают извечное стремление увидеть и предвидеть грядущее. Но как это сделать? И человек порой ищет путь в грядущее на тропках, ведущих в никуда. Так бывает сейчас, тем более так — и только так было в прошлом. Для подлинного предвидения не было знаний, а желание заглянуть в свой завтрашний день было всегда.

Чтобы представить себе всю фантастику древних гаданий, приведем два отрывка: «Если в желудке осла имеются с правой стороны впадины, то последует наводнение. Если внутренности осла завернуты на правую сторону и синеваты, то будет печаль и горе в Стране царя. Если внутренности осла завернуты на левую сторону и синеваты, то не будет ни печали, ни горя в Стране царя…» «Если серая собака забежит во дворец, то он погибнет в пламени. Если желтоватая собака забежит во дворец, то царя ожидает насильственный конец. Если рыжая собака забежит во дворец, то с врагами будет заключен мир». Это дословный перевод клинописных текстов из библиотеки ассирийского царя Ашшурбанипала (VII век до нашей эры). А сколько было в прошлом только названий гаданий!

Беломантия — гадание при помощи стрел; гепатомантия — гадание на печени; элевромантия — на муке; алектриомантия — с помощью петуха; антропомантия — гадание по внутренностям человека; арифмомантия — по косточкам; ботаномантия — гадание по листьям; гидромантия — гадание на воде; дикталомантия — с помощью кольца; кантоматия — гадание с дымом; херомантия — с воском на воде; клейдомантия — с ключом; коскиномантия — с решетом… Казахам, например, были известны гадания на горстке фасоли (кумалак), четках, лопатке, тазовой и берцовой костях животных, а также по ладони или «всматриваясь» в звездное небо и т. д. Разумеется, ни одно из этих гаданий, да и все гадания вместе не могли реально предсказать, что произойдет с человеком в будущем. Если… не помогала хитрость, изворотливость гадателя, его наблюдательность, а иной раз и знания. В древней Греции особой известностью пользовался оракул из города Дельфы. Люди верили, что ему вещают о будущем сами боги. Вот так происходило это гадание.

Царь Лидии, древней страны на западе Малой Азии, Крез готовился в поход против персов. Но как посмотрят на это боги? Необходимо посоветоваться с предсказателем. И Крез отправился в Дельфы. Прежде чем войти в «святилище» оракула, все совершали омовение в водах священного источника. Царь принес жертву богам, вошел в храм, изложил свою просьбу. Оракул подвел его к большому золотому треножнику, стоявшему над расщелиной в скале, из которой исходили дурманящие газы

Служители привели сюда же мертвенно-бледную женщину — пифию. Через эту жрицу-прорицательницу боги «передавали» оракулу свои советы и повеления. Перед пророчеством она три дня постилась и совершала омовение в священном источнике. Вначале ее окуривали дымом горящего лавра. Затем она выпила глоток воды из священного ключа, взяла в руки лавровую ветвь. По знаку оракула женщине помогли подняться на треножник, обложенный ветками лавра — чтобы газы, выходящие из расщелины, сильнее подействовали на проницательницу.

— Что ты хочешь знать? — обратился оракул к царю.

— Могу ли я перейти реку Галис и начать войну с персами?

Между тем, дурманящие газы уже оказали свое действие на пифию. Глаза ее зажглись безумным огнем, она судорожно глотнула воздух и стала что-то бессвязно бормотать. Оракул подал знак, и женщину сняли с треножника. Теперь ему предстояло раскрыть смысл ее бессвязного бормотания.

Помолчав несколько минут, он произнес:

— Боги говорят: перейдя Галис, ты разрушишь великое царство.

— Слава богам! — воскликнул Крез. — Я разгромлю великое царство!

Лицо оракула оставалось невозмутимым.

Ободренный пророчеством, царь Лидии ускорил последние военные приготовления. Огромное войско выступило в поход. А несколько дней спустя пришла весть: лидийская армия разгромлена персами, сам Крез едва спасся бегством. Взбешенный, он явился снова к оракулу:

— Ты предвещал мне победу, но моя армия разбита! Враги вторглись в мою страну.

Жрец резко ответил:

— Боги не лгут! Ты не понял пророчества…

Крез с недоумением посмотрел на него:

— Боги вещали: великое царство будет разрушено после перехода Галиса. Это оказалось твое царство. Подавленный полководец медленно пошел к выходу, не видя усмешки на губах служителя богов…

Те, кто приходил в дельфийский храм, не подозревали, что именно он, оракул, играл здесь главную роль. Пифия лишь помогала выдавать его мысли за пророчества богов. Всякий раз, когда сюда ппиходили желающие посоветоваться с небожителями, узнать их волю и свое будущее, оракул изрекал волю богов неопределенно и двусмысленно; его слова можно было понять по-всякому, так что любые повороты событий можно было трактовать по-разному.

В этом и заключалась «мудрость» дельфийских жрецов. К тому же они были хорошо осведомлены о происходящем в мире и не так уж редко выдавали довольно верные предсказания. Не без основания французский философ XVIII в. Поль Гольбах в своем «Карманном богословии» саркастически писал: «Очень полезно выражаться недостаточно ясно: рано или поздно прослывешь пророком».

Интересно, как возник священный храм в Дельфах. Раньше на его месте пастухи пасли овец и коз. Однажды, пишет древнегреческий историк Диодор Сицилийский, стадо подошло к узкому ущелью и вдруг пришло в необычное состояние. Пастух обнаружил, что из расщелины скалы выходят дурманящие газы. Тогда-то и родилась легенда, что здесь, на склоне Парнасских гор, боги могут открывать человеку его будущее. Слава о дельфийских оракулах гремела не один век — до 390 года нашей эры, когда газы почему-то вдруг перестали выходить из расщелины горы и храм пришлось закрыть.

Дельфийский оракул был, конечно, не одинок в древнем мире. Хорошо кормились пророчествами и другие. В некоторых храмах жрец-предсказатель сам садился внутрь идола, изображавшего бога, и вещал оттуда. Вспомним, как остроумно высмеял предсказания подобных гадателей Иван Андреевич Крылов:

Пока был умный, жрец, кумир не путал врак;

А как засел в него дурак,

То идол стал болван болваном.

Туманные, двусмысленные пророчества оракулов древности весьма напоминают предсказания современных гадалок. Они, например, говорят: «Вам предстоит дорога», «Вас ждут дела в казенном доме», «У вас будут неприятности, но в конце-концов все обойдется благополучно» и т. д. Так нетрудно предсказать судьбу любому. Гадалка твердит о предстоящей дороге, но не уточняет, куда, когда и по какому поводу она будет. Удивительно ли, если такое пророчество сбывается? Гадалка произносит общие фразы, а уж события к ним суеверный человек подберет сам!

Но спросите «пророчиц» о чем-нибудь конкретном, — скажем, о том, с кем именно вы встретитесь завтра на работе, куда поедете отдыхать летом, кто из ваших знакомых пришлет вам завтра письмо — и ни одна из них, сколь знаменита ни была, ничего внятного не откроет. Кроме того, опытная гадалка внимательно следит, как воспринимается ее гадание. Увидит, что человек иронически улыбается — значит, что-то сказала не так, нужно немедленно поправляться. И на ходу вносит изменения в «судьбу» человека. А если гаданием занимается человек наблюдательный и не глупый, он обращает внимание на весь облик «клиента», и на его внешний вид, и на речь, на психическое состояние, на образованность. В умелой беседе во время гадания он узнает о взглядах человека на жизнь, о его заботах, желаниях… А после не столь уж трудно вложить в «голос судьбы» слова и фразы, которые удивляют легковерных людей своей проницательностью, заставляют их верить всему, что сказано шарлатаном.

Нам пришлось однажды услышать откровенное признание одной (хотя бывшей) гадалки: «В гадания я не верю. Сама в войну гадала. Знаешь, что у людей горе, ну и утешишь их, как можешь. А как угадывать, о том, что было? Да ведь они сами все и высказывают во время разговоров. Когда же их слова начнешь им пересказывать, то удивляются: как это я могу все так точно знать?»

В свое время на весь Центральный Казахстан был известен кумалакчи (гадальщик на фасолях — их должно быть 41 штука) Бердената. Особо «усилил он свою «деятельность» в начале 30-х годов, когда в аулах свирепствовали голощекинские всевластные уполномоченные: проводили насильственное раскрестьянивание деревни, раскулачивание всех и вся, поголовно забирали и угоняли скот, в результате чего разразился небывалый в этих краях голод и разорение, последовала гибель людей. Старик Верден, разъезжая по аулам, почти каждому обратившемуся говорил, что это «божья кара» за неверность шариату (мусульманскому праву), но вскоре «аллах смилостивится» и жизнь войдет в прежнюю свою колею, а пока надо молиться, искупать свою вину и терпеть.

Позднее, уже в 70-х годах, когда гадальщик уже был глубоким старцем и забросил свое «ремесло», его спросили о секретах предсказывания на кумалаке, Бердената спокойно ответил: «Никаких секретов в том нет, это просто самообман и обман других. Что мне тогда было делать, людям надо было как-то «облегчить горе, да самому кормиться».

О том, как люди гадали в годы Великой Отечественной войны, есть много воспоминаний. Приведем одно из них, оно тронуло душу:

«Мне не было восьми лет, когда началась война, — пишет В. Судариков из Еревана. — Отголоски войны доходили в Среднюю Азию, где мы тогда жили. Впервые я увидел, как беспощадна война, когда с фронта приехал искалеченный дядя Петя. Раньше это был красавец, весельчак и балагур, а теперь на его лицо невозможно смотреть без содрогания, голос страшно слышать. Затем пропал без вести сын тетки, погиб муж соседки. Мама становилась все тревожней и молчаливей, появление почтальона ее пугало.

Однажды летним вечером я застал на завалинке возле нашего дома ранее никогда невиданную картину: мама гадала на картах… Она будто застыдилась меня, но карты не убрала. Соседки сгрудились вокруг нее, слушая с большой надеждой.

— Жив, жив, не волнуйся, — уверенно говорила мама. — Казенный дом выпал ему, а как выпишут от туда, так он тебе и весть пришлет.

Дорогое, обнадеживающее слово «жив» мама повторяла при всяком гадании. Все, на кого гадала, были живы. Похолодало, и женщины стали собираться по вечерам у нас в доме. Чадила коптилка, мелькали на столе карты, а мамин голос неизменно повторял:

— Жив, приедет скоро. Вот видишь: выпала ему дальняя дорога. Как-то я осмелился и спросил:

— Мама, а карты всегда правду говорят?

— Не карты, сынок, а я говорю правду.

— Всем? Всем одинаково?

— Всем! Потому что все одинаково хотят надеяться на лучшее…

И я все понял: людей надо утешать, они верят добрым словам, хотят их слышать. Я был горд за маму. А вскоре она попросила меня помогать ей в гадании. Да простят меня женщины, которым я «гадал»! Обман мы с мамой творили тогда из самых лучших побуждений — во имя доброты».

Преподаватель Воронежского медицинского училища. А. Колесникова рассказала на страницах журнала «Наука и религия» об одном интересном обследовании. Она предложила своим учащимся:

— Поинтересуемся, почему ходят к гадалкам? И что гадалки за люди, дурные или добрые? И есть ли доля истины в их словах?

— Конечно, это дурные люди, — сказала одна из студенток, Саша. — Вторгаются бессовестно в сокровенные чувства людей, запускают руки не только в чужой кошелек, но и в душу. Кто не знает о назойливых цыганках!

— А я слышала, что многие помогают, угадывают будущее, — возразила Нина.

— Давайте познакомимся с ними. Понаблюдайте, ведь в пригородах и в деревнях нашей области есть немало таких женщин. А потом соберемся и продолжим наш разговор.

— Надо подождать до стипендии, — сказала Саша. — Кто же нам будет гадать задаром?

В конце месяца в той же аудитории долго не гас свет.

— Внимание! Рейд по гадалкам завершен! Кто первый будет рассказывать?

— Нашу деревенскую гадалку, — начала Саша, — многие в селе знают и зовут ее запросто тетя Ксеня, живет она на одном месте всю свою жизнь. Выросла она в многодетной и бедной крестьянской семье, родила шестерых детей. Никаким гаданием до войны она не занималась. Взялась за карты тетя Ксеня, когда муж на войну ушел. Сначала себе «раскидывала», а потом стала делиться с женщинами: что по картам выходит. Стали заходить к ней погадать про мужей, где они и что с ними…

Пошла я к тете Ксене и говорю: «Расскажите про то, как вы гадаете». Она не обиделась: «Ничего тут хитрого нет. Начали во время войны наши деревенские ко мне приходить, я никому не отказывала, всем угадывала только хорошее, никогда не пугала: горя и без того, было много. Говорю: муж твой не убитый, получишь ты известие о нем, кровь на нем видна и все такое. Смотришь, она бежит, слезами обливается: «Правда твоя, Ксюша, мой-то раненый, руки ему изувечило, да живой, в госпитале». И я с ней поплачу, потому что и мой муж на фронте.

Стали мне женщины давать за гаданье кто сколько может — всё прибыток, детей-то куча, а годы трудные. Так и пошла про меня слава, так и гадаю. Иной раз думаю: «Ну что вы ко мне ходите? Вы молодые да грамотные, а у меня два класса, еле распишусь, как пенсию принесут, что вы у меня свою судьбу выпытываете, сами старайтесь получше». Но не станешь людей обижать! Жалко мне всех. Придет женщина, вся убитая, одета кое-как — значит, с мужем дела плохи: или пьет, или на сторону посматривает. А бывает, явится городская, вся золотом позванивает, а глаза неспокойные — похоже, что на руку нечистая, опасается, что нашкодила.

Иногда мужчины приходят — этим про работу гадать нужно, молодым парням — про армию да про женитьбу, ну, а молодым девчатам, вроде тебя, всегда про женихов гадала — не ошибалась. Правда, теперь все к образованию стремятся, так с весны до осени гадай про экзамены да про поступление». Саша продолжала: мне все так это стало интересно, я и попросила: «Погадайте и мне, тетя Ксеня», — ведь хочется узнать, сдам ли я сессию без троек, а то останешься без стипендии, и, конечно, еще кое о ком, а то писем давно нет. А тетя Ксеня гадать мне не стала, смеется: «У тебя все наперед угадано. Посиди да поучи получше — не будешь спрашивать, как сдашь экзамен, а твой суженый-ряженый пришлет письмо, и все-то у тебя будет хорошо: выучишься, работать пойдешь, детей нарожаешь. «А за кого пойду?» — спрашиваю, а она опять смеется: «А за кого захочешь, за того и пойдешь, силком никто тебя тащить не будет, это тебе не старые времена». «А детей сколько будет?» «Столько, сколько вы с мужем надумаете. Иди, иди, а то еще чего спрашивать начнешь у старой бабки».

Шла я от тети Ксени и над собой смеялась: признаюсь, что ходила гадать не один раз, и когда поступала, и когда мой парень в армию пошел, и всегда, что мне нагадают, все за правду принимала и немало поплакала, когда плохо выходило. А сейчас даже легче как-то стало. И рубль мой цел, я на него с подружкой в кино схожу.

— А я совсем с иного рода человеком встретилась, — начала рассказывать Нина. — Живет моя «колдунья» в глухой деревне, туда из-за плохих дорог и автобусы не всегда ходят. «Дело» свое бабка Дарья на широкую ногу поставила. Качает из людских слабостей капитал умело. Хитрая женщина!

Вхожу я, она сидит, красивая, полная, и на машинке шьет. Делает вид, что меня не замечает. Долго я стою. Понимаю, что это она меня на почтение к себе настраивает. Наконец поднимает голову и кратко бросает мне: «Иди!» Я двинулась, а она: «Тише, тише, ногами не шаркай!»

Села я напротив нее, она так меня всю и «просчитывает» взглядом — никогда еще в жизни на меня так зорко не смотрели. Хотела придумать себе какое-нибудь «горе», да вмиг поняла, что не выдержу игры, не померяться мне с ней хитростью. Так честно и призналась, что вот интересует меня слух о ее чудесах. «А-а, — говорит бабка Дарья, — может, ты из газеты?» И всю таинственность и важный вид с нее как ветром сдуло. В секунду перестроилась. «Пожалуйста, — говорит, — очень рада». И весело так, понимающе улыбнулась. «В бога я не верю, — говорит, — а травки знаю, у меня полон чердак трав, и книжки по народной медицине есть. Пчел для лечебных целей держу. Денег ни с кого не беру. Сами дают. Кто сколько может. Кто полтинник. А кто десятку».

«Может, погадаете?» — спросила я. Бабка Дарья долю секунды молчала, потом весело пожала плечами: «Отчего же нет, погадаю». Она вытащила из ящика стола карты и мастерски стала раскидывать их на клеенке. «Есть у тебя знакомые Валя, Саша и Маша?» — спрашивает. Я киваю. «По картам так и выходит. Будь с ними осторожна. Они на тебя зло держат».

— Это она про меня? — вскрикнула Саша, лучшая подруга Нины.

— Признаюсь, меня кольнуло, — продолжала Нина, — и про тебя, Саша, плохо подумала, и про Валентина со спортбазы — он меня из одной команды волейбольной в другую перевел, я думала просто так, а оказывается — со злом. Маша давно из нашего города уехала, на Урал, но, может, она и там меня лихом поминает, почем знать. Неприятно!.. «Есть у тебя король», — продолжала бабка Дарья, а сама так и впилась в меня. Я, естественно, покраснела. «Есть», — говорю. «На букву… В.? Я кивнула. «Виктор, верно?» Я не стала отрицать. И наверное, очень печальная стала, потому что Витю-то распределили в другой город, звонит раз в месяц. Она тут же развила тему: «Ой, не надейся на него! Будет у вас пустая встреча! Трефовая дама промеж вас снует». «Да верно ли вам карты сказали? Вы лучше взгляните». — «Ой-ой, не ты его интерес! Разлука вам с ним». Сижу и думаю, какая это трефовая дама Витю обхаживает, перебираю всех наших с ним общих знакомых, ревную ко всем сразу. Бабка Дарья говорит со мной все уверенней: «На работе у тебя не все благополучно…» А сама так и сверлит меня взглядом. Вот тут бабка ошиблась. И эта ошибка мне вернула трезвость, я вяло киваю, не хочу дать ей понять про ошибку, а она продолжает дальше: «Люди к тебе несправедливы, обижают тебя, сердце у тебя простодушное». Но во мне уже критическое отношение ко всему восторжествовало. Вижу, что она это угадала. Вспомнила, что я необычная посетительница и отпустить меня надо с хорошим впечатлением от гаданья: «Бросай своего Виктора, потому что через два года выйдешь ты замуж очень удачно, родятся у тебя мальчик и девочка, и умрешь ты на семьдесят седьмом году. Будет тебе большая удача в делах и вспомянешь еще бабку Дарью добром».

… Оглядываю избу — обычная деревенская утварь. На хозяйке будничная юбка и кофта, истертый платок вязаный. Из разговора выясняю, что жизнь сложилась не очень счастливо: брат по пьянке утонул в половодье, один ребенок маленьким умер, старший сын работает в совхозе. Ясная картина: женщина как женщина. Правда, над дверью избы гвозди вбиты остриями вверх — от сглазу. Ну что ж, старые предрассудки, пережитки. И карты — игра для «простодушных»… Только вдруг — стук в дверь. Бабка Дарья словно и не слышит его, а со мною разговор быстро закругляет.

Выхожу, вижу у дома «Жигули», а на крыльце молодая женщина. Говорю ей, что хочу поговорить с ней — после того, как она Дарью Ивановну посетит, буду ждать за селом, на перекрестке. Женщина согласно кивнула.

А на дороге новая машина. Останавливаю, тоже прошу о разговоре. Неохотно люди соглашались — понятно, ехали тайком.

В общем, расспросила я в тот день десять человек. Семеро приезжали к Дарье гадать. И всем семерым она называла имена их «неверных друзей» — Валя, Саша, Маша. У каждой клиентки оказались знакомые с такими именами! Более близкие, менее… — значения не имело. Включались воображение, память, люди сами рисовали события по канве бабки Дарьи. Пятерым была предсказана «дальняя дорога», шестерым — «хлопоты в казенном доме», всем семерым «на сердце бубновый (трефовый, червовый) интерес».

Дарья не только гадала. Трое приезжали к ней как к знахарке. После узнала: своих соседей она не лечит, едут к ней только издалека… Такие вот оказались при ближайшем рассмотрении гадалки наших дней. «Бороться с ними? — пишет А. Колесникова. — Но как? Если взяться за это неумело, можно только повысить им цену: чем недоступнее станет их «помощь», тем дороже будут брать за нее. Выведешь на чистую воду одну, появится другая.

Видимо, они берут на себя какие-то функции, которые плохо исполняют другие, доделывают не сделанную кем-то работу. Если врач не утешил, не влил силы в тяжелую больную, отпустил ее домой с фразой «медицина бессильна», бабке Дарье — пачка кредиток. Если в горе человек остался наедине с собой, если обстоятельства загнали его в тупик, а поддержки нет, — бабка Дарья получит хороший куш».

… А о том, какого размаха достигло сейчас увлечение гаданием в западных странах, говорит признание известной миланской гадалки Э. Барболья. «Гадание на картах, — пишет она, — превратилось в модное поветрие, распространившееся среди всех слоев нашего общества. Оно вызвано глубоким чувством неуверенности, которое в последнее время охватило всех — от служанок до министров. От религии многие отвернулись, в политику теперь никто не верит, а окружающий мир внушает чувство страха. И вот, не имея больше надежных исповедников и разочаровавшись в психоаналитиках, люди все чаще обращаются к гадалкам».

Удивительные совпадения

В 1900 году тропический ураган невиданной силы обрушился на американский город Галвестон. Под напором ветра воды Мексиканского залива ринулись на побережье. Как огромные тараны, они сносили улицу за улицей. Яростный ветер довершал разрушительную работу. С этой тропической бурей, названной позднее «ураганом века», тесно связана одна редкостная история, которая в свое время взволновала весь «суеверный мир».

Известный американский актер конца прошлого столетия Чарлз Коглен родился на острове Принца Эдуарда, в заливе Святого Лаврентия. В 1899 году на гастролях в городе Галвестон он умер. Похоронили его здесь же, положив в герметический оловянный гроб. Через год над Галвестоном пронесся указанный выше ураган. Потоки бушующей воды размыли кладбищенские могилы, и гроб с телом Коглена был унесен в море.

Он попал в Гольфстрим и гроб течением занесло в залив Святого Лаврентия, где его обнаружили рыбаки с острова Принца Эдуарда. Находясь почти девять лет в океане, ящик был покрыт ракушками и водорослями. Рыбаки очистили его и прочли на крышке имя умершего… Дом, где он когда-то родился, находился в нескольких милях! Столь редкостный случай был расценен как великое чудо. «Ну, разве вы не видите в этом возвращении на землю своих предков руку судьбы?! — говорили верующие. — Всю свою жизнь этот человек скитался по чужим краям, а после смерти умолил бога возвратить его туда, где родился, где провел свои самые лучшие, безоблачные годы… А может, молились за своего сына старики родители — хотели увидеть его еще раз, и бог внял их молитвам..»

Какую замечательную, убедительную проповедь о «промысле божьем» можно произнести, взяв за основу эту историю. Наверное, так это и было после того, как сообщение о найденном гробе обошло газеты мира. Там, где для суеверного ума напрашиваются параллели с «потусторонним», он не может не сделать своих выводов. Это, разумеется, еще один источник, питающий мир суеверий. Можно с уверенностью сказать: отдельные совпадения — по месту и времени — двух различных событий порождали в прошлом, могут порождать и в настоящем различные предрассудки.

В этом — одна из причин их живучести. Десятки и сотни раз человек наблюдает, как дорогу перебегает черная кошка. Мелькает и тут же забывается мысль о смешной, наивной примете. И действительно, с ним не происходит ничего неприятного. Но вот после одной из встреч с четвероногим «носителем зла» все-таки случается какая-то неприятность. И память тут же услужливо напоминает: а ведь перед этим была черная кошка. Теперь этого человека уже не легко убедить, что такое единичное совпадение еще ни о чем не говорит. Потому что он хорошо — на годы — запомнил именно этот случай и совсем забыл все остальные.

Если из десяти случаев примета или гадание окажутся верными только один раз, мы запомним это скорее, чем все несовпадения. Таково свойство нашей памяти. Об этом следует всегда знать слишком впечатлительным и не лишенным мистических представлений людям. Очень хорошо сказал об этом английский философ-материалист XVI–XVII вв. Френсис Бэкон: «Разум человека все привлекает для поддержки и согласия с тем, что он однажды принял, — потому ли, что это предмет общей веры, или потому, что это ему нравится. Каковы бы ни были сила и число обстоятельств, свидетельствующих о противном, разум не замечает их, или пренебрегает ими, или отводит и опровергает их посредством различий — с большим и пагубным предубеждением, — чтобы достоверность тех прежних заключений оставалась ненарушенной. И потому правильно ответил тот, который, когда ему показали повешенные в храме изображения спасшихся принесением обета от опасного кораблекрушения и при этом добивались ответа, признает ли теперь он могущество богов, спросил в свою очередь: «А где изображения тех, кто погиб после того, как принес обет?!»

«Таково основание почти всех суеверий, — говорит далее философ, — в астрологии, в сновидениях, в предзнаменованиях и тому подобном. Люди, услаждающие себя подобного рода суетой, отмечают то событие, которое исполнилось, и без внимания проходят мимо того, которое обмануло, хотя последнее бывает гораздо чаще».

Нередко бывает даже так, что человек, склонный к суевериям, «подбирает» к своим неприятностям ту или иную примету, благо их множество. И делает это подсознательно, не раздумывая извлекает из памяти сновидение, примету, гадание, которое будто бы предсказало, что с ним потом произошло.

Хочется вспомнить еще один пример совпадения по месту и времени двух событий, которые целая нация восприняла как волю богов.

В XIII веке почти вся Азия попала под власть монгольских завоевателей. Потомок Чингиз-хана Хубилай-хан был, тем не менее, недоволен полученным наследством. Он жаждал новых земель. Остались еще острова Чипанго (Кюсю), которые не топтали монгольские кони. А об этих островах была распространена молва, как о землях, на которых сосредоточены огромные богатства.

В 1274 году «великий хан» Хубилай снаряжает первый поход к заветным островам. Монгольский флот выходит в море. Но высадка не удается. Проходит еще семь лет. Хубилай не оставляет мысли о завоевании островного государства. В августе 1281 года его воины снова появляются у берегов острова Кюсю. И тут в действия людей вмешивается стихия. Почти весь флот монголов погибает от невиданного по силе тайфуна. Японцы восприняли свое спасение от нашествия как божественную помощь.

«Камикадзе», «божественный ветер» — так назвали они тогда тайфун, налетевший столь вовремя. Через семь столетий это слово стало известно всему миру. В годы второй мировой войны в японской армии появились фанатики-смертники камикадзе — летчики, которые уходили в полет с запасом топлива только для встречи с кораблем противника. Самолет, загруженный взрывчаткой, был «человеко-торпедой». Японцы ждали от своих камикадзе такого же «чуда», что и в XIII веке. Однако общеизвестно, чем все это кончилось.

Читатель с полным основанием может спросить: Что же усмотрел автор в том историческом тайфуне? «Руку судьбы»? Но ведь это была простая случайность, ничего более. Конечно же, ничего более! Да и случайность — совсем не столь удивительная, как, скажем, в истории с гробом актера Коглена. Ведь монгольский флот появился у берегов Японии в тот сезон года, когда в этом районе буйствуют тропические циклоны. Но вспомнили мы об этой истории именно потому, что до наших дней миллионы людей во всем мире расценивают подобные события-совпадения как одно из доказательств вмешательства «высшей воли».

Ф. Энгельс отмечал, что случайность есть форма проявления и дополнение необходимости.»… Случайность — это только один полюс взаимозависимости, другой полюс… называется необходимостью» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 20, стр. 174). В этих словах — суть взаимосвязи, необходимости и случайности в природе и обществе. Как кажется на самый первый, поверхностный взгляд, явление может быть либо случайным, либо необходимым. Люди, пришедшие к такому неверному, метафизическому выводу, считают: то, что случайно, не может быть необходимым, а то, что необходимо, не может быть случайным. Казалось бы, бесспорное рассуждение. Между тем все здесь далеко не столь просто, как представляется. Из слов Ф. Энгельса видно: необходимость и случайность тесно связаны друг с другом, у них много общего. Обратимся к нашему последнему примеру.

У берегов Японии проносится тайфун. Случайное это явление или необходимое? Случайное, если говорить о том, что ураган пришел сюда именно в этот день, а не вчера и не завтра, что путь его совпал именно с движением монгольского флота. Но, с другой стороны, тайфуны — вполне закономерное природное явление — в определенные месяцы года обязательно появляются у берегов Японии, да и зарождение и развитие их обусловлено объективными причинами — состоянием атмосферы в некоторых районах океана.

Необходимость здесь проявилась в случайности. Случайной — по месту и времени — была встреча завоевателей с тропическим циклоном у берегов острова Кюсю. Но само появление их в этих краях было далеко не случайным. Вся экономика монголов в те времена покоилась на грабеже завоеванных народов, и поход в Японию был закономерным для политики Хубилай-хана. Такова диалектика сосуществования случайного и необходимого.

Случайные совпадения двух событий, ничем между собой не связанных, только тогда привлекают к себе внимание суеверных людей, когда они дают пищу для мистических умозаключений.

Именно такой же, кстати, была история с гробом Коглена. Между тем, куда более поразительные совпадения не наводят мысли о «потусторонних силах», воспринимаются теми же людьми без особого волнения и ажиотажа, а если и вызывают интерес, то только в рамках удивления: «Бывает же такое!» Можно вспомнить, скажем, историю с «предвидением» писателя М. Робертсона. В конце прошлого века он издал в Соединенных Штатах Америки приключенческую повесть о путешествии на громадном океанском лайнере, имеющем длину более 800 футов. В то время таких гигантов еще не строили. Взяв на борт около 3000 пассажиров, пароход отплыл в свой ттервый рейс из Европы в Америку. Недалеко от берегов Нового Света он апрельской ночью столкнулся с плавающей ледяной горой и затонул. Пароход назывался «Титаник».

Прошло 16 лет, и история, выдуманная от начала до конца писателем, неожиданно повторилась в жизни. В ночь с 14 на 15 апреля 1912 года у берегов Америки столкнулся с айсбергом и затонул только что построенный огромный океанский лайнер. На борту его было более 2000 пассажиров. Пароход назывался «Титаник». Длина его составляла 820 футов.

Еще поразительней была история, описанная газетами в прошлом веке. Бразильское сторожевое судно «Арагуара» выловило из океана запечатанную бутылку. В ней находился листок, вырванный из Библии. Поперек печатного текста было написано: «На борту шхуны «Си Хиро» бунт. Капитан убит. Первый помощник выброшен за борт. Я, второй помощник, насильно приставлен к штурвалу! Они заставляют меня вести судно к устью Амазонки, 28 градусов долготы, 22 градуса широты, скоростью 3,5 узла. Спасайте!» Капитан достал корабельный регистр Ллойда. Да, английский корабль с таким названием существует, его водоизмещение 460 тонн, приписан к порту Гулль. Через два часа сторожевик настиг мятежный корабль и открыл огонь. Мятежников обезоружили и заковали в кандалы. Освободили второго помощника Хеджера и двух матросов, не присоединившихся к бунтовщикам.

Хеджер повторил рассказ о бунте и сказал, что фамилия капитана «Си Хиро» Лонгстаф, что вызвало некоторое удивление у спасителей — в регистре Ллойда значилась фамилия Регис. Кроме того выяснилось, что капитан не убит, он еще до мятежа ушел с судна. А дальше началось нечто совсем непонятное.

— Как вы узнали о нашем несчастье? — спросил Хеджер. — Мятеж произошел только сегодня утром, и мы решили, что с нами все кончено.

— Мы получили ваше послание, — ответил бразильский лейтенант.

— Послание? Но мы ничего не посылали!

Лейтенант Виейра, командовавший захватом мятежного судна, показал листок из Библии. Хеджер прочел его:

— Это не мой почерк! Да я и не мог бросить бутылку в море. Бунтовщики следили за каждым моим движением, а верные матросы были в трюме.

Пораженный Виейра приказал взять весь экипаж «Си Хиро» под стражу, чтобы сдать британским властям на Фолклендских островах.

Команду шхуны судили в Англии. И только там все разъяснилось. Оказалось, что бразильский сторожевик выловил из моря не крик о помощи, а рекламный проспект. И какой! За 16 лет до этого некий Джон Пермингтон напечатал роман «Си Хиро» («Морской герой»). Книгу покупали нарасхват: дошлый писатель, прежде чем опубликовать свое творение, забросил в море 5 тысяч бутылок с отрывком из Библии и призывом о помощи, написанным поперек текста. Часть из них была скоро найдена и сделала рекламу книге, а другие скитались по морям. Через 16 лет одна из таких рекламных бутылок и была выловлена бразильским сторожевым судном. Перед вами два поистине редкостных, поразительных совпадения событий, разделенных годами и не имеющих друг к другу никакого отношения. Однако ни та, ни другая история не вызвала у суеверов «мистического резонанса». Удивительно? Конечно. Даже очень! Но и только — чего в жизни не бывает…

Рассказанное хорошо иллюстрирует вполне определенный настрой мыслей у суеверных людей.

Числовая эквилибристика

Года три-четыре назад группа советских журналистов побывала в Испании. Во многом самобытная страна, она привлекает туристов своей стариной, своеобразным укладом жизни, отличается сложным переплетением политических течений, продолжающимся противоборством прежних веков с нашим временем. Нас особо интересовали вопросы религиозности людей, живущих в этой стране традиционных католических устоев.

Запомнилась беседа с мэром-коммунистом одного из небольших испанских городов. Человек, прошедший суровую школу политической борьбы в условиях франкистского режима, он говорил о далеко не однозначном отношении католического духовенства к испанскому фашизму, приводил примеры того, сколь заметно изменяются взгляды верующих на церковь, на ее еще недавно незыблемые каноны. А затем вдруг сказал:

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском по сайту: